The unity of Souls

Казалось, я уже больше получаса брела по тёмному и как всегда влажному лесу Форкса. Но это удручало не так, как без продыху крутящиеся мысли и то, что я спотыкалась, постоянно отвлекаясь на них. Слова Марии продолжали вертеться у меня в голове, как заевшая пластинка, по-прежнему оставаясь загадкой. В очередной, невесть какой раз глубокий голос вклинился в мысли, заставив задуматься о том, что хотела донести до меня его обладательница. — И, где черт возьми, этот Каллен. — Вдруг вспылила я, угодив в тончайшие нити паутины, натянутые между двумя молодыми елями. Я была зла на Джо, которая сказала мне правду так поздно, тем самым почти лишив меня всякой надежды, была зла на Эдварда, хотя, конечно, все это не его вина, зла на саму себя за такую привязанность к нему, за свои беспомощность и бесполезность, грузом лежащие на плечах. Я все петляла между деревьями, продолжая озираться по сторонам в поисках пропавшего из виду призрака. «Скоро они найдут тебя» — Мария говорила с неприкрытой тревогой, будто бы переживая — не опоздала ли она с предупреждением. Вдруг они могут не найти, а уже могли найти меня… Все это более, чем пугает, особенно та интонация с какой бало произнесено это «они», то какие эмоции девушка вложила в это слово, еще больше настораживает меня. Кто это может быть? И еще важнее — зачем им я? Все размышления и переживания на этот счет бессмысленны, и ничего не изменят. Еще и ставит в тупик, что Мария твердо дала мне понять — я не могу доверять никому, кроме своей, как мне кажется, не такой уж хорошей, интуиции. В ком я точно уверена, так это в Калленах. Если верить словам девушки, то я не могу доверять даже им. Должна ли я поверить незнакомке или же все-таки своей семье? Запутанная своими же собственными мыслями, тяжело выдохнула. Замедлив шаг, я собиралась перешагнуть очередное на моем пути лежащее старое дерево, уже заросшее мхом. Но мое внимание привлекло сначала ощущение чьего-то присутствия, не теплое, какое бывает при приближении Эдварда, а совсем другое, скорее предупреждающее об опасности, а затем и быстрое движение позади. Я инстинктивно вздрогнула и обернулась. Подскочившее в груди сердце мешало прислушиваться, но я все же продолжала ощущать движения вокруг себя. В какой-то момент мне даже показалось, что видела быстро мелькнувший вдали огонек. Я также неосознанно начала пятится назад, вглядываясь в густую зелень леса, и споткнулась о торчащие корни деревьев. В последний момент успев ухватиться о ближайший ствол, услышала разом окружившее меня эхо нескольких десятков голосов. «Беги…» — шептали они. Сейчас не время думать, кому они принадлежат и почему я снова их слышу. Но мне, конечно же, не о чем еще подумать, как не об этом, в момент бегства то ли от реальной неизвестной опасности, то ли от своей паранойи. Неуклюже пыталась одновременно и перепрыгивать всякие неровности и нагибаться под ветвями. Сердце бешено колотилось, а кровь пульсировала в висках, как у напуганного кролика, а я продолжала бежать к уже виднеющемуся дому. Достигнув его, наконец смогла отдышаться и убедиться, что никто за мной не гнался. Все таки это моя паранойя. Только стук сердца стал выравниваться, как вновь зашкалил, когда рядом послышался звонкий голос. — Белла? Я вздрогнула, но не от испуга, а от простой неожиданности. На ступенях дома сидела Элис. — Что ты тут делаешь? — Обернувшись к ней, спросила на выдохе я. В ответ девушка вскинула брови, как будто я ляпнула глупость. — Ты же хотела поговорить. — Констатировала она, словно мы заранее договорились об этом. — Неужели? — Пробормотала себе под нос. Я и сама не поняла, насколько решительно настроена узнать правду. — Тогда ты уже знаешь мой вопрос. — Сказала я, заглянув в ее светлые задумчивые глаза. Она кивнула и ответила тем своим привычно серьезным тоном. — Я не вижу его. Ни в дном из моих видений его нет. — Элис была также озадачена и тревожна на этот счет, как и я. — Разве такое бывает? — Выпалила