***
В ночное время суток город продолжает жить своей жизнью. Яркие неоновые вывески магазинов и баров, свет от фар автомобилей рассеивают темноту, кроящуюся в переулках. Молодые парни и девушки громко смеются, потягивая из тёмно-зелёных бутылок спиртное. Раньше дикие тусовки, пьянки и пение под гитару под окнами казалось потрясающим времяпровождением для отдыха после тяжёлого дня. Мимо проходят мужчины и женщины среднего возраста, торопясь поскорее домой. Долгие вечерние прогулки уже надоели, хочется вернуться в тёплое и уютное место. Там где тебя любят, где понимают и принимают таким, какой ты есть. Со всеми скелетами в шкафу. Кирилл грустно вздыхает, прижимаясь щекой к плечу. В турах начинаешь замечать, что ловишь себя на мысли о тоске по дому. Вечный беспорядок, недостиранные вещи и грязная посуда, ждущая прихода хозяина, уходят на второй план. В сменяющейся обстановке нет привычного и родного. Что холодный и убийственный своими молчаливыми домами, что жаркий и расписной, как пряник, город — всё чуждо. Ты потерян. Это как попытка подставить пазл из одной картины к другой — не подойдёт. Но сейчас певец понимает, что вовсе не скучает по своей квартире. Кажется, нашёл нечто большее. Для него домом стал лучший друг. Его самый дорогой человек, что держит его за талию, пытаясь уберечь от падения носом на асфальт. Бледный спотыкается, заваливаясь на стену. — Да ёб твою, — Женя касается плеча, поворачивая друга к себе лицом, тот втягивает ртом воздух, прикрыв глаза, — Ты в порядке? Голова кружится — то ли от дурманящего адекалона, то ли от близости тел. Это как сцена в мелодраме, только не хватает дождя. Даже если бы их окатило водой с поливальной машины. В голове проскальзывает коварная идея. Кирилл касается губами немного загоревшей шеи, а затем прикусывает кожу. — Кирюш, вот нахуя? — Нахуя нахуя? Все говорят нахуя. — Мы долбоёбы. — Вот это новость! А я думал, что мы дети кукурузы, — Бледный чихает из-за попавшей в нос побелки, — Жду песню «Два влюблённых долбоёба». Мильковский громко смееётся, глядя на слегка смущённого друга. Тот выглядит живым, как бы странно это не звучало. Растрёпанные тёмные волосы, мерцающие звезды в глаза, беззаботная улыбка, болтающаяся на плечах рубашка, которая оказалась немного велика. Он пьян, но сказать точно от чего вряд ли предстоит такая возможность. От чувств, что благоухают внутри? От сладкого запаха жасмина, витающем в воздухе? От невесомого счастья, которое внезапно упало на голову, как снег. Виднеются знакомые очертания трейлера. Кажется, что Женя может нарисовать его с закрытыми глазами, так как выучил каждую деталь — будь то отваливающаяся краска, царапина на окне или болтающаяся в водительской кабине «ёлочка». Из двери выглядывает Рома с хитрой улыбкой, разминая кисти рук. Осталось пройти пару метров, но тут и без интуиции можно понять, что тот задумал что-то недоброе. — Как настроение? — Булахов неторопливо спускается по ступенькам, идя навстречу. — Отличное, братишка. А у тебя? — Мильковский сжимает запястье, давая сигнал об опасности. Бледный непонимающе уставился на него, сморщившись от неприятного давления. — Замечательно. А когда отпизжу двух долбоёбов, то станет ещё лучше. — А, ну, тогда удачи, — протянул Кирилл и вскрикнул от неожиданного рывка. Он ничего не слышит, кроме смеха Жени. Деревья и дорога скачут перед глазами. Трудно дышать. Руки похолодели. Сердце бешено колотится в груди. От непрерывного бега начали болеть ноги. Бледный уставился на татуировку на спине Мильковского, стараясь отвлечься. — Я вам такой Жумайнсынба устрою. Мало не покажется! — Я сейчас сдохну, — Кирилл