Десятина на моё сердце

Юнги быстро забывает обо всех этих брачных делах. На самом деле, это не его вина. Он должен управлять государством, защищать крестьян, успокаивать вассалов и сопротивляться омегам. Нет, не сопротивляться, мысленно поправляет Юнги. Он просто наслаждается обществом Чимина, вот и всё. С омегой легко говорить, и он не запятнан ложной лестью и интригами, которыми так часто окружают Юнги. Несмотря на то, что он не очень давно знает омегу, Юнги почему-то чувствует себя легко рядом с Чимином, как будто он может ослабить свою бдительность. В эти заветные моменты, ему не нужно играть роль повелителя Тэгу или могущественного альфы, а просто существовать как молодой человек, который борется за то, чтобы делать правильные вещи с предоставленной ему властью. Есть очень мало людей, с которыми он чувствует себя комфортно — Намджун и Хосок среди них, — и постепенно Юнги добавляет Чимина к этой избранной группе. Он поймал себя на мысли, что с нетерпением ждёт возможности провести вечер с Чимином, ночь, которые кажутся ему убежищем от политики двора. По мере того как проходят недели, они начинают проводить всё больше и больше вечеров вместе, Юнги играет музыку, а Чимин слушает, или Чимин рассказывает ему о своём дне и всех новых навыках, о которых он узнал. — Мингю-хён сказал, что мне может не хватать силы альф и бет, но я компенсирую это удвоенной ловкостью, — говорит Чимин. Омега лежит на животе на диване, болтая в воздухе босыми ногами и подперев подбородок руками. — Мингю-хён? — Говорит Юнги. — Ты имеешь в виду Капитана Чхве? — Он сказал, что я могу называть его «хён», — Чимин высовывает язык, — он сказал, что я заслужил это право после того, как смог сделать сто отжиманий подряд. Это было нелегко, но я справился с этим после нескольких недель тренировок! Как всегда, Юнги поражён тем, как Чимин способен обвести всех вокруг своего крошечного мизинца, включая крутого Капитана Чхве. — Похоже, тренировка идёт хорошо, — говорит Юнги. — У меня начинают расти мышцы. Смотрите! — Чимин встаёт на колени и закатывает рукав своей туники, гордо демонстрируя то определение, которое там развивается. Юнги рад видеть, что после нескольких недель, проведённых в Замке Агуст, он наконец-то начал набирать немного мышечной массы на своём стройном теле. — Держу пари, я мог бы победить вас в армрестлинге, милорд! — Я бы хотел посмотреть, как ты попробуешь, — бросает вызов Юнги, поддразнивая его. — Хорошо! — Чимин взволнованно спрыгивает с дивана, придвигает к себе табуретку, на которую опирается правым локтем, и выжидательно протягивает правую руку. — Прямо сейчас? — Спрашивает Юнги. — Ты уверен, что не хочешь подождать ещё несколько недель тренировок? Чимин ухмыляется и шевелит пальцами. — Боитесь, что проиграете? Единственная тренировка, которую я когда-либо видел у вас, — это поднимание ручек и палочек для еды. — Ты называешь меня полным? Я совершенно уверен, что это граничит с государственной изменой. — Я бы не осмелился, милорд, — ухмыляется Чимин. Юнги не знает, как омега умудряется казаться одновременно невинным и коварным. — Хорошо. — Он встаёт на колени напротив омеги и берёт его за руку. Рука Чимина маленькая и мягкая, совсем не похожая на руку Юнги. — Готовы? — Бормочет Чимин. Юнги слишком поздно осознаёт, что омега невероятно близко, его лицо находится всего в нескольких дюймах от лица Юнги. Эта мысль отвлекает его на долю секунды, прежде чем рука Чимина сжимается и включается его дух соперничества. У Юнги есть врождённое физическое преимущество в качестве альфы, но Чимин проводит удивительно сильную атаку, и ему приходится напрягаться, чтобы не позволить омеге наклонить свою руку. Они сжимали руки друг друга несколько долгих секунд. Лицо Чимина начинает розоветь от напряжения. — Сдаться? — Спрашивает Юнги. Чимин встречается с ним взглядом, в его глазах пляшут искорки. — Никогда! — Тяжело дыша, он наклоняет своё плечо, чтобы попытаться получить больше опоры. При этом он натягивает рукав своей туники, который соскальзывает с правого плеча. Мелькает бледная ключица, и Юнги внезапно ощущает восхитительно насыщенный запах омеги. Его