я, перебирая в голове свои догадки, построенные на немногочисленных знаниях о даре девушки. — Обычно, я вижу всякие исходы, и как ты понимаешь — они очень субъективны. Возможно, будущее брата связано с магией, которая по каким-то причинам блокирует видения, или же с миром призраков, который, увы, я тоже не способна видеть. То есть судьба Эдварда неизвестна. — Подытожила она с нотками грусти в голосе. Она известна мне. И как бы я не надеялась, слова Элис не вселили в меня никаких новых надежд, а только больше разрушили старые. Теперь время наш главный враг, каждая секунда может стать последней, когда я вижу его. Это не просто расстраивает, а ужасает меня. Одна мысль, что я потеряю или уже потеряла его, леденит душу, отбрасывает тень на все мое существование, нет, даже не тень, она полностью затмевает его. Не думала, что все может разрушиться вот так просто в один миг. Хотя, мне не привыкать к этому. Наверное, я настолько погрузилась в раздумия, что стояла неподвижно все это время. Выйдя из оцепенения, я несколько раз моргнула прежде чем встретиться взглядом с девушкой, все это время внимательно наблюдающей за мной. — Почему ты не сказала мне этого раньше? — спросила я ее, совсем не обвиняющим, а скорее обычным, ничего не выражающим, тоном. — Не хотела, чтобы ты волновалась. Я кивнула, тронутая ее излишним беспокойством. Наверное, по такой же причине и Джо не говорила мне. Но разве они не могли подумать, что я захочу узнать правду и как можно скорее? — Прости. — Извинилась она, опустив длинные ресницы. — Хочу спросить еще кое что. — Я решила воспользоваться моментом и узнать как можно больше. Элис тут же заинтересовалась, очевидно, не предвидя мой вопрос. — Эдвард рассказывал мне о твоем видении. — Девушка слегка нахмурила брови, пытаясь понять о чем конкретно я говорю. — То, которое ты увидела в день аварии на школьной парковке. — Пояснила я, и Элис молча кивнула, слушая что я скажу дальше. — Было ли что-то еще? Я имею ввиду, видела ли ты наше перерождение? — Нет. — Не раздумывая, ответила она. — Что ты! Если бы я знала, то разве оставили бы мы тебя? Мы действительно думали, что вы погибли! — На эмоциях протараторила Элис и, вскочив со ступеней, обняла меня за плечи. — И вашу смерть я увидела слишком поздно… — виновато призналась она. — Нет, Элис. Я вас не виню. — Отстранившись и заглянув в ее чарующие глаза, уверила я ее. — Просто пытаюсь понять кое-что… — Я старательно складывала пазлы у себя в голове. — Что-то, что не подвластно моему дару? — Поняла Элис. Я пытаюсь разобраться в магии и все, что меня с ней связало. Пытаюсь понять, как моя жизнь стала из мирной человеческой такой насыщенной и запутанной. И, конечно же, как не потерять саму себя в пучине боли и страданий, предвещающей затянуть с головой вслед за уходом любимого. Страх того, что я могу потерять его совсем скоро навис надо мной, как грозовая туча. Нежеланные слезы уже начали накатывать, как вдруг два лучика солнца ослепили меня, а тело окатила теплая волна радости. Из-за деревьев за мной наблюдали прекрасные тигриные глаза. «Надеюсь, он не слышал наш разговор» — первая мысль, промелькнувшая после того, как я отошла от мимолетного оцепенения, вызванного его появлением. Я обязана рассказать ему правду, он первый, кто должен был узнать ее, но сейчас я просто не готова. Не буду отрицать — было приятно, хотя бы на несколько мгновений забыть обо всем, что так терзает мое сердце и путает мысли. — Эдвард! — Воскликнула я, помахав ему рукой, чтобы дать понять Элис — теперь мы не одни. Хотя, наверняка, наш разговор слышал весь дом. — Привет. — Призрак слегка смутился моим приветствием. Он просто не представляет, через что мне пришлось пройти за эти несколько часов, в какие только крайности не забредали мои мысли… — Ты уже вернулась из Пенсильвании? — Он усмехнулся, когда я кивнула. — А меня почему-то занесло в твой внутренний мир. — Я тоже была там. Мы с тобой, видимо не пересеклись. — Я театрально пожала