Между ними

Мужчина медленно открыл глаза, ощущая жгучую боль по всему телу. Он попытался подняться, но тело будто пронзили тысячи кунаев. Какаши застонал. Ощупав своё тело, мужчина заключил: Он одет, но весь перевязан, значит, ранения тяжёлые. «Чёрт, где я? Сколько времени?» Хатаке посмотрел в окно — Коноха. Чувство тревоги, давящее в груди, сменилось облегчением. Но что же случилось на задании? Он уже с жизнью попрощался, но выходит, что его спасли. Повезло. Какаши смотрел в потолок, погруженный в свои мысли. Это его ошибка как капитана. Если бы он был чуточку внимательнее, то не допустил бы подобного инцидента. Слишком быстро он ослабил защиту, поэтому сейчас вынужден лежать здесь и ещё неизвестно сколько он был без сознания. Хатаке понимает, что болеть сейчас нельзя: после войны слишком много джоунинов было похоронено и рабочих рук не хватает. Конечно, Коноха работает в таком режиме не в первый раз, но добавлять ещё больше бумажной волокиты хокагэ не хотелось. Мысли Какаши прервал скрип двери. Это оказалась одна из медсестёр, что по-видимому, проводила обход. Встретившись взглядом с больным, девушка ахнула и выскочила из палаты. Что за реакция такая? Он так и продолжал смотреть в сторону двери, пока она снова не открылась. На этот раз очень резко и громко. — Какаши-сенсей! — в комнату вбежала розоволосая девушка, — Как вы нас всех испугали. Куноичи помогла мужчине принять сидячие положение, отбросив все сантименты на потом, и начала осмотр, записывая что-то для себя. Хатакэ подметил, что девушка выглядела весьма профессионально, когда была так сосредоточена. Сакура начала развязывать бинты, чтобы осмотреть кожу. Какаши старался не смотреть ей в глаза, но уже до боли знакомый аромат сладких духов щекотал нос, отчего сердце его пропустило удар. Стараясь выкинуть из головы ненужные мысли, мужчина перевёл взгляд на своё израненное тело: места ожогов уродливо сморщились, а где-то под грудью красовался огромный, довольно глубокий порез (видимо от куная), который был зашит, руки также были усеяны мелкими порезами, не такими глубокими, но от этого болели они не меньше. Сакура что-то записала в свой журнал, позже переведя взгляд на джоунина. — Как вы себя чувствуете? — наконец произнесла девушка, обвязывая тело свежими бинтами. — У меня болит все тело, но я хотя бы чувствую конечности — уже хорошо, Сакура, сколько я был без сознания? — мужчина говорил спокойно, не выражая ни страха, ни беспокойства. Хотя внутри что-то щекотало нервы. — Ну… Где-то неделю, — с сожалением произнесла девушка, опустив взгляд, — Вас доставили в очень тяжёлом состоянии, пришлось оперировать несколько раз. — Понятно, — проговорил джоунин, осознавая, что был на грани жизни и смерти, что ж, не в первый раз, — Отлежусь пару дней и буду снова в форме. — Что? Нет. Вам нельзя много двигаться! Минимум две недели придётся ещё лежать, мы устранили большинство ожогов, но на теле ещё имеются раны, — девушка нахмурилась, положив руки на бёдра. — Сакура, у меня нет столько вр… — А я сказала нет! — резко отрезала куноичи. Какаши посмотрел в зелёные глаза, пытаясь ещё что-то сказать, но видя непоколебимость во взгляде бывшей ученицы, лишь тяжело выдохнул, кивая. — Ну вот другое дело, тем более, я за вас отвечаю, Какаши-сенсей, — улыбнулась девушка, — положитесь на меня.

«Положись на меня, Сакура, не плачь!»

