[Суббота, 1 января 2005 года]
— Малфой! Глаза Драко распахнулись. Он всё ещё сидел на своём стуле, согнувшись пополам. Его голова покоилась на ногах Поттера. Он отпустил руку, которую всё ещё держал, и со стоном сел, несмотря на протесты своей спины. Поттер внимательно наблюдал за ним. — Что-то здесь не так. Всё кажется перевернутым. — Что значит “перевернутым”? — спросил Драко, мгновенно насторожившись. — Я имею в виду, что это происходит, когда я пытаюсь поднять свою руку, — сказал Поттер, поднимая левую руку на несколько дюймов. Драко отпустил тревожный вздох, который до этого момента сдерживал. — По-моему, выглядит неплохо? — Я пытаюсь поднять правую руку, идиот. — Выглядит немного хуже, — согласился Драко, вставая. — Я найду целителя. — Нет! — завопил Поттер, резко выпрямляясь. — Ты же целитель. Мне не нужен ещё один. — Я занимаюсь травмами, а не зельями, Поттер. — Пожалуйста! — сказал Поттер, протягивая левую руку и совершенно не замечая Драко, который стоял справа от него. — Успокойся, — сказал Драко, положив руку ему на плечо и сжимая его. — Я не просто приведу любого целителя, на которого наткнусь, хорошо? Я найду кого-нибудь абсолютно надежного. — Разве ты не можешь мне помочь? — взмолился Поттер. — Ты же на самом деле не хочешь этого. Я не совсем уверен, что стоит делать, когда дело доходит до осложнений с зельем. Потребовалось ещё несколько минут (и обещание немедленно сообщить Грейнджер), чтобы убедить Поттера позволить ему найти кого-то другого. Как оказалось, Поттер, принял огромную передозировку Морочащей закваски. Это не был яд как таковой, но при приёме больших доз медленно парализовал действие органов реципиента. Целительница Патил (та, что из Когтеврана) подсчитала, что потребуется добрых три недели, чтобы полностью избавиться от симптомов. Одного этого было достаточно, чтобы кровь Поттера закипела в жилах, но когда она продолжила говорить ему, что он должен будет провести одну неделю этого времени в Мунго, Поттер категорически отказался и послал Патил подготовить его бланк о выписке. — Гарри, будь благоразумен, — попыталась возразить ему Грейнджер, когда дверь за Патил закрылась. — Я не собираюсь проводить здесь ещё одну ночь, Гермиона! — непреклонно сказал Поттер. — Отлично, тогда живи с нами, — сказала Грейнджер. Поттер покачал головой ещё до того, как она закончила фразу. — Я не хочу вас обременять. У вас обоих есть работа, вы не можете всё время со мной нянчиться. Я не хочу быть для вас обузой. — Ты не обуза, Гарри! Сколько раз я должна тебе повторять? — раздражённо сказала она, но Поттер лишь холодно посмотрел на неё. — Отлично, тогда оставайся в Норе. Молли всё равно не нужно работать, и ты знаешь, что она с радостью позаботится о тебе. Поттер смотрел на неё, сжав губы в тонкую линию. Драко чувствовал, что у Поттера было больше одной причины не оставаться в Норе, ни одну из которых он не хотел раскрывать Грейнджер. — Малфой может остаться со мной, — внезапно выпалил он, застав всех врасплох. — Я могу? — спросил Драко. — Ну да, а почему нет? Я просто буду платить тебе зарплату за всю неделю, сверхурочные и всё остальное, — Поттер вдруг показался очень восторженным. — Ты можешь делать всё, что угодно, читать или ещё что-нибудь. Будешь гулять в парке. Только смотри, чтобы я не споткнулся и не упал с лестницы. — Гарри, ты уверен? — неуверенно произнесла Грейнджер. — Не знаю, насколько это хорошая идея. Драко тоже не был уверен, но, понятное дело, не по тем же причинам, что и Грейнджер. Как он мог прожить целую неделю взаперти с Поттером на площади Гриммо? Он решил рассказать Поттеру о своих чувствах, но сейчас было не время, не так ли? Вы не сказали бы кому-то, что он вам нравится, сразу после того, как тот чуть не умер (снова). Это был бы самый простой способ заставить этого человека поверить, что это было сказано просто под влиянием момента. — Всё будет хорошо, не волнуйся. Он знает как делать искусственное дыхание, всё будет в порядке, — сказал Поттер, глядя на Драко своими ярко-зелеными глазами. И это было