плечами, будто, как ни в чем не бывало, и заметила, что Элис оставила нас наедине. — Эдвард. — Окликнула его я прежде, чем он успел пройти сквозь дверь домой. — Я люблю тебя. — Прозвучало более сентиментально, чем я хотела. Не буду думать, что это может быть мое последнее признание — такие мысли сразу же душат. Буду думать, что оно лишь одно из тысячи других, которые мне еще предстоит сказать… В его глазах промелькнуло удивление, но потом тут же губы растянулись в нежной улыбке. — Я тебя тоже. Люблю больше жизни! — Он одарил меня еще одной из своих самых прекрасных улыбок и попытался дотронуться до моей щеки. Буквально на секунду я ощутила приятную прохладу от воздушного прикосновения, породившего электрический импульс, в следующую секунду достигший кончиков пальцев. Но потом, как обычно, волшебство момента угасло, оставив нас в легком расстройстве. Как странно, подумала я, вот только что Эдварда вообще не было здесь — в реальном мире, и тут же он здесь и даже способен дотрагиваться до предметов. Точно перегорающая лампочка. Его состояние настолько неустойчиво, что он не по собственной воле перемещается между мирами, и это возможно пока он может находиться на другой стороне. Как только время пребывания его там истечет, он просто исчезнет или же уйдет в тот самый, никому не веданный, и вообще, может быть, не существующий, вырванный со страниц древних писаний, загробный мир. Остается «наслаждаться» миганием лампочки и гадать, когда она потухнет совсем?.. Думаю, я хорошо вписалась в семью Калленов, мне было с ними комфортно. Карлайл был душой, а Эсми сердцем семейства, они были только рады принять меня в семью, может, даже и приняли это в качестве искупления вины. Как и Элис, с самого начала мечтающая заполучить меня в качестве лучшей подруги, Эммет тоже просто рад мне, иначе быть и не могло. Джаспер все еще держится отстраненно, но пытается изо всех сил не показывать одолевающей его жажды моей крови, и он более чем дружелюбен со мной. Помнится, я мечтала оказываться рядом с ним каждый раз, когда эмоции зашкаливали и магия выходила из-под контроля. Розали, кажется, не поменяла своего отношения ко мне, вероятно, ситуация между нами стала только еще более накаленной. Время уже подходило к полудню, а я все еще играла шахматную партию с Эмметом. Мы сидели за журнальным столиком в гостиной, а по обе стороны от нас стояли Джаспер с Эдвардом. Играю я неважно, но Эммет почему-то решил, что владение магией как-то поможет мне его выиграть. Они с Джаспером даже поспорили на этот счет, и вот сейчас я то и делала, что утоляла их любопытство и пыталась изо всех сил вытеснить мучающие мысли шахматными ходами, играть бы собственной воле бы не стала. Я все еще держалась только по тому, что мне подсказывал Эдвард — не хотелось проигрывать с позором, но, думаю, я достаточно продержалась, можно уже сдаться и узнать, наконец, на что поспорили парни. Вообще, удивительно, как на сей раз сам Эдвард не стал участвовать в их споре. Я уже сбилась со счета — сколько раз за прошедшую неделю выступала в роли посредника между ними и призраком то в спорах, то в перепалках, ведь на простые светские беседы они не способны. — Знаете что, я сдаюсь! — Я вскинула руки, как бы «поднимая белый флаг». — Ты же почти выиграла. — Нахмурился Эммет, очевидно, не желая выигрывать эту партию, что будет означать его проигрыш в споре. — Прости. — С искренним сожалением ответила ему я, а затем улыбнулась. Но говорить, что шахматы — слишком интеллектуальная игра для меня, не стала. Джаспер самодовольно протянул руку, здоровяк достал из кармана джинсов ключи от своего джипа и с переигранной злостью кинул в брата. Тот, конечно, ловко словил их прямо у себя перед носом, и они вместе направились к гаражу, расталкивая друг друга. Улыбка, держащаяся у меня на губах, тут же померкла как только мысли вернулись в прежнее русло. Вдруг осознала, как мне было легко во время игры, видимо, заслуга Джаспера. Сейчас я почувствовала острую