***
— Цзян Чэн! — в очередной раз окликнула мужчину Вэнь Цин. Тот уже минут десять сидел на совещании и безучастно смотрел в окно. Но голос Вэнь Цин привёл его обратно в настоящее и вновь заставил переключиться на работу. Собрание удалось провести как положено, но коллег, в частности Вэнь Цин, не покидало ощущение, что сегодня глава отдела вообще был не с ними. С самого утра Ваньинь словно летал где-то в прострации, не замечая никого и ничего. Он был далеко в своих мыслях и никак не мог войти в рабочий режим, что очень раздражало его самого. Вэнь Цин решила, что стоит помочь ему. Они задержались у входа в отдел после собрания. Девушка пригласила Цзян Чэна выпить с ней кофе. Тот было возразил, что до перерыва ещё часа два, но Вэнь Цин была непреклонна. Уже через пару минут они сидели в столовой на втором этаже. Цзян Чэн взял себе и Вэнь Цин по одной чашке чёрного кофе и две сдобные булочки. Когда он вернулся к столу, девушка незамедлительно приступила к допросу. — Так, что с тобой происходит? — В каком смысле? — Цзян Чэн сделал вид, что не понимает о чём она. — Ты прекрасно всё знаешь, не прикидывайся дураком, — она не кричала, не злилась, но голос её был настолько холодным, решительным и грозным, что невольно пробивал на дрожь. Вэнь Цин была довольно проницательной и знала Цзян Чэна как облупленного, так что без труда могла определить, врёт он ей или нет. — Наверное, просто устал, вот и всё, — первая ошибка: Ваньинь по привычке закатил глаза. — Правда? — удивлённый тон Вэнь Цин не мог звучать ещё более наигранно. — А я то думала теперь у тебя дела в гору пошли. И график не такой нагруженный, и с Цзинь Лином проблем поменьше. — Ну как тебе сказать, — вторая ошибка: это было любимой фразой Цзян Чэна, когда он хотел уйти от темы или уклониться от ответа. — Всё действительно хорошо, но что-то уже очень долгое время не даёт мне покоя. — И что же? — Я… Не успел Цзян Чэн договорить, как в столовую ворвался Не Хуайсан. — Что вы тут делаете?! — застав коллег за чашкой кофе, спросил он. Судя по всему, он бежал от самого отдела, раз был таким запыхавшимся. — Что случилось, где пожар? — спокойно спросил у него Цзян Чэн. — Скоро нагрянет бра… То есть господин Не с проверкой, — поправился Не Хуайсан, — а вас нет! — Сейчас подойдём, — сказал Ваньинь, вставая из-за стола. — Быстрее! — поторопил их Не Хуайсан и скрылся за дверью. По дороге до отдела Вэнь Цин и Цзян Чэн больше не заговорили. В воздухе повисло неприятное ощущение незавершённого разговора. Весь оставшийся рабочий день было не до разговоров. Не Минцзюэ рвал и метал, заставил всех глав отделов трудиться в поте лица, ибо сегодня у них должна была состояться важная встреча, от которой зависело будущее компании. У Цзян Чэна больше не было ни минуты на перерыв, он остался в своем кабинете по уши в бумагах даже на перерыве вместе с Не Хуайсаном. Вэнь Цин поняла, что сегодня им не удастся нормально поговорить, но хотя бы сейчас друг больше не был задумчивым и вернулся в рабочую колею. Поскольку сегодняшнее собрание целиком и полностью было на плечах глав всех отделов, прочих сотрудников отпустили пораньше. Вэнь Цин посчитала это очень несправедливым по отношению к коллегам и хотела было остаться и помочь Ваньиню, но тот настиг её в коридоре и попросил забрать Цзинь Лина из садика вместо него. Он не знал, насколько это всё может затянуться, поэтому было бы лучше, если бы малыш пока побыл у Вэнь Цин. И естественно, он вновь не хотел доставлять неудобств Лань Сичэню, но об этой детали всё же умолчал.***
Для Вэнь Цин было большой неожиданностью, что Цзян Чэн предложил ей забрать Цзинь Лина. Ребёнок, конечно, не ненавидел её, как прочих девушек, которых Ваньинь просил приглядывать за племянником, но также не питал особой симпатии, называя её втайне «стлашной тетей». Он не относился к ней, как к одной из своих надоедливых нянь, боялся, но мог позволить переступить порог их дома. Она не была такой же мягкой и доброй с ним, но всегда знала, как успокоить, если он плакал. Вместе они образовывали довольно неоднозначный, но вполне нейтральный дружный тандем, который с годами лишь усилился и за последние месяцы вышел на новый уровень. Теперь Цзинь Лин и вовсе стал относиться к Вэнь Цин, как к другу, и даже