всё, что потребовалось Драко, чтобы сдаться. Не то чтобы он вообще знал, что эта за странная маггловская штука “искусственное дыхание” вообще означает. — Ладно, я сделаю это, если Медоуз согласится! Грейнджер тяжело вздохнула, но Поттер лучезарно улыбнулся ему, и это всё, что нужно было Драко для подтверждения своих слов. Ему придется послать сову Блейзу, чтобы тот позаботился об Аврелии вместо него. Он, конечно же, не мог оставить Поттера одного, чтобы самому выгуливать собаку, и уж точно не был готов выводить пса на улицу вместе с ними. Когда Патил вернулась с бумагами, Грейнджер неохотно подписала их и помогла Драко перевести Поттера к следующему камину. Они решили, что это будет самый безопасный способ доставить Поттера домой, понимая, что ему будет хуже от аппарации. Грейнджер передала палочку Поттера Драко на хранение, а затем помогла им обоим протиснуться в камин. Драко на всякий случай обнял Поттера за талию, а затем бросил в огонь немного летучего пороха. — Дом номер двадцать два, площадь Гриммо, — сказал Поттер, и они переместились.* * *
Когда Поттер, спотыкаясь, выбрался из камина, Драко был готов и сумел удержать их обоих на ногах. Он усадил его на стул, стоявший ближе всех к огню, и огляделся. Они были в столовой, которая совсем не походила на те, к которым Драко привык с детства. Пол был сделан из белого мрамора, но стены были выкрашены в простой кремовый цвет и не обшиты деревянными панелями, как в древних домах чистокровных семей. Затем были картины — одна над камином изображала абстрактные сине-зеленые фигуры, а другая рядом с дверью демонстрировала синюю бутылочку с зельем. Драко даже не был уверен, что это волшебные картины, так как ни на одной из них не были изображены ведьма или волшебник. Сама дверь была огромной — двустворчатая, с аркой и стеклянными панелями наверху. Даже камин был новый, черно-белый, как и стол (у которого была стеклянная крышка), восемь стульев, скомпонованных вокруг него, и ковер под ними. Две стены полностью состояли из окон. Они были на первом этаже, и Драко мог смотреть на улицу, где несколько человек проходили мимо, ни разу не взглянув в их сторону. Он был почти уверен, что для них здание было совершенно невидимым. Драко всегда считал, что Поттер не придает большого значения фамильным ценностям чистокровных людей. Но когда он подумал о том, сколько же должны были стоить все вещи и мебель Блэков, его сердце ушло в пятки. Он действительно надеялся, что Поттер всё просто не испортил. — Это и есть дом на площади Гриммо? — спросил Драко, просто чтобы убедиться. — Да, здесь я живу, — сказал Поттер, глядя на него снизу вверх. — А что? — Что ты с ним сделал? — Я... ремонт? — озадаченно спросил Поттер. — Это то, что делают люди, когда переезжают, верно? — Я – нет, — сказал Драко. Поттер усмехнулся. — Так вот почему у тебя обои с цветочным узором? — Только в коридоре! — запротестовал Драко. — А что ты сделал со всем тем, что было в доме? — Ничего. Он был пуст, когда я купил его, — сказал Поттер. — Ты же знаешь, что это не дом Блэков? — У тебя есть ещё один дом на площади Гриммо? — Да. Так я могу за ним присматривать, — сказал Поттер, указывая на окно. — И никто не заподозрит, что я живу прямо напротив. Драко выглянул наружу. — И где он? — Ты бы узнал его, если бы мог видеть, — сказал Поттер. — Но приятно знать, что ты не можешь этого сделать. Они прошли на кухню, которая находилась прямо напротив столовой. Идти прямо было для Поттера не такой уж большой проблемой, сложными были только направления движения. Драко всё ещё поддерживал его, обхватив рукой за талию. В конце концов, Поттер ему платил. — Ты пахнешь дымом, — заявил Поттер, сморщив нос. — Мне очень жаль, Ваше Величество. У меня не было возможности принять душ между тем, как я тащил твою задницу в больницу Святого Мунго и убеждался, что ты просто не умрёшь ночью, — саркастически сказал Драко. — Вы прощены, — великодушно сказал Поттер, обнюхивая себя. — Я пахну больницей. — От тебя пахнет магией, — поправил его Драко. — В основном это гигиенические