Где летают Соколы

[Вторник, 4 января 2005 года]

      В комнате было темно и очень холодно. Драко лежал на спине полностью одетый, не смея пошевелиться. Всё его тело болело, и даже от слишком глубокого дыхания оно горело огнем.       Темный Лорд был недоволен ими. Поттера привели в их дом совершенно неожиданно. И он не только сумел сбежать, но и захватил с собой пленников. Никогда раньше Драко не видел Его таким разъяренным.       Он хотел бы, чтобы у него всё ещё была палочка, дабы облегчить часть боли, вырубиться, может быть, чтобы убить себя. Его мать была бы опустошена, но опять же, он не видел лучшего выхода из этой ситуации.       Если Ему удастся убить Поттера, если Он выиграет войну, то сможет сделать с ними всё, что захочет. Не то чтобы он сейчас этого не делал. Если каким-то чудом другая сторона победит — что же, Малфои ещё не настолько прославились.       Драко подумал, что скорее умрет, чем проведет остаток жизни в Азкабане с кучкой Пожирателей Смерти, которые, скорее всего, обвинят его семью в том, что сегодня она помешала смерти Поттера.       Он слышал, как они крадутся мимо его комнаты, продолжая наблюдать. Как будто он мог убежать, если бы захотел. Одной мысли о том, чтобы пошевелить ногами было достаточно, чтобы новая волна боли пронзила его тело. Драко хотелось просто заснуть и какое-то время ничего не чувствовать. Он не хотел слышать болезненные стоны, доносившиеся из комнаты напротив, в которую они бросили отца. Он хотел, чтобы Нагайна перестала скользить по коридорам, заставляя его волосы вставать дыбом каждый раз, когда он слышал её шипение или скольжение по мраморному полу.       Теперь отец кричал, умоляя их остановитесь, пожалуйста, прекратить причинять ей боль, взывая к ней. И Драко хотел бы просто очнуться из этого кошмара.       И тогда он это сделал.       — Гермиона!       Драко сел, резко выпрямившись, отбросив одеяло и схватив свою палочку. Он слышал, как Поттер барахтается в своей постели, несмотря на ванную комнату между их спальнями.       Когда Драко толкнул дверь, Поттер был полностью завернут в простыни, его глаза были зажмурены, а на лице застыло выражение ужаса. Обе подушки лежали на полу. Драко подозревал, что Поттер не был там с ними только потому, что его кровать была настолько большой, что он мог лежать на ней поперёк.       Первым побуждением Драко было трясти Поттера до тех пор, пока он не проснется, но это, конечно же, привело бы по меньшей мере к сломанному носу. Поэтому он сдержался и вместо этого наложил на Поттера успокаивающие чары. Его тело заметно расслабилось, и только напряженная гримаса осталась на лице.       Драко указал палочкой на светящуюся золотую сферу на прикроватной тумбочке, и та постепенно становилась всё ярче, пока вся комната не залилась ярким светом. Веки Поттера дернулись, но остались закрытыми, и его дыхание внезапно стало очень ровным. Драко шагнул в комнату, и мускулы на руке Поттера напряглись. Драко внезапно понял, что он ждал своего шанса нанести удар.       — Поттер, не надо! — закричал Драко, но было слишком поздно — Поттер поднял одну руку вверх, его открытая ладонь смотрела на Драко.       Он едва успел бросить отчаянное Протего, а затем алая ударная волна обрушилась на него, полностью уничтожив защиту и выбросив его из комнаты. Драко ударился о боксёрскую грушу, висевшую перед окном коридора напротив комнаты Поттера, а затем приземлился на пол лицом вниз. Он услышал, как его палочка с грохотом покатилась по полу.       Драко должен был встать прежде, чем Поттер смог бы напасть вновь, но он чувствовал, что его тело было прижато к полу, словно что-то тяжелое придавило его.       Впервые за очень долгое время Драко испугался Гарри Поттера, который был настолько переполнен магией и силой, что полусонный и без палочки мог стереть в порошок взрослого волшебника. Который сверг Темного Лорда. Который пережил чёртову Аваду Кедавру, причём не один раз, а дважды.       — Малфой! — срывающимся голосом крикнул Поттер. Он упал на пол рядом с Драко, убрав с него груз. Поттер дрожащими руками повернул его. — Черт, Драко! С тобой всё в порядке?       Драко застонал, глядя на Поттера, который сзади был освещен светом, исходящим из его спальни. Это создавало ореол вокруг его тела, в то время как лицо было в темноте. И это было обидно, потому что Драко действительно хотел увидеть вину в его глазах.       Он протянул руку, чтобы наклонить лицо Поттера в сторону, но этот глупый гад схватил её и крепко сжал, как будто это могло помочь. Что, как ни странно, казалось таковым, но это было абсолютно неуместно.       — Мне так жаль, я не хотел, — прошептал Поттер. Его рука заметно дрожала. — Что я могу сделать?       — Перестань ломать мне руку, — прохрипел Драко. Дышать становилось всё труднее и труднее, и у него болела вся грудная клетка. — Мне нужна моя палочка.       — Да. Палочка, — пробормотал Поттер, протягивая руку.       Палочка Драко покатилась по полу в их сторону, а затем прыгнула ему в руку. Он сунул её в правую руку Драко.       Диагностические заклинания выявили очевидное.       — Ушиб грудной клетки, — прошептал он, распластавшись на полу. — Если кто-нибудь спросит, скажи им, что я затеял драку, ладно?       — Ты можешь исцелить себя? — с тревогой спросил Поттер, игнорируя чёрный юмор Драко. Он положил ладонь на руку Драко и начал легонько поглаживать её, точно так же, как он делал, когда Изумруд была ранена. Неужели это действительно было меньше месяца назад?       — Не сам, — с трудом выговорил Драко. — Трудно использовать свою магию в полной мере, когда тебе больно. Если не быть осторожным, можно в конечном итоге сделать гораздо хуже. Просто перемести меня через камин в Мунго.       — Похоже, ты не сможешь пройти через камин, — с сомнением произнес Поттер. — Почему бы мне просто...       — Нет! — сказал Драко, судорожно присев и тут же согнувшись от боли.       Его грудная клетка горела, как будто кто-то просовывал раскаленные лезвия между ребер. Поттер решительно схватил его за бицепс, и прежде чем Драко успел перевести дыхание, чтобы возразить во второй раз, последовал знакомый поворот, и воздух сжался вокруг него, давя на грудь.       Драко кричал, когда они появились в больнице Святого Мунго. Слезы текли по его лицу, размывая зрение, и рука Поттера всё ещё держала его руку. Драко схватил её и сжал так сильно, как только мог, надеясь сломать хотя бы один или два пальца.       — Нет — значит нет, Поттер! — закричал он, глядя на этого тупого придурка снизу вверх.       Его легкие яростно протестовали против такого обращения, но Драко чувствовал, что это помогает справиться с болью хотя бы мысленно.       — Я знаю, что твой комплекс героя такой же большой, как и этот тупой шрам, но ты должен слушать, когда профессионалы говорят тебе не делать что-то настолько идиотское, как аппарация раненого человека под воздействием Морочащей закваски!       Торопливые шаги прервали ответ Поттера (которого, был уверен Драко, было бы абсолютно недостаточно), а затем Драко подняли на носилки. Лицо растерянного Даяла появилось над ним. Драко не мог точно сказать, из-за чего тот был растерян. Возможно, из-за того, что он был с Поттером или что на этот раз их роли поменялись. Будучи целителем Соколов, Даял, наверное, не привык видеть здорового Поттера в Мунго.       — Несчастный случай на работе, — прохрипел Драко. — Упал с лестничного пролёта на спецзадании. Я уже диагностировал ушиб грудной клетки. Не должно быть ничего особенного.       Даял проговорил свои заклинания (Драко закатил глаза, хотя он всегда делал то же самое), и подтвердил его диагноз. Он исцелил ушиб Драко тремя быстрыми заклинаниями, а затем оставил его, чтобы перевести дыхание, исчезнув в соседней комнате с Поттером.       Когда они вернулись, Поттер выглядел странно довольным и не возражал против того, чтобы переместиться домой через камин.       