он переменился в её глазах из надоедливого капризного ребёнка в милого активного мальчика. И все благодаря одному человеку, которого Вэнь Цин до сих пор не знала лично, но уже была безмерно благодарна за то, что он появился в жизни Ваньиня и Жуланя как раз вовремя. Если уж ради него Цзян Чэн решил устроить целый благодарственный ужин, то значит что-то этот человек делает правильно в этой жизни. И наконец-таки ей предоставилась возможность познакомиться с этим нянем лично. Уже было поздно, но в группах всё ещё было полно детей, отовсюду слышались смех и радостные крики, и понять, в какой именно сейчас находится Жулань было непросто, ибо таких как он тут десятки. Осмотрев внимательно все двери с разными лесными зверушками, Вэнь Цин зацепилась взглядом за дверь группы с серым волчонком. Зная Жуланя, он бы определённо пошёл туда, но не может же всё быть таким очевидным, девушка ожидала подвоха, но как только эта дверь открылась, сомнения испарились. Из-за неё вышел молодой крепкий мужчина с двумя маленькими детьми, держащимися за руки. В одном из малышей Вэнь Цин тут же узнала Цзинь Лина. Мальчик тоже сразу узнал знакомое лицо. — Стлашная тётя? — удивился Жулань. Сичэнь невольно прыснул, услышав это обращение, а Вэнь Цин закатила глаза. Это смутило, но и в какой-то степени тоже позабавило девушку, но не отменяло того, что Цзян Чэну давно пора отучить ребёнка обращаться к ней этим нелепым прозвищем. — Здравствуйте, — поприветствовала мужчину Вэнь Цин. Краем глаза она заметила, как второй ребёнок, одетый в белую курточку, медленно отступил за воспитателя и вцепился ему в ногу. Вполне ожидаемая первая реакция от ребёнка, который видел её впервые, она уже привыкла, по крайней мере он не расплакался, как Цзинь Лин. — Добрый вечер, — поприветствовал её Сичэнь. — Вы по всей видимости Вэнь Цин, верно? — Да, — девушка удивилась, что он знает её. — А вы, я так понимаю, воспитатель Цзинь Лина. — Лань Хуань, к вашим услугам, — учтиво поклонился Сичэнь. — Как приятно наконец-то с вами познакомиться. Я столько слышала о вас от Цзинь Лина и Ваньиня. Оба обменялись рукопожатиями, и Вэнь Цин заметила, что на её слова он слегка смутился. — Надеюсь, что вы слышали обо мне только хорошее, — улыбнулся Сичэнь. — Естественно, — успокоила его Вэнь Цин. — А зачем ты плишла? — вклинился в диалог Цзинь Лин, за что Вэнь Цин смерила его строгим осуждающим взглядом. — Я как раз пришла за тобой, маленький невежа, — ответила Вэнь Цин, вновь строго взглянув на него. Даже Сичэню стало не по себе. — Ваньинь вновь задерживается на работе, — продолжила она уже, переведя взгляд на Лань Хуаня, — и попросил приглядеть за ним. — Понятно, значит снова завал, — вздохнул Сичэнь. И тут Вэнь Цин вспомнила, как Цзян Чэну было стыдно за то, что во время прошлой запары он заставил Сичэня приглядывать за Жуланем целый день, который у первого был неполным. Вэнь Цин сразу догадалась, почему друг доверил ей забрать Цзинь Лина. «Если еще раз поставит Лань Хуаня в затруднительное положение, точно не сможет дальше жить спокойно», подумала Вэнь Цин, представляя картину, которую можно лицезреть всякий раз, когда Ваньинь чувствует себя виноватым. Несмотря на строгий нрав и характер, а также непомерную гордость и строгость ко всем, в определённых моментах Цзян Чэн мог быть абсолютно другим. С тем же Цзинь Лином он ведёт себя, как неумелая молодая мамочка, которая ещё и сама ребёнок, а уже принимает груз ответственности и заботы о ком-то другом. А иной раз ему бывает стыдно, и он корит себя за самые незначительные промахи. И сколько его ни убеждай, пару дней он точно будет чувствовать себя ужасно, пока чувство стыда само не пройдёт, или он не сделает что-нибудь, чтобы загладить вину. Это в какой-то степени глупо и по-детски, но таков уж был Ваньинь на самом деле. Большой ребёнок, которому пришлось рано подрасти, чтобы стать опорой для тех, кто нуждается в этом больше него. Но ему самому всё ещё нужны были хоть какие-то проявления любви и заботы, Вэнь Цин пыталась быть хорошим другом и делала всё, что могла, но этого было недостаточно. — Пускай не перетруждается, — Вэнь Цин толком не понимала, что такого особенного было в этой фразе, но когда Лань Хуань её сказал, в ней словно что-то дрогнуло. «Он