⊹──⊱✠⊰──⊹
Десять лет назад, когда Микки был чумазым семнадцатилетним подростком, обменивавшим травку на пятистраничный литературный анализ «Великого Гэтсби», он и представить себе не мог, что однажды кудрявый говнюк с дерзкой ухмылкой будет помогать ему таскать мебель в квартиру. За исключением свежевыкрашенных кофейных и приставных столиков Микки они с Йеном решили поменять грязную и потёртую мебель его гостиной на более современный и подходящий комплект Йена из ИКЕА. — Ты должен мне гораздо больше, чем пиццу, — ворчит Лип, напрягая мускулы, осторожно поднимаясь по лестнице, волоча за собой один конец до нелепого тяжёлого дивана. — Заткнись нахуй и шевели задницей, — Микки следует за Липом, держа другой конец, и вдвоём они тащат громоздкий, совершенно неудобный в переноске диван вверх по лестнице, просовывают в дверь Микки и ставят перед телевизором. Йен и Карл заходят минутой позже, неся кресло. Вытерев пот со лба нижней частью футболки, Микки направляется к холодильнику и достаёт для всех напитки — пиво для себя и Карла и колу для Липа и Йена. Он двигает напитки по стойке, чтобы их взяли остальные, и скручивает крышку со своей бутылки. — Дом, милый грёбаный дом, — объявляет он, когда остальные хватают свои напитки, протягивая бутылку в шутливом тосте. Ваше здоровье, sláinte (1) и чёртово будем. Выпьем за то, во-что-бы-чёрт-его-дери не ввязался Микки — за эту огромную драматичную семью с рыжим средним ребёнком, которого он любит любовью, горящей под кожей, как электричество. За то, чтобы в будущем он поближе познакомился с кудрявым говнюком, за которым когда-то гонялся по улицам с бильярдным кием. Тем самым чуваком, который наклоняет горлышко своей колы к пиву Микки, будто десять лет стирают мир подростковой враждебности Саутсайда. Может, и так. Карл хватает коробку с пиццей со стола и несёт к Липу, Йену и Микки, собравшимся у угла кухонной стойки, и вчетвером они съедают всю здоровенную пепперони и болтают о глупом дерьме, которое заставляет Микки смеяться с набитым ртом и в шутку поднять средние пальцы вслед Липу и Карлу, когда те уходят полчаса спустя. — Вы с Липом станете друзьями, — бормочет Йен, как только за парнями закрывается дверь. Он бочком подходит к Микки и обнимает его за плечи. — Какого хрена ты несёшь? — Просто предчувствие, — он пожимает плечами и делает медленный глоток колы. — А Карл считает тебя крутым. — Он так считает, да? — Ага, считает. Микки улыбается, когда Йен подходит к нему, ставит бутылку с колой на стойку и обнимает его обеими руками. Он наклоняется, чтобы поцеловать Микки в лоб. — Он не знает того, что знаю я. Микки удивлённо поднимает бровь. — И что же ты знаешь? — Ты милый. — Завали. Йен ухмыляется. Наклоняется, чтобы прижаться губами к подбородку Микки. — Но всё в порядке. Я не собираюсь срывать твоё прикрытие. Буду держать рот на замке, — он нежно облизывает кожу у Микки под ухом. Дыхание горячее, язык ещё горячее. Микки тяжело вздыхает, веки трепещут. — Может, найдём твоему рту иное применение? А? — Чёрт, — Йен фыркает от смеха и начинает медленно оглаживать ладонями бока Микки, постепенно спускаясь к заднице. — Это было чётко. — Да? — М-м-м. Йен хватает Микки за бёдра, прямо под задницей, и, кряхтя от напряжения, поднимает на столешницу. И Микки ожидает, что Йен расстегнёт его ремень, сдвинет джинсы Микки ниже на несколько дюймов, чтобы добраться до члена. Но вместо этого Йен просто встаёт между его ног, обнимает и наклоняется, положив голову на грудь Микки. Микки обхватывает его руками, стискивает по бокам коленями и крепко прижимает к себе. — Мы живём вместе, — произносит Йен тихо, словно раскрывает секрет. Микки склоняет голову и прижимается губами к макушке Йена. Он закрывает глаза и делает глубокий вдох, ощущая сладость вчерашнего шампуня и резкое тепло сегодняшнего пота. Они живут вместе. Микки живёт с человеком, которого любит, разделяя с ним постель, сердце и (он надеется) жизнь, и это самое, блядь, невероятное. Самое невероятное. Он проводит губами по голове Йена, целуя, словно давая обещание, и не может поверить, что весь его мир изменился всего за год. Не может поверить, что его сердце, когда-то раздавленное, как крылья бабочки под сапогом, может так сильно, так уверенно биться под ухом возлюбленного. Йен утыкается носом в его грудь, расслабляясь в объятиях Микки. Микки держит его, и эта близость больше похожа на дом, чем любое физическое место, в котором он когда-либо жил.⊹──⊱✠⊰──⊹
В течение трёх месяцев, прошедших с тех пор, как Микки попросил Йена переехать к нему, они вдвоём, шаг за шагом, принимали решения по поводу мебели: что отдать в секонд-хенд, что пойдёт в дом Галлагеров, а что можно продать и что они хотели бы приобрести, чтобы их жизнь была комфортнее. Бо́льшую часть недели Йен оставался у Микки, проводя в своей квартире минимально необходимое время, позволяющее не чувствовать себя совсем уж паршиво, продолжая оплачивать аренду за оставшийся период. И даже тогда Микки чаще всего ехал к нему после работы с сумкой на буксире, покупая по дороге еду навынос. Срок аренды Йена истекает четырнадцатого ноября, и в этот день они вместе перевозят последние вещи из квартиры Йена в квартиру Микки. Они подкупают Липа и Карла едой, чтобы те помогли с погрузкой и транспортировкой мебели, и предлагают пиво двум соседским парням неопределённого студенческого возраста за то, чтобы те перевезли их первые совместные покупки на ручных тележках. (2) Это дешёвые стиральная машина и сушилка (всего по 450 баксов за каждую), но в отличном рабочем состоянии, выглядящие блестящими и новыми в универсальном шкафу Микки, который-на-самом-деле-должен-быть-постирочной. Он чувствует себя настоящим грёбаным взрослым, передавая пиво ребятам, а затем проходя по коридору в свою квартиру, чтобы осмотреться. Он упирает руки в бока и глубоко вздыхает, а Йен обнимает его за плечи в тишине их общего пространства и позволяет немного подумать. И вот, спустя четыре часа, Йен полностью переехал, мебель на месте, коробки громоздятся на полу в прихожей, а Микки сидит на столешнице, обнимая любимого мужчину и чувствует себя невероятно счастливым из-за мягких вещей. Это — Йен, и это — их общая квартира, и это — жизнь, о которой Микки и помыслить не мог.⊹──⊱✠⊰──⊹