локоть скользит по ножному табурету. Через долю секунды раздаётся глухой удар и болевой шок пронзает его руку, когда Чимин хлопает ладонью по табуретке. — Я победил! — Чимин кричит и подбрасывает вверх оба кулака. Юнги откидывается назад, массируя больные костяшки пальцев там, где Чимин стукнул ими о поверхность табурета. Ему жарко, но не столько от напряжения, сколько от воспоминаний о бледном плече и тонкой ключице. Он не может не думать, что Чимин сделал это нарочно… — Ты выиграл только потому, что я тебе позволил, — говорит он. Чимин отодвигает ножной табурет и подползает поближе, не сводя глаз с Юнги, — признайся, я выиграл честно и справедливо, — мурлычет он. Юнги замирает от такой близости. — Ладно, ладно, ты победил! — Он в спешке признаётся и отползает от Чимина прежде, чем тот успеет подвинуться ближе. Омега опасен. Чимин снова садится на корточки и улыбается, как кот, которому достались сливки. — Я же говорил, что выиграю, — говорит он, снова изображая сладкую невинность. Юнги не привык к тому, что его желудок делает всевозможные кульбиты. Это заставляет его чувствовать себя неловко и сбивает с толку. Он сурово напоминает себе об их взаимном положении: он — Лорд, а Чимин — его подданный, и существует невидимая грань, которую он не должен и не будет пересекать. Он поднимается на ноги. — На сегодня достаточно. Я устал, и мне ещё нужно заняться письмами перед сном, — говорит он, неявно отвергая омегу. — Но сейчас ещё рано, и мне скучно, — хнычет Чимин, следуя за Юнги в соседний кабинет. Он присаживается на край дубового стола и смотрит, как Юнги достаёт первое письмо из внушительной стопки на столе. — Разве это моя работа — развлекать тебя? — Спрашивает Юнги. «Возможно, я позволяю ему слишком многое», думает он, «хотя мне нравится, что он один из немногих людей, которые не чувствуют необходимости соблюдать приличия рядом со мной.» — Совсем наоборот, милорд, — ласково говорит Чимин. — От кого это письмо? — От одного из моих вассалов в восточном регионе Тэгу, — говорит Юнги, хмуро просматривая послание. — Пишет, что его фермеры переживают особенно сухой сезон и ожидают, что урожай будет меньше, чем в сезон сбора урожая. Чимин смотрит вниз на пергамент. — Похоже, он просит налогового помилования. — Да, он… — Юнги удивлённо смотрит на омегу. — Подожди, ты умеешь читать? Он чувствует себя глупо, задавая этот вопрос, поскольку всегда предполагал, что омеге не хватает этих навыков. Грамотность — это привилегия богатых и учёных, и редко можно встретить человека с ничем не примечательным прошлым, обладающего такими знаниями. — О да, я сам этому научился, — объясняет Чимин, — из-за моего статуса омеги, когда я рос, меня часто укрывали дома, так что у меня было достаточно времени, чтобы собрать такие вещи. Мне помогало то, что моя мать работала в доме лорда более низкого ранга и часто приносила домой книги для меня. — Я этого не знал, — говорит Юнги. Его уважение к омеге снова растёт. — Прости, я просто предположил… — Всё в порядке, — улыбается Чимин. — А как ты отреагируешь на неурожай твоего вассала? — Я дам ему более низкие налоги, если это действительно повлияет на выпуск продукции, — говорит Юнги. — В конце концов, фермеры должны кормить свои семьи. — А как насчёт того, чтобы предложить экстренную помощь пострадавшим семьям? Это покажет вашу добрую волю, а также позаботится о том, чтобы золото шло людям, работающим на полях, а не набивало карманы тех, кто выше их. Юнги задумчиво кивает. — Это неплохая идея. Вот, почему бы тебе не помочь мне написать ответ? Моя правая рука всё ещё болит после того, как ты чуть не раздавил её в том поединке по армрестлингу. — Он демонстративно потирает костяшки пальцев. Чимин закатывает глаза от его притворного дискомфорта, но нетерпеливо пододвигает стул и готовит свежий кусок пергамента. Юнги наблюдает, как омега обмакивает перо в чернила и наклоняется над клочком бумаги, тщательно вычёркивая продиктованный ответ Юнги красивыми аккуратными буквами. Когда Чимин подписывает письмо от его имени и тщательно ставит печать, Юнги задаётся вопросом, какие ещё таланты омега мог прятать у себя в рукаве.

