⊹──⊱✠⊰──⊹
Микки просыпается в воскресенье утром от мягкого золотого сияния июньского солнца, заливающего его спальню. В квартире тихо, тихо и спокойно, и в кои-то веки он чувствует умиротворение. Не мрачное безмолвие или одиночество. Ощущение расслабленности, света и лёгкости действительно непривычно, но он чувствует, как греется в этом свете. Обычно по выходным он отсыпается, и это сон, порождённый недельной усталостью и стрессом с оттенком скуки ради разнообразия. Проснувшись, он может лежать и размышлять, погружаясь в свои тревожные мысли. Или включить один из видеороликов Йена на телефоне и провести время неторопливо мастурбируя. Если Йен не работает, они могут использовать ФейсТайм и делать это вместе. Но он не греется в лучах солнца. Не расслабляется, потягиваясь и не смотрит с улыбкой в потолок, думая о будущем. Однако в это воскресенье — утро после свидания — Микки моргает, открывая глаза навстречу золотому сиянию, и всё, о чем может думать, — это мягкие губы Йена на его губах, большой палец Йена, потирающий его костяшки, тёплый вес тела Йена, прижатого к его ногам, когда они смотрели Netflix на диване. Микки может думать только о том, что у него есть парень. Блядь. Он с кем-то встречается. С кем-то, кого может поцеловать. С кем-то, кто может держать его за руку. Может трахнуть его жёстко и грязно, если Микки этого захочет, но кто также может быть с ним нежным. Кто-то, кто довольно прочно вошёл в его жизнь. Кто-то, с кем ему позволено быть наедине. Позволено хотеть быть рядом всё время. Делиться секретами, строить планы и просто, просто быть вместе самым нормальным, обыденным ёбаным способом, который только возможен. Не прячась. Не боясь. У Микки есть парень, и Микки влюблён в него. И что ж, эти ощущения согревают Микки. Он бросает взгляд на часы: чуть больше десяти. Вытянувшись под одеялом в коконе тепла после сна, он уютно устроился и около пятнадцати минут предаётся мечтам и фантазиям. Бесцельно водит руками по телу, просто ощущая мягкость кожи, чертит пальцами лёгкие круги на животе, играя с поясом боксеров. В какой-то момент Джови запрыгивает на кровать, и Микки улучает возможность слегка уткнуться в него носом, когда кот сворачивается калачиком на подушке, прямо у лица. Как угодно. Потому что это его кот. И именно тогда он слышит уведомление о поступлении нового email сообщения. Зевнув, он хватает телефон с прикроватной тумбочки, стараясь не потревожить Джови, и быстро открывает приложение. Это СПЕЦПРЕДЛОЖЕНИЕ от kestrel. Вообще-то даже нет причин открывать его, так как это, вероятно, спам. Он должен просто удалить письмо: провести пальцем вправо и отправить прямиком в корзину, не просматривая. Но ему любопытно, что за СПЕЦПРЕДЛОЖЕНИЕ (сплошь заглавные буквы) и ладно, он много думал о kestrel в последнее время, поскольку это имеет отношение к его парню. Его грёбаному бойфренду. Микки прикусывает губу, сдерживая глупую улыбку, хотя вокруг никого, кто бы мог её увидеть, и открывает письмо.⊹──⊱✠⊰──⊹
Дорогой Микки, Мы в kestrel гордимся нашей приверженностью к построению отношений, которые длятся всю жизнь. Вот почему хотим сообщить Вам, что Йен, назначенный Вам ранее как идеальная пара, больше не будет выполнять услуги Платиновой подписки с четверга, 25 июня 2020 года. Поскольку Вы являлись таким бесценным клиентом в прошлом, мы подумали, что Вы, возможно, захотите устроить Йену зажигательные проводы. От имени всех нас мы хотели бы предложить Вам эксклюзивный купон со скидкой 25%, распространяющийся на любую услугу по Платиновой подписке после взимания стандартной платы за возобновление подписки. Пожалуйста, отправьте «ЙЕН» в ответ на это письмо, чтобы получить код купона, а также другие эксклюзивные предложения от kestrel. Поторопитесь! Данное предложение действует только до среды, 24 июня 2020 года. Мы надеемся увидеть Вас в полёте, kestrel⊹──⊱✠⊰──⊹
Микки делает скриншот и пишет Йену.⊹──⊱✠⊰──⊹
Микки (10:27): Чё за хуйня Микки (10:27): Тебя уволили чтоле⊹──⊱✠⊰──⊹
К лучшему или к худшему, Йен отвечает не сразу, что даёт Микки время подумать над этим дерьмом. Потому что это действительно, действительно похоже на то, что Йен больше не будет трахать никого из приложения. Почему он больше не будет трахать никого из приложения? Микки чувствует, как колотится сердце в груди, и лениво потирает это место правой рукой, а левой вновь переходит к письму в телефоне. В нём говорится, что Йен больше не будет предоставлять услуги Платиновой подписки, следовательно, он всё ещё будет заниматься телефонными и видео вещами, ну да ладно. Микки на секунду закрывает глаза (щёки заливает жар) и думает о перспективах. Думает о подтексте.⊹──⊱✠⊰──⊹
Йен (10:36): И тебе доброе утро. Йен (10:36): kestrel — самая раздражающая ёбаная компания со своими электронными письмами. Йен (10:37): Но нет, не уволили. Я всего лишь исключил услуги по Платиновой подписке из своего перечня. Микки (10:37): Почему? Ты зарабатываешь на этом около $500 в месяц⊹──⊱✠⊰──⊹
Микки прикусывает уголок нижней губы. Его сердце всё ещё бешено колотится. И он не хочет, чтобы это звучало так, будто он поощряет Йена, потому что хуй там, он не хочет, чтобы Йен трахался с другими парнями, даже если это совершенно лишенный эмоций процесс, совершаемый только ради денег. Но это же пятьсот баксов. Сумма, вероятно, эквивалентна двум третям месячной арендной платы Йена. Это шесть тысяч долларов сбережений в год. Йен зарабатывает всего около двадцати долларов в неделю на каждом клиенте с Золотой подпиской, и даже если у него их несколько, прекращение предоставления Платиновых услуг — буквальное сокращение заработка на пятьдесят процентов. От этого Микки слегка поплохело, честно говоря, его охватила некоторая нервозность и заподташнивало от осознания, что Йен отказывается от столь многого, даже если это значит, что Микки будет единственным, кому позволено прикоснуться к нему. Целовать его везде. Доставить ему удовольствие. Эта мысль вызывает у Микки романтическое волнение в животе.⊹──⊱✠⊰──⊹
Йен (10:39): Да, $500. Йен (10:39): Но я вроде как хочу заниматься сексом только со своим парнем, если ты не против. 😉⊹──⊱✠⊰──⊹
При этих словах у Микки отвисает челюсть. Он выдыхает весь воздух из лёгких медленным, ровным потоком, затем откладывает телефон и потирает лицо руками. Он просто не может в это поверить. У него есть парень. У него есть парень, который хочет секса только с ним. У него есть парень, который хочет заняться с ним сексом. Который, возможно, захочет сделать всё то, что Микки иногда ищет в порно — вся эта фигня с белыми простынями: хорошая, тщательная, потная, удовлетворяющая фигня с поцелуями, прикосновениями и улыбками. Йен звонит по ФейсТайм, что заставляет Джови спрыгнуть с кровати, и Микки отвечает на половине гудка. Когда появляется картинка, он сразу же улыбается открытой и сияющей улыбкой, что удивляет его, когда он видит своё изображение в углу экрана. Он улыбается, потому что смотрит на своего парня, и Йен весь такой мягкий и милый, протирает сонные глаза, а волосы забавно топорщатся. Йен улыбается в ответ. Микки смотрит на его рот, и желудок подпрыгивает, когда он думает о том, что целовал эти губы. Он знает их текстуру. Знает их вкус. — Ты как, не против? — спрашивает Йен хриплым и сонным голосом, скривив губы в понимающей ухмылке. — Что я хочу заниматься сексом только со своим парнем? Кокетливый нудный засранец. Микки закатывает глаза, хотя его улыбка остаётся неизменной. — Думаю, ты сбрендил, если отказываешься от пятисот баксов, чувак. Он говорит это, но по выражению лица Йена понимает, что тот не купился. — Ммм, — напевает Йен, поддразнивая, изучая лицо Микки. — Неважно. — Неважно? Микки краснеет и проводит рукой по лицу, чтобы скрыть это. — Делай, что хочешь. — О, я так и сделаю, — кокетливо отвечает Йен, поигрывая бровями. И Микки сомневается, задавать ли вопрос, но нет никаких оснований не задать. Микки выдыхает, когда задумывается о том, что причина, по которой ему не нужно беспокоиться о любых волнующих его вопросах заключается в том, что перед ним его чёртов парень. — У тебя запланированы... как ты там их называешь... «свидания» на этой неделе? — спрашивает Микки голосом более мягким, чем собирался. Йен на минуту поджимает губы, как будто ему не очень хочется отвечать. — Да. Одно завтра вечером, а другое в среду. — Он пожимает плечами. — Наверное, мои постоянные клиенты решили потрахаться напоследок. Микки смотрит на него с минуту, слегка скривив рот в раздумье. — Я принимаю твою работу, ты же знаешь. Это деньги для твоих сбережений, и тебе не обязательно… вроде как… не знаю, прекращать заниматься этим дерьмом из-за меня. Ему больно это говорить, но это правда, как бы он её ни ненавидел. Йен почёсывает подбородок и коротко кивает. — Знаю. Но я делаю это ещё и из-за себя. Потому что хочу, чтобы секс был тем, чем мы занимаемся только друг с другом. Тогда Микки приходит в голову, что у Йена никогда не было ничего подобного, ведь каждый из его сексуальных партнёров за последние девять лет был либо женат, либо хотел просто перепихнуться. Секс для него никогда не был интимным актом, происходящим с кем-то, близким ему по возрасту, с тем, кто любит его, и ладно. Может, это важно для него. Может, моногамия есть в этом его мысленном списке. Микки смотрит ему прямо в глаза и медленно кивает. И он хочет сказать что-то вроде: «Ага, я тоже», что-то вроде: «Поверить не могу, что ты хочешь меня таким образом». И может, будь он немного честен и чуточку эгоистичен, что-то вроде: «Уволься из этого ёбаного приложения, чувак. Я хочу быть единственным человеком, который даже просто смотрит на тебя». Но говорит: — Я просто не хочу, чтобы ты упустил то дерьмо, которого хочешь добиться в жизни или что там. Твоя Американская Мечта, мать её. Пятьсот баксов в месяц, это очень много. Йен на мгновение задумывается, а потом тихо-тихо бормочет: — Но часть моей Американской, мать её, Мечты состоит в том, чтобы разделить жизнь с кем-то. Губы вытягиваются в прямую линию, а щёки розовеют, будто Йен смущён. Микки улыбается в ответ. Шмыгает носом, потирая его большим пальцем. — Ты просто конченый болван, Галлагер. Тот пожимает плечами. — Возможно. — Йен смотрит на Микки с минуту, ближе к концу которой уголки его рта медленно приподнимаются в улыбке. — А всё же ты краснеешь, Милкович. Микки показывает фак. — Знаешь, — говорит Йен, дофига болтливый этим утром. — У меня могут быть и другие «свидания» на этой неделе, но единственное, которое меня волнует, — то, которое будет с моим парнем в пятницу. Он, блядь, пытается заставить Микки покраснеть, засранец. — Неужто? И что за парень? — дразнится Микки, повернувшись набок и положив телефон на подушку. Засовывает руку под голову и улыбается. — Ммм, его зовут Микки. — И Йен преувеличенно оживляется, добавляя: — Он в каком-то смысле придурок, но такооой охуенно милый, когда краснеет. — Ненавижу тебя. — Конечно. — Нет, правда. — Микки напускает серьёзный вид. — Я тебя ненавижу. — Угу. — Придурок. — Да-да. Он закатывает глаза, но то, как Йен смотрит, заставляет Микки на секунду уткнуться лицом в подушку, чтобы иметь возможность улыбнуться, не выглядя при этом слишком глупо. Не помогает. Когда он поворачивается обратно, Йен одаривает его совершенно очевидным сексуальным взглядом. — Что за взгляд? — спрашивает Микки, протягивая руку, чтобы поиграть с поясом своих боксеров. — Хочу отсосать у тебя. И видимо, он до хуя горд, что вызвал такую реакцию у Микки, потому что ухмыляется через несколько секунд после того, как произносит это. Микки засовывает руку в трусы и начинает ласкать себя. — А ты хорош? — спрашивает он, делая медленные размеренные вдохи через нос. Йен слегка ёрзает, и Микки смотрит, как он перекладывает телефон в левую руку и прячет правую под одеяло. — Никто никогда не жаловался. — Ммм... — выдыхает Микки. — Но ты и правда хорош? — Тебе придётся это выяснить. — Да? Йен хихикает, его бицепс напрягается под рукавом белой футболки. — Мне нравится твой вечно текущий член. — Ага, пошёл ты, — фыркает Мики, обхватывая рукой свой ёбаный текущий член, начиная ленивые, доставляющие удовольствие поглаживания. — Ты такооой охуенно милый, — смеясь повторяет Йен, поддразнивая его, ссылаясь на более раннюю свою реплику. — Я тебе покажу милого, засранец. — Сделай это, сучонок. Микки закрывает глаза, втягивает нижнюю губу в рот и смеётся через нос. И на хуй, блядь, если это не пиздец как мило. Иметь это. Иметь его. Когда он открывает глаза, Йен смотрит на него. Они улыбаются друг другу в течение минуты, руки двигаются, когда они доводят себя таким потакающим способом, который действительно могут себе позволить только ленивым воскресным утром. Они погружаются в этот момент, медленный и наполненный их дыханием. На полпути Йен останавливается, чтобы взять немного смазки, потом его отвлекает Джови — прыгает обратно на кровать и пытается растянуться на шее Микки, заставляя их прерваться и смеяться, пока Микки говорит коту, чтобы тот свалил на хрен и осторожно спускает его обратно на пол. А потом Йен снова называет Микки милым из-за голоса, которым он разговаривал с котом, и действительно, действительно, это всё так чертовски мило и так чертовски хорошо, что когда Микки кончает, единственное, о чём он может думать, — то, насколько в безопасности он себя чувствует.⊹──⊱✠⊰──⊹