В детстве он часто говорил ей эти слова. Ему приходилось нести ответственность за ещё юную куноичи, не отличавшуюся особыми способностями, какими обладали её сокомандники. Но сейчас, она стоит перед ним — профессиональный ирьёнин, пробудившая бьякуго. Сейчас она лучший джоунин и ниндзя-медик Конохи. Теперь Какаши может доверить ей свою жизнь. Мужчина улыбнулся. Он вытянул руку, как бы подзывая девушку. Та заинтересовано наклонилась, заглядывая в тёмно-серые глаза, а мужчина положил ладонь на макушку, нежно поглаживая розовые волосы. — Ты так выросла, Сакура, — усмехнулся Какаши. Девушка распахнула зелёные глаза, застыв в немом шоке и лишь лёгкий румянец выдавал её смущение, — Спасибо. — Ч-чего это вы… Рано ещё меня благодарить, — Харуно отстранилась, расплываясь в улыбке, принимая жест за шутку, — Вечно вы меня за ребёнка держите, Какаши-сенсей. «Это не так»  Пока Сакура всё ещё пыталась понять, что у этого сенсея на уме, Какаши просто смотрел в ответ пока было позволено. Казалось, она совсем не изменилась: те же детские и мягкие черты смешались с уже наступившей юностью, что придавала её образу более зрелый вид, однако её взгляд был иной — не тот, что несколько лет назад. Конечно, ведь девушка многое уже пережила. Это и называется взросление. Сакура продолжала о чём-то рассказывать, вовсе не замечая, что её учитель погружён в свои мысли. Вдруг в комнату постучали. — Сакура-сан, ваша помощь требуется в 205 палате! — Что ж, мне нужно идти, а вы отдыхайте, — девушка кивнула на прощание и вышла из комнаты. Ощущение мягких волос все ещё ласкало кожу. Какаши рассматривал свою ладонь, осознавая какое между ними огромное расстояние. Беги, не беги — всё равно сократить не получиться. Проще забыть и оставить это. Но почему-то каждый раз мысли всё равно возвращаются к одному: Сакура, Сакура, Сакура. Это неправильно, Какаши понимает. Когда дело касалось любви, он всегда убегал. Страшно было сковывать себя узами, ведь человек — существо хрупкое, а терять кого-то снова, мужчина боялся. Семья для него — утопия, которой никогда не суждено воплотиться в жизнь. А любовь к девушке младше на 14 лет, да ещё и своей ученице, добила мужчину окончательно. Хотелось прекратить это, но сердце продолжало реагировать на Харуно каждый раз, стоило той появится поблизости. «Какой же я дурак…»

***

Шли дни. По какой-то причине палата Хатаке превратилась в место встречи старых друзей, что доставляло Какаши дискомфорт. Он не любил много шума, особенно вокруг своей персоны. Почти каждый день к нему кто-то да заходил: будь то Гай, Ямато или бывшие ученики. Удивительно как новость о пробуждении джоунина быстро распространилась по Конохе, хотя чему тут удивляться, наверняка Сакура всем и рассказала. Разговоры в основном сводились к работе или прошлом. А уже под конец недели Какаши стал уставать от таких частых приёмов. — О вас все волнуются, да, Какаши-сенсей? — хихикнула девушка, сидя на стуле у кровати. Она часто приходила к нему в палату, за что мужчина был благодарен. Она сидела напротив и заботливо чистила яблоки, что принёс Ямато. — Да уж, мне кажется, даже слишком, особенно Гай, — вздохнул тот, вспомнив сцену как тот ворвался к нему в палату, отчаянно крича и плача несколько дней назад. — Ну, вы же дружите с детства, — с её губ не сходила улыбка, — Если бы со мной что-то случилось, Наруто, наверное, бросил бы всё, чтобы примчаться ко мне в палату. — Это точно, — улыбнулся мужчина, — Кстати, Сакура, информации о нападавших всё ещё нет? — Нет, Наруто, Киба и Хината отправились на это задание, но пока никаких вестей, к сожалению, ваши показания очень нам пригодились, но найти главаря банды оказалось не так-то просто, видимо, они хорошо скрываются, — девушка вздохнула, — Но волноваться не стоит, это же Наруто — он со всем разберётся. Мужчина кивнул и повернулся к окну. Его бывшие товарищи по заданию тоже приходили несколько дней назад. По их рассказам Какаши оказали первую помощь в деревне тростника, а уже после Акаши и Нобу доставили его в Лист. Хатаке и правда просто повезло, но чувства обязанности и долга перед этими двоими не покидали Какаши. Как только он поправится — обязательно угостит их чем-нибудь. — Ваши раны уже почти зажили, — констатировала Сакура, надевая кусочек яблока на зубочистку и передавая её сенсею, — А вот ожоги заживают куда медленнее, но думаю, ещё пару дней и можно будет выводить вас на улицу, правда первое время придётся повозить вас на коляске, ноги изранены не меньше. — Хорошо, — перспектива выбраться наконец на свежий воздух ни могла не радовать.

