I will survive

Под беспрерывный треск камней от давления полицейской машины, они отправились на место преступления. В голове Криса всё ещё не укладывался последний сон. Точнее, как именно ему удалось уснуть и при этом быть не замеченным целых пять часов? Пять! Это ведь не три минуты, за которые ты успеешь максимум покемарить! Ему стыдно. От одной лишь мысли, как он будет объяснять своё долгое отсутствие, становилось неуютно. Он прикрыл горящее лицо руками и посмотрел в окно: уже стемнело. На улице включили фонари, ставшие единственным освещением на их нудном маршруте. Принимая на себя желтоватый свет, машина отбрасывала зловещую чёрную тень. Огромную, похожую на высокую стену, периодически то отстающую от машины, то наоборот, обгоняющую. В голову забрались не самые удачные ассоциации. Крис представил, будто там дальше, где-то глубоко в неизвестной долине, куда они держат путь, их ожидает нечто подобное. Интуитивно, или возможно шестым чувством, он понимал, что так оно и будет. – Мда уж, — Первой с ним заговорила Джилл. Другие смотрели на бесконечно-чёрную дорогу, и только Вескер изредка записывал что-то себе в блокнот. — Повезло тебе, что никто не застукал. Её голос звучал живо, но парень обнаружил в нём еле-заметные следы истинного беспокойства, которые она безнадёжно пыталась подавить уже не в первый раз. Однако говоря с Крисом, своим лучшим другом, ей становилось малость легче. Пусть и подсознательно, но проблемы исчезали, а вместо них появлялись новые хорошие темы для длительных рассуждений, что сейчас подходили как никогда лучше. Шея затекала. В машине было донельзя тесно, да и к тому же душно. Они будто находились на вершине Эвереста, где воздух был разряжённым на столько, что дышать без баллонов было попросту невозможно. Лёгкие словно окутала гадкая тоненькая плёнка. От недостатка кислорода он давился. Но всякий раз сдерживался, от чего щёки горели адским огнём. А сдерживался потому, что в машине была гробовая тишина, нарушать которую он попросту не имел права. Сколько они уже в пути? Больше двух часов, это уж точно. И за всё это время с ним обменялась парой фразочек одна лишь Джилл. И всё. Больше ни от кого ни слова. Вечное пиано*. Растянувшись и как следует похрустев всеми возможными частями тела, Крис задумался, как вообще пришёл к музыкальному хобби. Он вспомнил, как в первый раз подержал в руках четырёхкилограммовую электрогитару. Массивный инструмент тогда показался ему фантастически тяжёлым. Но струны… Такие тонкие, дающие идеальный сбалансированный звук, дрожащие под сильными пальцами мужских рук... Это ли не прелесть? Криса буквально «вжали» в бок автомобиля. В ушах звенело, как в той самой песне «Hells Bells»**. Под его ребром оказалась железная ручка, а лоб был прижат к стеклу в плотную на столько, что там даже остался лёгкий отпечаток кожи. Вот за что он любил вертолёты: просторно, быстро и надёжно. Не то что в дешёвом автомобиле, произведённом ещё задолго до рождения Редфилда. В конце-концов, почему они вообще поехали на машине? Если это такая чрезвычайная ситуация, требующая немедленного прибытия, то в чём проблема? – Долго там ещё? Он обратился к впередисидящим товарищам. Брэд, что водил машину, кажется, ничуть не торопится и спокойно едет на своих шестьдесят-семьдесят километров в час. И это никого не смущает. Вся абсурдность ситуации его невероятно взбесила. За всё время не было ни одного валуна, резкого склона или поворота. Это — абсолютно ровная дорога. Тогда в чём, мать вашу, проблема?! – Скоро прибудем, — Капитан Вескер, вынув из уха наушник, посмотрел в зеркало заднего вида прямо Крису в лицо. Этого не было видно, — глаза скрывались за оправой строгих чёрных очков — но он так предполагал. Вернее, он чувствовал это. Настоящий неподдельный зрительный контакт, обусловленный связью двух персон.