заклинания, которые сотрудники применяют перед исцелением. — Ненавижу, это всегда заставляет меня чувствовать себя искусственным. Как будто я робот, — пожаловался Поттер, усаживаясь за кухонный стол. — А что это такое? — спросил Драко, оглядываясь вокруг. Кухня была такой же современной, как и гостиная. В ней также совершенно не было беспорядка. На кухонном столе, который был совершенно пуст, стоял чайник. Здесь не было настенных шкафов, так как две стены состояли из окон, начинающихся от рабочих поверхностей. Это, казалось, было общей темой дома Поттера. — Это конструкция, которую магглы используют, чтобы делать что-то. Роботы сделаны из металла и могут выполнять любые задачи, — попытался объяснить Поттер. Должно быть, он заметил замешательство на лице Драко, потому что тот, казалось, на несколько секунд задумался. — Представь себе, что ты можешь использовать Империус на доспехах и заставить их делать всё, что захочешь. В основном, это и есть робот. — Впечатляюще. Без использования магии? — спросил Драко, открывая наугад несколько шкафов. Во всех них лежала аккуратно сложенная кухонная посуда. — Да, — сказал Поттер, — они много чего могут. А что ты ищешь? — Еду. Разве у тебя её нет? Всё, что я вижу — это кастрюли и сковородки. Так много никому не понадобится. — Я знаю, — возразил Поттер. — Еда в кладовке, вон там дверь. — Поттер указал на улицу. Драко поднял бровь, и Поттер нахмурился. — Опять не та сторона, — проворчал он и поднял другую руку, чтобы указать на дверь напротив окна. — Ну вот и всё. Кладовая Поттера была полна до отказа и всё ещё оставалась самой опрятной, которую Драко когда-либо видел. Казалось, всё имеет свое место. Кувшины с молоком были расставлены ровными рядами, и даже картофель был сложен в виде пирамиды. Драко почувствовал себя так, словно попал в один из тех глянцевых журналов по дизайну интерьера, которые любила читать его соседка миссис Мэлони. Дом Поттера был слишком опрятным, без этого живого ощущения, которое было в доме Драко. Это напомнило ему о поместье. Драко отправился на поиски обычных товаров для дома, но ничего не нашёл. И что ему теперь со всем этим делать? Обычно он съедал немного хлопьев на завтрак, но их не было в кладовке Поттера. Всё, что ему удалось найти, это немного хлеба и варенье в банке. Когда он повернулся, чтобы снова войти в кухню, то заметил перо, которое летало по пергаменту на стене, записывая “хлеб из цельного зерна”, а также “клубника”, “сахар для варенья” и “ваниль”. — Ты сам варишь варенье? — спросил Драко, выкладывая свои находки на стол. Поттер усмехнулся. — Я полон сюрпризов. Теперь, когда ему удалось благополучно сбежать из больницы Святого Мунго, он, казалось, пребывал в исключительно приподнятом настроении. Он смотрел на дверь в коридор — вернее, на стену рядом с ней, которую Драко раньше не мог разглядеть. Она выглядела так, будто не принадлежала аккуратному, совершенно безликому дому Поттера. К ней было прикреплено множество детских рисунков, на большинстве из которых красовалась подпись: “Тед”. — Не волнуйся, ты тоже тот ещё художник, — добавил Драко с усмешкой. — Я даже не знаю, зачем тебе понадобился Хогвартс. — Но кто бы стер это самодовольное выражение с твоего лица, если бы меня там не было? — сказал Поттер, повернувшись и глядя на кухонный стол. Драко воздержался от ответа и вместо этого намазал варенье на хлеб и положил его в левую руку Поттера, которая, казалось, работала лучше, чем правая. — Просто представь, что ты держишь его в правой руке, и всё будет хорошо, — посоветовал Драко. Поттеру удалось довольно хорошо позавтракать, хотя и гораздо медленнее, чем обычно – что Драко рассматривал как дополнительный бонус, если быть предельно честным. Они только закончили, когда окно открылось само по себе, и этот чёртов филин влетел внутрь, приземлившись на пустой барный стул. — Это твой? — спросил Драко, презрительно взглянув на филина. — Я ненавижу этого монстра. — Нет, Одиссей — филин Мэтта. Что он тебе сделал? — Поттер усмехнулся, скармливая филину остатки