[Пятница, 7 января 2005 года]
Новые проблемы настигли Драко раньше, чем он ожидал. Едва открыв глаза пятничным утром он услышал резкий, немного панический голос Поттера, доносящийся из гостиной. — Черт, черт, черт... Малфой?! Драко подскочил с дивана, схватил палочку и почти вслепую последовал за голосом Поттера, гадая, что же, черт возьми, могло произойти на этот раз. Дверь в кабинет была открыта настежь, и оттуда доносился отчаянный шелест бумаги. Поттер склонился над столом, листая папку, полную газетных вырезок. Сбоку от него возвышалась небольшая стопка одинаковых папок. Поттер мельком взглянул на Драко, когда тот вошёл. Драко отскочил в сторону, когда дверь захлопнулась сама по себе. Всё ещё держа палочку на уровне груди, он сделал несколько неуверенных шагов к столу. Никогда нельзя быть слишком осторожным со сложными пациентами, а Поттер уж точно входил в их число. — Что ты делаешь? — осторожно спросил Драко, заглядывая ему через плечо. Руки Поттера призрачно скользили по каждой газетной вырезке, ища дату публикации, а затем переходя к следующей. Все они, казалось, его очень беспокоили, а на полях большинства были нацарапаны какие-то пометки. Поттер что-то пробормотал и, дойдя до последней страницы, закрыл папку. Он взглянул на Драко и указал на рамку с картой. — Кто-то её сдвинул. Она всегда здесь, — настойчиво сказал он, отодвигая её дюймов на десять влево. Драко тут же опустил руку, с сомнением глядя на Поттера. — Ты ведь шутишь, правда? — Я никогда... я... кто-то... — он запинался, как будто не мог найти подходящих слов, чтобы объяснить, почему это было так важно. — Я передвинул её, идиот, — демонстративно сказал Драко. — Вчера ты разбил стекло во время своего импровизированного школьного урока. Поттер замер и медленно обернулся. Его выражение лица было непроницаемо. — Ты... почему? Драко раздраженно вздохнул. — Я только что сказал тебе. Мерлин, Поттер, я думал, что вчера ты сжег большую часть зелья. — Я н... — начал было Поттер, но осекся на полуслове, уставившись куда-то за спину Драко, и продолжил уже более спокойным голосом: — Да... думаю, да. Ты голоден? Я умираю с голоду. В мгновение ока он повернулся к своему столу, схватил все папки сразу и положил их в один из высоких шкафов. Он махнул в его сторону рукой (что-то громко щелкнуло), а затем повернулся (дверь открылась сама) и практически вытолкнул Драко наружу. Мерлин, это было куда хуже, чем работать с любым травматологическим пациентом, который у него когда-либо был. Драко не мог понять, почему кто-то вообще выбирал отделение Зелий. Он точно никогда не перевелся бы туда. Кроме того, Поттеру определенно нужно было выбраться из дома. Драко решил попытать удачу, когда через несколько минут они сидели на кухне. — Кстати, — небрежно произнес он, делая вид, что полностью сосредоточен на намазывании масла на свой тост. — Грейнджер и Уизли пригласили тебя сегодня на ужин. Поттер уронил тост на тарелку. — Правда? — спросил он, заметно оживившись и, казалось, придя в себя. — Да, — заверил его Драко. — Сова прилетела, когда ты был немного не в себе. Я могу тебя переместить и потом забрать. — Ага, — задумчиво произнес Поттер, проводя рукой по волосам. Он, должно быть, принял душ перед утренним инцидентом, так как его волосы всё ещё были влажными, и Поттер не смог их сильно растрепать. — Или ты можешь остаться и поесть с нами? — внезапно спросил Поттер, выжидающе глядя на него. Драко медленно кивнул, задаваясь вопросом, какой из жизненных выборов привел его к этой ситуации. — Конечно, думаю, что смогу. Я свяжусь с Грейнджер и спрошу, не против ли они. Поттер улыбнулся ему и продолжил есть свой тост, а затем съел ещё пять, в то время как Драко грыз свой собственный и составлял письмо Грейнджер. Когда он наконец закончил, там было написано: Дорогая Грейнджер, Поскольку пребывание взаперти в этой практически стерильной среде пагубно сказывается на психическом здоровье Поттера, я бы рекомендовал поужинать сегодня вечером у вас дома. Я уже сказал ему, что вы его пригласили, так что ты можешь пойти мне навстречу и назвать время, когда вы будете свободны. Кроме того, он хочет, чтобы я спросил, не возражаете ли вы, если я приду с ним. С уважением, Драко Малфой Он передал письмо Сычику, который осторожно прикусил его мизинец, прежде чем взять пергамент (так должны вести себя совы!), и начал надеяться, что у Грейнджер ничего не запланировано на вечер. Драко не очень-то хотелось говорить Поттеру, что их планы рухнули. Или ещё хуже — что никаких планов и не было. Драко был почти уверен, что не Грейнджер написала ответ, который пришёл часом позже, потому что он гласил только “в 6 вечера” и даже не был подписан. Он сказал об этом Поттеру, а затем приказал своей королеве убить последнего слона Поттера, что, казалось, совсем того не беспокоило. Когда без четверти пять Драко выиграл пятнадцатую партию, Поттер встал и потянулся. — Думаю, мне лучше начать готовить прямо сейчас. Хочешь помочь? — Это ещё зачем? — спросил Драко. — Мы приглашены на ужин, помнишь? Поттеру, казалось, было совершенно всё равно на эту информацию. — Да, я знаю. — А ты знаешь, что значит быть приглашенным? Обычно хозяин готовит еду. — Поверь мне, — сказал Поттер. — Это необходимо. Я удивлен, что они вообще пригласили нас на ужин. — Чудеса никогда не прекращаются. — Так ты поможешь? — Думаю, именно для этого я здесь и нахожусь, — сказал Драко. — Я бы не хотел, чтобы ты напоролся на нож или что-то типа того. Если с кем-то и может такое случиться, так это с тобой. Поттер бросил одну из пешек в грудь Драко. Он поймал её прежде, чем она успела ударить его, и старался не показывать, как сильно болит его рука. Поттер был очень сильным метателем. — Неплохо, — признал Поттер. — Тебе нужно вернуться в квиддич. Драко не смог удержаться от дерзкой ухмылки, и Поттер ухмыльнулся ему в ответ. “Помогать Поттеру готовить” оказалось шифром, означающим “выполнять всю работу, пока Поттер отдает распоряжения, сидя за кухонным столом”. Похоже, Поттер действительно был против приготовления пищи маггловским способом, а также был убеждён, как заклинание должно быть выполнено, чтобы достичь идеального результата. В один момент Драко начал задаваться вопросом, не догадался ли Поттер, что Драко сам пригласил их, и не было ли это его наказанием. Никто не может быть таким тираном на кухне. Может, это и хорошо, что Поттер им не интересуется. Драко не был уверен, что смог бы мириться с этим постоянно. Но его обнадеживало то, что даже у Спасителя были свои недостатки — помимо его самопожертвования, проблем с доверием и характера. Да, Драко точно скоро покончит с этим.* * *
