***
«Не мог бы ты открыть мне входную дверь?» Он не знал, можно ли винить его за беспечность, сонливость или настоящую глупость за то, что он просто предположил, что человек, который только что написал ему, был его отцом, хотя тот ясно сказал ему, что ему потребуется около недели, чтобы приехать, а прошло от силы всего четыре дня с их последнего разговора. Точно так же он даже не потрудился хотя бы понять, что его отец ни за что не оставил бы свои ключи, учитывая в особенности то, что никто не ожидал, что Сома вернуться домой раньше отца. Сама ситуация, что его исключат из Тоцуки было последним, чего Сома или Джоичиро ожидали, потому не было никакого смысла оставлять ключи от «Юкихира» только Соме. Но независимо от того, почему он сглупил, думая, что открывает дверь отцу – существовала более важная ситуация, которую нужно было решить. Как и, что более важно, почему Эрина Накири стояла у его порога? — ...Эрина, — он практически говорил одними губами, так как почти не издал ни звука – в чем он обвинил бы свою сонливость, даже если бы прекрасно знал, что это было вызвано состоянием шока, в котором он сейчас пребывал. — Эрина! — на этот раз он практически прокричал это, на что она лишь слегка прищурила глаза, что заставило его понять, насколько усталой и измотанной она на самом деле выглядела; полная противоположность ошеломляющей красоте элегантности, которую он видел по телевизору всего пару часов назад. — Стоять, — мысленно пнул он себя, просыпаясь. — Ты в порядке? Всё хорошо? — ...Найдется свободный столик? Она говорила мягко, с небольшой элегантной улыбкой, украшающей ее лицо. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что она имела в виду, или что она вообще говорила, но это сподвигло его улыбнуться в ответ. — Серьезно? — покачал он головой, говоря это, а после вздохнув с облегчением. — Я тут не нахожу себе места, думая о худшем, а ты просто вышла погулять и решил принять мое приглашение посетить «Юкихира». — Ты переживал? — дразнила она. — А чего мне надо было ожидать? — оправдывался он. — Сейчас четыре утра! — Не так громко, дурак, твои соседи еще спят, — помотала она головой, взмахом руки попросив его двинуться. — И как ты правильно сказал, сейчас четыре утра, пусти меня. Я тут замерзаю. — Ох, конечно, заходи. Он шагну в сторону, чтобы она могла пройти. Выражение на ее лице было странным, она не хмурилась, но еще не улыбалась, как будто ее терзало внутреннее смятение по поводу того, что она делала. — Ой! Я шучу, — попытался объясниться он. — Я не против твоего визита в любое время, но там реально холодно, а я сейчас в одних трусах, так что я был бы признателен, если бы ты–... — Что?! — закричала она громче его, от чего он подпрыгнул и распахнул дверь еще шире на одних рефлексах. Ее глаза округлились. Затем они посмотрели вниз, затем снова вверх. Потом ее лицо покраснело, и она забыла, как дышать. — Эрина? — спросил он, немного встревожившись. Неужто уже замерзла? Должен ли он сейчас схватить ее, затащить внутрь и поставить возле плиты? — Живо одень что-нибудь! — закричала она вновь, ее лицо все еще было пунцовым от уха до уха. — Только потому, что ты больше не в Тоцуки, не означает, что тебе можно вести себя так бесстыдно, как только захочешь. И не перед леди же! — Эй-эй, полегче, — попытался он успокоить ее, задаваясь вопросом, сколько секунд ему раньше требовались при их разговоре, чтобы разозлить ее. Некоторые вещи никогда не меняются, подумал он. — Помни, не шуми, чтобы не разбудить соседей, которые— — Да плевать на соседей! Надень уже штаны! — закричала она, размахивая руками, как будто была ребенком, притворяющимся, что он летает. — Подожди, это тебя волнует? — спросил он буднично и озадаченно. Выражение на ее лице превратилось наполнилось сущим гневом, а ее фирменный взгляд снова стал привычно полным. — И что с этим не так? — ее голос так и сочился ядом. Однако, была одна маленькая деталь, которую она, по-видимому, забыла, и он одарил ее лучшей ухмылкой, на какую был способен, когда понял, что она этого не помнит. "Ты больше не мой босс", — весело подумал он, так как нельзя уволить уже уволенного. Можно подать на них в суд, предположил он, но сейчас эта ситуация не относилась к подобному, так что он не стал слишком вдумываться в это. — Почему ты улыбаешься? — спросила она всё тем же раздраженным голосом. — Потому, что я кое-что заметил... — победно произнес он. — И что же? — спросила она самым ледяным тоном, на который была способна. — Я могу засмущать тебя. Если бы выражение могло убивать, Сома прямо здесь и сейчас рассыпался бы в прах. В каком-то смысле было забавно видеть, как выражение на лице Эрины поменялось от гнева до полного шока, сильного румянца, крайнего смущения, а затем снова до кипящего гнева. И все это за пару секунд. — Знаешь что, — сказала она, делая глубокий вдох, чтобы успокоиться. Это не очень помогло. — Я поехала головой и полностью безумна, если я правда думаю, что получу хоть что-нибудь от пребывания здесь. Не знаю, о чем я думала, очевидно, мой матч с Акирой сыграл на моих нервах, и мне требуется психиатр. Наслаждайся оставшейся частью своей жизни, Юкихира. Затем она развернулась, фыркнула и зашагала прочь. Сома лишь разразился смехом. — П-постой, — попытался заговорить он, все еще хохоча, но это было не очень легко. — Я просто прикалываюсь над тобой, вернись! Он выбежал на улицу вслед за ее удаляющейся фигурой. То, что он сказал, было правдой, на улице было очень холодно, особенно для бегающего полуголого парнишки. Она отчетливо услышала его и ускорила шаг, когда он последовал за ней. — Свали, — приказала она, продолжая набирать скорость. — И надень штаны! — К тому времени, как я это сделаю, ты уже будешь в Тоцуки, — крикнул он в ответ, переходя на бег трусцой. — И, эй, если меня запекут за решетку, потому что я гонялся за девушкой в нижнем белье, ты же заплатишь залог? — Хватит шутить об этом! — Тогда, — он догнал ее, к ее немалому удивлению. Он определенно был быстрее. — Перестань упрямиться и научись понимать шутки. И серьезно, сейчас не время ходить по улицам одной. Я подам тебе выпить что-нибудь теплое, хорошо? Она просто смотрела, но ее знобящее тело возражало против отказа от его предложения. Не говоря уже о том, что у нее на самом деле не было, так сказать, «плана Б», как вернуться в Тоцуки. — Ладно, — ответила она, смирившись. — Но. Штаны! — Есть, босс! — шутливо козырнул он ей, к ее бо́льшему раздражению. — Иначе я все равно умру.***
Это был первый раз, когда Эрина увидела внутреннюю обстановку любимого ресторана Сомы, «Юкихира», и, к ее удивлению, место действительно выглядел довольно мило. Во всяком случае, не дорого и не модно, но, безусловно, уютно и дружелюбно по стилю и тону. Достаточно приличное место, чтобы снять стресс после рабочего дня и быстро перекусить. С другой стороны, она знала, что это, наверное, не будет самым ужасным местом, потому что сколь бы сильно она ни насмехалась над Сомой за его ресторан, она знала, что он прилагал огромные усилия и старания, чтобы «Юкихира» оставался в лучшей форме. Без сомнения, из-за его близости с покойной госпожой Юкихира. — Честно говоря, я совсем не ожидал увидеть тебя, — услышала она голос Сомы из его комнаты. Парень зашел к себе, чтобы нормально одеться, пока тем временем Эрина осталась в зале для посетителей. Она заняла ближайшее место, рядом со стойкой, и решила не оглядываться по сторонам. Это было бы неприлично, не говоря уже о том, что она не спросила, был ли неподалеку отец Сомы или какой-либо другой его родственник. Что, по их мнению, могло ей понадобиться в такой поздний час? — Я почувствовала себя ответственной за произошедшее и поэтому хотела убедиться, что с тобой все в порядке, — сказала она, не уверенная, было ли это ложью или нет. Она действительно ощущала за собой немного ответственности, не за то, что его ложно обвинили, а за то, что она не сделала больше, чтобы остановить его исключение. — Очевидно, тебя это не особо волнует. — Ты все еще звучишь раздраженной, — заметил он, выходя в зал для посетителей, теперь уже прилично одетый в повседневную одежду. — С другой стороны, я привык слышать тебя именно такой, так что, может быть, ты обычно так и разговариваешь. — Хочешь, чтобы я снова ушла? — Всё, не буду я больше издеваться, обещаю, — сказал он, чтобы она не вставала, но не смог удержаться от легкого смешка. — Для проформы, — пояснил он. — Мне казалось, что у дверей меня ждал мой батя, так как я был спросони и мои глаза не заметили твоего имени рядом с текстом. Тебе стоило сперва позвонить мне. — Твоя правда, — признала она, но добавила: — однако, это было спонтанным решением. Что, по правде говоря, нельзя назвать моей лучшей идеей. — Я просто хотел, чтобы ты знала, что в мои намерения не входило показывать