своего бутерброда. — Он укусил меня! — ответил Драко. — А ещё он прилетал и сидел у твоей постели каждую ночь в одно и то же время после того, как ты чуть не умер в предпоследний раз. Это чертовски жутко. — Должно быть, я нравлюсь ему больше, чем ты, — самодовольно сказал Поттер, с трудом поднимая письмо и пытаясь сломать печать. — Как насчёт небольшой помощи? Драко взял у него письмо, держась подальше от филина, который пристально смотрел на него. Он развернул пергамент и прочитал текст Поттеру, понимая, что тот не сможет читать ещё как минимум несколько дней. Дорогой Гарри, Мне только что сообщили, что ты уже выписан. Вся команда очень переживает за тебя. Они сказали мне, что все присутствующие на вечеринке были тщательно допрошены аврорами. Они уверены, что найдут ответственного за это человека. Желаю тебе скорейшего выздоровления. Есть ли какие-нибудь предположения о том, когда ты вернёшься к нам? С наилучшими пожеланиями, Мэтт Драко посмотрел на Поттера, который сильно вздрогнул. Он шокированно взглянул на него. — Паддлмир! Как я мог забыть о матче? — сказал он, ударив левой рукой по пустой тарелке, отчего оба они подпрыгнули и Одиссей испуганно вскрикнул. — Может быть, это как-то связано с тем, что ты под действием Морочащей закваски? — сказал Драко. — Я сейчас всё думал о том, что ты как-то подозрительно спокоен, несмотря на это испытание. — Какое испытание? — спросил Поттер, массируя руку. — Ты же знаешь... отравлен на собственной новогодней вечеринке? — Отравлен? — спросил явно озадаченный Поттер. — А с чего бы ещё аврорам вмешиваться? — спросил Драко, прищурившись. Поттер нахмурился. — А что там насчет авроров? — похоже, он уже забыл, что только что говорил ему Драко. Драко ненавидел передозировки зельями. Последствия были гораздо более непредсказуемыми, чем урон от заклинаний. Никогда не знаешь, как тело отреагирует на то или иное зелье, и Поттер, видимо, решил рискнуть. — Вот и всё, я приковываю тебя к кровати, — сказал Драко, потянув Поттера за руку со стула. Поттер соскользнул вниз, приземлившись на задницу и потянул Драко, который тоже упал на колени. — Думаю, от тебя будет мало толку, — проворчал Драко, вставая. — Я просто левитирую тебя, хорошо? Поттер только посмотрел на него в замешательстве. Драко не был уверен, понимает ли он вообще, что происходит. Драко достал свою палочку, и Поттер тут же уставился на неё. — Мобиликорпус! Заклинание отскочило от защитного щита, который внезапно вспыхнул вокруг Поттера. — Блестяще, — сказал Драко, убирая палочку. Как, черт возьми, он теперь должен был перенести Поттера наверх? Он явно был не в том состоянии, чтобы просто пройти. Драко вздохнул и присел на корточки перед Поттером, который всё ещё был окружен мерцающим силовым полем. — Привет, это я, — небрежно сказал он. — Я могу тебя поднять, или ты хочешь остаться на холодном, твердом полу? — Драко? — спросил Поттер, глядя на него круглыми глазами. — Хорошо, почему бы и нет, — согласился Драко, протягивая руку. Он прошёл прямо сквозь щит, щекочущее ощущение танцевало по его коже. Он воспринял это как разрешение идти дальше. Он поднял Поттера обеими руками, а затем схватил его за ноги и с большим усилием перекинул тело через плечо. Это было встречено каким-то неопределенным словесным протестом, но Драко предположил, что в целом, Поттер был уже достаточно дезориентирован, так что это не добавляло ему много проблем. Драко понес Поттера вверх по лестнице, всё время жалуясь себе под нос. Пусть Поттер и был маленьким и худощавым, но и Драко не был мускулистым и явно не привык поднимать тяжести без помощи своей волшебной палочки. Ещё и эта чересчур осторожная натура Поттера, заставившая его купить дом с высокими потолками, из-за чего лестница была длиннее, чем в любом другом обычном доме. Каждый шаг казался последним, с которым Драко мог справиться, и он сильно запыхался, когда наконец добрался до верха лестницы. Он огляделся и увидел четыре двери, ни одна из которых не указывала на то, что находилось за ней. — Где твоя спальня? — спросил