Гарольд
— И как ты объяснишь свой провал, Вариматрикс? — огромная фигура закованного в чëрные латы падшего нависла над маленьким, стоящим на коленях и дрожащим от страха, дьяволом, — как посмел ты, дьявол с сотней лет опыта, проиграть жалкому мальчишке, едва начавшему постигать нашу магию?! — П-повелитель, — запинаясь от страха, ответил дьявол. — Ему на помощь пришëл Хокма. А этот охотник уже немало наших братьев отправил перерождаться. Умоляю, дайте мне ещë один шанс. Клянусь, я не подведу вас! — Конечно, — ответил падший. — Потому что, если ты провалишь это задание, я лично отправлю твою душу в горнило! Но не сейчас. А сейчас подними голову. Вариматрикс нехотя послушался. И в тот же момент в его правый глаз прилетел огненный шар. Место моего правого глаза обожгло, и я пришëл в себя.***
Я очнулся в клетке. Из одежды на мне была только грубая льняная рубаха и такие же штаны. На руках были цепи. — Не пытайся, — послышался женский голос сверху. — Кандалы блокируют любое колдовство. Я поднялся и осмотрелся. Передо мной стояла молодая девушка. У неё были острые черты лица, большие округлые зелёные глаза. Из волнистых волос торчали два лисьих уха с кисточками на концах. — Ты ещё что такое? — спросил я, поднимаясь на ноги. — Ты из этих, зверокровных? — Зверокровных? Что за оскорбление! — насупилась моя сокамерница. — Я благородная кицунэ и не потерплю такого хамства в свой адрес! — Пардон, — кивнул я. — Впервые о таком народе слышу. Повисло неловкое молчание. — Как думаешь выбираться? — спросил я — Надо как-то избавиться от цепей, — ответила лисица. — А там я и сама справлюсь. — Так-то я тоже, — ответил я. — Только вот из них хрен выберешься. Хотя… Я вытянул ладонь так, чтобы суставы большого пальца и мизинца были максимально сильно вжаты внутрь и потянул наручник. Как только он начал поддаваться и протягиваться наружу, по моему телу прошёлся очень болезненный разряд электричества, из-за которого я выхватил оковы. После того как меня прекратило бить, мои руки продолжали некоторое время трястись. — Н-да, — проворчал я. — Задачка. Хотя… Да, это должно сработать! — И в чём же твоя «гениальная», — лиса показала пальцами кавычки, — идея заключается? — Надо как-то привлечь внимание охраны, — прошептал ей на ухо я. — Поскольку Хетлориил вечно голоден, он за потерянную жертву головы им поотрывает. Значит, если мы сначала громко поссоримся, а потом устроим серьёзную драку с потенциально смертельным исходом, то они придут нас разнимать. В этот момент ты подрежешь ключи от оков, а я их вырублю. — Что?! — показушно крикнула она. — Ты хочешь, чтобы я, великая Цит-Хоу, с тобой переспала?! Не дождёшься. Она оттолкнула меня от себя. Я изобразил недоумение, а затем и яростную похоть. — Это мы ещё посмотрим! — крикнул я и бросился на неё. Повалить лису было довольно трудно, больно сильно она сопротивлялась. Я решил ослабить хватку и дать ей повалить меня. Цит тут же прижала меня к земле и принялась душить меня своими кандалами. Причём по-настоящему. Клетку открыл стражник и откинул лису алебардой. Я тут же ударил его в открывшийся пах. Он громко застонал и пошатнулся. Я резко поднялся, схватил его за воротник и ударил его головой в лоб. Тот моментально отключился, а моя новая знакомая уже поворачивала ключ в оковах. — Спасибо за помощь, — сказала она, освободившись, — на, держи. Цит протянула мне связку. Я быстро освободился, и мы вышли из клетки. Не медля ни секунды, я направился туда, куда меня вела интуиция. Нога и грудь всё ещё очень сильно болели, и я хромал, но не переставал двигаться.***
Даниил