тебе мои труселя, — объяснил он, что заставило ее слегка отвести глаза. Она все еще чувствовала, как краснеет ее лицо, и ненавидела это. — Приятно знать, что я не единственный среди нас двоих, кто смущается. — Кто говорил, что я смущ–... — она остановилась на полуслове. — Подожди, — еще одна пауза. — Среди нас двоих? — Ага, когда я столкнулся тогда с тобой в коридоре, и на тебе не было ничего, кроме халата. Он говорил об этом так небрежно, что она почувствовала, что ее гражданский долг – дать ему сильную затрещину. Она была совершенно унижена там, столкнувшись с ним из всех людей и попав в такое компрометирующее положение. — И еще в тот раз, когда мы с Мицуру отправились в твой дворец, чтобы ты помогла мне с моим матчем против Субару в полуфинале, и ты открыла эту дверь, думая, что это Хисако, с самой яркой улыбкой, которую я когда-либо видел... Она не знала, что сказать. Он говорил об этих событиях так, что она даже не могла описать это. Самая яркая улыбка? Она вообще почти не помнила ту встречу, за исключением того, что именно тогда она приобрела свою сёдзе-мангу. — К чему вообще всё это? — К тому, — ответил он, снова улыбнувшись, — что это те моменты, когда ты засмущала меня, даже если я притворялся в обратном. Эрина почувствовала, как мурашки пробежали по ее спине. Во всех тех любовных новеллах и ориентированных на женщин манге, которые она читала, всегда был момент, когда главный герой ярко выражал свои намерения главной героине (или другому главному герою, если она использовала в качестве примера одну из книг, которые читала Алиса). В этой сцене безумно красивый мальчик признавался в своих чувствах, может быть, прямо, может быть, небрежно. Все зависело от его характера, был ли он хорошим парнем или плохишем. Девочка, обычно тоже очень красивая, но не слишком, почувствовала бы, что весь её мир внезапно замер. Ее голос начал бы предавать ее, ее глаза не могли отвести взгляда, а ее сердце пропустило бы удары, которые оно всегда держала в ритме. Так рассказывалось в вымышленных историях о том, как два человека влюбляются друг в друга. Так почему же, спрашивала она себя, она испытывала каждое из этих ощущений? Её голос предал ее. Её глаза не могли отвести взгляда. И хотя она чувствовала все это, исключением была одна деталь. Ее сердце не пропустило ни одного удара. Она не смогла бы заставить его замедлиться, даже если бы попыталась. — ...Сома, — только и смогла прошептать она. — Просто честен, чтобы ты не переживала, — признался он, после чего отправился на кухню. Включив плиту и открыв холодильник, что, как он понял, ему с самого начала следовало сделать, прежде чем пуститься болтать, он повернулся к ней. — Хочешь что-нибудь поесть? Наконец-то ты здесь, так что никуда не уйдешь, пока не скажешь, что я хорошо готовлю, ясно? Так что, можешь посмотреть меню и выбрать что-нибудь из предложенного, или, предпочтительно, ты можешь позволить повару приготовить тебе одно из наших фирменных блюд и поразиться тем, чего тебе не хватало все это время. — Да неужели? — она замаскировала свое состояние сарказмом, надеясь, что он окажется слишком глуп, чтобы заметить. Судя по тому, как хорошо она его знала, она предположила, что в безопасности. Но в любом случае, было ли это признанием с его стороны? Он вел себя так же, как и раньше, и она знала, что есть разница между тем, чтобы быть смущенным кем-то, и тем, чтобы быть влюбленным в кого-то. Она разволновалась, начитавшись своей сёдзе-манги, но это не означало, что она была влюблена так же, как Сатико в той сюжетной арке! Было ли это тем, что имела в виду Алиса, когда они в тот день пошли в общественный бассейн? О том, как мальчики присматриваются к девочкам и подходят к ним? Было ли это потому, что Сома находил ее привлекательной? С каждой секундой она все больше и больше сожалела об этой мысли. — Ну, так и...? — голос Сомы вернул ее обратно в реальность. — Ладно, можешь приготовить что-нибудь, валяй, — пока она говорила, она увидела самое незрелое проявление радости, которое она когда-либо могла надеяться увидеть у взрослого подростка, когда Сома начала практически танцевать при каждом произносимом ею слоге. — Однако, — добавила она, что заставило его замереть на середине тверка. — Сегодня приготовь одно из фирменных блюд своей мамы. — О, ладно, — он сильно смягчился, немного поразмыслив, прежде чем нахмуриться. — Эй, погоди-ка, — он кое-что вспомнил. — В прошлый раз ты сказала, что если это будет рецепт моей мамы, ты не примешь его за мою готовку. Ты ищешь лазейку! — То есть, ты хочешь отказать посетительнице в ее заказе? — насмехалась она, протягивая руку и прижимая ее к груди, как будто его слова оскорбили ее до глубины уши. — Неслыханно, — притворялась она, — а ведь я слышала столько хорошего об этом заведении. Видимо, маленький мальчик, которого оставили за главного, не в состоянии приготовить что-то настолько сложное. — Ладно-ладно, — вздохнул он. Она знала, куда следует целиться в него: прямо в его невероятно огромное самолюбие. — Будет тебе фирменное, которое тебе, естественно, понравится, но в следующий раз это будет мое изобретение, ладно? — Мы не знаем, что поджидает нас завтра, — ответила она, когда он почувствовала потребность стукнуть его голову о плиту. Не лучший способ проверить температуру, говоря, так сказать, из опыта. — Так что просто удиви меня этим сегодня. — Есть, мэ-эм! И он приступил к готовке. Когда он это сделал, он почувствовал облегчение. Он правда не замечал, но с тех пор, как он сыграл против Акиры на Осенних Выборах, он не так уж много готовил. Он прошел путь от своего матча до вечеринки, где его принудили работать с Эриной в качестве главного помощника официантов ее ресторана, он бегал в поисках оберток, играл в баскетбол, был исключен и теперь вернулся в обычную школу. Конечно, он время от времени готовил несколько блюд для себя, и он на самом деле готовил для общежития «Полярная Звезда», когда однажды была его очередь после матча с Акирой, но это был первый раз, когда он готовил, чтобы полностью впечатлить кого-то. Чтобы впечатлить ее. Потому что, сколько бы он ни говорил, что хочет произвести на нее впечатление собственными рецептами, а не рецептами своей мамы, на самом деле это было гораздо важнее. Проигрыш сёкугеки одним из его блюд было, конечно, сокрушающим, учитывая, насколько большим лузером он был, но использовать один из маминых рецептов? Он ни в коем случае не мог позволить, чтобы кто-то был разочарован им. Это как если бы они были разочарованы ею, и никто – никто не уходил неудовлетворенным из «Юкихира», когда его мама была на кухне. Не то чтобы кто-то делал это, когда его отец был на кухне, но его старик все еще прекрасно мог сам готовить свою еду, и Соме на самом деле не нужно было его защищать. Он так сосредоточился на своих мыслях, что не заметил Эрину, стоящую рядом с ним, пока он на автомате не повернулся, чтобы открыть холодильник, и почти по ошибке чуть было не схватил ее за талию. Он соприкоснулся с ее телом, но убрал пальцы так быстро, как если бы обжегся. — Ой, извини, не заметил тебя. — Ничего, — удивительно, но она не кричала. Она никак не отреагировала, из-за чего ему стало любопытно, заметила ли она вообще совершенную им ошибку. — Что готовишь? — Ээ? Уже видела столько и все еще не поняла? — дразнил он с добавлением фальшивого смеха, на что она ответила хмурым взглядом. — Ты еще ничего не брал, — сказала она, даже если знала, что он имел в виду. Никогда за миллион лет Эрина Накири из далекого прошлого не представила бы себя в будущем в таком сценарии. На кухне этого мальчишки в ожидании его очередной стряпни. — Мне просто это самое первое пришло в голову, — сказал он с улыбкой, доставая из холодильника нужные ему ингредиенты. — Я подумал, что, раз уж ты все еще работаешь в «Золотые Дворцы», я мог бы приготовить тебе одно из китайско-американских блюд моей мамы. Надеюсь, ты проголодалась. — ...