***
— Ты всю лекцию записал? — спросила Мишель, перекрикивая шум голосов, пока ученики собирались и выходили из класса после звонка. Многие громко жаловались на огромное домашнее задание на предстоящие выходные. Питер был почти уверен, что не осилит его целиком. — Что? — Я спрашиваю, ты всё записал? — нетерпеливо повторила Мишель. В глазах всё ещё стоял туман, после того как она проспала половину физики первым уроком. Для всех, в том числе Питера, оставалось загадкой, как она умудрялась поддерживать свой средний балл¹ на уровне 4.0. — Да, пропустил пару слайдов, но в целом… — Питер? Он резко повернулся на голос. — Доктор Уэст? Преподаватель стирал с белой доски формулы. — Ты не мог бы задержаться, хочу переговорить. Питер посмотрел на Мишель, занятую распутыванием наушников, и одними губами сказал ей «Догоню». Она кивнула и направилась к двери, по-прежнему сражаясь с наушниками. Питер подошёл к столу преподавателя. — Эй, спасибо, что нашёл время. — Дружелюбность Уэста сразу насторожила Питера. — Как у тебя дела? — Нормально? — подозрительно нахмурился Паркер. — Я просто хотел сказать, что, честно говоря, Питер, — он посмотрел на экран компьютера, меж бровей появилась маленькая морщинка, — я немного о тебе беспокоюсь. В начале учебного года ты отлично справлялся, но теперь отстаёшь. И сильно. — Он устремил на Питера серьёзный взор. — Что-то случилось? Что-нибудь, о чём мне следует знать? Питер изо всех сил старался казаться невозмутимым. — Нет? — Я взял на себя смелость поговорить со школьным психологом, — продолжил доктор Уэст, — она упомянула об атаке пару недель назад. Паническая атака. Питеру казалось, что с того дня прошли годы. — Да, — сказал он. — Но это был, знаете, единичный случай. Доктор Уэст хмуро кивнул. — Уверен, что дома нет никаких проблем? — Не-а. Совершенно никаких, — он сказал это чересчур бойко? Даже если и так, теперь уже ничего не исправить. Уэст выглядел встревоженно. — Что ж, в любом случае ты должен понимать, что обычно десятиклассников не распределяют на курс продвинутой физики. Ради тебя и твоей подруги сделали исключение. И если у тебя правда ничего не происходит, — он многозначительно посмотрел на Питера, но тот не знал, как это истолковать, — тогда я вынужден настоять, чтобы ты приложил к учёбе чуть больше усилий и поднял свой средний балл. Питер кивнул. — Да, да, конечно. Сделаю всё возможное. — Он натянул на плечи рюкзак, услышав звонок на урок. — Если это всё, может, выпишете мне пропуск²? Уэйст кивнул, нацарапал ФИО, подпись и время на стикере и отдал Питеру. — Если захочешь о чём-то поговорить, мои двери всегда открыты, — сказал он. Питер неопределённо улыбнулся и пошёл на следующий урок.***
Домой приду поздно
Куда ты собрался?К Неду
Веди себя хорошо Кст У тебя уже есть пара на выпускной? Часики-то тикаютМ Э Й
***
Как и в прошлый раз, ПЯТНИЦА пустила его в особняк без вопросов. А теперь Питер нервно вышагивал вдоль коридора второго этажа, эхо шагов отдавалось от белых стен. Здание было слишком безликим и напоминало больницу. Внизу он снова встретил Хэппи, который сказал, что Старк в кабинете: будь осторожнее, он не в настроении. Конечно, Хэппи забыл сообщить, где именно находился кабинет. Питер заглядывал в открытые двери по пути и размышлял о том, что сказал Хоган. Он не в настроении. Всё из-за вчерашнего? Тупой вопрос. Кто бы из-за подобного не разозлился? Но на кого Старк сердился больше — на Питера или Хаммера, который его тоже расстроил? Возможно, на обоих одинаково? Может, и та девчонка подлила масла в огонь. Если честно, слова Хаммера тоже его обеспокоили. Но, опять