— Приготовься. Вот так. Буквально три слова заставили Криса почувствовать себя не в своей тарелке. Ему заткнули рот. Жестоко и быстро. По-мастерски, если выразиться точно. Только Вескер одним лишь взглядом мог пробурить в человеке целую дыру. Да и не только взглядом. Иногда от пинков по спине за «баловство» оставались крупные синяки. Они болели ещё минимум неделю, а потом проходили. Как маленькие царапинки. Именно поэтому Крис старается не показываться ему на глаза, особенно с Джилл. Ведь если заметит, кто знает, наверняка урежет зарплату минимум на процентов двадцать-тридцать. –Осталось меньше пяти миль. — Брэд виновато улыбнулся. Слава Богу. Воздух наполнил лёгкие Криса. Шумно выдохнув, он посмотрел на своих сослуживцев. Если для него последняя новость стала облегчением, то для остальных, похоже, совсем наоборот. Все в нетерпении. Ожидании и предвкушении. Знать бы ещё конкретную причину их беспокойства, которую, скорее всего, он услышит ещё не скоро. Как последняя клуша, он прозевал всю важную информацию. Скорее всего кто-то точно организовал сбор и заранее расписал все действия наперёд. Там были все, и опять же, как они не заметили его отсутствие остаётся загадкой. Впрочем, либо Джилл, либо кто-нибудь другой сто пудов прикрыл его. Временно, конечно, но смута покинула его разум. Валентайн бесшумно зевнула, поправила довольно крупный для головы берет, а затем положила голову на плечо Криса. Усталость в первую очередь отразилась именно на ней. В последнее время на неё возлагалось огромное количество трудоёмкой работы, на которую уходило много сил и времени. Пока Крис заполнял стандартные отчёты, она не покладая рук старалась быть «везде затычкой». В плане, если чуть что возникали проблемы, именно она приходила первой и решала их. Пусть они и не касались Джилл, а может были даже не по её специальности, но она всегда шла на встречу. Как никто другой он знал, что из-за этого у неё почти что пропало само понятие личной жизни. Возвращаясь домой поздно ночью, девушка едва ли успевала привести себя в порядок. О своём старом добром хобби — чтении — она и вовсе позабыла. А ведь в своём прошлом она втыкала в книги сутки напролёт. Но сейчас, из-за дефицита времени, её максимумом был короткий фильм. Безусловно, найди она интересную авторскую работу про какие-нибудь приключения или страсти, было бы гораздо легче. Раньше, холодными вечерами, она отрывалась от реальности именно таким способом. Её любимый детектив, «Приключения Шерлока Холмса», она перечитывает и по сей день. Конечно, не смотря на довольно лёгкий стиль написания и уже заранее известные действия героев, времени на прочтение давалось очень много. Минимум месяц, а то и больше. С огромными перерывами между главами. Джилл в голову пришла довольно комичная ситуация. А что, если бы было возможно перемещение во времени? Её прежняя маленькая версия, с придурковатой причёской и сиплым от вечного недосыпа голосом, точно избила бы её настоящую за подобную бестактность. Она считала, что книгам нужно уделять особое внимание. Читать и вникать, а если и перечитывать, то буквально на одном дыхании. Особенно произведения Артура Конана Дойла. На лице девушки расползлась тёплая улыбка. От воспоминаний, заполонивших горячее сердце, время от времени покалывающих где-то глубоко внутри, стало как-то по-домашнему уютно. Вообразив на своих коленях красно-чёрный плед в клеточку, а так же уютный камин с трескающимися от огня дровами и хвойный запах дерева, что всегда стоял в их доме, она сильнее вжалась в плечо своего друга. На то, что бы оценивать каким либо образом своё поведение в данный момент, у неё сил не хватило. Мозг тешил себя в воображаемом мире, все мышцы прекращали свою работу от слова совсем, а веки предательски закрывались, погружая девушку в невиданную пустоту. Даже зная то, что ждёт её в эту страшную ночь, Джилл расслабилась и позволила снам окутать горячее тело невесомой паутиной забвения. Пусть и не на долго, но она позволит себе такую роскошь. Резкая остановка. По инерции Крис и Джилл отлетают вперёд и стукаются лбами о сидение водителя. Они пробудились так же быстро, как и заснули. Взглянув друг