🔥
— Юнги, собери всех стражей. Мы начинаем поиски! — Но, Чонгук, уже совсем поздно, — альфа пытается вразумить короля, объяснить, что в ночи будет тяжело искать, но по тому, как чужая грудь грузно поднимается и опускается, как его руки сжаты в кулак, а в глазах столько злости, что хватило бы с лихвой поджарить всё королевство, он понимает, что того уже ничто и никто не остановить. — Мне плевать! Я не собираюсь сидеть, сложа руки, и ждать рассвета, когда даже не знаю, что с моим омегой, — Чонгук кричит, бьёт мощным кулаком по столу, отчего тот отбивает громкий звук, который разносится по всему кабинету. Хосок подходит к нему, кладёт руку на плечо и несильно сжимает, чтобы дать понять, что всё непременно будет хорошо, пока сам король летает в своих мыслях, чувствуя себя никчёмным и беспомощным. Он думает о том, что Тэхёна украли прямо из-под его носа, пока он сидел, до головы заваленный этой работой, которая никогда не закончится, что он мог бы спасти своего омегу, если бы не закрылся в кабинете, надеясь тем самым отвлечься от той боли, которую они оба приносили друг другу. Альфа всё ещё не может до конца поверить в то, что человек, который назвался Джихуном, на самом деле является совершенно другим человеком. Он помнит, как этот человек разговаривал с ним, как ел, как вёл себя с другими людьми и даже как часто принимал ванную. Настоящий Джихун и тот, который притворялся им — они действительно похожи. Поэтому даже он, который жил с омегой несколько лет, не смог понять, что перед ним не тот, кто когда-то впервые пробудил в нём чувства любви. И Чонгук сейчас чувствует огромную вину, потому что если бы ему получилось сразу распознать ложь этого человека, он бы наверняка изменил ход событий, будущее, и Тэхён был бы с ним: целый и невредимый. Но на деле он совсем не знает, где его омега, что с ним и в порядке ли, и это страшнее всего, что могло произойти в его жизни. Чонгук должен спасти Тэхёна — своё солнце, иначе весь этот чёртов мир и его жизнь потеряет всякий смысл. — План таков: сейчас я поеду к семье Ким, посмотрю, может быть Тэхён всё же там, а если нет… То мне всё равно нужно будет рассказать им, что их сын, вероятнее всего, в беде, — Чонгук останавливается на несколько секунд, пытается унять разбушевавшееся сердце, прикусывает щёку изнутри, сразу же чувствуя металлический привкус во рту, и сжимает спинку стула до побелевших костяшек, лишь бы скрыть то, как его руки дрожат. Он так сильно боится за Тэхёна. Боится, что попросту не успеет вовремя. — А ты, Юнги, собери всех стражей до единого, и обыщите каждый уголок этого чёртового королевство, но чтобы Тэхён в ближайшее время был уже здесь. В целости и сохранности! — Будет сделано, — ровным голосом говорит Юнги и подходит к нему, шепча тихое, но уверенное: — Мы найдём его, несмотря ни на что, — Чонгук заторможено кивает, пока вытаскивает пистолет из шкафа, проверяет на наличие пуль, а после засовывает в задний карман брюк, который прикрыть длинным пиджаком. — Чонгук, Юнги, пожалуйста, берегите себя, — Хосок поочерёдно обнимает каждого, улыбается краешком губ, как бы говоря, что всё обязательно наладиться, но когда альфы покидают кабинет, с тяжёлым сердцем приседает на стул, надеясь на то, что Тэхён будет с ними совсем скоро. — Я хочу помочь им, но не знаю, что делать, — шепчет Чимин, смотря на него влажными глазами, из которых слёзы вот-вот скатятся вниз. Он чувствует такую вину, когда понимает, что если бы он сразу рассказал Юнги или Чонгуку, нежели Тэхёну, то тот бы сейчас был во дворце, и с ним всё было бы в порядке. Они бы быстро поймали тех двоих мошенников, которым так плевать на чувства других людей, и не знали бы больше никаких бед. Но прошлое уже не изменить, а будущее пока совсем не ясно, потому что омега никак не может выкинуть из головы противные мысли, занимающие всё пространство, чтобы тревожить его ещё сильнее. Ему остаётся лишь надеяться, что Тэхён вернётся к ним совсем скоро, подарит одну из своих необычных улыбок из своего арсенала и будет счастлив со своим альфой. — Тебе следует пойти в свою комнату и постараться успокоиться, хорошо? А я принесу тебе чашку чая, — Хосок помогает беременному омеге встать, игнорирует его протест и доводить до самих дверей, после чего укладывает на кровать и отлучается на несколько минут за чаем. Чимину остаётся лишь покорно укрыться одеялом, помолиться за то, чтобы с его другом всё было хорошо, потому что он точно не тот человек, заслуживающий всё то зло, которое обрушивается на него.🔥