Микки ворчит, но помогает Йену распаковать его барахло. Не сказать, что у него куча места для хранения — только шкаф шириной метр восемьдесят и скромный комод с тремя выдвижными ящиками, в котором он держит одежду. Но им и этого достаточно. Они сваливают бельё Йена вместе с бельём Микки, потому что всё равно носят один размер, регулярно физически контактируют с причиндалами друг друга, и нет никакого смысла разделять это дерьмо, когда всё одинаковое. Найти место для более приличной одежды Йена ещё проще, поскольку в шкафу у Микки только плохо сидящий костюм, пара вариантов рабочей униформы и несколько рубашек, которые он надевал только раз или два. — Тебе это тоже кажется странным? — мягко спрашивает Йен, засовывая последнюю форменную рубашку с длинными рукавами в шкаф и делая несколько медленных шагов назад, чтобы оценить свою работу. Микки наблюдает за ним, растянувшись на кровати после того, как запихнув футболки и шорты Йена в нижний ящик комода понял, что больше ничем помочь не может. Он пожимает плечами и перекатывается на спину. — Вроде как. — Но странно в хорошем смысле, да? — голос Йена становится громче, когда он пересекает комнату, и Микки чувствует, как матрас проваливается, когда Йен забирается к нему на кровать. — Х-м-м, — Микки наблюдает, как Йен наполовину растягивается на нём, подперев голову правым локтем и перекинув левые ногу и руку через Микки. Он на мгновение задумывается, но вовсе не потому, что когда-либо скажет «нет», поскольку, конечно же, это хорошо. Это, блядь, прекрасно. Но он не может точно определить это чувство, потому что не в состоянии полностью поверить, что это вообще происходит. Йен смотрит на него терпеливо, покусывая верхнюю и нижнюю губы поочередно. Микки фыркает. — Это… Йен приподнимает брови. И что ж, это трудно объяснить. На самом деле, это — всё. Всё хорошее, что есть на свете. Но это так же пиздец странно. Как лечь спать в дерьмовой квартире, а проснуться в особняке стоимостью в миллион долларов. Невообразимо. Достижение чего-то недостижимого. Микки сдвигается и обнимает Йена правой рукой, успокаивающе проводя пальцами по спине. — Странно в хорошем смысле, да? — снова подсказывает Йен мягким тоном с оттенком беспокойства в каждом слове. Микки просто смотрит на него, блуждая глазами по лицу: по веснушкам, что темнее в тени и ещё более многочисленны после августовского загара, по выбившимся из бровей волоскам, по рыжим ресницам и милой асимметричной челюсти, покрытой двухдневной щетиной. И чёрт возьми, может, он и не в состоянии понять свои чувства в этой ситуации достаточно, чтобы правильно сформулировать их, но он знает, что так сильно любит Йена Галлагера, что его сердце не в силах вместить всё это. Это чувство переливается. Растекается по животу Микки и его груди, резко устремляется вниз, сжимается и скручивается. На самом деле это просто другое слово для бабочек. Оно перетекает в горло, рот, нос и выходит на выдохе в виде ухмылки и смеха, прижимается к горлу Йена, приглушается тёплой щетинистой кожей и заканчивается поцелуем. — Что? — удивлённо спрашивает Йен. Он отстраняется и смотрит на Микки с кривоватой улыбкой. Микки опять смеётся, и тянет его обратно, говоря мягко и медленно, прямо в его челюсть: — Я даже не знаю, чувак. — Странно в хорошем смысле, да? — не сдаётся Йен, соскальзывая ниже, пока их рты не оказываются на одном уровне, а их дыхание с нотками пиццы, колы и пива не смешивается, становясь горячим и почему-то вовсе не неприятным. Микки прижимается на дюйм ближе в мягком, посасывающем поцелуе. Он скользит рукой вверх по спине Йена к его челюсти, обхватывая подбородок и поглаживая большим пальцем щёку. — Странно в замечательном смысле, чувак, — шепчет он, отстраняясь, прежде чем прикусить верхнюю губу Йена. У Йена отвисает челюсть. На Микки что-то находит, сердце запинается, живот сжимается. Он утыкается в Йена носом, наклоняет голову и целует, потирая пальцами сильную челюсть и шероховатую, покрытую щетиной кожу, вбирая лёгкими его быстрые выдохи, поглощая то, чем бы это для него ни было — какое бы счастливое чувство ни разливалось в его груди.⊹──⊱✠⊰──⊹
