New Born

« – Александр, стой! Подожди! – не переставая смеяться, кричал Магнус. – Я все равно тебя догоню, – пробормотал он себе под нос и пришпорил коня. Алек скакал впереди, периодически оглядываясь и сверкая своей безупречной улыбкой. Его конь опережал коня Магнуса минимум на три корпуса. Он схитрил и вырвался вперед, но Магнус не собирался просто так спускать это ему. В воздухе по-осеннему пахло теплой сырой листвой и дождем. Стоял поздний август, но брат Захария всегда говорил, что высоко в горах другой мир и другие законы природы. Королевская семья и семья маршала часто проводили лето во дворце Палариор, который находился гораздо выше Мальдикао, среди бескрайних зеленых лугов и неземной красоты водопадов. Лошади Александра и Магнуса мчались под горку по пролеску среди низкорослых деревьев. Дорогу после дождя развезло, и в принца то и дело летели комки грязи из-под копыт его скакуна. Впереди виднелась развилка, и стоило только Алеку скрыться за поворотом, как мир вокруг Магнуса опасно накренился, и он почувствовал, что летит вниз, успев оттолкнуться от своего коня в последний момент и отскочить в сторону. Лошадь увязла в грязи и начала заваливаться набок, чуть не придавив своим весом юного принца. – Магнус! Магнус! Приближающийся топот копыт и испуганный голос Александра привели Магнуса в чувство, и только когда его голову немного приподняли, он понял, что видимо слегка ударился о поваленный ствол дерева и потерял сознание на несколько секунд. – Ты в порядке? – спросил Алек, ощупывая его голову. – Все…нормально, – прохрипел Магнус, несколько раз моргнув и сфокусировав, наконец, взгляд на лице друга. – Хорошо, пойду помогу твоему коню подняться. Спустя каких-то пять минут они уже сидели на берегу озера Лаго, и Магнус прикладывал к ушибленному месту платок, смоченной в ледяной воде, которая не прогревалась даже летом. – Нужно было объехать лес, – бросив несколько камушков в воду, виновато произнес Лайтвуд. – После дождя здесь невозможно ездить. – Перестань, это легкий ушиб, ничего страшного не произошло, – пытался успокоить его Магнус, – уже ничего не болит, даже кровь не идет, видишь? В доказательство он показал ему чистый влажный платок. Алек взглянул на него и перевел взгляд на принца, вдруг лукаво улыбнувшись. Магнус в очередной раз был застигнут врасплох: он знал своего друга сколько себя помнил, но так и не научился предугадывать его действия. – А я все-таки сделал тебя. Если ты вдруг станешь королем, я всем буду говорить, что ты никчемный наездник, – поддразнил его Алек, не переставая ухмыляться. – Поэтому хорошо, что я им не стану, – проворчал Магнус, но не смог не улыбнуться в ответ. Улыбка Александра была безумно заразительной, заставляя его лицо сиять в обрамлении непослушных отросших черных вихров. – И вообще, ты жульничал! Ты отвлек меня, так что твоя победа не засчитана. Они звонко смеялись и в шутку толкали друг друга, придумав себе новое состязание, чей камешек сделает больше скачков по воде, и Магнусу казалось, что так будет всегда. Только они вдвоем, будто остального мира не существует…» Кувшин с вином был опрокинут навзничь, и со стола еще слетали редкие багровые капли. На полу виднелось большое темное пятно, впитавшееся в светлый ковер, словно кровавый след рядом с безжизненным телом. Магнус сразу узнал своего камердинера, который лежал на боку в неестественной позе. Рядом с его правой ладонью валялся пустой бокал. Король схватился было за рукоять Фальгарда, но, оглядевшись и поняв, что здесь больше никого нет, попытался позвать стражников, но горло сдавило с такой силой, что оттуда вырвался лишь глухой хрип. – Стража! – наконец, выдавил он из себя, и когда в его комнату вошел один из охранников, он, не оборачиваясь, отдал ему приказ: – Привести брата Захарию, и