Гарольд
Ген. Штаб Хетлориила
Уже стемнело, когда Велгера вернулась. Без ангелы. — И где ангела? — процедил я. — Дай угадаю, потерялась по дороге, да? — Никак нет, господин, — ответил суккуб. — Освобождение ангелы не представляется возможным по ряду причин. Во-первых, цель окружена мощным магическим барьером, который просто так не пробить. Во-вторых, цель охраняется четырьмя механическими идеалами. При этом сама цель содержится недалеко от трона Хетлориила. Амриэль убит при отходе. — Четыре идеала, говоришь, — проворчал я. — Да ещё и в самом сердце всего этого гадюшника. Н-да, тут поможет только чудо. И именно в этот момент с неба прилетела россыпь из сотен тысяч стрел, сотканных из лунного света. — А вот и оно — улыбнулся я. Послышались множественные боевые кличи на эльфийском, начался ливень из стрел. Я прикрылся получше и призвал Косу, готовясь выпрыгнуть из своего укрытия и напасть на тех врагов, кто будет проходить рядом. В конце концов, я услышал шаги рядом и выбросился из укрытия, обрушивая удар на пробегавшего рядом Падшего. Ангел легко отбил мой удар и повернулся ко мне. Я вгляделся в него и удивился: это был Даниил. Ангел взглянул на меня, узнавая, и произнёс: — Владыка, это же я. Вы что, не узнали меня? — Даниил? — удивился я. — Рад тебя видеть. Что ты здесь делаешь? — А я-то как рад, Владыка, — произнёс Даниил. — Что ж, вам нужно скорее покинуть это место. У вас же даже доспехов сейчас нет и взять их негде. — Нет, — ответил я. — Я пообещал семейке ангелокровных драконидов спасти их мать, которая сейчас находится недалеко от трона Хетлориила под серьёзной охраной. И заодно поквитаться с ним за свой глаз. — Семейке ангелокровных драконидов…? — Даниил выглядел искренне удивлённым и задумчивым, затем по его лицу прошла целая гамма эмоций: от обычного спокойствия не осталось и следа, его место последовательно прошли удивление, затем страх и наконец появилась злоба. Я с удивлением заметил, как Падший сжал кулаки. — Так или иначе вы должны уйти, Владыка. — Ты же видел его силу, Даниил. Даже вдвоём мы его с трудом сдерживали под Сильвергардом, а потом и вовсе едва не погибли. Не время играть в героя, лучше вызвать помощь и пойти вместе. — Владыка, это моя битва. Я не могу сейчас всего объяснить, но с этим должен разобраться я лично. И потому идите. Если хотите вызвать помощь, то пожалуйста. Но мне нужно идти. Ничего себе. Никогда ещё не видел, чтобы Даниил так настаивал на своём. Да ещё и мне указывал! Что ж, за несоблюдение субординации я потом его пропесочу, а сейчас, к сожалению, стоит признать его правоту. — Резонно — проворчал я. — Велгера, проведи этого падшего к месту содержания цели. Я обратился в ворона и улетел в высь, наблюдая, как суккуб уводит Даниила.***
Даниил
Пробираясь мимо стражи, мы всё же добрались до камеры, где держали Азулиэль. Однако, видимо из-за битвы сверху, сейчас её охранял всего один идеал. Это был человекоподобный конструкт из стали. Его шестерни двигались довольно громко, паровые поршни постукивали, создавая ощущение сердцебиения. Вместо лица у него была схематичная маска. В руках у него было магическое устройство, которое они называют рельсотроном. — Тревога: обнаружены углеродистые и хаотические формы жизни, — произнёс он механическим голосом. — Инструкция: искать, найти, уничтожить! Он начал шастать по комнате, повторяя свою инструкцию. Неожиданно я вышел из укрытия и прокричал: — Попробуй, запротоколируй-ка это! — и выпустил в конструкт мощнейший заряд молний. Висевшая на цепях Азулиэль повернула голову. И от этого стало жутко. Красивое лицо, обрамлённое светлыми волосами, сейчас было всё сплошь в синяках, царапинах и колотых ранах. Волосы порыжели на концах, и от них раздавался сильный запах жжёного волоса. Одежда была сплошь в кровавых разводах, а крылья женщины подёргивались. Присмотревшись, я заметил, что они были сломаны в нескольких местах, а также недоставало множества перьев. — Кто… Это… Сделал?! — прошипел-прорычал я, в моих глазах перемешались неподдельный гнев и отчаяние. Азулиэль удивлённо взглянула на меня: — Даниил? Это правда ты? — Конечно, сестрёнка, разве я мог бы оставить тебя неизвестно где и в руках такого чудовища, как дядюшка, — ответил я и замахнулся Зутом. Барьер и цепи были уничтожены одним ударом. — Спасибо, Даниил, — улыбнулась ангела. — Есть у тебя какая-нибудь крестовина? Без креста я как без рук. — Крест какой-нибудь найдём. Ты идти сможешь? — Вполне. Без барьера Свет придаёт мне сил. Но без креста это почти незаметно. Сзади раздались громкие шаги. Я обернулся и увидел двухметрового автоматона из сверкающей стали. Его глаза горели красным, лицевая пластина была выполнена в виде черепа, тело было покрыто гравировками в виде древних рун, в руках был огромный топор. — УНИЧТОЖИТЬ! — прокричал он утробным механическим голосом. Из его руки вырвался луч голубой энергии. Я тут же схватил суккуба и выставил перед собой, подобно щиту. Как только луч достиг неё, я на мгновение увидел все её кости и внутренности, после чего она обвисла у меня в руках. Азулиэль подняла руку и произнесла: — Ты не принадлежишь этой земле, Механический Мессия! Изыди же в гробницу, из которой пришёл! Её рука засветилась золотистым, и из неё вышел луч, устремившись в автоматона. Но только тому от этого было, видимо, ни холодно, ни жарко. — Ангелы здесь не имеют власти, — пророкотал Мессия. — Заткнись, проклятая хлеборезка! — крикнул я и выпустил в него поток молний. Но они буквально растворялись в воздухе, даже не касаясь Мессию. — Инициирую поле магнитной индукции, — произнёс