***

Замок Агуст огромен, и более сотни придворных, рыцарей, слуг, гостей суетятся в его коридорах и дворах в любое время дня и ночи. Чимин — всего лишь одно небольшое дополнение к его населению, но Юнги не может не замечать небольших изменений, происходящих с момента прибытия омеги. Эти изменения неуловимы. Он видит это в том, как утренние тренировки оруженосцев становятся более расслабленными с Чимином в их центре, его звонкий смех эхом разносится по двору во время свободных тренировок. Или в том, как блюда повара становятся немного острее, чтобы, как подозревает Юнги, угодить вкусу Чимина. Или в том, что библиотека замка свободна от пыли впервые за многие десятилетия с тех пор, как омеге был разрешён доступ к ней. Замок, который был полон интереса и любопытства, когда Чимин только прибыл, быстро приспосабливается к его присутствию и принимает его как одного из своих. Юнги не ставит перед омегой конкретной задачи, но каким-то образом Чимин находит достаточно времени, чтобы занять себя. Он перескакивает с одной задачи на другую и с помощью своего уникального обаяния и харизмы уговаривает различных людей вокруг замка, будь то конюх, врач или кузнец, взять его под своё крыло и обучить навыкам своего ремесла. Помимо всех этих тонких различий, самое большое изменение, по мнению Юнги, — это запах омеги, который, кажется, пронизывает весь замок. Каким бы слабым он ни был, он держится на периферии чувств Юнги, где бы тот ни находился. Юнги задаётся вопросом, все ли это замечают, или же только он. Однажды Юнги проводит весь день, чувствуя, что чего-то не хватает. Только к вечеру он осознаёт, что не видел Чимина уже несколько дней — обычное место омеги на диване в его прихожей заметно пустовало. — Ты не видел Чимина? — Спросил он Хосока. — Ему нездоровится, милорд, — отвечает камердинер. — Нездоровится? Он заболел? — Тут же говорит Юнги, слегка встревожившись. — Нет, с ним всё в порядке, — успокаивает его Хосок, — просто… Ну, у него течка, вот и всё. Со вчерашнего дня. — Течка? — Юнги тупо смотрит на бету. — Да, течка, — повторяет Хосок. — Знаете, когда гормоны омеги резко повышаются, вместе с повышенным либидо и желанием совоку… — Да, да, я знаю, что такое течка, — перебивает его Юнги. Неудивительно, что в последнее время запах Чимина стал особенно сильным. — А почему он мне ничего не сказал? Хосок приподнимает бровь. — Он не думал, что это будет иметь какое-то отношение к вам, милорд. Но если вы хотите нанести ему визит… — Нет-нет, всё в порядке, — отмахивается Юнги от этой мысли, пока она не пустила в его голове опасные корни. — Просто… Э-э… Убедись, что ему удобно. И он обеспечен… Всем, что ему нужно. Для эм, течки. Хосок опускает кочергу, которой он двигал угли в камине. — Не обижайтесь, милорд, но у вас нет ни малейшего представления о том, как работает течка омеги, не так ли? Юнги хмурится. Он хорошо начитан, но это не та тема, о которой он много знает. Он понимает основы, что течка — это когда омеги особенно плодородны. По крайней мере, женщины. Их гормоны и запахи меняются, часто делая их более сексуально желанными для альф и бет… — Я, конечно, понимаю эту концепцию, — уклончиво отвечает он, — но Чимин — это не просто какая-то омега… — Верно, — соглашается Хосок. — Ну, на следующий день после того, как он приехал, я отвёз его к врачу на обследование. Он был вполне здоров, хотя и несколько истощён. Уровень гормонов был нормальным, хотя доктор Ли не могла быть уверена, поскольку Чимин был первым мужчиной-омегой, которого она когда-либо обследовала. — Понятно. — Но доктор подтвердила, что Чимин, как и утверждал Лорд Кён, девственник. Юнги кашляет. — Ах да? — Это маловероятная ситуация, но не такая уж