поживее! – Слушаюсь, сир! – ответил стражник и бросился выполнять поручение. Магнус смутно слышал, как он велел второму охраннику проверить, что с Лоренцо и не отходить от короля ни на шаг. Тот вошел в его покои, закрыв дверь, и бросился к телу на полу. Правитель стоял и следил за его действиями, словно завороженный. Нужно было еще раньше подойти, проверить, дышит ли Рэй, но Магнус не мог пошевелиться. Еще несколько часов назад он разговаривал со своим камердинером, а сейчас тот лежал неподвижно, лицо было белым, а грудная клетка замерла и не двигалась. Магнус не раз замечал сегодня, что с Лоренцо творилось что-то неладное. Он был сам на себя не похож. Говорил невпопад и был рассеянным. К тому же, он никогда не позволял себе прикасаться к вину короля. Видимо, случилось что-от из ряда вон выходящее. – Ваше величество, он не дышит, – послышался приглушенный голос стражника, что вывело Магнуса из ступора. Он кивнул и на ватных ногах прошел в сторону алькова, где находилась широкая кровать с балдахином. Магнус сел на край, понимая, что ноги его больше не держат, и уставился в одну точку, стараясь не думать о мертвеце в его спальне. Спустя какое-то время послышались голоса, и комната постепенно начала заполняться людьми. Появился брат Захария с маленьким чемоданчиком и, убедившись, что с королем все в порядке, не считая легкого шока, склонился над Лоренцо, открыв свой заветный чемоданчик и начав звенеть какими-то склянками. Вслед за ним появились Рагнор, Роберт и Александр. Магнус взял себя в руки и поднялся навстречу вошедшим, чтобы изложить все произошедшее. Алек был очень бледен и казался не на шутку испуганным. Магнус видел его таким лишь однажды, когда свалился с лошади. Лайтвуд подошел ближе, пока Рагнор склонился над Лоренцо, тихо переговариваясь с Захарией, а Роберт допрашивал стражников. – Ты в порядке? – тихо спросил он. Его густые брови почти слились в одну линию на переносице, образовав глубокую морщинку, которой нестерпимо хотелось коснуться и разгладить. Беспокойство в огромных глазах омывало грудную клетку теплой волной изнутри, и Магнус встрепенулся, понимая, что думает совершенно не о тех вещах. – Да, наверное… Не знаю, – честно признался он, – чувствую себя таким беспомощным. Он знал, что может быть откровенным с другом, который никогда не использует его слова против него. Александр еще не успел переодеться, хотя Магнус видел, что тот покинул банкет гораздо раньше него. Он был одет в черную шелковую рубашку с высоким воротником, черный жилет с вышивкой и черные брюки, заправленные в черные сапоги. Король знал, что в каждом сапоге у него есть потайные ножны, в которых было спрятано по небольшому кинжалу. Магнус бы не удивился, если и ночью, засыпая, тот прятал кинжал под подушкой. Алек был прирождённым солдатом, не расстававшимся с оружием. – Мне жаль, Магнус, – произнес он. Магнус кивнул и заметил еле уловимое движение руки Александра. Будто тот хотел прикоснуться к нему, но передумал. Король все бы отдал, чтобы оказаться сейчас с Алеком наедине. Сердце в груди ныло и бешено колотилось, и было сложно разобрать, чем это вызвано: тем, что он обнаружил труп камердинера в своей спальне, или близостью лучшего друга, в плечо которого так хотелось уткнуться и дать волю своим чувствам. Тяжелые размышления прервал брат Захария, который закрыл свой чемоданчик и дал знак охране, чтобы те унесли тело и прислали горничных, сделать уборку. – Что-нибудь удалось выяснить? – обратился к нему Магнус. – Судя по температуре тела и степени окоченения, он мертв уже несколько часов, – ответил Захария, нахмурившись. – Мне сложно говорить о причине смерти без вскрытия и должных анализов, но смею предположить, сир, что все дело в вине. Скорее всего, оно было отравлено. – Что? Но кому это могло