Side story

      Доехал Феликс до поместья быстро, но он не думал, что это ему так тяжело дастся. Каждый шаг лошади отдавался болью по всему телу. Он сдерживал слезы, но они все равно застилали ему путь. Остановился он прямо перед дверьми, потому что загонять лошадь в конюшню и тащить оттуда раненого сил бы не хватило. Слезть с седла оказалось тем ещё испытанием. Как парень не старался, в итоге он свалился на землю и еле сдержал болезненный вскрик. Лошадь почувствовала волнение и зафыркала, отбивая копытом землю. Феликс поднялся на ноги, и пытался успокоить её. Он кое-как снял раненного, закинув одну его руку на плечо и решил для начала отнести его в свободную комнату, а потом уже заняться лошадью. В дом он буквально ввалился, чуть не уронив парня на пол. Тащить его надо было на второй этаж, так как все комнаты располагались там, а оставлять его на диване не хотелось.        Лестница казалась бесконечной и на каждый шаг приходилось тратить титанические усилия, но в итоге Феликс оступился и полетел вниз. Падение было жестким, плюс раненный свалился прямо на него прижимая к полу. В глазах потемнело и Ли подумал что сейчас отключится от боли.        — Что вы расшумелись, я тут спать пытаюсь! — прозвучал недовольный голос сверху и в коридор выглянул Чанбин.        — Чанбин, — одними губами произнес Феликс, потому что на большее он не был способен.        Со мигом оказался рядом, его обеспокоенный взгляд блуждал по лицу Феликса и искал объяснений.        — Чанбин, — повторил парень, — отнеси… его в свободную комнату. Он ранен.        Старший как-то машинально кивнул и взял мальчика на руки, Феликс облегченно выдохнул. Пока Чанбин отсутствовал он даже не пытался встать, а лишь лежал, бездумно глядя в потолок и переводя дыхание. Хотелось спать безумно, а ещё ничего не чувствовать. Мысли вернулись лишь тогда, когда он почувствовал, как его отрывают от земли. Изо рта вырвался болезненный стон. Держали его крепко, но аккуратно, стараясь не причинить боли. Он инстинктивно обхватил шею, чтобы быть ближе и закрыл глаза.        Чанбин отнес его в свою комнату и бережно положил на кровать. Лекарств в доме было немного, но раны хоть как-то надо было обработать. Со очень осторожно начал раздевать парня. Подтянутое тело покрылось гематомами, позже появятся синяки отвратительного сине-зеленого оттенка. Пощупав ребра и наблюдая за реакцией Чанбин обрадовался, что ребра не задеты.        — Феликс, — он попытался растормошить парня и улыбнулся, когда тот открыл глаза, не понимая где находится, — сколько пальцев я показываю?        — Всегда показывают два, — промямлил Ли, фокусируясь, — и я надеюсь ты тоже.        — Как ты себя чувствуешь? Сесть сможешь? — Чанбин сжал ладонь в кулак. Он показывал три.        — Так, как будто сейчас умру, — усмехнулся Феликс и сел не без помощи Чанбина.        Со осмотрел его спину и нахмурился, глядя на длинные шрамы иссекающее все тело. Они давно зажили и не причиняли никакого вреда, но Чанбин не хотел знать их происхождение, так как начинал злиться. Взяв ватку, парень сел напротив и повернул Феликса к себе лицом, придерживая за подбородок. Он принялся стирать кровь с его лица, обходя рану на губе, которая запеклась уродливой корочкой. Феликс смотрел мутно, будто сквозь брюнета и никак не сопротивлялся.        — Ты не сделаешь мне больно? — Почти шепотом спросил Феликс. Чанбин вздрогнул и уставился на парня, не находя ответа. — Пожалуйста. Не делай мне больно.        — Феликс. Я не посмею.        — Я позову Минхо, отпусти меня!        Феликс заметался по кровати и попытался встать, но полетел вниз, стукнувшись коленями об пол. Из глаз потекли слезы и неразборчивое бормотание. Единственное что было слышно это имя. И как Феликс его зовет.        — Феликс, у тебя сотрясение, пожалуйста, успокойся, — Чанбин не знал что делать и как помочь. Он смотрел на плачущего парня и хотел выйти. Закрыть глаза. Все что угодно, лишь бы не видеть его слёзы.        Ли обмяк на полу и Со бросился поднимать его, кладя на кровать и укрывая одеялом. Он собирался уже было уйти спать в другую комнату, но его крепко схватили за руку.        — Ликс?        — Останься со мной. Пожалуйста, — тихо-тихо сказал Ли и наконец закрыл глаза.        Но руку держал всё также крепко.