Какое-то время они целуются, а потом занимаются любовью. Они медленно раздеваются, разъединяя губы, только чтобы снять одежду. Они дохрена отвратительные, честно говоря: тела скользкие от остатков пота после целого дня, занятого переездом, дезодорант в подмышках на последнем издыхании, но всё в порядке. Всё более, чем прекрасно, когда Микки распластан на спине под Йеном, а их пальцы переплетены и вдавлены в матрас. — Бля, Микки, — выдыхает Йен, покачивая бёдрами между его коленями. Он звучит изумлённо, будто проснулся во дворце после того, как заснул в клоповнике. Микки хмыкает и вжимается головой в подушку, чтобы лучше видеть его — падающие на глаза пряди, прямой, покрытый волосками торс, встречающийся с торсом Микки в районе живота. — Мы живём вместе, — Йен ухмыляется, отрывая правую руку от Микки, чтобы обхватить его подбородок. Он наклоняется, прижимается поцелуем к его губам, потом соединяет их лбы. — Типа официально. Микки улыбается под тёплым потоком его дыхания и свободной рукой расчёсывает волосы Йена. — Вычёркиваешь дерьмо из своего списка? — Полностью. — Полностью? — М-м-м. Они целуются нежно и сладко. — Какой следующий пункт? — спрашивает Микки лёгким, дразнящим тоном. Йен отстраняется и тянется к ящику тумбочки, чтобы взять смазку. — Заставить тебя кончить. — Думаю, мы это уже пару раз вычеркнули, крутой парень. Йен ухмыляется, открывая тюбик большим пальцем и выдавливая каплю на руку. — Но не как живущие вместе партнёры. — Партнёры, да? Йен пожимает плечами и потирает пальцы, разогревая смазку. Его губы сжимаются в прямую линию, на мгновение на лице появляется застенчивость, а затем медленно исчезает, будто он решил не смущаться, в конце концов. — Партнёры. Бойфренды. Как угодно. Микки немного сдержано улыбается ему и кивает. — Мне нравится. — Да? Приятно и мило говорить об этом, пока Йен обводит вход Микки смазанным пальцем. Он вводит один, затем быстро другой, их регулярная сексуальная жизнь упрощает подготовку Микки до двух пальцев перед началом. — Ага, — бормочет Микки, отчасти в подтверждении, отчасти во вздохе удовлетворения. Когда Микки готов, Йен смазывает себя и надавливает, и Микки думает о том, что никогда не сможет привыкнуть к этому. Это никогда ему не надоест. Ощущение горячего члена Йена, проникающего глубоко в него, эта практически чрезмерная полнота, медленно уступающая место именно тому, чего он хочет, тому, в чём нуждается. По меркам некоторых, это проклятая скучная нежнятина, но Микки никогда не перестанет любить эту позу: они оба живот к животу, конечности Микки оплетают Йена, тело медленно скользит вверх-вниз на простынях, дюйм за дюймом. Они не каждый раз трахаются в этой позе — это не всегда то, чего они жаждут, этот интенсивный контакт лицом к лицу, почти не прекращающиеся поцелуи, разделённое дыхание, пристальные взгляды и улыбки. Но когда они делают это, это глубоко, а иногда медленно, и это похоже на передачу любви, грудь к груди, живот к животу, обмен теплом. Йен обхватывает руками голову Микки, запускает пальцы в волосы и тяжело дышит ему в лицо, двигаясь внутри. Микки обнимает Йена за торс, сцепляет ноги на его талии и притягивает ближе и ближе. Его грёбаный партнёр. Микки наблюдает за лицом Йена, чувствует движение этой полноты в себе: внутрь и наружу, мягко-мягко, а потом сильнее, быстрее. Его партнёр. И когда он царапает пальцами вспотевшую спину Йена и зажмуривается, позволяя партнёру любить его своим телом, позволяя ему выталкивать эти мягкие, как от удара в спину, вздохи удовольствия, Микки приходит в голову, что это навсегда и он это знает. Он это знает, и даже если это не так, даже если мир рухнет и они расстанутся, он знает, что это Йен. Йен — единственный мужчина, которого он когда-либо полюбит, единственный человек, которого он когда-либо захочет почувствовать внутри себя вот так, двигающимся в нём, с этим милым сексуальным выражением лица, о котором Йен вероятно даже не догадывается: сморщенный нос, зажмуренные глаза и приоткрытый рот. Микки открывает глаза и улыбается ему, притягивает ближе, прижимается ртом к верхней губе Йена и посасывает. — Так приятно, — бормочет он, отстраняясь, потому что это правда — как тепло, и жизнь, и интенсивность страсти, которая горит под их кожей, просачивается через поры. Он чувствует приятное покалывание в животе, резкий, острый всплеск удовольствия внутри, потрясающую полноту, которая обеспечивает трение именно там, где Микки нуждается в нём, именно так, как он этого хочет. — И мне тоже, — шепчет Йен и скользит руками вниз, чтобы подхватить Микки под поясницу. Он тянет, и этот толчок заставляет их обоих смеяться, и Микки приходится использовать свои руки, чтобы подняться, но внезапно Йен садится, выпрямляясь, а Микки оказывается у него на коленях, и Йен всё ещё внутри. Йен обхватывает Микки за талию, впиваясь ногтями в кожу спины, а Микки приподнимается на колени и крутит бёдрами, опускаясь, стремясь найти эту идеальную точку. — О, мой грёбаный бог, — выдыхает Йен, скользя руками к заднице Микки, сжимая ягодицы и разводя их в стороны, толкая Микки сильнее на свой член при каждом движении вниз. Микки стонет, а потом улыбается, потому что ему хорошо и он счастлив. Он всегда улыбается во время секса с Йеном, будто его грёбаный индикатор удовольствия сломан, и всегда указывает на «счастье», независимо от того, насколько ему кайфово, независимо от того, насколько всё интенсивно, насколько они возбуждены, член Йена просто заставляет его ухмыляться, как придурка. Он открывает глаза, обхватывает Йена за шею, притягивает к себе и дышит ему в губы, целуя изо всех сил сквозь улыбку. Йен хихикает в ответ, ухмыляясь так широко, что их зубы на мгновение сталкиваются. Грёбаные партнёры. Микки потирает их носы друг о друга, посасывает щетинистую линию челюсти Йена и нежно прижимается к его груди, пока Йен не ложится на спину, предоставляя Микки полный доступ оседлать его. И теперь Микки не столько подпрыгивает, сколько вращает бёдрами, прижимая руки