Я очнулся связанным. Тело жутко болело, будто его знатно так били. Надо мной нависало двое существ: женщина, закованная в латы, и мужчина со странной аурой — он одновременно отсвечивал как дракон и как человек. Третий сидел у костра и грел руки. Судя по его ауре, это был селест — продукт союза человека и ангела. Что за мерзость! Никогда не понимал: как можно смешать свою чистую светлую кровь с кровью жалких людишек, чья жизнь — мгновение, по сравнению с отведённой ангелам вечностью? Да и такие полукровки — не более, чем абоминации, не достойные жить ни среди людей, ни среди ангелов. Вечные изгои — вот их удел. — Очнулся, погань? — грубым низким голосом сказала женщина. — Отвечай, куда госпожу Цит девал! — Не понимаю, о ком ты, — процедил я. — А если бы и знал — без одобрения Владыки бы не сказал. Откуда мне знать, что вы не культисты? — Ты, насколько я помню, ауры хорошо видишь, Падший, — процедил полудракон. — И ты наверняка видишь, что человек сзади — селест-каратель. Думаешь, он бы смог сохранить благословение Света будучи культистом тёмных богов? — Полукровки, как правило, редко блещут умом, — произнёс я и тут же получил в зубы от обоих дознавателей. — Значит так, погань, — процедила женщина. — Ты ответишь на наши вопросы, иначе, поверь, я сотру тебя в порошок! — Удачи, — усмехнулся я, заклинанием сжигая верёвки на себе и поднимаясь на ноги. — Лучше не путайтесь у меня под ногами и тогда, может быть, выживете. Из-за дерева вышла ещё одна девица и метнула в меня топор. Но магией я удержал её оружие в миллиметрах от своего затылка. Я развернулся и перехватил оружие поудобнее, примеряясь с весом. Зарядив топор энергией, я магией поднял атаковавшую в воздух и бросил в неё её же оружие. Как только топорище вошло в её плоть, оно разорвалось, создав огромный огненный шар. Жалкую человечишку отбросило на добрый десяток метров. Допрашивавшая меня женщина попыталась придавить меня к земле огромным двуручным мечом, однако не рассчитала, что я могу пустить свои крылья в ход, что я и сделал — я проткнул её насквозь, после чего развернулся и отбросил её назад мощной ударной волной.***
Гарольд
Чудом избегая патрулей, я продвигался по лагерю. Однако от одного мне пришлось спрятаться в огромный, казавшийся безлюдным, шатёр. Однако он таким не оказался: внутри к потолку были подвешены шесть существ, внешне напоминавших смесь ангела и драконорождённого. Их тела были испещрены ранами от самых разных ран, крылья сломаны в нескольких местах, в пасти были вставлены огромные кляпы. Самая маленькая из них посмотрела на меня с надеждой, её глаза заискрились. На вид ей было не больше двенадцати. Не медля ни секунды, я призвал Косу и обрубил их цепи по очереди. Достав из пасти кляп, мелкая крепко обняла меня. Самый старший произнёс: — Искренне благодарю вас. Только скажите: кто вы и зачем вы сделали это? — Я Гарольд Маркуссон, — ответил я. — Такой же пленник Хетлориила, как и вы. Забежал я сюда случайно, увидел, что это чудовище детей мучает и, не колеблясь, освободил. Умирать — так с музыкой. Убегать — так вместе. — Тогда надо найти маму, — сказала малышка. — Она где-то здесь, я знаю. — Обязательно, — произнёс я. — Но для начала надо уйти вам. Я сам её найду и выведу, хорошо? — Да! — девочка заскакала на месте. — Ты спасёшь её? Обещаешь? — Конечно, обещаю, — ответил я, гладя мелкую по голове. — А теперь лучше слушай папу и следуй за ним шаг-в-шаг. — Я, вообще-то, её брат, — усмехнулся старший. — Давайте отойдём на минуту, к слову. Я кивнул, и вместе с ним мы отошли чуть поодаль. — Зря вы дали малютке Игни несбыточное обещание. Мать нашу Хетлориил держит у себя в покоях, как пленницу особо важную для него. И без боя он её не отпустит. Мой вам совет — просто бегите чуть позади нас — живы останетесь, надеюсь. — Лично Хетля держит её, значится, — ухмыльнулся я. — Ну, дело простое. Туда-обратно. Правда, у меня есть одна просьба — не можете меня чуть-чуть подлатать? — Без проблем, — ответил драконид и отошёл. Взяв две палочки и бечёвку, он перевязал их, сделав крестовину. Приложив чешуйчатую руку к моей ране, он начал тихо молиться. Мягкий свет заструился с его пальцев, и я почувствовал тепло внутри и снаружи. Раны затягивались медленно, но верно. Когда одни из ран стали шрамами, ангел убрал руку. — Да пребудет с тобой Свет, — произнёс он и повёл малышню за собой. Я ухмыльнулся и понял сразу, что делать. — Амриэль, Велгера, ко мне! Передо мной появились двое суккубов, оба стояли на коленях. — Слушаем и повинуемся, повелитель, — хором произнесли они, — Амриэль, создай на подходах к шатру Хетлориила как можно больше шума. Никого не щадить, себя не жалеть. Велгера, ты же скрытно туда проникнешь, найдёшь ангелу одну и освободишь её. Если увидишь Хетлориила, мигом возвращайся, забудь про пленницу. А теперь бегом, выполняйте!***