— Ух ты, — говорит Йен, беззастенчиво вытирая живот салфеткой «Клинекс». — Ты и впрямь мне показал. Это действительно было мило. Микки занят тем, что вытирает живот своими боксерами, когда отвечает: — Ты долбаный придурок, ты это знаешь? — Ты — тот, у кого придурок в качестве парня. И Йен просто делает идиотское лицо, рот вытягивается в прямую линию, а брови поднимаются вверх, и Микки не может дождаться, чтобы поцеловать его снова. — Тебе нравится говорить «парень», не так ли? — Знаешь, мне действительно нравится, а? — Йен ухмыляется и расправляет футболку, закатанную всё это время до подмышек, чтобы не заляпать спермой. Затем он ёрзает и ворочается, матрас скрипит, поскольку Йен, по-видимому, подтягивает нижнее бельё одной рукой. — Так ты ничего не имеешь против, чтобы официально встречаться со мной или типа того? Микки хватает телефон, переворачивается на спину и поднимает его над лицом. — Уверен, что все, с кем ты когда-либо был знаком, знают о нас, чувак. — Иди ты. Я не многим рассказал. Микки удивлённо поднимает брови. — Я говорил о том, что ты мне нравишься. — Йен делает паузу. Считает в уме. — Девятерым людям. И шестеро из них — мои родственники, а одна — твоя сестра. — А кому ещё, блядь, рассказывать? — Но я никому не говорил, что мы пара. Просто сказал, что мы тусуемся. — А разве есть разница? Йен пожимает плечами и проводит рукой по своим слегка вспотевшим и жирным после сна волосам. — Видимо? Я имею в виду… Тусоваться — это вроде как «посмотрим, к чему это приведёт», а быть парой «я хочу быть с тобой». С намерениями и прочим дерьмом. — Он делает паузу. Выглядит задумчиво. — Кажется так? Вот опять это слово. Намерение. Йен увлечён им с романтическими намерениями. Микки глубоко вздыхает и смотрит на этого человека — веснушчатого потного чувака с опухшими от сна глазами и симпатичным посторгазменным румянцем — и думает о том, как тот хочет быть с ним, хочет учиться и расти вместе. Может, разделить с ним свою жизнь. — Я не против того, чтобы встречаться с тобой, — говорит Микки, шмыгая носом. — Ага. Йен улыбается. — Круто. — Теперь можешь написать всей своей бесчисленной родне. Йен закатывает глаза, как будто Микки ведёт себя глупо. — Я спросил только потому, что Фиона приезжает на несколько дней, и будет задавать вопросы о моей личной жизни, а потом все захотят узнать, и… Понимаешь, да? И Микки знает, что это такое выражение. Но «личная жизнь» заставляет его сердце слегка запнуться. Он старается сохранить невозмутимое выражение лица по возможности. Они немного говорят о Фионе, а потом Йен встаёт, прихватив телефон в ванную. Наверное, странно, что Йен кладёт его на раковину камерой к потолку и мочится, в то время как Микки всё ещё на том конце видеозвонка. Да пофиг. Микки велит ему вымыть руки, а сам вылезает из постели, чтобы сварить кофе. Просто всё это так пиздецки мило. Так пиздецки мило, что на самом деле глупо, и в конечном итоге они оба сажают батареи своих телефонов, тратя до хрена времени ничего не делая, только слоняясь по своим квартирам, выпивая кофе и готовясь к новому дню. Но это хорошо. Так хорошо, что когда Йену приходится завершить звонок, чтобы принять душ, «не надо» отдаётся дебильным маленьким болезненным уколом в Микки. Он знает, что не мешало бы взять себя в руки, блядь. У Йена есть личная жизнь, которая включает Микки, парень отказался от пятисот долларов в месяц только потому, что хочет его трахнуть, и, по-видимому, считает Микки милым, и это просто так много всего. Всё это превращается в микс из мыслей в голове и ощущений в желудке, пока Микки не приходит в голову, что это то чувство, которое он мог бы испытывать, будь он облаком. А потом он думает, что хотел бы чувствовать себя так всегда.⊹──⊱✠⊰──⊹
Неделя, блядь, тянется со скоростью улитки. Дело в том, что его жизнь последние пару лет была наполнена скукой, время, казалось, ползло мимо, потому что ничего не происходило, блядь. Вообще ничего. Он провел пару лет в бездействии, изнемогая от пустоты, желая чего-то другого, чего-то лучшего, но не зная, что это, или где его найти, или что делать, когда он это получит. Но теперь, впервые, дни ползут, потому что он с нетерпением чего-то ждёт. Он думает об этом, и хочет этого, бесцельно убивая время на работе и дома, желая скоротать часы в надежде, что это придёт быстрее. Он немного занимается квартирой: проводит генеральную уборку в понедельник и вторник после работы, даже используя зубную щётку для чистки плитки на кухне и скребок для стеклянной поверхности душевой кабины. В среду он покупает несколько свечей с ароматами «кедр», «бергамот» и «ветивер», что бы это ни была за хуйня, и за каким-то хреном ебучее растение в придачу. Это филодендрон (1) в чёрном шестиугольном горшке, который Микки выбрал, потому что за ним должно быть нетрудно ухаживать, и потому что немного взволнован тем, как цветок будет виться по стене гостиной, кусочек жизни, о котором можно заботиться, но нельзя по-настоящему контролировать. Он ставит его на полку под своими плакатами в рамках, куда попадает немного рассеянного солнечного света и куда Джови не сможет добраться, а затем зажигает свечи, открывает бутылку воды и подбоченивается, осматриваясь. И он знает, что делает. К чему, возможно, готовится. Он даже планирует постирать постельное в четверг вечером, и заготовил шесть банок ванильной колы, которую любит Йен. Нет никакой гарантии, что тот вообще окажется у Микки, а даже если и окажется, то вряд ли останется с ночёвкой, ведь Йен работает в субботу. Но подготовиться не помешает, да и кола в любом случае быстро не испортится.⊹──⊱✠⊰──⊹
Этим вечером он пишет Йену, потому что… ну, он думает о нём и скучает по нему в той глупой «я просто хочу быть рядом с тобой всё время» манере, в которой однажды выразился Йен, говоря, что скучает по Микки. И может быть, может быть, ещё одна причина в том, что он знает: у Йена последнее Платиновое «свидание» в семь, и оно было с чуваком Marvel, который, к счастью, заказал самые обыденные вещи: просто взаимную дрочку. Сейчас уже почти девять, и у Йена было время добраться домой, принять душ и поесть. И действительно, действительно, всё, что Микки хочет сделать, это пообщаться с ним.⊹──⊱✠⊰──⊹
Микки (20:49): Всё путём Йен (20:51): Одна мастурбация выполнена, одна мастурбация получена, один Улисс С. Грант (2) в моём кармане.⊹──⊱✠⊰──⊹
Микки тратит несколько секунд, чтобы погуглить «Улисс С. Грант» и узнать, сколько чаевых получил Йен. Пятьдесят баксов. Неплохо.⊹──⊱✠⊰──⊹
Микки (20:52): Понял Йен (20:52): Мой член теперь весь твой, Милкович. 😎⊹──⊱✠⊰──⊹
И он явно поддразнивает, но Микки выдыхает, прочитав сообщение.⊹──⊱✠⊰──⊹
Микки (20:53): Хорошо⊹──⊱✠⊰──⊹
И большие пальцы немного дрожат, когда он набирает ответ.⊹──⊱✠⊰──⊹
Йен (20:53): О да? Микки (20:53): Да Йен (20:54): 😏⊹──⊱✠⊰──⊹
Микки сидит за крошечным кухонным столом, уплетая довольно большой кубинский сэндвич (3), купленный по дороге домой. Откусывает немного, жуёт и улыбается, чувствуя, как Джови трётся о ноги. «Гремлин», — комментирует он, взяв телефон и делая снимок для Йена. Отправляет.⊹──⊱✠⊰──⊹
Йен (20:56): И когда же я смогу встретиться с этим парнем?!⊹──⊱✠⊰──⊹
И вот оно. Микки беспокоился об этом, задаваясь вопросом, как, чёрт возьми, Йен должен оказаться в его квартире без необходимости проходить через пиздецки неловкое приглашение после ужина в пятницу. Но возможность просто сама прыгнула ему в руки, серьёзно, как и во всём, что касается Йена.⊹──⊱✠⊰──⊹
Микки (20:57): В пятницу если хочешь Йен (20:57): Не могу дождаться.⊹──⊱✠⊰──⊹
Йен звонит ему, и, увидев вызов, Микки на секунду закатывает глаза на этого милого нетерпеливого грёбаного придурка, прежде чем ответить. — Ммм? — Просто хотел рассказать тебе кое о чём. Йен на мгновение замолкает, словно ожидая, что Микки заговорит. Но тот молчит, и Йен продолжает. — Пожалуйста, не воспринимай это как давление в любой ёбаной форме или смысле. Говорю тебе лишь потому, что это и тебя касается, и я хочу, чтобы ты был в курсе на будущее. Микки издаёт вопросительный звук с набитым сэндвичем ртом. Слышен выдох и Йен, кажется, немного нервничает, когда говорит: — Итак, у меня утром назначена встреча, чтобы сдать анализы. Думаю, всё должно быть нормально. — Он отпивает что-то. Глотает. — Я никого не трахал без презерватива с семнадцати и сдавал анализы каждые шесть месяцев с тех пор, как начал работать в приложении. Я всегда очень осторожен с клиентами. — Он прочищает горло. — Даже оральный секс только с презервативом. — Понял, — отзывается Микки, быстро втягивая воздух. Бля, это реально. Он говорит о тестировании, и это дело Микки, потому что они собираются заняться сексом. И Йен подчеркнул никакого давления, но на самом деле, похоже, что секс в пятницу может быть тем, о чём Йен думает так же, как и Микки, со своими планами постирать ёбаные простыни и зажечь ёбаные свечи с ароматом вети... чего-то там. Cердце колотится, кровь стучит в ушах. — Мне нужно будет пройти повторное тестирование примерно через шесть недель, просто чтобы удостовериться, так что, мы, вероятно, не должны заниматься анальным сексом без презервативов, но… — Слышится тяжёлый вдох-выдох. — Тебя бы такое заинтересовало? Я имею в виду, в принципе? Йен сейчас просто до ужаса много болтает, и кровь продолжает стучать в ушах Микки, и он, возможно, скорее всего, не в состоянии услышать или воспринять всё. — Что? — спрашивает он, вертя сэндвич в руке. Йен издаёт звук — разочарованное смущённое бормотание — и терпеливо повторяет. — Может, когда-то в будущем ты захочешь заняться анальным сексом? Без презервативов. — Он делает глоток. — Такое не всем заходит, знаешь ли, даже если это безопасно. Но… — Он коротко смеётся на выдохе. — Я просто хотел спросить. Чтобы понять, как ты к этому относишься. Его отношение к этому выражается в состоянии его хуя прямо сейчас, честно говоря. Только образ, только мысль о голом члене Йена, о том, как Йен кончает в него, заставляет Микки вспотеть. Посылает небольшую волну крови вниз. — Эм... Да, — до фига красноречиво выдаёт он и запихивает последний кусок сэндвича в рот, чтобы как-то себя занять. Наверное, чтобы приглушить шум. — Хорошо. Йен вздыхает с облегчением, и в этом есть что-то настолько возбуждающее, что Микки чувствует отчётливое подёргивание в штанах. И ощущение лишь усиливается, когда нервный болтливый засранец уточняет: — Меня это вроде как... по-настоящему заводит. Иногда даже ищу такое, когда смотрю порно. — Пауза. — В смысле, это не какой-то прям фетиш для меня или одержимость, или что-то ещё... Он мог бы сказать ему заткнуться, но Йен такой милый, когда нервничает и взволнован, поэтому Микки просто кладёт локоть на стол, подпирает голову рукой и слушает его болтовню. — Я просто думаю, что это вроде как горячо, быть внутри кого-то без презерватива, и я действительно хочу быть внутри тебя именно таким образом. Если ты хочешь. И я, эм, думаю об этом. Иногда. Микки проводит рукой по лицу, на секунду прикрывая глаза, в ушах звенит, сердце колотится. И вообще, чёрт возьми, сука-блядь. — А ты можешь, эм... Отреагировать как-то. Йен звучит охуенно напряжённо, что заставляет Микки улыбнуться. Он не сразу прерывает паузу, прикусывает нижнюю губу. — Да, — отвечает затем слабым голосом. — Мне это нравится. Хочу, чтобы ты, эм, сделал это. Со мной. Лицо горит огнём. Микки слышит тяжёлый выдох. Но ему действительно становится лучше от осознания, что Йен, возможно, чувствует то же самое. — Извини за сумбурность, — говорит Йен, и в его голосе слышится нервный смешок. — Я просто подумал, что нам, вероятно, стоило поговорить об этом перед тем, как трахаться. Он замолкает. А потом голос становится мягким, когда Йен добавляет: — С тобой я хочу сделать всё правильно. Микки переводит дух. Почему этот парень должен быть таким охуенно милым? Он облизывает губы. Сдерживает улыбку. Потому что правда, ну серьёзно, как возможно, что у Микки Милковича есть бойфренд, к которому он может прикасаться и которого может целовать, который может ему нравиться без этой тонкой нити тревоги или страха? Парень, который заставляет его чувствовать себя в безопасности, нормальным и чертовски счастливым. Въедливый бойфренд-саутсайдовец, который ещё и человек хороший. Как? Каким образом? Они болтают ещё несколько минут, и неловкий, с запинками разговор медленно возвращается к лёгкой игривости, заставляющей Микки смеяться и называть Йена банальным ублюдком, только чтобы быть названным капризной сучкой в ответ. И после завершения разговора Йен посылает кое-что, к чему Микки, возможно, начинает привыкать, хоть ему и не верится. Возможно, начинает рассматривать это как часть их отношений. Часть добросердечности Йена. Его привязанности.⊹──⊱✠⊰──⊹
Йен (21:16): ❤️️⊹──⊱✠⊰──⊹
Даже если он привыкает к этому, сердце по-прежнему пускается вскачь. А в животе всё переворачивается. Особенно от красного. Йен поочерёдно использует то красное, то синее сердечки. Микки не знает, есть ли в этом порядок или причина, кроме того, что Йен просто предпочитает один цвет другому в данный момент. Но для Микки они действительно ощущаются по-разному. Красное? Ну, красное заставляет дыхание учащаться.⊹──⊱✠⊰──⊹
Микки (21:17): 🖤⊹──⊱✠⊰──⊹
Он отправляет чёрное в ответ, потому что думает, что Йену это нравится, думает, что тот, вероятно, закатывает глаза и улыбается. Никакой опасности, конечно. Но Микки почти добрался до той точки, когда может отправить сердечко без того, чтобы грудь сдавливало от беспокойства, без дебильной нервной дрожи больших пальцев, пока он ищет его, выбирает, посылает. Он смотрит на эти два сердца, а затем прокручивает диалог к тем, которые были посланы после их болтовни поздней ночью во вторник. К отправленному утром понедельника, когда Йен позвонил ему, чтобы поговорить, пока добирался к себе из дома Галлагеров. К тем, что были после их воскресного утреннего звонка по ФейсТайм. И может, он всё напридумывал, может, видит вещи, которых нет. Но Микки задаётся вопросом, а вдруг, вдруг это не просто их способ сказать то, что они хотят сказать, а некоторые вещи, которые они слишком боятся произнести.⊹──⊱✠⊰──⊹