автоматон. — Начинаю плавление. Я почувствовал, как доспехи на мне начинают раскаляться. Я тут же попытался их сбросить, но все эти лямки снимать было непростительно долго. Решив, что жизнь важнее, я сжёг лямки. Но броня не упала. Она в принципе перестала отставать от тела. Ватный поддоспешник от контакта с плавящимся металлом загорелся. Не в силах противостоять боли, я упал наземь и залился громким криком. Шлем потёк, обжигая моё лицо. Азулиэль тут же сорвала его с меня вместе с частью кожи лица и волосами. — Братик, держись… Я постараюсь залечить тебе раны, — прошептала Азулли, прижав свои ладони к моей несчастной голове. «Глупая… Какое лечение… Он же тебя держал тут несколько дней минимум, да ещё и ранил кучу раз… Если ты сейчас станешь меня лечить, то… Уходи отсюда скорее, пока он остановился», — всё это я хотел сказать своей не в меру заботливой сестрице, но просто не мог этого сделать. Боль лишала меня сил, сознание плыло. От прикосновения света Азулиэли я почувствовал теплоту и лёгкость. Неожиданно в зал забежали десятки бойцов эльфийской армии — отборные служители культа Богини Луны, впереди них знакомый мне селест и Тириндиэль. — Изыди, адский механизм, — прокричала богиня и выстрелила из лука в Мессию. Стрела по пути разделилась на сотню не меньших по размеру. Столкнувшись с бронёй автоматона, они разорвались в мощной бело-голубой вспышке. Однако, судя по всему, это не возымело необходимого эффекта, ведь Механический Мессия спокойно поднялся на ноги. — Батарея щитов пробита на четыреста промилле. Встречены множественные вражеские цели, — произнёс он. — Поиск решения. Решение найдено. Инициирую радиоактивный распад. Он выставил руки перед собой, и между ними я ощутил, как он магией разделяет неделимые фрагменты материи. А на такое даже я со всей своей силой не способен. — Бегите отсюда! Все! — крикнула Тириндиэль. Но уйти не удалось. Поток загадочного нечто, перед которым были бессильны щиты и барьеры, двигался вперёд и накатился на прикрывающие нас отряды эльфийской армии. Дикие крики раненых, которых буквально поглощало зловещее нечто, казалось, что они вспыхивают невидимым пламенем: одежда, кожа, броня чернели, становились подобными перьям и распадались на пепел. Жирный пепел, ещё недавно бывший живым существом. Я подхватил Азулли и поспешил к выходу, Арамис, делая какие-то пассы руками оперировал магией. То ли хотел помочь умирающим, то ли задержать Мессию, мне было неясно. А то, что произошло потом, лишило меня всякой возможности соображать. — Фиксирую отступление вражеских целей. Обнаружена первоочередная цель. МАКСИМАЛЬНОЕ УНИЧТОЖЕНИЕ! Было ясно, что ничего хорошего из этого не светит. Резные двери были уже почти раскрыты, когда механическое чудовище вытянуло руку-клешню, выпуская странный цилиндр. Он начал загораться ярко-розовым светом, превращающимся в сферу. — Быстрее! — прорычала Тириндиэль, придерживая дверь одной рукой и давая какой-то знак оставшимся в живых бойцам. Те коротко кивнули и сделали какое-то движение — комнату перекрыл всё тот же барьер, что держал Мессию до этого. Видать, ничему не учится дурачье. Потому что в следующий миг по ним ударила очередь из десятка коротких энергетических лучей. Часть из них снесла барьер, будто тот был из бумаги, остальные настигли защитников. Наверное, они даже не успели ничего почувствовать. Наконец, мы выбрались оттуда и, заперев дверь, двинулись по коридору. То тут, то там вспыхивали стычки. Остатки выживших эльфов вместе с их богиней пробивали нам путь, пока я старался худо-бедно прикрыть Азулли. Сестрице, судя по всему, становилось хуже: мне пришлось поддерживать её за плечо, а ноги в аккуратных сандалиях передвигались всё с большим трудом. Сначала я списал всё на адреналин: началась схватка, так она и забыла про все свои болячки, а теперь её начинало развозить. Я так думал. Пока не пригляделся к спине сестры. И едва не заорал. В спине Азулли зияла небольшая выжженная дыра, в которой смешались запёкшаяся кровь, куски плоти и даже мышц. Один из лучей всё же зацепил её. Но когда?! — Когда я заталкивала тебя в дверь, братец, у него могло быть несколько секунд… А может быть, это рикошет от барьера… — пытаясь улыбнуться, объясняла Азулиэль. А я мысленно схватился за голову: как же всё ужасно складывается. Стоило только мне остаться одному, без Владыки, как всё пошло через одно место. — Чёрт! У нас раненная! — крикнул я идущим впереди Арамису и Богине Луны. На наше счастье в этой комнате не было врагов и был небольшой столик и ковёр под ним. В шесть рук мы соорудили для Азулли импровизированное ложе, на которое осторожно положили её, стараясь не беспокоить рану. Арамис медленно осмотрел рану, покачал головой. Обменялся взглядами с Тириндиэль. — Каналья. Похоже это чудовище использует магию, которая медленно расщепляет пространство, на которое идёт воздействие. Вода, материя, они как бы распадаются на то самое подобие пепла, что осталось от Ваших солдат, Ваше величество. И сейчас эта дрянь понемногу расщепляет ткани госпожи Азулиэль. Также она крайне слаба после пыток Хетлориила, что тоже не очень хорошо. Если ей не помочь в ближайшие часы… — он умолк, столкнувшись с моим взглядом, красноречиво высказывающим, что я о нём думаю. По моему телу начал течь пот. В голове стучал знакомый набат. Впервые за очень долгое время я ощущал страх. Причём это не было похоже на тот страх, что я испытал во время ранения и пленения Владыки. Это не было похоже на страх перед Зутом, решившего захватить меня. Внутри стало так холодно, как бывает, наверное, только на вершинах Седых