***

— Простите, тётенька, вы не знаете никого с именем Изао Кейташи? — спросил блондин, оперевшись о барную стойку, — может быть он останавливался у вас в трактире неделю назад? Наруто держал в руках фотографию юного генина, надеясь, что хотя бы здесь им смогут помочь. Хината стояла рядом, оглядывая помещение. Обычный трактир, коих множество в Стране Огня. На первом этаже находился бар, несколько деревянных столиков, довольно хлипких на вид, но несмотря на это, усеянных клиентами и старенькая доска с объявлениями. На втором этаже располагались спальни, где путники могли переночевать. Наруто предполагал, что нападавшие могли ночевать в одном из подобных заведений. — Мм, нет, мне его лицо не знакомо, — хозяйка заведения, женщина лет сорока, отрицательно покачала головой, с сожалением глядя на парочку. Наруто разочаровано вздохнул, повернувшись к Хинате. Та лишь, ободряющие погладила его руку. — Не расстраивайся, Наруто-кун, у нас в списке ещё два трактира, может хотя бы там нам смогут предоставить немного информации, — улыбнулась девушка, стараясь хоть как-то поддержать своего возлюбленного. — Ты права, Хината, не время вешать нос! Следующий на очереди трактир «У Маширо», — Узумаки снова воспрянул духом, указывая нужное направление. Выйдя из бара, их встретил Киба, который, по-видимому, спрашивал местных жителей. Но те явно видели парнишку на фото впервые. Эта деревня была самой ближайшей к деревне Тростника и единственным вариантом ночлега для беженцев. Как стало известно после небольшого расследования в Конохе, нападавшие были беглыми ниндзя из Скрытого Камня ещё до начала войны. Они активно скрывались от преследовавших их соотечественников, поэтому их нахождение до сих пор было неизвестно. Судя по тому, что они напали на ниндзя Конохи — к миру среди деревень и альянсу шиноби подозреваемые были настроены негативно. Наверняка, они не первый раз срывали миссии, имеющие политический характер, но благо, кагэ четырёх стран грамотно решали эти проблемы. — Я думаю, нам стоит вернуться на место взрыва и ещё раз всё осмотреть, — предложил Киба, скрестив руки на затылке, — Вряд ли беженцы вроде них стали бы останавливаться в деревнях, где их могли запомнить. Будь я на их месте, в деревни совался бы только при острой необходимости. — Да, наверное, ты прав, может стоит прочесать лес и ближайшие пути в обход деревням, может удасться найти хоть какие-то зацепки, — кивнул Наруто. — Не волнуйтесь, с моим бьякуганом обнаружить следы присутствия будет легко, — улыбнулась Хината, поднимая настроение товарищей.

***

— Так, аккуратнее, Какаши-сенсей, — Сакура помогла мужчине надеть кофту, чтобы наконец вывести его погулять. — Спасибо, Сакура, — чувство собственной беспомощности немного смущало джоунина. Он привык сам о себе заботиться во время болезни, поэтому для него принимать чужую помощь было непривычно. — Это меньшее, что я могу для вас сделать, вы ведь всегда заботились о нас в детстве, — улыбнулась Сакура. Девушка вспомнила как в детстве подхватила простуду прямо на миссии. Тогда она была ещё совсем зелёной и легко теряла бдительность, а уж тем более внимание к своему здоровью. Миссия была довольна проста: нужно было охранять важную персону на протяжении всего пути от пункта А в пункт Б — типичное задание для шиноби-новичков. Однако по прибытии, Харуно почувствовала негодование и возвращение в Коноху пришлось отложить. Хатаке не спал тогда трое суток, заботясь о маленькой куноичи, лишь изредка засыпая на пару часиков. Тогда девушка ощутила невероятное чувство безопасности рядом со своим сенсеем. И если до этого она считала его странным и подозрительным мужчиной, то после этого инцидента осознала, какой он на самом деле заботливый и добрый.

«Ты скоро поправишься, Сакура-чан, не переживай!»

Да, Харуно помнит как долго винила себя, за то, что принесла команде такие неудобства. Она не хотела выглядеть слабачкой в глазах Саске-куна, но Какаши-сенсей всегда успокаивал её и говорил, что Учиха вовсе так не думает. — Да уж, мы все так изменились, — проговорила Сакура, оглядывая до боли знакомый парк вокруг больницы. Она неспешно толкала коляску, позволяя Какаши спокойно читать его излюбленную книгу. — Ну, время не стоит на месте, — отозвался мужчина, не отрывая взгляд от текста. — Кстати, Какаши-сенсей, мне всегда было интересно, о чём это ваша книга? Вы перечитываете её уже который раз, — девушка немного наклонилась, пытаясь прочитать хотя бы строчку, но мужчина резко закрыл её. — Ты ещё слишком юна для этого, — усмехнулся Хатаке, — может как-нибудь в другой раз. — Мне уже 18! — надулась девушка, но больше ничего говорить не стала. Ладно уж, пускай хранит свои секреты. И всё-таки, Какаши-сенсей был очень загадочным человеком, несмотря на то, что Сакура уже знала о всех трагедиях в его жизни, ей отчего-то казалось, что его самого она совершенно не знала. Уж слишком он был скрытный — она даже лица его толком не видела за столько лет, что уж говорить о его личности. Дальше они шли молча. Каждый думал о своём.