***
— Ты впервые держишь в руках лук, Озерам? — спросил Нил, придирчиво осматривая стойку Эренда. — Я ожидал, что ты будешь в лучшей форме. Эренд нахмурился, пытаясь повести плечами. — Озерам обычно используют арбалеты. В Доме Солнца мне довелось пострелять, но только из длинных луков из оружейной Авада. Луки Карха обычно куда легче. Почему твой такой тяжёлый? — Он закалён в воплях и плаче той гнили, от которой я очищаю мир, — ответил Нил. — Но полагаю, что модификации, которые я со временем добавил, тоже увеличивают вес. Подними руки повыше и отставь левую ногу назад. Выпрямись. Эренд заворчал, но повиновался. Нила это, казалось, удовлетворило. — Теперь давай посмотрим, как ты стреляешь. Целься вон в то дерево. Отступив, Эренд выпустил стрелу. Она попала в цель, но даже с того расстояния, на котором они находились, было видно, что кору пронзило не очень глубоко. — Можешь и лучше, — Нил неодобрительно поцокал языком. — Помни, твоё намерение — убить. Тебе нужна какая-то дополнительная мотивация? — Нет, — процедил Эренд сквозь зубы. — Тогда я жду от тебя больше уверенности в себе. Ещё раз. Эренд снова попал в дерево. Стрела вонзилась глубже в ствол, но выстрел всё равно вышел не очень сильным. Озерам раздражённо загудел. — Я ожидал, что проблемы будут с твоей меткостью, а не с силой, — сказал Нил. — Я уже сказал тебе, твой лук просто гигантский! — защищался Эренд. — Древко не сломает и буря. Я над ним хорошо поработал. Отбрось отговорки и уничтожь в себе остальные сомнения. Нож не знает всей силы молота, но это не уменьшает мощь молота. Разве ты не человек стали и железа? Разожги горн в своей крови, Озерам, и позволь ему воспламенить твои руки. — Впечатляющая речь, — Эренд моргнул. — Я был де-факто командиром во время Свинцовых походов (1) — Зачем ты сражался там? Карха не принимали в них участия. — Представителей племени там официально не было, это верно, — ответил Нил. — Но я счёл цель походов стоящей. К тому же, за мной был долг нескольким Озерам. — Ты... ты это серьёзно? Ты сражался за Озерам? — Почти не осталось сторон, за которые я бы не сражался. Теперь сосредоточься. Натяни тетиву. Стреляй. Эренд издал вздох и подчинился, затем... Тзанг.***
Когда Нил и Эренд вернулись в лагерь, последний размахивал индейкой, зажатой в руке. Элой оторвалась от стрел, которые мастерила, и внимательно осмотрела обоих мужчин. — Не вижу крови. Вы специально целились в места, которые можно спрятать под одеждой? — К сожалению, наши клинки так и не вкусили плоти врага в сиянии восходящей луны, — заявил Нил. — Раны были нанесены только пожухшему дереву и нашей добыче. Элой бросила на них недоверчивый взгляд. — Серьёзно? Никаких споров? Драк? — И что тебя не устраивает? — Эренд опустился рядом с костром и принялся ощипывать индейку. — Меня всё устраивает, — возразила она. — Только я испытываю подозрения. — А я испытываю голод, — заявил Нил, садясь рядом со своим мешком. — Как насчёт орехов или корешков на гарнир к нашей добыче? — Я бы хотела помыться, — сказала Элой, вставая. — Не поесть? — спросил Нил. — На дне ущелья есть ручей. Он глубиной только по колено, но этого хватит, чтобы смыть грязь с кожи. — Я с тобой, — Нил забросил в рот горсть миндальных орешков. — Запах огнежара от бомб практически въелся в меня. Брови Эренда взлетели. — Пожалуйста, скажи, что ты шутишь. — Какие-то проблемы? — поинтересовалась Элой, прищурившись. — Ты серьёзно собираешься позволить ему пойти с тобой мыться? — Не раздувай проблему из ничего, Эренд, — предупредила Элой. — Я уже говорила тебе, чтобы ты не совал нос в мои личные дела. — Ты... — начал он. — Тебя действительно не напрягает, что кто-то, кто не является твоим супругом, увидит тебя без одежды? — Так живут Нора, — ответила она. — Не говоря уже о многочисленных Озерам. — Не в моём клане, — проворчал он. — Я не в твоём клане, Эренд, как и Нил. Не нужно переносить на нас свои моральные принципы. Эренд собирался было резко возразить, затем подумал и крепко сжал губы. Подавил вздох. — Ты права. Ценности, которые прививали мне, не стоит распространять на тебя. И мне точно не стоит с их помощью заставлять небезразличных мне людей чувствовать себя подошвой конюха. Я раньше никогда не спорил с обычаями других племён. Просто я придурок, склонный к гиперопеке. Элой растянула рот в улыбке. — Да, ты именно такой. — Вы, ребята, идите, приглядите там друг за другом. Я пока закончу ощипывать индейку. Наверное, она даже будет готова к вашему приходу. От реки сюда долго карабкаться. Нил нагнулся, осматривая выдернутые Эрендом перья. Порывшись среди них, он отбросил половину