🔥
Тэхёну страшно. Он находится в каком-то тёмном пространстве, что отчего-то вызывает у него страх и боль, словно он получил способность чувствовать все негативные эмоции других людей. Глазам не получается привыкнуть к этой темноте, хотя, кажется, что он тут очень долго, судя по тому, что ноги и руки онемевшие, будто ими не пользовались несколько часов, а челюсть напряжена до предела, что очень странно, потому что у него рот сейчас закрыт и, вроде как, расслаблен. Ему хочется крикнуть, позвать на помощь, чтобы услышать хотя бы кого-нибудь в этой тишине и темноте, но, открыв рот, из него не выходит абсолютно ничего, словно он немой. Эта мысль пугает его. Он озирается по сторонам в надежде увидеть хоть что-нибудь, даже если вокруг темно, но, когда проходит некоторое время, а все его попытки не не дают результатов, он садится, предположительно, на землю и закрывает лицо руками, позволяя слезам течь по его щекам. Ему больно. Тэхён не хочет чувствовать эту боль, которая будто съедает все его внутренности, оставляя после себя огромные дыры, но по тому, как его сердце продолжает нещадно болеть, причиняя ему ещё боли, он понимает, что не сможет избавиться от неё. В этот момент, когда Тэхён находится в полном одиночестве, когда вокруг него настолько темно, что его будто наказывают за что-то, заполняя его голову грустными и страшными мыслями, когда страх и боль сковывают всё его тело — ему так не хватает Чонгука. Он всегда был его миром, воздухом, без которого он бы умер, не прожив и одного дня. И именно сейчас альфа нужен Тэхёну так сильно, что ему буквально больно от осознания того, что его нет рядом с ним. Ему так жаль, что их последняя встреча закончилась на таком ужасном моменте, когда он сбежал из его кабинета, после их секса, не позволив ему сказать хоть что-то. Тэхён сбежал, сбежал от Чонгука, сбежал от всей боли и любви, что вызывал в нём альфа, но потом, когда он снова оказался в своей комнате, там, где всё веяло холодом, а запах Чонгука давно выветрился, не давая ему хоть малейшего шанса дышать им хотя бы на несколько мгновений, Тэхён понял, что он всего лишь предпринимал попытки сбежать, хотя знал, что никогда не сможет сделать это. Тэхён просто слабый, когда дело касается Чонгука. Сколько бы боли и злости, отчаяния и слёз не вызывал в нём альфа, Тэхёну никогда не получится отвернуться от него, потому что он по уши влюблённый омега. Он давно и бесповоротно ушёл с головой в эту любовь, которая, хоть и приносила боли, но никогда не была ошибкой, потому что Тэхён знал на что шёл, когда влюблялся в короля, который на момент их первой встречи казался ему запретным плодом, до которого не было пути. Он знал, что никогда не будет с ним, хотя даже не мог предположить, что они когда-нибудь будут вместе. На тот момент эта казалась просто глупой мечтой, которая никогда не сбудется. И если бы кто-то тогда сказал ему, что Чонгук окажется его истинным, что он будет его мужем и будет любить его так сильно, Тэхён бы ни за что не поверил. Но сейчас, когда они вместе, когда они любят друг друга настолько сильно, что весь мир кажется такой маленькой по сравнению их любви, когда им скоро ждать появления лучика света в их жизни, Тэхён понимает, что невозможно предугадать будущее, потому что оно всегда может быть непредсказуемым. Потому что в один момент он может думать, что никогда не будет с королём, а в следующее мгновение целовать его губы, слыша слова любви в свой адрес… Внезапно Тэхён чувствует резкий холод, отчего его мигом подбрасывает в другое место. Еле как открыв глаза, он понимает, что находится в совершенно незнакомом месте. Его голова тяжёлая, а мысли хаотично бегают, не позволяя зацепиться хоть за одну. Он оглядывается по сторонам, морща нос от запаха, что витает в помещении. Вокруг него также темно, как и там, где он находился некоторое время назад; лишь маленький лучик солнца, что пробивается