Гор. Азулли умрёт? Точнее, может умереть, и это уже не будет той игрой в стазис, а полноценная гибель? И я не смогу ничего с этим сделать? — Нет! — прорычал я, вцепившись в плечи селеста. — Ты лжёшь! Этого не может быть! — Может, Даниил, — мягко взяла меня за плечо Тириндиэль. — И я согласна с Арамисом. Нам нужно что-то решать. — И очень быстро, — подхватил селест, становясь серьёзнее на глазах. — Так как к нам скоро пожалуют гости. Я чувствую несколько порождений Хаоса. И они приближаются. — Кто они? — спросил я, а Тириндиэль схватила свой лук. — Скорее всего, демоны. Высокого уровня. — Сколько? — коротко допытался я, прикидывая наши возможности: Богиня Луны, полукровка-селест, сила которого составляет от силы половину сил какого-нибудь Херувима, Падший ангел, хранитель Зута и тяжело раненная Инквизитор. Плохо. Очень плохо. Потому что Азулли нужно уносить отсюда и причём как можно быстрее, ей нужен врач, хоть даже в образе селеста-трепалы, а если там и вправду демоны, то в горячке боя… Нет, лучше не думать. — Я чувствую семерых. Но они могли закрыться. — Чёртова железка, он наверняка лишь отвлекал нас, позволив подойти подкреплению, чтобы задавить нас числом и взять всех вместе, — тихо сказала Богиня Луны. Я лихорадочно обдумывал происходящее. Азулли, прекрасно слышавшая наш разговор, попыталась встать, но её лишь шатнуло в сторону, а сама она схватилась за голову и со стоном рухнула обратно. — Их десять, дорогой селест, — произнёс из-за наших спин спокойный баритон с лёгким акцентом. Я резко обернулся, призывая Зут. И не только я от неожиданности схватился за оружие, готовясь разобраться с притаившимся противником. Перед нами стоял лис. Точнее, полукровка-лис, но в большей степени он был человеком. Совсем молодой, чуть больше двадцати пяти. Около ста семидесяти сантиметров, так что он казался мне карликом. Простое приятное лицо, в чём-то благожелательное. В лице, конечно же, звериное происхождение: лисьи усы, большие глаза с вертикальным зрачком. Треугольные уши, затаившиеся в красноватых волосах, подёргивались. Лёгкие доспехи, представляющие собой куртку с металлическими вставками, на поясе полстецких штанов располагались различного рода мелкие аксессуары, вроде шариков, чехла, в котором лежало что-то вроде кинжала, на поясе висел небольшой клинок в аккуратных кожаных ножнах. На ногах крепкие кожаные ботинки. Это был тот самый полулис, который эвакуировал нас с Владыкой, при попытке нашего захвата Инквизицией. — Ты?! — я лишь выдохнул, так как сил на новую злобу уже не хватало. — За каким чёртом тебя сюда принесло? — Стреляли, — усмехнулся лис, явно кого-то цитируя. — А так, у меня приказ обеспечивать тебе и Гарольду Маркуссону защиту и поддержку. — Где же ты раньше то был, хвостатая морда, — вздохнул я. — И откуда ты знаешь, что там демоны? — Оттуда, — новоявленный союзник показал на тень, скрывающую вход. — Давайте вернёмся к нашему заданию, ребята? Насколько я понял, дело принимает крайне серьёзный оборот. — Ты же умеешь ходить в план Теней… — протянул я, вспоминая наш побег. — Поэтому ты вместе с этим селестом и госпожой Тириндиэль заберешь Азулли и доставишь ее в безопасное место. Постарайся ей помочь… Или найди нормального целителя. Но главное — унеси отсюда подальше. Лучше всего в Сильвергард. Найди там Владыку и сообщи всё, что случилось. А я. Я задержу их. Насколько смогу. Раздался грохот, и в двери комнаты что-то ударило. Казалось, что содрогнулась вся комната. Я увидел, как магический барьер, замыкающий дверь и делающий её магической броней, дёрнулся, отмечая попадание. — Уходите! — прокричал я, беря на руки ангелу, — всё-таки Арамис хорошо поработал над ней — Азулиэль открыла глаза и попыталась слезть с моих рук, наконец, пошатываясь, она встала рядом со мной. — Сестрица, сейчас тебе нужно будет отправиться вместе с этим селестом и ушастым (Лис кашлянул и сверкнул глазами, но промолчал) в безопасное место. Они… — я запнулся, — помогут тебе. Пожалуйста, продержись. Не покидай меня снова. Дверь вздрогнула под вторым ударом, барьер треснул по всей длине. — Что ты задумал? — спросила Тириндиэль, косясь на меня. — Ты что, правда собираешься остановить их в одиночку? — Братик, не вздумай… Я тебя не брошу! — сестра вцепилась мне в едва отросшие рога. Я чувствовал тревогу сестры. Ощущал удивление селеста и неверие Богини Луны. Эмоции лиса было не понять, но и в его спокойном лице мелькнуло удивление. Я и сам не знал, что собираюсь сделать до конца. Всё случилось слишком быстро, чтобы можно было о чём-то думать. Меня охватило двойственное чувство. Я и знал, как нужно поступить, но в то же время не понимал до конца ответ на этот вопрос. Он был слишком противоестественен для меня. Если бы рядом со мной сейчас стоял Владыка, то я бы и не задумался. Ведь там всё просто и понятно, защитить его мой долг. Но сейчас рядом со мной моя сестра, которая нуждается в помощи. Если я помогу ей, то сыграю на руку этому мамкиному епископу? А если не помогу? Тогда не прощу себе этого до конца жизни. И опять же, этот гад будет меня учить жизни и корить. Но… Неужели я решился? В голове проносилось всё, что я слышал о себе за недавнее время. — Ты ничему не учишься, верно? — произнёс голос Утериила. — Всю мою семью похитил монстр, зовущий себя моим дедом. Мама описывала тебя как единственного, кого это чудовище боится. И что я вижу? Другого монстра! — вторил ему голос Роландиона. — Ты сам меня сюда впустил. Ты сам отказался от слабостей. И вот он я. Тот, кто сделал из тебя свирепую машину для убийств. Тот, кто дал тебе мощь сокрушать