В пятницу Микки спешит домой после работы, чтобы принять душ, переодеться и нанести не меньше четырёх слоёв дезодоранта. Затем садится на красную ветку метро и едет до 47-й улицы на свидание с Йеном в Центр Джона Хэнкока. (4) Они решили встретиться за ужином в Чизкейк Фэктори (5) в семь, а потом подняться на смотровую площадку выпить и сделать немного туристской фигни из списка Йена. У Йена выходной, поэтому он приехал раньше, чтобы купить билеты на смотровую площадку и зарезервировать им столик до часа пик. Поездка на метро занимает примерно двадцать минут, и Микки убивает время, нервно роясь в телефоне, пытаясь подавить дрожь в руках и спазмы в животе. Он невольно задумывается, перестанет ли когда-нибудь нервничать из-за встречи с Йеном, станет ли это однажды такой же нормальной, обыденной вещью, как написать ему сообщение, позвонить по ФейсТайм, отправить долбаные сердечки. Он вспоминает, как почти семь месяцев назад его охватила паника при мысли о том, чтобы отправить Йену мгновенное сообщение через приложение kestrel. А прошлой ночью они созвонились по ФейсТайм, и он, даже не задумываясь, спросил его о результатах тестирования (отрицательных), а затем они установили свои телефоны, курили травку и играли в «Скажи правду» на раздевание, что довольно предсказуемо закончилось совместной дрочкой. Может, однажды Йен просто, блядь, заявится к нему домой без предупреждения, и это будет нормально. Будет в порядке вещей. Возможно, когда-нибудь они будут жить вместе. Микки поджимает губы и делает глубокий вдох.⊹──⊱✠⊰──⊹
Когда он проезжает станцию Монро, Йен присылает смс.⊹──⊱✠⊰──⊹
Йен (18:46): Ты скоро? Заказал столик. Почти час прождал. Йен (18:46): Билеты на смотровую площадку тоже купил. Микки (18:47): Сейчас на Монро так что должен быть к 7 Йен (18:47): Не могу дождаться, чтобы увидеть тебя. 😍⊹──⊱✠⊰──⊹
Йен продолжает рассказывать о том, где именно он в ресторане, а затем спрашивает, что Микки будет пить, чтобы заказать заранее. «Извини, если я съем весь хлеб», — получает Микки, сходя на Чикаго и направляясь к выходу со станции. Он посылает смайлик среднего пальца и улыбается, убирая телефон в карман.⊹──⊱✠⊰──⊹
Хорошо, что Йен пришёл пораньше, так как ресторан забит под завязку. И это не новомодное место или что-то в этом роде, но это самый шикарный ресторан, в котором Микки когда-либо был за все свои двадцать шесть лет жизни. Он одет в фиолетовую футболку, легкие потёртые джинсы и Тимбы (6), и хотя все остальные в ресторане выглядят как туристы (потные и загорелые после дня, проведённого за осмотром достопримечательностей), Микки кажется, что он одет не по случаю, неуместно. Внутри оранжевый полумрак (7), и ему требуется минута, чтобы найти Йена, сидящего в двухместной кабинке в тёмном углу, намазывающего масло на ломтик чёрного хлеба из корзинки в центре стола. И вот сердце на секунду замирает, прежде чем учащённо забиться, и Микки приходится сознательно замедлить дыхание, чтобы не разнервничаться. Йен выглядит великолепно, одетый в футболку цвета хаки, тёмные джинсы и чёрные ботинки. (8) Микки наблюдает за ним всего несколько секунд, покусывая нижнюю губу, когда парень делает глоток чего-то похожего на малиновый лимонад из стакана. Микки тяжело вздыхает, встряхивает и сгибает руки, а затем медленно идёт к столику. Йен отрывает кусочек за кусочком от хлеба, помещая их в рот, поднимает взгляд и замечает Микки, когда тот оказывается в двух кабинках от него. — Эй, — говорит он, бросая зажатый между пальцами кусок хлеба и поднимаясь. Микки улыбается ему, когда оказывается рядом, и бормочет: — Как дела? Они стоят и смотрят друг на друга в течение секунды, ни один из них, по-видимому, не знает, что делать, прежде чем Йен, наконец, берёт его за плечо и притягивает для быстрого объятия. Микки прижимается лицом к ткани футболки на плече Йена, ощущает запах стирального порошка (9) и, возможно, едва уловимый аромат мужского геля для душа, и сильные руки, обёрнутые вокруг торса, и что ж. Он до хуя уверен, что Йен снова чувствует, как бьётся его сердце. Должен чувствовать. Микки выдыхает через нос, когда Йен отпускает его. — Ты хорошо пахнешь, — говорит Йен, не делая попытки присесть. Просто стоит в футе от Микки и улыбается ему. Воскресенье Йен провёл у бассейна в доме Галлагеров, веснушки на щеках стали немного более заметными от солнца, и Микки просто хочет схватить его лицо и зацеловать до смерти. Но не делает этого. Он удивлённо приподнимает брови, слегка наклоняет голову и предпринимает попытку сесть за столик. Но прежде чем успевает это сделать, Йен наклоняется и быстро целует его, вероятно, целясь в губы, но из-за неожиданного движения Микки попадая в место прямо под его носом. Йен хихикает, отстраняясь, его дыхание ароматом мятной жвачки ударяет Микки в лицо, и оба краснеют, как пара грёбаных детишек, усаживаясь. — Модняво тут, — пытаясь снять напряжение, неловко комментирует Микки, слегка задыхаясь. Йен удивлённо поднимает брови и кладёт в рот кусок хлеба, жуёт, не размыкая губ и с нежностью глядя на Микки. Микки заглядывает в корзинку и берёт кусочек белого хлеба, сразу же от него откусывая. Это какое-то чёрствое дерьмо для богачей и ему приходится немного вгрызться, чтобы как следует откусить. Йен ухмыляется и протягивает Микки общипанный кусочек со своей тарелки. — А вот чёрный охуенно хорош. Они молча жуют в течение минуты, прежде чем Йен берёт меню, оформленное как блокнот на спирали, и начинает листать его. — Бывал тут раньше? — спрашивает Микки, рот слегка набит чёрным хлебом, полученным от Йена. Тот пожимает плечами и качает головой, его глаза немного расширены, когда он пробегает взглядом бо́льшую часть меню. Микки хватает своё меню и тоже начинает смотреть. — На самом деле я не часто хожу куда-нибудь поесть, — бормочет Йен, читая раздел «Фирменные блюда». — Самое модное, где бывал, это TGI Friday. (10) Мне было шестнадцать, и моя семья обедала с родителями Джимми-Стива. Микки выдыхает сквозь зубы: — Блин, я и в TGI Friday не был. Дети из Саутсайда. Они смотрят друг на друга, неловко сжимая меню в руках, и улыбаются. Йен пинает его в икру под столом. Это на удивление менее неловко, чем в прошлый раз. И хотя они всё ещё явно немного нервничают, по мере того как утекают минуты, Микки ловит себя на том, что до хрена наслаждается происходящим. После кажется невероятно долгого изучения меню и обсуждения вариантов, они делают заказ: Йен обжаренную с ананасами и креветками курицу (11), а Микки — мексиканские куриные тако. (12) — Аромат изо рта у нас будет… закачаешься, — комментирует Йен, едва официантка отходит. Микки прикусывает уголок своей губы, размышляя, прежде чем сказать с ухмылкой: — Хорошо, что мы не собираемся целоваться. Йен поджимает губы и кивает, глаза сияют. — Очень хорошо. — Он делает глоток лимонада. — Хорошо, что я совершенно по тебе не соскучился. — Хорошо, что ты такой охуенно противный. — Хорошо, что я ненавижу, как ты выглядишь в фиолетовом. Уголок рта Микки приподнимается, и ему с трудом удаётся удержать невозмутимое выражение лица. — Хорошо, что я ненавижу тебя. — Хорошо, что мне и за миллион грёбаных лет не пришло бы в голову взять тебя за руку прямо сейчас. На этих словах Микки не выдерживает, и что-то лёгкое и счастливое разом проступает на его лице, а с губ срывается хриплый смешок. Йен берёт его за руку и переплетает их пальцы. У Микки сводит живот в нервном романтическом возбуждении, заставляющем его покраснеть и вспотеть, и опустив взгляд на их руки, он немного задыхается, потому что не может поверить, что держит руку мужчины на публике. Он не может поверить, что держит руку своего парня на публике. Не может поверить, что у него есть парень. — О чём задумался? — спрашивает Йен, выписывая большим пальцем маленький круг на коже Микки. Микки пожимает плечами. — Не знаю, чувак. Просто никогда не думал, что я... — он встряхивает их соединённые руки вместо того, чтобы закончить предложение. Йен наблюдает за его лицом, переводя взгляд с линии волос на подбородок. — Ты счастлив? — спрашивает он мягко-мягко, так по-доброму. Микки улыбается этой глупой нежной улыбкой и притягивает руку Йена немного ближе, заставляя его податься вперёд. Он наклоняется и целует веснушчатое запястье Йена так быстро и так мягко, будто этого никогда и не было. — Придурок, — шепчет он, сам не зная почему, но это заставляет Йена крепко сжать их руки, а Микки втянуть в рот нижнюю губу и смотреть на него так, что это, как полагает Микки, выдаёт его намерения, если знать, на что смотреть.⊹──⊱✠⊰──⊹
Обслуживание медленное, что неудивительно, учитывая переполненность ресторана. Они играют пальцами друг друга, в какой-то момент даже превратив это в бой больших пальцев, пока говорят о работе, кино и музыке. По-видимому, у Йена в голове навязчиво крутится мелодия, поскольку периодически, когда разговор сходит на нет, он бормочет: «Чёрт возьми, горячая вода, горячий душ» (13), и Микки бросает в него кусочек хлеба. Когда подают заказ, они разъединяют руки и принимаются за еду. В конечном итоге они вроде как делятся, Микки даёт Йену один из своих тако в обмен на часть курицы с ананасами и рисом. Еда приличная и сытная, и Микки кажется, что он лопнет, когда Йен предлагает им взять чизкейк. — Мы в Чизкейк Фэктори. Нам нужно купить грёбаный чизкейк, Микки. Он позволяет Йену уговорить его разделить порцию Oreo Dream Extreme. (14) Официантка приносит две вилки и нежно улыбается каждому из них, прежде чем уйти. Микки смотрит на Йена и лениво поигрывает вилкой, размышляя о том, как разделит дурацкий десерт со своим парнем, и об официантке, только что улыбнувшейся ему, будто это совершенно мило и обыденно и заниматься чем-то подобным абсолютно соответствует Микки. Они вместе едят кусок торта в постоянной возне: сражаются на вилках за печенье «Орео» сверху и спорят, кто съест мусс. И как только тарелка пустеет, они откидываются назад и хватаются за животы. — У меня живот, словно я на последнем триместре беременности, — стонет Йен, прижимая ладони к футболке в области груди. Микки пинает его ногой под столом. — Это твоя проклятая вина. — Но это же Чизкейк Фэктори, блин. Как можно прийти сюда и не съесть чизкейк? Они позволяют своим полным желудкам немного успокоиться, потягивают напитки и болтают ни о чём, расплачиваются ближе к половине девятого (на этот раз Микки берёт на себя чек), и встают из-за стола. Ресторан выходит прямо на нижний уровень здания Джона Хэнкока, и когда они идут к очереди, чтобы подняться на смотровую площадку, Йен достаёт бумажник и раскрывает его, вынимая билеты. Микки смотрит на него в этот момент, украдкой бросая взгляд на водительские права, дебетовую карту, две кредитки и что-то вроде удостоверения врача скорой помощи. И когда Йен уже закрывает бумажник, Микки видит это. Это ёбаное предсказание удачи из печенья. Он не видит, что там написано, только уголок, торчащий в одном из пустых отделений под карточки. Возможно, ему удаётся уловить, что оно начинается с «Перестань», но это может быть что угодно. Микки подумывает спросить, но не делает этого. Но он действительно удивляется, почему Йен так очевидно спрятал его в ту ночь, странный засранец. — Готов? — спрашивает Йен, разрушая чары. Он слегка толкает Микки локтем и мило улыбается ему. И что ж, Микки готов ко всему.⊹──⊱✠⊰──⊹
Смотровая площадка (15) переполнена, но им удаётся взять напитки и занять столик у одного из окон в полуоткрытой зоне. На самом деле находиться здесь просто невероятно, и Микки даже не пытается скрыть выражение своего лица, когда смотрит на огни города внизу. (16) Он был на множестве крыш Саутсайда, видел Чикагский горизонт вдалеке так много раз, что для него это больше не удивительно. Но он никогда раньше не возвышался над всем этим, никогда не видел таких огней, и того, как они медленно становятся ярче, когда небо тускнеет и тускнеет, темнея. — Поразительно, правда? — спрашивает Йен, облокотившись на стол и подперев голову рукой. Микки делает глоток пива, смотрит на Йена и бормочет: — Ага. Он думает об удивительных вещах.⊹──⊱✠⊰──⊹
— Ничего, что ты пьёшь? — мгновение спустя спрашивает Микки, кивая на пиво Йена. Тот пьёт медленно, глоток в несколько минут. — Эмм. Просто надо быть помедленнее. Не хочу, чтобы тебе пришлось выносить меня отсюда, — отвечает Йен, постукивая по стеклу бутылки ногтем большого пальца. Микки ухмыляется. — Держу пари, ты ебуче раздражающий, когда напиваешься. — Ты и представить себе не можешь, Милкович. — Он делает глоток. Смеётся. — Я пою. Иногда. — И что поёшь? — Когда я был в клубе. — Йен делает паузу, чтобы усмехнуться. — Ну, помнишь, та ситуация с голосовыми сообщениями? Я, по-видимому, пел Дуа Липа (17), прежде чем отключился в такси. Так что, это забавно. Микки не знает, кто такая Дуа Липа, но верит Йену на слово и касается носком ботинка его икры. — Сегодня вечером это будет Chance the Rapper (13), если ты не будешь бдителен, — добавляет Йен, делая очередной глоток своего напитка, прежде чем выудить телефон. — Чёрт возьми, горячая вода, горячий душ. Микки фыркает в своё пиво и делает большой глоток. — Как я и сказал. До хуя раздражает. Он отрыгивает. — Ммм, сделай со мной селфи. От этой просьбы Микки пробирает. Такая огромная часть их грёбаных отношений до сих пор состояла из обмена сообщениями и фотографиями. Около пятидесяти процентов галереи Микки — это селфи Йена, и мысль о том, чтобы наконец, наконец-то быть в кадре с ним, посылает волну тепла к животу. Йен передвигает стул, садясь так, чтобы окно было позади, и с глубоким вздохом Микки делает то же самое. Он просто не может в это поверить. Включив фронтальную камеру, Йен наклоняется ближе, кладёт руку на плечи Микки и сближает их головы. Микки пристально смотрит на них обоих на экране, и думает изобразить то полусерьёзное лицо, которое предпочитает для своих селфи — выражение крутого парня, действующее как своего рода оборонительный щит, когда он делает фотографии для Йена. Но видя искреннюю улыбку Йена, видя, как тот счастлив, единственное, что он может, — тоже улыбнуться. Йен делает пару снимков, держа руку под разными углами, чтобы захватить как можно больше городских огней позади них. А затем, на последнем кадре, он начинает с обычной улыбкой, но быстро поворачивает голову и прижимает губы к щеке Микки, прежде чем сделать снимок. — Придурок, — поддразнивает Микки, когда Йен отстраняется и начинает листать только что сделанные фотки. Даже не поднимая глаз, пролистывая и кликая большими пальцами, накладывая фильтры, Йен ухмыляется. Ладно, это чертовски мило, и Микки чувствует себя облаком и думает, что грудь может лопнуть, если он не поцелует Йена. Йен слегка опустил голову, держа телефон на уровне живота, так что Микки приходится поднырнуть головой, чтобы сделать это. Но он это делает. Он невпопад прижимает свои губы к губам Йена всего на секунду, и это неловко, потому что Йен не ожидал. Но когда он отстраняется и их приоткрытые губы издают тихий звук, Йен смотрит на него так, будто тоже чувствует себя облаком.⊹──⊱✠⊰──⊹