на друга, они тихо захохотали. Кажется, Джозеф, что сидел рядом, тоже усмехнулся от неловкости происходящего. Это был единственный более или менее весёлый инцидент за весь день. Скрипнув металлической дверцей, Крис ступил на холодную как снег траву. Влажность и испарение окружили его со всех сторон, даже одежда покрылась маленькими капельками воды. Роса, что точно так же скопилась на стебельках когда-то зелёной травы, — но сейчас, из-за белого освещения луны, она скорее казалась чёрной — мигом намочила нижнюю часть штанов парня. Демонстративно цокнув языком, он отошёл дальше и оценил обстановку. Пока остальные члены отряда вылезали из машины, у Криса было достаточно времени на личные нужды. Перед ними раскинулось огромное зелёное поле без единого сорняка, скорее похожее на дёшево-подстриженную лужайку. Далеко, почти что в тумане, возвышался дом довольно внушительных размеров. Выполненный в Викторианском стиле, он показывал скорее спокойствие и доверие. Крис думал, что это связано с наличием синего оттенка в архитектуре здания. Как говорят многие психологи, — он услышал об этом из динамика шумного телевизора, который часто включают в их офисе для просмотра новостей по утрам, — именно этот цвет внушает безопасность и умиротворение. Крыльцо с белыми колоннами, по бокам окружено лестницей. Он насчитал приблизительно шесть ступенек, хотя зрение легко могло его обмануть. Сайдинг отделывал весь дом. На фасаде очень много разнообразного резного декора, что придаёт некий колорит и подчеркивает именно «богатство» дома. На скидку Крис оценил сооружение. Приблизительно пятидесятые или шестидесятые, не меньше. Одна из немногих деталей, что выкалывала глаз, была именно чёрная дверь. Она попросту не вписывалась хотя бы потому, что все краска давным давно отцвела и превратилась в бледные полу-пастельные оттенки. Будто современная безвкусная деталь ставилась рядом с исторически-элегантным объектом, что было крайне не в пользу вкуса владельцев. На втором этаже красовался миниатюрный балкончик со всё той же излюбленной меткой стиля — колонной сбоку. А на крыше, отделанной чёрной, но теперь скорее серой, черепицей, выглядывала небольшая башенка. Если не знать о том, что внутри этого дома лежит мёртвое тело, то всё выглядит очень даже радушно и гостеприимно. Хотя с другой стороны, на фоне жуткого непроходимого леса сзади, куда без сомнений уже давно не ступала нога человека, и без соседей минимум за километр, всё принимает совершенно другой характер. По телу Криса пробежала мимолётная дрожь. Ну и жуть. Услышав оклик, он повернулся и пошёл обратно. – …шеф доложил об этом сегодня в пять вечера. Итак, — Вещал Вескер. Вокруг него столпились люди из S.T.A.R.S. с оружием и внимательно слушали. Капитан долю секунды осматривал их всех, затем поправил красивую укладку и продолжил. — наша основная цель: осмотреть место преступления. Голыми руками ничего не трогать, только в перчатках. Как обнаружим жертву, тут же вызовем подкрепление. Всем всё ясно? Удовлетворительно покачав головами, группа разошлась по разные стороны. Крис остался рядом с машиной, дабы забрать из багажника свой фирменный пистолет, что на заказ сделал для него Барри Бёртон. Проверив запасы у себя в набедренной сумке и насчитав там плюс-минус тридцать патронов, он закрыл машину. Отдав ключи в ладони капитана Вескера, они не на долго столкнулись внезапными взглядами. – Будь осторожен, — По какой-то неизвестной причине Альберт говорил тихо и осторожно, будто боялся что кто-то их подслушает. — убийца всё ещё может быть в доме. В последний раз задержав глаза на отражении чёрных очков Вескера, Крис сдался, и, шумно вздохнув, покинул не самую приятную компанию. Был ли это упрёк в его сторону? Обращение на невнимательность и безответственность? Одно из двух: либо это было предупреждение, потому что Вескер волновался за жизнь своих подопечных, либо осуждение за отсутствие на сборе, а следовательно и за сон на работе тоже. Как же тяжело с ним. Слишком