Indago

В Большом зале было всего несколько человек, и половина из них стояла в главном центральном проходе. Профессор Дамблдор и еще два преподавателя, Синистра и Флитвик, стояли с палочками наготове, но в явно непринужденной позе. По другую сторону стола рядом с ними, за Слизеринским столом, стояли Люциус, Драко Малфои и Профессор Снейп. Макгонагалл сопроводила троих друзей к другой стороне Гриффиндорского стола, эффектно поставив два стола между Гарри и Драко. Гарри отказался смотреть на трех слизеринцев и вместо этого перевел взгляд на профессора Дамблдора. Директор смотрел на Гарри добрыми глазами. Откашлявшись, старик заговорил: — Во-первых, Гарри, я хочу сказать, что если бы у меня было хоть малейшее представление о ситуации или если бы я мог как-то изменить ее, я бы никогда не позволил этому случиться, — он покачал головой. — Но ведь нельзя же изменить прошлое, надо иметь дело с настоящим и всегда думать о будущем. Итак, мы начнем. Как много ты знаешь о том, что происходит, Гарри? Гарри скривил губы и посмотрел на Гермиону. Его подруга взяла его за руку и ободряюще кивнула. Гарри снова повернулся к Дамблдору и глубоко вздохнул, прежде чем ответить. — Я только знаю, или думаю, что знаю, что Малфой — это нечто, называемое Индаго. Какой-то гибрид другого существа из давних времен. Гермиона думает, что он Суперо, и она также думает, что я… — Гарри закрыл глаза и почувствовал, как рука крепче сжала его в поддержке. Он стиснул зубы и открыл глаза. — Что я тоже одна из этих тварей, но вместо этого называюсь Суб… Субицио. — Он поспешно закончил последнее, ненавидя произносить вслух то слово, которым Драко назвал его и начал весь этот беспорядок. Он был бы гораздо счастливее, если бы не знал всего этого, если бы ничего из этого не происходило. — Она говорит, что мы с Драко чувствуем запах друг друга, наши феромоны, и именно поэтому я был так… Ну, почему я не ударил Драко за то, что он ударил Рона и обозвал Гермиону. — Ну, я весьма впечатлен, — раздался ровный протяжный голос с противоположной стороны комнаты. Гарри наконец оглянулся и увидел, что на лице Люциуса появилась его фирменная ухмылка. — Теперь я хорошо понимаю, Драко, почему тебе так трудно угнаться за этой молодой леди. Весьма впечатляюще в свете того факта, что мы с Северусом позаботились о том, чтобы удалить всю информацию на эту тему. Скажите мне, юная леди, мисс Грейнджер, не так ли? Скажи мне, откуда у Вас эта информация? Гермиона посмотрела на Дамблдора, который кивнул ей в знак согласия. — Драко назвал Гарри Субицио. Потом мы нашли ссылку на это слово, когда искали информацию о ящерице Натро. Я исследовала это слово в запретной секции… — Мисс Грейнджер! — Пусть будет так, Минерва, — спокойно сказал Дамблдор. — Все было к лучшему. Пожалуйста, продолжайте, Мисс Грейнджер. — Гермиона бросила извиняющийся взгляд на профессора Макгонагалл и снова заговорила. — Как только я нашла про Дагодинов, это привело меня к информации об Индаго. Но этого было недостаточно. Поэтому я написала одному книготорговцу, который направил меня к другому, сказавшему, что у него есть несколько книг на эту тему. Мы только сегодня получили книги. — Гарри заметил, что она упустила из виду тот факт, что они незаконно купили книги. — Да, весьма впечатляюще, — протянул Люций. Гарри снова посмотрел на мужчину, но вместо этого его внимание привлекла пара серых глаз помоложе. Драко не сводил глаз с Гарри, пока ходил взад-вперед. Он делал шесть шагов, идя позади отца и Снейпа, поворачивался и возвращался на шесть шагов назад. Он ни разу не отвел взгляда от Гарри. Образ волка в клетке всплыл в голове Гарри и совсем не успокоил его тревожных мыслей. Дамблдор разрушил чары и вернул внимание Гарри к себе. — Похоже, ты неплохо разбираешься в основах, Гарри. Да, вы действительно Индаго. Что было весьма удивительно для всех