глотает слова, пытаясь успокоить сбившееся дыхание. — Нет. Я не дам тебе умереть, — певец сворачивает с дороги, летя сквозь кусты шиповника в пропасть, утягивая за собой кричащего от ужаса парня. Нос щекочут травинки. Бледный зажмурил глаза. Он не мог понять снится всё это или нет. Когда сверху донеслись грязные ругательства, то стало понятно, что всё это реально. — Ромик, ну, что ты злишься? Не зись, не зись. На сердитых воду возят. Пошутил немного, чего тут обижаться? — Женя улыбается, глядя на то, как спортсмен пытается аккуратно спуститься и не свернуть себе шею. — На что обижаться? Действительно, блять. На что? Я обошёл половину магазинов в этом сраном городе. С меня все продавщицы угорали. Только одна решила мне показать этот ролик на ютубе. Думали, что я не узнаю. Что я вас не переиграю? Что я вас не уничтожу? Я вас уничтожу! — Всё, Кирюх, приплыли. Нас сейчас идут убивать. Жизнь пролетает перед глазами. Не забуду нашу встречу — 07.03 навечно. Приснился сон, там, где мы потрахались под «Нервы». Такое приятное светлое чувство. Мильковский судорожно делает вдох. Кирилл припечатал его к губам, зарываясь рукой в светлые пряди. Женя носом втягивает еле уловимый запах фиалок и бриза, пробегающий покалываниями по позвонкам. В уголках серо-зелёных глаз собираются складочки, а на вишнёвых губах появляется сахарная улыбка. — Пусть лучше я умру целуясь, — Бледный собирается подняться, но Мильковский тянет на себя, погружая в объятия. Припухшие губы касаются исцарапанной шеи. — Зачем было так истязать себя, любимый? Кирилл задержал дыхание. Кажется, что сердце решило замереть. И весь мир тоже. Словно на видеомагнитофоне нажали на кнопку «пауза». Волнительно от горячего дыхания над ухом, шепчущем комплименты. Если это сон, то, впервые, парень не хочет просыпаться. Даже если это кошмар. — Вы ещё поебитесь здесь, — Булахов напущено морщится, но улыбается. Он рад, что его друзья смогли найти взаимопонимание, — Идём домой. В гостиной шла нешуточная борьба. На полу стояли кружки с чаем и пустые тарелки. — Ты куда прёшь, козёл, — Кирилл кричит на Костю. — Получай, баран, — Пыжов попадает в героя, и друг готов запустить джойстик в гитариста, но Мильковский успевает схватить за локоть, медленно опуская на место. — Это всего лишь игра, Кирюш. Ты же всё равно возродишься через пять минут. Бледный обиженно надувает губы, накручивая на вилку спагетти с сыром. Изо рта скоро потекут слюнки. Кажется, в последний раз ел нормально в прошлой эре. Язык обжигает с непривычки, но это становится неважно. Главное, что вкусно. Женя не обращает внимание на то, что в его персонажа попали три раза. Он смотрит на то, как от блаженства трепещут тёмные реснички и на губах, измазанных в томатной пасте, расцветает улыбка. Внутри плещется, как золотая рыбка в море, счастье. Звонкое, трепетное. — Что? Я испачкался, — Кирилл тянется рукой ко рту, размазывая с уголка на щеку соус, — Так лучше? — Ну, если ты хочешь такой же макияж, как у Марфушеньки душеньки, то ты на правильном пути, — Клочков забирает с лишние чашки с ковра, стараясь расчистить проход. — Нихуя у тебя расчёсы на горле! Это Булахов из-за шампуня? — Гончаренко недоверчиво поглядывает на отжимающегося гитариста, — Страшный человек! Этот ваш Роман Булахов. — Нет, я сам, — Бледный стыдливо опускает взгляд и прикрывает шею ладонями. Ему не нравится лишнее внимание. Даже со стороны близких людей. Не нравится придумывать оправдания своим поступкам. Так как вряд ли смогут принять правду. Такую, какая она есть.***