волнуется за него», пронеслось в голове Вэнь Цин, и тут же забылось, ибо слишком глупо придавать значение таким вещам. Банальное беспокойство за одного из родителей его подопечного. Ничего особенного. Таким учтивым людям, как он, свойственно чувство такта. Но что-то в глубине души всё равно не отпускало Вэнь Цин, это чувство, что было за этими словами что-то ещё. — Дети захотели немного прогуляться. Вы не против составить нам компанию? — Вообще-то… Вэнь Цин было хотела возразить и уже отправиться домой, но тут почувствовала, как её потянули за плащ. Это был Цзинь Лин. — Ну, пожалуйста, тётя. Эти щенячьи глазки и правда могли убедить кого угодно и растопить даже самое чёрствое сердце. — Только если немного. Холодный осенний воздух пробирал до мурашек. Близилась зима, и Вэнь Цин думала во сколько же им в этом году обойдётся отопление, не будет ли Вэнь Нину мала его зимняя одежда, и ещё десятки бытовых проблем забивали её голову, однако, стоило ей перевести взгляд на Сичэня, как она вспоминала о Цзян Чэне, и о том, что со вчерашнего вечера последний вёл себя странно. И сегодняшний оборванный разговор в офисе всё никак не давал покоя. Пока дети играли на детской площадке, катаясь с горки и влетая в кучи опавших листьев, взрослые сели на небольшую лавочку в маленькой деревянной беседке и наблюдали за ними. Попутно Вэнь Цин всё думала, стоит ли ей ещё поговорить с Сичэнем, или же просто отпустить эту ситуацию и перестать придавать значение глупым вещам. Но всё же, поведение Ваньиня не давало покоя. Он никогда таким не был, и всё из-за появления Лань Хуаня. Неужто её друг стал настолько нервозным, что теперь его переживания и правда переросли в серьезное невротическое заболевание, или же проблема тут кроется совсем в другом? Вэнь Цин одновременно хотелось узнать правду, но и не совать нос не в свои дела. Её задача всегда быть рядом и поддерживать Цзян Чэна, но вдруг она способна сделать для него гораздо больше, чем сама может себе представить. Окончательное решение ей помог принять Лань Хуань, так как сам начал диалог: — Как давно вы знаете А-Лина и господина Цзяна? — Достаточно, чтобы называться их другом. Мужчина явно не ожидал подробностей, так что с улыбкой принял этот ответ, однако, как тут продолжать, если закончить всё на низкой ноте. — Мы знали друг друга ещё с первого курса, — начала девушка. По взгляду Сичэня было видно, что он рад тому, что Вэнь Цин не стала сводить общение на нет. — Несмотря на то, что в ту пору многие из нашей группы уже состояли в отношениях, мы с ним остались просто друзьями, о чём я никогда не жалела и была несказанно рада. — Потому что нашли настоящего друга? — Да. Он был моим первым и единственным другом. Вэнь Цин не любила говорить о прошлом с кем-то, кроме Ваньиня, но от Сичэня исходила такая тёплая и искренняя энергия, что под его чары было сложно не попасть. Этот человек умел расположить к себе. Однако, девушка была стойкой и знала, когда стоит вовремя остановиться, чтобы рассказать достаточно, и не так много о себе и своей жизни. Многое хотелось забыть, так что о том, чтобы этим с кем-то делиться, не могло идти и речи. — Он всегда был душой компании. Несмотря на грустный взгляд и хмурое серьёзное лицо, он всегда мог улыбнуться и поддержать в трудную минуту, — вспоминая молодого и улыбающегося Цзян Чэна, Вэнь Цин расплылась в улыбке. — Это уж точно, — Вэнь Цин не пропустила момент, когда лицо Сичэня тоже переменилось. Он всё так же улыбался, но на этот раз как-то совсем иначе. Его улыбка стала теплее и придавала лицу какое-то особенное очарование. — За это его все и любили. — А он когда-нибудь любил? — вопрос удивил Вэнь Цин, но она мастерски не подала виду. — Не думаю, — честно призналась Вэнь Цин. — По-настоящему он любил только свою семью. Особенно сестру, — последнюю фразу Вэнь Цин проронила совершенно случайно, и к горлу тут же начал пробираться тяжёлый ком. — Мама Цзинь Лина? — спросил Сичэнь, глядя на мальчика, который лихо съехал с горки, упав на мягкую подстилку из кучи опавших листьев. — Да, — коротко ответила Вэнь Цин, тоже смотря на Жуланя. Она знала Цзян Яньли лично, их даже можно было назвать подругами, и ей было также тяжело пережить эту утрату, как и Цзян Чэну. Ничто не нарушало тишину, возникшую