Йен выпивает только половину своей пинты, поэтому Микки заканчивает пиво за него всего в несколько огромных глотков, прежде чем они встают из-за стола, чтобы пройтись. Сейчас совсем темно, и огни города светят ярко. Это красиво, и Микки ловит себя на том, что и сам делает пару снимков параллельно с Йеном. — Улыбнись, сучонок, — говорит Йен через несколько минут, похлопывая Микки по плечу. Микки закатывает глаза и не улыбается, но Йен всё равно ухмыляется в телефон, сделав снимок. Они находят тихое место, из окна видны крошечные, с булавочный укол, автомобили, едущие по Лейк-Шор-драйв (18) в тысяче футов под ними. Йен перегибается через перекладину так сильно, как только может, и выглядывает наружу, лоб в дюйме от стекла. Микки легонько толкает его, ровно настолько, чтобы напугать на секунду, а Йен вслепую тянется, чтобы стукнуть его в отместку. Но едва дотронувшись, меняет намерения. Вместо этого он опускает руку вниз по спине Микки и оборачивает вокруг талии. Он продолжает выглядывать в окно, словно ничего такого, как будто не переворачивает мир Микки с ног на голову, но Йен — это единственное, на что может смотреть Микки. Интересно, может ли Йен чувствовать кровь, пульсирующую в его теле, чувствовать тепло, проникающее в его кости, запинающееся биение сердца, дыхание. Он стоит в тысяче футах над землей, и человек, которого он любит, обнимает его за талию, и Микки знает, знает, что если бы ему всё ещё было шестнадцать и он лежал в постели, уставившись в пожелтевший от никотина потолок, размышляя, какой будет его жизнь через десять лет, такого он и за миллион лет не смог бы вообразить. Ему известно: будь он тем самым шестнадцатилетним парнишкой, и нафантазируй такую ситуацию — воображаемое свидание с воображаемым парнем — он бы почувствовал лёгкую тошноту и прикусил внутреннюю сторону щёк, чтобы сдержать разочарование от несбыточности своих желаний. Йен убирает телефон в карман правой рукой и, сделав паузу, чтобы краем глаза посмотреть на Микки, поворачивается и встаёт перед ним, всё ещё держа его за талию. По-прежнему настороженно, с губами, сжатыми в прямую нервную линию, Йен обхватывает талию Микки и правой рукой тоже, удерживая его свободно в кольце объятия. С колотящимся сердцем Микки смотрит на него снизу вверх, чувствуя себя в этот момент как в самой нелепой мечте шестнадцатилетнего мальчишки: невероятно, может даже волшебно. Единственный источник света исходит из бара и магазинчика сувениров, поэтому кругом полумрак, и огни позади них сияют так ярко, так красиво, так удивительно. Йен смотрит на Микки и улыбается, и Микки чувствует, что сердце вот-вот разорвётся, когда подаётся вперёд и целует парня, сжимая пальцами ткань его футболки на спине. Это мягкий поцелуй, медленный, без явного языка, но Микки может чувствовать влагу на внутренней стороне губ Йена, и то, как Йен немного всасывает поочерёдно каждую его губу в двух поцелуях, заставляющих колени Микки дрожать. Они дышат друг другу в лицо, когда Йен отстраняется, прижимается лбом к Микки и утыкается носом в его нос. Людей рядом мало, но они всё ещё на публике. Микки усмехается немного, думая об этом, и Йен отстраняется полностью, чмокая его в макушку. — Над чем это ты смеёшься? Микки нервно касается всё ещё дрожащими руками бока Йена, прямо над линией пояса. — Устраиваем людям грёбаное шоу, — говорит он грубовато, но добродушно. — Неловко? — спрашивает Йен, ослабляя хватку рук вокруг туловища Микки. — Извини. Наверное, мне следовало спросить. Микки закатывает глаза и толкает его. — Отпусти меня, — ворчит он, но ухмыляется, да и толкнул он слабо, и Йен корчит ему рожу, а Микки хочет его поцеловать. Когда Йен отдёргивает руки, Микки ловит их и крепко сжимает. И чувствует счастье в своём сердце.⊹──⊱✠⊰──⊹
Они выходят из Центра Джона Хэнкока в десять и вместе идут на метро. Они не обсуждали этого, но Микки полагает, что план всё ещё в том, чтобы поехать к нему домой. Он рад, что Йен не пытается держать его за руку, когда они идут на станцию Чикаго, потому что ладони слишком тёплые и потные. Они сидят вместе в поезде, и Микки наблюдает, как Йен обрезает и редактирует свои фотографии и делает пост в Инстаграме. — Ничего, если я добавлю один наш общий снимок? — спрашивает он, протягивая телефон, чтобы показать Микки. Посмотрев, Микки пожимает плечами. Нормально. Это один из тех, на которых они склонили головы, и Микки немного неловко улыбается и, возможно, выглядит как глупый влюблённый пацан. Но тем, кто подписан на Йена в Инсте, будет пофиг.⊹──⊱✠⊰──⊹
Телефон Микки жужжит, когда Йен размещает пост, и Йен ухмыляется. — Попался, — комментирует он, имея в виду тот факт, что Микки установил на него оповещения. Он отвечает факом и открывает приложение. Просматривает фото с этого вечера, включая их совместное. «Вечер свиданий» — подписан пост, и он уже набрал шесть лайков. Микки медленно выдыхает и дважды стучит по экрану. — Наверное, надо было подождать с публикацией, — замечает Йен, чуть расставляя ноги, чтобы слегка подпихнуть Микки бедром по бедру. — Я, блин, собираюсь устроить целую фотосессию с твоим котом. Микки подпихивает его в обратку, пытаясь вести себя спокойно, расслабленно, даже если чувствует, что сердце и легкие превратились в тёплый сироп. — Я единственный, с кем он общается на протяжении нескольких месяцев, чувак. Не удивляйся, если он тебя невзлюбит. Йен гримасничает, будто мысль о том, что кот может ненавидеть его, абсурдна, и снова толкает Микки в бедро. Микки пинает его в ногу.⊹──⊱✠⊰──⊹
От станции до квартиры Микки примерно десять минут ходьбы. Сейчас половина одиннадцатого вечера, и они уже на Южной стороне, так что потные ладони Микки снова в безопасности, хорошо это или плохо. И блядь. Он не может поверить, что ведёт парня к себе домой. В половине одиннадцатого вечера. Они собираются заняться сексом? К тому времени, как они подходят к его кварталу, Микки немного запыхался. Он чувствует пот под коленками и в подмышках. Когда они оказываются перед зданием, Микки кивает в его сторону. — Я проходил здесь миллион раз. Микки, мы ёбаные идиоты, — фыркает Йен. Они ёбаные идиоты, ага. Но открывая дверь в квартиру своим ключом, Микки в глубине души знает, при других обстоятельствах это, блядь, не сработало бы. — Тут очень даже мило, — комментирует Йен, следуя за Микки в общую зону нижнего этажа. И, честно говоря, так и есть. Всё тут ужасно старое, но у здания есть характер. Стены нижнего этажа — голый кирпич, и миссис Каллаган поддерживает безупречную чистоту, повсюду растения и пахнет кофе от кофемашины Cuisinart, стоящей на маленьком столике у двери. Они поднимаются по лестнице на второй этаж и сворачивают налево на лестничную площадку. Накануне Микки положил темно-синий коврик у двери (19), и он действительно немного гордится, стоя на нём и открывая дверь, чтобы впустить Йена в свою квартиру. Квартира не самая стильная, и усилия, приложенные им по её благоустройству, на уровне всего лишь любителя. Но у него чисто и свежевыкрашено, есть растение и плакаты в рамках, и стоит запах этого грёбаного ветивера (индийской травы, по информации из Google). И что ж, он чувствует себя хорошо, приведя Йена сюда, даже при том, что его потряхивает, а голос немного дрожит, когда он говорит: — Ну вот. Микки закрывает и запирает дверь, а Йен проходит в гостиную и осматривается. Он приподнимает брови, плотно сжимает губы и одобрительно кивает, узнавая в квартире Микки всё, что видел миллион раз по ФейсТайм. — Действительно здорово, Микки, — комментирует он, подходя ближе, чтобы рассмотреть плакаты и маленький филодендрон. Микки краснеет, потому что счастлив это слышать — счастлив слышать, что Йену нравится. Он оставляет его исследовать дальше и идёт кормить кота. — Йоу! — зовёт он, поднимая пустую тарелку Джови и неся её на кухню. И кот не выходит на зов Микки, но заслышав шуршание пакета с кормом, выскакивает из спальни с молниеносной скоростью, а затем запрыгивает на прилавок в ожидании. — Джови! — приветственно восклицает Йен, направляясь на кухню с таким прекрасно сияющим, раскрасневшимся и счастливым лицом. — О Боже! Так странно. Микки смеётся себе под нос и, лишь на мгновение задумавшись, берёт кота на руки и прижимает к груди. Джови — ласковый маленький засранец (особенно когда знает, что получит еду), и он трётся мордочкой о шею и челюсть Микки, мурлыча так сильно, что вырываются трели. Микки кивает подошедшему Йену, который нежно гладит кота по спине и голове и почёсывает за ушами. Ещё он что-то ему нашёптывает, что на самом деле чертовски мило, даже если Микки закатывает глаза. — Хочешь его подержать? — спрашивает Микки, перемещая Джови, чтобы передать. На его вопрос Йен кивает и берёт кота. И, видите ли, Микки немного волновался, что Джови поведёт себя как паршивец. К Микки-то он всегда относился до хрена дружелюбно, даже когда они впервые встретились шесть месяцев назад, но Микки никогда не видел взаимодействие кота с другими людьми. Оказывается, волноваться не стоило. Джови сразу же тянется к Йену, потираясь о его лицо так же, как он делал это со своим владельцем. — Микки, — говорит Йен нежно, так нежно, — у тебя самый милый грёбаный кошак. И Микки наблюдает, как он, блядь, целует Джови в голову, и не может остановить себя от того, чтобы подойти ближе и протянуть руку, погладив спину кота, и в итоге они с Йеном стоят так в течение нескольких минут, лаская Джови. В конце концов Микки всё же отстраняется и возвращается к наполнению кошачьей миски. При этом звуке Джови начинает ёрзать, а Йен наклоняется и позволяет ему выпрыгнуть из рук на пол. Нужно время, чтобы наполнить миску, а затем вымыть поилку и налить Джови воды. Когда Микки поднимает глаза, расставив всё на коврике для кормления, то видит, что Йен наблюдает за ним с мягким выражением лица. И именно тогда Микки полностью осознаёт, что Йен стоит в его дебильной кухне — той самой, из их ФейсТайм сеансов, того первого раза, когда Йен сказал, что хочет поцеловать его. Он сейчас в его квартире. В его пространстве. Он в таком месте, куда Микки никогда не пускал ни единой души — в его собственном месте, в улучшение которого он вкладывал своё время, энергию и пот. Месте, которое Йен помог ему создать. — Эй, — говорит Йен, и именно это нежное «эй» заставляет живот Микки сжаться, руки превратиться в желе, а лицо покраснеть. Микки подходит к нему. Становится рядом. У Йена на футболке кошачья шерсть, а в самом уголке рта — крошечное пятнышко шоколада, которое видно только в том случае, если вы собираетесь его поцеловать. Микки тянется, подаётся вперёд и соединяет их губы. Поцелуй нежный, ничего особенного, просто давление губ, но чем-то, по-видимому, пробирает Йена, раз тот обхватывает руками торс Микки и крепко сжимает, будто поймал его и не собирается отпускать. Он сильный, и приятно быть удерживаемым вот так, даже если Йен делает это игриво. Это словно устойчивая почва под ногами. Безопасность. Микки кладёт руки на край прилавка за спиной Йена и просто наслаждается. Он чувствует, как пряжка ремня Йена прижимается к животу, и чувствует твёрдые мышцы пресса, и расширение грудной клетки каждый раз, когда Йен вдыхает. — Попался, — бормочет Йен, чмокая его в лоб. Микки немного извивается, пытаясь освободиться, и Йен, хмыкнув, поднимает его примерно на три дюйма от пола и успевает сделать шаг, прежде чем опустить обратно. — Ты придурок хренов, — жалуется Микки, улыбаясь и внезапно ударяя Йена в грудь. Йен реагирует с преувеличенным «ой!» и толкает Микки к холодильнику. Не так уж и сильно, но неожиданная тяжесть тела Микки сбивает неоткрытую бутылку кетчупа, стоящую сверху. Она падает на пол с глухим пластиковым стуком. И когда Йен целует на этот раз, это не чмок в лоб. Он наклоняется, придвигается и склоняет голову в сторону, чтобы дотянуться до губ Микки и запечатлеть на них влажный поцелуй. Микки выдыхает, не совсем готовый, и ему требуется секунда, чтобы обрести равновесие, положить руки на веснушчатые щёки Йена и сделать всё возможное, чтобы поцеловать его, блядь. Блядь, он пиздец как увлечён этим парнем. Хотя они уже несколько раз целовались, у Микки всё ещё выходит неловко. Но Йен чертовски терпелив, он просто целует как ни в чём не бывало, не обращая внимания, что Микки немного задыхается, что его губы слегка неповоротливы, и он отчасти неуклюж. Микки целует его, целует и возможно чувствует легчайшее касание языка на своей нижней губе, когда Йен вбирает её в рот и посасывает. На это прикосновение он тяжело выдыхает, и Йен хихикает в ответ, быстро выдыхая носом, потоки воздуха приятно и тепло ударяются о щёку Микки. Йен отстраняется, мягко чмокает Микки с закрытым ртом, а потом ещё раз в щёку. — Устроишь мне экскурсию? — спрашивает