скрытный и внезапный, в каком-то плане, он отталкивает и одновременно притягивает. Будто пружинистая ниточка, намотанная на палец, оттягивается, а потом, размотавшись, с болью ударяется о кожу. Спору нет, характер Альберта Вескера очень сложен. Понять его — как целое искусство, данное понять далеко не каждому. Но сейчас не об этом. Выкинув из головы ненужные на данный момент мысли, Крис побежал догонять остальных. Ну как, «побежал». Скорее побрёл следом, ибо как таковой тропинки к дому не было. Под ногами путалась только-что протоптанная трава, а в самом низу лежали камни. Даже больших размеров подошва не смогла обеспечить комфортное перемещение, поэтому он шёл будто на иголках. Вблизи всё оказалось совсем иначе, нежели он изначально себе представлял. Пелена тумана скрыла много деталей, по крайней мере достаточно, для того что бы обмануть первое впечатление Криса. Дом превратился не то что бы в произведение искусства стиля, а скорее наоборот. Будто бы из обычного дешевого домика выбросили все новейшие приблуды, а вместо них понапихали старье, выкинутое давным-давно на свалку. И получилось это нечто, граничившее между двумя эпохами. Ступеньки были грязными, в некоторых местах сильно потрескались. Где-то даже была огроменная дыра, из которой буквально сыпался дешёвый наполнитель. Изысканная колонна, что так украшала дом, стояла буквально на последнем издыхании. Крис уверен, один удар — и она то час же развалится. В верхнем углу недотеррасы он заметил обширное гнездо пауков. Большие, чёрные, с пушистыми тельцами, они жадно делили между собой жертву. Ещё живую жертву. Своими быстрыми лапками отрывали маленькие конечности, буквально разрывали на части бедное насекомое. А затем засовывали себе в пасть, кусочек за кусочком. Как настоящие хищники, они убили жертву жестоко и бесцеремонно. А ведь если подумать, и в жизни обычного человека такое происходит довольно часто. Переходя к философии, хищники — люди, желающие забрать лакомый кусочек, которым может быть твоя жизнь. Они будто рыбаки, кидают удочку в огромное озеро с приличной разновидностью рыб. Наживка — гарантии, светлое будущее, деньги, — да всё что угодно. И именно за счёт тех, кто не очень осторожен и кто попадается на крючок, они и живут. Почему-то эта ситуация с пауками невольно заставила Криса Редфилда задуматься. Не впервой ему входить в подобный транс. Философия — огромный водоворот, который в любой момент может засосать тебя по самые уши. Главное вовремя выбраться и вернуться на главное течение, иначе… Крису не очень хотелось думать о том, что будет иначе. Лучше отбросить эту идею до поры до времени. А ещё лучше — забыть навсегда. Он вздрогнул. Земля на секунду ушла из-под его ног, но он сумел устоять в нужный момент. Нужно сосредоточиться. Возле ненавистной Крисом чёрной двери уже столпились люди. Барри и Джозеф стояли по бокам, один из них держался за железную ручку, грозя открыть её в нужный момент. Джилл и Брэд страховали сзади, на случай, если убийца всё-таки ожидает их. – Давай! Мышцы на руке Джозефа напряглись. Резкое движение вниз, и проход открыт. Все, казалось, резко заворожились бездонно-тёмным коридором. Искали в нём что-то движущееся и неизвестное. Ту деталь, которая бы сильно выбивалась из общей картины. Но их поиски бесполезны. Даже находясь позади крупного тела Барри, Крис чувствовал исходящий запах крови внутри дома. Острый, будто железо, он вбился в дыхательные пути, при этом до тошноты выворачивая желудок и лёгкие. Его было так много, что можно представить, будто все молекулы воздуха сменились на смесь из плазм и кровяных клеток. По сути сейчас он буквально вдыхает другого человека. И это отвратительно. Чудовищно и необъяснимо мерзко. Крис зашёл первым. Тьма окутала живое тело, задержала его в своих объятиях. Обнюхивала, словно сторожевая собака, пыталась понять, с каким умыслом он пришёл сюда. А затем отторгала, ведь она предназначена не для него. Это — гнетущая, смертельная тьма. Которая забирает с собой