Драко, пошевелив плечом, чтобы разбудить Поттера. — Я всегда знал, что ты хочешь затащить меня в постель, — беспомощно пробормотал Поттер. Драко вздохнул и попробовал открыть первую дверь, которая вела в гостиную. Камин был точно таким же, как и в столовой, но в этой комнате было, в общем и целом, теплее, чем внизу. Пол был сделан из темного дерева, а абстрактные картины были в малиновой цветовой гамме. Драко немного подумал, не оставить ли Поттера на одном из кремовых диванов, но в конце концов решил этого не делать. Скорее всего, он просто скатится с него и сломает шею об столик, сделанный из массивного дерева. И кто поверит Драко, что это не его вина? Мечтать не вредно. За следующей дверью была ванная комната, также с одной стеклянной стеной. Этот дом точно был невидим для посторонних, быстро решил Драко. Третья дверь наконец-то вела в спальню. Драко тут же бросил Поттера на кровать, которая была аккуратно застелена (чего сам он никогда не делал). Ему не хотелось вытаскивать одеяло из-под Поттера — его руки и так болели, — поэтому он просто окутал его, как птица складывает свои крылья вокруг себя. Или, может быть, как буррито. Когда Драко вернулся, Одиссей всё ещё сидел на кухне, как обычно, сверля его взглядом. Драко взял перо из кладовой и написал ответ, заверив Мэттью Грейсона, что Поттер встанет на ноги через три недели, и поэтому он не сможет сыграть против Паддлмира шестнадцатого числа. Он не осмелился прикоснуться к Одиссею, поэтому просто протянул ему свиток и сумел увернуться от его когтей (хотя и с трудом). Филин дважды щелкнул клювом (что было очень похоже на угрозу) и затем взлетел. Окно закрылось за ним само по себе. Драко вернулся наверх, на этот раз всё внимательно разглядывая. Только сейчас он заметил снитчи. Поттер прикрепил к ним изящные золотые цепочки и повесил их аккуратными рядами на стену рядом с лестницей. Их были десятки, и солнечный свет отражался от них, разбрызгивая по стенам и лестнице крошечные золотые огоньки. Драко был озадачен тем, что пропустил это раньше, но опять же, он был сосредоточен на каждом следующем шаге, чтобы поднять Поттера. На верхней площадке лестницы его ждал ещё один сюрприз. Перед огромным, заполняющим всю стену окном внутри стеклянной тумбы стояло маленькое деревце. Листья слегка зашуршали, а затем из ниоткуда появилась голова бумсланга. Драко испуганно отступил назад и чуть не свалился с края лестницы, ухитрившись в последнюю секунду ухватиться за перила. Изумруд щелкнула языком и зашипела на него, каким-то образом умудрившись не выдать это так угрожающе, как это могло бы быть. Он убедил себя, что её поза расслаблена, и слабо улыбнулся ей — это было всё, что он мог сделать в этот момент, когда его сердце всё ещё бешено колотилось. — Привет, Изумруд, — сказал он успокаивающе, осторожно пробираясь мимо дерева в коридор. Она высунула язык, как бы говоря, что это её вполне устраивает. Драко вернулся в спальню, которая была пуста, если не считать кровати и двух стеклянных прикроватных столиков по обе стороны от неё. Кровать была огромной, что делало Поттера ещё меньше. Он свернулся в клубок и при этом сбросил одеяло, что, скорее всего, было причиной того, что он дрожал. Драко вздохнул и наклонился над Поттером, осторожно толкнув его в плечо. Ему нужно было разбудить его, чтобы вытащить одеяло, но он также не хотел слишком сильно пугать Поттера. Ему не стоило беспокоиться об этом. Поттер сонно покосился на Драко, а затем схватил и затащил слизеринца в постель, обхватив его обеими руками и ногами. Драко попытался выбраться, но это только заставило Поттера вцепиться в него ещё сильнее. — Поттер, пожалуйста, отпусти меня, чтобы я принес тебе одеяло, — сказал Драко, изо всех сил стараясь не обращать внимания на прижавшегося к нему Поттера. — Не хочу, — последовал слабый ответ. — Ты захочешь это сделать, когда действие зелья снова начнет слабеть. — Нет, — просто ответил Поттер, и на несколько секунд воцарилось молчание. — Ты такой теплый. — А знаешь, что ещё такое теплое? — спросил Драко. — Твое одеяло. Мягкое пуховое одеяло. — М-м-м... — произнес Поттер, а затем его глаза полностью закрылись, и он замолчал. Драко сдался своей судьбе (уже смирившись с довольно грубым пробуждением) и обернул вокруг них обоих концы одеяла. Поттер, который на самом деле был довольно холодным, прилип к Драко, и ему тоже не потребовалось много времени, чтобы заснуть.* * *