через грязные шторы, которые не задёрнуты полностью, позволяет ему осмотреть его место нахождения. В помещении спёртый воздух, пахнет плесенью и пылью, что раздражает его чувствительный нос. Тэхёну становится страшно. Он дёргает руками и ногами в попытках встать, предположительно, со стула, но, опустив глаза вниз, понимает, что точно не сможет сделать это самостоятельно, когда видит верёвки, что тугими кольцами связывали его руки и ноги к стулу. Он хочет позвать на помощь, чтобы кто-нибудь услышал его и пришёл к нему, но сделать это не получается, потому что во рту у него оказывается что-то вроде ткани, которая держит его рот открытым, а челюсть напряжённым. Тэхён пытается вытолкнуть её со своего рта, но язык прижат к нёбу из-за, кажется, ткани, отчего у него не выходит. Омега в панике снова оглядывается в надежде найти что-нибудь, что помогло бы ему сейчас, но вокруг лишь тишина, а место кажется ему совсем незнакомым и странным, будто им не пользовались несколько месяцев или даже лет. — Вижу, ты пришёл в себя, — неожиданно эхом разносится по помещению, а после из угла в тени показывается чей-то силуэт, что медленными шагами приближается к нему, останавливаясь рядом со стулом, где он привязан. Тэхён дёргается от неожиданности, поднимает глаза, смотря на то, как кто-то приближается к нему; эти шаги плавные, свободные, словно он сейчас сидит у себя дома, а этот человек — его гость, который пришёл попить вместе чай. Тот останавливается в паре сантиметров от него, позволяя лучику солнца осветить его лицо, и Тэхён удивляется тому, что видит этого человека впервые в своей жизни. Он хмурится, разглядывает чужое лицо, пытается понять или же вспомнить видел ли его, ведь не мог же незнакомый человек его так просто похитить без всякой причины, но в воспоминаниях ничего не всплывает, а голос разума упорно кричит, что ни черта не понимает. И Тэхён с ним соглашается. — Так ты не узнал меня, — у человека напротив смутно знакомый голос, он чуть грубый и глубокий, но почему-то вызывает в нём какой-то страх. Тэхён пытается что-то выдать из себя, но ткань, плотно заполняющая его рот, не позволяет ему сделать это, поэтому из него выходят какие-то тихие мычание. Он обводит того взглядом, подмечая то, что человек напротив может оказаться омегой, потому что тело у него очень худое, будто он сидел на диете некоторое время, кожа лица кажется нежной и мягкой, почти без никаких изъянов и пятен, а волосы шелковистые и ухоженные, и вряд ли он альфа или бета, потому что для них обычно их внешний вид не так важен, как для омег. Тэхён не может понять, кто он такой и почему держит его связанным в каком-то непонятном месте, о которой вряд ли кто-то знает, он не понимает, что мог сделать кому-то, чтобы с ним так поступали, наверняка зная, что он в положении. Его начинает мучить один вопрос, что красным сигналом бежит перед глазами: его так пытаются напугать, или же с ним действительно собираются сделать что-то ужасное? Он невольно дёргает рукой, чтобы притронуться к уже чуть виднеющимся животу, как обычно делает, чтобы удостовериться в том, что с его малышом или малышкой всё в порядке, потому что в первую очередь он боится за жизнь внутри него, но ему, естественно, не получается сделать это. Ему действительно страшно. — А если я сделаю так? — Человек напротив присаживается рядом с ним на корточки, достаёт из кармана что-то, что кажется ему сначала непонятной, подносить к своему лицу и накладывает поверх кожи, будто ещё один слой кожи, выравнивая по всему лицу. Тэхён выпучивает глаза, наблюдая за тем, как он буквально перевоплощается в совсем другого человека. В того, кто когда-то был всем для Чонгука — в Джихуна, который недавно снова появился в их жизни, устроил всё так, чтобы они поссорились, имея корыстные замыслы и намереваясь занять место в троне. Теперь ему понятно, как совсем незнакомому человеку удалось пробраться