Away from the Sun

       Неприятная напряженная тишина висела в воздухе, пока Соник прокручивал в голове сказанные слова снова и снова. Он не мог поверить в происходящее. С одной стороны, он осознавал, что он действительно в какой-то мере слишком сильно привязался к Шэдоу, но… Это был просто способ избавиться от ломки. Только и всего? Он не хотел зависеть от нее, не хотел подчиняться ей… Может совсем немного?       Бродяга покачал головой, уставившись в пол. Нет, это какой-то бред. Неужели осколки настолько усилили его естественную потребность в хаосе? Получается, он просто снова и снова поглощал его все больше и больше, до тех пор, пока…        Я не умею его контролировать… Вот о чем говорил Наклз…       Шокирующий вывод заставил изумрудные глаза устремиться на угольного собрата, который внезапно нервно дернулся, как будто его ударили током. Она чувствует меня?       — Соник… — позвал Майлз, отчего собеседник вздрогнул. Тихий голос слишком громко прозвучал для него, заставляя ежа морщиться и закрывать уши руками. Лис взволнованно посмотрел на ехидну, но тот пожал плечами, а затем осторожно коснулся ладонью кобальтового плеча.       — Эй… Парень… Чт… — он не договорил, когда путник поднял взгляд. Наклз нервно попятился назад, когда заметил сияющие искры лаймового хаоса, горящие на фоне темной, почти черной радужки.       Тэйлс удивленно посмотрел на друга, а затем на стрелка и замер, после чего начал едва заметно, но ощутимо трясти черное плечо, пытаясь разбудить Шэдоу.        Но темный сталкер не двигался.       — Соник… Слушай. Ты должен успокоиться… — бормотал Наклз, медленно вставая. — Ты подвержен влиянию эмоций в таком состоянии и можешь спровоцировать неизвестные нам выбросы энергии. Сейчас не время… Ты можешь причинить себе вред.        Майлз продолжал трясти девушку все сильнее, не отрывая взгляда от внезапно ставшего слишком серьезным, друга. Сапфировые уши повернулись назад, показывая агрессивный настрой хозяина.        — Успокоиться??? Ты понимаешь что творится Накс?! Понимаешь?! Ты сейчас втираешь мне, что я перестал контролировать себя! Ты уверен, что без нее я загнусь!!! — персиковый палец указал на спящего ежика, а потом ткнул в светлый мех на груди — Я?! Я, который живет ОДИН в этой долбаной зоне с самого, блин, начала всего этого ДЕРЬМА?! — он начал кричать, указывая пальцем на пол. — Я, который ни одного гребаного раза не попросил ни у кого помощи за эти несколько сраных лет!!! Ты представляешь О ЧЕМ ТЫ МНЕ ГОВОРИШЬ?! ДА Я ЛУЧШЕ ПОЙДУ ЗАСТРЕЛ… — голос срывался на рычание, но в этот момент, черно-алый ежик перебил его, заставляя агрессивный оскал мгновенно сползти с персикового лица, а губы — задрожать от отчаяния.        — Заткнись. — грубо сказала Шэдоу, мотая головой, чтобы быстрее проснуться.       Соник опешил, но не сказал ни слова в ответ, потому, что внезапно почувствовал, как его силы разом иссякли, а энергия, бушующая внутри его тела, перестала хоть немного подчиняться ему, вместо этого, пытаясь вырваться, причиняя жуткую боль.       — Шэдоу, ты очн… — облегченно сказал Майлз, но как только он поймал убийственный взгляд потемневших рубиновых глаз, его сердце пропустило несколько ударов. Еще никогда прежде, он не ощущал себя так ничтожно. Зажатым меж двух разъяренных львов крошечным кроликом, готовящимся к смерти. Это было невозможно описать, но он увидел то же самое в пурпурных глазах. Он не мог понять, что вдруг случилось, но ему просто хотелось уйти отсюда, чтобы не ощущать этого всепоглощающего огня, незримо витающего в воздухе.        — Свалите отсюда. — рыча, сказала Шэдоу, медленно указывая на дверь и не разрывая визуальный контакт с ежом напротив, кобальтовые иглы которого агрессивно приподнялись. Лишним здесь не понадобилось отдельного приглашения. Наклз пихнул друга, бросая злобный взгляд на сталкера, но тот лишь оскалился, не желая комментировать свое поведение. Это было не их дело.        Как только дверь захлопнулась, Соник сделал шаг вперед, сокращая дистанцию, а Шэдоу резко встала.       — Не смей затыкать меня. — грозно прошипел бродяга, прожигая взглядом собеседника. — Ты слышала, что они несут?! Они считают, что мы не способны выжить друг без друга!       — Не смей орать на лиса, ясно?! Он спас нас обоих сейчас, если ты еще догнал! Имей уважение! Какая разница, что они оба вбили в свои головы?! МНЕ ПЛЕВАТЬ! ЭТО МОЯ ЖИЗНЬ!       Синие уши резко прижались к голове, когда напарник вдруг осознал, что если бы не этот агрессивный черно-алый клубок, минуту назад мирно спящий перед ним, он бы вообще не выжил сегодня. Ведь она тоже могла погибнуть в попытке спасти его… Стыд мгновенно захлестнул злость, оставляя вместо разгоревшегося пожара гнева — тлеющие угольки сожаления.        Пушистые уши повернулись, когда их хозяева уловили звук закрывающегося замка единственной двери, которую нереально было выломать вручную. Обе головы удивленно уставились на замочную скважину.       Шэдоу тяжело вздохнула и потерла переносицу двумя пальцами.       — Чтоб их… Они заперли нас… — обреченно пробормотала она, недовольно смотря на путника.       — ТАК БУДЕТ ЛУЧШЕ ДЛЯ ВАС ОБОИХ, ПРИДУРКИ! — хихикнул Наклз, пару раз стуча по железному полотну.       Соник медленно моргнул.       — Какого хрена? — тихо спросил он, медленно поворачивая голову к собеседнику и замечая, как сталкер сильно пошатнулся, а в это время персиковая рука инстинктивно обхватила запястье в карминовую полоску.        Шэдоу зарычала, пытаясь разорвать хватку, но мощный поток такой желанной энергии ворвался в ее тело, умоляя сделать что-то.       Усмирить его. Приручить его… Заставить его подчиниться…       — Нет… — Соник вдруг понял, что он неосознанно подтверждает слова друзей своим поведением. Он не хотел… Его внутренний голос вопил, чтобы он не поддавался. Он всегда был такой сильный, непокорный и самостоятельный. Никто не нужен ему, он сам по себе. ВСЕГДА! ВСЕГДА!!! — Не трогай меня… — блаженно закрывая глаза, прошептал стрелок, проваливаясь в этот манящий бездонный омут жадно смотрящих на него, горящих рубиновых глаз. — но он не хотел опять чувствовать себя беспомощной марионеткой, наслаждающейся тем, как ее телом умело управляет искусный кукловод. Думал, что не хотел. Убеждал себя, что не хотел…        Пока изящные пальцы не обхватили его запястье, отрывая руку от своей собственной. Но сталкер не смог отпустить напарника. Как бы не пытался… Черные брови хмурились, пока Шэдоу яростно боролась с желанием отнять у него эту сладостную энергию, высосать ее полностью, забирая себе до последней капли. Она была такая притягательная… Как темные изумрудные глаза со страхом и в то же время, страстным желанием смотрящие на нее. Соник знал, что если он не вырвет свою ладонь ПРЯМО СЕЙЧАС из цепких темно-красных пальцев, он подпишет себе смертный приговор, означающий, что он согласен отдать себя во власть этого таинственного ежика.       Нельзя было этого допустить! Он был категорически против того, чтобы быть зависимым…       Они вглядывались друг другу в глаза в течение минуты, ни говоря ни слова, пока Соник вдруг не почувствовал, как кончики теплых пальцев едва заметно коснулись его живота, медленно закапываясь в густой мех, а затем начали пробираться выше, настойчивее, словно намекая, что у него нет шансов выбраться. Не теперь…       Он шумно выдохнул, хмурясь от удовольствия, но все еще боролся с непреодолимым желанием жадно прижать к себе сталкера, который сейчас бесстыдно играл с огнем.       — Не трогай меня… — пытаясь сделать свой голос более грозным, произнес бродяга, но собрат проигнорировал слова. Черные ушки даже не дернулись, словно их хозяйка была в глубоком трансе.       Путник громко сглотнул, поняв, что он сам загнал себя в угол. Он не мог спрятаться, не мог убежать. Все его попытки игнорировать ломку оказались бесплодными, как и желание доказать самому себе, что он одиночка. Неужели Шэдоу тоже так легко сдалась? Она же утверждала, что не собирается…       — Прекрати сопротивляться… — томно прошептал бархатный голос, заставляя сапфирового стрелка нетерпеливо вздрогнуть. Он звучал так сладко, словно заманивал, отрезая путь к отступлению.       — Мы не должны, Шадс… Я не хочу… — жалобно пробормотал Соник, трясущимися руками обхватывая черную шею, а затем мягко касаясь губами темного лба. Щекочущее чувство вспыхнуло внутри него теплой волной, которая мгновенно разлилась по всему телу.       — Я знаю… — тихо шепнула Шэдоу, впиваясь пальцами в кобальтовые плечи, черный мех встал дыбом, когда хаос напарника охотнее сливался с ее собственным. Это было непередаваемо.       — Не сдавайся… Должен быть другой выход… — почти скулил бродяга, изо всех сил пытаясь отрицать то, что он понимает, что это ложь самому себе. Он прекрасно знал, что…       — Нет другого выхода, Соник… — темные руки пробрались под рубашку, плавно стягивая ее с сапфировых плеч, а затем, бежевые губы мягко коснулись синей шеи — Я тоже хотела бы верить в это. Но это ложь…       Томный стон нарушил тишину маленькой комнаты, а затем бродяга наклонил голову, до этого поднятую к потолку.       — Мы найдем его… — твердо сказал он, закапываясь пальцами в черные иглы и решительно глядя в соблазнительные алые глаза. Персиковые губы кратко коснулись палевых на пару секунд, а затем, медленно отстранились.       — Нам нужно собрать Главный Изумруд. — нежно прошептал угольный ежик, точно так же, плавно касаясь губ напарника на несколько секунд, словно в каком-то трансе. Каждое прикосновение ощущалось как разряд электричества, пробивающий хрупкое равновесие здравомыслия, но никто из ежей уже не мог должным образом себя контролировать. Ломка, в сочетании с желанной энергией, которая охотно сливалась с их собственным хаосом, заставляла их обоих подчиняться желаниям друг друга. Как бы они не пытались сопротивляться, это было просто невозможно. Их связь стала для них жизненно важной, и им придется научиться жить с этим, хотят они этого или нет. Не проще ли было учиться этому добровольно, не причиняя страдания ни себе, ни напарнику?       — Да… Нам нужно найти оставшиеся осколки… — Соник опустил руки ниже, расстегивая верхние пуговицы темно-серой рубашки, а затем обхватил ладонями стройную талию, плавно пробираясь на темную спину. Шэдоу блаженно закрыла глаза и прикусила губу, неосознанно наклоняя голову назад, когда почувствовала, как собрат отдает ей все больше своей энергии. Она немного причиняла боль, когда в огромном количестве врывалась в тело, но ежик не мог винить напарника за это. Ведь он незримо просил ее помочь ему. Он доверял ей. Как бы он не противился этому. Он доверял. И ничего не мог с этим сделать.        Руки с золотыми ингибиторами обвились вокруг сапфировой шеи, прижимая Соника ближе, но он не ожидал этого движения, поэтому по инерции начал падать вперед, утягивая за собой черно-алого сталкера, и одновременно выставляя руки перед собой. Матрас, который с натягом можно было назвать кроватью, оказался очень кстати. Изумрудные глаза удивленно раскрылись, когда их хозяин вдруг понял, что прижал Шэдоу к мягкой поверхности, но, очевидно, ей было абсолютно все равно, потому, что рубиновые глаза уже сверкали золотистыми искорками, в то время, как палевые губы изогнулись в наглой ухмылке, когда бродяга ощутил как изящные пальцы пробираются в его иглы, после чего движутся ниже, задерживаясь на щеках, чтобы ласково очертить линию челюсти, словно любуясь.       