В конце концов они сели за кухонный стол, поставив перед собой две одинаковые кружки. Сбоку был нарисован сокол, который расправлял крылья и взлетал, если к нему прикоснуться. Драко сделал это и тут же обжег кончик пальца. Он заколдовал свою ложку, чтобы размешать горячий чай, в то время как Поттер крепко держал свою кружку обеими руками.       — Прости меня за это, — наконец сказал Поттер, уставившись на свой чай. — Я не хотел причинить тебе боль. Совсем забыл, что ты здесь.       — Не напоминай, — ответил Драко, пренебрежительно махнув рукой.       Поттер повернулся к нему и нахмурился.       — Почему ты не напомнил об этом? Я имею в виду раньше, Даялу.       Драко пожал плечами и прикоснулся к своей кружке, чтобы проверить температуру.       — Не думаю, что это так уж необходимо увековечить в твоей карте, — сказал он, сделав маленький глоток и обжигая язык.       — Но что, если есть ещё какие-то повреждения, которые Даял просто не проверил, думая, что ты просто упал с лестницы?       — Ты не причинишь мне серьезного вреда, взорвав Экспеллиармусом, — небрежно сказал Драко. — Это не проклятие, даже если оно было отвратительно сильным. Поговорим лучше о том, что если бы ты использовал Редукто, меня бы просто раскололо, как орех.       Поттер опустил свою кружку, повернулся на барном стуле и посмотрел на Драко с напряженным выражением лица.       — Это был Экспеллиармус?       — А почему ты так удивился? — усмехнулся Драко. — Разве это не единственное заклинание, которое ты знаешь?       — Да, — медленно произнес Поттер, к большому удивлению Драко.       Он ожидал ехидного замечания, направленного на собственные недостатки Драко в магии, и он очень хотел знать, что же это, по мнению Поттера.       — Мне действительно очень жаль. Я должен был предупредить тебя, что это может случиться, — продолжил Поттер, удерживая его пристальный взгляд.       — Пожалуйста, не оскорбляй меня, — сказал Драко, закатив глаза. — Я прекрасно знаю, что это одна из причин, по которой тебе не нравится оставаться в Мунго. Твои кошмары, это далеко не очень хорошо скрываемая тайна.       Затем Поттер отвернулся от него, снова взяв свою дымящуюся кружку и выпив половину одним глотком. Драко подумал, что весь его пищевод, должно быть, вскипел изнутри, но Поттер даже не вздрогнул.       — И что же ты сделал, чтобы это не случилось с твоей девушкой? — небрежно спросил Драко.       Поттер расправил плечи и крепко сжал свою кружку так, что побелели костяшки пальцев.       — Я никогда не оставался на ночь. Слишком опасно. Ты же слышал Лорен и Оливию... Мне очень повезло, что я только один раз вытолкнул их из постели.       — А ты не мог бы поставить вокруг неё Протего перед сном? — предположил Драко. Ему было трудно поверить, что Поттер никогда об этом не думал.       — Нет, не рассказав ей об этом, — ответил Поттер, допивая свой чай, несколько раз дотронувшись до сокола на своей кружке.       Драко подул на свой собственный чай, наблюдая, как сокол Гарри делает петлю.       — О чем ей надо было рассказать?       — О магии, о чем же ещё? Я сомневаюсь, что она пропустила бы чертов светящийся шар, окружающий её.       — А она не знала? — недоверчиво спросил Драко. — Как ты мог держать это в тайне?       — Это было совсем не трудно. Я просто притворился нормальным. — Драко услышал боль в его мрачном голосе.       — Нормальным? — эхом отозвался Драко. Он никогда не встречал никого менее нормального, чем Поттер. — И она в это поверила?       — Ну, она верила в это до тех пор, пока треклятый журналист из Пророка не постучал в окно её спальни на чердаке в три часа ночи. Чтобы поговорить обо мне.       — А она...       — Позвонила мне в истерике.       — А ты...       — Аппарировал туда и заколдовал его, конечно. Он упал с метлы и сломал три ребра.       — И потом?..       — Она вызвала на нас полицию.       — Маггловские Правоохранительные Органы?       — Именно, — мрачно подтвердил Поттер. Драко смотрел на него в профиль, поскольку Поттер всё ещё сидел на барном стуле, уставившись в свою кружку и беспокоя сокола.       — И что ты сделал?       — Послал Патронуса Рону. Он связался с несколькими коллегами из ОМП. Им пришлось применить Обливиэйт на всех жителей улицы и двух полицейских.       — И как она это восприняла? — осторожно спросил Драко. — Всю эту ситуацию с магией?       — Мы решили, что для неё тоже лучше всего будет Обливиэйт, — решительно сказал Поттер.       Сердце Драко сжала ледяная рука, как только он увидел гриффиндорца таким — бесчувственным, смирившимся. Он знал, что Поттер тогда сделал с главным редактором, подпитываемый безграничной яростью, но теперь в нем, казалось, осталась только пустота.       — И после этого вы расстались?       — Да и не надо было, — сказал Поттер, глядя в окно на звездную ночь. — Я стер её воспоминания и отправил обратно в Австралию.       — Но почему? — спросил Драко, хватая Поттера за предплечье. Он напрягся, но не отстранился и не сбросил его руку.       — Это должно было случиться снова, и она была явно не готова со всем справиться. По крайней мере, теперь я это знаю, и больше не встречаюсь с магглами.       — Может быть, она отреагировала бы иначе, если бы ситуация сложилась более благоприятно? — предположил Драко, слегка сжимая руку Поттера.       Он сам не знал, зачем это сказал. Черт возьми, он не хотел, чтобы Поттер вернулся к своей бывшей или попытался встречаться с другими магглами. Он просто не мог видеть его таким. Поттеру полагалось быть счастливым, раздраженным или, в худшем случае, злым, но не печальным.       Поттер покачал головой, всё ещё глядя в окно.       — Ты не слышал её в ту ночь. Всё было... плохо.       У Драко не нашлось более ободряющих слов, поэтому он просто наклонился и обнял Поттера за плечи. Несколько секунд тот не реагировал, а затем осторожно похлопал его по руке, возможно, потому что Драко ограничил движение его рук, и это было единственное, что Поттер мог сделать.       — Это так неловко, — тихо сказал Поттер, и Драко пришлось согласиться. Они оба всё ещё сидели на своих барных стульях в пижамах, неестественно выгнув тела, чтобы обняться.       — Ну, тогда, может быть, в следующий раз найдешь себе пуффендуйца, если захочешь выплакаться, — насмешливо сказал Драко, отпуская его и поднимаясь на ноги.       Поттер быстро ткнул его в бок, но Драко заметил, как дернулся уголок его губ.       — Отвали, несносный мерзавец.       — Слабак, — возразил Драко, массируя ребра. Он отправил их кружки в раковину и вышел из кухни.       Уже поставив ногу на первую ступеньку, Драко обернулся, чтобы посмотреть, сможет ли Поттер пройти по лестнице в одиночку, и обнаружил, что его нет. Нахмурившись, он повернулся и пошёл обратно на кухню. Поттер мыл посуду. Руками, за неимением других вариантов.       — Неужели? — в голосе Драко слышалось нечто большее, чем просто недоверие. — Без четверти полночь, а ты моешь посуду?       Поттер даже не взглянул в его сторону, но Драко видел, как он напрягся, когда Драко заговорил.       — Ты иди, я буду через пару минут.       — Я могу всё вымыть завтра, — предложил Драко.       Поттер пожал плечами, достал кухонное полотенце из одного из шкафов и начал вытирать их кружки.       — Я понял.       — Почему ты просто не оставил посуду до завтра?       Так и не взглянув в сторону Драко, Поттер поставил всё на свои места.       — Теперь это не имеет значения.       Драко только вздохнул и подождал, пока тот закончит. Он мог бы придумать, что сказать обо всём этом, но его сердце в груди стучало в тоскливом ритме, и если быть честным... он просто хотел лечь спать. Не всё же нужно превращать в спор, верно?       Они поднялись наверх в дружеском молчании, а затем остановились как вкопанные наверху лестницы.       Коридор был заполнен пуховыми перьями, неподвижно висящими в воздухе. Их освещал золотистый свет, исходящий из спальни Поттера, и мерцание камина в гостиной. Это было всё равно, что шагнуть внутрь снежного шара. Драко подтолкнул одно из перьев, и оно медленно поплыло прочь от него.       — Полагаю, это была твоя постель, — сухо сказал Драко, протягивая палочку. — Фините Инкантатем.       Его заклинание пронеслось по комнате, как нож по маслу, и коснулось одного перышка, которое медленно упало на пол. Остальные остались на месте. Поттер фыркнул от его неудачи.       — Твой дом, твоя магия, твоя проблема, — сказал он Поттеру, пряча палочку обратно в рукав пижамы.       Поттер протянул руку, словно нащупывая свою магию. Его брови нахмурились, когда он прошептал что-то себе под нос — ничего не произошло. Он нахмурился ещё сильнее.       — Я ничего не чувствую.       — Ты, наверное, перенапрягся, — сказал Драко. — Беспалочковая магия требует гораздо больше силы, чем обычная. К тому же, потом ты, как какой-то безмозглый клоун аппарировал нас обоих в больницу Святого Мунго. Логично, что сейчас у тебя ничего не получится.       У Поттера, по крайней мере, хватило такта выглядеть слегка пристыженным.       — Я ведь уже извинился, не так ли?       Драко слегка улыбнулся ему. Он слишком устал, чтобы продолжать спор.       — Мы разберемся с этим утром. Просто ложись спать, и я дам тебе Усыпляющее зелье. Ты выглядишь, как ходячий мертвец.       — Кто бы говорил, — пробормотал Поттер, но всё равно послушно прошёл в свою спальню, где ещё больше перьев замерло в воздухе.       Драко призвал новые подушки и одеяло, а затем достал из своего рюкзака флакон Сна без сновидений. Он передал его Поттеру, который сидел, прислонившись к изголовью кровати.       — Ты не мог бы остаться со мной? — выпалил он и тут же закрыл глаза, словно желая взять свои слова обратно. — Я имею в виду — просто на всякий случай. На случай, если зелье перестанет действовать... Боже, просто забудь, что я сказал.       Драко сел на пустую половину кровати Поттера, чтобы они могли поговорить, глядя друг другу в глаза. Он вспомнил все те случаи, когда Поттер просыпался слишком рано после приема зелья и спросил:       — Как долго обычно длится эффект зелья?       — Плюс-минус пять часов, — сказал Поттер, откупоривая флакон.       Драко поморщился. Дозы, которую они давали Поттеру, должно быть достаточно по меньшей мере для восьми часов непрерывного сна.       — Твой организм начинает привыкать к этому зелью. Как часто ты принимал его без разрешения?       Поттер сразу проглотил весь флакон, возможно, чтобы Драко не забрал его снова.       — Может быть, раз или два.       — В целом? — Драко попросил уточнить. Это было первое, чему научились целители. Пациенты, как правило, много чего недоговаривали.       — Не совсем, — сказал Поттер, соскальзывая вниз, пока не лег на спину.       Мерлин, он всегда говорит загадками.       — За год?       — За неделю, — признался Поттер. Он беззастенчиво посмотрел в глаза Драко. — Обычно по выходным, когда нет тренировок. Ну так что ты будешь делать? Останешься? Я обещаю не нападать на тебя.       Драко не смог сдержать стона. Он не знал, чего ожидал, но точно не Гарри Поттера, так сильно злоупотребляющего зельем Сна без сновидений. Не то чтобы для него это было плохо. Но его целитель должен был знать об этом, чтобы регулировать дозировку.       — Ты не сможешь, даже если захочешь, — насмешливо сказал Драко. — Ты совсем истощен.       Поэтому Драко взял свое одеяло с дивана и лег рядом с Поттером, вместе с ним уставившись в потолок. Драко подтолкнул несколько перьев, и вскоре они уже скользили в воздухе над ними. Это было всё равно, что из своего дома смотреть на снегопад. Тепло, уютно и очень спокойно.       — Малфой? — прошептал Поттер, его речь уже была невнятной от усталости.       — М-м-м?       — Ты можешь использовать меня, — бессвязно пробормотал Поттер.       Сердце Драко пропустило удар. Он повернул голову и посмотрел на Поттера.       — Что ты сказал?       Но Поттер со спокойным выражением лица уже спал. Что, черт возьми, он имел в виду? Драко не мог уснуть ещё час, снова и снова прокручивая в голове эти слова.