он, нащупывая руками талию Микки и быстро её сжимая. Микки, должно быть, выглядит немного ошеломлённым, поскольку Йен откровенно смеётся и снова целует его, сладко, дерзко, с громким звуком, когда отстраняется. — Блядь, предупреждать надо, — ворчит Микки с пылающим лицом, разгорячённым телом и членом, слегка пульсирующим в джинсах от повышенного притока крови к этой области. Тем не менее, он улыбается, когда поворачивается, чтобы устроить Йену запрошенную экскурсию, и чувствует ритмичные массажные движения рук Йена на своих плечах сзади. Из кухни Микки сворачивает направо в маленький коридор, а затем снова направо в ванную комнату. Щёлкает выключателем. — Ванная, — объявляет он, махнув рукой, и опять щёлкает выключателем, гася свет. — У-у. — Йен показывает большой палец вниз. — Ты дерьмовый экскурсовод. Рассказывай давай подробности. Я для тебя целое ёбаное представление устроил. — Ты содрал всё с «Офиса». Щёки Йена краснеют, и в ответ на брошенное обвинение он показывает Микки фак. Уголки губ Микки приподнимаются вверх, хотя он и пытается сохранить спокойное выражение лица. Он снова включает свет. Гид из него никудышный, но он приукрашивает, расписывая Йену современное сочетание своих ванны и душа со скрипучей раздвижной стеклянной дверью и экологически чистого унитаза низкого давления, который иногда приходится смывать дважды. Йен кивает с умным видом, и он такой тупой кривляка, что Микки с трудом сдерживается, чтобы не расплыться в улыбке. Ему как-то удаётся держать себя в руках, показывая маленькую кладовку, полную коробок и случайного барахла, а когда он ведёт Йена в спальню, сердце буквально выскакивает из груди, и Микки краснеет, как придурочный малолетка, но всё ещё не улыбается. То есть он не улыбается, пока Йен не тычет его в живот и не спрашивает, где же он держит свой фаллоимитатор. — Я тебя ненавижу, мать твою, — отвечает Микки, силясь не рассмеяться. — И никогда не покажу тебе эту хрень, так что можешь отвалить. — То есть, если бы я открыл ящик твоей тумбочки, я бы его не нашёл? — Да пошёл ты. Нет. Микки отпихивает его. — Так ты не против, если я проверю? Йен ухмыляется, и он знает, знает. — Ты засранец, и попробуй только тронуть мой ящик, я убью тебя на хуй. Йен подходит, будто собирается сделать это, и Микки следует за ним с колотящимся сердцем, чувствуя, что может упасть в обморок от мысли, что Йен возьмёт в руки ёбаный фаллоимитатор — фаллоимитатор, которым он пользуется пару раз в неделю, воображая, что его трахает этот придурковатый рыжий с веснушками на веках. Но хотя Йен и хватается за ручку ящика, он не открывает его. Просто ухмыляется, как блядский Чеширский Кот, когда Микки издаёт возмущённый звук и поворачивается к нему лицом. — Я не собираюсь, — уверяет он, и в его голосе всё ещё слышится дразнящая нотка, но не настолько, чтобы Микки думал, что он лжёт. — Но ты же знаешь, что можешь показать мне это дерьмо, если захочешь. Я не буду смущать тебя этим или чем-то ещё. Микки многозначительно смотрит в ответ. — Не собираюсь смущать тебя подобным образом. Микки фыркает и садится на кровать. Йен следует его примеру. И во многом это похоже на то, что они делали у Йена неделю назад, когда сидели бок о бок, притихшие, просто оглядывая комнату и пытаясь отдышаться. И тут до него доходит, что в его спальне парень. Что они сидят рядом на его кровати. Что они ходили на свидание и немного целовались у холодильника. Что Йен познакомился с его грёбаным котом, и Микки не знает, почему это так на него действует, но это действует. Действует таким романтическим образом, что у него возникает спазм в животе, дыхание ускоряется, заставляя шею подёргиваться от учащающегося пульса. Даже ладони вспотели. Йен слегка пинает Микки по ботинку. — Хорошо провёл время? — спрашивает он, отодвигаясь назад на несколько дюймов, чтобы сесть ближе к центру кровати. Микки наблюдает за ним (возможно зная, что тот делает), и улыбается, чувствуя, как в животе разливается тепло. Он тоже отодвигается назад, затем, собравшись с духом, забирается полностью на матрас, поворачиваясь, чтобы как следует лечь на край кровати у стены, положив голову на подушку. Йен делает то же самое, ложась на соседнюю подушку, и внезапно они — двое влюблённых мужчин, лежащих вместе в постели, уставившись в потолок. Микки фыркает. Проводит рукой по лицу. — Да, — наконец говорит он, наблюдая за Йеном краем глаза. — Похоже, ты всё-таки неплохой ухажёр. — Неплохой, а? Микки легонько шлёпает Йена по животу, отчего раздаётся странный глухой звук, и они хохочут вместе, пользуясь возможностью просто смеяться, не сдерживаясь. Йен хватает Микки за руку, которая всё ещё лежит на его животе, и держит её там. И они всё смеются и смеются, когда Йен просовывает свои пальцы через пальцы Микки и сжимает их. — Чёрт, — говорит Йен, и Микки поворачивает голову на подушке, чтобы посмотреть на него. Он улыбается, раскраснелся, и он прекрасен. И из-за этого, и из-за того, что он любит его, и по причине множества совершенно невозможных, невероятных вещей, Микки убирает свою руку, поворачивается набок и касается левой рукой щеки Йена. Йен медленно-медленно выдыхает и тоже разворачивается к Микки лицом. И они пристально смотрят друг на друга теми же взглядами, которыми обменивались по ФейсТайм: «я не могу перестать смотреть на тебя» взглядом, «я не могу насытиться тобой» взглядом. Взглядом «я хочу тебя поцеловать», «овладеть каждой твоей частичкой». Затем они тянутся друг к другу, и их поцелуй нежный, мягкий — это любовь, свет и тепло в животе Микки, тепло до самых кончиков пальцев ног. Рука Микки на щеке Йена, и он скользит ею дальше, чувствуя текстуру пробивающейся щетины, ушную раковину, мягкие волосы на виске. Он пробует целоваться, втягивает нижнюю губу Йена в рот, касается её языком, и задыхается, задыхается, когда Йен кладёт руку ему на щёку, скользит ею к его затылку и притягивает ближе, сильнее. Йен отстраняется на секунду, дыша прямо в лицо, и всё хорошо, хорошо, его дыхание совсем не поражает, и у Микки мелькает мысль, что он хочет, чтобы оно было в его лёгких, хочет дышать его воздухом, хочет, чтобы это стало частью его самого. Йен легонько толкает Микки, помогая ему перевернуться на спину, и внезапно наклоняется над ним, обхватив руками торс. И целует, целует его. Сначала это сладкие короткие поцелуи — лёгкие, нежные, но с резким звуком при отстранении. Однако, расхрабрившись, когда живот ноет слишком сильно, а напряжение подобно гудящему проводу, посылающему вибрации по всему телу, Микки обнимает Йена за шею, и в поцелуях происходит перемена. Йен потирает их носы вместе в течение секунды, они разделяют одно на двоих дыхание, губы так близко, что почти соприкасаются. Йен открывает глаза и смотрит на Микки, как будто задавая вопрос, и в этот момент не имеет значения, о чём он спрашивает, совершенно, потому что ответ всегда будет: «Да, чёрт возьми, да». Йен целует, и поцелуй мягкий, открытый. Но на этот раз, вместо того чтобы немного отстраниться и прижаться к губам Микки под другим углом, Йен продолжает поцелуи с неглубоким давлением, скользя в его рот языком. Моментально Микки чувствует, как кровь приливает к члену как никогда раньше, внезапной волной, заставляющей его задыхаться, немного извиваясь, а щёки гореть. И Йен снова облизывает его рот внутри, язык совершает полный круг, лаская язык Микки, и это так, так хорошо и так, так много, что Микки задыхается и просто предоставляет Йену свободу действий. Йен целует его обычно, раз, другой, а затем снова глубоко с языком, и Микки просто притягивает его ближе, втягивает и втягивает, открывая рот, и учится, учится, а Йен позволяет ему. Жар заливает лицо Микки, когда он думает о том, что они делают, думает о том, что ему двадцать шесть лет и он учится целоваться по-французски и делает это со своим парнем на своей кровати в своей квартире. — Блядь, Микки, — шепчет Йен, отстраняясь для вдоха, и Микки не может терпеть. Он притягивает Йена ближе, ближе, невероятно близко, облизывает его рот, влажно и мягко, и целует его, целует, и охуеть как его любит. Он действительно хочет произнести это. Хочет. И знает, что дело наверняка в гормонах, но желание есть, и сильное, и он убирает руки с шеи Йена и нежно отталкивает его от себя, чтобы тот посмотрел на него. Это всё, на что он способен, всё что он может сделать, чтобы не сказать: «Я люблю тебя, я люблю тебя, я, блядь, люблю тебя». Йен улыбается ему. Целует в переносицу, задержавшись на три вдоха. Микки тянет его вниз и делает то, что хотел сделать в течение многих месяцев. Он целует его грёбаные веснушчатые веки — просто касается губами каждого — и, для верности, целует эту особенно тёмную веснушку на лбу. Он бормочет «Йен» в его кожу, прежде чем отстраниться, и одно это слово несёт в себе все неприкрытые эмоции и признания в любви. Йен садится, когда Микки отпускает его. Проводит пальцами по волосам, откидывая непослушные пряди, упавшие на лоб. И действуя, как Микки совершенно не ожидал, он кладёт обе руки на живот Микки и нежно-нежно царапает его ногтями в успокаивающих кругах по ткани футболки. Микки выдыхает и пытается сосредоточиться, сосредоточиться, но это расслабляет и сильно возбуждает. Йен наклоняется и запечатлевает поцелуй на его губах. — Можно? — спрашивает он мягким тоном, лёгким движением головы указывая на живот Микки. Сердце Микки бьётся так сильно, что ему кажется, будто он слышит его, думает, что Йен это слышит, но он кивает. Он сомневается в том, что Йен собирается сделать, но когда тот осторожно приподнимает его футболку до подмышек, обнажая грудь и живот, Микки думает, что должно быть, прав в своих догадках. — Вот эта веснушка, — говорит Йен, дотрагиваясь до той, что находится справа от пупка. Микки вопросительно поднимает брови. — Вроде как хотел поцеловать её с тех пор, как ты прислал мне свою первую фотографию без рубашки. Микки фыркает, и внезапно напряжённая атмосфера, излишняя нервозность начинают рассеиваться. Внезапно они просто улыбаются друг другу, и Йен наклоняется вперёд, лицо нависает над животом Микки, и он дышит, дышит на его кожу. И целует веснушку. Это быстрое мягкое касание губ и нежность, излучаемая Йеном. Микки приходится выдохнуть, и снова, когда Йен опять прижимается к нему губами, проводя ими по коже над пупком. Член и так уже некоторое время балансирует на грани твёрдости, но рот Йена на животе вызывает у Микки прилив крови в худшем и лучшем смысле. Он чувствует тепло и мурашки, а когда опускает взгляд, вжимая подбородок в шею, чтобы посмотреть вниз на своё тело, и видит Йена с волосами, падающими на лицо, склонившегося над ним и оставляющего влажные поцелуи на коже его живота, Микки начинает дрожать. Он чувствует горячее-горячее дыхание, а потом ещё и язык. Йен проводит полоску вверх по животу Микки и завершает её поцелуем в грудь. И никогда в жизни Микки не чувствовал себя так, словно все нервные окончания полностью оголены, впитывая каждое прикосновение губ и языка Йена. Это так невероятно хорошо. И он думает, что может умереть, думает, что может кончить в штаны, когда Йен облизывает его правый сосок. Посасывает кожу чуть ниже. — Йен, — произносит Микки слабым, но напряжённым голосом. Затем включается кондиционер, и Микки чувствует, как слюна Йена холодит кожу. Йен всасывает кожу, проводит губами вниз и целует чуть выше пупка. Эрекцию Микки становится трудно игнорировать, как визуально, так и по ощущениям. Когда Йен на секунду приподнимается, чтобы сменить положение, Микки опускает глаза и видит её — болезненно заметную выпуклость в джинсах. И чем больше Йен целует его и облизывает, тем больше возбуждается Микки, кожа краснеет до самого низа, эта пульсирующая боль начинается в яйцах. — Йен, — повторяет он, на этот раз более сильным голосом. Йен целует его ещё раз, прямо в пупок, и поднимает голову. — Ты в порядке? Микки кивает. Прикусывает губу. Должно быть, это действует на Йена. Он ползёт вверх по телу Микки и нежно целует его в губы. — Ты красивый, — говорит он и снова целует его. Микки тяжело вздыхает и прижимает руку к глазам. Он краснеет и немного потеет, а Йен убирает его руку от лица и целует в щёку. И вместо того, чтобы отстраниться на этот раз, Йен просто проводит губами по щеке Микки вниз, к челюсти и горлу. Он целует его грудь, каждый сосок, а затем скользит вниз, пока рот не оказывается на уровне пояса Микки. Микки смотрит вниз в этот момент, и действительно, действительно думает, что кончит в штаны, когда Йен опускает взгляд на его эрекцию, а затем касается языком пространства между пупком и верхней частью джинсов. И ему двадцать шесть лет, слава, блядь, господи, потому что Микки знает, что если бы он был моложе, если бы он был шестнадцатилетней версией себя, то просто спустил бы в джинсы без малейшего прикосновения. В нынешней же ситуации он всё ещё чувствует пульсацию, и пока ещё может удержаться и не начать трогать себя. Йен берётся за пряжку его ремня и начинает расстёгивать, посасывая и посасывая одно и то же место чуть ниже пупка Микки. И когда Йен отстраняется, чтобы легче было расстегнуть ремень, Микки видит, что он поставил ему засос. — Ты придурок, — жалуется он, задыхаясь, и Йен ухмыляется ему и разводит оба конца ремня в стороны. — Кстати, — начинает Йен, убирая руки с пояса Микки ему на живот, начиная круговые царапающие движения. — Ты как, не возражаешь, если я, эм… — Он делает паузу и улыбается в этой милой, краснеющей, смущённой манере. — Я, наверное, собираюсь тебе отсосать. Если хочешь. И хотя Микки изо всех сил старался держать себя в руках, чтобы не выдать нервозности и сильного возбуждения, он ни черта не может сдержать звук, вырывающийся с выдохом. У него живот сводит от этого романтического возбуждения, которое он иногда испытывает во время их общения по ФейсТайм, усиленного тем фактом, что руки Йена находятся на его животе, и тот просто предложил отсосать Микки. И чёрт возьми, это может продлиться всего две секунды, но Микки собирается получить свой первый минет от парня. И так или иначе, так или иначе, это случится с кем-то, кого он любит, кому доверяет, с кем чувствует себя в безопасности быть собой, в безопасности в своих сексуальных предпочтениях, в безопасности со своим телом. — Хорошо, — говорит он, и это совершенно, совершенно неподходящий ответ.⊹──⊱✠⊰──⊹