неслыханная. — Маловероятная, но? — Ну, во-первых, учитывая, что он был в плену у Лорда Кёна, — Хосок хмурится, — мы все знаем, что Кён Инхо не испытывает никаких угрызений совести, претендуя на то, что он считает своим. У Юнги внутри всё переворачивается от отвращения при мысли о том, что Чимина принуждала такая скотина, как Кён. — Я полагаю, что предпочтения Лорда Кёна лежат в другом месте. — Кроме того, по словам доктора Ли, с возрастом, течка становится всё более интенсивной и трудно переносимой, если они не проводят её с парой, — объясняет Хосок. — Подумайте об этом, как о грубом способе для природы позвонить в биологический колокольчик и обеспечить максимальный шанс размножения, пока омега молода и здорова. «Интенсивной и трудно переносимой?» — Эхом отзывается в голове Юнги. — Что ты имеешь в виду? Хосок снова хмурится и садится на табурет. — Чимин сказал мне, что впервые проявил черты омеги в возрасте тринадцати лет. Сейчас ему двадцать три года. Учитывая, что он девственник, это десять лет течки без посторонней помощи. В то время как течка в раннем подростковом возрасте будет проявляться как не что иное, как повышенное сексуальное желание, чем дольше омега остаётся без пары, тем более вероятно, что течка перерастёт в физические симптомы. Доктор упомянула судороги, тошноту, потерю веса, депрессию, а в крайних случаях — смерть. У Юнги сжимается в груди. Где-то в этом замке, прямо сейчас, Чимин страдает от боли и дискомфорта. — А что можно сделать, — спрашивает он, — чтобы ослабить течку? К его удивлению, камердинер улыбнулся. — Всё не так уж и страшно. Решение действительно простое. Чтобы он нашёл себе пару. Или хотя бы партнёра на время течки. Я уверен, что многие в этом замке были бы рады помочь этому привлекательному молодому человеку. Мысль о том, что безымянные мужчины или женщины прикасаются к Чимину, даже чтобы уменьшить боль омеги, оставляет кислый привкус во рту Юнги. — А разве нет другого выхода? — На данный момент, я дал Чимину необходимые приспособления, чтобы сделать его течку более терпимой. — Приспособления? Хосок встаёт и достает из ящика стола какие-то предметы. — Я получил их от врача. Изобретательная женщина. Вот, ловите! Юнги нащупывает одну из странных фаллических штуковин, которые бросает ему бета, и тут же роняет её. — Это… — Не смотрите так встревоженно, — хохочет Хосок. — У вас ведь есть член. — Значит, они засовывают это туда… — Юнги делает грубый толкающий жест, чувствуя себя ребёнком. — Это всего лишь жалкая имитация, — говорит Хосок. — Без сопутствующих феромонов пары, тело омеги не будет воспринимать проникновение как удовлетворение течки и будет только более энергично реагировать в следующий раз, чтобы попытаться привлечь партнёра. Но это может временно сделать течку немного легче переносимой, наряду с другими вспомогательными средствами, такими как энергетические добавки, анти-натирающий крем… — Анти-натирающий… — Юнги поднимает руку. — С другой стороны, на сегодня достаточно образования на эту тему. — Он вздыхает. — Я и не знал, что у Чимина всё так плохо. Хосок убирает имитацию члена. — Доктор Ли упомянула о лекарственной альтернативе, которую она разрабатывает. Это подавитель течки, который уже много лет используется для женщин-омег, в первую очередь как форма контроля над рождаемостью. — Это безопасно для использования мужчинам? — Спрашивает Юнги. — Трудно сказать без прямых испытаний. Я могу попросить её ввести Чимину небольшую дозу и посмотреть, как отреагирует его организм. — Да, пожалуй, так будет лучше, пока что. — Как бы сильно Юнги не хотел подвергать Чимина воздействию неизвестных лекарств, гораздо сильнее его отвращение к идее, что омега проведёт течку с другими людьми.