же, мужик в принципе настораживал одним своим видом. — Паркер. Питер резко обернулся, уставившись на хмурого Старка в дверном проёме, который, Питер уверен, был закрыт, когда он проходил мимо. — З-здрасьте! — сказал Питер, возможно, слишком громко. — Привет. Питер помахал телефоном. — Вы, э… написали мне… — Да. — Старк кивнул подбородком в сторону: — Пойдём, обсудим в другом месте. «Другое место» оказалось столовой — огромное ультрасовременное пространство, в центре стоял длинный стеклянный стол, над которым висела люстра в стиле ар-деко. — Вы правда тут обедаете? — спросил Питер, на мгновение забывшись. — Не, чаще деловые переговоры провожу. Питер посмотрел на него, сложив на груди руки, потому что внезапно почувствовал себя уязвлённым. — Так куда я пришёл? — осторожно спросил он. — На деловую встречу? Пока он говорил это, то осознал вдруг истинную причину, по которой Старк привёл его сюда: тут не было дверей. Никакого уединения, как в любом другом месте. Питер приказал себе собраться. Какая, в конце концов, разница, куда он тебя привёл? Тебе должно быть плевать, побудь нормальным хоть раз в жизни… — Без понятия, — твёрдо ответил Старк. — А… Э, — Питер прокашлялся. — Она всё ещё здесь? На мгновение Старк растерялся, потом, поняв, о ком речь, мотнул головой. — А, нет. Уехала рано утром. Питер кивнул и, чтобы отвлечься от неприятного чувства, подошёл к окну, из которого открывался вид на горизонт. Он не имел права ревновать. И вроде как понимал это, но желудок всё равно предательски сжимался. — Вы хотели поговорить? — спросил он, прервав тянущееся уже минуты три молчание. Что-то скрипнуло за спиной. Старк сел за стол. Питер оглянулся. — Да, — сказал Старк. — Да, нам нужно всё обсудить. — Потом добавил: — Может, сядешь? Питер судорожно сглотнул. — Пожалуй, лучше постою, спасибо. — Ладно. Тишина. — Слушай, — наконец сказал Старк. — Ты хороший пацан, — что-то в груди Питера сжалось при этом слове, — охренительно талантливый, и конечно мы продолжим совместные тренировки… На самом деле я не смог бы отказаться, спасибо Россу, но… дело в том, что нам нужно решить возникший вопрос и во всём разобраться, прежде чем случится что-то непоправимое. — Разобраться, — повторил Питер. И вновь повисла тишина, Старк кашлянул. — Карты на стол, — наконец сказал он тоном, ясно говорившим — пытался контролировать ситуацию. — Откровенно говоря, мне не нравится то, что я к тебе чувствую. Питер судорожно сглотнул. — А что вы ко мне… Старк поднял руку. — Твоя очередь. Вопрос на вопрос. Питер вспыхнул, мгновенно принявшись ковырять заусенец на мизинце. — Мне тоже не нравятся мои к вам чувства. Теперь можно спросить? — быстро добавил он. — Только ответьте честно. Старк кивнул, но не смотрел на него. — Если б мне было восемнадцать, всё сложилось бы иначе? Старк медленно, долго выдохнул, провёл рукой по лицу. — Вполне возможно. Как давно ты чувствуешь это? — Начистоту? — Начистоту. — С тех пор, как мне исполнилось… десять? — Питер скривил губы. — Но всё больше было похоже на фанатское обожание. И не переходило… ну, знаете, никаких граней, как в последнее время. — А когда началось это «последнее время»? — спросил Старк. Он, казалось, хотел получить определённый ответ, но Питер не понимал, какой именно. — Примерно с тех пор, как вы появились у нас в квартире, раскрыли мой секрет и попросили поехать вместе в Европу. Губы Старка дрогнули, он поднял брови. — Да уж. Когда ты выставляешь это в таком свете… Питер нервно рассмеялся и повернулся к Старку лицом, прислонившись спиной к окну. Казалось, между ними пропало напряжение. В комнате словно