к груди Йена, касаясь пальцами его сосков и ключиц, хватаясь за плечи, пока Йен крепко держит его за талию и направляет взад-вперед и по кругу. — Чёрт, — шепчет Микки, откидывая голову и закрывая глаза. Он прикусывает нижнюю губу и наслаждается прикосновением члена Йена к простате — идеально, идеально каждый раз. Это длится несколько мгновений, они оба тяжело дышат, не разговаривая, но позволяя тихим стонам и задыхающимся ругательствам сорваться с губ, когда всё становится интенсивным. Микки теряется в этом, теряется в удовольствии, в грёбаной улыбке на лице и проклятых бабочках в животе. Внезапно Йен бормочет: «Микки», и это не сексуальный комментарий, а попытка привлечь внимание. Микки выдыхает и открывает глаза, переводя взгляд на Йена, красиво раскрасневшегося и вспотевшего: лоб блестит, а волосы завиваются по краям от влаги. — А? — спрашивает Микки, покачивая бёдрами в постоянном ритме, от которого веки тяжелеют и норовят закрыться. Йен сжимает его бёдра, пальцы впиваются в кожу. — Я так сильно люблю тебя, — говорит он, прежде чем поджать губы и медленно выдохнуть. Микки улыбается и наклоняется, чтобы поцеловать его. Он чувствует, как руки Йена двигаются к его волосам, направляя его голову и меняя угол поцелуя. — Боже, я тоже… тебя люблю, — бормочет Микки, теряя координацию во всём теле, бёдра заикаются, язык заплетается. Йен ставит стопы на кровать, сгибая ноги, и Микки привстаёт на колени и готовится к завершающим толчкам Йена. Йен притягивает его как можно ближе, держа так крепко, что у Микки перехватывает дыхание, и загоняет бёдра сильными, резкими толчками вверх, даря Микки острые ощущения и заставляя тяжело дышать открытым ртом. Вереница проклятий срывается с его губ, когда Йен хватает Микки, вбиваясь в него. Тело напряжено и выгнуто, когда он распрямляет спину. Он близок. — Собираешься кончить? — шепчет Микки, с трудом выговаривая слова сквозь тяжёлое дыхание. Йен яростно кивает и крепко зажмуривается, а Микки снова раскачивается на нём, даже когда Йен и сам толкается. Он потирает его соски и проводит пальцами по волосам на груди, и Йен задерживает дыхание. — Кончай в меня. Бля, Йен. — Хорошо. Да. Да-да-да. И то, как он это говорит, охуенно мило, будто он соглашается на что-то, а не просто позволяет удовольствию взять верх. Микки смеётся прямо посреди всего этого, находясь в пяти секундах от оргазма и обхватывает рукой свой член. — Да? — дразнит он, поглаживая себя в равномерном темпе, пальцы легко двигаются по скользкой естественной смазке. Он слышит, как влага предэякулята Йена смешивается со смазкой, вызывая скользкий хлюпающий звук с каждым толчком члена в Микки, и это пиздец сексуально. Заставляет живот Микки напрячься. — Ага. Сейчас кончу. — Да? — Заткнись. Они задыхаются от смеха, и Микки наклоняется, чтобы нежно поцеловать Йена, трогательность этого поцелуя заставляет Йена расслабить ноги и запустить руку в волосы Микки, притягивая его к себе для ещё одного поцелуя, а потом ещё одного. Микки снова принимается двигать бёдрами, а Йен занят поглаживанием члена Микки, и вместе они медленно подводят свои тела к финишной черте, выше, выше, выше по холму перед свободным падением. — Кончаю, — произносит Йен слабым и дрожащим голосом, и Микки ритмично сжимается вокруг него, к настоящему времени точно зная, как это сделать, как заставить его чувствовать себя охуенно потрясающе. Йен слегка приподнимает бёдра, слабая попытка под весом Микки, и извивается, тело краснеет ещё сильнее, грудь покрывается пятнами. Он издает тихий стон, а потом кончает, и Микки всё это чувствует. Он ощущает пульсацию его члена, поток влаги, интенсивную волну собственного возбуждения из-за всех чувств к этому мужчине под ним, — проклятой любви всей его жизни. Когда Йен заканчивает, у него перехватывает дыхание, и Микки замедляет свои движения, наблюдая за удовольствием на его лице, когда он отходит от экстаза. За тем, как разглаживаются его черты: лоб и нос уже не сморщены, нижняя губа расслабляется. Он открывает глаза и улыбается, тяжело и устало дыша, а Микки наклоняется и нежно целует его в губы. — Кончи мне на лицо, — шепчет Йен, и Микки забывает сделать вдох. Он хихикает, потому что это немного забавно, даже если чертовски жарко, и медленно соскальзывает с смягчающегося члена Йена, съёживаясь от прилива спермы, которую чувствует, вытекающей из него и капающей на лобок Йена, а затем на его живот, когда Микки двигается вверх. И кончить на лицо своему парню, вероятно, должно быть очень эротичным опытом, но Микки просто думает, что это весело. Он уже проделывал это пару раз, и Йен всегда был таким милым. Микки улыбается, направляя свой член в рот Йена, и доводя себя серией быстрых-быстрых движений, которые заставляют его стонать. — Чёрт, — стонет он, кончая, держась за свой член и чувствуя, как он пульсирует на лицо Йена. Йен зажмуривается, будто Микки брызжет на него кислотой, и Микки думает, что это так охуенно глупо, и он любит его так охуенно сильно, что смеётся сквозь пик оргазма, чувствуя себя так хорошо, что едва может это вынести. Йен тоже смеётся, и внезапно они уже целуются, и у Микки собственная сперма по всему лицу, и, ну, это отвратительно, но, чёрт возьми, и потрясающе тоже. — Горячо, — фыркает он, проводя рукой по щеке и глазу. — Так горячо, — соглашается Йен, и он совершенно серьёзен. Они целуются, медленно и с улыбками, и, господи-ёбаный-боже, они партнёры, и живут вместе, и Микки любит каждый грёбаный миллиметр Йена Галлагера.⊹──⊱✠⊰──⊹