***

— …Доставлено письмо от Принца Сокджина. Он планирует прибыть со своими людьми в Тэгу через две недели… Милорд, вы слушаете? Милорд? Юнги? — А? — Юнги резко поворачивается назад, чтобы сосредоточиться на своём советнике. — Извиняюсь, а что мы обсуждали? — Прибытие Принца Сокджина. Из Корёна. Ну, знаете, вашей потенциальной пары, — говорит Намджун страдальческим тоном. — О да, — рассеянно говорит Юнги. — Я уверен, что вы с Джихе позаботитесь об этом, не так ли? — Его глаза снова устремляются к окну, невольно застывая. Намджун проследил за его взглядом и посмотрел в окно Северной Башни, выходящее на тренировочную площадку. Сейчас полдень; утренняя тренировка остановилась на обед и отдых, но две фигуры остаются на грязном поле. Даже с такого расстояния, Юнги может различить худощавую фигуру Чимина и того, кого он считает Чон Чонгуком, многообещающим молодым оруженосцем, которого капитан Чхве мимоходом похвалил. Они вдвоём жмутся друг к другу, а Чимин с поднятыми руками держит лук и стрелы. Оруженосец держит руки на локте и талии Чимина, направляя его прицел сзади. Юнги издалека наблюдает, как Чимин выпускает стрелу. Он наносит удар по отмеченной мёртвой точке. Раздаётся пронзительный вопль, и маленькая фигурка Чимина радостно прыгает в объятия Чонгука. — Милорд, вы рвёте пергамент, — голос Намджуна возвращает его к реальности. Юнги смотрит вниз и видит, что он бессознательно сжимает пальцами пергамент, лежащий перед ним на столе. Он заставляет себя ослабить кулаки. — Простите… Это неважно, надеюсь. — Всего лишь планы приёма Принца Сокджина, которые я составлял всю ночь, — вздыхает Намджун. — Как я уже говорил, нам потребуется бюджет в три тысячи золотых на приём и пир… — Да, да, поговорите об этом с Ким Уджином, он найдёт вам деньги, — Юнги машет рукой и отодвигает стул. — Извините, но мне нужно срочно кое о чём позаботиться. Не дожидаясь ответа Намджуна, он выскакивает из комнаты и спускается по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. В голове у него гневно гудит, а сердце колотится, сам не зная почему. Полуденное солнце слепит глаза, когда он входит во двор, который пуст, так как большинство людей удалились на обед или отдых. Юнги направляется на тренировочную арену, где Чимин и Чонгук сейчас отдыхают в тени, болтая и смеясь. Глаза оруженосца расширяются, когда он замечает Юнги; он делает шаг назад от Чимина и склоняется в низком поклоне. Смех исчезает с лица Чимина, и он следует его примеру. — Милорд, — бормочет Чонгук, переводя взгляд с Юнги на Чимина. — Разве вы двое не должны быть внутри к обеду? — Спрашивает Юнги. — Я попросил Чонгука остаться и помочь мне немного потренироваться в стрельбе из лука, — говорит Чимин. «Для меня это выглядит большим, чем просто тренировка», — раздаётся ехидный голос в голове Юнги. — На сегодня тренировка окончена, — коротко кивает он Чонгуку. Парень обменивается быстрым взглядом с Чимином, затем кланяется и убегает прочь. — Пойдём со мной, — говорит Юнги Чимину и направляется обратно в дом. Омега молча следует за ним на шаг позади. Он, кажется, чувствует дурное настроение Юнги и ждёт, пока они придут в кабинет Юнги, чтобы поговорить. — Милорд, — спрашивает он, — что-то случилось? Юнги осматривает омегу, который выглядит ничуть не хуже после течки, но, возможно, немного похудел и побледнел. — Хосок сказал мне, что у тебя была течка, — говорит Юнги. — Надеюсь, это было не слишком неудобно. Он сохраняет спокойный тон, пытаясь изобразить великодушного лорда, спрашивающего о благополучии своего подданного. Определённо не как слегка одержимый альфа, который был поглощён мыслями об омеге во время течки в течение последних нескольких дней, мучимый мыслями о том, чтобы войти в покои