города, обрушать горы, осушать моря. Именно я — твоя сила и опора, а он — просто слабость. Ты глупец, раз считаешь иначе, Даниил. Отрицая действительность, ты лишь оттягиваешь неизбежное — свою смерть! — пророкотал голос Зута. — Разве неизвестные угрозы жизни Владыки не так страшны, как обычный разговор с сестрой впервые за восемь тысяч лет? А если она кардинально изменилась? А если она сейчас всей душой ненавидит Падших? — это уже были мои собственные мысли перед встречей с Азулли. И я понял. И решился окончательно. Записали меня в отребья? А вот не дождётесь. Я докажу, что я не такая сволочь, как вы считаете. И как кто-либо считает! Пусть зовут хоть трижды чудовищем. Переживу. Сестра — это единственный член по-настоящему моей семьи. И я не отдам её какому-то уроду! Дверь сдалась окончательно, и створки начали падать. Я передал упирающуюся сестру Арамису, который погрузил её на импровизированные носилки. Затем лис коротко сложил пальцы в странном жесте, и с тихим хлопком вся четвёрка исчезла. А я встал перед дверью и стал ожидать, пока она упадёт окончательно. И, взяв в руки Косу Арканы, приготовился к самой тяжёлой битве в своей жизни. Они ворвались в комнату всем скопом. Шесть тварей, омерзительно выглядящие и пахнущие гнилью. Морды напоминали бесформенные рожи диких зверей. В глазах полыхало пламя Охоты и Голода. — Падший… — с некоторым удовольствием прошипел ближний демон, выпуская когти. — Сдавайся… Покорись… Мы с тобой… Одной крови! Отвечать я не стал. Просто взмахнул Зутом и создал большую волну энергии, захлестнувшую врага. Четверо отлетели назад, двое умудрились устоять. А затем я ринулся вперёд. Одного я рубанул поперёк торса, второму отсёк руку. Но вот третий исхитрился ударить меня в живот пудовым копытом. От этого мне перехватило дыхание, и я замешкался. Этой заминки хватило оставшимся, чтобы броситься на меня. В общем-то они были не очень тяжёлые, но мешались изрядно. Могучим усилием я вскочил на ноги, сбрасывая с себя демонов. Началась рукопашная схватка. Удар за ударом следовали как с моей стороны, так и со стороны противника, несколько раз я бросал одного из демонов в остальных, но его место быстро занимал другой. Двое уже еле стояли: удары по голове не прошли даром. Но с какой-то безумной настырностью они продолжали напирать снова и снова. Вот один из демонов рухнул навзничь, а рука начала нещадно саднить. Всё-таки орудовать руками мне приходилось нечасто в бою. Но самое паршивое было в том, что они прижимали меня к дверям, ведущим в коридор, а значит отступать скоро будет некуда. Отойти в сам коридор было и глупо и смертельно опасно: если они прижмут меня, а сделать это там будет просто, то тогда останется только прорыв, и то с небольшими шансами на успех. Я зарычал, отступая на середину комнаты, демоны с улюлюканьем ринулись на меня. Но это был обманный манёвр: я напряг крылья и принялся крушить нападающих уже с их помощью. Удары ломали руки, ноги, хвосты, оставляли царапины и глубокие раны на теле. Вдобавок я действовал руками, ногами, несколько раз создавал энергетические волны, поджаривая местами своих оппонентов до хруста или заставляя упасть навзничь с полным параличом от электрического разряда. В воздухе ощутимо пахло кровью и палёным мясом. Но и мне досталось тоже: вдобавок к шрамам и ожогам на голове, которую Азулли так и не смогла полностью залечить, я получил несколько ударов в челюсть, а руки были в глубоких до крови царапинах — последствия встречи с когтями нескольких из покойных. Видимо, оставшаяся на ногах троица была умнее собратьев, потому что теперь они стали рвать дистанцию. — За Владыку! — прорычал я, закручивая Зут и создавая мощный круг энергии, из которого начинали вылетать небольшие лучи, как у Механического Мессии. Лучи понеслись к демонам, те пытались уклоняться, но тщетно: их обугленные, разбухшие и жутко смердящие тела разметало по комнате, ясно давая понять, что они теперь безопасны. Я почувствовал усталость: всё-таки бой дался мне нелегко, а времени на лечение и отдых не было: неизвестно, насколько далеко успеют уйти мои недосоюзники, не доберутся ли до них прихвостни Хетлориила. И в этот момент сверху что-то ударило, отчего уже я кубарем пролетел с высоты своего роста к смердящим телам. Перевернулся и обнаружил парящую пару чертей и двух рогатых дьяволов на земле. — Ты ответишь за наших братьев, смертный червь, — прошелестел дьявол и кинулся ко мне, на ходу делая какой-то пасс рукой. Второй стал заходить с другой стороны, тоже что-то готовя. Парочка из-под потолка рассмеялась долгим глухим смехом, и в их руках возникли несколько огненно-рыжих шаров. Но я не дремал: создав вокруг себя защиту, я провёл собственную контратаку, в результате которой в стенах образовались несколько дыр и трещин, а сами летуны, врезавшись в стену, поднимались, несколько пошатываясь. Остались двое. Ещё немного — и я сбегу из этого проклятого места. И увижу сестру. Почему-то я был уверен в этом селесте. Да и в лисе тоже, а о Тириндиэль и говорить не приходится. Но всё вышло иначе, чем я ожидал. Первый суккуб прокричал какое-то слово на непонятном языке (или даже сказал целую фразу), и откуда-то из-под земли, проламывая дёрн, вырвались потоки воды, мгновенно затопившие часть комнаты и обрушившиеся на меня. И, что было верхом, второй дьявол выдохнул из своей пасти порыв ветра, двинувший воду, а вместе с ней и всю немногочисленную мебель, которая теперь летела на меня со скоростью снаряда из пращи. Блокировать не успел: несколько стульев, остатки шкафа, разрушенного в ходе боя, а также чугунная