понадобиться? – воскликнул Алек, а Магнус почувствовал, как спина покрывается липким, холодным потом. Ему вспомнилась их беседа с Клариссой и то, о чем он хотел поговорить с Александром. – Это лишь мои догадки. Окончательное заключение я смогу дать лишь после тщательного анализа вина в лаборатории, – проговорил Захария, похлопав по своему чемоданчику. – Ваше величество, – подошел к ним Рагнор, – думаю, нам следует перебраться в зал советов, пока здесь делают уборку, а брат Захария разбирается с причиной смерти. – Да…да, так и сделаем, – с трудом проговорил Магнус. Он чувствовал, как грудь будто сдавливает в тяжелых тисках. Ему хотелось упасть на кровать и завернуться в одеяло, уснуть и проснуться от этого ужасного кошмара, в который превратилась его жизнь. – Сир, – откланялся брат Захария и поспешил в свою лабораторию в Восточной башне. Роберт отправился лично допрашивать прислугу, оставив короля на попечение сына и Рагнора, приставив к ним полдюжины охранников. Вся эта процессия проследовала в зал советов, где они расположились в напряженном молчании в ожидании новостей, лишь изредка переговариваясь. Примерно через полчаса туда ворвался Валентин и сразу же бросился к Магнусу. – Мальчик мой, ты не пострадал? – взволнованно спросил он и обнял своего племянника. Магнус не привык к таким проявлениям заботы со стороны своего родственника, и был слегка обескуражен таким напором, но все же неуверенно обнял его в ответ. – Со мной все в порядке, дядя. – Почему меня сразу не позвали? – Моргенштерн грозно взглянул на Лайтвуда, затем перевел взгляд на Рагнора и снова посмотрел на Магнуса. – Где маршал? – Опрашивает прислугу, – вздохнул Магнус и снова опустился в кресло, где сидел до этого. Валентин начал мерять комнату шагами, а Магнус исподтишка наблюдал за ним. Если он и был как-то причастен к этому происшествию, то ничем этого не выдал. Он выглядел действительно взволнованным и искренне обеспокоенным. В зале горел приглушенный свет, разбрасывая по стенам пляшущие тени. Рагнор стоял у окна, задумчиво вглядываясь в плотную ночную тьму, а Александр сидел напротив Магнуса, положив левую руку на стол и иногда нервно перестукивая по нему пальцами. Он так же, как и его друг бросал хмурые взгляды на Моргенштерна, и, изредка встречаясь глазами с правителем, своим взглядом давал понять, что не поверил этому человеку ни на йоту. Через несколько минут к ним присоединился Роберт. Он опросил прислугу, и выяснил, что невеста Лоренцо – одна из горничных по имени Доротея – разорвала с ним помолвку этим утром. – Она внизу, бьется в истерике, – закатил глаза Роберт. – Они должны были пожениться в следующем году, но она влюбилась в помощника повара и теперь считает, что Лоренцо покончил с жизнью из-за нее. Это все, чего я смог от нее добиться. – Так вот в чем дело… – задумчиво протянул Магнус. – Теперь все понятно. – Ваше величество? – не понял Роберт. – Лоренцо никогда не прикасался к моему вину, – объяснил он. – Я знал, как он ждал своей свадьбы. Должно быть, это был сильный удар для него. Но он был моим камердинером много лет, не думаю, что он способен на такой поступок, как свести счеты с жизнью. Магнус вздохнул и потер лицо. День был долгий и не спешил заканчиваться. Он чувствовал, как начинают путаться мысли. Еще какое-то время они провели, строя догадки, пока на пороге зала не появился брат Захария. По его лицу Магнус сразу все понял: его худшие опасения, в которых он боялся признаться даже себе, оправдались. – Ваше величество, господа! – Захария вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Все присутствующие замерли, внимательно следя за каждым его шагом. Он подошел к столу, и, подняв глаза на Магнуса, медленно произнес: – Вино было отравлено. И, скорее всего, этот яд предназначался именно вам, сир.