Чимина, чтобы протянуть ему руку помощи. Омега был бы беспомощен, чтобы отказаться, движимый как своими инстинктами, так и более высоким статусом Юнги как своего Лорда и хозяина. Мысль о принуждении омеги, вызывала у Юнги тошноту и возбуждение в равной мере, пока он не подумал, что совсем сойдёт с ума, проигрывая сценарий в своей голове в повторяющемся, зловещем цикле. — Я в порядке, милорд, — отвечает Чимин с нейтральным выражением лица, — спасибо, что спросили. Это воображение Юнги или Чимин кажется таким далёким? Возможно, он всё ещё испытывает некоторые из затяжных симптомов своей течки. — Ну, это хорошо, — говорит Юнги. Наступает пауза, и Чимин, похоже, ждёт, что он скажет ещё что-нибудь. — И это всё, милорд? — Относительно твоего… Э-э… Состояния… — Моего состояния? — Насмешливо спрашивает Чимин. — Доктор Ли упоминала, что у неё может быть лекарство, чтобы уменьшить дискомфорт, — говорит Юнги. — Возможно, полностью прекратить течку… — Благодарю вас, милорд, — перебивает его Чимин, — я ценю ваши с доктором Ли усилия, но в следующий раз мне будет легче просто найти партнёра. Ревнивый скрежет когтей в груди Юнги снова появился. Он хмурится, вспоминая, как Чимин смеялся и шутил с оруженосцем. — Партнёра? Кто же это? Этот ребёнок Чон? — Чонгук вовсе не ребёнок. Ему уже двадцать один год. И ещё он альфа. При слове «альфа» что-то внутри Юнги трескается. — Я запрещаю это! — Он срывается. На лице Чимина появляется редкое выражение шока и гнева. — А разве у моего господина принято интересоваться сексуальными привычками ваших слуг? Ты не мой слуга, ты принадлежишь мне. Эта мысль промелькнула в голове Юнги жирными красными буквами, прежде чем его захлестнула волна стыда. Да что с ним такое, чёрт возьми? Он проводит рукой по волосам и делает глубокий вдох. — Прошу прощения, Чимин. Это было уже слишком. — Он отступает поближе к окну, нуждаясь в некотором расстоянии между собой и омегой. — Конечно, ты можешь спать с кем захочешь. Это меня не касается. Эти слова отдают пеплом у него во рту. Чимин вскидывает голову, и в его глазах появляется этот взгляд — взгляд, который Юнги уже узнавал. Это когда омега полон решимости получить то, что он хочет. — Вас это не касается? — Повторяет Чимин и делает шаг ближе. — А если бы я захотел спать с вами, милорд? Сердце Юнги бешено колотится и отдаётся в ушах. Он знает, что Чимин не серьёзно. Он давит на Юнги, флиртует, как обычно, видя, что ему это сойдёт с рук. И всё же… Юнги опускает голову. — Я не могу, даже если бы захотел. — Почему? Потому что ты мой лорд и хозяин, и это будет неуместно? — Спрашивает Чимин с резкостью в голосе. — Потому что я собираюсь взять себе пару. Чимин выглядит озадаченным. — Э-э… Пару? — Да, пару, — говорит Юнги. — Мой совет решил, что мне пора найти себе партнёра. Чтобы продвигать интересы Тэгу, с политической точки зрения. На лице Чимина мелькает череда выражений. Шок, смятение, испуг. — А разве в вашем совете принято выбирать вам пару, милорд? — Спрашивает Чимин, эхом повторяя свой предыдущий вопрос. Это дерзкий вопрос, и Юнги не соизволил ответить. — Это уже решено, — говорит он. — Принц Сокджин из Корёна посетит Тэгу через две недели. Если он будет дружен с союзом, я планирую взять его в качестве своей пары. Чимин, кажется, немного сжался, его прежний гнев рассеялся. Он слабо улыбается. — Это хорошая новость, милорд. Корён был бы сильным союзником Тэгу. — Да, сильным союзником, — эхом отзывается Юнги. Между ними повисает напряжённое молчание. Наконец, Чимин чопорно кланяется и говорит: — Если это всё, милорд… Он выскальзывает из кабинета, не дожидаясь разрешения уйти. Юнги опускается в кресло и кладёт голову на руки, в груди у него растёт похожая на пещеру пустота.