нас, уверяю вас. Индаго содержался только в нескольких семьях, одна из которых, как мы думали, вымерла. Но мы были неосторожны. Как только Драко узнал правду, я провел небольшое собственное исследование. Примерно шесть поколений назад ведьма, которая была последним живым членом известной семьи, носившей кровь Индаго, вышла замуж за маггла и произвела на свет троих детей, все сквибы. Эти дети также выходили замуж за маглов и производили еще больше сквибов и так далее и тому подобное. Многие полагали, что эта линия умерла, и не прослеживали ее дальше. А жаль, потому что она просто перестала работать. — Дамблдор мягко улыбнулся Гарри. — Это было до рождения твоей матери, Гарри. Она была не столько магглорожденной, сколько магическим потомком длинной линии сквибов, — в глазах Гарри отразился шок, когда он подумал о своей тете Петунии и кузене Дадли. Подумать только, они были всего лишь генетическим сбоем того, что ненавидели. — Я прошу прощения, Гарри, — продолжил Дамблдор. — Если бы я или твои родители знали… Ну, это не было бы сейчас таким потрясением, и ты был бы гораздо лучше подготовлен к этому. — Каким бы чудесным ни было это восхождение по генеалогическому древу Поттеров, у нас есть несколько неотложных вопросов. — голос Люциуса был полон презрения. Дамблдор коротко взглянул на собеседника и, казалось, выпрямился, как обычно делают, когда собираются взвалить на себя тяжелую ношу. — Гарри, Люциус Малфой принес приказ министерства, в котором говорится, что любое вмешательство в преследование Драко нами, школой и ее преподавателями, будет прямым нарушением закона «О защите редких магических существ». — Что это значит, профессор Дамблдор? — спросила Гермиона. — Это значит, — ответил Люций, — То, что мой сын был заперт вдали от представителей своей расы, было в высшей степени незаконно и неэтично, — бросив испепеляющий взгляд на директора, он неодобрительно покачал головой. — Сейчас, вопрос заключается в том, как такая либеральная школа будет вести себя? Заключать молодого человека в тюрьму только за то, что он такой, какой есть? — Мистер Малфой не был заключен в тюрьму, — горячо возразила Макгонагалл. — Ему отвели отдельную комнату с собственным садом. Его обучали в этой комнате. Во всяком случае, ему давали больше, чем другим студентам. — Да, все, кроме его свободы. Он был скрыт из-за своей «непохожести». — О, честное слово! — Макгонагалл положила руку на плечо Гарри. — У мистера Поттера есть право, человеческое право, которое прямо противоречит вашему закону, который не позволяет ему посещать школу, не подвергаясь нападкам! — Драко имеет такое же право посещать школу и быть со своими товарищами. Он также имеет право не разлучаться с представителями своей расы и потенциальным партнером по размножению. — Гарри поморщился от этого слова. — Ну, он же не может… — Уверяю вас, мадам, он может это сделать, — в голосе Люциуса звучала явная злоба, но Макгонагалл даже близко не была напугана. — Альбус, ты не можешь допустить, чтобы это произошло. Это было бы попустительством изнасилованию студента. — О, это будет не изнасилование, — мягко сказал Драко. Гарри услышал, как Рон пробормотал: «Черт возьми!» — И не мог не согласиться с этим мнением. Дамблдор посмотрел на своего мастера зелий. Снейп оставался тихим и спокойным на протяжении всего разговора. Если бы кто-то не знал, что он здесь, то подумал бы, что это всего лишь тень. Его лицо было совершенно пустым, глаза смотрели в никуда и ни на кого, руки были скрещены на груди. — Северус, что ты предлагаешь? Снейп оставался неподвижным еще мгновение, когда все головы и глаза, за исключением шагающего Драко, повернулись к нему. Внезапно его глаза встретились с глазами Дамблдора, и он сделал медленный глубокий вдох, прежде чем заговорить. — Я предлагаю Люциусу забрать своего сына домой, а мне пойти и собрать