решётка от камина, стоящего в глубине комнаты, влетели в меня, основательно пройдясь по рёбрам, лицу, рукам и ногам. Дезориентированный таким положением вещей, я увидел, как в меня летят несколько шаров из адского пламени. Неужели… это конец? Держаться… Держаться, не отходить… Ради Азулли… Видимо, я потерял много крови, поскольку на тело навалилась слабость, удары по телу воспринимались как что-то отдалённое, перед глазами всё плыло. Я ощутил, что падаю, мне было стыдно, что это не перед Владыкой, мне было больно, что мои усилия оказались напрасны. Но уклониться сумел: неумело, полулёжа, я лежал неподалёку от полыхающей стены: в неё попали предназначенные мне шары. — Ладно, с него достаточно, — довольно произнёс один из парящих чертей. — Пошли за целью! Они не могли уйти далеко! — Хрена с два… Я вас. Пропущу, — прошипел я. Но они услышали. — Да ты же на ногах не стоишь, чудик! — расхохотался ближний ко мне суккуб. — И ты ещё собирался одолеть Господина? Да ты слабак, каковых свет не видывал! Ты — жалкий Падший, пытающийся защитить архангела? Мы же предлагали, будь с нами, а ты слишком глуп для того, чтобы это осознать… — Если вы… хотите добраться до Азулли… Вам придётся убить меня, — прорычал я. Видимо, я уже не соображал, что несу. Ибо такое я бы сказал только ради Владыки. — Что ж, именно это мы и сделаем, — усмехнулся чёрт, призывая ещё одну группу шаров. Бледно-зелёное сияние возникло передо мной. Сначала аморфное, затем сконцентрировалось и приняло облик торса доспеха. Хотя выглядел он смешно: ни рук, ни ног. Но дело своё сделал: летящие шары огня застучали о вполне материальную броню. Внутри, сложив руки в странном жесте (указательные и средние пальцы вместе, остальные пальцы переплетены) располагалась давешняя хвостатая бестия. Я с удивлением взирал на это действо, не имея возможности пошевелиться: не то от боли, не то от удивления. А лис, выхватив откуда-то небольшой цилиндр, выпрыгнул из своего доспеха и метнул его в чертей. Те лишь рассмеялись, глядя на приближающийся объект и намеревающиеся его уничтожить следующим залпом, когда тот закрутился и из него вырвался чёрный дым, мгновенно заполнивший область перед ними. Лис исчез в этом дыму, после чего я услышал крик, полный боли — и один из чертей вылетел в мою сторону и приземлился у основания доспеха. Куда делся в это время второй, я не видел, но увидел другое: появившийся за ним полукровка вытащил из ножен клинок и всадил его в грудь чёрта. Тот лишь хрипло усмехнулся, но его смех быстро стих: лис приблизился к нему и хлопнул по телу. От его ладони разошлись зеленоватые линии, складывающиеся в узор. Тот захрипел, пытаясь схватиться за горло, но его муки были оборваны достаточно быстро: короткий щелчок пальцев — и черт грузно осел, издав громкий вопль. Вскоре мне удалось с трудом подняться и подойти к лису. Второй чёрт между тем взмыл к потолку. — Ты кем себя возомнил? Кто тебе позволил вот так вмешиваться в мой бой?! — Мне казалось, что я тебя спасаю, — слегка улыбнулся лис. — Противостоять демону лучше тому, кто в них хорошо разбирается, верно? Даже ты, о могучий Даниил, должен признать, что у тебя возникли проблемы. — Да откуда ты знаешь, кто я такой? — Ну, допустим, моя работа — знать больше других. Давай вернёмся к нашему заданию и прикончим эту сладкую парочку. — Как грубо, — прошипел один из чертей, — придётся научить вас хорошим манерам! Он свистнул, точнее издал какой-то звук, похожий на свист, и в развороченную комнату влезли несколько мелких демонов, которые и силы толком не имели, и потому больше использовались в качестве пушечного мяса. — Ты совершенно прав, Даниил, с этими мухами нужно срочно разобраться… — произнёс лис, становясь серьёзнее. — Не выходи из Ярости Тени, я чувствую, что твои раны серьёзны, а жизненная энергия сейчас неполна, — сказав это, лис мгновенно исчез, но без вспышек, не растворяясь в воздухе, не проваливаясь под землю. Вот так, просто исчез. А троица суккубов, которых я разметал бы одним махом Зута, заливаясь смехом, двинулись ко мне, и только окрик товарища из-под потолка заставил их опомниться. Потому что в следующий миг в грудь одного из них был воткнут кинжал, а два других, не разбираясь в ситуации, принялись метать огненные снаряды, небольшие, но неприятные, во все стороны, несколько раз попадая в доспех, но не нанося ему слишком существенного вреда. Результатом атаки стало сожжённое тело товарища, распростёртое на полу и пахнущее горелым мясом, и собственные ожоги. Да, ну и жалкие черви в армии дядюшки служат. Хотя эти черви меня едва не положили минут десять тому назад… — О, Бездна! Где этот недоносок?! — вскричал один из них полным боли голосом, парящая тень не удостоила их ответом, внимательно осматривая окрестности. — Прямо за вами, ошибка природы! — и возникший за их спинами полукровка нанёс им несколько ударов, часть из которых они заблокировали своими хвостами. Мне показалось, что я увидел усмешку на лице кицунэ, потому что после этого с тихим хлопком из-за его спины возникли три довольно больших хвоста с красноватой шерстью и белыми кисточками. — Ну что же, хвосты против хвостов, а ребята? Хвосты полукровки завибрировали, по ним начала подниматься энергия, по цвету сходная с цветом этой загадочной штуки, называемой «яростью тени». А затем кицунэ ринулся вперёд, руки-ноги так и мелькали в небольшом зелёном смерче, крутящиеся со страшной скоростью хвосты секли суккубов как десяток клинков. Наконец они отлетели в разные стороны, изрезанные и окровавленные. А в это время я относительно пришёл в себя: голова не