Я наигрался — ты свободен

      Утро начинается не с кофе, уж это Антон готов сказать с полной уверенностью. Наглая кошка, которую бабушка завела ещё лет так пять назад, уже сидела на подушке прямо у самой головы и нагло лезла своими лапами прямо в рот, нос и глаза спящего.       Шастун любил её, конечно, но спать всё же ему больше нравилось. Нередко он звал её шашлыком, а когда уже совсем наглела эта характерная особа, то и вовсе будущей шавермой, за что получал шутливый подзатыльник от любимой бабушки.       — Да сейчас я тебя накормлю, шашлындос, не лезь, надо же тебя откармливать уже, — бурчит парень и поднимается с кровати, не забыв кинуть в питомца подушкой.       — Шастун! Оставь бедную кошку в покое, — наигранно грозно кричит Анна, после уже более мягко добавляя. — Милый, к нам сегодня курьер приходил, иди скорее сюда.       Это утро Шастун точно запомнит надолго, ведь его карусель эмоций нужно было видеть: шок, восторг, удивление, ну и, в финале, негодование, а то и злость.       Наскоро позавтракав и попрощавшись с любимой сердцу женщиной, парень выскакивает на улицу, уже по пути натягивая на себя джинсовку.       — Представляешь, Поз, это каким же нужно быть самоуверенным индюком! — Возмущённо шипел Антон, крутя одно из колец на своём пальце, — благо бабушка решила не смотреть записку. Мне бы в глаза ей смотреть стыдно было!       — Так значит, этот Попов тебе уже цветочки дарит, принцесса, — Позов же откровенно ржал со всей этой ситуации, пропуская мимо себя метающий молнии взгляд друга. — А чего ты не согласишься? Он же вроде в твоём вкусе, да и работу предлагает.       — Я не хочу вновь быть игрушкой в руках золотого мальчика, — сказал, как отрезал. На этом диалог и закончился, а каждый ушёл в свои собственные мысли и воспоминания.       Крыша, красиво накрытый стол и любимый человек рядом. Ну что может быть лучше? Кажется, даже если пойдёт дождь, им двоим будет абсолютно всё равно.       Антон тогда и подумать не мог, чем в итоге закончится этот день, а если бы и мог, вряд ли остановил уже запущенный механизм последствий собственной наивности.       — Как красиво, — восхищался шестнадцатилетний на тот момент парень, обнимая любимого за шею.       — Прошло так мало времени, а я уже не представляю, как буду жить без тебя и твоей детской реакции на обычные мне вещи, — мужчина улыбается, казалось, так искренне, смотрит в глаза, горящие счастьем, и не может отвести взгляд.       Дальше всё было, как в замедленной съёмке, запись которой осталась в памяти надолго. Поцелуй, сильные и такие любимые руки, что заставляли дрожать всем телом, и тёплый июльский ветер. Это был прекрасный вечер, волшебная ночь, но всегда есть «но», не так ли?       За своими мыслями Антон и не заметил, как прошли пары, на которых он особо и не присутствовал. Воспоминания — очень опасная вещь, ты уже не чувствуешь боли, но они продолжают жалить, убивая все сомнения о том, что таким людям можно верить. Но не все же такие.       После университета парень успевает зайти домой, чтобы поужинать, переодеться и уже тогда выезжать в клуб на очередную смену.       Сегодня Анна явно чувствовала себя хуже, а вот лекарства решили показать, что умеют заканчиваться. Осталось всего на пару приёмов, до зарплаты этого было слишком мало. Антон даже хотел было остаться, но женщина вымученно улыбнулась, заверяя его, что это необязательно, и вообще, она в полном рассвете сил.       Впервые Шаст уходил на работу с такой тяжестью на сердце. Душа так и готова была разорваться на пополам, оставляя одну свою часть рядом с единственным родным человеком.       Смена проходила спокойно, в четверг людей было не так много, лишь один неизменно продолжал сидеть за одним из ближайших к барной стойке диванчиков.       Сегодня Антону было не до его выходок, поэтому он вполне легко стерпел, когда его пару раз позажимали в курилке сильные руки, увитые паутиной вен. Конечно, он заметил на лице мужчины какие-то новые эмоции, то ли волнение, то ли просто подозрение. Было неясно, а разбираться в этом совсем не хотелось.       Прошло уже четыре часа с начала смены, когда телефон в кармане рабочих штанов подал признаки жизни. С каждым словом соседки Шастун бледнел всё больше и больше, а стакан с очередным коктейлем выскользнул из его рук.       Потребовалось пятнадцать минут, чтобы отпроситься у начальства, переодеться и выскочить на улицу, пытаясь уже там дрожащими пальцами вызвать такси. Телефон из рук как-то быстро испаряется, а вот чужая ладонь очень явно начала ощущаться на запястье.       Без лишних слов уже знакомый ему мужчина сажает его тощий зад на передние сиденье дорого авто, не забыв пристегнуть ремнём безопасности.       — Куда? — Стальной голос хоть на мгновение, но вырывает из омута, в котором медленно тонул парень.       — Районная больница номер... Кажется, шесть, — Антон набирает в лёгкие новую порцию воздуха, тяжело втягивая его сквозь сжатые зубы. — Да, точно шестой номер.       Арсений лишь кивает и даёт по газам, из-за чего по ушам бьёт визг шин. Сейчас Шастуну плевать, с кем он едет, лишь бы оказаться скорее на месте, и он очень благодарен мужчине, что мудро решает молчать всю дорогу.       Антон не помнил, как оказался рядом с врачом, лишь чётко запомнил их разговор и сумму, которую тот ему озвучил. Он готов был волосы на голове рвать от количества нулей и своей беспомощности сейчас. Где достать такую сумму денег за такой маленький срок?       Ответ сам по себе всплывает в голове, и лишь одна мысль билась сейчас внутри. Лишь бы он ещё не уехал.       Антон облегчённо выдыхает, находя знакомое авто глазами и забирается в салон, до боли прикусывая нижнюю губу, лишь бы не дать волю эмоциям сейчас. Не при этом мужчине.       — Я согласен на твоё предложение, но деньги мне нужны вперёд, иначе никак, — чётко, почти без дрожи в голосе, чему сам готов гордиться.       — Хорошо, но переезжаешь ко мне ты прямо сейчас, — мужчина и не думал сдавать позиций, либо умело скрывал свое удивление.       — Поехали. Где я живу, ты уже знаешь, — только и говорит Антон, пристегиваясь ремнём безопасности.