Солнце уже зашло, когда Драко снова проснулся, впервые за долгое время чувствуя себя отдохнувшим. Комната была освещена маленькой золотой сферой на одном из прикроватных столиков. Во сне они обнялись и близко прижались друг к другу, а ноги их были переплетены. Голова Драко покоилась на голове Поттера, мягкие волосы щекотали его подбородок и шею. Драко не смел пошевелиться, опасаясь, что он разбудит Поттера и разрушит этот момент. Он хотел остаться здесь навсегда, чувствуя тепло, безопасность и любовь. Он почти обманывал себя, думая, что это была обычная суббота, когда они оба прятались от остального мира в безопасном убежище Поттера, где никто не мог до них добраться. Драко только начал представлять себе, каким будет поздний воскресный завтрак, приготовленный Поттером, когда тот начал легонько поглаживать его по спине. Это означало две вещи. Первое: Поттер явно больше не спал. Второе: Поттер определенно всё ещё был не в себе. Драко был взволнован. Насколько же неправильно было просто эксплуатировать состояние Поттера и притворяться, что он всё ещё спит? Он был почти уверен, что Поттер не захотел бы обниматься с ним, если бы был в здравом уме, но никто ведь не заставлял его делать это и сейчас, верно? Но опять же, разве это не то же самое, что охотиться на того, кому дали приворотное зелье? Пока зелье ещё действует, человек думает, что ему это нужно. Но потом он будет чувствовать себя ещё более оскорбленным. Внутренности Драко скрутились в тугой узел. Неужели он оскорбил Поттера? Будет ли Поттер обижаться на него за это, когда вернется к нормальной жизни? Драко как раз собирался с силами, чтобы покончить с этим, когда внезапно раздалось шипение, а затем слабый звук змеи, скользящей по полу. Поттер едва слышно ей ответил. У Драко возникло неприятное чувство, что они говорят о нем. Узнает ли она, что Поттер сейчас не в себе? Поймет ли, что Драко использует это в своих интересах? Нападет ли она на него, чтобы защитить Поттера? Послышался слабый глухой звук, а затем внезапно он почувствовал её прохладную гладкую чешую на своей голой руке, которая всё ещё обнимала Поттера. Драко сильно вздрогнул и издал очень не по-мужски громкий звук, который он назвал бы хныканьем, если бы он исходил не от него. Если Изумруд собиралась защищать Поттера, то лучше всего было бы немедленно отпустить его, но Драко понял, что это невозможно. Вместо этого его руки и ноги сильнее сжались вокруг Поттера. — В твоей постели лежит смертельно опасная змея, сделай же что-нибудь! — паникуя, прошипел он. — Она просто хочет обниматься, — сказал Поттер слишком спокойно. — Поттер, может быть, ты и не понимаешь этого, потому что в данный момент ты просто сбитый с толку совенок, но ты не можешь обниматься со змеей! — Я всё понимаю, — возразил Поттер. — А совы не должны обниматься со змеями. Это слишком опасно. Змея уже проползла мимо Драко и обвилась вокруг подушки рядом с головой Поттера. Драко отпустил его и поспешно встал. Поттер не помешал ему сбежать, хотя он и выглядел несколько разочарованным, потеряв свой основной источник тепла. — Не смущай меня. Какой сегодня день? — спросил Драко, почти уверенный, что Поттер ничего не понимает. — Первый день Нового года. Неужели ты думаешь, что я настолько глуп? — Поттер вскинул бровь. Ладно, хорошо, может быть, он медленно приходил в себя. — Хорошо. Какой был твой последний матч? — Благотворительный матч О.О.М.С. перед Рождеством. Гаджен, вратарь Пушек играл в моей команде, а ловцом соперников была Георгина Томпсон. — А О.О.М.