просветлело. — Можно спросить ещё кое-что? — выпалил Питер и облизнул губы. Старк кивнул. — Вы сильно разозлились? После того, как я… — Он не стал продолжать, но нужды и не было: Питер точно знал, что оба подумали об одном и том же — о поцелуях у стены и тех моментах в машине. Конкретизировать нет необходимости. Старк кашлянул, отводя взгляд. — Я вообще не разозлился, — ответил он. — Не на тебя. Ты жалеешь? — Честно? — Мы ведь договорились отвечать откровенно. Питер покраснел. — Нет. Иногда мне кажется, что жалею, но потом… что-то происходит, я вспоминаю обо всём произошедшем и понимаю, что мне было слишком хорошо, чтобы сожалеть. Понимаете? Питеру показалось — или Старк почти кивнул. — Можно ещё вопрос? — добавил он. Взгляд Старка снова метнулся к нему. Слова слетели с языка быстрее, чем Питер сдержал бы их: — Вы бы хотели повторить? — И тут же закрыл лицо руками, отвернувшись от Старка и уходя к противоположному концу стола. — Простите. Просто игнорируйте. Я не хотел. Но тот всё же ответил: — Откровенно? Питер остановился как вкопанный, убрал руки от лица, посмотрел на него. И медленно кивнул. Старк шумно втянул носом воздух. — Не могу перестать об этом думать, — сказал он. Питер прикусил губу, боясь смотреть на него, но и опасаясь, что если отведёт взор — пропустит что-то жизненно важное. — Если… То есть если бы вы… Если… — Он беспомощно замолчал. — Я не знаю, что пытаюсь сказать. — Не торопись. — Просто… — Питер сокрушённо вздохнул, вновь пряча лицо в ладони. — На этом всё. Мне больше не о чем спрашивать. Хотя, — он застонал, — в голове я понимаю, что хочу спросить, просто это слишком… трудно. — Питер поджал губы, пялясь на Старка, будто пытался найти подходящие слова у него на лбу. Старк первым отвёл взор, покачав головой. — Пацан… — Знаю, это плохо, но… — Он обречённо пожал плечами. — Вы понимаете, о чём я хочу попросить? Потому что я уже не уверен, что смогу произнести это. Старк прокашлялся, что немного отрезвило Питера. — Есть у меня догадки. И вновь тишина. Она тянулась и тянулась. Старк не смотрел на него, изучая вместо этого блестящий край стеклянного стола. Внезапно он вздохнул, зарывшись пальцами в волосы. — Я так больше не могу, — устало сказал он, обращаясь скорее к себе, нежели к Питеру. И встал, со скрипом отодвинув стул, а потом без всяких предисловий подошёл к панели на стене рядом с дверным проёмом, набирая комбинацию цифр. Питер напрягся, ожидая, что вот-вот материализуется целая армия роботов, чтобы вышвырнуть его прямо из окна за такую наглость. Но Старк лишь повернулся и одарил его взглядом. — К счастью для тебя, у камер безопасности случилось небольшое замыкание, — сказал он. Питер хотел спросить: вы и так умеете?, но не стал, потому что Старк пошёл прямо на него, и до Паркера вдруг дошло. Он вцепился в спинку ближайшего кресла, чтобы не упасть. Старк настороженно остановился в футе от него, медленно протянул руку, касаясь щеки. Питер вспомнил вчерашний вечер и как сосал его пальцы. — Ты уверен, что хочешь этого? — нерешительно спросил Старк. — Да, да, — немедленно выпалил Питер. — Один раз, — пробормотал он и прильнул к его губам своими. Питер уже и позабыл, как же восхитительно с ним целоваться. Мягкость губ на губах, царапанье бородки о кожу: он слегка приоткрыл рот, чувствуя, как язык Старка мгновенно толкнулся внутрь. Питер схватил и притянул Старка за воротник ближе, а потом ноги подкосились, и он обессиленно опустился на стол. Они оторвались друг от друга. Питер смотрел на него, тяжело дыша, и не отпускал воротник. Старк явно был в ужасе, но непонятно, от себя или от Питера. — Сколько