Немного о последствиях ночных прогулок

Гарри шёл из кабинета Заклинаний. Вся эта идиотская ситуация его вконец достала, и он хотел разобраться во всём, как истинный гриффиндорец. Нужно просто поговорить с этим болваном, что бы он там себе не надумал. Но всякий раз, когда наступало временное спокойствие, услужливое сознание подкидывало ему вид стремительно уходящего Малфоя. Эти светлые волосы и гордо выпрямленную спину он узнает хоть во сне. Вот он, Драко, на другом конце коридора, вот он, шанс объясниться. Только не упусти его, Гарри. - Драко, постой! Парень определённо его услышал и остановился. Медленно обернувшись, он поднял на гриффиндорца нечитаемый взгляд и надменно поднял бровь. Грёбаный аристократ. - Я тебя слушаю, Поттер, - равнодушно откликнулся тот. Чертовски больно стало где-то в груди. Гарри за эти дни уже забыл, с каким холодным презрением может разговаривать Драко. - Что... я хочу знать, что произошло. - С чего ты вообще взял, что что-то случилось, Потти? - его эмоции снова скрылись за ледяной маской безразличия. Драко сузил глаза и облокотился на стену, однако в движениях его не было привычной раскованности. За ту долю секунды, когда настоящие чувства не успели скрыться с его лица, Гарри заметил что-то знакомое. Выстрел наугад, всё или ничего. и он рискует. - Это насчёт твоего отца? Он что-то узнал? - Гарри осторожно прикоснулся к его руке, вглядываясь в глаза слизеринца. Точное попадание. Вот только это нисколько не упрощает дело. Лицо Малфоя изменилось и он, отшатнувшись, отдёрнул локоть. Лишь одним движением ласково выжигая ему внутренности. Как по-слизерински действенно и изящно, папочка бы гордился. Мгновение оглушающей тишины, и вот, на него валится правда со всей осторожностью товарного поезда. - Нам нужно расстаться. - Драко, не поднимая взгляд, разглядывал свои аккуратные ногти, а под Гарри словно развёрзлась бездна. Гадкая дрожь зарождалась где-то внутри, там, где должно быть сердце. Как тупо, - отчаянно подумал Гарри, - как много внимания уделяют этому органу безбожные романтики, а ведь он всего лишь перекачивает кровь. Он не думал, что будет настолько больно, когда это все же произойдет. Нет, - пытался убедить он сам себя. Это не правда. Просто шутка. Невероятно изящная и жестокая шутка, достойная Драко Малфоя. - Что? Как всё-таки прекрасно, что ему удается совладать с голосом. Было бы очень неприятно, если бы он показал себя ещё более жалким ничтожеством, чем он является на самом деле. Всё же и правда ужасно неосмотрительно зависеть от кого-то настолько, что больно дышать. - Отец узнал, что мы встречаемся. Если я продолжу отношения, то меня лишат наследства. - Драко наконец поднимает на него безразличный взгляд.- Так надо, - думает Малфой. Мерлин, неужели Гарри сам не мог догадался, что выбрал слизеринец. Уж точно не его. Разумеется, он не удивлен, но всё равно кажется, что кто-то, презрительно ухмыляясь, калёным железом заливает ему внутренности. Несмотря на то, что за эти годы боль стала неотъемлемой частью его самого, к этому его не могло подготовить ничто. Потому что, когда между тобой и человеком которого ты любишь вырастает стена, и ты не можешь к нему прикоснуться, это разрывает тебя на части. - Мы всё объясним, мы сможем всё исправить, - начал Гарри, лихорадочно разглядывая старинный гобелен, словно пытаясь найти там подсказку, что ему делать. И старательно пытаясь убедить себя, что всё ещё будет хорошо. Да, так и есть, они снова будут вместе. Как жаль, что теперь он сам себе не верил. Ведь надежда - единственное, что всегда удерживало его на плаву. Потому что иначе, он попросту тонет в той тьме, что его окружает. - Нет больше никакого "мы", Поттер, - отрезал Малфой, смерив парня нечитаемым взглядом. Гарри смотрел на него расширенными зрачками, полными горечи. Даже сейчас Драко прекрасен. Сердце готово было разлететься на куски – с такой силой оно билось о грудную клетку. Ах вот оно что. Какой он идиот. Надеялся, что слизеринец к нему что-то чувствует. Глупо было верить, что его можно любить. Глупым было просто верить кому-то. - А... Ну да. Ясно. - пробормотал Гарри опустив взгляд. Потому что слишком больно было смотреть. Борясь с предательскими слезами, он впился ногтями в мягкую плоть ладоней. Драко стараясь скрыть эмоции, с тяжелым сердцем наблюдал за этой внутренней борьбой. - Мне жаль. - если бы Поттер посмотрел на него, он бы увидел такое же отражение своей тоски плескавшейся в бледно-серых глазах. Но брюнет не взглянул на него. Наконец справившись с собой, Гарри вперил пустой взгляд в пространство. Потому что нельзя смотреть в эти глаза, нельзя становиться бесформенным куском воска в его руках. Какой он молодец, не поддался, теперь станет легче, наверное. Драко облегченно выдохнул, увидев его реакцию. Да, так будет намного проще, ещё секунду, и он бы сорвался. Если бы Слизеринский принц присмотрелся и подумал, то проследив такую реакцию, он бы, зная Поттера ужаснулся, к чему это могло привести. Но Малфой старательно избегал изумрудно-зелёных глаз. Он бы никому не признался, что сам тонет в них. Повисла долгая пауза. В последний раз посмотрев на застывшего Героя, Драко Малфой развернулся и стремительно пошёл в Слизеринскую гостиную. А Гарри, разжав кулаки, удивленно смотрел на кровь, выступившую из следов от ногтей. Годрик Гриффиндор был прав, алый - это чертовски красиво.