Микки плюхается в сторону, хватает салфетку Kleenex, вытирает лицо, потом комкает её и швыряет в голову Йена. Йен показывает ему фак, но хватает её, чтобы привести себя в порядок. Микки берёт другую и, потеряв буквально любое чувство стыда после того, как его трахали без презерватива по крайней мере пять раз в неделю в течение трёх месяцев, собирается вытереть задницу. — Стой-стой-стой, — просит Йен, поднимая руку. — Можно мне это сделать? Микки закатывает глаза и стонет. — Да иди ты, вот что ты можешь сделать. Йен наклоняется, чуть не падая с кровати, пытаясь схватить джинсы, и достаёт из кармана телефон. — Пожалуйста. — За каким хреном тебе нужно это дерьмо? — Хочу посмотреть на твою задницу на работе. — Чё за нах? Йен разражается хихиканьем и противно плюхается на Микки. — Пожалуйста. Микки смотрит на него, прищурившись. Йен спрашивал с того самого утра в душе, когда они трахались без презерватива первый раз. Микки считает его грёбаным чудиком. — Пожалуйста, Микки. Микки фыркает и отталкивает Йена от себя. — Если ты случайно выложишь это дерьмо в Инстаграм, я, блядь, тебя убью. — О боже, — говорит Йен легким и весёлым голосом, — можешь себе представить? Микки переворачивается на живот и встаёт на колени. — Давай шустрее. Это безболезненный процесс, но он заставляет Микки смущённо съёжиться. Хотя, в общем-то, оно того стоит, судя по выражению лица Йена, когда он заканчивает. Он раскраснелся, и дыхание снова участилось от возбуждения, хотя он явно пытается его унять, дыша через сжатые губы. — Спасибо, — говорит он, расплывшись в улыбке. Он проводит пальцем по экрану, вероятно, помещая снимок в папку «Обнаженка». — Хочешь посмотреть? — Не-а. — Похоже на что-то из порнухи. — Извращенец. — Да, — Йен откладывает телефон и бросает Микки на кровать. — Самый извращенский извращенец, — он целует его, и это ни капельки не извращение.⊹──⊱✠⊰──⊹
Они жарят стейки и запекают картофель на ужин. Пока еда готовится, они забавляются с Джови, бросая игрушечную мышку, чтобы он гонялся за ней, и дразня кота перышком на палочке, а тот подпрыгивает и пытается сцапать перо когтями. — Пойдем, Джовс, — говорит Йен, когда приходит время есть, подхватывает кота и долго прижимает к себе, прежде чем снова опустить. Микки наблюдает, накладывая им еду, и не может не чувствовать учащённого биения сердца. Сейчас это их общий кот, по сути. У Джови два грёбаных папаши. Он фыркает, и Йен подходит к нему сзади, сжимая его талию и игриво кусая за плечо. — Что? — Ты и кот. — Ах. Он мой приятель, — Йен шлёпает Микки по заднице и идёт за приборами.⊹──⊱✠⊰──⊹
Через несколько минут, когда они едят и не всерьёз спорят о чём-то глупом, раздаётся стук в дверь. Миссис Каллаган оставила пластиковый контейнер Tupperware с банановым пудингом и приклеенной к крышке запиской: «Не хотела мешать. Люблю вас, мальчики. Наслаждайтесь временем, проводимым вместе сегодня вечером и каждый вечер после.» — Вот бы, она была моей бабушкой, — говорит Йен с нежной улыбкой, когда Микки толкает записку к нему, чтобы он тоже мог её прочитать. Он расправляет бумагу, которую Микки немного смял, и когда переворачивает её, ухмыляется. — Глянь-ка, — он передаёт записку через стол обратно Микки. На обороте, как будто ей не хватило места на одной стороне, написано: «Не забудьте потанцевать друг с другом. Ваша любовь будет вечной.» Микки ворчит и снова принимается резать стейк.⊹──⊱✠⊰──⊹
— Знаешь, — говорит Йен, когда они заканчивают есть, ополаскивают посуду и ставят в посудомоечную машину, — наверное, нам следует последовать её совету. — Как я оказался с самым сентиментальным засранцем в мире? Йен только улыбается ему, не размыкая губ, так мило. Он берёт Микки под локоть и вытаскивает на середину кухни. Медленный кавер Уитни Хьюстон уже играет в bluetooth динамике, и ладно. Неважно. Микки влюблён. Он влюблён в Йена Галлагера и собирается танцевать с ним на их кухне, и он будет счастлив, свободен и в безопасности в его объятиях. Он будет дома. Йен целует его в лоб снова и снова, пока они танцуют — мягкие, лёгкие поцелуи, которые означают только нежную любовь. Микки обнимает его, утыкается лицом в тёплую шею, вдыхает запах мыла, оставшегося после недавнего душа, и чувствует, что всё привело его к этому. Вся его грёбаная жизнь. Его боль, его тревоги и его страхи. Всё вело его к этому моменту. Все сражения вели сюда. Момент, когда Микки стоял в дверях спальни своего отца с бейсбольной битой, со слезами, стекающими по его лицу, желая только одного — быть свободным. Желая этого. Он целует Йена в шею и крепко обнимает, и они танцуют до тех пор, пока песня не кончается, пока не заиграет Kodak Black’s, и они смеются, поддразнивая друг друга и пытаются двигаться вразрез с ритмом. — Придурок, — бормочет Микки через минуту, отталкивая Йена. — Ага, — Йен берёт его за руки и ведёт в спальню.⊹──⊱✠⊰──⊹