Ровно в шесть они вышли из камина, уменьшив и спрятав контейнер с едой в карман брюк Драко. Их приветствовали не Грейнджер и Уизли, а голоса, доносившиеся оттуда, где, как предположил Драко, находилась кухня. — Богом клянусь, Рон, если это тоже окажется несъедобным!.. Голос Уизли звучал так, словно он был готов в любую секунду сдаться. — Я пытаюсь, но оно просто не разбавляется водой! Оно становится всё твёрже, чем дольше я помешиваю. — Как это вообще возможно? Мы точно следовали рецепту. Ох, они могут появиться с минуты на минуту. Как всегда. Драко взглянул на Поттера, который выглядел так, словно предпочел бы оказаться где угодно, только не здесь, где ему приходилось выслушивать перепалку двух своих лучших друзей. С другой стороны, Драко прекрасно проводил время. Это была мечта каждого слизеринца. — Может быть, кто-нибудь из нас аппарирует в Бамбук и что-нибудь купит, — смиренно сказал Уизли. — Я особо не надеюсь на тушеное мясо. — Полагаю, этим кем-то буду я? — спросила Грейнджер с опасно резкой ноткой в голосе. — Ну да, ты же говоришь по-маггловски. — “Маггл” — это не язык, Рональд. Это не такая уж сложная наука. — Именно об этом я и говорю! — воскликнул Уизли. — Что, черт возьми, это значит? — Это просто фигура речи. То есть, не надо быть гением, чтобы общаться с магглами. Как ты когда-нибудь научишься, если избегаешь любой возможности поговорить с ними? — Пожалуйста, не говори этого, — прошептал Поттер. — Не надо, Рон. — Зачем мне вообще надо учиться? Ты ведь можешь мне всё переводить, правда? Драко закрыл глаза, когда Поттер рядом с ним застонал. Даже он знал, как глупо просить об этом свою магглорожденную жену. Голос Грейнджер стал на несколько октав выше. — Некоторые из наших лучших друзей магглы. Вся моя семья состоит из магглов! Неужели ты думаешь, что теперь мы будем придерживаться твоей магической семьи и полностью забудем о моей? Или что ты просто сможешь сидеть и часами напролёт молчать? Теперь она действительно разозлилась. Поттер схватил Драко за руку и попытался оттащить обратно к камину. — Давай вернемся и пройдем ещё раз. — Ты что, издеваешься? Я ни за что не уйду сейчас, — возразил Драко, в то время как Уизли пробормотал что-то о недопонимании. — Я люблю, когда Уизли сам себя втягивает в неприятности. Это лучший ужин, на котором я когда-либо присутствовал. — Который по сути ещё даже не начался, — возразил Поттер, с тоской смотря на пол. — Неважно. — Гермиона! — внезапно закричал Поттер, очевидно поняв, что Драко не сдвинется с места. — Мы здесь! — Вот дерьмо, — сказал Уизли, и раздался плеск, как будто он уронил ложку в кастрюлю. — Ты бы и дня не продержался на Слизерине, — сухо сказал Драко, едва пытаясь скрыть разочарование. — Распределяющая шляпа так не считает, — сказал Поттер. И прежде чем Драко успел спросить, что он имеет в виду, Поттер оставил его позади и отправился на поиски своих друзей, которые прекратили спорить, как только Поттер объявил об их присутствии. Драко неуверенно последовал за ним на кухню. — Гарри! Я так рада тебя видеть. Как ты? — Замечательно, — солгал Поттер сквозь густые волосы Грейнджер, которая его обняла и прижала к себе. — Разве что я умираю с голоду. Уизли и Грейнджер обменялись многозначительными взглядами. — Как насчет китайской кухни? Миона может развлечь тебя, пока я заскочу в «Бамбуковую Династию». — Нет, я вообще не в настроении для китайской еды, — сказал Поттер. — Как насчет лазаньи? — Не проблема. Рон может зайти к Алессио, мы не были там целую вечность. — Или мы можем просто съесть то, что приготовил Малфой, — предложил Поттер. — Малфой? — недоверчиво переспросили Уизли и Грейнджер. — Я? — Драко тоже спросил. Не то чтобы это было неправдой. Он просто не ожидал, что Поттер так просто об этом скажет. — Ну, ведь ты все заклинания выполнил, правда? — Я даже не знаю, что я делал, а чего нет. Всё, что я помню, это постоянные придирки и нескончаемый поток оскорблений, направленных на мои кулинарные навыки. Драко достал закрытый контейнер с едой и вернул его к первоначальному размеру. Грейнджер и Уизли обменялись многозначительными взглядами, которые Драко не смог прочесть. — Ты позволил Гарри командовать собой и приготовил что-то съедобное? — спросил Уизли. — Ну, насчет съедобного я не уверен... — ответил Драко. — Поттер не самый лучший наставник. Скорее даже худший. Во всём. — Во всём? — переспросил Поттер. — Я же сказал тебе, что делать! — Ты только сказал мне, чего не надо делать, — сухо ответил Драко. — “Малфой, аристократичный мерзавец, не дергай себя за запястье!”, “Малфой, не мешай так медленно, ты, эффектный придурок!”, “Малфой...” — Да, я думаю, мы поняли, — сказал Поттер, в то время как его лучшие друзья пытались сдержать смех. — Давайте съедим эту лазанью, а потом все вы начнете поздравлять меня с моими безумными педагогическими способностями. — Что-то в тебе и правда безумное, — согласился Драко. Они ели лазанью, которая оказалась не только съедобной, но и просто восхитительной. Драко разрывался между желанием похвалить себя и нежеланием поддержать Поттера. Он вполне мог бы обойтись без своего хвастовства. Но потом Поттер улыбнулся ему, набив рот до отказа, и Драко стало всё равно. Ему конец.* * *
Поттер продержался даже дольше, чем ожидал Драко, хотя когда они доели, он уже был на взводе. — Итак, есть какие-нибудь зацепки по моему делу? Уизли наложил очищающее заклинание на стол, прежде чем ответить. Драко был уверен, что Грейнджер имеет к этому самое непосредственное отношение. — Ну, во-первых, мы почти уверены, что ни в чем, из того что ты ел, зелья не было. Наш консультант по зельям уверил нас, что Морочащая закваска сделает еду, которая подавалась в тот вечер, несъедобной. — Значит, он его выпил? — спросил Драко. — Скорее всего. Зелье должно было быть в одном из напитков Гарри. Проблема в том, что все стаканы использовались повторно. Они заколдованы, чтобы самонаполняться, — сказал Уизли. — Но я думал, что все официанты сквибы? — с любопытством спросил Драко. — Да, но владелец компании — ведьма. Она сказала, что хочет сократить количество отходов. И очевидно, что официанты не очищают эти стаканы вручную. — Как удобно для отравителя, — мрачно заметил Драко. — Можешь попробовать ещё раз сам, — согласился Уизли. — Всё, что мы смогли сделать, это найти стаканы с магической подписью Гарри и внести в карту все остальные подписи. — И? — подсказал Поттер, подавшись вперёд на своём стуле. — Ну, чтобы сопоставить подпись с человеком, тебе нужно знать, как выглядит его подпись. — Это как отпечаток пальца, только для ведьм и волшебников, — уточнила Грейнджер. — Бесполезно без базы данных, на которую можно ссылаться. — И я предполагаю, что в Министерстве её нет? — Поттер заметно сдулся. — Она есть, но только для сотрудников и преступников. К счастью, практически все гости согласились, чтобы у них взяли образцы. — Ну и как? Уизли удрученно покачал головой. — Мы знаем, кто имел доступ ко всем стаканам, из которых ты пил, но я правда не понимаю, что с этим делать. — Можно мне взглянуть? — спросил Поттер. — Может быть, что-нибудь привлечет мое внимание. Уизли призвал тонкую папку из плотной бумаги и бросил её на стол. Драко придвинул свой стул поближе к Поттеру, чтобы заглянуть через его плечо. Он ожидал, что кто-нибудь из Золотого Трио возразит, но никто из них этого не сделал. Даже напротив — Поттер повернул папку так, чтобы ему было удобнее читать. В реестре были перечислены магические подписи от самых старых до