Один канал сменяется другим. Передача за передачей. Один однообразный поток слов похож на другой. Ничего нового. Американцы - тупые. Скоро конец света. Хоть и жизнь в стране - говно, мы всё равно попадём в рай. Кирилл залип на какое-то время на орущего Соловьёва, поснимал часть программы на телефон, чтобы скинуть друзьям. Показал ему язык, а затем дальше продолжил нажимать на кнопку пульта. В галереи всё ещё была злополучная фотография. Губы поджимаются до побеления. Очень злит, что Мильковский выглядит таким счастливым рядом с Полиной. Красивая пара. Словно с обложки журнала или из альбома с медового месяца. — Стоит забыть об этом. Женя сказал, что любит меня. Голос прозвучал неуверенно. Ночью не получилось заснуть из-за сомнений. Что если друг признался в любви, чтобы успокоить? Уже не мог вынести давления с его стороны, ломая себя изнутри, переступая через свои убеждения, сказал то, что не собирался. Или в шутку? Бледный нажимает на кнопку удалить, но батарея телефона успела разрядиться раньше. — Этот парень явно играет против меня. Солист поднялся с дивана, чтобы поставить мобильник на зарядку и заварить фруктовый чай. Неприятный осадок першит в горле, мешая сглотнуть. В голове от мыслей было не продохнуть. В дверь настойчиво постучали. На секунду Кирилл почувствовал облегчение, надеясь избавиться от внутренних демонов. Он открыл дверь. Тёмные солнечные очки, соломенная шляпа, белоснежное платье, чёрные волосы, безупречная улыбка. — Свидетели Иеговы? — Кирилл, да? Тебя вроде так зовут. — Сегодня так, завтра за пивом позавут. Жени нет. Его мама не отпустила. Приходите потрахаться в следующий раз, — Бледный собирался закрыть, но девушка схватила за дверную ручку, потянув на себя. — Думаешь, что он тебя любит? — Полина хитро улыбается, замечая проскользнувшую неуверенность во взгляде. Значит, попала в цель, — Женечка, сказал тебе. Мы играли в правду или действие. Это было его действие. — Думаешь, я поверю? — Если ты идиот, то да. Это была всего лишь шутка, которая неудачно затянулась. — Что ты имеешь в виду? — Кирилл хмурится, скрещивая руки на груди. — Бедный Женечка. Ты так его уже задолбал со своими переигранными чувствами. Ему тяжело, потому что он не из тех, кто любит людей своего пола. А постоянно слышать о том, как тяжело, невыносимо его любить — ломает и действует на нервы. Ты ему дорог, как друг. Но всякая, дружба имеет предел терпения, какие-то нормы морали. Ты ведь используешь его, чтобы почувствовать себя счастливым, любимым, нужным. Но он то не чувствует к тебе того же. «Невыносимо» — С одной стороны это щенячья преданность забавляет. А с другой начинает раздражать, как хвост, что бегает по пятам. «Невыносимо» — Это как паразит цепляется и высасывает из тебя энергию, жизнь, отправляя твой разум и твой организм. Ты боишься потерять безграничный источник силы. Но знаешь, что? Там где страх — места нет любви. — Заткнись. — А разве я не права? Даже к примеру взять игрушечное колечко, что застряло на пальце. Жмёт и его не получается снять. Вот так же и ты. Пристал и не получается отлепить. Девушка протягивает кольцо, Кирилл выхватывает его, пряча в карман. Как и свои чувства. Как все эмоции, что сидят в нём. «Невыносимо» — Ты ему не нужен. Не обманывай себя. — Зачем ты мне всё это говоришь? Почему ты? Почему не Женя? — Потому что Женя не сможет тебе сказать это. Ему страшно тебя обидеть. Мало ли что ты решишь с собой сделать. Может вешаться пойдёшь или топиться. А я беспокоюсь о чувствах Женечки, потому что ему тяжело. Ему очень тяжело. Кирилл выглядит разбитым. Хочется выть, хочется кричать, хочется избить стенку, но он спокойно подпирает спиной дверной косяк, смотрит пустыми глазами в милое женское личико. — Знаешь, его