Дорога до дома Намджуна занимает пятнадцать минут, но Чонгук, витающий в своих мыслях, даже не замечает этого, пока лошадь быстро несёт его к назначенному пункту. У него никак из головы не выходят слова Чимина про то, что Джихун и его лекарь, которого он так представил им, совершенно не те, за кого себя выдавали, что он — не тот Джихун, который когда-то был для него всем. В это на самом деле так сложно поверить, практически невозможно, что поначалу, когда Чимин всё рассказал, он подумал, что это неудачная шутка, не иначе. Ведь как такое возможно? Чтобы его могли обмануть, притворяясь тем, кого он знал лучше самого себя? Да, Чонгук знал о Джихуне абсолютно всё: какой у него был характер, манера речи, как он любил одеваться, что обожал есть по утрам и как долго принимал ванную. Джихун для него всегда был открытой книгой, на лице которого он видел то, что творится в его голове и сердце. Чонгук с самого начало должен был наблюдать за этим человеком, выдающим себя за другого, но он совсем потерял бдительность, находясь в шоке от того, что увидел мужа, которого считал мёртвым, а после ночи, проведённой с ним в одной постели, Тэхён, думающий, что он изменил ему, и их ссоры, после которой они нормально не разговаривали. Все эти события завязались в большой запутанный клубок, что он не думал о том, что этот Джихун — не тот самый омега, впервые пробудивший в нём чувства. Но теперь это уже не имеет значения, потому что важнее всего в этом мире сейчас Тэхён, которого, вероятно, похитили именно эти люди, ведь их также не было во дворце. Чонгук боится думать о том, что они собираются сделать с его солнцем, потому что даже не знает, что им нужно. Трон? Власть? Или же они просто хотят убить всех членов королевской семьи? Он ни черта не понимает. Кто они вообще такие и откуда вдруг взялись, когда со смерти Джихуна прошло более трех лет? Это, черт возьми, совсем непонятно. Альфе всего лишь хочется найти Тэхёна, пока с ним ничего не случилось, удостовериться в его безопасности, а потом спросит у тех двоих, на какой чёрт они устроили весь этот цирк, осмелившись обмануть короля и похитив его мужа и папу будущего наследника. Обычно Чон не любит марать руку о чужую кровь, тем более тех, кто находится на его территории, но за Тэхёна ему не составить труда отрубить им головы за весь обман и боль, которую они причинили всем… Увидев, наконец, дом семьи Ким, Чонгук быстро спрыгивает с лошади, оставляет его около дерева, зная, что он никуда не убежит, после чего несётся к двери, для вежливости стучит, хотя она сейчас тут совершенно не к месту. Спустя несколько секунд ему открывает служанка, округляет глаза от такого позднего визита короля, несколько раз глубоко кланяется, а потом отходит в сторону, давая ему пройти. Чонгук озирается по сторонам, видит приближающегося к нему Сокджина с Намджуном, которых служанка, кажется, уже успела оповестить о его приезде. — Намджун, Сокджин, — он делает глубокий поклон, получая в ответ то же самое. — Ваше величество, с чего такой визит в столь позднее время? — спрашивает Намджун, смотря на него внимательно и пристально, словно надеясь получит ответ на свой вопрос по его глазам. — Подожди ты, дай сначала ему устроиться. Проходите, пожалуйста, не стойте у дверей, — Сокджин кидает укоризненный взгляд в сторону альфы, ведь тот даже не устроил гостя как следует, а после переводит на короля, мягко улыбаясь. — Благодарю за приглашение, но я сейчас очень спешу. Хотел спросить, здесь ли Тэхён? — Чонгук наблюдает за их реакцией, видя лишь