Микки едва дышит, когда Йен расстёгивает его джинсы. И это действительно неловко, потому что он не уверен, должен ли помочь, или это часть опыта, чтобы вроде как лечь на спину и позволить этому случиться. Желудок стягивает в узел, Микки прикусывает губу и немного приподнимает таз, чтобы, по крайней мере, помочь Йену спустить джинсы до бёдер. — Сука, где ты это хранил? — спрашивает Йен, ухватившись за пояс серых брифов Микки. (20) У него есть только несколько пар, обычно он предпочитает носить боксеры шортами (которые одновременно являются и его домашней одеждой), но, может сегодня, он, не переставая краснеть, натянул эти, приняв душ после работы. Он опускает руку и шлёпает Йена по груди. — Ты не знаешь всего моего нижнего белья. — Очевидно. Йен заканчивает стягивать джинсы, оставляя их чуть выше колен. И улыбается, когда видит мокрое пятно размером с десятицентовик, и что ж, это единственный недостаток серых брифов. Они ничего не скрывают. Микки знает, что Йену это нравится, но чувствует себя чертовски неловко. Он потирает глаза ладонями. — Протекашка, — поддразнивает Йен, и Микки стонет в ответ. Йен только хохочет, наклоняется и целует мокрое пятно на нижнем белье Микки. — Твою мать. Ты, блядь, не можешь этого сделать, — едва ли не кричит Микки, зажмурившись. — А почему бы и нет? — И он делает это снова, и на этот раз задержавшись, и приложив больше давления, и Микки может чувствовать губы Йена на головке члена, а единственная преграда между ними — тонкая ткань трусов. И это охуенно глупо, но Микки думает, что Йен, блядь, может чувствовать больше выделяемой влаги. Он делает вдох, выдох — дрожащий, заикающийся — и пытается не кончить, когда пальцы Йена цепляются за верхнюю часть трусов и стягивают их. Микки смотрит вниз на себя, и видит, что полностью твёрд, член, розовый и блестящий от влаги, направлен на северо-восток, а лобковые волосы взъерошенные и взмокшие от пота. И чёрт, чёрт, он не может поверить, что Йен смотрит на его член. — Мне действительно это нравится, — говорит Йен, и выглядит таким офигенно доброжелательным, когда Микки смотрит на него сверху вниз. — То, какой ты мокрый, неебически возбуждает. Словно в подтверждение своих слов, Йен наклоняется и касается языком самой свежей порции выделившейся из щели смазки. — Ох, блядь, — выдавливает Микки сквозь зубы, схватившись за одеяло обеими руками. Он задыхается, задыхается, а потом бормочет: — Йен, я кончу в ту же секунду, как ты прикоснёшься ко мне губами. — Ах вот как? Микки просто издаёт хриплый ворчливый звук. И всё это действительно смущает, так как у него, вероятно, дерьмово выходит быть сексуальным в данной ситуации, просто лёжа на спине, сжимая одеяло в кулаках и пытаясь не сорваться. — Жаль, что у нас нет таймера, — говорит Йен, и смеётся, блядь, когда наклоняет голову и просто касается губами кончика члена Микки. Микки выгибает спину, и его бёдра трясутся, живот дрожит, когда Йен качает головой один раз и отстраняется. — Господи боже, — шепчет Микки снова и снова. Йен царапает его живот, затем опускает пальцы ниже и проводит ими по лобку Микки. Он снова прижимается к нему ртом, на этот раз вбирая глубже, используя указательный и средний пальцы, чтобы слегка направить член к месту назначения. Микки выдыхает сквозь зубы с резким шипящим звуком. Его яйца уже подтягиваются, и он чувствует это предательское покалывание у основания позвоночника, в области таза, внутри тела. Он смотрит на Йена и любит его, он любит его, и пиздец купается в ощущениях, закрывая глаза и дрожа. И на этот раз Йен успевает сделать только два приличных покачивания головой, прежде чем Микки толкает его в плечи. — Я собираюсь... Чёрт, я кончаю. Блядь, блядь. Он намеревается оттолкнуть Йена от себя, вынуть член прежде, чем заполнить рот Йена спермой, но Йену, по-видимому, наплевать, потому что он использует этот момент, момент, когда оргазм Микки приближается и приближается, чтобы сосать ритмичными маленькими толчками, поглаживая оставшуюся часть члена рукой. — Йен, блядь. Я... я... И он кончает, кончает жёстко, не в состоянии ничего сделать в этот момент, кроме как зажмуриться, сжать ткань одеяла так сильно, что почти рвет её, задыхаясь. И ох, дьявол, он кончает в рот Йену. От одной мысли об этом у него так скручивает живот, что на мгновение Микки даже чувствует лёгкую тошноту, хотя его переполняет столь сильное наслаждение, что он боится потерять сознание, боится умереть. Он чувствует руку на своей груди и берёт её, даже не глядя, даже не думая, потому что это Йен, и он любит его, и тот держит его за руку, высасывая из него интенсивный край оргазма в свой рот. Микки тяжело дышит после, и слегка стонет, когда слышит, как Йен сглатывает, когда чувствует, что Йен снова целует его в живот, прямо над засосом, а следом в самый центр живота. И всё, чего он хочет, всё, чего так блядь хочет, это поцеловать его. Держать его. Он похлопывает Йена по плечам, хватается за ткань его футболки и тянет вверх. — Ты такой адски горячий, — шепчет Йен, прежде чем прикоснуться губами к губам Микки. И, возможно, это немного противно, потому что Микки чувствует вкус своей спермы на языке Йена, но ещё это охуенно хорошо, и может быть самым приятным ощущением за всю его жизнь, если подумать. Он просто не в силах остановиться, когда толкает Йена на спину и целует его до одури. Его рот повсюду, и может пока ему недостаёт навыка, но Микки полагает, что заработал по крайней мере пятёрку с минусом за энтузиазм. Может, твёрдую пятёрку, потому что Йен задыхается от поцелуев, явно возбуждённый. Микки отстраняется и смотрит на него, смотрит прямо в его полузакрытые глаза, обводит взглядом всё лицо, замечая веснушки, щетину и мягкие, розовые от поцелуев губы и румянец, и знает, что собирается сделать свой самый первый минет. — В душе не ебу, что делаю, чувак, — бормочет Микки, тяжело и быстро дыша. Он играет с краем футболки Йена. — Так что, вероятно, это будет... Йен кладёт руки по обе стороны от лица Микки и притягивает к себе, целуя и мягко посасывая его губы. — Просто делай, что хочешь, — говорит он, проводя большими пальцами по раскрасневшимся щекам Микки, — вполне уверен, что ты мог бы спеть ёбаный национальный гимн, и я бы кончил, так что не стоит слишком беспокоиться на этот счёт. Микки фыркает и наклоняется, чтобы прижаться лбом к центру груди Йена. — Серьёзно, — продолжает Йен, запустив руки в волосы Микки и почёсывая его голову ногтями, — например, «О, скажи, видишь ли ты»*, немедленное семяизвержение. *первые строки гимна США — Долбаный придурок. — Придурок, который возбуждён и увлечён тобой. Микки смеётся в ткань его футболки. Щиплет его за бок. А потом приподнимается, прикусывает уголок губы и изучает Йена. — Хочешь, чтобы я... э-э... Он скользит руками вниз к подолу футболки Йена и поднимает ткань, обнажая его пупок и ту густую полосу рыжих волос, которая ведёт вниз к джинсам. — Делай всё, что тебе вздумается, чувак. Я совершенно серьёзен. Микки переводит дыхание. Ну, он очевидно никогда не делал этого раньше, и такое чувство, что делает что-то странное. Он на мгновение сжимает губы, глубоко вдыхает, а затем выдыхает, склоняясь к обнажённому животу Йена. У Микки всё внутри переворачивается, переворачивается, но по мере того, как он становится всё ближе и ближе, смотря на эти волосы, и на маленький выпяченный пупок Йена, всё, что он действительно хочет сделать, — это коснуться его губами. Так он и делает. Микки прикасается губами к коже чуть выше пупка, оставляя нежный поцелуй, просто целомудренное давление губ. Он чувствует, как у Йена слегка подрагивает живот, и, воспринимая это как хороший знак, делает это снова. И снова. С каждым разом его поцелуи становятся всё менее целомудренными и всё более нежными. Он проводит носом по центру живота Йена, подталкивая футболку вверх, вдыхая запах геля для душа, возможно, намёк на естественный запах, намёк на запах пота, а затем скользит вниз, пока не касается пупка ртом, а затем движется ниже. Йен выдыхает, и его руки и пальцы трогают голову Микки, лениво пробегают по волосам и успокаивающе почесывают затылок. Микки не знает, правильно ли он вообще это делает, но Йену явно нравится. Микки слегка приподнимается, почти садясь, и у него дыхание перехватывает при виде такой твёрдости у Йена в джинсах. Это заставляет его немного вздохнуть, чтобы прийти в себя. Он кладёт руки на ремень Йена. Йен немного менее бесполезен в помощи, чем был он сам, думает Микки, смущённый, всё ещё переживая этот опыт. Йен опускает руки и расстёгивает ремень, его опытные пальцы легко справляются с задачей. Но он позволяет Микки расстегнуть пуговицу и молнию. Когда Микки расстёгивает джинсы, они вместе стягивают их почти до колен. Йен в тех бордовых облегающих хэбэшных боксерах, в которых был на фотографиях с хлопьями, и Микки чуть ли не приветствует их, потому что несколько месяцев назад провёл целую неделю, увеличивая снимки в районе члена и дроча на то, как ткань облегает таз. И теперь он видит их в реальности, и это кажется (пусть это, блядь, и глупо) почти сюрреалистичным. Невозможным. Микки выдыхает, сжимая губы, когда медленный-медленный поток воздуха выходит из его рта. — Ты отлично справляешься, чувак, — поощряет Йен, протягивая руку. Микки принимает её, переплетая их пальцы, а Йен сжимает. И Микки смущён, и знает, что его щёки пылают, но, когда смотрит на Йена, всё, что может видеть, — это доверие, доброта, привязанность. Он мягко высвобождает руку и берёт эти проклятые облегающие бордовые боксеры за эластичный пояс. И, сделав глубокий вдох, медленно тянет их вниз, пока слегка изогнутый в направлении «на час» и прижатый к нижней части живота член Йена не оказывается снаружи. И Микки действительно по-блядски улыбается, так как перед ним то, на что он дрочил в течение многих месяцев, и волна тепла проходит через живот, когда он видит это лично. Член крупный и красивый, с небольшим количеством веснушек вдоль ствола. Всасывая нижнюю губу в рот, Микки берёт член Йена в руку и просто держит его, как иногда держит свой грёбаный фаллоимитатор, чувствуя обхват и вес. Микки почти задыхается, когда видит блестящую бусинку предэякулята, проступающую в щели Йена, будто сам факт того, что Микки держит его так (вроде как бесстрастно и, вероятно, весьма неловко) вызывает у Йена прилив возбуждения. Он гладит его, совсем чуть-чуть, всего лишь пара скольжений пальцами вверх-вниз, и Йен издаёт странный звук, на мгновение зажмурившись. И что ж, это придаёт Микки уверенности, подталкивая к действиям. Он вообще-то немного практиковался — вроде как — закрепляя свой фаллоимитатор на присоску к стене у кровати или иногда к кухонному столу. Он присасывает этого монстра к какой-нибудь поверхности и практикуется в минете, и он вовсе, вовсе не одержим — просто вроде как тренируется, серьёзно, на две-три минуты просовывая его в рот и работая над тем, чтобы прятать зубы и подавлять рвотный рефлекс. Но это, блядь, совсем другое, когда перед ним настоящий член: тёплый, имеющий вкус и нежно пульсирующий. Совсем другое дело, когда к нему прилагается мужчина. Он начинает медленно, вбирая в рот только головку и нежно посасывая (обычные сосательные движения), и его сердце запинается, а член начинает немного пульсировать, когда Микки пробует солоноватую скользкую естественную смазку Йена на своём языке. — Охуеть, — шепчет Йен, поднимая руку и просто касаясь, слегка барабаня пальцами по голове Микки, не нажимая, не направляя, а только устанавливая контакт. Микки отстраняется, а затем прижимает поцелуй прямо над щелью, немного работая кулаком, нежно массируя член. Подбадриваемый хриплыми звуками, издаваемыми Йеном, он начинает снова, принимая для начала пару дюймов, а затем медленно продвигаясь вниз, пока не чувствует, что член упирается в заднюю стенку горла. Желудок тут же вздрагивает, и Микки издаёт тихий рвотный звук, прежде чем податься назад, пока не остаётся только головка, устроившаяся на языке. Он дышит и дышит. Он никчёмен. Он вынимает член полностью и потирает языком чуть ниже головки. — Блядь, Микки, — бормочет Йен, царапая ногтями макушку Микки и издавая звук, как от удара кулаком в спину, — тот самый ёбаный звук, который издал во время их первого сеанса по ФейсТайм, звук, что чуть не отправил Микки за грань. Микки снова опускается, вбирая его в себя настолько глубоко, насколько может не давясь, и пытается слегка покачать головой, быстро-быстро вверх-вниз, вверх-вниз, стараясь по возможности скользить языком по стволу. И вот тогда-то Йен выдыхает, потом ещё раз, и Микки чувствует, как пульс пробегает по члену, а потом ощущает ещё больше солёной влаги. — Ладно. Лааадно... — Голос пронзительный и дрожащий, и Йен трясущейся рукой слегка дёргает Микки за волосы, потянув назад. — Микки, я могу... — он выдыхает сквозь сжатые губы. Микки отстраняется, пользуясь моментом, чтобы скользнуть рукой немного выше по стволу, применяя пальцы как барьер от удушения, а затем возвращает член в рот. Он сосёт и сосёт, в нежном неспешном ритме, и делает всё возможное, чтобы потереться языком о нижнюю сторону, прямо под головкой, где Микки сам сверхчувствителен. Йена начинает немного трясти, и он предупреждает Микки, предупреждает его: — Я сейчас кончу, так что, ух... — Дыхание. Дыхание. — О, чёрт, я