необходимость выплакаться. — Нужна помощь? — спросила я Эсми, пройдя на огромных размеров кухню. — Не помешает. — С улыбкой ответила она. — Я хочу запечь мясо с овощами. Я могла бы готовить себе сама, но Эсми, желая порадовать меня, готовит почти каждый день. И каждый раз что-то новое и изумительно вкусное, несмотря на свою особу диету, она пристрастилась к готовке — теперь это ее новое хобби. Эсми поставила передо мной крупную луковицу, понимающе улыбнувшись. — Спасибо. — Одними губами прошептала я, принявшись резать лук. Я не могла позволить себе такой роскоши, как вдоволь выплакаться, а всплакнуть, обвинив во всем репчатый лук, вполне можно. Пару крупных капель упало на разделочную доску, я шмыгнула носом, почувствовав не большое, но хоть какое-то облегчение, по большей мере от чуткости и понимая со стороны Эсми. Блюдо, которое мы готовили, вновь натолкнуло на мысль, которую я уже вынашивала какое-то время назад — надо повидаться с родителями. Это любимое блюдо Чарли, если еще и сделать черничный пирог — слабость Рене, то можно, думаю, в какой-то мере отплатить им. — Я поговорила с Джоаной. — Начала разговор я, ведь Эсми бы этого не сделала, думая, что я хочу побыть в тишине. — У нее все хорошо, и Бен с Джулией в порядке, только вот я не успела повидаться с ними… — Но. — продолжила за меня она. — Но… — грустно повторила я, продолжив после того, как убедилась, что Каллена нет поблизости. — Узнала то, что Джоана скрывала от меня. — Я колебалась, не решаясь рассказывать обо всем Эсми, ведь это потрясет ее не меньше меня, но и переживать это в одиночку я тоже не способна. — Эдвард скоро исчезнет. — Почти что по слогам прошептала я, глотая подступающие слезы. — О, моя дорогая. — Эсми отложила нож в сторону и одной рукой прижала меня к себе, а другой погладила по волосам. Очередное проявление доброты с ее стороны заставило почувствовать тепло внутри, хотя, я должна была ощутить лишь страх и холод в объятиях вампира. — Я тоже узнала об этом сегодня утром. — Голос женщины почти не дрогнул. Неужели она пытается скрыть свои чувства, чтобы не беспокоить меня? Уверена, так и есть. — Да? — Я удивилась. Мне стало обидно из-за того, что я узнала это почти самой последней. А каково будет Эдварду?.. — Карлайл сказал мне об этом. Он, как и мы все, был сражен этой новостью буквально сразу после того, как ты трансгрессировала в Пенсильванию. — Мы говорили шепотом. Слезы высохли, уступая место обжигающей пустоте. Она заволакивала меня, погружая в некий вакуум, из которого когда-нибудь я не выберусь совсем. Сейчас Эсми вытащила меня из этого состояния. — Все будет хорошо. — Успокаивала она меня и себя. У меня не оставалось никакого другого варианта, как просто согласится с ней и слепо верить в правдивость этих оптимистичных мыслей. Первый этаж быстро заполонил вкусный запах черничного пирога, а это означало, что скоро он будет готов. Я направилась в свою комнату, чтобы переодеться, но снова не смогла пройти мимо темного креста на светлой стене в коридоре на втором этаже. Я уловила исходящую от него сильную энергетику, как и всегда пригвоздившую меня к месту. Почувствовав сильное желание к нему прикоснуться, не от любопытства, а скорее от странной необходимости — будто это вопрос жизни и смерти, я медленно подняла руку. Его деревянная поверхность оказалась не такой гладкой, какой казалась на вид, а шершавой, потрепанной временем. Как никак этому кресту больше трехсот пятидесяти лет! От прикосновения к нему по коже пробежала знакомая дрожь, сопровождаемая визуальными и акустическими эффектами. Перед глазами быстро замелькали картинки. Лондон конца семнадцатого века, семья священника, гонения верующих, огонь, из которого слышны страшные крики, толпы людей, вооруженные горящими факелами, среди ночи… Я вздрогнула, отпрянув от креста, как от горячего утюга. Мурашки продолжали бегать по спине от увиденных фрагментов и оглушающих криков. Не удивительно, что этот крест оказался магическим