Кстати, об этом, — пробормотала она, но остановила себя. Затем она немного задумалась. — Подожди. Когда было объявлено, что мы выбрали китайско-американскую тему, ты даже понятия не имел, что это такое. — Дело не в том, что я понятия не имел, что это было, скорее, я был в замешательстве, — заявил он, ставя все на стойку. — Я никогда раньше не классифицировал рецепты моей мамы. Когда я был маленьким, кулинарные стили для меня делились на "мамины" рецепты, "папины" рецепты и рецепты "моих неудачных попыток сделать что-то съедобное". Только когда я оказался вовлечен в твое сёкугеки, я задумался, откуда моя мама черпала вдохновение. Как только я вернулся сюда, я разложил перед собой ее рецепты и классифицировал их, как мог. Были некоторые, которые я ни за что на свете не смогу проследить до какой-либо конкретной страны, но с остальными другая история. Этот, в частности, основан на рецепте господина Дэвида Леонга, жителя Спрингфилда, штат Миссури. — Никогда не слышала о нем, — призналась она, когда он улыбнулся и вытащил пару куриных грудок. — Понимаешь, он китаец и переехал в Штаты в 40-е. В то время китайско-американские рестораны не были так широко распространены, особенно штатах, где была малая доля китайцев. Поэтому он решил объединить стили родины со стилями своей новой страны. И пока тем временем Сома рассказывал, он уже приготовил куриные грудки и смешал их с заранее приготовленным специальным маслом. Эрина заметила, как он вытащил куриные грудки из контейнера, наполненного льдом и водой, без сомнения, также содержащий соли и другие вещества для усиления вкуса и замедления размораживания мяса. — Ты сказал, что это блюдо основывается на рецепте Дэвида Леонга, — прокомментировала она, не уверенная, следует ли ей высказывать свои мысли или нет. Даже если это действительно пахло потрясающе и вполне могло стать огромным хитом в квартале Сумирэ, но если бы это подавали в Тоцуки... Конечно, студента, скорее всего, похвалили бы за это, особенно если бы это был такой талант, как Сома. Но профессионал? Это был вопиющий плагиат. Украсть другой рецепт и заявить, что он их собственный. Но это была его мама, она бы, скорее, отрезала себе язык, чем сказала бы это вслух! — Всё так, — снова ответил он, все еще улыбаясь. — И я знаю, о чем ты думаешь. "Но, Сома, как ты можешь называть это рецептом своей мамы, если ты только что сказал, что это рецепт, придуманный Леонгом". Он подражал ее голосу, как только мог шестнадцатилетний парень. То есть не очень успешно. Она лишь нахмурилась, глядя на него, пока он тем временем продолжил: — Просто попробуй. Ты поймешь, что я имею в виду. И она так поступила. Она взяла один из кусочков жареного мяса, пропитанного соусами вместе с щепотками миндаля и зеленого лука на нем. Было практично, она могла это признать. Жареные кусочки были достаточно маленькими, чтобы каждый из них можно было съесть за один глоток, но при этом они казались не хрустящее, чем белое мясо. Тем не менее, это мало о чем ей говорило. Поэтому она положила один в рот. Она обнаружила прикованный себя цепью. Прикованной к кровати, связанная по рукам и ногам, каждая конечность была обращена к углам матраса. А внизу у нее был Сома, одетый во все кожаное и с широченной улыбкой на лице. Она почувствовала, как ее рот увлажнился, когда она увидела, что он сжимает – вся его длина была направлена прямо в нее. Это был кусочек жареного цыпленка, удерживаемый палочками. Он двинулся к ней, направляя всё его мясо к ее отверстию. Она стала еще влажнее. Затем его мясо коснулось нежного места ее губ, и она больше не могла дышать. Она хотела этого. Она хотела, чтобы он вложил это мясо в нее. И он вложил... ...И вкус взорвался у нее во рту. Ей пришлось быстро сглотнуть, чтобы не уронить. Это было похоже на то, как если взять немного конфет с соком, но вкус был почти неописуемым. Сок был невероятно мощным, но при этом имел нужную температуру. И в тот момент, когда он смешался с внешним соусом, рожденный вкус идеально контрастировал с внутренней частью кусочка белого мяса. Кешью, миндаль, лук и перец – все это дополняло вкус, будь то мясо, соусы или нечто похожее. Она не могла выразить всё это словами. — Ну и? — спросил Сома, нарушая молчание. Он всегда находил забавным, как люди просто отключались на несколько секунд после того, как съедали хорошую еду. Но опять же, в некоторых случаях он сам поддавался подобному. — Как оно? — ...Потрясающе, — она не будет врать, не его маме. — Я поняла. Рецепт Дэвида Леонга – просто чертеж блюда, все остальное было ее. Соусы, приправы, то, как она хранила кусочки и ингредиенты к блюду, пока они оттаивали. Абсолютно всё просто изумительно. Ты приготовил еще соус, его нет на тарелке; ты добавил его в кусочки курицы, верно? — Ага, — признался он. — Он называется софрито, в основном испанский соус. Этот конкретный – пуэрториканский вариант. — Он придает им такой уникальный вкус, — заявила она, беря еще кусочек. — В десятку, — объявил он, садясь рядом с ней. Затем он достал свои палочки для еды и указал ими на ее тарелку. — Можно? — Ой, — удивилась она. — К-конечно. Сома взял один из кусочков и съел его. Он не торопился, возможно, дольше, чем она, но она снова погрузилась в фантазию, которую предпочла бы не описывать, даже себе. — Неплохо, — заявил он, что она сочла излишним. Она была судьей получше его, разве он не доверял ей? — Но даже не рядом с тем, как она умела. — Ох, — теперь она поняла. — Вот, что ты хотел сказать. Чуть больше уверенности. Я понимаю, что ты, должно быть, чувствуешь, что никогда не сможешь сравниться с ней, но ты, наверное, ближе, чем думаешь. — Нет, ты не понимаешь, — возразил он, а потом улыбнулся. — Давай поступим так, где-нибудь сегодня, во время обеда, приготовь это сама. Я дам тебе рецепт, можешь изменить его по-своему. Ты поймешь, что я имел в виду. — Я, ээ, Сома, — она немного занервничала, — где-нибудь сегодня, то есть, ты же не думаешь, что я останусь здесь? — Что? — вскоре он понял свою ошибку. — Ох, да, точно, ты–... Стой! Нет! Она была застигнута врасплох тем, что он внезапно запрещал ей. Она что, какой-то маленький ребенк? — Уже почти пять, блин, нет, уже больше пяти, ты никуда не пойдешь в такой час. — Сказал кто? — Сказал парень, который накормил тебя, — парировал он. — Можешь переночевать в моей комнате, я буду в папиной. Я не видел снаружи никакого лимузина или еще чего-то, когда открывал дверь. А это значит, что ты пришла сюда пешком, наверное, с автобусной остановки, ну или с такси. Она нахмурилась. Она добралась сюда на автобусе. Она поклялась больше никогда не пользоваться им. — В любом случае–... — Просто останься, — снова перебил он ее. Наглости ему не занимать! — Я почти уверен, что твой дедуля даже не знает, что ты здесь, и я не пущу тебя на автобусную остановку в такой час, это не Тоцуки, я бы не пустил тебя на автобусную остановку, даже если ты собралась так поступить, — сказал он более мягким голосом, после чего добавил: — И в последнем случае я бы проводил тебя до остановки, подождал бы автобус для тебя, а затем вернулся бы сюда, но уже поздно, и, пожалуйста, не заставляй меня идти туда в такой час. Она просто рассмеялась, прикрывая губы рукой. Она не знала, было ли это из-за того, что он сказал – что она нашла забавным – или из-за того, что она сходила с ума. — Ладно-ладно, — заявила она в перерыве между маленькими смешками. — Я останусь. Ага, точно сошла с ума.***
Когда она наконец оказалась дома, что вдали от дома, Алиса Накири не могла быть более вымотанной. Было около пяти утра, солнце начало пробираться из-за гор, и снаружи все еще так холодно, словно там полночь. Как и в прошлый раз, лимузин развез всех четверых из команды Акиры по их соответствующим домам или общежитиям после текущего матча их сёкугеки. Первой они высадили Мегуми у общежития «Полярная Звезда», где даже Алиса должна была признать, было намного тише, чем обычно, после исключения некой красной головёшки из Тоцуки. Отношения Алисы со своей двоюродной сестрой Эриной были уже не такими, как раньше. Они отдалились друг от друга после того, как этот человек-монстр решил запереть ее сестру, держа всех подальше от нее. Как только их дед начал действовать и изгнал его, Эрина, которую вернули Алисе, уже не была той Эриной, которую она когда-то знала. Однако, с тех пор, как Сома Юкихира начал поднимать шумиху в Тоцуки, Алиса заметила перемены в Эрине. Сома был особенный. Алиса заинтересовалась им, как только услышала о нем, и ей удалось встретиться с ним лицом к лицу. Она почувствовала что-то в нем, что-то, что, как она заметила, заставило Эрину щелкнуть переключателем. Обычно он ее раздражал, но, как помнила Алиса с тех пор, как они были маленькими девочками, раздражение было самой обычной формой проявления Эриной своей привязанности. Она продолжила размышлять об этих событиях и их значении, когда вошла в особняк, потому что после того, как они высадили Мегуми, лимузин отвез ее и Рё в особняк Накири, после чего двинулся дальше к общежитию Акиры вместе с ним. Она представляла, что Мегуми уже упала в обморок, а Акира едва держался в сознании, когда его везли в общежитие. С другой стороны, она чувствовала, что сама может запросто упасть замертво, как только завидит свою кроватку. Всё ее тело было пропитано потом и маслом, что вызывало странный хлюпающий звук, издаваемый с каждым ее шагом. Устойчивая к скольжению обувь или нет, она шла осторожно, чтобы не упасть на пятую точку. — Всего пара метров до моей комнаты, — пробормотала она, снимая свои смазанные туфли и ставя их возле входной двери. Горничная, работающая в ночную смену, быстро подошла к ней, чтобы забрать ее вещи, что она позволила ей с улыбкой. — Спасибо, милая, — она попыталась говорить немного бодрее и чуть меньше походить на ходячий труп, но это было нелегко. Затем она заметила, что ее помощник остановился рядом с ней, его взгляд опустился. — Рё? — ...Вашей сестры нет дома, — сказал он, глядя на то место, где всегда ставилась вся обувь. Алиса сама посмотрела туда и увидела, что Рё был прав: туфлей Эрины не было. — Может, она просто пошла прямо в них в свою комнату? — сделала догадку она, подумав немного. Она может поклясться, что Акира сказал им, что слышал от Джун: команда Эрины закончила раньше их. А это означало, что у нее было достаточно времени, чтобы приехать домой до Алисы. — Если она хотя бы вполовину устала, как я, мне сложно её винить. — Ковер показал бы это, — поделился мыслью Рё, переводя взгляд на пол. На нем нигде не было никаких признаков жира или масла. — Хах? — отметила Алиса, слегка оглядываясь по сторонам. — ...Уверена, беспокоиться не о чем, — добавила она с надеждой, — она же всё-таки не маленькая девочка. Она, можно сказать, почти полностью владеет этим местом, так что я уверена, что рано или поздно она объявится. Почему-то Рё казалось, что Алиса сама не до конца верила в собственные слова.***