непонимание в чужих глазах, отчего та маленькая надежда, что жила в нём, тут же угасает, когда он понимает, что Тэхён здесь нет, иначе он бы вышел к нему. Наверное. — Н-нет, что-то случилось? — глаза старшего омеги вдруг обеспокоенно вглядываются в его, ищут ответ, пока его руки хватаются за локоть Намджуна, как за спасательный круг. Чонгук закусывает щёку изнутри, пряча руки за спиной, а его сердце взволнованно бьётся в очень быстром темпе, когда к нему приходит осознание, что он нарушил обещание, данное Сокджину. Обещание заботиться о Тэхёне и оберегать его, как самое ценное в своей жизни. Он не смог сдержать слово, а теперь мучается от угрызения совести, когда заглядывает в их глаза и видит встревоженность. — Кажется, вашему сыну угрожает опасность. — Что? — Сокджин отшатывается, чуть не падая на пол, но опирается на руку Намджуна, что успевает его подхватить. — Как это угрожает опасность? Он же был во дворце — в самом охраняемом месте в этом королевстве, — некогда спокойный Намджун буквально взрывается от негодования: его густые брови сдвигаются к переносице, в глазах словно черти пляшут, а челюсть напряжён до предела. Если бы в гостиной воцарилась полнейшая тишина, то они бы наверняка услышали скрежет его зубов. — Пожалуйста, успокойся, — шепчет старший омега, когда приходит в себя, слабо сжимает чужую руку, чтобы успокоить разгневанного отца. Мысль о том, что с их Тэхёном что-то, возможно, случилось, отбойным молотком стучит по голове, устраивает полнейший хаос и страх. Омега не может в это поверить, а точнее, не хочет, потому что совсем не понимает, почему их сын, который до жути боялся тронуть крохотную бабочку, говоря, что та окружает мир волшебством, а если её убить, то всё чудесное в этой вселенной исчезнет, сейчас находится в опасности. В это совсем не хочется верить, но правда в том, что их сын достаточно уже настрадался, и, видимо, судьбе всё ещё мало. И ему от этой мысли буквально больно. Его мальчик не должен страдать. — Я не понимаю, как вы могли допустить это? — голос старшего альфы приобретает стальной оттенок. Он выжидающе смотрит на альфу, пока в голове проскакивает мысль, что он не имеет право так разговаривать с королём, но, чёрт возьми, на данный момент это не имеет никакого значения. Его Тэхён в опасности, и всё из-за этой королевской семьи, где ему было так больно. И даже если Чонгук говорил, что любит его сына, это не отменяет того факта, что из-за него Тэхён страдал и страдает по сей день. Чонгук пристыжено опускает голову, чувствуя себя провинившимся ребёнком, который разбил любимую вазу папы. Чувство вины стремительно зарождается в его сердце, распускаясь бутоном и заползая в каждый уголок в виде цепей, сжимающих всё его нутро. Мысль о том, что это именно из-за него Тэхён сейчас в опасности, не даёт ему глотнуть свежего воздуха. Он так виноват перед ним. Ему нужно было с самого начала распознать ложь, а не впускать в свой дом двух незнакомых людей, притворяющихся другими. Тогда бы Тэхён сейчас был с ним, улыбался бы своей лучезарной улыбкой и продолжал делать его жизнь значимой. — Я… я… Прошу прощения. Вы имеете полное право злиться на меня, потому что я не смог защитить Тэхёна, — он останавливается на секунду, поднимает на них свой взгляд, где полно печали и сожаления вкупе с невероятной болью. — Но, уверяю вас, я переверну всё королевство, чтобы найти вашего сына и моего омегу, потому что именно из-за меня он сейчас в беде. Я впустил во дворец чужих людей, которые желали нам только зла, и совсем не знал об этом… Несколько минут в гостиной стоит тишина, нарушаемая лишь тихим смехом племянников Тэхёна, играющих в другой комнате. Его братья вместе со своими омегами появляются незаметно, поэтому они слышали всё о чём говорилось, и теперь кидают на Чонгука недовольные взгляды, хоть и незаметно, по их мнению, потому что альфе кожей чувствует их недовольство, но и страх, ведь он всё ещё их король, перед которым они не имеют право поднимать головы. — Значит так: я задействую своих людей, и