артефактом, хранящим воспоминания, как то серебряное зеркало Джо. И как я раньше не догадалась? Теперь история жизни Карлайла, которую поведал мне Эдвард в первый день моего пребывания здесь (*), вместе с увиденным и услышанным сложилась в единую, не очень приятную картину. Я помедлила у двери рядом с крестом, а потом хотела постучать, но этого не потребовалось. — Входи. — Проговорил доктор Каллен из-за двери. Переступив порог, я вновь оказалась в роскошном кабинете Карлайла. Книг, по-моему, стало еще больше, чем, когда я была здесь в первый раз, а доктор все так же сидел в кожаном кресле за массивным столом из красного дерева и читал впечатляющих размеров том с пожелтевшими страницами. Из окон, выходящих на запад, лился неяркий солнечный свет, отчего открытые фрагменты кожи Карлайла красиво поблескивали. — Я могу тебе чем-то помочь? — Вежливо спросил он. — Да, вообще-то я бы хотела поговорить об… — я замялась, когда доктор Каллен жестом предложил мне присесть. — Эдварде? — Догадался он. Я слегка опустила и приподняла подбородок. — Не нашли ли вы упоминание о том, как можно не допустить подобного? — Обращайся, пожалуйста, на «ты», Белла. — Немного смутившись сказал он. Кажется, он уже просил об этом. — Мы ведь теперь семья. — Он тепло улыбнулся, я согласно кивнула. — К сожалению, пока нет. — Теперь он ответил на мой вопрос. — Как раз таки сейчас этим и занимаюсь. Но пока тщетно. — С горечью произнес доктор. Это не так сильно расстроило меня, может быть, потому что я уже ни на что не надеялась. — У меня есть еще вопрос. — Карлайл приготовился слушать. — При обращении в вампира попадают на другую сторону? — Нет, — ответил он, на секунду задумавшись, будто предавшись воспоминаниям. — Ведь, по сути, как только яд начинает действовать, человек обращается в вампира. Граница между этими состояниями размыта, можно сказать, человек не успевает умереть. И вообще насколько я знаю — на другую сторону попадают после смерти лишь сверхъестественные существа. — Карлайл закончил говорить, дав мне обдумать его слова. Затем он протянул мне небольшую книгу в кожаном переплете, уже стоя рядом со мной. Я вздрогнула от неожиданности. Видимо, за ту секунду моих раздумий, он успел встать из-за стола и взять нужную книгу с полки. — Можешь прочесть все здесь. Тоже встав, я поблагодарила доктора Каллена и поспешила в свою комнату. Была уже почти половина четвертого, когда я вместе с Эдвардом, который все это время провел у себя в комнате, спустилась вниз. — Получилось восхитительно! Спасибо. — поблагодарила я Эсми, составившею мне компанию за большим овальным столом в столовой, который наконец-то использовался по назначению. Затем вымыла за собой посуду, а Эсми в это время собрала оставшуюся еду в контейнеры. — Может, возьмешь машину? — Предложила женщина, отдав мне сумку с едой. Я поморщилась, представив себя на одном из роскошных автомобилей, стоящих в гараже. — Не хочу привлекать внимание. — По-моему, так появление из лесной глуши будет еще более странным. — Высказал свое мнение призрак. Не хотелось признавать, но он был прав. — Вечером будет гроза. — Услышала я голосок, похожий на перезвон колокольчиков. Из ниоткуда в фойе показались Элис с Джаспером. — Можешь взять Vanquish Эдварда. — Девушка заговорщически подмигнула мне. Все вели себя так, будто ничего не случилось, будто не было всех тех сегодняшних разговоров, полных напряжения и грусти. Хотелось верить, что это действительно так. Я тоже смогла улыбнуться. Так, словно все и вправду хорошо. — Ладно. — Сдалась я, а Элис уже протягивала мне ключи и документы с довольной улыбкой. Не думаю, что я смогла бы пойти против чересчур заботливой Эсми и настойчивой Элис, и она это знала.

