***
— Ты можешь взять нормально рукоять в руку?! Или у тебя руки... Черт знает откуда растут? — спросил Сатана издалека наблюдая за тренировкой Люцифера. — Если ты не правильно возьмешь хлыст и не под тем углом ударишь, может выйти так, что ты умрешь. Каждый твой удар должен быть смертельным! — Да, — устало ответил Люцифер, глядя на отца. Сатана прошелся по арене и, выхватив у Реймонд альбом с рисунками, спалил. Бумага разлетелась в стороны серым пеплом. Собака, которая спала у ног принцессы ощетинилась, почуяв опасность: ее три головы начали лаять и рычать, слюна, пеной стекала на землю. Рей плакала от обиды. — Что ты делаешь? — Не видишь? Я злю тебя! Потому что злость дает тебе безграничную силу! — Сатана улыбнулся и, щелкнув пальцами, поджег раздражающую его псину. Собаку обдало огнем и она заскулила, падала на землю, пытаясь потушить огонь, но пламя разгоралось все больше и больше, пока тело просто не упало на песок. Рей закрыла рот руками и, не сводя глаз с питомца, продолжала сидеть на земле, пытаясь не привлекать внимание отца. Люцифер сжал челюсти и кулаки, а затем, сосредоточившись, наполнил энергией хлыст и замахнулся на отца. — Ты… Земля вдруг задрожала, свет то гас, то ослеплял. Было сложно двигаться, словно тело отяжелело на сто двадцать килограмм. Отец все еще был в человеческом теле, но вокруг него бушевало пламя. В любую секунду этот сдерживаемый поток огня мог сорваться и кто знает, что бы произошло, если бы не Рей. Она метнулась к отцу и схватила его за руку, оттягивая к земле, чтобы он не покалечил ее брата. Люцифер, бывало, пылил, но отходил, а если срывался отец — всем было плохо. Сатана покосился на дочь и огонь, метавшийся вокруг него, сошел на нет. Рей плакала от обиды, от злости, от любви к убитому питомцу, за брата, которого били и унижали сутками. — Ну что ты, солнышко, сопли на кулак наматываешь? И меня, наверное, измазала… — он потрепал дочь рукой по темным волосам. На секунду в Сатане все замерло: на него смотрели глаза жены. Рей становилась похожей на мать. Такой же красивой и коварной. Но до материнского коварства ей как до луны раком. — Испугалась, что я смогу убить этого щенка? — Не нужно его бить, папа! — с большим усилием умоляла Рей, все еще держа родителя за руку. — Он и так хорош! Он силен! Его в школе смогут научить! — Папа? — удивленно переспросил Сатана и, подняв дочь за плечи, поставил на ноги. А затем, наклонившись к ее лицу вдруг закричал: — Чтобы я больше не слышал никакого «папа», понятно?! И школа ангелов и демонов для пустоголовых идиотов! Он сможет стать сильнейшим даже не появляясь там! Понятно?! И чтобы закрепить результат, врезал ей ладонью по лицу. Это не было каким-то супер-мощным ударом, но для Рей это так не показалось. Она упала на колени и зарыдала с новой силой. — Понятно?! Да или нет?! — Да! — хрипло ответила дочь, и Сатана, довольный результатом, повернулся к сыну. Даже издалека можно было заметить, что он еле-еле держит себя в руках: алые глаза излучали ненависть, а в руках горящий хлыст, лежащий кольцами, словно змея, у его ног. — Не смей ее бить! Никогда! — закричал Люцифер, когда от него самого начало расходиться пламя. — Ты учишь меня! Значит и бей только меня! Она здесь ни при чем! Неконтролируемый огненный поток, направленный Люцифером в отца, прошелся буквально в метре от Рей, но она этого даже не увидела, потому как все еще не переставая рыдала на земле, согнувшись в трое. Сатана тем временем уже стоял за спиной Люцифера, и когда тот заметил отца, расплывающегося в улыбке, вздрогнул. Сатана правой рукой нанес удар по спине сына, и тот упал, перекатившись дважды по земле, поднялся на ноги, отметив, что этот удар гораздо сильнее предыдущих. Так же быстро понял, что отец что-то сделал с его крыльями, потому как не мог полноценно их расправить и взлететь. Люцифер лишь на секунду отвернулся от родителя и взглянул на торчащие отростки в крови, где раньше были крылья. Буквально через секунду он увидел свирепое лицо Сатаны, который вывернул ему руку, доведя до хруста, а затем, услышав его смешок, отец развернул сына к себе лицом. Сначала ударив лицом об поднятое колено, а затем два раза об землю. Люцифер уперся руками в землю и попытался встать, но Сатана встал ногой ему на плечо, не давая шансов подняться. — Если ты не сможешь быть сильнейшим, тебя уничтожат! Ты не сможешь защищаться и защитить всех! Ты не сможешь управлять людьми и вселять в них страх! Демоны понимают только силу и боль! Это контроль! Это власть! Кому я по-твоему должен буду передать престол