самых последних. Список магических подписей: Улика 26: пластиковый стаканчик, 8 унций, красный — Джиневра Уизли, Гарри Поттер, Джиневра Уизли, Блейз Забини, Кэрис Дженкинс (аврор) Улика 27: пластиковый стаканчик, 8 унций, красный — Рональд Уизли, Гарри Поттер, Леона Робинсон, неизвестный человек, Истон Хейнс, Кэрис Дженкинс (аврор) Улика 28: пластиковый стаканчик, 8 унций, красный — Флер Уизли, Гарри Поттер, Драко Малфой, Розали Берберри, Эстер Смит, Кэрис Дженкинс (аврор) Улика 29: пластиковый стаканчик, 8 унций, красный — Луна Лавгуд, Дин Томас, Аманда Фосетт, Гарри Поттер, Мари-Луиза Дюпейн, Кэрис Дженкинс (аврор) Улика 30: пластиковый стаканчик, 8 унций, красный — Флинн Монтгомери, Федра Армстронг, неизвестный человек, Леона Робинсон, Гарри Поттер, Кэрис Дженкинс (аврор) Улика 31: пластиковый стаканчик, 8 унций, красный — Анджелина Джонсон, Гарри Поттер, Леона Робинсон, Кэти Белл, Алисия Спиннет, Кэрис Дженкинс (аврор) Увидев свое имя, Драко почувствовал укол вины. Никто не просил его предоставить образец подписи. Очевидно, в этом не было необходимости, потому что Драко попадал под категорию “преступников”, и в Министерстве уже был образец после войны. Он подумал, не делает ли это его автоматическим подозреваемым. — Ладно. Значит, зелье должно было быть в стакане до того, как ты его взял, — сказал Уизли. — Это значит, что мы ищем людей, которые имели к нему доступ непосредственно перед тобой. — Джинни, ты, Флер, Аманда Фосетт, Леона и Анджелина, — перечислил Поттер. — Ну, очевидно, что ты, Джинни и Флер этого не делали. Анджелина для меня тоже практически семья. И я полностью доверяю Леоне. — Почему? — перебил его Драко. Поттер нахмурился, как будто не мог поверить, что Драко мог спросить что-то подобное. Как будто мысль о том, чтобы не доверять Робинсон, была для него каким-то оскорблением. — Потому что она моя подруга и капитан команды? К тому же она не идиотка — Лео никогда не обидит свою собственную команду. — Чертовы гриффиндорцы, — простонал Драко. — Хвост тоже был другом твоих родителей, правда? Поттер напряг мышцы и сжал кулаки. — Хвост был трусом, который поставил свою жизнь выше жизни моих родителей. Ты не можешь сравнивать Леону с ним! — И всё же твои родители доверяли ему свои жизни, — продолжал Драко. — Ты должен рассмотреть все возможные варианты. — Я не буду об этом даже думать! — напряжённо произнес Поттер. — Так что идём дальше, а ты забудь об этом. Драко не собирался отступать. Если быть честным, он считал Поттера полным идиотом, если тот слепо доверял каждому из своих друзей. Как он мог так недоверчиво относиться к незнакомцам, а потом отказываться подвергать сомнению верность своих друзей? Когда-то Драко думал, что Винс и Грег были его друзьями. Но потом Малфои впали в немилость, Грег взбунтовал против него, а Винс чуть не убил их всех. Вот тебе и верность. Грейнджер пнула его под столом, и Драко вскрикнул от неожиданности. Когда он сердито посмотрел на неё, в ответ она закатила глаза, дернула головой в сторону Поттера, слегка ей покачав. Именно тогда Драко заметил, какой напряжённой стала атмосфера. Поттер определенно был зол на него. И Драко на самом деле не хотел рисковать, переступая черту. На его груди всё ещё был небольшой синяк. — Ладно, а как насчет Фосетт? Ты её знаешь? — Она моя коллега, — вмешался Уизли, прежде чем Поттер успел ответить. — И я полагаю, что авроров мы тоже не подозреваем? — спросил Драко. — Нет, — выдавил Поттер. — Нет, потому что Рон ей доверяет. — Несколько человек из этого списка не дали свой образец, — продолжил Уизли, прежде чем они продолжили смотреть. — Но первый получил стакан после тебя, Гарри. И второй тоже не держал его непосредственно перед тобой. — А ты знаешь, кто не согласился? — спросил Поттер. Уизли кивнул и перевернул реестр. Гости, которые не предоставили образец: — Кларисса Бургойз (колдомедик в больнице Святой Елены/Париж) — Бартоломей Брэдбридж (парень Федры Армстронг) — Сабрина Андервуд (ведьма-продавец в магазине «Всё для квиддича») — Франклин Райт (ликвидатор заклятий в Гринготтс) Сквибы без магической подписи: — Барнаби Фишер — Кэйлан Мосс — Майкл Фитсджефри — Сецилия Тильман — Хамфри Лифелд — Тит Хэмпден — Лоуренс Норвич Рядом с именами были снимки перечисленных гостей и сквибов. Драко узнал в Тильман ту, кого он послал с едой для Поттера (потому что она была единственной женщиной среди них), а в Фитсджефри — одного из сквибов, продающих волосы для оборотных зелий (потому что он был единственным симпатичным). — У сквибов нет подписи? — смущённо спросил Поттер. — Значит, один из них мог это сделать, и мы никогда не узнаем, прикасались ли они вообще к стаканам? — Почти, — подтвердил Уизли. — На следующей неделе мы опрашиваем сквибов, но я не очень верю, что это поможет. Вряд ли кто-то из них признается в том, чего мы не можем доказать. — Вы разговаривали с этими четырьмя гостями? — спросил Драко, указывая на верхнюю часть страницы. — Конечно. Но ни у кого из них нет мотива, и они всё равно не брали стаканы непосредственно перед Гарри, так что мы не можем просто взять их подписи. — Значит, ты думаешь, что это сделал кто-то из сквибов? — в голосе Поттера звучало недоверие. — Зачем им это? Я никогда не делал им ничего плохого, правда? — Нет смысла об этом думать, — сказала Грейнджер. — Причин может быть миллион. Кто-то может не любить тебя лично, и это не будет связано с тем, что он сквиб. Он может быть сумасшедшим. Или они вообще к этому не причастны, и всему произошедшему есть совершенно другое объяснение. Просто слишком много неизвестных переменных. Поттер захлопнул папку и откинулся на спинку стула, взъерошив волосы. — Так что, по сути, ты уже не надеешься поймать этого ублюдка. — Мы делаем всё возможное, но пока шансов мало, — признался Уизли. — Кэрис уже с ума сходит. — Ах да, я видел её имя в папке. Что с ней? Я думал, она уехала в Америку со своим женихом. — Оказывается, у этого ублюдка там есть любовница. Наверное, поэтому она так упорно пытается раскрыть это дело. Сейчас она практически живет в Министерстве. — Он позволил ей бросить работу и уехать из родной страны, в то время как сам изменял? — Да. Не волнуйся, мы уже предлагали заавадить его. Не раз. — Надеюсь, она сделала это сама. — Поттер усмехнулся и откинул голову назад, глядя в потолок. — Приятель, любовь очень отстойное чувство. Все они вскинули брови. Грейнджер и Уизли обменялись встревоженными взглядами, как будто они молча спорили, кто должен будет говорить об этом с Поттером. — Опять? — ошеломленно переспросил Драко. — Разве ты не использовал “Силу Любви”, чтобы победить Сам-Знаешь-Кого? Поттер покачал головой, даже не посмотрев на него. — Нет. Это было сделано только для того, чтобы он больше никому не причинил вреда. Но я его не убил. — Гарри, это опять из-за Грейс? — осторожно спросила Грейнджер. — Мы думали, ты уже её забыл. Поттер скрестил руки на груди и беспомощно посмотрел на неё. — Я в полном порядке. Я давно уже не зациклен на ней. Со мной всё в порядке. Это просто дело принципа. Любовь — это здорово, если она