***

— Иззи, какой сюрприз! — Просияла Рене, открыв мне входную дверь. На ней было домашнее цветастое платье почти в пол, а каштановые волосы собраны в хвост. — Здравствуйте! — Я широко улыбнулась ей в ответ, она и подумать не могла — как же я рада видеть ее в хорошем настроении! — Извините, что без приглашения. — Замялась я на пороге. — Ничего, проходи. — Уверила меня мама, пропустив в дом и взяв пакет. — Я очень рада видеть тебя! — Это вам. В знак признательности. — Сказала я, указав на контейнеры, которые Рене достала из пакета. Женщина звонко рассмеялась. — Спасибо большое! То, что надо. — Я не понимающе вскинула бровь. — Ты будешь смеяться, если я скажу. Чарли скоро приедет с работы, а ужин еще не готов. — Она покачала головой, смеясь сама над собой. — Дело в том, что я поставила рыбу в духовку и совершенно забыла про нее. — Так вот, откуда запах горелого. Наверное, мама, как всегда, чем-нибудь увлеклась. У нее всегда было столько хобби, что всех их не пересчитать, и ни одним из них она не занималась подолгу. — Так что моя стряпня насмарку. — Она развела руками. — Да еще и вся техника как будто устроила мне бойкот. — Рене выглядела как обиженный ребенок в этот момент. Я ничего не сказала, просто улыбнулась всей этой ситуации, в стиле моей мамы. — Как у тебя дела? — Поинтересовалась она, жестом пригласив меня присесть. — Ты нашла, где остановиться? — Да, у меня все хорошо. — Успокоила я женщину, кивком поблагодарив за стакан воды, что она мне дала. — Сейчас я живу у своего дяди. — Я придумывала на ходу, надеясь, что звучит правдоподобно. — Вы, наверняка, его знаете. Доктор Каллен. — Неуверенно закончила я, подумав — пусть мои слова будут хоть немного правдивы. И замолчала, наблюдая за ее реакцией. Рене задумчиво кивнула, наверное, удивившись такому совпадению. В то время, пока она не смотрела на меня, я наблюдала за призраком, исследующим дом. Хотелось, ни на секунду не выпускать его из виду, но это просто невозможно. Пока, к счастью, у меня нет никаких плохих предчувствий. Лишь это и помогает сохранять самообладание. — Я переехала сюда недавно, поэтому, к сожалению, не имела удовольствия познакомится с доктором Калленом лично. Но я наслышана. — Вежливо ответила мама. — Моя дочь была знакома с его семьей. — Добавила она, моментально погрустнев. Моя бедная мама! Я кое как сдержалась, быстро проморгав, чтобы избавится от пелены слез. И как бы я не хотела вдоволь поплакать, я не могла себе этого позволить, тем более сейчас. Сделала вид, что не заметила перемены в настроении женщины, и уж точно не собиралась расспрашивать ее. Думаю, она сыта по горло вопросами о моей смерти в дополнение к многочисленным соболезнованиям. — Вообще, мой дядя тоже некоторое время не жил в Форксе. — Сказала я, чтобы разбавить тишину. — А вы откуда? — Спросила я, стараясь выглядеть как можно более заинтересованной. Рене вновь повеселела, наконец найдя благодарного слушателя в моей лице. Она рассказывала о нашем старом доме в Финиксе, о Филе и его увлечениях, о том, как они разъезжали по стране после моего переезда к Чарли. Тон женщины, на удивление, не был сожалеющим, она говорила обо всем этом так, как заядлые путешественники говорят о своих давних приключениях, с ноткой ностальгии. Мамины глаза цвета неба словно светились в этот момент, любому будет понятно — тогда она была счастлива. — Как вы оказались здесь, в Форксе? — Осторожно спросила я, и мне надо было изображать заинтересованность. Это то, что я действительно хотела знать. — После смерти моей дочери… — начала она, и я тут же пожалела, что спросила. — Я развелась с Филом и вернулась к ее отцу Чарли. — Голос Рене дрогнул, почти сорвавшись. По родному лицу побежали слезы, мама тут же отвернулась и вытерла слезы ладонями. — Ох, прости, что-то я расчувствовалась. — Улыбнувшись, стала извиняться она. В этот момент мне захотелось обнять ее еще больше, чем раньше. Я должна сказать — «Мам, это я Белла, твоя дочь. Я жива и со мной все в порядке!» Жаль, что я не могу так сделать, серце разрывается от этого! Потеряв контроль, я все-таки пустила слезу. Чтобы мама не увидела мои слезы, обняла ее. — Вы не должны извиняться. — Прошептала в ее мягкие волосы, с громадным трудом сдержав всхлип. Сжав