сейчас… Микки знает, что ему нужно принять решение, но разве это можно назвать решением? Есть ли у него на уме какой-нибудь другой вариант, кроме того, чтобы прочувствовать всё это в полной мере: потереть языком вверх и вниз у этого места прямо под головкой, скользя свободной рукой по влажным от пота рыжим лобковым волосам, массируя и нежно царапая ногтями? Если и есть, то он об этом не знает. Так что Микки лижет и посасывает, ласкает волосы на теле Йена и слушает, слушает, как Йен разваливается. — Блядь, — вырывается возглас, а затем Йен втягивает воздух сквозь зубы, — да-да-да. Да, блядь. Когда Микки поднимает взгляд, то видит лицо Йена смутно, но пока ему достаточно ощущать трепет и работу его мышц живота. Микки скользит свободной рукой от того места, где она покоится у основания члена Йена, вверх, к участку ниже пупка, и чувствует дрожь, подёргивание и сокращение мышц, когда Йен задыхается, стонет и начинает изливаться. И Микки немного удивляется этому ощущению: во рту вдруг становится очень влажно и скользко, Йен пульсирует-пульсирует-пульсирует-пульсирует — четыре толчка — на языке. Сперма тёплая и солоноватая, и это действительно самая горячая, самая горячая ёбаная вещь в мире, которую можно испытать: рот, заполненный результатом оргазма Йена. Это так охуенно возбуждающе, что Микки даже не заботит факт, что вкус ему неприятен. На самом деле его вообще ничего не заботит, кроме того, что он доставляет Йену удовольствие, что он заставил его кончить, и что он — единственный, сука, человек, который может сделать это сейчас. Он, блядь, добился этого, и это самое приятное, правда. Микки отстраняется и сглатывает, когда Йен заканчивает и его ритмичное хриплое ворчание превращается в долгий сладкий вздох. Йен немедленно стонет в ответ на это и дарит Микки наилучшее впечатление после минета, подтягивая его вверх и завладев его ртом в поцелуе с активным участием языка: громком, влажном, полном приглушенных ммм и дрожащего дыхания. Они успокаиваются через минуту, и всё замедляется. Микки откатывается в сторону, его голова покоится на подушке, и Йен поворачивается, чтобы обхватить его за живот, скользя рукой под футболку и касаясь спины. Они прижимаются лбами друг к другу, сопя носами, а горячие, замедляющиеся вздохи смешиваются в середине. Микки тоже обнимает Йена за талию, и они просто лежат несколько минут, их тела переполнены эндорфинами, дофамином, окситоцином: всеми этими ебучими гормонами любви, которые заставляют Микки целомудренно целовать мягкие губы Йена, а Йена тереться носом о нос Микки, так-так нежно, так-так ласково. И, должно быть, они выглядят глупо — двое мужчин, лежащих на боку, обнимающих друг друга, со всё ещё спущенными до колен джинсами и розовыми, влажными и даже после оргазма только наполовину опавшими членами. Но как только Микки вдыхает запах Йена, чувствует давление его носа и поцелуй его губ, то понимает, что не хотел бы быть нигде, кроме как здесь. Нет ничего, что он предпочёл бы сделать вместо этого.⊹──⊱✠⊰──⊹
В одиннадцать тридцать они снова начинают двигаться, Йен вытаскивает руку из-под футболки Микки и слегка поглаживает его задницу, затем сжимает, прежде чем отстраниться. Микки выдыхает смешок и сам выскальзывает из объятий. Он поворачивается на спину, хватается за джинсы и приподнимает задницу с кровати, чтобы подтянуть их и застегнуть. Закончив, он видит, что Йен сделал то же самое. — У меня есть немного ванильной колы, которую ты любишь, если хочешь, — говорит Микки, садясь. Йен поворачивается, пока его ноги не свисают с кровати, и, показушничая, трижды «качает» пресс, прежде чем наконец усесться и замереть, едва оказавшись в вертикальном положении. Он встаёт, и Микки смеётся над ним, когда Йен немного шатается и дрожит от того, что они делали. Чем они только что занимались, вашу мать. У него только что был член Йена во рту. Микки, блядь, просто проглотил его сперму. Он бросает взгляд на часы, затем мысленно отсчитывает в обратном порядке, и ладно. Он, наверное, продержался около тридцати секунд, а Йен, возможно, около полутора минут. Но это было лучше всего. Ему это понравилось больше всего. Йен протягивает руку, как раз когда Микки думает о том, как он... Ну. Как раз когда он думает в целом о многом, о том, сколько всего в этом парне: всё хорошее, всё, что он не предполагал иметь и через миллион грёбаных лет, будучи шестнадцатилетним подростком, смотрящим в потемневший от никотина потолок и задаваясь вопросами, представляя. Микки берёт его за руку.⊹──⊱✠⊰──⊹
В итоге они слоняются по кухне и гостиной, Йен понимающе ухмыляется, когда Микки достаёт ему ванильную колу из холодильника, прежде чем взять бутылку пива Old Style для себя. — Мой бойфренд покупает мне подарочки, — поддразнивает Йен через несколько мгновений, поднимая бутылку и делая вызывающе хлюпающий глоток. Микки закатывает глаза и прислоняется к стойке лицом к гостиной, где Йен держит в руке палочку с пёрышком на конце и размахивает ею, играя с Джови, который прячется за креслом, виляет задом и выпрыгивает, кидаясь на игрушку. Боже, надо же было так втрескаться. Микки так охуенно влюблён, что не может этого выносить. Это действительно невыносимо, когда после примерно пяти минут игры с котом Йен подходит, прижимается к Микки всем телом, живот к животу, и просто, блядь, обнимает его. И это объятие — настоящее, со сжимающими руками и нежным покачиванием из стороны в сторону, и Йен издаёт мммм звук, будто стискивает Микки с таким большим усилием, что вынужден шуметь. Он заканчивает раздражающе чмокающим поцелуем в щёку, и Микки тычет его в живот и бока, пока Йен не начинает смеяться. И Микки смотрит на него, он любит его, и, блин, не хочет, чтобы тот когда-либо уходил.⊹──⊱✠⊰──⊹
Они проводят ещё около пятнадцати минут, уже вдвоём играя с котом, бросая мышку и наблюдая, как тот преследует её, а затем Йен перебирает коллекцию видеоигр и расспрашивает о них. Квартира Микки не такая уж большая, и они запросто могли буквально шептаться, когда один на кухне, а другой в гостиной, если бы захотели, но они всё равно следуют друг за другом, всегда стоя рядом, всегда проявляя интерес к тому, чем занят другой. Очень много касаний. А иногда и поцелуев. Микки рассказывает Йену о том, чем Mortal Kombat 11 отличается от более старых игр, когда Йен просто наклоняется, подцепляет его подбородок большим и указательным пальцами и прижимает поцелуй к губам, прерывая на середине предложения. А отстраняясь, делает вид, что ничего не произошло, жестом предлагая Микки продолжить и глотая свою колу. Они сидят на полу в гостиной, Микки согнул и подтянул к груди одну ногу, другая выпрямлена, у Йена вытянуты обе ноги в виде буквы V, а между ними — коробка с видеоиграми. — Пожалуй, мне пора домой, — замечает Йен, когда Микки завершает рассказ. И тянется, чтобы поставить бутылку колы на тумбу для телевизора позади себя, а затем берёт коробку с видеоиграми и возвращает на полку. Наверное, ему и правда пора. Микки смотрит на часы на телеприставке. Уже немного за полночь. Но даже если Йену и следует пойти, не значит, что Микки хочет этого. Ни хуя он не хочет, чтобы тот уходил. Он хочет снова заняться с ним сексом, и принять с ним душ и забраться в постель вместе, ощущая их тёплые чистые тела, пахнущие Миккиным гелем «Ирландская Весна». (22) Он хочет проснуться среди ночи и прикоснуться к Йену, обнять, поцеловать. — Если бы я тебе нравился, ты бы завтра взял отгул, — ворчит Микки, просто прикалываясь. Йен ухмыляется, такой счастливый, такой чертовски милый засранец, и встаёт на колени. Он двигается вперёд, один, два маленьких шага на коленях, пока его тело не касается тела Микки. — Я сосал твой член сегодня вечером, — говорит он, забирая у Микки пиво и ставя на кофейный столик. — И ты думаешь, что не нравишься мне? Он улыбается. Возможно, немного лукаво. — Не знаю, чувак, — дразнится Микки. — Просто размышляю. У тебя есть накопившийся отпуск, и… Йен толкает его, опрокидывая на спину на полу гостиной. — И что же с моим отпуском? — спрашивает Йен, вытягиваясь над ним, прижавшись губами к его подбородку. У Микки, блядь, из головы вылетает, что он собирался сказать. — Смотри, — продолжает Йен, касаясь своим носом носа Микки, а затем ведёт им влево и вниз по щеке к челюсти, — если бы ты мне не нравился, я бы, наверное, не стал этого делать. Он целует Микки в шею, потом в горло. Микки выдыхает и поднимает руки, размещая ладони на пояснице Йена, прямо на голой коже в районе крестца, где задралась его футболка. — Ты мне ооочень даже нравишься, чёрт возьми. Йен произносит это мягко и нежно, смещая губы выше, чтобы захватить губы Микки в поцелуе, который, несмотря на то, что начат игриво, сладок и настолько всецело любящий, что Микки чувствует, будто его тело горит в огне. И вот тогда Йен делает выпад. Они прижаты друг к другу: грудь к груди, бёдра соприкасаются под небольшим углом и Йен, блядь, слегка трахает его, скользя своим скрытым в джинсах членом по члену Микки. Это странные ощущения, думает Микки, откидывая голову назад, зажмурившись и позволяя ему посасывать свою шею, пока Йен толкается в него неспешными потирающими кругами. Это странно, потому что так по-дурацки и по-детски, серьёзно. Как то, чем пара тупых подростков занялась бы на заднем сиденье автомобиля. Но ебать, его это заводит. Он был в полутвердом состоянии с тех пор, как отсосал Йену, правда, его член не совсем эрегирован, но набух на пути к стояку, и текущие действия Йена определённо заставляют кровь устремляться вниз. Хуй, блядь, уже затвердел, и Микки, чувствуя, как выпуклость Йена давит на него, задыхается, и задыхаясь, позволяет ему эти трахающие движения. Через минуту дыхание Йена становится слишком тяжёлым, чтобы продолжать целовать шею Микки, поэтому он прячет лицо у его плеча, двигая бёдрами всё сильнее и сильнее. — Блядь, трахаешь меня, — бормочет Микки сквозь тяжёлое дыхание, потирая нижнюю часть спины Йена, прежде чем поднять руки выше, натягивая футболку так, чтобы пройтись пальцами вдоль позвоночника. Йен смеётся, уткнувшись лицом ему в футболку, и Микки чувствует тёплое дыхание сквозь ткань. — Я, блядь, в штаны кончу, — бормочет Йен приглушённым сдавленным голосом. — Блядь, блядь. И есть что-то такое в трахе Йена, что заставляет Микки действовать. Он потирает руками спину Йена вверх-вниз, размещает ладони на его заднице и сильнее прижимает к себе, заставляя раскачиваться всё больше и больше. Йен принимает вызов, обхватывая верхнюю часть спины Микки и скользя руками вверх по его волосам, и толкается, и толкается, сильно, сильно, пока не начинает дрожать. И тогда для них обоих всё кончено. Оргазм Йена наступает с протяжным вздохом, звучащим так, словно из лёгких вырывается весь воздух, напряжение в теле спадает, пока Йен не становится бескостным, тяжёло увалившимся на грудь Микки чуваком. И под звуки освобождения Йена Микки пару раз приподнимает бёдра, крепко зажмурившись, сладкий-сладкий ожог оргазма достигает своего пика, а затем вырывается из него тремя сильными толчками в нижнее бельё. Йен целует его ближе к финишу, и, хотя сам уже кончил, даёт Микки ещё пару толчков, чтобы обеспечить ему настолько хорошие ощущения от оргазма, насколько может. — Чёрт, — бормочет Йен в рот Микки, тяжело дыша через нос. Он поднимает голову и смотрит вниз на лицо Микки, как будто в ужасе от самого себя. — Знаешь, я понимал, что это, вероятно, плохая идея, когда делал это. — Плохая идея, да? — Микки кладёт руку на затылок Йена и тянет вниз, чтобы быстро чмокнуть в губы. — У тебя есть боксеры, которые я могу одолжить? Микки фыркает и толкает его немного, пока тот не слезает с него. Они неуклюже входят в комнату Микки, и он достаёт им обоим чистое бельё из ящика комода. И, может быть, это тоже странно — как мочиться во время звонка по ФейсТайм — но они идут в ванную вместе и, отвернувшись друг от друга, вытираются и меняют нижнее бельё. Микки остаётся в клетчатых боксерах, но Йен снова натягивает джинсы, прежде чем немного ощупать промежность, проверяя, не просочилась ли какая-то влага. — Это сексуально, — криво усмехается он, застёгивая ремень. Микки пожимает плечами. — Как скажешь, чувак. Он поворачивается, чтобы выйти из ванной, и едва переступив порог в коридор, слышит, как Йен спрашивает: — Теперь ты веришь, что нравишься мне? — Долбаный придурок. Микки улыбается и выключает за ним свет в ванной.⊹──⊱✠⊰──⊹
