Комплект

Давно хотелось выплакаться, наконец, представился случай. Кати основательно подошла к делу. Пожалела себя, позлилась, оплакала свою невинность, вспомнила отца. Слезы очищали, приносили успокоение. За окном наверняка караулил Йен. Но девушка не стала его звать. Зрителей не хотелось. Наревевшись, Кати приняла душ, надела сорочку и забралась в постель. Но сон не шел. В голове вертелись мысли. Проворочавшись почти час и так и не заснув, девушка решила освежиться. Она накинула длинный теплый халат, тихонько прошмыгнула по спящему дому и вышла в сад через заднюю дверь. Ночь уже вступила в свои права. Было тихо. Лишь легкий ветерок шевелил листву, и стрекотали сверчки. Девушка пошла по еле заметной среди разросшихся кустов и деревьев дорожке. Какие-то цветы едва светились бледным-голубым таинственным светом. Кати неторопливо шла все дальше и дальше вглубь старого сада, наслаждаясь тишиной и покоем летней ночи. Совершенно внезапно дорожка вывела на небольшую прогалину среди деревьев. На ней, залитый лунным светом, стоял Йен и смотрел прямо на нее, будто знал, что она придет. Кати ощутила как ее наполняет светлая радость. Да. Будто именно его она искала в саду. Именно за ним пришла сюда. Она шагнула к парнишке, прижалась, утопая в нежных крылатых объятьях. Заглянула в глаза, запрокинув голову, и тихонько спросила: - Что ты здесь делаешь? - Жду тебя, - прошептал в ответ и накрыл ее приоткрывшиеся губы поцелуем. И вновь будто время остановилось, и все вокруг стало не важным. Только эти страстные губы, и горячее дыхание одно на двоих, и бешеный стук сердца. Крылатый уже действовал смелее, сказывались предыдущие сеансы "психотерапии". Но и не торопил, не напирал, помня, как легко девушка пугалась. Одной рукой зарывшись в густую гриву волос на затылке, он придерживал доверчиво запрокинутую голову. Вторая путешествовала по телу девушки, прижимая и гладя через одежду хрупкие плечи, спину, прогнувшуюся в талии, в страстном желании прикасаться, манящий изгиб бедер и округлую попку. А поцелуй все длился. Губы сливались, лаская и посасывая. Языки сплетались в бешеном танце, зализывая, заласкивая, изучая… А тело уже таяло, наливаясь жаром. Девушка с трудом оторвалась от горячих губ. Перевела дыхание. Прошептала. - Нас могут увидеть. - Здесь никого нет. Я проверил. - А из дома… - Из дома не видно. Деревья скрывают. Не бойся ничего. Я с тобой. - Хорошо... Кати расслабилась, положила голову ему на плечо. Йен аккуратно отвел ее волосы назад и стал зацеловывать шею. Нежно-нежно. Он знал как на ее тонкой коже легко появляются засосы. Потихоньку стянул халат и ворот сорочки с тонкого плечика и переместился туда жадными губами. Девушка провела ладошкой по его груди, животу, до самого пояса и расстегнула пряжку ремня. Теперь ничто не мешало тонким пальчикам пробраться под одежду и ласкать, наглаживать, теребить, чувствуя как играют под кожей мышцы, как пробегает по телу любимого сладкая дрожь. Следом на землю полетел ненужный халат и его безрукавка. Затрещали завязочки на вороте сорочки. Йен стянул ее уже с обоих плеч и теперь пробирался губами по ключицам и ниже к нежным округлым грудкам с задорно торчащими сосками. Он накрыл розовый шарик губами, покатал языком. Девушка почувствовала как в ответ плеснуло жаров внизу живота. Нега мучительно сладкими волнами стала подниматься по позвоночнику. Бедра томно потянуло. Меж ног уже было жарко и влажно. Кати воспользовалась тем, что крылатому пришлось отстраниться, чтоб наклониться к ее груди, дрожащими пальцами развязав пояс, нырнула рукой в штаны. Да! Уже давно готов! Девушка обхватила рукой горячий ствол и нежно сжала свое сокровище. Крылатый тихонько застонал и потянул ее вниз. Стоять уже не было никаких сил. Но ложиться на холодную землю не хотелось. Поэтому просто сел, поджав ноги под себя. А Кати устроилась сверху, оседлав его бедра. О! Она любила так делать. Быть сверху, даже принимая, контролировать. Теперь выцеловывать маленькие грудки стало гораздо удобнее, они оказались как раз возле лица, когда девушка откинулась в его руках, подставляясь под ласку. Юркие пальчики тем временем снова оказались внизу, выпутали, освободили наконец налившийся орган на свободу. Кати приподнялась, отодвигая последнюю тонкую преграду сорочки и, наконец, прижалась истекающей желанием дырочкой к горячему стволу. Аа-ах-х! Йен судорожно сжал ее попку, вжимаясь напряженным членом в ее податливое тело. Дыхание перехватило, по телу прострелило горячим желанием. Больше нет сил терпеть! Он приподнял ее под бедра и медленно опустил на ту часть своего тела, которая больше уже не могла ждать. Да! Она тоже давно готова! Скользкие от смазки губки легко разошлись, обнимая и впуская его в тесную глубину. Это движение, первое проникновение, такое желанное, подарило обоим столько наслаждения, что оба замерли, задыхаясь в объятиях друг друга. Йен не спешил, не хотел кончить слишком быстро, и прервать сладкую пытку. А Кати просто наслаждалась, ощущая его внутри, ощущая эту прекрасную наполненность. А когда его палец пробрался между влажных от пота и смазки тел и потрогал заветное местечко, где сходятся нежные губки… Ааа-аахх-хх! Кати выгнуло от разлившегося волной наслаждения. Еще! Несколько нежных ласкающих движений скользким пальцем и девушка вся дрожит в его руках и кусает губы, чтоб не застонать в голос. Йен почувствовал как запульсировали внутри нее мышцы, сжимая его плоть и понял, что она на грани. Обнял крыльями и опрокинул ее на мягкие перья. И начал вбиваться, проходясь по чувствительным местам внутри и потираясь снаружи. Еще и еще! И еще! Все ускоряя темп. И вот Кати выгнулась и забилась в его руках, кусая собственную руку, чтоб не закричать. Ножки вытянулись, сжимая его бедра. Да! Получилось! Еще пара движений и он присоединился к ней в этой сладкой агонии. Будто маленькое солнце вспыхнуло внутри, брызнув искрами под сжатые веки. Тело мучительно-сладко изогнулось. Парень придушенно застонал в плечо девушки и обессиленно навалился, вздрагивая всем телом. Какое-то время просто лежали, ловя отголоски оргазма, тихонько целуя куда придется, восстанавливая дыхание. Вдруг из темноты донесся легкий шорох. И Кати сразу поняла, что они как на ладони на этой залитой лунным светом полянке. Растрепанные, полуголые, обнимающие друг друга. Она решительно выбралась из крылатых объятий. Встала на подгибающихся ногах, попыталась расправить сорочку. Йен тоже поднялся, подтянул штаны. Подхватил с земли халат, встряхнул, бережно накинул ей на плечи, притянул к себе. - Ох, Йен! Что мы с тобой творим! Мы не дома. Нельзя так рисковать. - Но ведь было здорово! - Да, - девушка снова обняла любимого, - Очень! Но больше не стоит так делать. Вот вернемся домой… - Давай я провожу тебя. А то ты еле стоишь. - Ничего, дойду, - улыбнулась она, - а ты давай в окно. Чтоб нас не застукали.