у тебя есть. Но если у тебя её нет, это просто ужасно. Но я в порядке. Ну, по мнению Драко, Поттер слишком часто повторял “в порядке”. Он был готов рискнуть и утверждать, что Поттер был немного не в порядке. — Прекрати, Гарри, — сказала Грейнджер. — У тебя есть семья, много друзей — ты же знаешь, что мы все тебя любим. Поттер бросил на Драко косой взгляд, как будто он очень не хотел вести этот разговор в присутствии постороннего. — Почему мы говорим о том, как никчёмна моя личная жизнь? Драко невольно фыркнул, и трое гриффиндорцев уставились на него. Драко усмехнулся в ответ. — Извините, просто всё это забавно. — Что же, очень мило с твоей стороны сказать мне об этом, — прорычал Поттер. Он резко встал, чуть не опрокинув стул. — Я чертовски устал, пожалуй, пойду домой. Спасибо за приглашение. Драко остался смотреть на дверь, за которой исчез Поттер, его разум лихорадочно пытался осознать то, что только что произошло. — Прямо Королева Драмы! Уизли застонал. — Зачем ты это делаешь? — Тебе лучше пойти за ним, — посоветовала Грейнджер, тоже вставая. Драко скрестил руки на груди. — Я не собираюсь поощрять его поведение! — он закинул ногу на ногу, показывая, что никуда не собирается. — И правильно, — к его удивлению, согласилась Грейнджер. И всё же она жестом велела ему встать. — Но как ты вернешься домой, если Гарри не будет с тобой? Драко на секунду замер. Затем он вскочил на ноги, как раз когда в соседней комнате с ревом вспыхнул камин. — Черт возьми, Поттер! Не смей оставлять меня здесь! Поттер уже бросал порох в огонь, когда Драко вбежал в комнату. Они встретились взглядами, Драко бросился к нему и отчетливо произнес: — Дом номер двадцать два, площадь Гриммо. Зеленое пламя полыхнуло вокруг них. Драко прижался к этому упрямому дураку, и они вместе начали крутиться. Драко сразу же понял, что что-то не так. Они не вращались вокруг своей оси, а скорее крутились по всему камину. Вероятно, это случилось из-за того, что Драко сбил Поттера с ног силой своего рывка. Меньше чем через секунду их выбросило из камина, и они вместе пронеслись по пыльному ковру. Поттер упал на него, когда они врезались в стену. Застонав, он упёрся руками по обе стороны головы Драко и посмотрел на него сверху вниз. — Какого черта, Малфой? Не надо было кидаться на меня! Что же, Драко тоже умел сверлить взглядом. — Да? Значит, ты бы вернулся, чтобы забрать меня, так? Или ты планировал открыть мне полный доступ к своему камину? Теперь Поттер действительно зарычал. — Я собирался несколько минут тебя помучить! Я бы не стал запирать тебя, пока все твои вещи разбросаны по моей гостиной. — Мои вещи не разбросаны! Они аккуратно расставлены в стратегически важных местах! — Мог бы меня и обмануть! — Поттер тяжело дышал, и Драко не был уверен, было ли причиной их падение или его гнев. В любом случае, Драко чувствовал его горячее, судорожное дыхание на своем лице и запах мятного шампуня. Он слегка потряс головой, чтобы прояснить мысли, но это не помогло. Дурацкие гормоны. Глупый Поттер со своим глупо подтянутым телом. Футболка Поттера задралась, обнажив его бицепсы. Драко ненавидел всё это, но больше всего он ненавидел самого себя и свои глупые чувства. — Что вообще случилось? Это был чуть ли не единственный раз, когда я даже не оскорбил тебя! — сказал Драко, но его голос неловко дрогнул. Ему хотелось, чтобы Поттер хотя бы по-прежнему носил очки. Всё, что угодно, лишь бы сделать его менее совершенным. Ну, Драко полагал, что шрам всё ещё немного уродует его. Хотя теперь, смотря так, даже этот шрам выглядел неплохо. На самом деле он выглядел довольно симпатично, приятно контрастируя с его загорелой средиземноморской кожей и привлекая внимание к его зеленым глазам. Мерлин, для Драко это действительно стало катастрофой. Поттер замер, а затем нахмурился. — Ты не насмехался надо мной? Правильно. Вернемся к теме. — Нет! Просто было абсурдно слушать, как ты жалуешься на свою личную жизнь, когда у меня не было отношений в течение нескольких лет. Вообще. — Ты врёшь, — сказал Поттер, прищурившись. — Перестань меня разыгрывать. — Вовсе нет. Зачем бы я стал говорить тебе что-то подобное, если бы это было неправдой? Если ты никчёмен, то я не знаю, что можно сказать обо мне. — Ну, например то, что ты старая перечница? — предположил Поттер. — Или, может быть, ханжа. Драко попытался оттолкнуть Поттера, но тот не сдвинулся с места, внезапно улыбнувшись, смотря на него сверху вниз. — Хотя на берегу мне так не показалось. — Это не считается, — запротестовал Драко. — Я был сильно пьян. Надо запретить самонаполнение стаканов. Оно представляет серьезную угрозу безопасности. — Но сейчас ты не пьян. Драко в замешательстве вскинул брови. — Разумеется? Хотя я уже начинаю об этом жалеть. — Мы могли бы, знаешь... — начал Поттер. Заметив, как Драко поднял брови ещё выше, он откинулся назад и скрестил руки на груди, выглядя очень расстроенным. — Да ладно тебе! Не притворяйся, что ты об этом не думал. Я ведь не слепой, понимаешь? Я просто говорю, что не возражаю. Что-то в желудке Драко проделало несколько петель — сначала был шок, который трансформировался в недоверие, которое на одну секунду превратилось в возбуждение, прежде чем окончательно перешло в раздражение. — Мне не нужна твоя жалость, — прорычал он, снова пытаясь оттолкнуть Поттера. Поттер предотвратил это, схватив запястья Драко и прижав их по обе стороны от его головы. Он был меньше и легче Драко — он не должен быть таким сильным! Может быть, пришло время Драко регулярно тренироваться, наращивая мышцы? — Это не жалость, Малфой! Если Драко что-то и не нравилось, так это то, что один из его пациентов прижимал его к полу. Он дернул бедрами и едва не сбросил Поттера с себя. Он, вероятно, мог бы это сделать, если бы речь шла не о человеке, сумевшим удержаться на обезумевшей метле, когда ему было всего одиннадцать лет. Как бы то ни было, вес Поттера переместился с того места, где он сидел на животе Драко, на то, где он держал его запястья — которые болели так, будто его кости в любой момент были готовы сломаться. Драко зашипел от боли, когда что-то выпало из-под футболки Поттера и упало ему на грудь. Крошечные крылышки на цепочке — серебро и золото. Драко видел этот кулон раньше, когда заставлял Поттера раздеваться на его кухне, а потом, когда Поттер сам добровольно раздевался в своей спальне. Но он вдруг вспомнил кое-что ещё — один случай, когда произошло почти то же самое. — Это был ты! — закричал Драко, мгновенно взбесившись. Он яростно дёрнул ногами, отбросив Поттера в сторону. Тот с криком приземлился на спину рядом с Драко. — Ой. Черт возьми, Малфой. Ты мог бы просто сказать “нет”. К чему такая агрессия? — Поттер сел и помассировал спину. Драко просто решил не обращать на него внимания. Он тоже сел и несколько раз стукнул Поттера по руке, практически крича: — Это ты был на берегу! — Ой, прекрати! Ты уже знал об этом. Я не понимаю, почему ты выходишь из образа сейчас. Драко не решился остановить его. Он имел полное право дать Поттеру пощечину, наплевав на все отравления. — Это ты