— Я бы прибрался немного, знай, что ты загостишь тут ночью, — извинился Сома, хватая несколько вещей в своей комнате и бросая их в шкаф. — Последние пару дней я был занят уборкой, но бо́льшая ее часть была сосредоточена на ресторане, а не, ну, наверху. — Расслабься, — сказала Эрина, оглядываясь по сторонам. Это была комната Сомы Юкихиры. Не его комната в общежитии, а его настоящая комната. Ей не трудно было сказать, что он почти ничего не делал тут с тех пор, как вернулся, так как здесь не было развешано ни фотографий, ни каких-либо украшений. Она все еще выглядела довольно голой. — Мне лишь нужная твоя кровать, — сказала она, все еще слегка краснея при мысли о том, что будет спать в постели этого парнишки, но ее телу требовался отдых. — Ну, это устроить я могу, — сказал он, настраивая ту для нее. — Комната моего бати дальше по коридору. Между двумя комнатами есть ванная, если она тебе понадобится. Но имей в виду, она плохо запирается. У нас с моим стариком есть система, по которой, если дверь закрыта, это означает, что она занята. Так что, если ты ей не пользуешься, просто оставь дверь открытой. — ...Дверь не запирается? — А, нет, не запирается, — повторил он, глуповато улыбаясь ей и почесывая затылок с капелькой смущения. — Мы с папой, конечно, прекрасно справляемся с поддержанием ресторана в отличном состоянии, но вот сам дом мы часто упускаем из виду. Ну, то есть тут живут только два мужика, так что это не было большой для нас проблемой. Папа, правда, иногда заходит в ванную, когда я принимаю душ, так как он все еще думает, что я мелкий ребенок, но если это поможет, то в ванной внизу есть нормальный замок, там только душевой нет. Это уборная для гостей и посетителей. — Понятно, — угрюмо сказала она, подозревая, что уже бесполезно жаловаться, не после того как она так глубоко закопала себя. Она решила сесть на его кровать, которая, как она отметила, была довольно жесткой. Матрас был дешевым или старым. Или, что еще хуже, всё вместе. — Шикарно... — Хм? — Ох, ничего, — исправилась она, а потом повернулась взглянуть на его шкаф. — Ты только что швырнул туда всё – он же не раскроется и не утопит меня в мусоре? — Не должен, — заявил он, на что она лишь издала вздох. — Ладно, наверное, сойдет, — сказала она, прежде чем до нее кое-что дошло: Она не захватила с собой никакой сменной одежды. И хотя Эрина Накири обычно очень старательно заботилась о своем образе, ее усталое тело могло позволить ей пропустить ванну в этот поздний час, но спать в грязной одежде уже было совсем другой историей. — ...Полагаю, у тебя нет никакой секретной сестры? — Боже, надеюсь, нет, — тут же ответил он с замешательством на лице. — А чего так? — Я редко сплю без пижамы, — ответила она и добавила: — Которую я забыла взять с собой. — О, просто используй любую мою футболку, они вон там, в верхнем ящике, — указал он на упомянутый ящик, из-за чего ее пробрала дрожь. Она ожидала такого ответа, потому что именно так всегда говорят мальчишки в историях, совершенно не заботясь о том, на что это намекает. Она будет леди, спящей в комнате мальчика, одетая в его одежду. Это было неправильно по стольким причинам. — ...Да кого это уже волнует, — пробурчала она про себя, плюя на всё. К этому моменту она едва ли что-то может сделать. — Итак? — Итак, что? — не понимая, спросил Сома. — Ты хочешь мне сказку на ночь рассказать? — с издевкой и раздражением спросила она. — Я собираюсь переодеться и ложиться спать. За дверь. — Так точно, босс, — с точной такой же издевкой ответил он, после чего стрельнул улыбкой и вышел из комнаты. За собой он закрыл дверь, к которой она быстро подошла и которую в итоге заперла. Лучше бы этому замку работать. Она потратила немного время, чтобы окунуться в свое новое окружение. Был бардак, но в то же время было пусто. Немного грязновато, и еще вчера ее нужно было покрасить заново. Кроме того, комната была очень маленькой, меньше, чем, наверное, комната общежития в Тоцуки, не говоря уже о любой комнате в ее особняке. И все же, здесь было уютно. Как будто можно просто войти сюда, и ничто извне не сможет добраться до тебя. У нее было такое чувство, что она никогда не вернется в Тоцуки. Даже в своем доме, в своей комнате, она все еще была Эриной Накири, всего в одном телефонном звонке от того, чтобы ее отправили обратно на работу. Здесь же она чувствовала, что даже это не могло до нее добраться. Поэтому она начала раздеваться. Закончив с этим, она заметила, что ей негде положить грязную одежду, и поняла, что не может просто позвать своих слуг, чтобы они ее постирали. Что ей сделать с нею? Означало ли это, что завтра ей снова придется надеть то же самое? Она ощутила дрожь при этой мысли, но покачала головой. Несмотря на все его недостатки, Сома на самом деле никогда не вонял, поэтому она предположила, что он где-то стирал свою одежду. Может быть, одно из тех заведений, которые делали это за него. Да, наверное, именно так. Как только она обнаружила, что на ней нет ничего, кроме трусиков, она поняла, что на самом деле не выбрала ничего, чем можно было бы прикрыться. Поэтому она открыла упомянутый им ящик и была в восторге, когда увидела всего пять или шесть плохо сложенных рубашек одинакового фасона. Они были дешевыми, это ясно, как день, и у двух из них вообще не было никакого дизайна. Она решила выбрать одну и отложила ее в сторону. Затем она открыла другой ящик, где ей повезло найти его штаны. Большинство были джинсами, но было и несколько шорт. Она хмуро схватила пару. "Эти соскальзывают", — подумала она, потянув за резинку. Она на самом деле ранее этого не замечала, но Сома была крупнее ее, с другой стороны, у нее была более тонкая талия. К счастью, у Сомы были шорты с завязками на талии, которые позволили ей закрепить их. Она ни за что не стала бы спать в одних футболке и трусиках. — Эй, Эрина. — Я переодеваюсь! — завизжала она, прикрывая обнаженную грудь тканью шорт, даже если Сома не пытался открыть дверь. Он звал ее из-за двери, но даже так она чувствовала себя крайне некомфортно. — Догадался, — услышала она его, и пока он говорил, она оделась так быстро, как только могла. Она не доверяла этой двери. — Что тебе надо? Я собираюсь ложиться! — ...Я, — начал он, и она выжидающе посмотрела на дверь. — ...Я просто хотел сказать, ну, спасибо тебе. Спасибо, что пришла. — ...Что? — удивилась она. — Что ты хочешь сказать? — Сам не до конца уверен, — заявил он, и она услышала, как что-то коснулось двери. Наверное, он облокотился на дверь, как она понимала. — Знаешь, я был шокирован, когда все это случилось. Меня вышвырнули, и мне пришлось оставить вас всех вот так. За эти последние несколько месяцев Тоцуки стала моей жизнью. И я честно чувствовал, что, как только я выйду за эти ворота, я еще долго не увижу никого оттуда. Я еще долго не увижу тебя. — ...С чего тебе так думать, — спросила она, не думая. — Ты же королева всей этой школы, Эрина, — признал он. Его голос стал тише. — Люди назначают встречи за несколько месяцев, чтобы ты просто попробовала их еду. Как мне, провалившемуся студенту из твоей Академии, которого ты изначально презирала, как-либо надеяться на настоящие отношения с тобой? Я чувствовал, что потерял право быть рядом с тобой. Это глупо, признаю. Но как бы я ни старался отыграться, для меня было таким ударом, что меня выгнали. И все, о чем я мог думать, были твои слова. Заставить их пожалеть о том, что они избавились от меня. Не скажи ты мне это, я бы чувствовал себя самым большим подобием неудачника. Я даже не знаю, хватило бы у меня смелости снова открыть «Юкихира». — Я говорила искренне, — добавила она. — Мой дедушка ошибается. О тебе, обо всем, что касается тебя. И я знаю, что ты можешь доказать, что они ошибаются. И тебе не нужно так думать – я не королева. — ...Для меня ты она. Ни у кого не хватило смелости заговорить после этих слов.***