кружилась, хотя нещадно болела, раны начали заживать, но было понятно, что до полного выздоровления ещё далеко. Сделав несколько шагов, я подошёл к доспеху. Интересная магическая конструкция, никогда её не видел. И заклинаний, способных создавать такое, не видел. В памяти всплыло, как эта штука ловко приняла на себя огненные стрелы. Ну как сказать легко — приглядевшись, я заметил, что примерно треть брони потрескалась, хотя и не слишком глубоко. Мда, абсолютной защитой и не пахнет. И судя по горящим огонькам (должно быть, места попадания) доспех продолжал сопротивляться адскому пламени. Ну, хорошо хоть это не моё собственное тело… Вскоре демоны были мертвы. Мы с лисом покинули подземелье, и я с трудом захромал в сторону эльфийского лагеря. После битвы лис что-то сделал со мной: приложил ладони к животу, затем несколько раз нажал пальцами на какие-то точки, как он сам их обозначил. Не знаю, что это за штука, но мне определённо стало получше. Во всяком случае, до точки эвакуации будет нормально. В стороне я увидел, что Хетлориил был занят битвой с тем самым чёрным медведем, с которым мы с Тириндиэлью пришли сюда. Но медведь очень сильно проигрывал. — Что, не можешь без меча с омелой, Лорхан? — злорадно прорычал Тёмный Бог. — Не волнуйся, я убью и тебя и твоего внучка Гарольда быстро. Этот медведь — дед Владыки?! Не может быть! Тем временем Хетлриил воткнул в него меч, и Лорхан растворился в синеватом свете. Видимо, им на роду написано сражаться с Хетлориилом.***
Гарольд
В облике ворона я долетел до лагеря эльфов. Не особо мне хотелось встречаться с этими косоглазыми дендрофилами, но, видимо, придётся. Я сел на ветку дуба и принялся наблюдать. Из дупла на меня грозно посмотрели два громадных жёлтых глаза. Раздалось громкое «У!» И из него выбежала крупная ушастая сова и попыталась схватить меня своими когтями. Я вспорхнул и перелетел на ель. На меня обратил внимание один юноша в богато украшенном доспехе. Тут же он посмотрел на какого-то старика слева от себя и произнёс на своём: — Ох, не нравится мне этот ворон. Какой-то он неправильный. — Расслабьтесь, ваше высочество, — ответил воин в таком же доспехе. — Это моя работа — подозревать каждую птицу. Не отбирайте, в конце концов, мой хлеб, пожалуйста. И он засмеялся. А я не верил ушам. Что практически в гуще битвы делает эльфийский принц? Разве он не должен сидеть в столице под сенью своего мирового сорняка и наслаждаться поеданием ягод из рук красивых рабынь? Юноша снял шлем и провёл рукой по своим волосам. И я узнал его. Это принц Рониндайль, один из главных ненавистников людей. Я видел его только на портретах, но император Годрик описывал его как самого лютого шовиниста и расиста, какого он знал. При этом он довольно самостоятелен для эльфийского вельможи. Продал практически всех своих рабов, игнорирует многие нормы этикета, так как считает их бесполезными. Характер напыщенный. Не женат. — Да, капитан? — произнёс Рониндайль. — Ворона подозрительного вы игнорируете, семейку странных драконорождённых и невесть откуда появившегося селеста тоже. Я начинаю сомневаться в вашей профпригодности, как ответственного за мою безопасность. — Ваше высочество, поверьте мне, беспокоиться не о чем, — воин поднялся с бревна. — Никто, даже ваш уважаемый отец, не знает, что вы здесь, а атака, судя по всему, весьма успешная. Боги, в конце концов, на нашей стороне. — Как будто они хоть когда-то не были, — проворчал принц. — Никогда они не вызывали у меня доверия, честно скажу. — Опасно такое говорить, принц Рониндайль, — возразил капитан. — Кто знает, нет ли рядом инквизиции. Вы, как наследник трона, должны быть символом всей эльфийской веры. Именно вам, в конце концов, отчитываться перед Королевой Луны. — Да, да, да, мне и отца, промывающего своей верой мозги, хватает! — вспылило высочество. — Жалкий слабак — вот, кто он! Только и может, что рассказывать другим о вере. Да с нашей-то силой и войском мы бы давно истребили людишек! А он хочет породниться с ними! Отдать им замуж мою сестру! Так-так-так, интересно, кто же из ужасных дочерей короля Тирнан-Галада обзаведётся нормальным относительно их мужем? И кто же тот несчастный, что на них женится? Драконы, только бы не я. Я не вынесу брака с эльфийкой. — Мне ваш гнев понятен, ваше высочество, — сказал капитан. — Но только мне не ясны причины вашей ненависти к людям. Я с многими сражался бок о бок, и они, несмотря на малый срок жизни и варварские обычаи, достойные бойцы. — Единственное, где они могут быть нам полезны, — это в качестве мяса для священных тигров. — Ваше высочество, позвольте. Не весь Юрилнар вертится вокруг Мирового Древа. Каждая жизнь священна, этому учат нас боги. Тириндиэль следит за всеми душами ещё до их рождения, а потому мы все — её воспитанники. Иллималфарра же говорила, что убийство не из нужды отдаляет нас от божественного. Убийство медведем оленя — не то же самое, что война между эльфами и людьми. Медведь не может не убивать, мы — можем. Даже Ситис, покровитель сумеречных эльфов, не поощря… — Я не просил вас читать мне лекции по теологии! — прервал его принц. — Особенно по еретической! Капитан хотел было что-то возразить, но промолчал. Спустя четверть часа из ниоткуда заструился серый дым. Когда он рассеялся, посреди поляны появился небольшой отряд: девушка с лапами и головой белого тигра в лёгком платье, сотканном из энергий и луком за спиной, среднего роста молодой мужчина со странной женственностью в лице, облачённого в голубой плащ со шляпой с пером и высокие сапоги, среднего роста парень в куртке с металлическими