во дворец, выдать себя за мёртвого человека и обвести их всех вокруг пальца. Благодаря этой маске он действительно сильно похож на Джихуна. Тэхён удивляется тому, что кто-то смог сделать настолько живую маску, что сделала из одного человека совсем другого. Это так похожа на какую-то просто сказку, что у него отнимается дар речи. — Теперь понимаешь? — сухо спрашивает ещё кто-то за его спиной, навалившись на спинку стула и наклонившись к его уху. Тэхён вздрагивает, сильнее дёргается, желая отскочить подальше от него, от них, но его руки и ноги всё ещё плотно и туго связаны, во рту ткань с противным и отвратительным запахом, что врывается в его ноздри при каждом вдохе, а тот самый человек, что притворялся Джихуном и его, видимо, сообщник, сейчас стоят напротив него, будто говоря, что ничем хорошим для него этот день не закончится. — Пришло время играть по-взрослому. Тэхёну всё ещё чертовски сильно страшно. Тэхёну всё ещё чертовски сильно нужен Чонгук.Глава 24
11 ноября 2021 г. в 05:15
Чимин хочет открыть глаза, но у него это не получается. Веки тяжёлые, словно налиты свинцом, а темнота, окутывает его со всех сторон, маня к себе и мешая хоть что-то увидеть перед собой. Она будто удерживает его там, сковывая все мысли и тело в одну пучину цепких замков, чтобы он не смог выбраться из неё. Недалеко звучит тихая, но очень приятная мелодия: звуки фортепиано легко отдаются в голове, словно тот, кто играет, пользуется вовсе не руками, а какой-то магией. Он хочет понять, откуда идёт эта замечательная мелодия, но ничего не выходит, потому что он слышит её со всех сторон, будто омега сейчас находится прямо внутри фортепиано, в связи с этим он не может понять где именно играет мелодия. Уголки его губ поднимаются в слабой улыбке, а это тёмное место дарит спокойствие и умиротворение, даже несмотря на то, что абсолютно везде сплошная темнота, мешающая разглядеть собственные руки, не говоря уже об окружающем его месте.
Звуки фортепиано внезапно затихают, будто эта была всего лишь мимолётная галлюцинация, а не реальность. Чимин хмурится: ему вдруг начинает слышаться какой-то слабый, едва уловимый запах, а мелодия окончательно исчезает. Аромат приятно щекочет нос и заставляет расслабить нахмуренные брови, что отражались на его лице всего несколько секунд назад. Запах кажется знакомым, но не получается вспомнить, где именно он его слышал. В голове проскакивает догадка, но также быстро исчезает, оставляя после себя лишь лёгкий шлейф. Пахнет очень слабо, едва ли задерживается в носу, но Чимину получается понять, чем именно из себя представляет этот запах: эвионы.
Чимин удивлённо распахивает глаза, не веря своим мыслям, но когда запах неожиданно насыщается, подразумевая, что его носитель именно сейчас очень счастлив, он блаженно прикрывает глаза, позволяя себе тонуть в этом аромате. Чимин знает об этом цветке достаточно много, потому что с детства увлекается изучением растений и цветов, которые встречаются не так часто, как хотелось бы ему. Эвион — цветок, имеющий удивительное строение, не похожее на другие цветы, окрашенный в пурпурно-лиловый цвет с серебристой тычинкой, и во время дождя становится почти прозрачным.
От этого цветка пахнет просто неописуемо прекрасно.
Омега даже не замечает, как начинает дышать этим запахом сильнее, будто впитывая в себя, чтобы сохранить его в своих воспоминаниях, а потом неожиданно понимает, что запах идёт от него самого. То есть, от его малыша. От девочки-омеги, которую с нетерпением ждут Чимин и Юнги. Он с широкой улыбкой проводит по своему животу, шепчет тихо много ласковых слов, и так сильно уходит в себя, что не сразу видит дыру, похожую на какой-то портал, который начинает притягивать его к себе. Чимин не успевает среагировать и схватиться за что-либо, даже если глаза ничего не видят в такой темноте, так что оказывается внутри дыры и его выкидывает прямо в комнату.