челюсти, я зажмурилась, чтобы не расплакаться. А открыв глаза, встретилась взглядом с Эдвардом, оказывается, наблюдавшим за нами. Я попыталась улыбнуться, но получилось неважно. Мы снова сели за стол, одинокий полупустой стакан воды сменили две чашки зеленого чая. Я догадалась, что, вероятно, Рене было не с кем это обсудить, поэтому сейчас она стала выговариваться мне. И как бы тяжело мне не было, я с удовольствием слушала, глотая периодически подступающие слезы. — Знаешь, то событие просто опустошило меня… Я не знала — куда себя деть, будто потеряв смысл жизни. Все, что так нравилось мне в моей жизни — она была полна приключений, я любила свои увлечения, матчи Филла, наши с ним поездки по стране, домик почти на самом берегу океана… Все это потеряло смысл, когда я осознала, что дочь больше не позвонит, не спросит — как у меня дела и не попытается отговорить меня от очередной глупости… — Рене смотрела то в пространство, то как клубится пар из большой кружки чая. А я просто завороженно слушала, порой даже забывая дышать и игнорируя ноющую боль в сердце. — Я так скучала, что переехала сюда, в место, которое больше всего напоминает мне о ней, к мужчине, на которого она была так похожа. Может, это и глупо, но здесь я хотя бы смогла дышать. — Губы Рене дрогнули в печальной улыбке. — Я любила Филла, но совсем не так, как Чарли. И поняла я это только сейчас. Филл мог дать мне то, чего я тогда жаждала — приключений, мы были с ним похожи в этом смысле. Я скучаю по солнечным побережьям и знойным денькам, но это не сравнится с тоской по дочери… Повисла тишина, разбавляемая лишь гудением холодильника и тиканием часов. Мы сидели молча, пока не послышалось шуршание гравия на подъездной дорожке — знакомый звук, означающий возвращение патрульной машины. Было уже почти шесть часов. Рене вытерла остатки нашего разговора с румяных щек, встала и начала хлопотать по кухне. — Что-то мы заговорились. — Рассмеялась она, как ни в чем не бывало. Но вот я еще не отошла от шока. — Дорогая, у нас гости? — Спросил Чарли, зайдя в дом. — Добрый вечер! — Я натянула улыбку и тоже встала изо стола, чтобы поприветствовать его. Поймала себя на мысли, что чуть не сказала привычное: «Привет, Чар…папа». Увидев меня, он похмурился, но весь оставшийся вечер больше не подавал виду. А попробовав блюдо, которое приготовили мы с Эсми, он, вроде, даже смягчился по отношению ко мне. — Очень вкусно. Спасибо, Изабель. — Сказал удивленно он. — Последний раз я ел такое вкусное мясо, когда мне готовила его… — Он осекся и, помедлив, покашлял и закончил. — Ты, Рене. Помнишь на прошлый день благодарения? — Отец, кажется, смутился и принялся сосредоточенно резать овощи на куски. — Ты задержался сегодня. — Проговорила Рене, взяв кусок хлеба. Думаю, она даже этого не заметила, если бы не наш разговор, который, может, и вовсе не состоялся бы, вернись Чарли вовремя. — Да, извини. В последний момент сообщили о смерти. — Убийство? — Испуганно спросила мама. — Еще одно нападение хищного зверя. — Загадочно ответил шериф Свон, сдвинув густые темные брови, очевидно, в попытках понять причину такой обостренности. По коже пробежали мурашки. Судя по виду и тону Чарли, дело серьезное. Я вовсе не горела желанием занимать голову еще и до кучи этим, но все-таки это взволновало меня. Шестое чувство подсказывало, что это не последний раз. Я отметила для себя, что этот день насыщен новостями и новыми открытиями, как вдруг заметила на тумбочке в гостиной конверт, из которого выглядывал снимок. Еще одно, к счастью, радостное открытие! Того уголка с серыми разводами было достаточно, чтобы понять, что это снимок узи. Пазлы сложились воедино. Думала, мне показалось, что мама выглядит немного иначе, я списала это на длительную разлуку. Я была так рада за них! Так, как может только человек, не знающий каково жить в полной семье и сейчас узнающий, что его родители счастливы вместе. — Знаешь, я рада, что они есть друг у друга. — Прошептала