вставками и треугольными лисьими ушами, сокрытыми за красноватыми волосами. Сразу вспомнилась Цит-Хоу: кажется, она называла себя «чистокровной кицунэ». Возможно, этот неизвестный как раз из их рода? Но самым удивительным был пятый член отряда: он лежал на импровизированных носилках, которые делали явно на скорую руку, и не подавал признаков жизни. Приглядевшись, я обомлел: на лафете лежала израненная Азуллиэль. Инквизитор, решившая меня арестовать, родная сестра Даниила. Кстати, а где же он сам? Неужели он оставил её одну с незнакомцами? — Ваше божественное величество, — Рориндайль склонил голову. — Чем могу… — Не мешай, принц, — прорычала тигрица. — Тут, между прочим, умирает моя подруга! Я ушам и глазу не верил. Неужто это Тириндиэль, Королева Луны? Та самая кошка, не дающая никому вторгаться в мир духов и распилить Мировое Древо. Здесь, так далеко от Зенндрассила. Но раз она здесь, значит где-то рядом и её названая сестра Иллималфарра, богиня природы. И Азулиэль — подруга Тириндиэли?! Да как такое возможно? И я имел с этой ангелой конфликт… Драконы, я ж мог на себя навлечь гнев Богини. Тириндиэль тем временем встала над Азулиэлью, сделала пасс руками и запела на непонятном, но очень мелодичном языке. Свет с Луны и Талуалии заструился волнами и обволок ангелу. Из ниоткуда вылетел хор из десятков мелких человекоподобных существ. Они выглядели как обнажённые эльфийки с голубой кожей и белыми волосами, из их спин росли крылья птиц и насекомых. Это были феи. Эльфы все, как один, встали на колени и начали вторить пению богини. Азулиэль с громким вдохом раскрыла глаза, которые в тот же момент засияли светом луны. Даже её перья сменили свой цвет с яркого золотистого на мягкий бело-голубой. Раны её затягивались на глазах. — С возвращением, Азулиэль, — тихо, с усталой, но тёплой улыбкой произнесла Богиня Луны. — Кхах… — ангела закашлялась. — Тириндиэль? Где мы, Тириндиэль? Что с Даниилом? Он с вами? Надо же, едва жива, а переживает за своего Падшего брата. Действительно странная у них семейка, где архангел с Падшим в добрых отношениях и даже испытывает беспокойство друг за друга, а потом они же едва глотку друг другу не рвут из-за различий во взглядах на мир. — Мы в лагере эльфийской армии, — ответила тигрица. — Твой брат… — Тириндиэль раздумывала, стоит ли сейчас говорить всю правду, учитывая состояние подруги, но взгляд Азулиэль, полный беспокойства, не позволял ей врать. — Он остался прикрывать отход, задержать погоню прихвостней Хетлориила. — Что?! — крикнула инквизитор. — Я же велела ему не покидать меня! — Не волнуйся, Азулиэль, — произнесла богиня. — Он сильный, он выживет. И скоро будет здесь. Богиня подавила последнее слово, так что оно не прозвучало. — Надеюсь..... Ангела встала на ноги, пошатываясь, и пнула валяющийся неподалёку камешек, процедив: — Доспех мне и пику получше. Немедленно! — Госпожа инквизитор, — подал голос принц. — При всём уважении, вы сейчас не в том состоянии, чтобы драться. Позвольте моим воинам сделать то, что необходимо. Тем более, что Боги на нашей стороне. Азулиэль посмотрела на него убийственным взглядом, и принц тут же съёжился, его глаз задёргался. Драконы, насколько же она могучая и известная, раз одного её взгляда представителей королевских кровей бросает в дрожь? Интересно, на что был бы способен Даниил, если бы он остался архангелом и прожил бы столько же, сколько и сестра в боях и походах? Между тем лис, окинув взглядом Инквизитора и как будто несколько задумавшись, посмотрел в небо. Что уж он там увидел — я не знал. А может, и не видел ничего. Когда он опустил взгляд, я заметил в его невозмутимом лице промелькнувшую печаль. На краткий миг. Затем он подошёл к Тириндиэль и что-то сказал, но я не расслышал, что именно. Затем подошёл к ангеле. — Ваш брат будет жить, — произнёс он спокойным баритоном и, отойдя на небольшое расстояние, махнул рукой. Вокруг него возник небольшой клуб дыма, а как только он развеялся через несколько секунд, то на его месте уже никого не было. — Безумец… — произнесла Богиня Луны. — Но с другой стороны, у Даниила может появиться шанс. Наши с ангелой взгляды пересеклись. Свирепость из её глаз тут же испарилось. Появилось, скорее, удивление вперемешку с любопытством. — Один? — произнесла она. — Но это же невозможно… Эльфы тут же встрепенулись и направили на меня свои копья и луки. — Опустите оружие, остроухие, — громогласно прокаркал я. — Иначе познаете мой гнев! Они зашептались, некоторые побросали оружие. — Значит, ты вернулся? — задумчиво спросила Азулиэль, как будто бы размышляя. Но на самом деле я едва мог бы ей ответить, ибо и сам не очень понимал происходящего: уже трижды за эти полгода меня называли первым конунгом: сначала тот дух, захвативший Даниила, потом Хетлориил, а теперь и Инквизитор. Как обычно, все всё знают, но мне о том не говорят, чтобы и я понимал происходящее вокруг себя. Я воспарил с ветки. Но улетать на голодный желудок — идея плохая, потому я умыкнул у одного бойца из-под носа здоровенную буханку хлеба и помчался на юг. Улетев подальше, я принял облик человека и с радостью отведал чуть почерствевший, но не менее вкусный эльфийский хлеб. Он был слоёным, жёстким, пряным и совсем не таким пресным, как в горах. И при этом очень сытным. Спустя некоторое время, когда Азулиэль унесли в специально приготовленную для неё палатку и ранами Инквизитора занялись целители, на полянку у костра, у которой оставались селест (он сидел и болтал о чём-то с симпатичной эльфийкой) и Богиня Луны, слушающая своих подопечных фей, опустилось доселе посещавшее это место серое марево. Когда оно развеялось, на его месте стоял помятый лис, тяжело дышащий, по-видимому, от напряжения. А рядом с ним едва живой, раненный в нескольких местах, в окровавленной одежде и с ожогами на голове, стоял Даниил. Едва живой. Но не побеждённый. Он не успел сказать много. Тириндиэль лишь удивлённо хлопала глазами, глядя на него. Ангел лишь спросил, как его сестра. Но вероятно, не услышал и половины ответа: Даниил пошатнулся и повалился от истощения в обморок. — Я не знаю, насколько он Падший, — просто ответил Лис, — но он бился как настоящий архангел.***