в Аду? Ей? — он ткнул пальцем в плачущую дочь. — Ты посмотри на нее! Она может только рыдать и умолять! Позорище! Девчонка умрет! И это будет единственное, что она сделает на благо обществу! Поэтому она сможет стоять лишь за спиной своего мужа и прислуживать ему… Была бы пацаном, другое дело. А ты кому прислуживать будешь? Или сядет на трон Амон — сын архидемона Хэрмоса? Амон хороший мальчик… Будь как Амон. Послушный и старательный! Не то, что ты, кусок говна… Урок первый. Целься по крыльям и конечностям, а затем в голову. Второй, никогда не отворачивайся от противника, пока не уверен, что он сдох. И… — Заткнись, — устало прошипел Люцифер, лежа лицом в песке. — Ты что-то сказал, сынок? — не расслышав его реплики, Сатана чуть согнулся над телом сына. — Я сказал заткнись!***
Рей прошла в комнату к Люциферу и поставила поднос с чашками, чайником и тарелкой с оладьями на низкий столик. Ее брат сидел на диване, положив руки на спинку, и, не отрывая взгляда, смотрел в окно, где пылал огонь из расщелины Ада, озаряя город и дворец. Его лицо и плечо были обработаны и заклеены пластырями, а крылья — больше похожие на скелет, снова обрастали перьями. Это всегда так — урон Сатаны не проходит моментально. Приходится долго восстанавливаться физически и эмоционально. — Мне так жаль, Лютик! — она незаметно опустилась на диван и обняла его, прижавшись к груди. Люций зашипел, и Рей моментально ослабила хватку и отодвинулась. — Будет лучше, если пойдешь учиться в эту школу… Пусть она для «идиотов», но зато ты меньше времени будешь проводить с отцом. — А ты будешь с ним один на один? — парень усмехнулся и обхватил Рей здоровой рукой. Она прикрыла волосами щеку, на которой красовался синяк. Он, конечно, уйдет, но чуть позже. — Не смеши! Давай лучше чай и твои фирменные оладьи… За них душу продать не жалко. А! Чуть не забыл… — он поднялся с дивана, схватившись за поясницу сломанной рукой и как старик выдохнул, будто сделал что-то тяжелое. Люцифер прошел до кровати и вытащил из тумбочки подвеску с маленьким кулоном в форме месяца. Месяц внутри был усеян темно-синими камушками и выглядел просто замечательно. — Повернись, я застегну. Рей повернулась к Люциферу спиной и приподняла волосы. — Вспоминай обо мне, глядя на него… — Не переживай, все будет хорошо! Спасибо, это очень милый подарок, Лютик…***
Перед глазами плыло, но в конечном итоге картинка начала становиться четче. Я уперлась руками в шершавую холодную каменную поверхность, огляделась по сторонам и, поежившись от сквозняка, который гулял в этом коридоре с характерным свистом, пыталась вспомнить, каким ветром меня сюда занесло. Потерев плечи, в попытке их согреть, я прошла вдоль стены, а потом оглянулась назад. Серый коридор будто обрывался и растворялся в тумане, так же как и другой конец. Я неуверенно прошла дальше, а затем услышала музыку. Будто шкатулка: медленно и звеняще, на ум приходило что-то из мира людей, где в центре крутилась балерина. Это одновременно очаровывало и настораживало. Я дошла до конца коридора и поняла, что вышла в зал. Он был большим и светлым, в центре стоял трон из белого камня, отделанный будто пиками, которые переливались всеми цветами радуги на свету. — Господи, я что, умерла? — произнесла я вслух и вновь осмотрела зал. Я даже не помнила, что было до того, как я появилась в том сером и страшном коридоре. — Пока нет, но можешь, — ответил тихий мужской голос. Я резко обернулась и увидела мужчину в белой одежде. У него за спиной были ангельские крылья. — Да. Шесть ангельских крыльев… Он словно предугадал мой вопрос. Будто читал мои мысли в голове. Я посмотрела в его глаза — это единственное, что я смогла рассмотреть на его лице. Все остальное будто было закрыто большим белым облаком, сквозь которое ничего нельзя было рассмотреть. — Шепфа? — силы в моем голосе не было. Я не ожидала встретить творца. — Не бойся, золотце. Твое время еще не пришло! У тебя еще есть шанс прожить свою долгую и счастливую жизнь… — его голос был словно музыка. Музыка шкатулки, отдающаяся маленькими звоночками и вкупе с мощным ревом органа. Это было настолько замечательно, что у меня от переизбытка чувств потекли слезы. — Ну-ну! Перестань плакать… Лучше возвращайся обратно. Рано или поздно ты вернешься и мы будем ждать тебя, но сейчас тебе лучше продолжить гулять. — Вы просто отпустите меня? То есть… А зачем Вы вообще меня призвали? — я не могла смириться, что меня так легко отпустят. — Ты появилась здесь, потому что это твой дом… Куда ты идешь, когда тебе очень плохо? Правильно, домой!