так легко ранить. Душа музыканта — вещь хрупкая. Губы передёргивает в ухмылке. Конечно. Женская солидарность. Беспокойство за любимого человека. Он должен радоваться счастью его лучшего друга. Дорогого для него человека. Наконец-то, он создаст свою семью, где будет чувствовать себя спокойно и уютно. Но он не счастлив. Зачем было нужно притворяться? Мильковский не с ним. Сдерживает себя изо всех сил. Глаза неприятно щиплет. В горле пересыхает. — Полина, иди нахуй, — Кирилл захлопывает дверь. Первое, что попалось под руку был стакан. Стоял он на столе недолго, так как встретился со стеной. Осколки разлетаются в разные стороны. Костя успел нагнуться к столу, прикрывая лицо руками. — Ёбу дал? Кир, какого хуя? Бледный подбирает осколки с пола руками, царапая пальцы. Наверное, он стал слишком уязвим. В тот момент, когда открылся новым чувствам, когда доверил себя человеку, когда только подумал, что может быть счастливым. Певец вздрагивает от прикосновения, Пыжов забирает стекла, выкидывая в совок. — Не трогай, я соберу. — Скажи, что я случайно разбил, когда решил помыть посуду. Плохой знак, все дела. Бледный машет ладонью в сторону раковины. Неприятно щиплет.***
— Вот же хуйня была. Ребят, чего с нами не пошли? — Рома залетает на кухню в поисках еды. — Кирюх, а у меня для тебя подарок есть, — Женя радостный проходит в гостинную, но замечает только то, что телефон стоит на зарядке, — А ты вообще, где? — Пошёл развеяться, — Костя пожимает плечами. — И мой стакан с соком унёс с собой? — Нет. Твой стакан с соком он разбил об стенку. — Он сделал что? — Когда это произошло? — Мильковский листает инстаграм, пытаясь найти сообщение в директе от Полины, — Сюда никто не приходил? — Да нет вроде. Хотя он с кем-то говорил на улице. Он нашёл то, что искал. «Мне надо с тобой поговорить». Ничего хорошего это не обещало. — Она знала, что я на концерте. Пришла поговорить с Кириллом. Для чего, Полин? Чего ты хочешь этим добиться? — Женя трёт лицо руками. Он очень устал после концерта. Ему хочется лечь на кровать, а лучше в обнимку с Кириллом и болтать весь оставшийся вечер о разной ерунде. — Потому что хочет вернуть тебя, Жень. Не тупи. — Мы ведь договорились. Просто секс без обязательств. Сама же хотела разобраться в себе. — Значит, не разобралась. Для неё может это было что-то большее. В голубом небе порхают сизые голуби. Кирилл отщипывает хлеб и бросает рядом с собой. К берегу подкатывают тёмносиние волны, облизвая его белые носки. Время тянется, как нуга на зубах. Дышать становится очень трудно. Слёзы блестят на глазах под лучами уходящего солнца. Одна попадает на язык. Такая же солёная, как море. Пачка сигарет лежит рядом, но курить не хочется. Ничего не хочется. Совсем. Знакомое чувство. — Всё это не должно закончиться чем-то хорошим. Наверное, я не достоин вообще быть счастливым. Почему я не могу порадоваться, сука. Радуйся, радуйся, радуйся, — Кирилл замахивается и бьёт кулаком в живот, заскулив от боли. Он поворачивается спиной, становясь на четвереньки. Песок попадает в рот, глаза и нос. — Это всё игра. Ты как ручной пёсик. «Успокойся, пожалуйста. Постарайся, контролировать себя. Ты же сам знал, что будет больно, что отпускать тяжело. Позволил слишком многое. Например, любовь» — Кому ты вообще нужен? «Ты должен постараться успокоиться» — Женя не любит меня. Не любит. Почему так больно? Сука? Почему я плачу, как ёбаная сука? Бледный стучит ладонью, разбрасывая в разные стороны песчинки. Глаза зажмурены. Лучи пытаются согреть подрагивающую спину. — Почему тогда я ничего не чувствовал, а сейчас всё это чувствую? Почему? Почему я его не могу