— Доброе утро, Маю! — поздоровалась Аки с младшей подругой, подойдя к ее месту. Класс начал заполняться учениками, все были рады, что наконец-то наступила пятница. — Эй, — улыбка Аки превратилась в озорную ухмылку. — О чем вы с Сомой говорили прошлой ночью? Только не говори мне, что вы признались друг другу? — Хватит, Аки, правда, — пыталась Маюми выбраться из хватки Аки, слегка покраснев от слов подруги. — Мы просто поговорили. Как я могу признаться ему в таком, — солгала она. — ...Разве ты не видела ту блондинку, с которой он переписывался? — Это из совершенно другой жизни, Маю, — поделилась мыслью Аки, отпуская младшую девушку и садясь рядом с ней. — Сома вернулся сюда, в наш мир, а не в эту фантастическую страну богатых и вкусненьких. Вам двоим следует просто продолжить с того места, на котором вы остановились. — Смогла бы ты? — спросила Маюми. — А? — Смогла бы ты забыть Рай, хотя бы раз оказавшись там? — возразила Маюми, опустив глаза. Она чувствовала себя неприятно из-за того внезапного признания. Она, конечно, говорила от чистого сердца, но Сома на самом деле вообще не ответил. Было ли неправильно вот так набрасываться на него? Чувствует ли он что-нибудь к той белокурой принцессе из телевизора? — Прозвучало со смыслом, — произнес Джуничи, заходя в класс вместе с Кенго и остальными школьниками. Кенго быстро рванул и приземлился рядом с Маюми. — О чем разговор? — спросил он ее, на что она просто надулась, не желая отвечать. — Опять думаем о Соме, да? — Не трогай ее, Кенго, — пригрозила Аки, когда он принял вид оскорбленного. — Да ты сама все время так поступаешь! — Только мне позволено! — К слову, — перебил Джуничи их, пока все ученики занимали свои места, предаваясь утренней болтовне. — Где Сома?***
Сома Юкихира не спал. Вторую ночь Эрина Накири не выходила из его мыслей, и на этот раз все было еще хуже, так как объект его бессонницы находился дальше по коридору от него. "Почему это происходит?" — мысленно спрашивал он себя, пытаясь часто моргать, так как слышал, что это стимулирует сон. Не работало. — "Почему я вдруг начинаю говорить такие вещи? Это абсурд. Я не могу быть таким глупым. Возьми себя в руки, Сома. Она просто Эрина. Ты можешь по-настоящему поговорить с ней, не испытывая нужды говорить ей, какая она чумовая. Это смущает нас обоих. Проклятье. Как все так вышло?" Он снова захотел дать себе оплеуху. Было ясно, что Морфей сегодня его не навестит, а на дворе уже утро. На самом деле, занятия в школе, наверное, уже начались, не то чтобы он собирался заявляться сегодня там. Круто будет, он только что вернулся к учебе и уже прогуливал. Удивляло ли, что каждая его академическая неудача каким-то образом касалась ее? Он помотал головой и спустился вниз, чтобы приготовить «Юкихира».***
Было около двух часов дня, когда Эрина Накири проснулась от своего глубокого сна, и ей потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить, что ее не похищали и она на самом деле заночевала у Юкихиры. Она тряхнула головой, затем приподняла воротник ее (его) футболки, чтобы посмотреть на свое мокрое от пота тело. Как он мог спать только с вентилятором и без центрального кондиционера? Она попыталась сесть, но ей удалось лишь перевернуться лицом вниз. Она вздохнула, отметив, как сильно простыни пахли им. Затем она пнула себя за эту мысль. Она приподнялась и заметила, что ее мобильник мигает как сумасшедший. "Ах да", — отметила она про себя. — "Я поставила его на вибрацию после конца второго матча..." Она заглянула в телефон. У нее было слишком много пропущенных звонков. "Два от Джулио, пять от Алисы, один от Рё?" — она опешила, представив, как Алиса заставила его позвонить ей. — "Два от Такуми, один от Акиры, два от Мегуми, восемь от дедушки, тридцать семь от Хисако... Ох, я же вообще ничего ей не говорила, чёрт!" Эрина быстро написала сообщение и отправила его сразу нескольким получателям, в нём говорилось: «Я в порядке, просто занята кое-чем, позвоню, как только закончу.» Дальше она написала дедушке: «Я в норме, дедушка. Переживать не нужно. Свяжусь с тобой сразу по возможности." Он мог считать себя удачливым, что вообще столько получил. Затем она позвонила Хисако. Гудок даже не успел прозвучать. — Эрина! — крикнула она в трубку, когда Эрина дернулась от неприятных ощущений в ухе. — С тобой всё хорошо? Где ты? Мы везде тебя искали! Ты ранена? — Ну-ну, успокойся, — сказала она, слыша громкое дыхание Хисако. — Я в порядке, Хисако, честно. Мне просто нужно было кое-что сделать. Я с Сомой. — ...Что? — вся тревога Хисако словно бы превратилась в замешательство. — Сомой? В смысле, с Сомой Юкихирой? — Да, с ним, — призналась она. — Я у него дома. Ничего из того, что только что мелькнуло у тебя в голове, смею добавить. Я просто волновалась и хотела проведать его — Ох, слава богу, я была так напугана, — облегчение в ее голосе можно было почти услышать. — Особенно после того оставленного тобой сообщения. Я думала, что–... — Не переживай, это было просто импульсивное решение с моей стороны, но я в порядке, — перебила она подругу, прежде чем она снова примется тяжело дышать. — Мне следовало сначала посоветоваться с тобой, прости, я решила это на месте. Я не продумала всё до конца... — Но почему? — спросила Хисако. — После всех наших усилий? — ...Я просто не могу терпеть то, с чем не согласна.***
Поскольку помещение для посетителей в «Юкихира» выглядело почти на сто процентов достойно, Сома Юкихира оставалось только оглядеться и восхититься своей гордостью и отрадой. Все было на месте, выглядело так, словно он никогда и не уходил. Он подумал, что может открыться уже сегодня, и был склонен к этому. Пока он летал в мыслях, он почувствовал, что кто-то смотрит на него сзади. Обернувшись, он увидел голову Эрины, высунувшуюся из входа в кухню, глаза прищурены, когда она уставилась на него. — Утречка, Эрина, — поздоровался он с улыбкой. — Спалось, надеюсь, хорошо. — ...Я воспользуюсь ванной. Не входи, — произнесла она это с угрозой, на что он только мягко посмеялся. — Я вроде уже говорил тебя, если дверь закрыта – никто открывать её не будет. Даже если я буду не уверен, я ради приличия хотя бы постучусь, — обещал он, скрестив руки на груди. Ему было любопытно, в какой одежде она сейчас, так как он мог видеть лишь ее выглядывающую голову. — К тому же, — добавил он, — посетители никогда не поднимаются наверх, и я буду вдвойне бдительным сегодня. — Посетители? — спросила она. — Ох, да, я тут думаю открыться сегодня. Великое переоткрытие, если пожелаешь! — Ох, — произнесла она, чтобы затем направится к лестнице. — Я буду в ванной. — Другими словами, я предупрежден, — пробубнил он, когда она ушла. Она реально осторожна своим принятием ванны, но он отчасти догадывался, почему. Ему думалось, что девушки именно такие. Он все еще помнил крик Тадокоро, когда он вошел без предупреждения, когда она купалась. При этом воспоминании он замер, и легкий укол ностальгии пронзил его прямо в сердце. Он так сильно скучал по этой девчушке, как и по всем остальным там. Он тряхнул головой. Сосредоточься. Заставь их пожалеть, что они вышвырнули тебя. Затем он услышал стук в парадную дверь. Когда он повернулся и открыл ее, наполовину ожидая посетителей, его взору предстали его друзья, все они с некоторым беспокойством смотрели на него. — ...О, э-э, привет, ребята! — Привет, говоришь? — выпалила Аки. — Мы переживали, что тебя не было, потому что ты заболел или еще что похуже. Ты же никогда не пропускал школу! — Не сказать прямо что никогда, но–... — Чувак, ты снова запускаешь это место! — заявил Кенго, перебивая Сому. — В самом деле, ты открываешься сегодня? — спросил Джуничи. Сома кивнул. Вполне возможно. — Мы собирались помочь тебе еще немного, но, по-видимому, ты сам тут справился, так что, может быть, начнешь со своего фирменного, — предложила Аки, всё это время глядя на Маюми. Девушка с коричневыми волосами просто кивнула, но избегала при этом встречаться взглядом с Сомой. Красноволосый парнишка почувствовал, как он немного напрягся от ее реакции, когда вспомнил сказанное ею накануне. У него не было много времени, чтобы обдумать её слова с момента неожиданного визита Эрины, но он был обязан дать ей ответ. — Ох, эмм, Маю, — начал он, когда она быстро перевела взгляд, чтобы встретиться с его, как будто он был солдатом, отвечающим перед командиром взвода. — Я, эмм, ну... Пока Сома пытался подобрать слова, остальные трое пытались притвориться, что ничего не замечали – к немалому раздражению Сомы, так как они были отвратными актерами. Сома попытался отвлечься от них и сосредоточиться на Маюми, но был удивлен, увидев, как внезапно изменилось выражение на ее лице. От робости до полного ужаса. Он заметил, что у всех остальных был такой же взгляд, и, видя, как они уставились на его лестницу, он повернулся... ...