Даниил
— Остановитесь! — произнёс до сих пор молчавший селест. — Заткнись, жалкий полукровка! — крикнул я и метнул между драконидом и женщиной в латах огненный шар. Стоило ему коснуться земли, как он разорвался мощным взрывом, сильно опалившим женщину. Юноша же пострадал не так сильно. Он сделал глубокий вдох, но между нами встал селест. — Отойди, Арамис! — крикнул драконид. — А то зажарю тебя вместе с ним! — Да, лучше отойди, Арамис, — произнеся его имя, я сплюнул, чтобы не оскверняло язык. — А то мир может случайно избавиться от очередной отвратительной абоминации, — я залился маниакальным хохотом. — Любезнейший ангел, мы не желаем вам зла, — произнёс этот Арамис, поднимаясь мне навстречу. — Не желаете мне зла? А кто взял меня в плен? Кто связал? Кто угрожал оружием?! — К несчастью, произошла ошибка, о которой все мы очень сожалеем, — селест неодобрительно взглянул на своих спутников, которые в свою очередь с неодобрением смотрели на него, — мы полагали, что вы можете прояснить исчезновение нашей подруги и товарища, Цит-Хоу. — Никогда не слышал этого имени, — ухмыльнулся я. — Но оно определённо какое-то дурацкое. И меньше всего мне хочется иметь с вами дело, мне и так есть что делать. — Понимаю, но дело в том, что нашу подругу похитил представитель вашего вида, возможно, вы могли бы пролить свет на его мотивы и… — И с чего вы решили, что я его знаю? — Потому что вы крайне похожи на него. У него… Такие же крылья, как у вас, и нет глаз. — Ты даже не представляешь, как сильно это сужает круг поисков! — с сарказмом процедил я. — Да, я могу сказать тебе, рыбоголовый недоросль, что все Падшие выглядят точно так же! И лишь двое отличаются — Ситис и Хетлориил. И поверь мне, жалкий полукровка, я на этой земле хожу несколько дольше, чем они смеют звать себя божками! — Даже так, — усмехнулась женщина. — И почему же ты его призывал? Чаю по-старчески попить с ним хотел? И почему ты называл его Элифасом? — Элифас на небесном означает «Вестник зла и горя». И звал я его, потому что у меня есть свои причины требовать с ним переговоров. — И позвольте поинтересоваться, что же вы хотели у него потребовать? — спросил Арамис, — Тебя не касается, полукровка, — отрезал я и пошёл прочь на север. Жалкие смертные тут же последовали за мной. Я разогнался, напитал ноги магией и прыгнул на вершину дуба. Преследователи понемногу отставали, дольше всех держался этот селест со слащавой мордашкой. Упорный, что сказать. Вдалеке на севере я заметил столб адского пламени и по деревьям направился в его сторону, но, казалось, не приблизился ни на йоту. В конце концов, я сел на небольшой корень и готовился погрузиться в медитацию, как вдруг я услышал треск ветвей и чьи-то мягкие шаги. Повернувшись, я обнаружил вышагивающего из лесочка Арамиса. — Проваливай, пока живой, — процедил я, — Давайте без оскорблений, дорогой сударь, — сказал он неожиданно твёрдым голосом, — а причины моего появления здесь крайне просты. Мой наставник указал мне, что мне необходимо помочь вам. — Последний раз повторяю. Проваливай! — прокричал я и встал в боевую стойку. — Вам потребуется помощь в вашем предстоящем деле, самостоятельно вы не справитесь, — продолжил Арамис. — Микаэль, мой наставник, указал мне грядущее. Я видел ангелу в цепях и глумящегося над ней Тёмного Бога. Я видел комнату, в которой лежали семь маленьких драконов. Им очень плохо, я чувствовал их боль, как свою. Микаэль указал, что помощь вам была определена судьбой и очень важна для истории всего Юрилнара. Пойдёмте вместе. Вы не пожалеете об этом. Что же… Умеет зубы заговаривать гад полукровочный. И ведь прав зараза. Если Азуллиэль и дети окажутся ранены, я ведь действительно не смогу им помочь. Можно, конечно, попробовать призвать на помощь Утериила, но ему я что-то много воли дал. — Эльф с тобой, полукровка, — вздохнул я, — только не путайся под ногами и не вздумай сбежать при первой же возможности. Вскоре на небе взошёл месяц. Я почувствовал, как