Дикий хаос, словно разрывающий его на части постепенно становился все более смирным и управляемым, отчего синие веки плавно закрывались, в то время, как ёжик медленно, но верно терял рассудок, потому, что он мог поклясться, что чувствовал, как Шэдоу касается его сердца, так нежно и трепетно, как будто боясь навредить, и это ощущение приводило его в неописуемый восторг, наполняя сладостной радостью его душу. Он не понимал что это за чувство, поэтому просто хотел поблагодарить Шэдоу за то, что она такая бескорыстная. Ведь он сейчас полностью в ее власти. Она может убить его, если захочет, даже не напрягаясь. Но она только делает его сильнее. Только помогает ему…       Персиковые губы снова коснулись бежевых, но в этот раз чутко, словно Соник боялся, что Шэдоу может не понравиться это, ведь они оба уже понимали, что невыносимая ломка больше не владела ими. Энергия успокоилась, перестав влиять на сознание, отчего оба ёжика снова стали трезво оценивать свои действия.       По крайней мере, они оба хотели верить в это.       Шэдоу закрыла глаза, когда Соник ласково провел ладонью по ее мордочке, медленно разрывая поцелуй, а затем снова обхватил ее губы. Мягко. Аккуратно. Это было так приятно, что она не могла не ответить. Кобальтовые ушки прижались к голове, когда бродяга осознал, что он был абсолютно счастлив, когда чуть влажные губы неторопливо прильнули к его собственным, втягивая в чувственный поцелуй, который заставлял их обоих наслаждаться происходящим не меньше, чем несколькими минутами ранее.       Только теперь это было осознанно.        — Прости меня… Я не должна была… — тихо прошептала Шэдоу, плавно отстраняясь, но Соник легонько провел языком по чувствительной коже, заставляя сталкера забыть все, что было в темной голове, а затем приподнял голову и искренне улыбнулся.        — Мы не могли знать, что так будет. И раз так случилось, нам придется смириться. — он глубоко вздохнул, борясь с внезапно навалившейся ужасной усталостью. — Как бы мне не хотелось это признавать… Я не привык быть в команде. Я не привык…       — Зависеть от кого-то… — договорил за него угольный ёжик, проводя кончиками пальцев по густой шёрстке за ушком. — Я знаю. Я тоже.        В комнате висела тишина, изредка прерываемая глубокими вздохами, пока напарники не могли оторваться друг от друга.       — Что мы делаем, Шэдоу… — черный нос ласково коснулся тёплой щеки, перемещаясь чуть выше.        — Пытаемся выжить? — ёжик улыбнулся.        — Мы с тобой по уши в дерьме, ты понимаешь это? — хихикнул бродяга, снова неторопливо касаясь палевых губ. Спустя полминуты, рубиновые глаза приоткрылись, хитро глядя в вернувшие свой нормальный оттенок, изумрудные.       — Как будто когда-то было по-другому. — бархатный голос звучал игриво, но через несколько секунд, синие веки вдруг закрылись, а персиковая мордочка опустилась на темное плечо. Умиротворение, исходящее от хаоса напарника мгновенно вгоняло Шэдоу в сон, и она подумала, что действительно сейчас самое время поспать. Ведь неизвестно, когда эти два весельчака соизволят открыть дверь.        Она даже не заметила, как отключилась, а затем, неосознанно прижалась к Сонику, который охотно согревал ее своим теплом, в то время, как они оба наполняли друг друга странным ощущением удовлетворения, когда их энергии сливались воедино, помогая лучше восстановить силы.