Микки часто просматривает подборку «Чувственный Минет» на своем любимом порно-сайте. Там около двенадцати видео медленных, тщательных минетов, от которых у Микки пальцы ног поджимались, когда он дрочил, представляя, что ему так отсасывают, представляя, как рот какого-нибудь парня обхватывает его член, сосёт и лижет. И когда они с Йеном делают друг другу минеты в первую же ночь в статусе живущих вместе партнёров, Микки не может не думать, что запиши они видео, оно идеально бы вписалось в эту подборку. Поза 69 немного неудобна, когда разница в росте составляет почти пятнадцать сантиметров и несоответствие в пропорциях туловищ и ног, но они, как и во всём остальном, справляются. Они ложатся на бок и обнимаются, отсасывая друг другу медленно, тщательно и так чувственно, как Микки никогда не видел в порно. И они задыхаются на протяжении всего этого, сжимая бёдра друг друга и отстраняясь, чтобы отдышаться, когда удовольствие достигает точки, где они больше не могут сосать. — Бля, Микки, — стонет Йен, обдавая горячим дыханием яйца Микки. Он целует его и тянет обратно в рот, и Микки приходится отодвинуться, чтобы не подавиться Йеном. — Это так чертовски жарко, — бормочет он, поглаживая член Йена, прижимая влажную, скользкую головку к губам, периодически облизывая и посасывая её. — Чёрт, я хочу, чтобы ты кончил мне на лицо. — Микки, о боже, — Йен перестаёт сосать и начинает ему надрачивать, а потом он не в состоянии делать что-либо, подступая так близко к краю, что Микки чувствует пульс сердцебиения в члене Йена под своей ладонью и небольшой прилив естественной смазки на губах. — Давай, — подбадривает Микки, поглаживая быстрее, потирая головку члена о мягкую подушечку своего языка. — Я готов. Йен издаёт пронзительный звук, а следом долгий, дрожащий выдох, и Микки закрывает глаза, когда ощущает горячие брызги спермы на губах и подбородке. — Блядь-блядь-блядь, — бормочет Йен. Он слегка скручивается в себя и одновременно пытается, но не может поймать член Микки, и Микки, сжалившись над ним, берёт его в рот, последняя волна спермы оседает на задней части горла. — Господи Боже, — Йен выглядит разбитым, когда смотрит, как Микки проводит пальцем по подбородку. — Ты убил меня. Микки обнимает Йена за бёдра и нежно целует — сладкими, посасывающими поцелуями в чуткие, мягкие места возле паха. — Рано тебе помирать, чувак. Работа ещё не закончена. Йен смеётся и, словно потеряв все силы, чтобы сделать что-то ещё, прижимается одним поцелуем к мокрой головке члена Микки. Микки даёт ему минуту, а затем тянет вверх, располагая так, чтобы они могли подолгу целоваться. — Я никогда не смогу насытиться тобой, — уверенно говорит Йен, поднимая голову и глядя Микки в глаза. Микки улыбается, проводит пальцами по потным волосам Йена. — Хорошо, потому что я, вроде как, надеюсь застрять с тобой надолго. Лицо Йена расплывается от радости, и он так прекрасен. Микки надеется, что он это знает. Он притягивает его к себе, прижимается губами ко лбу и шепчет: — Ты охуительно красив, чувак. Йен хихикает. — Я собираюсь отсосать тебе, несмотря ни на что. Не надо меня умасливать. — Не собираюсь умасливать твою задницу, — он шмыгает носом и скользит руками по шее Йена, обхватывая ладонями, ощущая тепло и влажность пота. — Просто говорю. Йен смотрит на него, и выглядит растроганным и мягким, может быть, немного застенчивым. — Спасибо, — говорит он, и Микки понимает, что теперь хочет говорить ему, что он красив каждый день своей жизни.⊹──⊱✠⊰──⊹
Йен отсасывает ему так, словно идёт на золотую медаль, и ощущения невероятно приятные. Его язык мягок, и нежное царапанье ногтей по животу и бокам вызывает у Микки лишь самую малость боли, чтобы уравновесить огромное удовольствие. Йен заглатывает до самого основания прямо перед тем, как Микки кончает, и Микки задыхается и задыхается, проводит пальцами по длинным волосам Йена и не может удержаться, чтобы не застонать: — Охуенно идеально, чувак. Бля. Оргазм проносится через его тело, когда он кончает жёстко и интенсивно из-за предыдущей игры «доведи-отступи». Йен слегка кашляет в середине, и Микки нежно гладит его по макушке и тяжело выдыхает, ощущая себя офигенно. Мягко. Тепло. Правильно.⊹──⊱✠⊰──⊹
— Идеально, значит? — поддразнивает Йен несколько минут спустя. Микки протягивает руку и смахивает с уголка его рта капельку спермы. — Не делай из мухи слона, придурок. Мой член был у тебя в горле. — Угу. Микки пинает его и переворачивается, плюхаясь на спину. Они устраиваются, Микки кладёт голову на вытянутую руку Йена, и они долго лежат в тишине, умиротворённые и довольные, единственные звуки в комнате — их ровное и замедленное дыхание. — Ты серьёзно? — внезапно спрашивает Йен, нарушая молчание. — Хм? — Когда сказал, что это надолго. Микки поворачивает голову, чтобы посмотреть на него, но Йен смотрит в потолок, шевеля губами. Но Микки всё равно кивает, спокойно. — Ага, — говорит он мягким, как хлопок, голосом. Йен поворачивает голову и наконец снова смотрит на него. — Хорошо. Я тоже. — Да? — Да. Микки отводит взгляд, чувствуя, как вспыхивают щёки, и зная, что лицо покраснело. Он смотрит в потолок и думает о ситуации, в которой оказался, и о том, как чертовски нелепо это выглядело бы для него в детстве. Настолько нелепо, что он бы не поверил. Он слегка хихикает — не весело, а с облегчением. Йен вопросительно хмыкает. И Микки никогда ни с кем об этом не говорил. Он — единственный человек в целом мире, который знает всю подноготную своей жизни, знает, каким он был в детстве: мысли, чувства, надежды и мечты. В этом и есть безопасность — быть единственным, кто что-то знает, хранить эту информацию в запертом сейфе и быть уверенным, что никто не сможет её раскрыть и использовать, чтобы навредить вам. Но Микки ввязался в это надолго. Он хочет жить с Йеном. Хочет, блядь, всего с ним. Он делает глубокий вдох. Выдыхает длинным медленным потоком. — Когда я был ребёнком, я часто мечтал об этом дерьме, чувак. Йен поворачивается, и они оба смещаются, ложась на бок, чтобы видеть друг друга. Микки