вещи. — Ты просто дурак, — заявил Люциус. — У тебя перед носом самый исключительный приз, и ты его не получишь, — он бросил на Снейпа надменный взгляд. — Если ты этого не сделаешь, то мой сын, безусловно, сделает. Он останется здесь. — Тогда ты мне понадобишься здесь, Северус, — сказал Дамблдор. Снейп кивнул: — Тогда мы в тупике, если только Поттера не уберут отсюда. — Это совершенно несправедливо, — возразила Макгонагалл, бросив злобный взгляд на своего коллегу. — И незаконно, — добавил Люциус, — Ты не можешь самовольно удалить Поттера из школы, чтобы отделить его от своего собрата Индаго. — Совершенно очевидно, что мистер Поттер, как человек, имеет право учиться там, где считает нужным. Он уже достиг того возраста, чтобы самостоятельно принять такое решение. — Макгонагалл ощетинилась от негодования. — Гарри, — мягко позвал Дамблдор. Гарри снова повернулся к директору школы. — Гарри, а что бы ты хотел сделать? Ты хотел бы посещать другую школу или, возможно, нанять частного репетитора в другом месте? Гарри задумался. У него по-прежнему было странное чувство разобщенности, как будто он был всего лишь маленьким игроком в мелодраматической пьесе. Но когда добрые голубые глаза сосредоточились на нем, ему было за что держаться. Он на мгновение задумался, а затем посмотрел прямо на Драко. Драко перестал расхаживать по комнате и выдержал его пристальный взгляд. Когда Гарри заговорил, он обратился прямо к нему: — Если я решу уйти, бросить школу, моих друзей, квиддич и все остальное, ты оставишь меня в покое и не будешь пытаться следовать за мной? — Драко не колеблясь ответил. — Нет, — улыбнулся блондин и наклонился вперед, положив руки на стол. — На этот раз, Поттер, я действительно очень счастлив, что ты такой особенный и единственный в своем роде. Поверь мне, — голос Драко стал более настойчивым. — Я буду охотиться за тобой, куда бы ты ни пошел, столько, сколько потребуется. Рука Гермионы снова сжала руку Гарри, и он почувствовал, как Рон придвинулся на шаг ближе, словно защищая его от слов Малфоя. Гарри выдержал пристальный взгляд Драко, даже когда краем глаза заметил, что Люциус злорадствует над действиями своего сына. В этот момент Гарри уже знал, что будет делать. — Тогда я остаюсь. — Гарри, он не может следовать за тобой повсюду, — сказала Гермиона. — Все, что ему нужно сделать, это подойти к тебе на расстояние десяти футов, и ты сделаешь все, что он скажет. Ты должен уйти. — Даже не думайте, что вам известны возможности Драко, Мисс Грейнджер, — сказал Люциус. Гарри повернулся к своим друзьям. — Я не могу просто так убежать, — объяснил он. — Я не позволю ему выгнать меня из школы. Это был мой дом в течение шести лет. Я не позволю ему забрать это у меня. Вы, ребята, и это место — все, что у меня осталось. — У тебя тоже есть чувство собственного достоинства, но только не в том случае, если ты останешься здесь. — Гермиона схватила его за руку и пристально посмотрела ему в глаза. — Малфой превратит твою жизнь в ад, Гарри. Он будет наслаждаться тем, что ты находишься в его власти и под его контролем. Это то, чего он всегда хотел, и если ты останешься здесь, то подаришь ему это на серебряном блюде! — Гермиона права, приятель, — тихо сказал Рон. — Если это правда, что он может заставить тебя делать все, что захочет, то ты должен уйти. Что бы он ни говорил, — Рон бросил злобный взгляд на Люциуса, — он не сможет вечно следить за тобой. Ты можешь прийти ко мне домой. Моя семья защитит тебя, или ты уйдешь под Фиделиус, и ни я, ни Гермиона никогда не узнаем, где ты находишься. — Замечательные предложения, Уизли. Но и то и другое в высшей степени незаконно, — все трое друзей повернулись к Луцию. — Любой, кто вмешивается в естественные привычки и отношения редкого магического существа, будет оштрафован и помещен в Азкабан минимум на двадцать лет. — Но почему именно