***

      Пока Чан разбирался с поиском лекарств, солнце близилось к горизонту. Ему помогал мальчик, который звал на помощь и сейчас водил парня по витиеватым улочкам деревни, рассказывая о семье Ян. Они были соседями и с единственным ребенком в семье — Чонином, дружили с самого детства. Его мать умерла от болезни три года назад, а отец весь день проводил в кузнеце, чтобы прокормить семью. Мужчина всегда был строгим, а иногда и жестоким, но после смерти жены его припадки агрессии участились.        — Так за что он его так…решил наказать? — спросил Бан, когда мальчик вызвался проводить его обратно.        — Да кто ж его знает, — он пожал плечами, — он за любые проступки Яна на него налетал. Иногда даже мне прилетало.        — Понятно, — хмыкнул лидер, хмуря брови.        — А что вы собираетесь с ним сделать? — Не унимался мальчик.        — Как тебя зовут? — ответил вопросом на вопрос Бан.        — Дэхви.        — Так вот, Дэхви. Ты меня не видел и не знаешь. Куда пропала семья Ян не в курсе. С Чонином всё будет хорошо, я об этом позабочусь. А теперь беги домой и будь хорошим мальчиком.        Чан широко улыбнулся и вручил шокированному Дэхви в руки пакет со свежей выпечкой. Он хотел принести это домой, но больше ему нечего было предложить. Мальчик прищурился, всматриваясь в глаза блондина. Спустя мгновение улыбнулся и поклонился, чего Чан уж точно не ожидал.        — Хорошо, господин. Я верю вам. И лучше бы слова оказались правдой, потому что если нет, то я найду вас и убью, — он отсалютовал и вприпрыжку побежал прочь.        — Ну и дети нынче пошли, — усмехнулся Бан.        Так как таскать за собой крупного связанного мужчину было не очень удобно, Чан привязал его к дереву недалеко от дороги. Но так чтобы его никто не увидел, если бы проезжал мимо. Он всё ещё и сидел там, прикрыв глаза и экономя силы. Но завидев блондина начал вырываться и пытаться что-то сказать, но из-за завязанного рта, ничего кроме мычания не выходило.        — Добрый вечер, — миролюбиво проговорил Чан, — сейчас мы отправимся с вами в путь и мне бы хотелось, чтобы вы не сопротивлялись.        Надеясь на благоразумность, он развязал мужчине рот. Но как только тот освободился он начал выкрикивать проклятья и угрозы. Чан закатил глаза и ударил точно в солнечное сплетение, выбивая весь воздух из легких. Не давая опомниться, он схватил испуганного мужчину за горло и прижал к дереву, говоря как можно тише.        — У меня много терпения, но твои выходки приближают его запас к концу, — Он сжал пальцы сильнее, смотря прямо в глаза, — я надеюсь на твоё благоразумие, и ты просто пойдешь за мной, иначе я убью тебя прямо тут, так как силой тащить у меня желания нет, понял?        Мужчина весь сжался и кивнул, Чан улыбнулся и убрал руку, давая тому откашляться. Решив не рисковать, он опять завязал тому рот, проверил узлы на руках и как собаку повел по тропинкам, которые ему показал ранее Феликс.        Пришли они далеко за полночь, потому что иногда приходилось делать крюк, дабы не наткнуться на людей. Если в начале пути мужчина и сопротивлялся, то после грозных взглядов и взявшей верх усталости к концу, он смирился и просто шел следом, постоянно спотыкаясь. Он был крупнее Чана, но у него были связаны руки и не было оружия.        Во дворе поместья их встретила лошадь, которая мирно щипала траву и даже не подняла голову, чтобы встретить новых людей. В дом вести мужчину Чан не хотел, так что единственное оставшееся место была конюшня, куда они и направились. Крепко привязав его к столбу и проверив крепления на несколько раз, он кивнул сам себе и похлопав заложника по плечу, закрыл стойло и пошел в дом. Свет нигде не горел, что немного настораживало. Царила полнейшая тишина и темнота. Если лошадь здесь, то и Феликс с Яном приехали, а Чанбин уж со всем бы разобрался, если бы произошло что-то непредвиденное.        На первом этаже оказалось пусто. Чан направился на второй, проверяя одну комнату за другой. На имена ни Чанбин ни Феликс не отзывались, что немного начинало нервировать и тревожить одновременно.        — О как, — вырвалось у Чана, когда он открыл дверь в комнату Чанбина.        Из-за незакрытых штор и лунного света, комната хорошо освещалась, и лидер в полной мере насладился картиной перед ним. На небольшой кровати лежали потерянные члены группы. Бин мирно сопел, подложив под голову ладони, а Феликс обнимал его сзади, уткнувшись носом в шею. На незваного гостя никто не обратил внимание.        Чан и дальше бы наслаждался таким умиротворением тех, кто днём разорвать друг друга был готов, но ему надо было найти Чонина. Так что он решил разбудить Бина.        — Чанбин, — полушепотом позвал лидер, но в ответ получил лишь невнятное мычание. Со мило надул щеки и уткнулся в подушку, а Феликс инстинктивно обвил его ещё сильнее.        Чан закатил глаза и позвал громче, тормоша брюнета за плечо. Со резко раскрыл глаза, пытаясь понять где он находится и почему не может пошевелиться.        — Ну что красавица и чудовище, помирились? — хихикнул Чан и увернулся от летящей в него подушки.        Со кинул недовольный взгляд и хотел было прогнать лидера, но потом понял смысл его слов. Он подскочил, вызывая у Феликса недовольное бормотание, и ошалело осмотрелся. Бан стоял у двери и смеялся в кулак от происходящего, за что чуть ещё раз не получил подушкой по голове. Со не помнит в какой момент уснул и почему оказался в объятиях рыжего парня и вспоминать тоже не хочет. Поправив одежду, он взял лидера под локоть и вывел из комнаты.        — Ты ничего не видел, — пробурчал Со, думая о том, что ему придется спать в другом месте.        — Поговорим об этом позже, — с улыбкой ответил Чан и похлопал младшего по плечу, — а теперь скажите куда вы дели Чонина?        — Кого?        Не успел Чанбин вдохнуть воздуха для ответа, как дверь в конце коридора с грохотом открылась, затрещав от удара. Из комнаты вышел растрёпанный парень и уставился на разбойников ошалелым взглядом.        — А вы, блять, ещё кто такие?