все воспоминания, моменты и желания хозяйки дома. Бедной женщины, чьи мягкие ткани тела прямо сейчас разъедают бактерии и мельчайшие организмы, иной раз незаметные даже под линзами микроскопа. В прихожей дома разместился маленький затёртый ковёр с надписью «welcome», ставший в последнее время весьма популярной декорацией в интерьере. Рядом стояла пара чёрных туфелек, очень даже подходивших под определение элегантного дресс-кода. Девушка работала в офисе? Справа от плеча Рэдфилда расположилось пыльное зеркало, с жирными отпечатками пальцев и разводами на стекле. Его явно давно не протирали, как и всё в этом доме. Либо хозяйка не такая уж и хозяйственная, либо, это предположение ему показалось более правдоподобным, это не их основной дом. Оно и понятно — до города здесь не меньше часа, каждое утро добираться туда-обратно будет слишком муторно и затратно. Стены в доме обклеены приятными золотистыми обоями, но даже они не способны скрыть явную старость имения. В воздухе витает пыль, перебивая запах крови и разложения. Всяко лучше, однако это явно не на долго. С краю лестницы, что ведёт на второй этаж, расположилась маленькая кладовка, запертая на старинный окислившийся замок. Если в этом погребе чудом окажется вино девятнадцатого века, Крис этому даже не удивится. Рядом с дверцей стояла деревянная тумбочка с выдвижными ящиками. Один из них открыт и доверху забит какими-то бумагами. Кто же живёт в этом доме? Будто предвидя вопрос, Джилл подошла к другу и, почти шёпотом, при этом держа пистолет в руках, доложила ему обо всём интересующем. – Марта Лейк. В этом году ей бы исполнилось тридцать. Сожаление промелькнуло на лице Криса. Но вместе с этим у него открылся неподдельный интерес к личности женщины. Если ещё в машине он искренне не понимал беспокойство друзей, то сейчас всё постепенно начало раскрывать свои карты. Но всё ещё впереди. Главное место, откуда исходило жуткое зловоние, была кухня. Огромная, отделанная кремовой керамической плиткой с глянцевым покрытием, она внедряла скорее спокойствие, чем недоверие. И это пугало Криса ещё больше. Страшно увидеть в тёплой, озарённой светом, комнате холодный труп, измазанный кровью, или того хуже, разорванный на две части. Это как читать милую детскую сказку, в конце которой подробно описывается сжигание или расчленение человека. Любой ребёнок явно не был бы рад подобному подарку на ночь. Пройдя через арочный проход, спёртый воздух будто застыл на месте. Кровь вбилась в ноздри на столько сильно, что и выдохнуть и вдохнуть Крис уже не мог. Язык прилип к нёбу от увиденного, ноги подкосились, и ему пришлось даже удержаться за стену, что бы не свалиться окончательно. – О боже… Кристофер прикрыл рот ладонью. Перед ним раскинулось бледное тело Марты Лейк. Веки её были широко распахнуты, а из-под чёрных ресниц выглядывали безэмоциональные хрусталики глаз. Они смотрели вверх, но куда-то сквозь потолок и небо. Синие губы слегка приоткрыты, будто женщина отчаянно хотела сказать что-то напоследок. Из них течёт ещё тёплая кровь. Этой жидкостью было залито больше половины лица Лейк. Белые руки упали на деревянный пол, будто предлагая всем желающим свои объятья. Её белый свитер полностью окропился красной кровью. То же было и с домашними джинсами девушки. Парень почувствовал невменяемый ужас и панику. Его начало подташнивать, мысли окончательно не склеивались между собой. В тёмных кудрях девушки, что были раскинуты ореолом вокруг головы, он заметил некие странные мясистые кусочки неопознанной материи. Посмотрев на стену, он увидел огромную струю из капель крови, что расположились так грациозно, будто это был резкий мазок кистью художника. Хаотичные брызги словно танцевали в неком ликовании, высвободившись наружу. Будто всё это время, находясь во власти тяжёлых органов, вен, сосудов и капилляров, они наконец освободились из длительного заточения, и теперь показывают себя в этом весёлом спектакле ужасов. Крис просто не мог поверить, что всё это реально. Ему