в сторону, а другую половину спрятал в карман для будущего оперения стрел. — Я вообще раздумывал над тем, чтобы прилететь, а не карабкаться, но не уверен, не станет ли тебе здесь скучно одному, Авангард. Эренд усилием воли подавил дрожь. — Вы только окажете мне услугу, если заберёте зверя. Я чувствую, как он наблюдает за мной с холма. — Что, если бандиты вернутся? — спросила Элой. — Сможешь с ними справиться без помощи? — Конечно, — пропыхтел он. — С кем ты, по-твоему, говоришь? — Я спросила на всякий случай, — Элой рассмеялась. — Уверена, буревестник в любом случае увидит любого, кто посмеет приблизиться к лагерю. Оборона нашей крепости на тебе. — Да-да, вот и идите. Только не надо там слишком долго плескаться, а то я съем всю птичку без вас.***
Половину солнечной отметки позднее Элой и Нил отдыхали у бегущего ручья под склоном холма. Солнце уже снижалось, и его уход принёс прохладу. Но тепла всё ещё было достаточно, и гусиная кожа им не грозила. Розовый свет пятнами лежал на пузырьках воды и плясал на коже Элой, сидевшей на прибрежных камнях. С волос Нила, падающих ему на глаза, всё ещё капала вода. Он помогал Элой размотать повязку на талии. Время от времени он смахивал волосы назад, но они снова высвобождались и закрывали ему обзор. С прядей порой срывались случайные капли воды и падали на его всё ещё влажную грудь, привлекая внимание Нора. — Этот твой Озерам не перестаёт удивлять, — произнёс Карха, осторожно прикасаясь к Элой и разматывая бинты. — Только мне начинает казаться, что я нанёс на карту все его движения, как он тут же меняет направление. — Согласна, — сказала она, погружая в ручей пальцы и позволяя воде приятно их обволакивать, пока её напарник возился с перевязкой. — Он никогда не позволил бы себя втиснуть в какие-то рамки. Нил согласно хмыкнул, и этот звук остался гудеть в её ушах. — Сообразительный охотник, который приспосабливается к окружению, будет вознаграждён сытостью. А от тех, кто упорствует в своём упрямстве, остаются лишь кости и прах. — Разве Эренд не упрям? — В определённых случаях, да, разумеется, — Нил склонил голову в согласии. — Если бы он был способен отбросить свою упрямую гордость и унять поспешность, то вполне мог бы стать отличным товарищем по оружию. Но пока что я уверен, что долгосрочное сотрудничество с ним наградит нас ужасной головной болью. Как бы там ни было, он доказал, что способен принести пользу в нашем путешествии. Хотя... — Хотя? Нил пожал плечами. Его руки перестали разматывать повязку, и он бессознательно поглаживал пальцами обнажённую кожу живота девушки. — Как говорят, "третий — лишний". Я несколько тоскую по той близости, которая сопровождала наши путешествия. Наше внимание теперь разделилось. Элой замолчала. Не считая нынешнего момента и их недавнего поединка, им действительно не выпадало возможности провести время вдвоём. Со всеми этими путешествиями, выслеживанием, охотой на машин, затем ворвавшегося в их команду эмоционального и несдержанного Озерам с этой его вендеттой против Нила... она вдруг поняла, что им не доводилось говорить наедине уже давно. Эта мысль принесла чувство... одиночества. — Ты прав, — сказала она больше для того, чтобы признать это вслух, чем действительно ответить. — Ты скучаешь по этому? — спросил он. — М? — По тому времени, когда нас было только двое. Да. — А ты? Он ничего не сказал в ответ, но его пристальный взгляд был настолько пронзительным и настойчивым, что она чуть не отвернулась. — Эренд не вызывает у меня антипатии, — сообщил он, вновь принимаясь за повязку. — Но само его присутствие, словно тень, падающая на залитый солнцем склон. Я бы хотел ещё погреться в тёплых лучах. — Облака никогда надолго не задерживаются, как бы им этого ни хотелось, — голос Элой зазвучал тише. — Ветер управляет всеми их движениями и действиями. Когда облака унесёт, то солнце навсегда останется сиять над холмом. Нил смотрел ей прямо в глаза, его взгляд сиял надеждой и почти что кричал. — Навсегда? Она позволила себе задержать дыхание, наслаждаясь моментом. Звуки, запахи, дыхание на её лице, прикосновение к её талии, узел тёплых, но таких сложных чувств, сплетающийся в её животе, заставляющий её склониться ближе к нему... В конце концов она просто ухмыльнулась. — Ну, скорее всего. Нил на мгновение выглядел ошеломлённым, но затем разразился тёплым смехом. — Это даже больше, чем требуется, — его руки наконец-то распутали повязку, и он уже вполне сознательно обнял Элой за талию. — Тогда я позволю себе наслаждаться этим ярким мгновением. Она улыбнулась. — Полагаю, что я тоже могу какое-то время посидеть на склоне.