***

– …порошок из семян клещевины – одного из самых ядовитых растений в мире. Смерть наступает практически мгновенно. Противоядия не существует, так что даже если бы мы обнаружили его сразу же, сделать ничего было нельзя. Алек слушал брата Захарию, уставившись на стол перед собой, и не верил своим ушам. Он многое повидал за свою короткую жизнь. Участвовал в сражениях, дрался с сальвагами и даже получил несколько ранений, но ему никогда в жизни еще не было так страшно, как в этот момент. Он не смел поднять взгляд, опасаясь, что не сдержит себя и кинется на Валентина, чтобы разорвать его на куски голыми руками. Вместо этого он посмотрел на Магнуса и сердце его сжалось: его король, его лучший друг, человек которого он любил больше жизни сидел там, на другом конца стола, каким-то необъяснимым чудом, избежав смерти. Магнус был сам на себя не похож. Он словно в размерах уменьшился, был бледен, под глазами залегли темные тени. Если бы они находились в этом зале вдвоем, возможно, Алек осмелился бы даже подойти и взять его за руку, но сейчас ему оставалось только до боли сжимать свои собственные кулаки и пытаться не сойти с ума от безысходности. Глубоко погрузившись в свои мысли, он даже не сразу заметил перепалку между своим отцом и Валентином. Последний пытался обвинить маршала в некомпетентности и неспособности обеспечить их правителю должную степень защиты. – Так, предлагаю всем успокоиться! Нам нужно решить, что предпринять дальше, – вклинился в их спор Рагнор. – Маршал Лайтвуд, вы допросили стражу? Что они говорят? – После того, как его величество покинул свои покои, смены караула не было и к нему никто не входил, – ответил ему Роберт. – Вино обычно приносит Лоренцо после обеда. И насколько мне известно, его величество оставался в своих покоях до самого торжества. Роберт перевел взгляд на Магнуса и тот медленно кивнул. – Значит яд подсыпали до того, как вино принесли наверх! – воскликнул Валентин, продолжая злобно сверкать глазами. Алеку захотелось встать и встряхнуть его за грудки. Он не знал, сколько еще сможет терпеть эту фальшь. А в том, что Валентин лжет, он не сомневался ни секунды. – Исключено, – отрезал старший Лайтвуд. – Ключник заверил меня, что Рэй самолично наливает вино прямиком из бочки, куда несомненно подсыпать яд нет никакой возможности, и затем сразу же относит его наверх, нигде не оставляя. – А как же потайной проход? – вдруг осенило Александра. – Любой имел возможность проникнуть в комнату его величества в обход стражников. – Любой, кто знал об этом проходе, – поправил его отец. – Нужно составить список всех, кто был в курсе, и проверить каждого, а пока, сир, вам лучше скрыться на какое-то время. Думаю, ваша летняя резиденция вполне подойдет, – подытожил брат Захария. – Нет, я не собираюсь бежать, как какой-то трус, – резко возразил Магнус и поднялся. – Захария прав, ваше величество, – подошел к нему Фелл, – нужно переждать бурю, а мы пока займемся расследованием. – Но, Рагнор, я не могу просто взять и бросить своих гостей? Что подумает обо мне король Люциан? – немного смягчившись, обратился правитель к советнику. – Не переживайте об этом, сир. Мы с Робертом обо всем позаботимся. Вам нужно уехать, и как можно скорее. – А вам не приходило в голову, что он может быть в этом замешан? – вклинился в их разговори Моргенштерн. – О ком вы? – выразил общее непонимание Роберт. – Я о Грэймарке. – Исключено, да и какая ему от этого выгода? Брак еще не заключен, – возразил брат Захария. Алек снова взглянул на Магнуса. Тот стоял, сложив руки на груди и облокотившись на стол, слушая своих советников с усталым видом. – Хорошо, – вздохнув, проговорил он. – Я уеду ненадолго. Но только при условии, что со мной поедут Александр и Кларисса. – Я и сам хотел это предложить, сир, – кивнул маршал. – Отдам все необходимые распоряжения, ваше величество, – поклонился Рагнор и как всегда бесшумно покинул зал советов.