сейчас? — раздраженно бросила Гермиона. — Почему теперь, совершенно неожиданно, Драко начал проявлять признаки редкого магического существа? — последнее она сказала в саркастическом тоне. — Из-за крошечного насекомого, у которого не хватило порядочности отдать предпочтение морковке. Все взгляды обратились к мастеру зелий. Черные глаза переместились на Гермиону и пронзили ее насквозь. — Драко получал зелье моего изготовления, которое подавляет его инстинкты с самого раннего детства. Но из-за скопления насекомых, которые уничтожили жизненно важный ингредиент, я не могу его сделать. Я не смогу этого сделать еще тринадцать недель, пока ожидается следующий урожай. — Значит, Гарри должен уехать всего на три месяца или около того, а потом Драко вернется к своему зелью? — с надеждой спросила Гермиона. — Я не собираюсь возвращаться к зелью, — заявил Драко. — Я никогда еще не чувствовал себя таким живым. — Если таково твое желание, сын мой, — ласково сказал Луций. Гермиона разочарованно зарычала. — Отлично, тогда должно быть что-то еще, что можно использовать. Что-то такое, что, возможно, скроет феромоны Гарри или его обоняние. — Конечно, семнадцатилетний студент придумал что-то, чего не придумал я, — злобно ответил Снейп. — Я экспериментирую и работаю над этим уже более двадцати лет. Нет ничего, что могло бы подавить обоняние, потому что во рту у Поттера есть железы, которые также улавливают запах. Мать — природа не была бы настолько беспечна, чтобы оставить лазейку, которую мог бы использовать обычный насморк. — Снейп положил руки на бедра в жесте, который все четверо студентов узнали. — Нет ничего, что могло бы скрыть производимый запах, потому что нет такой вещи, как дезодорант для феромонов. Единственные предметы, которыми можно управлять, — это инстинкты. Корень Каратара — единственное растение, животное или минерал в маггловской и волшебной фармакопеях, обладающий способностью контролировать инстинкты доминанта Индаго. — Но почему же Гарри никогда раньше не испытывал такого принуждения? — упрямо продолжала Гермиона. — Почему сейчас, даже когда он уже много лет живет в непосредственной близости от Драко, у него появилась эта… эта болезнь? — Потому что Драко никогда раньше не нуждался в сотрудничестве Субицио. Без инстинктов его тело осталось как у ребенка, точно так же, как взрослый Субицио не был бы поражен ребенком Суперо, так и Поттер не реагировал на Драко. Без инстинктов, заставляющих тело Драко вырабатывать феромоны, они оставались спящими, и он не выпускал их. Корень Каратара сокращает тело Индаго до тела младенца, и это единственное, что будет работать на Драко. — И Вы тоже, — добавила Гермиона. — Но Вы же не начали преследовать Гарри. Вы взяли себя в руки. — Что ты имеешь в виду, Гермиона? — Рон спросил, глядя с недоумением на Снейпа. — Я говорю ровно то, что хочу сказать. Не отставай, Рон. — она повернулась к Гарри. — Профессор Снейп тоже Индаго. Если он может контролировать себя, то и Драко тоже должен быть в состоянии, — она снова повернулась к Снейпу. — Вы, должно быть, тоже Суперо? Снейп поморщился, — Да, Мисс Грейнджер. Я. И причина, по которой я могу… контролировать себя, как Вы выразились, заключается в том, что я намного старше Драко и у меня гораздо больше практики. Драко никогда не обходился без этого зелья. Он также только что вошел в свой сексуальный и физический расцвет, и до Люстрама осталась всего неделя пути. Он буквально заложник своих собственных гормонов. — Гермиона в замешательстве нахмурилась. — А что такое Люструм? — А, дама чего-то не знает, — протянул Люциус. — Я уже начал сомневаться, что такое вообще возможно. — Я же сказала, что получила книги только сегодня, — защищалась Гермиона. — Так что же такое Люструм? — Брачный сезон, — медленно и с большим удовольствием произнес Драко. Он ухмыльнулся Гарри и облизал губы.