Он резко открывает глаза, сразу же видя белый потолок с узорами их с Юнги спальни, и быстро принимает сидячее положение, ощущая холодный пот, стекающий по спине, но внезапная боль простреливает голову, и омега обратно ложится, болезненно застонав. Шторы в комнате были плотно задёрнуты, делая пространство абсолютно тёмным, так, что Чимин не мог понять который сейчас час, но он мысленно поблагодарил Юнги, потому что солнце вряд ли бы пощадило его сонные глаза.
Этот сон за последние почти двое суток повторялся уже несколько раз, и если Чимин поначалу не понял, что он значит, то позже лекарь объяснил, что он много думает о ещё не родившейся малышке, а звуки мелодии — просто его воспоминание из раннего детства; так же сотрясение тоже стало причастно к повторению его снов. Чимина это успокоило, хотя каждый раз пробуждение почему-то вызывало страх, а рука тут же хваталась за живот, чтобы удостовериться в том, что с ребёнком всё хорошо.
Когда Чимин пришёл в себя, он долго не мог понять, что произошло и почему он чувствует такую адскую боль. Первой мыслью было проверить свой живот, почувствовать рукой пинки, чтобы понять, что с его малышкой всё в порядке. А когда он ощутил её толчки, успокоился и выдохнул с облегчением, даже несмотря на то, что сам омега чувствовал себя, мягко говоря, не очень хорошо. Рядом с ним на стуле сидел Юнги, сжимая его руку и тихо посапывая, но когда услышал с его стороны копошение, потому что Чимин хотел взять стакан воды из прикроватной тумбочки, но случайно уронил его на землю, из-за чего по всей комнате послышался громкий звук разбивающегося стекла, тут же подорвался с места и посмотрел на него огромными встревоженными глазами. Чимин слабо улыбнулся с того, как смешно выглядел альфа, но в следующую секунду улыбка исчезла из его лица, стоило тому прижаться к нему, уткнуться в его перебинтованный лоб, чтобы скрыть свои слёзы, которые всё равно оставили влажный след на его коже.
Юнги много спрашивал о том, как Чимин себя чувствует, запихивал в его рот таблетки, которые прописал лекарь, потому что сам он не соглашался добровольно принимать их. Но спустя несколько минут упорного противостояния, всё же успокоился, когда альфа сказал, что это не вредно для ребёнка, хотя омега всё ещё не хотел пить те горькие и совсем невкусные таблетки.
После альфа рассказал, что он упал с лестницы, что лекарь выявил у него лёгкое сотрясение мозга, и что они могли бы потерять ребёнка. Глаза Чимина с каждой услышанной фразой становились всё больше, а слёзы тут же лёгкой паутинкой обволокли их, мешая чётко смотреть на картину перед собой, потому что одна мысль о том, что из-за его неосторожности, они могли бы потерять их личное счастье, напугала его до смерти. Юнги успокаивал несколько часов, уверял, что с этого времени будет ходить за ним по пятам, чтобы в случае чего оказаться рядом и помочь, и попросил сильно не зацикливаться на этом, потому что прошлое нужно отпустить сразу же.
Его слова помогли омеге прийти в себя, успокоиться, ведь главное то, что с их малышкой всё в порядке. А потом, оставшись наедине, когда альфа отлучился по делам, все воспоминания с того вечера резко ударили по голове, издевательски усмехаясь над ним.
Чимин вспомнил всё.
Как он случайно услышал разговор Джихуна, который, как теперь оказывается, совсем не тот, за кого себя выдаёт, его слова о каком-то плане, который уничтожил бы Тэхёна. А потом кусочки пазла собрались воедино. Стало понятно, что его падения с лестницы было совсем не из-за его неосторожности.
Это было спланировано.
И на его месте должен был быть Тэхён.
Чимину в тот же момент захотелось встать с кровати и побежать к Тэхёну, чтобы рассказать ему весь тот разговор, что он слышал, но ему так и не удалось сделать это, потому что голова нещадно болела, а ноги будто парализовало. Поэтому омеге пришлось повременить с этим, но сегодня, когда Чимин чувствует себя более-менее хорошо, он должен обязательно поговорить с кем-нибудь, чтобы разоблачить тех двух мошенников, который обманывают всю их семью, причиняя боль.