хотелось хоть на минуточку выбежать на улицу и вдохнуть свежего воздуха. Хотелось раз и навсегда забыть об этой ночи и обо всём, что случилось в этом доме. Но кое-что заставило Редфилда раскрыть глаза ещё шире, и на сей раз застыть в кошмарном ошеломлении. Там, на стене и возле головы девушки, разлетелись кусочки розоватого мозга. Под действием инерции от пули, орган почти наполовину вышел из черепной коробки. И только сейчас он высмотрел огромное чёрное пятно посередине стены. Большая часть вышла именно туда. – Твою мать! Подойдя к нему со спины, Джозеф не выдержал и крикнул прямо на ухо, тем самым напугав не менее напуганного Криса. Джилл и Барри опустили оружие. Нет сомнений, они прибывают в шоке. Как бы часто команда ни была на преступлениях, привыкнуть к жестоким убийствам у них так и не получилось. Каждый раз их будто выбивает из колеи. Засыпать по ночам становится всё труднее и труднее, а с каждым днём убийства становятся только изощрённее. И расследовать, смотреть на всё это, приходится именно им. Отдельно стоит пожалеть Брэда, которому только предстоит привыкнуть к этому. Где-то за пеленой бес сознания, далеко в пещере эха, Вескер вызывал подкрепление. Он даже не был уверен, видел ли капитан весь тот ужас, что творился на самом деле. Во всяком случае Брэд точно не видел. Пусть они и не так долго знакомы, но страх перед трупами и опасностью закапывал всю решимость новичка в землю. Лишь взглянув на силуэт, он мигом отвернулся и сделал вид, будто высматривает улики в темноте дома. Что забавно, даже без фонарика. – Она работала бизнес-менеджером в крупной компании не далеко от нас... Нет-нет-нет-нет-нет! Пожалуйста, нет! Всё что угодно. Всё что угодно Крис готов услышать, но только не это! Он даже думать не хочет о том, что у этого «тела» перед ним было какое-то прошлое или будущее. Он не вынесет порцию автобиографии после того, как увидел её бездонные глаза! Как они выражали невероятную боль и отчаяние! Бывший солдат резко устремился назад, стараясь воздержаться от желания не зажать уши руками. Быстро, будто нечто звало его наверх, он побежал на второй этаж. Ухватываясь сильными пальцами за перила, они отстранились в бок и чуть не сломались от перекинувшегося на них давления тела. Они были такими же старыми, как и вся рухлядь в этом доме. Рациональность твердила ему, что нужно вернуться назад, или хотя бы поставить в известность капитана о своём резком решении во избежание лишних вопросов. Их дело сделано - жертва найдена. Только вот Крис уверен, что это не всё. Далеко не всё. Странно, но даже на втором этаже чётко ощущался медный запах крови. Судя по всему даже сильнее, чем внизу. Неужели дом успел пропитаться ей насквозь? Ответом на его вопрос послужила лиловая деревянная дверь, откуда доносился жуткий смрад активного гниения. На конусообразной ручке проявились белёсые опечатки, желания прикасаться к которым не было абсолютно. Крис выбил дверь в ноги. Она поддалась на удивление легко и без лишних заморочек. Но во мгновение ока Редфилд пожалел о том, что сделал. Как и о своей идее в целом. Очевидно, это была детская комната. По самому центру расположилась огромная двухместная кровать, накрытая скомканным белоснежным одеялом. На явно давно не стиранной простыне лежало бездушное тело маленькой девочки. Будто копия матери, её руки были раскинуты в стороны. Прикованная к постели, позвоночник неестественно вывернулся, кверху поднимая таз и живот. Рот был разинут в немом крике, но даже так он услышал невероятный вопль, отражённый в своём сознании. По всему периметру растеклась алая кровь. К их приезду она успела неплохо высохнуть, однако установить источник ему всё же удалось. Огромная, чёрная как смоль, дыра расположилась в груди девочки, обнажая внутренности и придавая устрашающий вид бедной плоти ребёнка. Крис закрыл свои глаза руками, сильно надавив на белки, и нервно вздохнул, к тому моменту как Джилл подошла и в ужасе уставилась на ещё один труп этого загадочного дома.