В Сильвергарде всё было неспокойно. За неделю успели лишь починить ворота и слегка подлатать стены, а разведчики уже докладывали о новой волне сил Тёмных Богов. Войска Империи были разбиты наголову, и теперь ничто не мешало армиям тьмы продвигаться на юг. Воины пребывали в унынии и отчаянии, сообщалось о массовых случаях дезертирства. Поэтому, когда разведка доложила Маркусу Лорхансону о том, что войско эльфов под началом их богов разбило штаб Хетлориила, он не поверил. Во-первых, потому что он не думал, что эльфы пойдут воевать на два фронта, так как их держава буквально разваливается из-за ереси и общей раздробленности. А во-вторых, он не думал, что эльфы в принципе способны быстро разбить армию неприятеля. Ну и в-третьих, Маркус не думал, что эти боги в принципе способны победить кого-то. Но ранним утром воины в крепости услышали эльфийский рог и марш сорокатысячного войска остроухих. Рыцари эльфов на длинных пиках несли гербы королевского рода Галад, а вёл их принц Рониндайль. Когда армия эльфов подошла к воротам, принц прокричал: — Пусть люди Империи откроют свои ворота в знак союза против общей угрозы! Маркус опустил мост и опираясь на огромный полэкс вышел на середину. — Извольте объяснить, ваше высочество, — произнёс он. — Что ваша армия делает у горских стен? Мы с Вами пока что не родня и даже союза не заключали. И вашим войскам здесь не рады, уж простите мне мою прямолинейность! Прошу вас, извольте убраться отсюда! — Ярл Лорхан Маркуссон, — процедил принц. — Что делаете вы в имперской крепости, принадлежащей герцогу Ворону? — Я имею полное моральное право находиться в гостях у своего сына, — ответил ярл. — А вы нашему клану даже не сын по хлебу. Потому я не вижу объективных причин, разрешающих ваше нахождение здесь. За сим я последний раз вежливо требую, чтобы вы покинули герцогство. Дальше вместо меня заговорят пушки. — Довольно! — послышалось из задних рядов строя, и вперёд армии выехала Азулиэль на белом коне и в новых эльфийских доспехах. — Ярл Лорхансон, вы позволите войску его высочества Рониндайля Галада временно забазироваться у вас в крепости. Я же в свою очередь могу пообещать, что если гости будут относиться неуважительно к уважаемым хозяевам, то получат по пятнадцать ударов плетью от меня и моего брата. — Я вот только сомневаюсь, что моих бойцов устроит такой расклад, — громко каркая, я сел на эльфийский стяг. — Эльфам нет веры среди истинных людей. — Да, Один?! — вспылил принц. — Что же ты не примешь свой истинный облик?! Боишься, что в честной дуэли я тебя одолею? — Много чести, остроухий, — ответил я. — Хочешь видеть мой облик — да пожалуйста! Я спикировал перед эльфом, и вокруг меня заструился красный туман. Столб магической дымки увеличился до размера человека и развеялся. На месте ворона стоял я в своём истинном облике в чёрном эльфийском поддоспешном одеянии и сверкал улыбкой и единственным глазом. Азулиэль ошарашенно смотрела на меня. — Располагайтесь, Ваше Высочество, — процедил я. — Ваши бойцы, видимо, очень устали. Будет жаль, если все они трагически погибнут в бессмысленном кровопролитии. — Что, даже не предложите хлеб родства? — нахально ухмыльнулся принц, — В этом нет нужды, — я развернулся и уверенным маршем вошёл в свою крепость.***
Александра наблюдала за всем этим со стен. Они были существенно повреждены: не хватало множества блоков, в нескольких местах зияли бреши и трещины. В нескольких местах камень до сих пор дымил, будто бы его только недавно оттащили от огня. Впрочем, бойкие каменщики, которых Гарольд быстро разыскал среди уцелевших обитателей крепости, деловито заделывали повреждения, переругиваясь и что-то напевая при работе. Но девушка не слышала этого. Перед её глазами всё также стоял отец Гарольда, а в мыслях снова и снова пробегал недавний разговор…***
Гарольд
Как только бойцы разошлись по своим постам, а каменщики принялись за работу, я ушёл в свои покои и переоделся в более подобающую, чем эльфийский поддоспешник, одежду. Как только я вышел, меня встретила Аликс. Она была сильно подавлена. Девушка сделала было глубокий вдох, чтобы что-то сказать, но я тут же прервал её: — Я понимаю, что это, скорее всего, параноидальный бред, но скажи что-то, что может знать только Александра Ронгейр. А то знаю я вас, суккубов. Уже была одна… Аликс отошла, опешив от моих слов. А потом уткнулась в моё плечо и тихо захныкала. — П-прости, я не хотел тебя обидеть, — сказал я, крепко её обнимая, — это всё война чёртова, доведет до сумасшествия любого. — Н-не в этом дело, — Аликс отстранилась от меня. — Мы не сможем теперь быть вместе! Твой отец… Он говорил со мной и… Приказал мне держаться от тебя подальше, так как ты… Ты… — В чём дело, Аликс? Я чем-то перед отцом провинился? С чего бы ему быть против наших отношений? — Нет… Но… Ты… Помолвлен с эльфийской принцессой! И Аликс убежала в слезах. А я… Я застыл на месте, продолжая обнимать воздух, и не в силах вымолвить ни слова вслед удаляющейся фигурке моей любимой.