граница между материальным миром и миром духов истончается. Из ниоткуда появился хор поющих тоненькими голосами фей, по поляне передо мной выстроились в два ряда белые тигры. Лунный свет начал уплотняться, образуя форму девушки с лапами и головой белого тигра. На ней было тонкое платье из энергий духа. Арамис заинтересованно взглянул на нашу ночную гостью, было видно, что она ему крайне понравилась. Тигры склонили головы. Разумеется, я сразу понял, кто передо мной. Тириндиэль — королева мира духов. Жалкие эльфы почитают её, как богиню луны. — Здравствуй, ангел, — произнесла она тихим добродушным голосом. Взглянула на селеста. — И тебе здравствуй, порождение Света. — И чем же такая погань, как я, удостоилась внимания самой Тириндиэль? — спросил я, поднявшись и отвесив поясной поклон. Арамис промолчал, повторив мой поклон, но дружелюбно улыбнулся. Она ответила на него и подошла к нам. — Погань, говоришь? — усмехнулась она. — Тогда почему же ты не пал ниц? Или ты всё же считаешь меня равной своему достоинству? Тогда, какая же ты погань, Даниил? — Вы — одно из немногих существ, которых я уважаю, — ответил я. — И поклоном я выразил его. Так зачем вы явились сюда, ваше величество? — Затем, что мне небезразлична судьба твоей сестры, — ответила она. — Потому я хочу тебе помочь. За ней выросло два ствола. Между ними завертелись бело-голубые энергии. Спустя мгновение она превратилась в тканевую вуаль. — Вы открыли проход в мир духов, — догадался я, — чтобы я добрался до Хетлориила быстрее. Только есть одна проблема — в нём нужен проводник. Что же, меня к сестре сопроводит лично королева фей? — Конечно, — ответила королева. — Тем более, что нам по пути. А ещё нам поможет один старый друг, который когда-то давно сражался с Хетлориилом. Тириндиэль протянула мне руку. Я взялся за неё, и мы вместе прошли в портал. Замыкал наш караван селест. Воздух по ту сторону был пропитан лунным светом, ощущение лёгкости и чистоты заполняло меня. Из леса вышел огромный чёрный медведь и обнюхал меня. Меня удивило, что он не напал. — Это и есть тот самый друг? — спросил я. И в этот момент с неба приземлился огромный дракон. Хотя был больше похож на маназмея: длинное тело, вытянутая морда, огромные усы. От магического паразита его отличали лишь четыре огромных крыла, напоминавших крылья стрекозы. Арамис отшатнулся, посмотрел на него с неприязнью, что-то проворчал, но я не расслышал. Королева Луны погладила его между рогов и села на его шею. — Неси нас к переправе Оруто, Хаку, — произнесла она. Дракон взмыл в воздух и резким движением схватил меня и медведя в свои огромные лапы.***
Сильвергард, часами ранее
Аликс ходила кругами по гостевым покоям. Она понимала, что не может сидеть сложа руки, пока её любимого пытают, но не представляла, что ей делать. Самой лезть в адское пекло? Это хорошо, только знать бы для начала, где оно. Отец её медленно шёл на поправку, и этого ей было достаточно. После событий утром ей вообще не хотелось с ним разговаривать. Единственное, что помогало отвлечься от мрачных мыслей, — запас хмельного в погребах Гарольда. Аликс, пока Марго не видит, заливала его в себя литрами, чтобы хоть на мгновение перестать думать обо всех тех ужасах, которые Гарольд переживает сейчас. Однако ближе к полудню, когда оборотень заливала в себя очередной бокал красного, она услышала звук рога. Тут же солдаты засуетились. Выйдя наружу, Аликс увидела длинные ряды горцев верхом на баранах. И стяги в их руках были схожи по геральдике с флагом Гарольда, порой отличаясь незначительными мелочами. Вёл их огромный накаченный мужчина, его шлем-салад был украшен декоративными крыльями ворона, в руках были башенный щит и длинная пика с развевающимся флагом. Приветствовали войско со всеми возможными почестями: салют из пушек, караул и глава гарнизона Бейлгун с особым хлебом в руках. Когда командир подъехал к Бейлгуну и слез с барана, тот протянул воину хлеб, произнося: — Приветствую вас, ярл Маркус Лорхансон. Примите же хлеб родства в знак нашей бесконечной верности вам и вашему клану. Ярл снял шлем, и я увидела мужчину среднего возраста. Его