— Чимин, — неожиданно слышится тихий голос Тэхёна за дверью, выдёргивая его из своих раздумий.
— Проходи, Тэхён-а, — негромко говорит Чимин, и в следующую секунду дверь открывается, показывая взволнованного омегу, который смотрит на него большими глазами, где читается страх.
Он быстро подходит к нему и заключает в объятия, крепко прижимая к себе. Чимин мягко улыбается, понимая, как сильно соскучился по нему за это короткое время, и позволяет душить себя в, на удивление, крепких руках. Тэхён что-то в быстром темпе лепечет ему на ухо, тихо всхлипывает и просит так больше не пугать его. Он обещает, что такого больше не случится, говорит, чтобы тот заботился и думал о себе, вспоминая разговор тех двух людей, притворяющихся другими.
— Я испугался, думал, что с тобой случилось что-то ужасное и непоправимое, — шёпотом озвучивает Тэхён свои страхи, выпуская его из объятий и садясь на стул рядом с кроватью. — Прости, что не заглянул раньше.
— Не стоит извиняться. Я всё равно не мог нормально связать и двух слов, — он накрывает его руку своей и слабо сжимает, давая понять, что не обижается на него.
— Но, как так случилось, что ты упал с лестницы? Ты ведь всегда такой осторожный, — обеспокоенно смотрит на него Тэхён и поглаживает большим пальцем тыльную сторону чужой руки.
Чимин вдыхает и выдыхает несколько раз, готовиться к предстоящему тяжёлому разговору, который расставит всё на свои места, и поможет Тэхёну и Чонгуку, наконец, помириться. Он ждал этого момента очень сильно, потому что тяжело было смотреть на то, как эти двое мучаются, как им обоим больно друг без друга и как они притворяются чужими друг другу, когда их сердца тянутся соединиться воедино. Чимин наблюдал за ними, он видел, как Чонгук и Тэхён смотрят друг на друга, когда находятся порознь, а Джихун стоит между ними, как стена, мешая им любить друг друга.
И поэтому Чимин обязан поделиться сейчас с лучшим другом с тем, что услышал по счастливой случайности, чтобы снова видеть яркую и необычную улыбку друга.
— Тэхён, послушай меня, — омега принимает сидячее положение, опирается спиной о изголовье кровати и глядит на омегу очень внимательным и пристальным взглядом, отчего тот хмурится, догадываясь, что он скажет что-то серьёзное и точно неприятное. — Моё падение с лестницы было не случайным, — заканчивает он, глядя на то, как лицо омеги меняется от услышанной информации.
На несколько долгих минут в комнате воцаряется абсолютная тишина, прерываемая лишь звуком дождя, что решил напомнить о себе в конце весны, хотя это странно для их некогда тёплой погоды. Тэхён смотрит на него шокировано и ошарашенно, прокручивая в голове слова омеги и отказываясь верить в то, что ему это просто не послышалось. Как это не случайность? Значит, кто-то специально устроил всё так, чтобы Чимин упал? Но кому это было нужно и зачем? Тэхён не понимает.
— Что… что ты такое говоришь? — спрашивает он дрожащим голосом, пока его глаза бегают по комнате, пытаясь ухватиться за что-то, лишь бы на секунду забыть услышанное минутами ранее, потому что он не хочет верить в то, что кто-то мог жалеть Чимину, тому, кто в первую очередь думает о других, совсем забывая о себе, зла.
— Когда я спускался с лестницы, я поскользнулся о что-то. Смею предположить, что это было либо масло, либо что-то ещё скользкое, — говорит он свою догадку, всё больше вгоняя Тэхёна в состояние шока.
— Но, кто мог это сделать?
— В тот вечер, когда все должны были собраться на ужин, я услышал разговор Джихуна вместе со своим лекарем, — Чимин поднимает на него взгляд, что минуту назад был обращён в другую сторону, и молчит несколько секунд, прежде чем продолжить. — Они обманывают всех нас.