подкладывает руку под голову и продолжает: — Ну, знаешь, мой отец был грёбаным монстром. Он бы убил меня, если бы узнал, что я гей. Иногда он выбивал из меня всё дерьмо просто за то, что я дышу, — он делает паузу. Оценивает реакцию Йена. Йен просто наблюдает за ним, принимая услышанное, губы плотно сжаты, но глаза открыты. Это лицо человека, который любит его и поэтому ненавидит то, что слышит. — И я помню, как лежал ночью в постели, смотрел в потолок и думал, вот она. Вот моя грёбаная жизнь. Я так и буду слишком труслив, чтобы иметь что-то большее, чем перепихон с парнями за мусорным баком. Никому и никогда не понравлюсь, блядь... Он делает глубокий вдох и смущённо переводит взгляд на подушку. — Никто никогда не полюбит меня и так далее, — он пожимает плечами, шмыгает носом и немного ненавидит себя за то, что находится на грани слёз. — Не так, как я хотел, понимаешь? Я никогда не смогу быть с парнем. У меня никогда не будет бойфренда, или… — Микки проводит рукой по глазам. — Никогда ни в кого не влюблюсь. Он сглатывает. Сложно вот так изливать душу. У него болезненной судорогой сводит живот, но он хочет, чтобы Йен знал. Хочет, чтобы Йен знал, что он есть в жизни Микки, знал, где он находится в его мире. Сколько места занимает и какие пробелы заполняет. Он делает вдох. Рука Йена касается его щеки, и Микки наконец смотрит на него. Его лицо непроницаемо, но глаза безошибочно печальны. — Не знаю, — продолжает Микки более мягким тоном. — Я просто... Я никогда не думал, что у меня это получится. А потом встретил тебя, и это было похоже… — он делает глубокий вдох. — Всё это — ты. Он слегка посмеивается, потому что ничего не может с собой поделать, нервы щекочут позвоночник и вырываются в смущённом смешке. Он чувствует румянец на щеках и груди, а если бы не чувствовал его, то понял бы это по тому, как Йен смотрит на него, медленно приподнимая уголки губ, большим пальцем потирая то место на щеке Микки, которое всегда становится таким красным. Микки не знает, сможет ли вынести это, но всё равно пытается, заканчивая таким тихим голосом, что ему приходится прочистить горло на середине фразы, чтобы вытащить из себя всё. — Ты именно то, чего я всегда хотел, когда мне было шестнадцать. Тогда Йен украдкой целует его. Мягко, и они дышат, почти соприкасаясь носами, прежде чем оторваться. Йен проводит пальцами по волосам Микки. — Я даже не могу передать тебе... — начинает Йен, как только они отстраняются, оставляя лбы прижатыми друг к другу. Он продолжает нежно гладить волосы Микки, успокаивая его. — Не могу выразить, каким счастливым ты меня делаешь. Йен прикусывает губу, а Микки слегка приоткрывает глаза, чтобы посмотреть на него. Он потирает их носы друг о друга в успокаивающем прикосновении. — Долгое время я просто существовал, — продолжает Йен, его тёплое дыхание касается губ Микки. Йен снова целует его и отодвигается, чтобы разговаривать было удобнее, подложив руку под голову. — Не думаю, что когда-либо был по-настоящему счастлив после постановки диагноза. Всё время чувствовал себя паршиво. Бесполезным. Не знаю. Он широко улыбается, но это странно и грустно, и когда Микки видит морщинки в уголках его глаз, он мягко кладёт руку на его талию, поглаживая ладонью спину. — Но я встретил тебя. И как будто что-то щёлкнуло. Ты заставил меня чувствовать себя хорошо и сделал меня счастливым. И я просто хотел, чтобы ты всё время был рядом. Он смущённо фыркает и переводит взгляд на шею Микки. — Я начал думать о всякой ерунде, понимаешь? Например, о будущем, планах и о том, что хочу сделать, — Йен сглатывает. — Ты хорошо на меня влияешь. Блядь, влюблённость в тебя спасла меня, — он выдыхает, его глаза возвращаются к Микки. И теперь очередь Микки украсть поцелуй. Рукой, потирающей спину Йена, он скользит к его затылку и притягивает к себе, побуждая их губы соприкоснуться. Они целуются несколько минут, нежно. Ничего больше, чем случайные прикосновения языка, ни у кого не встаёт, никто не стремится форсировать или превратить поцелуй во что-то, кроме того, чем он является и что означает. — Я люблю тебя, Микки Милкович, — бормочет Йен в конце, и начинает пальцами гладить волосы Микки. Микки улыбается при упоминании своего полного имени, и его дыхание становится прерывистым и нервным. Но он принимает момент таким, какой он есть, и прижимается лбом к Йену, и говорит достаточно громко, чтобы тот услышал: — Я буду любить тебя всегда. Он будет любить его вечно.⊹──⊱✠⊰──⊹
Тем вечером, как только они устраиваются в постели и выключают свет, Йен достаёт свой ноутбук. — Хочешь кое-что покажу? — спрашивает он, садясь и откидываясь назад, прислоняясь к спинке кровати. Микки с любопытством пожимает плечами и делает то же самое. Затем появляется Джови и растягивается в пространстве между их ногами, а Йен улыбается в свете экрана компьютера, ожидая, пока загрузится его Google Doc. — Что такое? — спрашивает Микки, наклоняясь ближе, чтобы получше рассмотреть. В темноте наверняка не сказать, но ему кажется, что Йен слегка краснеет, это видно хотя бы по тому, как он отводит глаза и покусывает нижнюю губу, прежде чем заговорить. — Я печатаю свой список. — Придурок, — фыркает Микки. — Хочешь помочь? — Если я помогу, то это будет уже не твой список. Закатив глаза, Йен меняет название документа с «Мой Список» на «Наш список». Микки улыбается, потому что это именно то тупое дерьмо, которое он любит в нём. Он чмокает Йена в щёку. — Отлично. Йен наклоняет голову и смотрит на него, и Микки смягчается ещё больше. Стены хороши, когда вы не хотите впускать людей. Он не хочет держать Йена снаружи. — Давай займёмся этой хренью, — уточняет он, подтягивая ноутбук ближе.⊹──⊱✠⊰──⊹