Йен действительно уходит через несколько минут, одевшись и поцеловав Джови в усатую мордочку. Он передаёт Микки свой телефон, попросив сфотографировать их обоих, прежде чем он отпустит кота. Это охренеть глупо, но Йен — вроде как хренов болван, поэтому фиг с ним. Микки фоткает. После этого он провожает Йена вниз по лестнице в общий зал и ждёт с ним, пока тот заказывает «Убер». И они стоят у окна возле двери, наблюдая за серебристой Toyota Camry, когда Йен кладёт руки на бёдра Микки и спрашивает: — Итак, свидание номер два удалось? Микки делает «так себе» лицо, наклоняя голову из стороны в сторону. — Не знаю, чувак. Сначала всё было нормально, но теперь мне нужно постирать твои дебильные боксеры, да ещё и мой кот теперь любит тебя больше, чем меня. — Упс, — шепчет Йен, прижимаясь губами к его лбу. — Ага, упс. И вот, они придвигаются всё ближе и ближе друг к другу, а потом Микки касается губ Йена своими губами, и они некоторое время целуются, пока ждут «Убер». Это не серьёзные поцелуи, так как язык не особо участвует, просто посасывания губ и движения шеи. Но это чертовски весело, и игриво, и Микки ловит себя на том, что смещает Йена в процессе, мягко оттесняя назад, чтобы прижать к различным поверхностям и Йен поступает с ним точно так же. — Ух ты, мне нравится целовать тебя, — поддразнивает Йен между делом. — Ты самый большой долбаный придурок. — Слушай, чувак. — Поцелуй. — Не знаю, что ещё сказать. — Поцелуй. — Ты встречаешься со мной. — Поцелуй-поцелуй. Микки открывает рот, чтобы вздохнуть, а затем прижимает губы к шее Йена, а следом к его губам. — Должно быть, я не очень хорош в выборе партнёров. — Конечно. И теперь их поцелуи наполнены улыбками, из-за чего зубы слегка соприкасаются. Микки целует его и целует, любит его и любит, берёт за бёдра, и разворачивает, чтобы прижать к стене. Но, прежде чем они туда добираются, нога Йена ударяется о ножку маленького столика, и содержимое — горшок с суккулентом (22) и миска с мятными леденцами — падают на пол, с грохотом, громким лишь потому, что сейчас двенадцать пятьдесят ночи. — Твою мать! — восклицает Йен, отстраняясь от Микки, становясь на колени и ползая, чтобы собрать всё. Ничего не разбилось, но мятные леденцы разбросаны повсюду, и из горшка высыпалось около четверти земли. Микки помогает ему собрать всю эту хрень и сгребает столько земли в ладонь, сколько может, ссыпая её обратно в горшок. На самом деле никакого ущерба, серьёзно. Тут подъезжает «Убер», и Микки пинает Йена в ботинок. — Спокойной ночи, — говорит он, вытирая грязные ладони о боксеры. Йен берёт его за плечи и притягивает к себе для последнего поцелуя — просто чмокает, но это так мило. — Спокойной ночи, Мик. Он улыбается, ярко-ярко, будто светится изнутри, и, когда поворачивается, чтобы уйти, по-видимому, решает добавить: — Напишу тебе, когда буду дома. Микки кивает и смотрит, как он уходит. И он молчит, потому что на самом деле, единственное, что хочет сказать: «Не уходи, блядь, чувак». Он смотрит, как Йен садится в такси, а затем, глубоко вздохнув, с мягкой улыбкой на губах, поворачивается к лестнице, чтобы вернуться в свою квартиру. Как только он делает первый шаг, дверь квартиры миссис Каллаган открывается. На ней длинная розовая ночная рубашка, а волосы совсем растрепались. — Микки? — её голос грубый ото сна. — Бля, — бормочет он, проводя левой рукой по лицу. — Да. Извините. — Что это был за шум? — Йен, э-э, — он слегка выдыхает носом (то ли от волнения, то ли от смеха, то ли и от того, и от другого разом), — мой, эм... парень. Он во что-то врезался. Ничего страшного. — Твой парень? — И у неё на лице появляется такое выражение, как будто она вот-вот назовет Микки милым и ущипнёт за щёки. — Это тот самый человек, о котором ты мне рассказывал? Он кивает, чувствуя себя пиздец неловко. Может быть, даже смущённо, хотя и не знает, почему ему должно быть стыдно из-за этого дерьма. — Ну, в следующий раз тебе лучше привести его ко мне. Она грозит указательным пальцем, подчеркивая свои слова. Микки закатывает глаза. Борется с улыбкой. — Спокойной ночи, миссис К. — Спокойной ночи, милый. И он уже на полпути вверх по лестнице, когда она окликает: — Кстати, Микки? Он оборачивается и удивлённо поднимает брови. — В следующий раз не забудь надеть штаны. Это миссис К., так что он не показывает фак. Но действительно думает об этом.⊹──⊱✠⊰──⊹
Когда он возвращается в квартиру, Джови мяукает, стоя рядом с маленьким блюдом для угощений, которое Микки держит на кофейном столике. — Ладно, ладно, — ворчит Микки, доставая пакетик с кошачьим кормом Party Mix из ящика тумбы для телевизора, где держит его, и высыпает немного. Джови, вечно помешанный на лакомствах, немедленно начинает хрумать едой, и Микки не может не улыбнуться этому. Поглаживает загривок кота, пока тот ест. — Ты познакомился с Йеном, а? Он долбаный придурок, верно? — говорит он, продолжая почёсывания. Он такой и есть. Долбаный придурок. Микки плюхается на диван, берёт пиво, которое оставил, когда Йен трахнул его на полу гостиной — господи боже — и делает глоток. Сейчас уже второй час ночи, и ему, вероятно, пора спать, но он просто сидит там несколько минут и думает о своём парне. У Микки Милковича есть грёбаный бойфренд. Он с кем-то встречается. У него есть кто-то, кого можно поцеловать у каждой поверхности. Кто-то, кто может держать его за руку через стол в ресторане. Кто-то, кто может заняться с ним быстрым, игривым потиранием друг о друга до оргазма на полу гостиной, до этого сделав нежный минет на кровати. Кто-то, кого он может привести в гости к своей домовладелице. Кто-то, кто любит его кота. Кто-то, с кем ему действительно весело. Охуенно весело. Он допивает пиво и оглядывает себя: фиолетовую футболку, которую Йен натянул до подмышек, чтобы поцеловать его в грудь и живот, клетчатые боксеры, в которые он теперь одет только потому, что Йен заставил его кончить в другие. Он немного потягивается, приподнимает футболку и смотрит на пурпурно-красный засос размером с пятицентовик под пупком. Дотрагивается до него кончиками пальцев. Блядь. У него есть сраный засос. Его первый сраный засос. И Микки трогает его и думает об этом, когда Йен пишет ему.⊹──⊱✠⊰──⊹
Йен (01:13): Я дома. Микки (01:13): Рад слышать что водитель «Убера» тебя не прикончил Йен (01:14): Йен Галлагер живёт, чтобы сражаться с новым днём. (23)⊹──⊱✠⊰──⊹
Микки ухмыляется. Прикидывает. И, пожав плечами, печатает.⊹──⊱✠⊰──⊹
Микки (01:15): Пришли мне фотки, которые ты сделал с нами Йен (01:15): Микки, ты ёбаный болван. Микки (01:15): 🖕 Йен (01:16): 😘⊹──⊱✠⊰──⊹
Снимки появляются через пару минут, и Микки улыбается, открывая каждый. Йен отправил всего четыре: тот, который опубликовал у себя в Инсте, тот, на котором он целовал Микки в щёку, тот (блядь, ужасный), на котором снял Микки стоящим у окна смотровой площадки, и тот, который сделал сам Микки — с Йеном и Джови. И ладно, последний... Он приближает изображение, смотрит на счастливое лицо Йена, держащего кота, и чувствует, как что-то тёплое расцветает у него в животе. На фотографии Йен прижимает Джови к груди, как ребёнка, уткнувшись носом в его мохнатую макушку. На губах играет улыбка, а глаза закрыты, и Микки просто обожает эту фотографию. Чёртов Йен. Снимок нравится ему так сильно, что возможно, он устанавливает его в качестве экрана блокировки на телефоне. Знает, что это делает его невероятным ёбаным болваном, как и сказал Йен в сообщении, ну и ладно. Кому какое дело? Кого это вообще волнует?⊹──⊱✠⊰──⊹
Йен (01:19): Эй. Забыл спросить. Йен (01:19): Ты всё ещё планируешь прийти на вечеринку Галлагеров на День независимости? Это будет в следующую субботу.⊹──⊱✠⊰──⊹
Это большой шаг, наверняка. Встреча с семьёй Йена. Он вроде как уже знаком с Липом, хотя не видел его много лет, да они и не были друзьями. Он знает про Фиону. Подписан на младших Галлагеров в Инстаграме. Может, всё будет нормально. Он делает глубокий тревожный вдох.⊹──⊱✠⊰──⊹
Микки (01:21): Да, я буду там. Йен (01:21): Не могу дождаться. Йен (01:21): Но ещё я вроде как хотел бы увидеться с тобой до вечеринки.⊹──⊱✠⊰──⊹
Микки хочет увидеться с ним снова прямо сейчас.⊹──⊱✠⊰──⊹
Микки (01:22): Можешь приходить, когда захочешь, чувак.⊹──⊱✠⊰──⊹
Сердце колотится от напечатанного, ведь это кажется странным и необычным для него — пригласить кого-то в гости в любое время. Но на самом деле, после того, что случилось сегодня вечером, он думает, что Йен мог бы выломать его дверь в три часа ночи, и ему было бы похуй.⊹──⊱✠⊰──⊹
Йен (01:23): Круто. Йен (01:23): То же самое, кстати. Ну, знаешь, если ты вдруг снова окажешься рядом с моим домом. Микки (01:23): ОК⊹──⊱✠⊰──⊹
Микки глубоко вздыхает. Он знает, что они делают. Очевидно, они говорят о том, чтобы проводить больше времени вместе, но ещё и о том, чтобы иметь больше секса. Они собираются сделать это четвёртого июля, но Йен также хочет сделать это в течение недели. Блядь. У Микки Милковича есть грёбаный бойфренд. И отношения, которые одновременно сексуальны и романтичны. Сумасшедший выдался год. Подумать только, он запросто мог пройти мимо kestrel и так легко упустить Йена. Он упустил его, когда они были детьми, и Йен был таким глупым веснушчатым рыжим с мечтательным взглядом в «Кэш и Граб», он был другом Мэнди и не раз приходил позаниматься. Возможно, они могли бы прожить вместе всю жизнь, если бы знали тогда то, что знают сейчас. Микки мог потерять всё ещё до того, как получил это, у него вообще никогда не было бы шанса узнать Йена, если бы он просто смахнул рекламу kestrel на порносайте. Одно нажатие. Одно ёбаное нажатие. Изменило всю его проклятую жизнь. Сумасшедший выдался год. С января Микки целовали и трогали, у него был хоть какой-то секс и самый первый сраный засос. Влюбился в кого-то, кто (как он действительно думает), может отвечать ему взаимностью. Одно ёбаное нажатие. Микки на мгновение закрывает глаза, просто позволяя моменту захватить себя.⊹──⊱✠⊰──⊹
Йен (01:25): Спокойной ночи, Микки. До завтра. Микки (01:25): Спокойной⊹──⊱✠⊰──⊹
И вообще, Микки обычно ждёт, когда Йен отправит это первым. Ждёт, пока тот отправит, а потом отсылает в ответ чёрное. Но сегодня вечером? Сегодня к Микки прикасались. Он был любим другим телом и зацелован до потери способности ясно мыслить.⊹──⊱✠⊰──⊹
Микки (01:26): ❤️️⊹──⊱✠⊰──⊹
Он выбирает красное, потому что сам, получая красное, перестаёт дышать. Он надеется, что то же самое произойдёт и с Йеном.⊹──⊱✠⊰──⊹
Йен (01:26): ❤️️ Йен (01:26): Так сильно.⊹──⊱✠⊰──⊹
Его сердце подскакивает к горлу. Он невесомый. Он плывёт. Он просто облако. Микки закрывает глаза и задерживает дыхание: его душа, разум и сердце переполнены. Так сильно, так сильно, и совсем недостаточно.─────ᘒ─────
Некоторые факты четырнадцатой главы:
Хочу поблагодарить mimilaroo за предложение о растении/филодендроне! Микки теперь гордый папа растения благодаря вам!Примечания:
(1) филодендрон Микки: https://i.ibb.co/MSXvXz9/Ferm-Hexagon-Pot-L-Black-Philodendron-Cordatum-4.jpg (2) Ули́сс Симпсон Грант — американский политический и военный деятель, полководец северян в годы Гражданской войны в США, генерал армии, 18-й президент США. Портрет Гранта с 1913 года изображён на банкноте в 50 долларов. (3) Кубинский сэндвич — разновидность сэндвича с сыром, ветчиной и жареной свининой. (4) Центр Джона Хэнкока (John Hancock Center) — небоскрёб, состоящий из 100 этажей, расположенный в Чикаго, в районе Streeterville. Проект небоскрёба в 1964 году разработал Джерри Вулман, на момент разработки проекта небоскрёб позиционировался как самое высокое здание в мире. https://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/9/97/John_Hancock_Center.jpg (5) Чизкейк Фэктори (Cheesecake Factory) — американская ресторанная компания и дистрибьютор чизкейков, базирующийся в Соединенных Штатах. Компания управляет 220 ресторанами с полным спектром услуг. https://b.radikal.ru/b27/2009/b3/77656b2d16f3.png (6) образ Микки на свидании: https://i.ibb.co/B2d17Fg/GUEST-65c88691-75b4-47d5-9e13-cd58e23d8a49-wid-325-hei-325-qlt-80-fmt-webp.png https://i.ibb.co/qjTR63s/Screen-Shot-2020-06-06-at-12-13-45-PM.png (7) Место свидания (Чизкейк Фэктори): https://i.ibb.co/T210j4r/cheesecake-whiteplains-ny.jpg (8) образ Йена на свидании: https://i.ibb.co/Wg0jSgx/Screen-Shot-2020-06-06-at-12-17-30-PM.png (9) запах стирального порошка (а именно Gain): https://cdn-cosmos.bluesoft.com.br/products/37000849322 (10) T.G.I. Friday’s — международная сеть ресторанов американской кухни. Дизайн интерьера известен своими красно-белыми полосатыми навесами, латунными перилами, светильниками Тиффани и пр. (11) блюдо, заказанное Йеном: https://i.ibb.co/m0Pn2gm/d9de4d5d8f5703bdd4d9ada5e9090466.jpg (12) блюдо, заказанное Микки: https://i.ibb.co/ypMMVRh/f8c5c0f8f47375ce378f0f73c01a3de9.jpg (13) «чёрт возьми, горячая вода, горячий душ» — строчка из песни Chance the Rapper «Hot Shower» https://www.youtube.com/watch?v=DMATysGZIeA (14) чизкейк Oreo Dream Extreme: https://i.ibb.co/6B1jVf8/960x720-CCF-Oreo-Dream-Extreme-Cheesecake.jpg (15) смотровая площадка: https://i.ibb.co/q77Hn0k/Chicago-Attraction-360-Chicago-John-Hancock-IMG-3670.jpg (16) вид на огни города со смотровой площадки: https://i.ibb.co/KhPS6fj/Three-2048.jpg (17) https://www.youtube.com/watch?v=q4az-Q9k4-E (18) панорама: https://i.ibb.co/R4w1S2F/360-Chicago-North-View-2016-01-04-reduced.jpg (19) коврик у двери Микки: https://i.ibb.co/fNWDmFN/GUEST-7c9724ba-a7ef-4c36-bec2-44c3fc6ee564-wid-325-hei-325-qlt-80-fmt-webp.png (20) брифы (boxer briefs) — тип мужского нижнего белья, представляющего собой обтягивающие трусы в виде шортов. От переводчика: Во всех случаях, когда автор пишет «boxers», я перевожу это как «боксеры», хотя, опираясь на внешний вид, следовало бы использовать более привычное русскому читателю «семейные трусы» («семейки»). Boxers это то, что постоянно носят ребята в сериале – свободные такие х/б шорты. Но писать «семейные трусы» у меня рука не поднимается. Может, кто-то понял это и так, но тем не менее, знайте, во всех случаях, где не оговорено иное, мальчишки в привычном канонном «семейном» нижнем белье. Текущий случай особенный (Микки собирался на свидание 😊 и надел нечто более сексуальное). Вот такую картинку с основными типами мужского нижнего белья мне прислала Rainyra, когда мы обсуждали этот момент: https://sosbb.ru/wp-content/uploads/muzhskoj-razmer-trusov_12.jpg (21) Irish Spring body wash изначально было только мылом (производимым компанией Colgate-Palmolive): https://en.wikipedia.org/wiki/Irish_Spring#/media/File:Bar_of_Irish_Spring_deodorant_soap.JPG а позднее продуктовая линейка пополнилась в том числе и гелями для душа: https://hip2save.com/wp-content/uploads/2016/03/screen-shot-2016-03-06-at-5-33-26-am.png?resize=603%2C490&strip=all (22) суккуленты — растения, имеющие специальные ткани для запаса воды. Как правило, они произрастают в местах с засушливым климатом. https://www.flowerbunker.ru/media/TSvety/komnatnyetsvety/kaktusy/4.jpg https://noveltystreet.com/wp-content/uploads/2016/03/Succulent-Wonderland-Vertical-Succulent-Garden-Cute-Home-Decoration.jpg (23) Не берусь утверждать, но возможно, это отсылка к песне Live to fight (another Day).