— О чём ты? — задаёт ещё один вопрос Тэхён, понимая, что сегодня явно день вопросов для него.
— Джихун не тот, за кого себя выдаёт.
И Чимин рассказывает ему всё, что слышал: как он случайно стал свидетелем их разговора, как Джихун, который вовсе не Джихун говорит про какой-то план, который уничтожит Тэхёна во время ужина, а его лекарь с ним за одно, пока сам Тэхён сидит с открытым ртом и расширенными глазами, не веря своим ушам. Он не может поверить в то, что каким-то незнакомым людям получилось обмануть их всех, занять место умершего мужа Чонгука, чтобы разделить их, а, возможно, и убить. Не может поверить, что они смогли так правдоподобно соврать о том, где Джихун был три года, втереться ко всем в доверие и вести себя так, чтобы даже Чонгук не понял, что он просто жалкая копия его умершего мужа. А осознание того, что он сделал, вероятнее всего, какую-то маску, чтобы стать похожим на Джихуна точь-в-точь, и вовсе заставляет его удивиться ещё больше. Это всё так неправдоподобно, что у него просто отнимается дар речи.
— Мы должны разоблачить их, — с решимостью и уверенностью в словах и глазах проговаривает Чимин, уже собирается встать с кровати, несмотря на головную боль и тяжесть во всём теле, но Тэхён удерживает его рукой, останавливая.
— Нет, ты лежи, тебе нельзя пока вставать. А я… я сам… сам расскажу Чонгуку, — омега поднимается на шатающихся ногах, чувствуя тошноту и слабое головокружение, бросает ещё один встревоженный взгляд на Чимина, получая в ответ слабую улыбку, и просьбу быть осторожным, кивает и выходит из комнаты, направляясь в кабинет Чонгука, где тот последние дни чуть ли не ночует из-за сильной занятости.
По дороге Тэхён ещё раз сто обдумывает слова Чимина, вспоминает каждую встречу с «Джихуном» и его лекарем, который, вероятнее всего вовсе не лекарь, всё больше поражаясь тому, насколько они прониклись игрой, что их было невозможно подловить в чём-то. Все его движения, слова, улыбки и смех, влюблённый взгляд на Чонгука — всё это было ложью, фальшью, всего лишь игрой, чтобы наверняка выгнать его из дворца и занять его место, а, возможно, убрать и Чонгука с пути. Это слишком сильно продуманный план, который точно был создан до мельчайших деталей.
Но вот только зачем им это? Чтобы занять трон и стать правителями? Неужели жажда власти может быть такой сильной, чтобы им наплевать на то, что они делают другим больно, врываясь в их жизни и разрушая всё, что было построено очень и очень долго? Неужели им было всё равно на то, что будет с теми, кто стали счастливыми спустя столько лет мучений? Тэхён не понимает таких людей. Они не вызывают в нём ничего, кроме жалости. Они, как маленькие дети, которых не любили и не заботились в детстве, вот поэтому, когда они выросли, стали обрушивать свою злость и обиду на совсем невинных людей. Но это не значит, что им можно так делать, что они могут обманывать других, не заботясь об их чувствах, делать им больно и плевать на то, сколько страданий и мучений вызовет их враньё.
И Тэхён собирается прекратить этот спектакль, который чуть не разрушил его и Чонгука жизнь, и который заставил их больше двух недель страдать и захлёбываться слезами, пока сердца кровоточили, а в мыслях было лишь одно — убежать. Убежать от всех, спрятаться где-нибудь, но в то же время хотеть прижаться к чужому телу, целоваться до покалывания в губах, любить, любить и любить.
Когда до кабинета Чонгука остаётся несколько шагов, когда сердце начинает биться, словно птица в клетке, а тошнота и головокружение заталкиваются обратно глубоко внутрь, чтобы думать лишь об одном, неожиданно за его спиной слышится шорох. Не успевает Тэхён отреагировать, развернуться и посмотреть откуда исходит звук, как к его затылку прижимается что-то жёсткое, отчего в глазах сразу же темнеет, пол будто уходит из-под ног и в следующую секунду он падает, а сознание уплывает от него.