И увидел пялящуюся Эрину. — Я за тыщу лет не смогу выдавить из твоего душа горячую воду, — заявила она как ни в чем не бывало, все еще одетая в его одежды. В простой футболке и шортах, босиком и без капли косметики. С другой стороны, он не был уверен, что она вообще когда-либо пользовалась косметикой. Саму Эрину словно бы не волновали остальные, но вскоре она перевела свой холодный взгляд на каждого из них, остановившись, наконец, на Маюми. — О, у нас гости? Посетители, полагаю? — ...О нет, — дрогнул голос Сомы, и то, что вырвалось из него, прозвучало как мышиный писк. — Эмм, то есть, нет, Он прочистил горло. — Эрина, это мои друзья, — пока он говорил, он указал на каждого из них. — Это Кенго, тот самый заморыш, который написал тебе вчера. — ...Простите насчет этого, мэ-эм, — произнес с таким уважением, которого Сома никогда не слышал от него. — Хмм, — было ее ответом. — Вот это Джуничи, — указал Сома на паренька. — Приятно познакомиться с вами, — поздоровался он; она ничего не сказала. — Это Аки, одна из моих самых старых друзей, — указал Сома на Аки, которая всё это время как будто бы оглядывала Эрину с ног до головы. — Ох, эмм, точно, — выпалила Аки, пытаясь смотреть в глаза Эрине, а не на футболку, которую, как она была уверена, она видела у Сомы, когда тот иногда надевал ее. Или шорты, которые ее родители подарили ему в подарок. На ней еще было его нижнее белье? — Рада познакомиться с такой важной фигурой кулинарного мира, ну то есть, мы видели твой матч вчера. — Взаимно, — ответила Эрина, меняя позу, как будто хотела еще немного покрасоваться своей одеждой. Сома был уверен, что она сделала это случайно. Аки словно облили ледяной водой. — И это–... — Маю... — закончила Эрина фразу Сомы, и они все застыли. — Подозреваю, это что-то вроде сокращения, правильно? — Так точно, мэ-эм, — ответила Маюми, не понимая, почему она так покладисто вела себя с этой страшной девушкой. С другой стороны, она, наверное, сама же и ответила на свой вопрос. — Я Маюми Курасе, подруга детства Сомы. К всеобщему удивлению, Эрина спустилась к ним и протянула руку Маюми, которая неохотно приняла. — Очень приятно, это точно, — заявила Эрина, пожимая руку робкой девушке. — Я Эрина Накири, кто-то для Сомы. Когда все они моргнули и уставились, Аки врезала Кенго в живот, когда стало очевидно, что он не может оторвать глаз от ложбинки Эрины. Сома решил нарушить возникшую тишину. — Ты говорила, тебе нужна помощь с горячей водой? — О, это может подождать, — ответила Эрина, из-за чего Сома остановился, так как он уже направился в ванную. Что угодно, лишь бы положить конец неловкому молчанию. — На самом деле я проголодалась, и прошлой ночью ты сказал мне, что будет моя очередь приготовить нам что-нибудь, — заявила она, и все в комнате почувствовали внезапный озноб. — Думаю, сейчас самое подходящее время для этого, так что, если можно? — Ох, конечно, — ответил Сома, поведя ее на кухню. Она быстро надела фартук, который он ей дал, а затем приняла от него записи. Она на мгновение взглянула на них, а потом повернулась к нему. — Уверен, что хочешь того же, что было прошлой ночью? — спросила она, и он кивнул. — Доверься мне в этом, — ответил он, и она больше ничего не сказала. Затем Сома вернулся и сел рядом со своими друзьями, все они заняли места у стойки, где могли видеть, как Эрина начинает свои приготовления. Сома приготовился к шквалу вопросов от своих друзей, но они так и не последовали. Однако, прежде чем он смог выразить свое замешательство, он заметил, почему. Они были очарованы ею. И в мгновение ока с ним случилось то же самое. Она быстро достала все ингредиенты и изредка заглядывала в рецепты. Она начала свою подготовку, не сбиваясь с ритма, и никто не осмеливался заговорить, чтобы не нарушить ее темп. Со временем запах готовящейся пищи начал окутывать ресторан, и на этот миг Сома снова словно бы стал маленьким мальчиком. Эрина сделала те же приготовления, что и он накануне ночью, но ее стиль казался гораздо более изысканным. Она держалась с гораздо большим изяществом, и Сома был уверен, что это скажется на ее блюде. Пока Эрина готовила, она чувствовала себя немного странно. Хотя для нее это был новый рецепт, часть его казалась естественной. Например, она уже готовила подобные блюда раньше. Чем больше она пыталась понять его, тем больше понимала, что это просто напоминает ей стиль, которым пользовался ее кумир. Джоичиро Сайба. Величайший повар в мире, по её мнению. Этот стиль так сильно напоминал его – а она ведь так старалась подражать ему – что, мягко говоря, приводило в шок. Она была уверена, что Джоичиро Сайба не помер бы, если бы его застали за приготовлением блюд в подобном месте, но сходства были налицо. Наверное, она просто надумывала себе. Закончив последние штрихи в готовке, она обернулась и увидела, что все пятеро друзей смотрели прямо на нее, на что она мягко улыбнулась им и подала блюдо. — Так называемое Секретное меню «Юкихира» номер четырнадцать «Жареная курочка с миндалем и кешью», — повторила она его слова, большую часть его слов. — Наслаждайтесь. Пятеро друзей воспользовались моментом, чтобы взглянуть на предложенное им блюдо. Конечно, если не считать Сомы, они ни в малейшей степени не были экспертами в кулинарии, но они все равно были шокированы, увидев, что кто-то может так легко воспроизвести внешний вид и запах секретного блюда ресторана «Юкихира». Сома тут же схватил свои палочки для еды и взял кусочек мяса. Он запечатлел в своей памяти вкус сделанного им ночью, чтобы сравнить его с этим. Он должен был убедиться, сегодня раз и навсегда. Поэтому он откусил кусочек, и его друзья последовали его примеру. И они все словно стали снова детьми... — ...Э-это что-то с чем-то! — заявил Джуничи, немедленно хватая еще кусочек. — Боже мой! — воскликнул Кенго. — Я бы так женился на этой девчонке! Глаз Эрины дернулся. — Блин, как же офигенно, — сказала Аки. — Я бы сама на ней женилась! Другой глаз Эрины дернулся. — ...Это совсем как... — поделилась мыслью Маюми, но была перебита, когда Сома встал со своего места и положил руки на стол, пристально глядя на тарелку. Эрина почувствовала, как ее охватила легкая волна беспокойства. Обычно следовала реакция или чрезмерная реакция недовольного клиента. Однако, у Эрины никогда не было недовольных клиентов, поэтому она быстро скрестила руки на ее (его) футболке и с любопытством посмотрела на него, как будто только вызывая его пожаловаться. Она вспомнила, как он проделывал подобный трюк в первые несколько раз, когда ел ее стряпню – что в ней было такого плохого? Неужто у этого парня не всё в порядке с его вкусовыми рецепторами? Он мог иногда достойно готовить, но был ли его вкус настолько ужасным. — Сома? — окликнула Аки стоящего парнишку, когда Эрина просто одними губами произнесла защитное «Что?» в его адрес. — Как? — спросил он, чем вызвал недоумение у Эрины. — Как, что? — Как у тебя получается готовить так же, как моя мама? — заявил он, поднимая взгляд и глядя прямо на нее. Ей потребовалось мгновение, чтобы понять, что он не злился или сердился, скорее, дулся на нее, словно недовольный ребенок. — Давай, выкладывай, Эрина, как? Я время от времени пытался подражать ее стилю и всегда терпел неудачу, но вот ты здесь, без особых усилий готовишь что-то подобное. — О чем ты вообще? — выпалила она, глядя прямо на него. — Я следовала рецепту, идиотина, не моя вина, что у тебя нет для него таланта. У твоей мамы был хороший рецепт, и очевидно, что если его приготовит кто-то с моим прирожденным талантом, вкус будет в бесконечное количество раз лучше, чем если бы у кого-то твоего уровня! — Чего?! — бросил он в ответ. — Ты все это время говорила, насколько я хорош и талантлив и как я должен заставить Тоцуки пожалеть о своем решении, и вот ты сейчас говоришь мне, что я на более низком уровне! Тебе понравилось то, что я приготовил вчера! Я лишь хочу сказать, что твой стиль очень, прямо нереально, похож на ее, а не то, что мне ни за что не приготовить шикарные блюда по ее рецептам! — Ну, очевидно, тебе не приготовить! — парировала она. — Ты неплох для своего уровня, я говорила это с самого начала, но на этом всё! И я, конечно, насладилась тогда ночью, потому что это был рецепт твоей мамы, но если бы мне когда-нибудь по неудачи пришлось бы попробовать что-то из твоего стиля, тогда я могу с уверенностью заверить тебя, что слова «Мне это нравится» никогда не сорвутся с моих губ! — Это вызов? — Это