меня поцеловал! — Опять же, ты ведь это знал! — Черт возьми, я этого не знал! Поттер ухитрился схватить его за левое запястье и попытался заблокировать правое. — Ты сказал мне об этом через неделю после того, как это случилось. Непосредственно перед тем, как сообщить, что это никогда не повторится, и что в первый раз ты также не собирался этого делать. Между прочим, мне всё ещё обидно. Драко громко застонал, но прекратил попытки ударить Поттера. Сейчас ему больше хотелось ударить самого себя. Желательно по лицу. — Я сказал тебе это, потому что думал, что ты видел, как я целую твоего двойника. Естественно, для меня это было очень неприятно. Ещё и в тот момент я думал, что вы с Блейзом встречаетесь. Поттер уставился на него, выглядя точно так же, как Драко себя чувствовал. А затем, поскольку Драко не был полным идиотом (а может быть, именно потому, что был), он схватил Поттера за плечо и поцеловал. Тот отчаянно прижался горячими губами к губам Драко, руками вцепившись в его волосы. Поттер откинулся на спину, притягивая Драко ещё ближе. Драко охотно последовал примеру Поттера, и навис сверху, придавив того весом своего тела, упершись локтями по обе стороны головы Поттера. На его спине лежали две холодные руки, вцепившиеся в рубашку, словно удерживая его на месте, прижимая их друг к другу. Драко ничего так не хотел, как засунуть руки под футболку Поттера и коснуться его спортивного тела. Но к сожалению, ему надо было опираться, чтобы не раздавить парня. Он ограничился тем, что запустил руки в мягкие вьющиеся волосы Поттера. Как будто прочитав его мысли, Поттер скользнул руками под рубашку Драко, поглаживая его спину. Его руки были словно лед на коже Драко, и он резко вдохнул, прикусив при этом нижнюю губу Поттера, что заставило того застонать. Его язык коснулся языка Драко и... Раздался очень громкий треск, и Драко сбросили с Поттера, с грохотом ударив о стену! Весь воздух покинул его тело, и он едва заметил, как Поттер закричал. — Кричер, нет! — На хозяина напали. Кричер должен защищать своего хозяина! — На меня никто не нападал! — завопил Поттер. — И ни при каких обстоятельствах я не хочу, чтобы ты причинял вред Малфою, ты меня понял? Домашний эльф посмотрел на Драко с оскорбленным выражением лица. — Хозяин Драко! Нет! Кричер причинил вред внучатому племяннику хозяюшки! Эльф издал ужасный вопль и ударился головой о стену. — Прекрати, Кричер! — заорал Поттер. — Я запретил тебе наказывать себя! Кричер завыл ещё громче, но перестал пытаться проломить себе голову, вместо этого упав на колени. — Кричер напал на члена чистокровной семьи хозяюшки! Кричер заслуживает того, чтобы ему за это отрубили голову! Кричер плохой, плохой эльф! Хозяин Гарри должен наказать Кричера самым суровым образом! — Я не стану наказывать тебя за то, что ты неправильно понял ситуацию. И я категорически запрещаю тебе как-либо причинять себе вред, — Поттер наклонился и поднял Драко за руки. — Ты в порядке? Драко потряс руками и ногами, а затем осторожно потянулся. Всё, казалось, работало как надо. — Да. Похоже, что, в отличие от кое-кого, я могу перенести удар эльфа. Поттер сильно ударил его локтем, но также облегченно засмеялся. — Ты пролетел всего несколько футов. Меня отбросило гораздо дальше. — Только ты можешь сделать из этого соревнование, — сказал Драко, драматично закатывая глаза. — А теперь, пожалуйста, скажи мне, что твой домашний эльф не живет в этом старом, прогнившем доме. — Теперь, когда ты это сказал... Кричер, что ты здесь делаешь? Я думал, что отправил тебя работать в Хогвартс. — Хозяин Гарри обещал, что Кричер сможет вернуться в дом, если хозяин Гарри когда-нибудь сделает это сам. Кричер ждал много лет, а хозяин Гарри так и не вернулся. Но теперь хозяин Гарри здесь, а значит, и Кричер тоже. — Я не вернулся, Кричер, — резко сказал Поттер. — Просто случайно переместился не туда. Я не останусь здесь, так что ты можешь вернуться в школу. Драко подумал, что было бы куда добрее, если бы Поттер сразу обезглавил эльфа. Кричер почти плакал, крошечными руками он сжимал наволочку с гербом Хогвартса на ней. Его рот открывался и закрывался, но не издавал ни звука, и Драко был почти уверен, что когда-то Поттер запретил эльфу спорить об этом. — Возвращайся, Кричер. Тебе не нужно постоянно ждать моего возвращения, просто возвращайся в Хогвартс. Это твой дом, ты живешь там уже шесть лет. Хотя Драко ни в коем случае не был экспертом по домашним эльфам, он всё же знал, что Поттер был идиотом, который о них понятия не имел. Он даже предложил Кричеру новую одежду или что-то такое же идиотское. Нижняя губа Кричера опасно дрожала. — Домом Кричера всегда будет этот дом, где он служил самому благородному роду Блэк, хозяин Гарри. И хозяин пообещал Кричеру, что однажды он сможет вернуться. — Если я сам когда-нибудь решу вернуться. Но не особо на это рассчитывай, Кричер. Я позову тебя, если до этого дойдет. Неужели Поттер действительно это сказал? Это было даже хуже, чем сказать: “дело не в тебе, дело во мне”. Неудивительно, что Кричер выглядел так, будто был в пяти секундах от инсульта. — Смотри, — продолжал Поттер, глядя на дрожащего эльфа. — Дело не в том, что ты сделал. Ты великолепно выполняешь свою работу. Мне просто нужно какое-то время побыть вдали от дома. Драко застонал от разочарования. Поттер действительно использовал каждую дешевую шаблонную фразу, которую только мог придумать. Это было так же тонко, как бладжер, попадающий в лицо. Теперь Кричер заламывал руки, его глаза метались по темной пыльной комнате, вероятно, пытаясь запомнить как можно больше за то короткое время, что у него было. — Позволь мне, — решительно сказал Драко, отталкивая Поттера. Он выпрямился во весь рост перед Кричером. Важно было укрепить свой авторитет. Драко не пропустил, как рука Поттера дернулась вбок, будто он не доверял Драко говорить со своим эльфом в приемлемой манере. Придурок. — Кричер, у Поттера есть для тебя задание, — это полностью завладело вниманием Кричера. — Видишь ли, я целитель. Поттер уже некоторое время чувствует себя плохо, и пока ему нужно находиться подальше от этого дома, чтобы поправиться. Даже думать об этом было тяжело. Так что лучшее, что ты можешь сделать, дабы помочь ему, это пойти в Хогвартс и исполнять свою работу. Не стоит беспокоить Поттера о возвращении сюда прежде, чем он будет готов. Думаешь, ты сможешь это сделать? Кричер не был в восторге от этой новости, но по крайней мере перестал дрожать. Драко взглянул на Поттера, который кусал губы и растрепывал волосы. Он догадался, что Поттер никогда не говорил Кричеру, почему ему так важно держаться подальше. Вероятно, он ответил: “потому что я так сказал” и решил, что этого будет достаточно. Ну что же, каждый домашний эльф должен чувствовать себя полезным, так что лучше сказать им, какая польза от их послушания, если они не особенно хотят делать то, о чем их просишь. При условии, конечно, что вы такой же, как Поттер, и заботитесь об их чувствах. Если же вас это не волнует... ну тогда всё в порядке, просто отдавайте приказы. Кричер всё ещё