разлюбить? Почему к нему тянет? Почему я схожу с ума? Пожалуйста, Женя, прекрати. Уходи. Пожалуйста, оставь меня в покое. Убирайся из моей жизни. Пожалуйста. Я тебя ненавижу. Я тебя люблю. Я хотел бы ненавидеть. Мне очень больно. Знакомые ноги, приближаются к его голове. Кирилл не хочет смотреть в глаза, не хочет им верить. Снова. Отдаться целиком, без возврата, а потом оказаться брошенным и ненужным. Женя знает, что приходила Полина. Знает и то, что она говорила с Бледным. О чём не знает, но догадывается. В то, что она внезапно начала слушать «Пошлую Молли» поверит только наглухо отбитый. Ещё с первой встречи стало понятно, что младший не особо раз знакомству с его бывшей девушкой. Мильковский присаживается на корточки. — Давай, поднимайся. Такси ждёт. Он протягивает руку, но друг отбрасывает её в сторону. Встать очень тяжело, а ещё труднее устоять на ногах. Колени, одежда и губы в песке. Во рту застряли крупицы, которые неприятно скрипят на зубах. Сев в машину, Кирилл подогнул ноги под себя. Глаза покраснели и опухли от слёз. Парень вытирает нос длинным рукавом кофты, громко шмыгая. Женя хочет узнать, почему тот прижался в плотную к двери, почему тот плакал, почему избегает взгляда. Но боится узнать правду. Сидения очень горячие, кожа неприятно липнет, когда приходится поднимать ноги. — Хочешь молочный коктейль? Бледный кивнул. Почему он согласился? Возможно ему хочется выкрасть немного времени напоследок, проведённые с Мильковским перед тем, как всё подойдёт к концу. Их общее путешествие, их дружба, их влюблённость. — Заказывай, что хочешь, — Мильковский протягивает меню другу. Он смотрит на дрожащие пальцы, сжимающие бумагу, на потрескавшуюся губу, на измазанный соплями нос, к которому прилип песок. Ему очень больно видеть парня таким. Ничто не стоит, чтобы заставлять его рыдать. Сердце сжимается. Женя протягивает руку, тёплой ладонью касаясь мокрой щеки. Шершавый палец вытирает слезу. Бледный судорожно выдыхает. Мильковский тянется к губам, мягко касаясь, облизывает десна, чувствуя привкус соли. Он ждёт ответа, но не получает, поэтому отстраняется. Становится страшно. Неужели Кирилл его разлюбил? — Я буду персиковый молочный коктейль, — голос охрип, а живот предательски начал вурчать, издавая звуки китов. Женя пробегается взглядом по меню, понимая, что то, что он хочет, там нет. Нет блюда под названием «Понять Кирилла». Он правда старается, но у него не выходит. — Можно нам этот коктейль и пиццу с грибами. Официант приветливо улыбается и уходит. Мильковский откидывается на стуле, сверля взглядом солонку. Что могла сказать такого Полина, чтобы довести до истерики Тимошенко? Что его песни говно? Что тот плохо поёт? Что она из айс крим промо? — Эй, ублюдки, я жрать хочу, несите заказ побыстрее! — какой-то пьяный мужчина средних лет, чуть ли не выпадал из плетёного кресла на террасе. — Блять. Отстойно работать официантам с такими клиентами, — Женю раздражают люди, ведущие себя по хамски с обслуживающим персоналом. — Да. С такими особенно. Но всегда знаешь, как можно отомстить. — Как? — Например, член мокнуть в стакан с соком. — Что? — Мильковский рассмеялся, надеясь, что Бледный шутит, но встретившись с совершенно спокойным лицом затих, — Ты это серьёзно? — Я так делал, — Кирилл пожал плечами. Напряжение немного спало. По крайней мере бесконечный поток слёз прекратился. Ветер треплет чёрные волосы. Парень грызёт ногти. — Ваш заказ. У Бледного глаза блестят, когда перед ним ставят ароматную пиццу с грибами и салями. Он, как ребёнок, облизывается, стараясь выкрасть с тарелки самый большой кусок. Во рту тает сыр, помидорный соус стекает