факт! — Еще посмотрим! — Ладно! — Ладно! — Ладно! Зазвенели колокольчики на дверях, что заставило враждующий дуэт остановиться и обернуться, как и всех четверых одноклассников Сомы, которые были бледы, словно сам снег, так как не знали, что тут делать или говорить. На пороге стояла семья из четырех человек: муж, жена и двое детей, старшая дочь и младший сын. Все они выглядели смущенными, но вроде бы моложавый мужчина заговорил. — Мои извинения, мне показалось, что Джоичиро вернулся и снова открылся. — Ох, нет, его все еще нет, — произнес Сома, немного запыхавшись. Эрина Накири обладала способностью на раз-два лишить его дыхания. — Но вместо него я, и «Юкихира» открывается сегодня, если вам интересно. — Ой, — пикнула жена, когда заметила парнишку с красными волосами. — Ты же сынишка Джоичиро, Сома, верно? Ну, только погляди на себя, о тебе ни слуху, ни духу целые месяцы. — Это я, мэ-эм, прошу, — пригласил он их зайти, и его друзья инстинктивно двинулись, чтобы помочь семье рассесться. — Проходите, присаживайтесь, сейчас сообразим что-нибудь для вас, народ! Когда семья заняла места, Сома передал им меню, показывая на специальные блюда, которые у них были сегодня. Пока Маюми смотрела на него, испытывая легкую ностальгию при виде его возвращения, Эрина быстро вышла из кухни и направилась в зал для посетителей. — Извини, — сказала она Маюми и взяла со стола тарелку «Жареной курочки с миндалем и кешью», приготовленную ею ранее, пока Кенго не успел сожрать блюдо полностью, и подала его гостям, к большому удивлению Сомы. — Прошу извинить, посетители, если позволите, мы подаем образцы Секретного меню «Юкихира» номер четырнадцать: «Жареная курочка с миндалем и кешью». Вас заинтересует бесплатный образец? — О, — произнес муж, махая младшенькому, чтобы тот не протягивал руку и не хватал кусочек без разрешения. — Если можно, конечно. Каждый из семьи взяла по кусочку, и через несколько мгновений все они пребывали в полном блаженстве, когда они попробовали его. — Божечки, — произнесла женщина. — Это в точности как у нее, потрясающе, ты приготовил это, Сома? — ...Эмм, не-а, — признался он, чувствуя досаду. — Все почести ей. — Меня зовут Эрина, и это всего лишь моя первая попытка воссоздать это блюдо, — сказала она с улыбкой и приложила руку к груди, как бы представляя себя. Сома прекрасно понимал, что она просто хвастается. — Невероятно, милая, просто невероятно, — прокомментировал муж, когда она взглянул меню. — Будет ли она сегодня готовить вместе с тобой, Сома? — Эр–... — Конечно, — ответила Эрина, одарив Сому ухмылкой, а после повернулась к паре и их детям. — Мы с Сомой будем готовить сегодняшнее меню, так что, если позволите, не хотели бы вы, чтобы мы приготовили наше рекомендованное фирменное блюдо? Все быстро закивали, на что Эрина победно улыбнулась, развернулась так, чтобы Сома обязательно увидел победную улыбку, и проследовала на кухню. Сома вежливо поклонился и, извинившись, последовал за ней. Оказавшись внутри, Эрина достала одно из меню и начала просматривать его, чтобы узнать, какую еду они предлагают. Сома прислонился к холодильнику, разглядывая и изучая Эрину, пока она читала. Она почувствовала на себе его пристальный взгляд и повернулась к нему. — Что? — Выглядишь радостной, — заметил он, и она лишь фыркнула. — Я не шучу. Никогда я еще не видел тебя в таком приподнятом настроении, не с улыбкой, по крайней мере. Тебе нравится здесь, не так ли? — ...Не льсти себе, — возразила она. — Оно... удовлетворительно, полагаю. Но я все же должна спросить. — Хмм? — Они говорили о твоем отце. Как его зовут? — спросила она, вряд ли расслышав тогда правильно его имя. В тот момент она думала о нем, так что, скорее всего, просто ослышалась. — Джоичиро, так его зовут, — ответил Сома, гадая, не забыла ли она просто. С другой стороны, он задался вопросом, упоминал ли он когда-нибудь при ней своего отца по имени. Его папаша знал ее дедушку, так что, возможно, она слышала о его старике. Но опять же, зная ее, она, наверное, не захотела бы иметь ничего общего с кем-либо, кто не был бы таким же моднявым, как она сама, и если и было что-то, чем его отец не был, так это моднявым. — Д-Джоичиро! — практически прокричала она, от внезапности чего он аж подпрыгнул. Но так как он выглядел встревоженным ее внезапным визгом, она попыталась уточнить. — Джоичиро! Ты имеешь в виду, его, то есть... Подожди! Джоичиро кто? — Джоичиро Юкихира, очевидно, мой папаня! — пояснил Сома, невероятно смущенный ситуацией. Ей не понравилось имя его отца? — ...Ох, точно, — произнесла она, задумываясь на момент. Это не мог быть один и тот же человек, верно-верно. Она была уверена, что правильно его запомнила, Джоичиро Сайба, а не Юкихира. Она никогда не слышала эту фамилию до встречи с Сомой. Вряд ли было сложно поверить, что ее Джоичиро был не единственным человеком во всей Японии с таким же именем, и, кроме того, во время ее встреч с Джоичиро, он никогда не упоминал о том, что у него есть сын, который, из-за того что они с Сомой одного возраста, у него уже должен был быть. Ну то есть, она помнила, что он носил обручальное кольцо, так что он, должно быть, женился, но многие люди так делают. Он был привлекательным мужчиной, к тому же талантливым, так что Эрина не слишком удивилась. Но ни за что на свете такой талантливый и серьезный человек не породил бы на свет этого туповатого и недалекого человечишку. Кроме того, Сома упоминал лишь талант его матери, а не отца. Будь Джоичиро Сайба его отцом, он бы без умолку трезвонил о нем. Эрина кивнула своему умозаключению, пока тем временем Сома в замешательство уставился на нее. — Тогда решено, — заявила, все еще оставляя в непонятках Сому. — Давай, пора приступать к готовке. Посетители ждут. На это Сома сделал так, как ему было сказано, потому что она была права. И они начали готовить. Приступив к делу, Эрина лишь тихонько хихикнула, и когда Сома спросил ее, в чем дело, она отрицала свой смех. Причина была в том, что ей показалось забавным, как она испугалась, потому что как бы это было противоречиво, если бы человек, которым она больше всего восхищалась, и человек, которого она больше всего ненавидела, были связаны друг с другом? Вот ведь умора! Пока они готовили еду, одна семья, ожидавшая их стряпни, превратилась в две семьи, так как запахи с кухни «Юкихира» начали притягивать еще больше голодных желудков. Когда пришло больше людей, Маюми, Аки, Кенго и Джуничи взяли на себя роль рассадить всех и принять заказы. За что Сома был благодарен, когда две ожидающие семьи стали тремя, затем четырьмя, затем восьмью, затем десятью, затем он перестал считать, потому что заказы скапливались, и он был нужен на кухне. И вот так время начало улетучиваться. Они готовили, иногда отпускали шутки и смеялись. Каждый раз, когда он или она заканчивали блюдо, они выносили его, а иногда подходили к своим гостям и болтали с ними. Поначалу Эрина сочла это непрофессиональным, особенно всякий раз, когда Сома пододвигал стул и садился рядом с ними. Но по тому, как гости наслаждались и болтали с ним, она начала понимать, что таковы здесь обычаи. И она присоединилась к ним. Именно там их спросили, были ли они парой, на что Сома и Эрина ответили отрицательно, заявив, что они просто бывшие одноклассники. Друзья Сомы не были в этом сильно убеждены. И когда они спрашивали, Сома не мог удержаться, чтобы украдкой не взглянуть в ее сторону. Когда она готовила, когда разговаривала, когда приносила, когда работала. И он был уверен, что она заметила, потому что время от времени, даже если он изо всех сил старался не пялиться, она мягко улыбалась ему. И даже если это не намекало ни на чего, в какой-то момент, спустя пару часов после их обслуживания, когда один из клиентов поблагодарил ее за еду и похвалил ее за ее навыки (потому что, конечно) – Эрина приняла благодарность. В каком-то смысле Сома был уверен, что это был удар по нему. Это не могло быть ничем иным. Потому что, когда ее поблагодарили и похвалили, она сделала то, что делала всегда, она ярко и искренне улыбнулась. И сказала. — Было несложно.***