на какой-то момент между Сичэнем и Вэнь Цин. Ни детский смех, ни гул машин и ветра, они словно оказались в вакууме, и это не было чем-то угнетающим. Это была словно минута молчания, которая столь необходима, чтобы люди могли вспомнить о том, кого уже давно нет и успокоиться, чтобы снова продолжить диалог. Лань Хуань всегда с пониманием относился к таким вещам. Сам он ещё никогда не переживал утрату любимого человека, поэтому поставить себя на место людей, которые до сих пор скорбят, было тяжело, но он пытался. И что он знал наверняка, никто не будет против того, чтобы дать им минуту или две побыть в тишине. И в этой тишине вся та боль от утраты проникала в самое сердце, даже если её переживаешь не ты. Это больно, это угнетает, но порой это просто нужно пережить и хранить глубоко в сердце, продолжая жить ради тех, кого с нами давно уже нет. — Она была хорошей мамой, — спустя какое-то время сказала Вэнь Цин, подавляя в себе тягучий комок, который просился наружу. — Ваньинь перенял от неё самое лучшее. — Как он справлялся все эти годы? Он так часто говорит обо мне, как о спасителе, но я даже не могу толком представить от чего я спас его. — Было тяжело. Если бы не Цзинь Лин, думаю, он бы так и не смог отправиться. Ребёнок сестры — единственное, что у него осталось, и он решил цепляться за него, не давая себе опускать руки. И это действительно помогало, он находил в себе силы и шёл вперёд, но совсем недавно он вновь утратил веру. Он думал, что совершил большую ошибку, не справился и не дал Цзинь Лину всего того, что ему могли бы дать родители. Он чувствовал себя жалким глупцом, неспособным позаботиться ни о ком, включая себя. Но тут появился ты. Последняя фраза раздалась эхом в голове Сичэня. Он посмотрел на девушку растерянным взглядом. — Ты был тем, кто первый честно сказал ему о том, что он прекрасный родитель. — Но я же просто сказал ему правду. — Которую он не признавал. Он и вправду делал всё, что мог и в итоге вырастил прекрасного здорового ребёнка, но из-за непростого характера Цзинь Лина, думал об обратном. Раз ребёнка не принимает ни один детсад и воспитатель, раз он так не любит людей, то значит — вина полностью на том, кто воспитал. Но ты показал, что это не так, найдя к Цзинь Лину правильный подход. И именно ты признал, что ему всё удалось, и он не безнадёжен. Спасибо, — внезапно поблагодарила Вэнь Цин, что тронуло Сичэня ещё больше до глубины души. Он даже и подумать не мог, как пара простых фраз могли так сильно помочь человеку и вернуть ему уверенность в себе. Это всё звучало, как излишняя лесть и пустословие, но от ощущения столь великой значимости для кого-то, и ощущения свершённого благого деяния таких масштабов, на ум даже не приходили никакие слова опровержения или извинений. Сейчас Сичэнь был просто рад, что смог помочь кому-то, и этот кто-то был Ваньинь.***
Негромкий чих раздался по залу совещаний. Благо, все присутствующие были больше заняты подготовкой бумаг, так что даже не обратили внимания. Один Не Хуайсан пожелал Цзян Чэну здоровья и спросил, не приболел ли тот. На что Ваньинь ответил: «Да нет. Наверное, кто-то вспоминает». Ещё утром его заботили навязчивые мысли о вчерашнем вечере, но сейчас, к концу дня, у него не были ни минуты свободного времени, чтобы думать о чём-то кроме работы. С минуты на минуту должен был появиться их новый партнёр, от переговоров с которым зависело будущее всей компании. «Облажаться нам нельзя!» — объявил в самом начале рабочего дня директор Не и продолжал повторять весь остаток дня. Редко когда его можно было застать за работой, однако сейчас он был не менее погружён в бумаги, как и все остальные. Время было уже позднее. Первым делом Цзян Чэн подумал о том, как там сейчас поживает Цзинь Лин, и только потом недовольный голос главы второго отдела вернул его в реальность, где всех присутствующих терзал вопрос, где же носит их нового партнёра. И спустя минут двадцать, когда терпение у всех начало заканчиваться, в дверях таки появился долгожданный гость. Все встали, дабы поприветствовать его и сели на места, но Цзян Чэн застыл в оцепенении, как только поднял глаза и увидел, кто перед ним стоит. — Коллеги, прошу любить и жаловать, наш новый деловой партнёр — господин Цзинь Гуаншань.