у нас времени до починки камер? — спросил Питер. — Десять минут. — Он, казалось, не мог отвести от него взгляда. — Вы сказали — один раз. — Питер прикусил губу. — Тогда давайте растянем его подольше? На одно ужасное мгновение ему показалось, что Старк откажет. Но он кивнул, расслабленно опустив плечи. — Да, — сказал он. — Давай насладимся. Он зарылся пальцами в кудри Питера и потянул за пряди, заставив все волоски на теле встать дыбом, другой рукой приподнял за подбородок и вновь впился губами. Питер послушно раскрыл рот, сердце бешено колотилось в груди. Он соскользнул руками с его воротника, оглаживая грудь. Старк переместился губами ниже, к месту под ухом, крепко придерживая Питера за шею сзади, поглаживая большим пальцем щёку, другой ладонью опускаясь по телу до бедра. Сжав задницу Питера, он приподнял его и усадил на стол, устраиваясь между ног и вылизывая яремную вену на шее, стискивая пальцами колено. Питер опёрся ладонью о стол, откинув голову. Он уставился в гладкий белый потолок, совершенно задыхаясь. Давайте растянем подольше, сказал он, но, казалось, имел в виду не отпущенные им десять минут. Старк отодвинул горловину его футболки и прижался губами к коже над ключицей. — Боже, — пробормотал он. — Не останавливайтесь, — немедленно простонал Питер. — Нельзя продолжать в том же духе, — мягко ответил Старк. Он оглянулся на дверной проём. Питер нахмурился: если б кто-то прошёл мимо, то стол предстал бы как на ладони. Но Питер прижимался к нему всем телом и так же ясно, как своё возбуждение, чувствовал пульсацию в теле Старка. Кровь шумела в голове. Будучи так близко, Питер слышал, как долбилось в грудь чужое сердце. — Сколько ещё осталось? — требовательно спросил он. — Питер… — Старк собирался спорить, но выходило слабо — он уже вновь склонился ближе. — Пожалуйста. — Покажи мне, — прошептал Старк так близко от его губ, что Питер мог сцеловать эти слова. Что и сделал, вновь впиваясь в его губы, и взял Старка за руки, устроив их у себя на бёдрах. Это было дерзко — даже слишком, — но Питер словно опьянел от поцелуев. Такой же адреналин курсировал в крови, когда он прыгал между домами. — Сколько? — вновь спросил он. — Шесть минут? Может, семь, — прошептал Старк. — Тогда можно?.. — Питер. — Руки Старка на его бёдрах подрагивали от напряжения, будто он опасался, что они станут действовать помимо воли. — Это не слишком хорошая идея… — Знаю, знаю… — Он сглотнул. — Один разок? — Питер… — Один. Старк смотрел на него одно долгое мгновение. И кивнул.***
Питер ожидал совсем не этого. Он со смущением представлял роскошную кровать, шёлковые простыни, кучу времени в запасе. Но сейчас он бесцеремонно сидел на обеденном столе, прерывисто дыша в шею Старку, пока тот, затаив дыхание, расстёгивал молнию на его джинсах, мягко целуя в лоб. Да, совсем не это представлял Питер. Старк взял его за запястье, быстро прижался губами к тыльной стороне ладони и сунул её в джинсы. Питер мгновенно позабыл всё своё недовольство. Обняв свободной рукой Старка за шею, он впился в его плечо пальцами, а тот принялся ласкать его через трусы его же рукой. — Ох… Ничего себе… Старк шикнул на него, уткнувшись подбородком ему в голову. Мускусный запах одеколона обжёг горло, но Питер почувствовал себя в полной безопасности. Он толкался на собственную ладонь бёдрами, перед глазами стоял красный туман. — Потяни за волосы. — Что? — Потяни за волосы. Старк поцеловал его в макушку, запустил свободную руку в кудри и дёрнул. Питер совершенно задохнулся, от боли перехватило дыхание, и он тихо застонал. Старк царапнул зубами висок, отчего между ног всё