по подбородку. — Не торопись, никто у тебя еду отбирать не собирается, — Женя улыбается, заметив румянец на щеках. — Я сейчас кончу. Блять, как называет, когда, — Кирилл говорит с набитым ртом, щёлкая пальцами, стараясь подобрать слово. — Гастрономический оргазм? — Да, точно. Он самый. — Ты словно с голодного острова. Кирюх, хотя бы запивай. Мильковский смеётся наблюдая за тем, как Бледный пытается выловить пальцами утонувшую в коктейле трубочку. Женя приподнимается со стула, помогая, придерживая её за край рядом с вишневыми губами. Кирилл прикрывает глаза, делая небольшие глотки. Резкий перепад температуры. Пицца кажется пламенной, а напиток — как лёд. Он поднимает взгляд, встречаясь с заботливыми ореховыми глазами. «Невыносимо» — Почему, Женя, почему ты меня не любишь? — такой простой вопрос. Детский наивный. Как: «почему тебе не нравится красная машинка, а синяя нравится?» Кирилл старается выглядеть безэмоциональным, в то время, как внутри взрываются атомные бомбы. Его пугает отсутствующий взгляд Жени. Мильковский не понимает, что говорит младший, опускает взгляд на дрожащие руки. Столько времени ушло на то, чтобы понять себя и свои чувства. Это странно осознать, что тебе может нравится парень. Что это твой лучший друг. Что это Кирилл. «Как это не любишь?» — За что ты так со мной? Ты не обязан, но мог хотя бы не врать о своих чувствах. Зачем так поступать? Я ведь поверил. Позволил себе поверить в искренность твоих слов. Зачем было обманывать? Зачем лгать? Бледный утыкается в ладони, стараясь подавить всхлипывания. Люди в зале начинают обращать внимание, громко переговариваясь и осуждающе косясь в их сторону. — Зачем играть в любовь? Давать ложные надежды на какое-то счастье, если его нет. Я тебе верил. Понимаешь? Я любил. И до сих пор люблю. Я ведь живой человек. Может я и не положительный, не такой замечательный, как ты или Полина. Но блять! Неужели я заслужил это? Или быть страдальцем. Терпеть паразита, вытягивающего из тебя всю твою энергию и силы. Неужели я настолько тебе отвратителен? — Малыш, я не понимаю. — Что тебе блять не понятно? Кирилла трясёт от злости. От руки, что придерживает его за плечо, от ласкового взгляда, мягкой полуулыбки на губах. Ему хочется стереть её, хочется врезать чем-нибудь тяжёлым. — Не понимаю, почему ты всё это говоришь. — Потому что должен. Хоть кто-то из нас должен остановить это безумие. Должен отпустить. — Куда? На рыбалку? Я вроде бы никуда не собирался. — Пиздуй к Полине, отьебись от меня. Я не хочу тебя видеть. — Что она сказала? — Женя меняется в лице. Взгляд стал строже. Быть может зря он недооценил девушку, — Милый, скажи, пожалуйста. — Я, — Кирилл теряется перед взглядом карих глаз. Внутри всё сжимается, — я не нужен тебе. Ты меня не любишь. Тебе противно от меня. Бледный уставился, всматриваясь в лицо возлюбленного. Тот не сможет солгать. Не в этот раз. Мильковский трёт рукой переносицу. Тут сложно не разглядеть манипуляцию. Но так легко поверить человеку, который тебя всей душой недолюбливает? — Кирюш, ты в это веришь? Ты веришь ей больше, чем мне? — Зачем ты продолжаешь этот спектакль? Я понял, что заставил тебя поверить в то, что ты меня любишь. Бледный кашляет. Тянется за салфеткой, кисть перехватывают, кладя его руку на грудь. Ладонь ощущает, как быстро стучит чужое сердце. Пальцы проводят по фалангам, а затем подносят к губам целуя. — Считаешь, что я лицемер, играющий твоими чувствами. Женя проводит ботинком по худой ноге, поднимая к бедру, замечая, как краснеет лицо, а затем подводит к паху, чуть надавливая. Кирилл кусает зубами губу, чтобы не застонать, прижимаясь ближе к