пытался проникнуть в комнату. Его взгляд остановился на большом скоплении паутины, и когда он начал нервно шаркать ногами, с заплесневелого ковра поднялось облако пыли. Драко старался не думать о том, как он только что лежал там, и только одежда отделяла его от этого кошмара. Подумать только, это был дом его чистокровных предков, одних из Священных двадцати восьми. Это был настоящий позор. Драко схватил Поттера за руку и оттащил в сторону, подальше от ушей Кричера. — Почему ты не позволяешь ему время от времени приходить сюда? Он мог бы прибраться, сделать... — Нет, — Поттер грубо оборвал его, отдернув руку. — Я не хочу, чтобы здесь кто-то находился. — Брось, этот дом заброшен. Сам по себе он не улучшится, всё станет только хуже. — Я сказал нет, — Поттер скрестил руки на груди, свирепо глядя на Драко. Драко скрестил руки на груди и сердито посмотрел на него. В конце концов, в эту игру могут играть двое. — Ладно. Почему? — Драко потребовал ответа. Он не был домашним эльфом, и ему были важны причины. — Это не твое дело, — прорычал Поттер. — Может быть и не мое. Но если ты не скажешь мне, я буду вынужден предположить, что ты просто незрелый придурок, который любит пытать своего домашнего эльфа. — Это не пытка! Ты в своем уме? — Это психологическая пытка, — возразил Драко. — Ты запрещаешь ему должным образом служить своему хозяину. Ты держишь его вдали от дома, где до него служили Блэкам его бесчисленные предки. Тебе бы понравилось, если бы кто-то захватил дом, в котором ты вырос, и позволил ему разрушиться, в то время как ты должен был бы стоять в стороне и смотреть? — Стоять в стороне? Я бы с радостью помог разрушить его, — Поттер невесело рассмеялся. — Этот дом всегда был тюрьмой. Сириус ненавидел его. Если бы мог, он бы сжег его дотла. Драко вскинул бровь. Это было неожиданно, но всё же он чувствовал, что может понять Поттера, даже если обычно он старался избегать мыслей о мэноре. Когда-то он любил это место — до того, как туда пришёл Темный Лорд и превратил подвал в темницу, столовую в камеру пыток, а комнату Драко, которая когда-то была его убежищем, в его собственную тюрьму. Мэнор больше не был его домом, и он не собирался туда возвращаться. — Тогда продай его, — предложил Драко, приподняв бровь. — Ты явно не хочешь оставлять этот дом себе, так зачем цепляться за него? Поттер поднял глаза к потолку, на его лице застыло страдальческое выражение. — Не могу, — коротко ответил он. Драко закатил глаза так сильно, как только мог. — Не мог бы ты поговорить со мной как с нормальным человеком? Почему я должен вытягивать из тебя по одной фразе? — Потому что, — как я уже сказал — это не твое дело! — О, Бога ради! Ты недавно сказал Саманте, что мы друзья! Что ж, у меня есть для тебя новость: друзья помогают друг другу! У тебя явно есть проблема, и я хочу помочь тебе её решить. У тебя так много идиосинкразий, что это уже даже не смешно! Это просто чертовски раздражает! А потом, казалось, всё разом вырвалось из Поттера. — Я не могу его продать, потому что дом был скомпрометирован! Яксли был здесь! Они знают об этом! А что, если я продам его, кто-нибудь переедет, и однажды они придут искать меня? Что, если кого-то убьют, потому что Пожиратель Смерти захочет наконец прикончить меня, а какая-нибудь бедная семья просто окажется не в том месте и не в то время? Этот дом ни для кого не безопасен! Поттер тяжело дышал, даже тяжелее, чем после квиддичного матча. Его ладони сжимались и разжимались в кулаки, и Драко видел, как ногти впиваются в кожу. Драко не знал, что делать. Он был уверен, что Поттер убьет его, если Драко скажет ему: “возьми себя в руки, война уже шесть лет как закончилась”. Очевидно, для него ещё ничего не закончилось. Прошло шесть лет, а Гарри всё ещё убегал, всё ещё прятался, всё ещё пытался их всех спасти. — Так вот почему ты живешь прямо через дорогу, — внезапно понял Драко. — Охраняешь. Так ты точно увидишь, если кто-нибудь войдет. Из-за этого там те чёртовы окна во всю стену? Поттер избегал его взгляда, глядя через плечо Драко в окно. Драко проследил за его взглядом и увидел — дом номер двадцать два на площади Гриммо. Снаружи окон не было. Здание, казалось, было полностью сделано из цельного камня, будто сейф для входной двери. Драко оглянулся на Гарри, который здесь казался таким потерянным, будто для него этот дом действительно был тюрьмой. Драко подумал, что это был один из тех моментов, когда нормальные люди обнимались, но на самом деле он не мог этого знать. С таким же успехом он мог рискнуть и получить за это пару синяков. Гарри не ответил на его вопрос, и Драко не стал настаивать. По крайней мере, через несколько секунд Гарри посмотрел на него. В его глазах читалась мольба, и Драко решил, что Гарри не причинит ему вреда, если он попытается взять его за руки. Какое-то мгновение Гарри просто смотрел на него, а затем, благодаря тому, что могло быть только божественным вмешательством, он подошёл ближе и обнял Драко, прижимая к себе. Они и раньше обнимались, но сейчас всё было по-другому, даже интимнее, чем лежать вместе в постели Гарри. Гарри был расстроен, сбит с толку и напуган, и Драко не думал, что это имело какое-то отношение к Морочащей закваске. Всё-таки, он выпил её очень давно. Драко начал успокаивающе поглаживать Гарри по спине и почувствовал, как тот дрожит под его руками. Он попытался отстраниться, чтобы посмотреть, действительно ли Гарри плачет, но тот только прижал его ещё ближе. Драко беспомощно похлопал его по спине. Почему он не может помочь? — Что я могу сделать? — спросил он, потому что больше не мог вынести молчания. Гарри оторвал одну руку от Драко, и прежде чем отпустить его, грубо вытер свое лицо. — Если бы нужно было что-то сделать, я бы уже это сделал, — прохрипел он, смущенно прочищая горло. — У меня есть этот ужасный дом, который просто кричит о смерти, нет никакой личной жизни, а теперь кто-то отравил меня. Честно говоря, тебе, наверное, стоит поджать хвост и держаться от меня как можно дальше. — Это прямо противоположно тому, что я хочу сделать, — смело заявил Драко, взяв левую руку Гарри в свою правую. — Давай начнем с того, что отремонтируем эту хибару, чтобы она больше не напоминала о смерти, хорошо? — Я уже говорил тебе, что это опасно! — Гарри прищурился, глядя на него, но в то же время сжал его руку в ответ. Другой рукой он обычно взъерошивал волосы. Не то чтобы это было необходимо после того, как он вывалился из камина и полежал на этом грязном ковре. — Мне нравится жить в опасности, — Драко слегка улыбнулся ему и повернулся к эльфу. — Кричер, ты ведь знал, когда Гарри вернулся сюда, верно? Кричер кивнул, нервно поправляя наволочку. — Да, хозяин Драко. Кричер привязан к этому дому. Кричер почувствовал, что хозяин Гарри пришёл. — И если войдет кто-то ещё, ты тоже это почувствуешь, — это был не вопрос. Домашние эльфы всегда знали, что кто-то приближается к дому их хозяев. Кричер снова кивнул. — Кричер всегда это знает, хозяин Драко. — Значит, ты можешь приходить сюда, скажем, раз в неделю, прибираться, а если вдруг