запульсировало. Питер притянул его ближе, Старк вновь дёрнул за волосы, продолжая задавать нужный темп его ладони. Он всё быстрее двигал рукой по члену Питера, в трусах было мокро и горячо от выступавшего возбуждения. Стеклянный стол под ними дребезжал. Питер прогнулся в спине, зрение затуманилось, Старк зашептал ему: — Хороший мальчик… просто дыши… ты всё делаешь правильно… Питер вслепую нашарил губами подбородок Старка, слегка прикусывая, но тот мотнул головой, тут же впиваясь в его губы, словно усмиряя. Питер уже ничего не чувствовал, кроме накатывающего волной оргазма. Старк двигал рукой всё быстрее, и заставлял крепче сжимать ладонью член, и… Ох… Питер распахнул глаза, сердце колотилось в груди, будто он только что пробежал милю. Старк пристально смотрел на него, слегка хмурясь, и теперь сжимал той самой рукой его плечо. — Ты как, в норме? — спросил он. — Совсем притих. Питер неуверенно кивнул. Чувствовал он себя хорошо. Даже отлично. — Да… Да, это было просто потрясающе… Он потянулся к нему, чтобы поцеловать, проводя рукой по груди к животу, и прервал поцелуй, чтобы многозначительно взглянуть на выпуклость на джинсах Старка. Тот осторожно убрал его руку. — Всё нормально. — Мне бы правда хотелось… — Питер, всё нормально, — почти отчаянно сказал он. — Но как же… — Разве удовольствие не должно быть обоюдным? — Л-ладно… — неуверенно закончил он. Старк подошёл к боковому столику, взяв пару салфеток, отдал Питеру трясущейся рукой. Он покраснел, прикусил губу и, как мог очистив себя, подошёл на дрожащих ногах к мусорной корзине, чтобы выкинуть замаранные салфетки. Застегнув ширинку, пока стоял лицом к стене, Питер пытался вспомнить, как дышать. Секс — можно ли так называть произошедшее? — заставил всё тело в полной мере почувствовать истощённое состояние, в котором находился Питер. По нему будто каток проехал. Что ж, наконец-то это случилось… вроде как. И что теперь? Он повернулся к Старку, который уже устроился за столом и глядел в ту точку, где совсем недавно восседал Питер. Он осторожно коснулся тыльной стороны ладони Старка, лежавшей на столе. Тот отдёрнул руку и дотронулся пальцами до его плеча. — Питер, — начал он, — больше так продолжаться не может. И ты это знаешь. — Но… — Питер, — сказал он жёстче. — Нам нельзя. Повторять или даже обсуждать произошедшее мы не будем. Ты ведь это понимаешь? — Слушайте, я не тупой, — медленно начал Питер, — и прекрасно понимаю, что всё это, ну, противозаконно. Я понимаю, что мы рискуем, но… — Он резко замолчал, раздумывая, как лучше выразить мысль. — Питер. — Старк теперь говорил тоном, который Питер помнил ещё со времён аэропорта в Германии. Отвоевался. — Не надо так. Ты умный и понимаешь, что никаких отношений не выйдет. Их просто не должно быть. Питер зарычал и потёр глаза. — Я прекрасно всё понимаю, но притворяться, что ничего никогда не было, довольно сложно, особенно, когда начинаешь задумываться о… — Чем? А вот это, — он яростно замахал рукой между ними, — разве не сложно? Что ты вообще вкладываешь в понятие сложно, Паркер? Потому что, как мне кажется, мы говорим на разных языках. Питер отвёл взор, глаза защипало. Теперь, когда в голове немного прояснилось, Питер понимал, что они натворили. Он позволил тянуть себя за волосы и засунуть руку себе в штаны, но, по сути, ведь сам себе отдрочил, разве нет? И Старк, казалось, твёрдо решил, что позволить ему прикоснуться к себе будет уже чересчур. Украдкой развлеклись, а теперь пора за дверь. Желудок подскочил, Питера затошнило, он резко направился к выходу, всплеснув руками. — С меня хватит, — хрипло выдал он, ощущая