Они составляют свой список больше часа, гугля места для отдыха, и парки развлечений, и маршруты из Чикаго на западное побережье. Они обсуждают денежный вопрос и то, сколько хотят экономить ежемесячно. А потом, после минуты молчания, Йен начинает рассеянно постукивать пальцами по клавишам — ничего не печатая, просто издавая постоянный шум. — Что? — спрашивает Микки, тыча его в предплечье. Вместо того чтобы ответить вслух, Йен кусает губу, нажимает кнопку «Вернуться» и печатает: «Стать дипломированным парамедиком (Йен).» Он вопросительно смотрит на Микки. Микки улыбается ему. Кивает. Он берёт ноутбук и печатает: «Стать телохранителем (Микки).» — Ты будешь хорош в этом, — радостно комментирует Йен, широко улыбаясь, и его зубы блестят в свете экрана. — А ещё это будет пиздец горячо. — Заткнись. Йен целует его в висок. Они лежат, освещённые бледным белым свечением, и молча читают свой список вместе. Джови мурлычет между ними, и они по очереди нежно гладят его за ушами. Некоторые вещи, возможно, слишком рано включать в список. Такие как дома, внедорожники, более значимые вещи. Вечные вещи. Но они есть в мысленном списке Микки и в его сердце, и он знает, что однажды они добавят их. Может, через месяц, а может, через год, но Микки знает, что это случится. Однажды. Потому что у них есть однажды, простирающиеся перед ними. Их однажды никогда не закончатся. Однажды они поедут в парк «Шесть Флагов Великой Америки» (3), перегреются и обгорят на солнце, и им станет дурно от езды на всех американских горках. Однажды они соберутся и проведут пару недель в дорожном путешествии на машине, направляясь к Тихому океану. Однажды они отправятся в Мексику. Однажды они сядут и начнут искать на Zillow (4) списки домов на районе. И возможно поговорят об их будущем, и о том, как оно будет выглядеть, и сколько комнат им может понадобиться в доме, и почему. У них есть однажды. У них тысячи таких дней. У них впереди целая жизнь любви — годы, чтобы учиться и расти. Годы, чтобы наслаждаться. Годы жизни. Однажды они будут ужинать, или проводить время в парке, или смотреть грёбаный Netflix с тарелкой чипсов с солью и уксусом. Они посмотрят друг на друга, и поймут. Они поймут. И однажды всё, что они когда-либо делали вместе, говорили друг другу, каждый взгляд, которым они когда-либо обменивались, сольётся в неизбежное, в очевидное, в то, что Микки знает даже сейчас, когда наклоняется к тёплой груди Йена и вдыхает запах стирального порошка на его футболке — вот куда они идут. Где они будут через десять лет, может, через пять, а может, через три. (Может, два.) Однажды Микки выйдет за него замуж.─────ᘒ─────
Некоторые забавные факты о восемнадцатой главе:
❖ Во-первых, красивый фанарт для Главы 17. Я даже не могу выразить, как вы меня осчастливили своими работами. Огромное спасибо. captainbaekho: https://twitter.com/destiellavich/status/1285508891787366400?s=20 https://twitter.com/destiellavich/status/1289122694500429831?s=20 https://twitter.com/destiellavich/status/1289123599626964992?s=20 https://twitter.com/destiellavich/status/1289127771709603841?s=20 doodlevich: https://doodlevich.tumblr.com/post/623905637037899777/ive-started-drawing-some-of-my-favorite-scenes https://doodlevich.tumblr.com/post/624096142857273344/mickey-cant-help-but-grab-at-him-playfully-when https://doodlevich.tumblr.com/post/624663442095259648/i-love-just-hangin-out-with-you-ian-admits-a ❖ Я всегда хотела, чтобы Йен рассказал Микки о встрече со своим психотерапевтом в предпоследней сцене, но я собираюсь приберечь это для POV Йена. ❖ Если я напишу one-shot сиквелы к этой истории, они все будут частью серии хроник приключений Йена и Микки, выполняющих пункты в их списке. ❖ Возможно, в какой-то момент я вернусь и добавлю дополнительную Главу 19, и это будет просто PWP, где Микки пробует активную роль в сексе с Йеном. Думаю, временной отрезок где-то между августом и ноябрём. ❖ Скоро будет POV Йена. История называется «Всё о тебе», и музыкальное вдохновение примерно такое: https://www.youtube.com/watch?v=oO993XB54RQ Не могу дождаться. Даже не знаю, что сказать. Я так сильно люблю вас всех и должна быть честной: поверить не могу, что закончила эту историю. И я знаю, что никогда бы не сделала этого без бесконечной поддержки и доброты людей, которые читают, комментируют и посылают мне сообщения. Спасибо вам от всего сердца. Я так искренне благодарна. <333 Скоро увидимся. GrayПримечания:
(1) sláinte — «ваше здоровье» на ирландском. (2) ручные тележки (hand-trucks): https://images-na.ssl-images-amazon.com/images/I/71S4hdMmYFL._SL1500_.jpg (пример). (3) «Шесть Флагов Великой Америки» (Six Flags Great America) — открытый в 1976г. парк развлечений, расположенный в Герни, штат Иллинойс, в 72 км. к северу от центра Чикаго. В парке есть девять тематических зон и пятнадцать американских горок, а также аквапарк (81000 м2) под названием Hurricane Harbor Chicago. Более трёх миллионов гостей посетили парк в 2017 году, причислив его к двадцати лучшим паркам развлечений Северной Америки по посещаемости. (4) Zillow — сайт по продаже и аренде недвижимости.От переводчика: 19 Глава будет позже, и это именно то, что и обещала автор. А сейчас… это наш финал. Любите друг друга ❤️💛💚💙💜🖤