почувствуешь, что кто-то вошёл, можешь просто исчезнуть и предупредить Гарри? Кричер закивал так быстро, что его уши несколько раз хлопнули по плечам. Он, казалось, совсем не возражал, с надеждой глядя на Гарри. — Даже не знаю... — неуверенно произнес Гарри. — И что теперь? — Драко вздохнул. — Ты же не хочешь, чтобы эта захудалая дыра так и осталась такой. И вот опять — Гарри провел рукой по волосам. Другая его рука дернулась в ладони Драко, и тот ждал, что он скажет. Иногда молчание было гораздо большим стимулом, чем слова, а Гарри определенно не выносил тишины. Ему потребовалось всего несколько секунд, чтобы сдаться. — Просто... его вещи всё ещё здесь. Я не успел их просмотреть. — Кричер, не мог бы ты просто прибраться и всё вымыть, ничего не выбрасывая? Кричер поклонился так низко, что его уши коснулись пола. — Кричер никогда не стал бы распоряжаться тем, что принадлежит семье моей хозяюшки, хозяин Драко. Кричер ценит имущество дома Блэков больше, чем собственную жизнь. — Ну вот, — удовлетворенно сказал Драко. Гарри вздохнул и отпустил его руку, повернувшись лицом к Кричеру. — Ладно. Кричер, я хочу, чтобы ты приходил сюда убираться каждое воскресенье. Каждые три часа делай перерыв, как минимум. Ни при каких обстоятельствах нельзя ничего выбрасывать, понятно? И если ты почувствуешь, что здесь кто-то есть, сразу аппарируй ко мне и скажи. — Да, хозяин Гарри. Кричер не разочарует, — радостно прохрипел эльф. Гарри махнул рукой, и с Кричер с треском исчез. — Давай выбираться отсюда. — А ты не проведёшь мне экскурсию? Я умирал от желания увидеть это место, — запротестовал Драко. — Ни за что на свете, Малфой, — Гарри схватил его за запястье и — даже не предупредив заранее, что было бы очень вежливо — аппарировал. Они снова появились в кухне Гарри, которая как всегда была безупречно чистой. Гарри заставил Драко привести её в порядок перед тем, как они отправились в гости к Грейнджер-Уизли. — Мерлинова борода, Поттер. Ты не можешь просто схватить человека и куда-то переместить. Хочешь, чтобы твою лицензию отозвали? Гарри посмотрел на него и ухмыльнулся. — Это мило. Ты думаешь, что у меня есть лицензия. Драко вырвал свое запястье из хватки Гарри. — У тебя нет лицензии? Тебе двадцать четыре года! Хочешь сказать, что риск того, что нас могло расщепить, был не десять, а больше тридцати процентов? — Эй! — запротестовал Гарри, скрестив руки на груди. — Да будет тебе известно, что я превосходно аппарирую. Вероятность того, что кого-то расщепит никогда не составляла и десяти процентов. Я никогда никого не расщеплял! — Гарри замолчал, откинув с лица прядь вьющихся волос, покачав головой и расправив плечи. — И я точно не мог сдать экзамен с чиновником Министерства, когда мне исполнилось семнадцать, не так ли? — Уже что-то случалось? — подсказал Драко, прищурившись. — Ты действительно кого-то расщепил! — Нет, это не так! — настаивал Гарри. — Рона расщепило ещё тогда, когда мы сбегали после Министерства... Но нас аппарировала Гермиона, а не я. И между прочим, тогда у неё уже была лицензия. Драко мысленно сделал себе пометку никогда не аппарировать с Грейнджер, хотя ему такой случай вряд ли представится. Он был очень привязан ко всем частям своего тела и хотел бы его сохранить. — После Министерства? Ты же не имеешь в виду после того, что случилось в Отделе Тайн, правда? — Драко точно знал, что у Грейнджер тогда не было лицензии. Никому из них ещё не было семнадцати. Что-то шевельнулось справа от Драко, и они оба подпрыгнули. Гарри потряс правой рукой, той, в рукаве которой он обычно держал палочку. Конечно, её там не было, потому что она всё ещё была у Драко. Гарри не стоило паниковать — на открытом окне сидел Одиссей, рыжий филин тренера Грейсона. — Господи Иисусе, — сказал Гарри, прижимая руку к сердцу. Сердце Драко тоже бешено колотилось. — Должно быть, он сидит здесь с тех пор, как мы вошли. Я его даже не заметил. — Я тоже, — проворчал Драко. — Возможно, он напугал нас нарочно. — Зачем ему это? — спросил Гарри, пересекая кухню, чтобы освободить филина от письма. Драко впился взглядом в Одиссея, в то время как Гарри оставался совершенно невозмутимым. — Говорю тебе, эта тварь меня ненавидит. — Наверное ты его обидел, — усмехнулся Гарри. Драко предположил, что это доставляло ему огромное удовольствие. Драко вспомнил, как он пытался не дать Одиссею проникнуть в больничную палату Гарри и потерпел неудачу. Но тогда они уже были врагами. — Я ничего такого не делал. Я даже принёс для этой заразы совиное печенье. Гарри, посмеиваясь, вскрыл письмо. — Видишь ли, может быть, в этом и проблема. Одиссей ест только человеческую еду. Однажды я попытался скормить ему одну из мышей Изумруд. Ничего не вышло. — Всё это ненормально, — пробормотал Драко. — Хочешь, я тебе прочту? Но глаза Гарри без всяких усилий уже летали над бумагой. Теперь и Драко улыбнулся. — Эй, ты снова можешь читать! Ну, по крайней мере, не больше, чем обычно. Всё ещё улыбаясь, Гарри показал ему похабный жест. — Значит ли это, что на следующей неделе я смогу ловить на квиддичном поле? В ответ на это Драко только рассмеялся. — Не питай больших надежд. Патил сказала, что тебе нужно ещё две недели на восстановление, и я тоже не собираюсь тебя отпускать. Улыбка сползла с лица Гарри. — Мэтт будет недоволен. Он очень, очень хочет, чтобы я играл. И я в порядке, понимаешь? — Гарри вытянул руки и поднял одну ногу, балансируя на другой. — Кроме того, я аппарировал сюда. — Незаконно, — добавил Драко, указывая пальцем на Гарри, который стал ровно. — И без волшебной палочки. Гарри только пожал плечами, как будто он всегда аппарировал без палочки. Что, надо признать, он и сделал, когда несколько дней назад ментально нанес Драко шрам на всю жизнь, после аппарировав его в Мунго. — Теперь, когда ты упомянул об этом, когда ты планируешь мне её вернуть? Драко вздохнул, чтобы показать Гарри, какую серьёзную угрозу он представляет. — Я осмотрю тебя завтра перед уходом. Если с тобой всё будет нормально, ты получишь её обратно. Но я не передумал насчет игры. Патил — эксперт, а не я. А теперь давай вернемся к тому, что Уизли расщепился после чего-то в Министерстве. Что ты там делал? — У одного из служащих Министерства была вещь, нужная для победы над Волан-де-Мортом, — проворчал Гарри, записывая ответ на обратной стороне письма. — В общем, мы взяли оборотное зелье и проникли в Министерство. В конце концов, это привело к тому, что нам перекрыли путь. Именно тогда Яксли и оказался на площади Гриммо. Ему удалось схватить Гермиону. Она была великолепна, правда. Драко вскинул бровь. — А что великолепного в том, чтобы попасться и расщепить друга? Гарри впился в него взглядом, и Драко невольно отступил назад. Мерлин, этот человек был так обидчив, когда дело касалось его друзей. — Ей удалось сбросить его с себя и аппарировать оттуда меньше чем за секунду. Драко кивнул. Да, на самом деле это звучало не так уж и плохо. — Насколько бы мёртвым ты уже был, если бы не Грейнджер? — Ну, по крайней мере на триста процентов. Я даже не могу вспомнить, сколько раз она нас