подкатывающий к горлу ком. — Я ухожу. Позади заскрежетали ножки стула, он услышал своё имя, а потом Старк схватил его за запястье, повернув к себе. — Нет, постой… Питер… — Вы можете просто меня послушать хоть секунду?! — рявкнул он. — Потише! — Ладно, — прошипел он сквозь зубы. — Я понимаю, что я двинутый на голову подросток, — сказал он преувеличенно невозмутимо, — и что вы гораздо старше меня, но… Боже… — Он снова начал терять самообладание. — Вы единственный, с кем я могу обсудить всё на свете! Как бы мне хотелось ответно вам отдрочить, чтобы вы поняли, каково это, когда тебя посылают на хер после такого! — Питер, если ты полагаешь, что я это по своей воле делаю… — Старк помолчал и продолжил: — Не думаю, что ты полностью понимаешь последствия. Ты как… — Но вновь замолчал. — Как кто? — рявкнул Питер. — Ну, кто я? — Заноза в заднице, — выдохнул Старк. Он произнёс это почти ласково, при других обстоятельствах у него на губах играла бы кривая улыбка, возможно, он погладил бы его по макушке. Но сейчас в лице отражалась лишь горечь, жестокость, не сжимающая запястье Питера рука висела вдоль тела. — Заноза в заднице, — повторил Питер. — Да, наверное. Тогда, может, лучше было подумать наперёд, прежде чем припереться в мою сраную квартиру два месяца назад? Тогда никаких проблем не было бы ни у вас, ни у меня. И, вырвав руку, он убежал.***
Через два здания от особняка Питер свернул в переулок, вытащил из рюкзака костюм, быстро переоделся, не особо заботясь о конспирации, и полез вверх по ближайшей стене. Он уже вечность не делал этого и только теперь понял, насколько соскучился: бросание вызова гравитации, жжение в мышцах — было всё, что ему нужно, и больше ничего, совершенно ничего… С рычанием он влез на крышу, оглядывая город. Небоскрёбы, башня Старка, возвышавшаяся вдалеке над остальными, словно белый ангельский клинок, который разрезал небо, и, боже, Питера аж затошнило. Он понимал, что Старк прав и то, что произошло, никогда не должно было случиться, — но, бог свидетель, Питеру хотелось ещё. А непреклонность Старка заставляла ощущать себя развратным, непокорным и дерзким, словно подросток с бушующими гормонами, которым он, по сути, и являлся. Ему было ненавистно лицемерие Старка, его бестолковые попытки держаться отстранённо от происходящего, которые проявлялись даже в том, как он использовал руку Питера, чтобы подрочить ему. Будто если он не трогал его лично, то произошедшее не считалось ничем постыдным. А ещё Питер ненавидел, как бросался на него и ничего не мог с собой поделать. Но как его можно было винить? В последние полгода он слишком быстро вырос. Когда он увидел, как застрелили дядю прямо на их кухне, то понял, что детство кончилось. Кроме того, непонятно, что означало произошедшее в столовой? Неужели Старк над ним издевался? Или просто не мог допустить чего-то большего? Или же Питера лишь использовали в своих интересах? Впервые он осознал всю опасность каких-либо отношений со Старком. Он не знал наверняка, какие мотивы двигали миллиардером. Сердце забилось быстрее. Он не хотел думать, на что способен Старк. В прошлом Питер совершил много ошибок, принимал множество неверных решений, но дрочка в столовой, казалось, была наивысшей степенью глупости. Ему хотелось что-нибудь разбить. И это желание Питер тоже ненавидел — он не должен был использовать способности, чтобы выместить злобу. Бен бы этого не одобрил. Мысли о дяде подняли в душе Питера гнев, который он обычно старался подавить. Но не сейчас. Нахуй осторожность. К чёрту все решения и договоры, принятые без его ведома. Он хотел с кем-нибудь подраться.