Это продолжалось до глубокой ночи. Когда пришло время закрываться, на кухне царил бардак, и бо́льшая часть зала для посетителей сама по себе выглядела не лучше. Однако, недовольных клиентов вообще не было, так что Сома не мог быть счастливее. — Затуснём еще потом как-нибудь, Сома, — заявил Джуничи, похлопывая своего друга по спине. Сома поблагодарил их за усердную работу, пока тем временем Эрина была занята на кухне, убирая столько посуды, сколько могла. Аки быстро подошла к Соме, украдкой глядя на блондинку. — Я не успела спросить об этом, — начала она, когда Сома повернулся к ней, — но есть ли определенная причина, по которой она в твоем доме, в твоей одежде и, по-видимому, собиралась принять душ до того, как на нас напали посетители? — Есть, — ответил Сома. — Она пришла в гости после своего матча без ничего. Поэтому ей нужно было переодеться. Это не то, что ты или Кенго вообразили себе. — Ну да, ну да... — пробубнил Кенго. — Все совсем не так! — оправдывался Сома, хотя Аки не казалась убежденной. Она была уверена, что ни один нормальный парень при виде симпатичной девушки, одетой в его одежду, в его доме, не будет ничего не чувствовать. Даже Сома «я такой слепец к вниманию девочек» Юкихира. Пока они разговаривали, Маюми принесла еще несколько тарелок на кухню, где увидела Эрину, занятую уборкой. Она поставила посуду в раковину, которая была наполнена водой и мылом, и затем повернулась к блондинке. — ...Мне жаль, знаешь. — А? — Эрина повернулась к ней, не заметив, как она зашла в кухню. — Жаль чего? — Ты и Сома, — начала она, на что Эрина собиралась спросить, что она имела в виду, пока Маюми не продолжила. — Я не знала, что вы были так близки. Мне не трудно заметить, что ты не слишком довольна мной и что я околачиваюсь рядом, но я клянусь, я просто хороший друг, я никогда не хотела ничего плохого в том, что сделала. — Воу, полегче тут, — заговорила Эрина, прекратив заниматься тем, что делала, чтобы полностью сосредоточиться на Маюми. Именно в этот момент Маюми сделала глубокий вдох. Она не хотела признаваться в этом, но, черт побери, эта девушка была роскошна. В прошлый раз Сома привел к себе супермодель, ту девушку Икуми, но в этот раз? Это была богиня! — Я... я имею в виду то, что сказала прошлой ночью. — Прошлой ночью? — в словах Эрины не было яда, как ожидала Маюми, просто искреннее недоумение. Прошлой ночью Эрина была с Сомой, если только Маюми не имела в виду раньше четырех утра, что было вполне возможно. — Он же упоминал об этом тебе, так ведь, как я призналась ему? — спросила Маюми, и когда брови Эрины приподнялись, она поняла, что Сома даже не обмолвился об этом. Она почувствовала себя так, словно в любую минуту ее утопят в этой же раковине сбоку от нее. Но, несмотря на внезапное волнение, Эрина лишь вздохнула. — Стоило ожидать от него такую толстокожесть, — заявила Эрина, к удивлению Маюми, когда Эрина оперлась на стойку раковины. — Так ты один из тех, да, подруга детства с безответной влюбленностью? — ...Да, — призналась Маюми, краснея от того, насколько прозрачной была ее личность даже для человека с улицы. — Так значит, они правда существуют, — поразилась Эрина, но вскоре мягко улыбнулась. — Не волнуйся, правда, Сома дубина, поэтому он не замечает большинство вещей, не связанных с готовкой. В этом нет ничего личного против тебя. — Ох, я знаю, — Маюми точно также улыбнулась, но затем заявила: — Но я имела в виду, что мне жаль, что я мешаю. Я знала, что ты нравишься Соме, я просто не думала, что вы уже вместе. Лицо Эрины побледнело, глаза округлились, как у неподвижного оленя в свете фар. — ...Мне кажется, у тебя сложилось неправильное представление о нас. Я уже много раз говорила об этом, мы просто одноклассники, причем бывшие. — Ну, мне-то врать не надо, — мягко сказала Маюми, и Эрина только уставились на девушку. — Ты слишком сильно отрицаешь всё, что связано с ним, когда тебе совсем нет нужды делать это. Все его внимание приковано лишь к тебе. Эрина Накири просто повернулась к посуде. На самом деле она больше ничего не могла добавить к этому.***
После того, как все ушли, оставив в доме только Сому и Эрину, последняя снова оказалась в ванной. Предупредив и пригрозив Соме, что она собирается принять ванну и что его не должно быть даже рядом с ванной, Эрина оказалась под душем, погруженная в свои мысли. Кого она дурачила всем этим? Вот она здесь, обнаженная и под душем в его доме, готовая провести еще одну ночь. Сома взял ее одежду постирать, так как, по-видимому, у него дома была эта «стиральная машина», которая могла стирать одежду. Он вел себя так, словно в этом не было ничего особенного, и она решила повести себя так же, даже если чувствовала, что умирает от смущения, думая о том, как он стирает ее нижнее белье. Итак, куда это в итоге привело её? Прячется здесь, игнорирует звонки и сообщения, особенно от своего дедушки, который был не слишком доволен единственным сообщением, которое она ему отправила. И вот все говорят им, говорят ей, что у нее есть чувства к нему. "...В глубине души я знаю, что ни для кого другого я бы не зашла так далеко", — думала она. — "Я бы никому так сильно не доверяла." Когда она помылась, поняв, что на единственном доступном мыле была очень явная надпись «Для мужчин», она обняла себя. — Что ты делаешь, Эрина...? — спросила она себя, чувствуя себя одновременно потерянной и взволнованной. В этот момент открылась дверь. И она застыла. Так как ее уединение оказалась нарушено внезапным посетителем, она почувствовала, что сильно покраснела, и немедленно прикрыла свое тело руками. Конечно, занавески в душе прикрывали ее, но если этот парень уже был там, занавеска ее не спасет. Что она ненавидела больше всего, так это то, что почувствовала, как у нее слегка выступили слезы, так как, даже если ее предупредили о неисправном замке, она полностью доверяла Соме, что он не войдет в ванну, чтобы подглянуть за ней. Она доверяла ему... Если только это не был Сома. И это мысль была страшнее всего. Поэтому она выглянула из-за занавески как раз вовремя, чтобы увидеть, как ее вторженец умывают руки, когда он начал говорить. — Извини, что я пришел так поздно, мелкий, отпуск не очень приветствуется, когда ты просишь его так внезапно. Я уже, так сказать, одной ногой стоял на корабле. Ну так, как ты держишься, Сооооооооооооо–! Джоичиру не смог продолжить свои слова, когда увидел, что из-за занавески в душе выглядывает голова не его красноволосого сына, а скорее молодой блондинки с шоком на лица. Она едва могла вымолвить хоть слово. — С-Са... Сай... — ...Ох, мне так-так жаль, я так устал после моего полета, я могу поклясться, что это был мой дом, прошу не вызывайте копов, меня уже так нет! И с этими словами он выбежал из ванной, закрыл за собой дверь и выбежал на улицу. Эрина прикрыла глаза, тряхнула головой и быстро схватила полотенце, чтобы прикрыться. Когда Джоичиро выбежал из «Юкихира», он остановился. Огляделся. Это был «Юкихира». Его дом. Его ванная. Его ванная, а не ванная ресторана. Что означало... — Сома! Тем временем парень с красными волосами ждал окончания стирки в машине, читая в процессе последний выпуск еженедельного «Сёнэн Джампа», потому как у него не было много времени, чтобы наверстать упущенные главы с тех самых пор, как он попал в Тоцуки. Многие серии его манг продвинулись довольно далеко, некоторые – не так сильно. Во всяком случае, «Ван Пис» все еще был на месте, так что с миром всё хорошо. Затем он услышал, как кто-то бежит, потом он услышал свое имя, и к тому времени, когда он отложил журнал и поднял глаза, перед ним стоял его отец. — Папа? — удивился он внезапным появлением своего старика, который выглядел таким раскрасневшимся, каким он его никогда не видел. — Ты вернулся? — Сома, какого хера? Ну то есть, — Джоичиро сделал еще один вдох, бросив взгляд на сына. — Что ты творишь?! Ну то есть, я правда горжусь, потому что она вроде бы миленькая, но... Стой, что я вообще говорю, нет! Я запрещаю! Ты не в том возрасте, чтобы приводить девчонку себе домой! К нам домой! — Чего?! — воскликнул Сома, застигнутый врасплох внезапной взбучкой от своего отца. — О чем ты вообще? Девчонку? Ты про Эрину? — Да мне-то откуда знать? — возразил его отец. — Я тут боюсь и весь переживаю, что моему сыну очень плохо из-за того, что его исключили из Тоцуки, и все же, вот ты, уживаешься тут с девушкой, не обмолвившись мне об этом хотя бы раз! Мне следов–... — Господин Сайба! — можно было услышать Эрину, как она движется к отцу и сыну посреди их ссоры. Когда Джоичиро повернулся к ней, пытаясь успокоиться, так как он собирался приструнить не ее, Соме пришлось незаметно отвести взгляд. Эрина была одета в одно полотенце, небрежно обернутое вокруг ее тела, и она все еще была мокрой с головы до ног. — Господин Сайба, — повторила она, когда ей удалось хорошенько рассмотреть его. Мужчину, который, как она была уверена, был ее кумиром детства. — С-Сома не делал ничего плохого, я сама пришла сюда. Это дедушка послал вас за мной? — Послал меня? — недоуменно спросил Джоичиро. — Погоди, а кто твой дедушка? — Она Эрина Накири, пап, — заявил Сома. Его отец и блондинка застыли, а затем одновременно заговорили. — Стой! — воскликнул Джоичиро. — Она внучка Сензаэмона?! — Стой! — воскликнула Эрина. — Господин Сайба твой папа?! — Эмм... — только и моргнул Сома. — ...Да.***
Упомянутые ингредиенты: Кешью — съедобный ореховидный плод, произрастающий на вечнозеленом дереве в Южной Америке: https://i.ibb.co/yWtqrPW/image.png