лицо, однако, было покрыто множеством морщин не по возрасту, в длинной заплетённой в косички бороде проглядывалась седина. Но даже сквозь бороду я видела Гарольдов подбородок. Маркус взял хлеб из рук Бейлгуна и разломил его пополам, притом нарочито неровно. Большую половину он отдал командиру гарнизона и откусил кусок. Командир повторил то же самое. Все воины радостно воскликнули и разошлись по казармам. «Так вот, как у горцев происходит обряд заключения союза», — заворожённо подумала Аликс. Гарольд рассказывал, как это происходит, но никогда не вдавался в детали. Но она помнила, как он говорил: «Если ты попадёшь в клан как гость и тебе не предложат хлеба родства, то это в лучшем случае означает: «Доедай и уходи, пока жива». Но если предложили, то ты становишься родственником по хлебу. А вот каким именно, зависит от твоего возраста. Ты, вероятнее всего, будешь либо дочерью, либо сестрой по хлебу. Это ещё не статус приёмной дочери гор, это именно статус гостя. Если же хлеб делят двое ярлов или ярл с таном, то это немного другой случай. Это просто аннулирование кровной вражды и, возможно, заключение кратковременного союза между кланами». Аликс с Марго хлеба не предлагали, так как Бейлгун точно не знал, можно ли им доверять. А Александрасу и предлагать не надо было — он стал братом клана по оружию. — О драконы, как равнинницы такое носят? — сзади послышалось ворчание. Аликс обернулась и увидела молодую девушку с длинными огненно-рыжими волосами. На ней был доспех из сверкающего отполированного металла. На поясе висел одноручный молот, за спиной — каплевидный щит. — Простите? — насупилась Аликс. — Я не совсем поняла вашей претензии к имперской моде. — Да не удобно в таком даже ходить, — ответила горянка. — Куда уж там про совершение марш-бросков и бой. В этих бесконечных подолах ноги так легко путаются, что падаешь от малейшего чиха. Да ещё и от сколь угодно резкого движения руки рукав выпасть может. Единственная юбка, которую может носить воин, — кольчужная или пластинчатая. — Ну уж извините, — процедила Аликс. — Я имею право выглядеть красиво, пока не сражаюсь. — Не имеешь, — ответила воительница. — Воин должен быть готов к бою всегда. — И что, прикажете спать с оружием? — Разумеется. И желательно ещё хотя бы в поддоспешнике. Заодно не надо спальник носить с собой. — А как же женственность и красота? — А какая от них польза? Неважно, кто ты — женщина или мужчина — главное, чтобы умер в битве с оружием в руках, прославляя клан. Тогда душа заслужит вечного пира в Чертогах Доблести. У Аликс кончились аргументы. Она поняла, что перед ней абсолютная варварка, которой не знакомо понятие эстетики. Ликантропка поняла, что если бы кто-то всю жизнь рисовал только молоты, а потом ему поручили бы нарисовать человека, то получилась бы её собеседница. — И я ещё ради любимого хотела стать похожей на вас, — проворчала Александра. — Боги, какая же я была наивная. Если стать дочерью гор означает превратиться в оружие, способное лишь драться и не думать о красоте и эстетике, то лучше оставаться на равнинах. Аликс развернулась и зашагала прочь по стене, когда увидела, как ей навстречу идёт тот самый Маркус. И во взгляде его читалась стальная холодная ярость. — Старший лейтенант Гёрт Оланаион Драконье Око Скьордаттир, — нарочито вежливо процедил он. — Что вы здесь делаете? Вы должны быть в клане, в положенном по закону декрете! — Я вам уже говорила, мой ярл, — ответила Гёрт. — Я не беременна! — Довольно, — прошептал Маркус. — За неповиновение я лишаю вас звания до тех пор, пока вашему ребёнку не исполнится девять лет, или пока вы не выйдете замуж. Сдайте ваше боевое обмундирование и отправляйтесь в горы. Немедленно. Он посмотрел на Гёрт таким свирепым взглядом, что вся храбрость и гордость горянки ушла в пятки. Она потупила взгляд и направилась к арсеналу. Аликс смотрела на Маркуса с ужасом и восхищением. Приструнить такую наглую девицу столь элегантно и даже слова грубого не проронить — это действительно надо уметь. Ярл сделал глубокий вдох и обернулся. — А с вами, леди Ронгейр, у меня будет отдельный разговор, — произнёс он.