***

Спустя несколько часов и парочку выпитых бутылок, Тэйлс решил выпустить пленников из заточения, потому, что в комнате было подозрительно тихо долгое время. Не то, чтобы они с Наклзом следили за сталкерами, но они всерьез думали, что те готовы поубивать друг друга в тот момент и лису стало немного стыдно за то, что он так бесцеремонно запер ежей в одной комнате. Он прекрасно знал, что ни Шэдоу, ни Соник терпеть не могут ограничение свободы, но у них просто не было выхода. Никто не должен был ничего узнать, а вспыльчивые ходоки неосознанно могли сдать себя с потрохами.        Ключ несколько раз повернулся в замочной скважине, а затем, тяжелая дверь приоткрылась на несколько сантиметров, потому, что бармен подозревал, что он получит по полной за то, что запер этих психов вдвоем. Он ожидал увидеть все, что угодно. Разломанную мебель, разбитые лица, разорванные в клочья вещи, но никак не то, что предстало перед его взором.        Шедоу лежала на персиковой груди, спрятав мордочку в мягкий мех, в то время, как Соник обнимал ее одной рукой за талию. Вторая ладонь была зарыта где-то в черных шипах, пока их хозяйка нагло обхватывала ногой кобальтовые бедра, а рука с золотым ингибитором обвилась вокруг синей талии. Оба ежа мирно спали, словно это положение было для них естественным и несколько часов назад они не выглядели так, словно перегрызут друг другу глотки.        Лис вздрогнул, когда услышал рядом тихие шаги, а затем обернулся, прикладывая палец к губам, а затем, молча подзывая друга.       — Ты только посмотри на них… — шепотом сказал Майлз, искренне улыбаясь. Наклз подошел к проему и заглянул. На его губах тоже расплылась улыбка, когда он одобрительно похлопал друга по плечу.       — Твой план сработал, похоже… — тихо произнес ехидна, наблюдая, как ежик, готовый сломать руку кому-то, кто рискнет тронуть его просто так, сейчас едва слышно мурлыкает, обнимая человека, которого знает меньше месяца. Соник негромко похрапывал, прижимая Шэдоу крепче, когда она что-то простонала во сне и легонько дернулась, впиваясь пальцами в теплый мех.        Коммуникатор на желтой руке громко завибрировал, заставляя обоих бодрствующих вздрогнуть, а спящих — повернуть уши в сторону звука. Наклз тут же оттащил друга от двери, в то время, как Майлз открыл сообщение.        «Я нашел последние осколки. Они в самом центре Территории, скину координаты.» Переглянувшись, они заметили, как радость мелькнула в глазах друг друга. Наконец-то, мнимая мечта начала походить на возможную реальность. Учитывая, что землетрясения учащались с каждым месяцем, данная новость действительно придавала сил. Жаль, что все приходилось держать в секрете, ведь никто не верил, что планета может погибнуть, если не вернуть Изумруд в первоначальное состояние. Люди были слишком зациклены на себе и не могли пораскинуть мозгами, чтобы принять во внимание, хоть и не явные, но при должном рассмотрении — очень важные факты. Оставалось лишь надеяться на себя. И на тех, кто еще способен осознавать весь ужас, который неизбежно произойдет, если ничего не делать.        И почему так сложно поверить в истину? Неужели потому, что она незрима… Хотя, Майлз прекрасно понимал почему. Эгоизм, укоренившийся в 99,9% людей просто не позволял им открыть глаза и признать свое полное поражение.        Изумрудные глаза медленно приоткрылись, когда бродяга услышал неестественный звук. Любой шорох, намекающий на присутствие кого-либо поблизости заставлял ежика просыпаться независимо от его физического состояния. Нормального физического состояния. И сейчас, он удивленно моргнул, осознавая, что выспался впервые за несколько дней. Он не ощущал навязчивых мыслей, манящего непонятно куда, зова и ноющей боли, разливающейся по всему телу последние дни. Соник зевнул, по привычке желая потянуться, но внезапно понял, что не может, потому, что его руки объяты чем-то теплым и мягким, а в нос пробивался приятный аромат, от которого он получал несравнимое удовольствие… Пока его разум не сложил все факты воедино, заставляя сердце моментально ускорить темп, а взгляд устремиться на того, кто мирно посапывал на его груди.       