я, присоединившись к призраку на диване, и теперь наблюдала за родителями. Папа нежно положил руку на плечо мамы, помешав ей встать со стула, а затем поцеловал в макушку и стал сам убирать со стола. — Да. — Согласился Эдвард, проследив за моим взглядом. — Они не понимали, что нужны друг другу, пока оба не потеряли тебя. — Я все еще жалею, что мы расстались с Чарли в ссоре в тот день, я тогда наговорила ему всякого. — Вздохнула я. — Думаешь, он простил меня? — Конечно. Ведь очень любил тебя, Белла. — Уверил меня Каллен. — Однажды Элис даже сказала мне, что, если умрешь ты, умрет и он. И сестра нисколько не преувеличивала, я понял это, когда тебя чуть не сбил фургон, Чарли тогда чуть с ума не сошел. Я не задумывалась об этом, но папа любил нас с мамой больше всего на свете, ведь мы — его единственная семья. Говорят, если любишь — отпусти. Никогда не понимала смысла, но, кажется, так оно и есть. Когда Рене захотела уйти, Чарли просто отпустил ее, понимая, что не сможет дать ей того, о чем она мечтает. И все это время он продолжал любить ее, ему было достаточно того, что его любимая счастлива, пусть даже и не с ним. И вдруг поняла, что насколько бы сильно я ни любила Эдварда, я же не смогу его отпустить… Неужели люблю недостаточно искренне или же я не так альтруистична? Неважно, в любом случае, я не способна на это, ровным счетом, как и удержать его. Солнце, порадовав за сегодня нас пару раз, уже клонилось к западу. Время в компании родителей пролетело незаметно, я попрощалась с ними и сейчас ехала по шоссе домой, слушая рев двигателя, заглушающий радио. Половина неба была окрашена в пастельные тона, а другая же затянута густыми тучами, тянущимися за солнцем. К тому времени, как я вышла из гаража, поставив Vanquish Эдварда, стало темно. Крошечный остаток красивого закатного неба скрылся за черными облаками прямо на моих глазах. Молния быстро пробежалась по небосводу, на мгновение озарив его. Спустя какое-то время издалека раздался низкий грохот. Неожиданный укол пронзил мою грудь единовременно с еще одной вспышкой. Сердце забилось чаще, будто кто-то сжал его. Набрав воздуха, приложила ладонь на солнечное сплетение, чтобы утихомирить острую боль. Но она только усиливалась. Я узнала это неприятное чувство, простая боль, как думала я раньше. Но, оказалось, так ощущается, по сути, невидимая связь с призраком. А на деле — будто не нить, а целый канат привязали к грудной клетке. Тело сотрясла дрожь, и начал одолевать холод. — Эдвард! — Отчаянно позвала его я, не в силах открыть глаза и посмотреть насколько далеко он сейчас находится. Судя по нарастающей боли гораздо дальше обычного. — Прости. — Его голос послышался совсем рядом. Меня отпустило, но сердцебиение пока не пришло в норму. — Разве тебе не больно? — Еще тяжело дыша, спросила я. — Неприятно. — Так описал это Каллен. А мне как будто чуть сердце не вырвали, с легкими вместе. — Представляешь, сейчас я могу отдаляться от тебя дальше обычного. — Довольный этим фактом, провозгласил он. — Думаю, совсем скоро я вернусь в реальный мир! Я остолбенела, смотря в его радостные глаза и видя там напуганную девочку. В этот момент я поняла, что, возможно, никогда не буду готова сказать ему правду, не готова спустить его с небес на землю. Еще вчера я была такой же — полной надежд, наивно верящей, что все будет хорошо, ну, или по крайней мере, все не так плохо, что еще все впереди. А что на самом деле?.. — Эдвард… — выдохнула я, поддавшись секундной смелости. Я обязана ему рассказать, сейчас или никогда! Закрыв глаза, попыталась собраться с духом. — Я должна тебе кое-что сказать. — Шепотом призналась я и открыла глаза. Ожидала увидеть серьезность в золотых глазах, но никак не увидеть их совсем. Каллен вновь исчез. А я осталась стоять в одиночестве, одолеваемая тяжелыми мыслями и становящимися привычными страхами. _______________________________________ * Фрагмент конца 15 главы («Каллены») и начала 16 («Карлайл») оригинальной саги «Сумерки».