спасала. — Так вот, что ты хочешь сказать... Грейнджер — это та, у кого должен быть собственный национальный праздник? — Она определенно заслуживает этого больше, чем я, — проворчал Гарри. — Не поклонник Дня Избранного? — Они его так не называют, — запротестовал Гарри. — Некоторые называют, — ответил Драко. — Хотя я не думаю, что когда-либо было подтверждено, что ты “Избранный”, поскольку ты уничтожил пророчество. — Ну, даже если я и был им, чего я не утверждаю, то теперь уж точно им больше быть не смогу, — Гарри начал привязывать письмо обратно к лапе Одиссея. — Волан-де-Морт мертв, так что мне больше не за что быть избранным. Людям стоит перестать называть меня так. — Как ты хочешь, чтобы они тебя называли? Гарри закончил с письмом, но филин не показывал ни малейшего желания улететь, даже когда Гарри указал на всё ещё открытое окно. — Я не хочу, чтобы они меня как-то называли. Если необходимо, пускай зовут по имени. — “Мальчик-Который-Выжил”? — предложил Драко, заработав этим свирепый взгляд. — Ты всё ещё думаешь обо мне как о мальчике? — спросил Гарри, но прежде чем Драко смог заверить его, что он определенно больше не тощий маленький мальчик, продолжил жаловаться. Он всё ещё был очень лёгким и ростом ниже среднего, но явно много тренировался, и это было заметно. — Кроме того, что это за достижение — жить? Всё, что тебе нужно сделать, это не умереть, каждый живой человек мог бы носить этот титул. — Только мужская половина, — возразил Драко. — Ты же знаешь, что они имеют в виду. Ты не просто живёшь, ты выжил. Никто никогда не делал ничего подобного. — Да, конечно. Но это не так уж важно, а я не люблю, когда мне об этом напоминают. Драко задумался на несколько секунд. — Может быть, “Золотой мальчик”? Гарри поперхнулся и подтолкнул Одиссея своим пером. — Давай, отнеси это письмо Мэтту. Драко воспринял это как решительное “нет”. — А как насчёт “Спаситель”? — Разве я похож на Иисуса Христа? — Гарри усмехнулся, взъерошив волосы, в то время как филин продолжал смотреть на него. — Не знаю, я никогда его не видел, — ответил Драко. — А кто он вообще такой? Люди всё время повторяют его имя. И магглы тоже. — Он сын Божий, который умер за наши грехи, — объяснил Гарри, всё ещё пытаясь растормошить Одиссея. — А ещё благодаря ему люди празднуют Рождество и Пасху. — Бог умер за наши грехи? — растерянно спросил Драко. Из того, что он понял, Бог не мог умереть. Кроме того, кто бы мог подумать, что существует “реальное” объяснение этим праздникам? Драко всегда думал, что они так же придуманы, как день святого Валентина или Хэллоуин. — Нет, это сделал Иисус. А потом он воскрес, и люди основали религию. — Ух ты, он действительно пошёл ва-банк. Думаю, я вижу параллели, но, по крайней мере, тебе не пришлось за нас умирать. Только представь, какие с этим были бы хлопоты. — Да, — сказал Гарри, поворачиваясь к нему спиной. Он замахал руками на филина, пытаясь прогнать его. — Проваливай, Оди. — Как тебе удалось пережить проклятие во второй раз? — нетерпеливо спросил Драко. Он давно задавался этим вопросом, но Гарри избегал его даже во время суда над матерью. Она рассказала Драко лишь о том, что Гарри пришёл в лес один и без оружия, а Темный Лорд использовал против него Аваду Кедавру. Гарри упал на землю, казалось бы, мертвый, но когда она подошла, чтобы нащупать его пульс, то увидела, что он жив. Неужели Гарри всё подстроил? Но как он мог это сделать? Не было никакого контрзаклятия, никакого способа избежать проклятия. И что ещё более странно: Темный Лорд тоже упал замертво. Этому не было совершенно никакого объяснения, и это сводило Драко с ума. — Я не хочу об этом говорить, — отрезал Гарри, схватив филина и выбросив его в окно, которое с треском захлопнул. — Теперь эта тварь ненавидит и тебя тоже, — сухо сказал Драко. Он не мог с чистой совестью сказать, что жалеет об этом. — Наверное, он начнет называть тебя “Нежелательным лицом номер один”. — Одиссей меня никак не будет называть, он филин. — Может быть не вслух. Но в мыслях? Кто знает, как много понимают эти животные? Достаточно, чтобы следовать инструкциям. — Даже не знаю. Не думаю, что Сычик понимает многое из того, что я ему говорю. Он доставляет письма, но не более. — Кстати об этом... — Драко вскинул бровь. — Что с твоей совой? Она такая мелкая. Гарри скрестил руки на груди и прислонился к стойке. — Его зовут Сычик. Сириус купил его за два года до... ну, ты понимаешь. — Сычик? — Драко вновь приподнял бровь, пытаясь увести разговор подальше от мертвого крестного Гарри. — Я очень надеюсь, что ты не планируешь заводить детей, потому что ты хуже всех придумываешь имена животным. Назвал бы его тогда воробьем. Уголок рта Гарри дернулся. — Это имя выбрала Джинни. И я хочу, чтобы ты знал, Изумруд — это абсолютно нормальное имя. С другой стороны, Аврелий... Драко вздохнул в притворном шоке. — А что в этом имени плохого? — Нереально пафосно. Только такой аристократичный мерзавец, как ты, мог такое придумать, — Гарри оттолкнулся от кухонной стойки и подошёл ближе, чтобы взять Драко за руку. — Тебе повезло, что мне это нравится. Драко отдернул руку, чувствуя приступ тошноты. — Ты всё ещё под действием этого проклятого зелья. Я чувствую себя чёртовым хищником. — Мне удалось аппарировать сюда, не так ли? — Не напоминай, — Драко закатил глаза. — Тогда не надо снова со мной так поступать. Мы целуемся, а потом ты мне отказываешь. Честно говоря, это жестоко, — Гарри выглядел очень обиженным. Он скрестил руки на груди, но это больше походило на то, что он себя обнимает. — Я не отказывал, — запротестовал Драко. — Я даже не знал, что был там с тобой! И это ты сначала набросился на меня, а потом сбежал! Я предполагаю, что у тебя была на то причина. Та, которая могла бы оправдать то, что ты ушёл. — У меня была причина! — Гарри снова взъерошил волосы, и теперь, когда Драко стоял к нему достаточно близко, он увидел поднимающуюся пыль. — Я чувствовал себя виноватым, потому что ты не знал, что это я. Я подумал, что, возможно, тебе не нравлюсь, но я не хотел обманом заставлять тебя целовать меня. — А откуда мне знать, что это действительно было причиной? С таким же успехом это может быть действие Болтушки для молчунов. — Нет, это не так! Да ладно, мне надоело по тебе тосковать. Мы уже не подростки, это становится просто смешно. Драко чувствовал, как его голова раскалывается — Гарри правда тосковал? Мысль о том, чтобы просто наплевать на осторожность была мучительной, особенно после того, что только что произошло в доме Блэков. Но Драко всё ещё был Малфоем, и если он и мог что-то сделать, так это проигнорировать свои эмоции, чтобы сохранить хладнокровие. — Мой ответ — нет. Я хочу сделать это правильно или вообще не хочу. Мы сможем поговорить через две недели, если Патил скажет, что ты снова стал самим собой. Драко развернулся на месте и пошёл наверх, решив, что на сегодня хватит. Завтра он осмотрит Гарри, вернет ему волшебную палочку и будет избегать его следующие две недели. Он сможет. Он уже отложил свое новогоднее решение на одну неделю — справится ещё с двумя.