С. означает... — подсказал Драко. — Да ладно тебе, никто не знает, что означают все эти аббревиатуры! — запротестовал Поттер, садясь в постели. Изумруд с нежностью прижалась головой к его руке. — Я знаю, что это как-то связано с сиротами. — Это “Общество для Обездоленных Магических Сирот”, — многозначительно сказал Драко. — Ты останешься в постели, по крайней мере, ещё на один день. — Я более или менее так и сказал! Я всё понимаю, ясно? Поттер энергично спустил ноги с кровати, не упав, что он воспринял как хороший знак. Драко поспешно шагнул вперед и не дал Поттеру встать, положив руки ему на плечи. Всё ещё была какая-то странность в том, что Поттер обнимал его. Это однозначно не было нормальным поведением и, следовательно, было поводом для беспокойства. Но опять же, Поттер, похоже, всё детально помнил. — Вот что я тебе скажу. Ты можешь встать, если скажешь мне, когда у тебя день рождения, — предложил Драко. — Полегче! 5 июня, пойдём, — сказал Поттер, отталкивая руки Драко и вставая. Теперь они были очень близко, Поттер возбужденно смотрел на него своими ярко-зелеными глазами, а Драко смущенно смотрел на него в ответ. — Это не твой день рождения, — сказал Драко, отталкивая его назад и игнорируя то, что его сердце, казалось, покинуло синусовый ритм всего секунду назад. — Это мой день рождения. — Нет, это не так, — упрямо сказал Поттер. — Да, это так. — Я думаю, что знаю дату своего собственного дня рождения, — возразил Поттер, снова пытаясь встать, но на этот раз Драко не позволил ему это сделать. — Похоже, что нет, — сказал Драко. Он сунул руку в карман и вытащил оттуда крошечный, уменьшенный пакетик, в котором было всё, что нашли у Поттера прошлой ночью. Драко вернул его к прежнему размеру одним взмахом палочки, которую спрятал в рукаве. Он протянул Поттеру лежавшую в нем карту. — Что это такое? — спросил он. — Это твоя медицинская карта, — сказал Драко, указывая на её верхнюю часть. — И это твой день рождения, 31 июля. Поттер нахмурился, глядя на него. Драко практически видел, как его мозг работает за этим сильно отвлекающим шрамом. — В чем дело? — невинно спросил Драко. Поттер просто небрежно пожал плечами и начал листать страницы своей карты. — Ты знаешь обо мне больше, чем я сам, — наконец сказал он. — Просто признай, что ты не можешь прочитать ни слова из этого, — сказал Драко, скрестив руки на груди. — Потому что я без очков! Ты не можешь использовать это против меня. — Я очень даже могу, потому что ты сделал эту маггловскую штуку, как её там... — Драко выхватил карту у Поттера и просмотрел её. — Лазерную хирургию? — Ах да, я и забыл об этом, — сказал Поттер, взъерошив свои волосы. — Я остаюсь при своем мнении, — сказал Драко. — Просто оставайся в постели до завтра, и я принесу тебе всё, что нужно. Поттер неохотно откинулся на спинку кровати, натянув одеяло на себя и Изумруд. Он молча смотрел в потолок, а Драко стоял рядом с кроватью, как идиот. — Так... тебе что-нибудь нужно? — спросил Драко. Поттер, казалось, на несколько секунд задумался. — Мне нужно в туалет. Драко глубоко вздохнул и для большей убедительности закрыл глаза. — Почему ты не сказал мне об этом минуту назад? — Тогда я этого ещё не знал. — Хорошо. Ванная комната, а потом снова в постель, по крайней мере, ещё на двенадцать часов. — Ты действительно любишь командовать, — сказал Поттер, вставая и направляясь в ванную комнату под бдительным взглядом Драко. — Мое присутствие здесь было твоей идеей, — сказал Драко. — Ты был очень решителен. Именно тогда Поттер закрыл дверь ванной прямо перед его носом, хотя Драко был почти уверен, что услышал, как тот сказал: — Мне нравится властный Драко. Почему он снова согласился прийти сюда? Первый день ещё не закончился, и Драко был готов сдаться. С раненым и сердитым Поттером он мог справиться без проблем, а вот как быть с ласковым Поттером, который ведёт себя, будто бы напился? В конце концов, Драко был всего лишь человеком. Перегруженным работой, изголодавшимся по вниманию, одиноким человеком, который не хотел ничего больше, чем уступить Поттеру, который, казалось, тоже жаждал физического контакта. По крайней мере, на данный момент. Этот человек станет для него смертью.