О нет… Что я наделал… — ругал себя стрелок, сжимая губы в тонкую линию, пока его память услужливо подкидывала воспоминания о недавних событиях, когда взгляд зацепился за рубашку, валяющуюся на полу, а пальцы инстинктивно напряглись, пробираясь глубже в черную шерстку… А не уперлись в ткань, как должно было быть, если бы они не…       Сердце замерло, пропуская пару ударов, когда Соник судорожно пытался вспомнить что конкретно происходило, но не мог, как бы ни старался. Пушистые уши прижались к голове, а на щеках вспыхнул румянец.        Нет, нет… Скажите мне, что между нами ничего не…… — умолял напарник, но в этот момент, он почувствовал, как Шэдоу пошевелилась, проснувшись от ускорившегося стука сердца.        Она плавно открыла глаза, а затем резко подняла голову, когда до мозга дошло ГДЕ КОНКРЕТНО она сейчас лежит. А точнее — на ком. Неожиданное положение вгоняло ее в ступор, так же как и нежное тепло рук, которые заботливо обнимали ее, моментально успокаивая.       — Соник…? — сонно пробормотал бархатный голос, когда темная голова снова легла на светлую грудь, потому, что Шэдоу в глубине души боялась ответа на свой вопрос. Ей не хотелось смотреть в глаза напарнику сейчас. Стук его сердца стал еще быстрее.       — Да…? — бродяга боялся пошевелиться, но понимал, что если что-то произошло, то уже ничего нельзя было изменить.       — Как думаешь, нам стоит притворяться, что ничего не было, или проще смириться с тем, что мы оба налажали хуже некуда? — вопрос был задан нервно, но интонация, в которой путник заметил промелькнувший страх отрицания, заставил его облегченно закрыть глаза.       — Я думаю, что ты знаешь ответ. Помнишь, я ведь первый сказал тебе, что мы будем видеться чаще, не так ли? — хихикнул он, мягко упираясь подбородком в черный затылок.       Тишина повисла в воздухе на пару минут.       Руки в красную полоску инстинктивно обнимали собрата, в то время, как персиковые пальцы задумчиво перебирали черно-алые расслабленно лежащие иглы.       — Я не могу поверить в это. — вдруг прошептала Шэдоу, приподнимая голову и внимательно глядя в лаймово-пихтовые глаза. — Как это возможно?       Соник пожал плечами, улыбаясь.       — Я вчера кричал, что против этого, если ты помнишь. Так, что удивлен не меньше тебя. Но… Я должен признать, что Майлз был прав. Мне действительно гораздо легче сейчас.       Палевые губы изогнулись в ухмылке.       — Я вижу.       Изумрудные глаза внимательно посмотрели в рубиновые.       — Тебе ведь тоже.       Сталкер глубоко вздохнул, но утвердительно кивнул.       — Это унизительно.       — Да ладно тебе. Представь, если бы вместо меня был бы какой-нибудь сурок… Или хомяк. — бродяга провел рукой по длинным изогнутым шипам, когда удивленный взгляд алых глаз сменился удовлетворенным.       — Хорошо. Ты меня убедил. Ты гораздо красивее.       — Ты тоже мне нравишься.       Шэдоу ухмыльнулась, но Соник заметил, как в ее глазах мелькнула благодарность, а хаос, плавно перетекающий в его собственный, будто наполнился нежностью.        А секундой позже, в дверь громко постучали, отчего ежи подорвались с матраса, судорожно приводя себя в порядок. Когда лис зашел в комнату, Соник уже как ни в чем не бывало поприветствовал его, кладя руку на плечо и ненавязчиво разворачивая обратно, словно хотел выйти, пока Шэдоу застегивала оставшиеся пуговицы. Все-таки Майлз видел ее до этого, а она не имела привычки расстегивать рубашку полностью. В отличие от Соника.       — Ну, что выспались? — хитро спросил бармен, несильно толкая ежа в ребро.       — Более чем. — сделав вид, что удивлен, ответил бродяга — Знаешь, я всерьез хотел врезать тебе за то, что ты заставил меня участвовать в этом балагане, но мы все уладили.        Удовлетворенный взгляд лазурных глаз всерьез обеспокоил путника. Он никогда еще не видел Майлза таким самодовольным.       — Я заметил. — он специально сказал двусмысленную фразу, но не дал другу обдумать ответ — Слушай, есть важная информация. Мне нужно чтобы вы оба ее слышали. — твердо сказал он, оборачиваясь и снова делая несколько шагов к двери, которая неожиданнно распахнулась. Шэдоу явно собиралась выйти, но лис серьезно посмотрел ей в глаза.       — Есть разговор. И кажется, мне нужны вы оба в этот раз. Это слишком опасно, чтобы идти в одиночку.