подошве. — Докажи. Выеби меня, — парень шепчет, еле сдерживаюсь, чтобы не кончить прямо в кафе. Парни спускаются пляжу, держась за руки. Ложатся на песок. Женя поворачивается, вглядываясь в печальное лицо. Кирилл не знает правда ли этого хочет. Почувствовать себя желанным, любимым. Ему интересно, когда друг признается. Когда соскочит? Мильковский проводит носом по влажной щеке, целует уголок губ, спускается к шее. Руки стягивают с тела полосатую кофту. Парень сжался от холода. Поцелуи переходят к ключицам, язык облизывает яремную впадинку. Прерывистые вздохи. «Я хочу отдаться. Целиком и полностью. Даже если он не любит. Неужели я и правда, как верный пёс для него» — Я не хочу тебя ебать, солнце, — Женя отрывается от тела, смотря в испуганные глаза. — Вот как? Ну, да. Я же не Полина, — лицо искажает болезненная гримаса. — Нет, ты не понимаешь. Рука проводит по щекам, чувствуя как солёные ручейки стекают к подбородку. — Что я не понимаю? Я по твоему тупой? Зачем ты меня за идиота держишь? — Кирилл кричит, отталкивая рукой нависающего над ним парня. Он не может вынести печаль проскочившую во взгляде, как и Женя не может вынести злобы в его. — Кирюш. — Я тебе не Кирюша, понял? Что я не понимаю? Что ты не хочешь меня? Я же не девушка, поэтому трахаешь мне мозг, да? И как? Нравится? — Может дашь мне сказать? — Потому что ты старше, умнее и лучше меня в дохренилиард раз? А смысл говорить. На пальцах объяснять. Я же ничего не пойму. Зачем? Я тупой. Бледный поворачивается на бок, подгибая ноги к животу. — Потому что ты не даёшь мне договорить. Переврал мои слова, чтобы что? Чтобы я тебя бросил? Чтобы как ты считаешь завёл детей с Полиной? А моё мнение вы хотите услышать? Хотя бы раз? Нет. Как же я заебался. Блять. Сука. Почему вы считаете, что я как ваша игрушка. Люби меня, нет люби меня. Трахай меня, нет трахай меня. Я не хочу ебать тебя, я хочу заниматься с тобой любовью. Это разные вещи. Я хочу быть рядом с тобой, я хочу тебя. Просто любить. Зачем устраивать из отношений бразильский сериал? Потом что? Рома поймёт, что без Бочкарика не может прожить и дня. А Паша будет пропавшим без вести братом. Зачем так всё усложнять. Почему ты не веришь мне? Я тебя хоть раз обманул? Хотя бы раз за всю нашу дружбу, Кирилл? Два зелёных огонька уставились на него. Такой измученный своими сомнениями. Он тоже. Сейчас ненавидит себя, что погорячился. — Иди сюда. Чего ты плачешь? Ну? Пожалуйста, милый. Не надо плакать. Прости, я не хотел задеть тебя. И кричать не должен, — Женя прижимает парня к себе. У него футболка промокла от слёз, а ещё от воды моря, что добирается до них. Он мягко касается губами виска, поглаживая рукой по голове. — Из тебя вышел бы хуевый психолог, — Кирилл шмыгает носом, сморкаясь в чужую ткань. — Поэтому я музыкант. Чувак, я тебе что? Носовой платок? Какого хуя? Бледный смеётся, забрасывает ногу на бедро, перекатывается с берега. Волна накрывает их с головой. Мильковский видит только закрытые глаза, бледную кожу и пузырьки из носа. А затем тёмное небо. Кирилл кашляет и отплёвывается. А Женя может смотреть только на худощавого парня, ругающего морскую воду за то, что она застряла в его ушах. Он готов простить ему и испорченную футболку, нервы и, кажется, несостоявшуюся идеальную будущую семейную жизнь. Холодный песок. Тёмные спутанные волосы. Бледный выглядит таким уставшим. В школе Женя часто слышал выражением «отстрелялся», когда ученик долго корпел над чем-то, а потом сдал и стал наконец-то свободен. Про Кирилла можно было сказать отстрадался. В нём всё ещё полно сомнений, ложных представлений, надежд. Так нелегко досталось такое