мы обыщем всевозможные места, где он может быть. Я не допущу, чтобы с моим сыном что-то произошло. — Хорошо, благодарю, — Чонгук благодарно кивает. — Я делаю это не ради вас, — альфа даже не поднимает на него глаза, полностью концентрируясь на бумаге и пере в руках. Чонгук ничего не отвечает, понимает чужую злость, поэтому делает лёгкий поклон, после чего удаляется, направляясь к дверям, но его останавливает слабое касание до его локтя. — Я не знаю, что готовит для моего сына будущее, но я точно уверен в том, что вы сможете быть для него опорой, — произносит чуть ли не шёпотом, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не расплакаться. — Обещаете мне, что с ним всё будет хорошо… Пожалуйста. — Я… — Чонгук осекается, не хочет снова давать обещания, которое, возможно, не сможет сдержать, но то, каким опечаленным и разбитым выглядит старший омега, не позволяет ему сказать то, что сделает ему ещё больнее. — Я даю вам слово. Тэхён для меня так же дорог, как и для вас. Вы встретитесь с ним совсем скоро, — он напоследок легонько целует тыльную сторону его мягкой ладони, ещё раз кланяется и выходит из дома, вешая на своих плечах ещё один тяжёлый груз обещания. — Я рискну поверить вам ещё раз, Ваше величество.🔥
— Что вы хотите от меня? — он не узнаёт свой голос — тихий, едва слышный и отчаянный. Ему хочется бежать, бежать отсюда, сломя голову и не щадя свои ноги, которым никак не привыкнуть к долгому бегу, но, сидя со связанными руками и ногами в каком-то непонятном месте с незнакомыми людьми, которые могут сделать с ним всё что захотят, он понимает, что не сможет бежать, как бы сильно этого не хотелось сейчас. Сехун в ответ на его вопрос молчит. Подходит совсем вплотную, давая ощутить слабый запах ландыша, и Тэхён сразу же понимает, что это не его запах, а искусственный, вроде духов. Но не успевает сильно задуматься об этом, как чувствует внезапную острую вспышку боли. Кричит, даже не понимает, что это его голос, с его глаз тут же текут слёзы, и он опускает голову вниз, ошарашенно смотря на то, как на бедре расползается большое пятно от кофе, который проливает на нём человек, стоящий рядом с ним. Бедро начинает адски жечь, а голова на несколько секунд перестаёт работать, парализовавший от шока и боли. Тэхён, словно обезумевший, начинает дёргать руками и ногами, кричать во всё горло, наивно надеясь, что кто-нибудь услышит его, и хочет лишь снять брюки, что делают ему ещё больнее, прилипая к ожогу. Он плачет, всхлипывает, дрожа от страха и боли, мечтая о том, чтобы это казалось просто страшным сном, что закончится, стоит ему только открыть глаза. Но в реальности он связан, слаб и уязвим, и над ним просто насмехаются, пытая его только ради удовольствия. Что-то подсказывает ему, что они не собираются останавливаться только на этом, и от этой мысли становится ещё страшнее, хотя, казалось бы, куда ещё. — Что вам от меня нужно? — кричит, срывая голос, поднимает на того влажные глаза, видя в чужом взгляде лишь злорадствующую насмешку и агрессии, выставленную на показ. — Знаешь, Тэхён, ты мог бы мне понравится, если бы не занял место, принадлежащее мне, — говорит тот будничным тоном, игнорируя его вопрос. — Но, как видишь, мы оказались в той ситуации, где чувства уже не имеют никакого значения. — С чего ты взял, что это место твоё? — вопросительно вскинув бровь, спрашивает Тэхён. — Чонгук — мой альфа, мой истинный и отец моего ребёнка. Он любит меня, а вы всего лишь безумцы, что решили покуситься на жизнь короля, — выплёвывает, словно ад, чувствуя нарастающую в груди злость и не думая о боли в ноге, что отзывается тупым жжением. — Тогда посмотрим, успеет ли твой Чонгук спасти тебя, пока ещё не поздно, — шипит бета, резко схватив его за волосы и с силой сжав, заставляя его больно застонать, откидывая голову. Резкая пощёчина по лицу на мгновение оглушает его, пока кожа горит синим пламенем, и ему даже чудится Чонгук, что смотрит на него с улыбкой на губах и просит подождать ещё чуть-чуть. Тэхён его слушается. Кажется…