***
Когда идёшь по краю, не стоит смотреть вниз.
***
Ровно в десять утра раздался звонок в дверь. Лаврецкая с трудом разлепила глаза, тут же зажмурившись от яркого солнечного света. Всё тело билось в судороге. Холодный паркет будто врос в мягкое и некогда невинное тело. Даша едва сдержалась, чтобы не зарыдать. Внутри всё застыло, превратилось в безвкусное желе. Повернув голову в сторону, она заметила на белом ковре следы крови. Она даже не была уверена, её ли это кровь. Она вообще ни в чём не была уверена, а особенно в том, как ей сейчас открывать нежданному гостю дверь, когда она всю ночь пролежала обнажённая на ледяном полу. Видимо, гость оказался очень настойчивым, потому что звонки не стихали. В конце концов, дверь с грохотом распахнулась и в квартиру кто-то влетел. По голосу она поняла, что это кто-то, кто точно не должен видеть её в таком виде. — Даша! Стас! — блондин врывался в комнаты, ещё не зная, что в самой дальней найдёт практически безжизненную девушку. Даша попыталась встать и закрыться хотя бы чем-то. Дотянувшись до пледа, она прикрыла грязное, уже не ей принадлежащее тело. В дверном проёме появился Квитко. Первой его реакцией была счастливая улыбка, но потом он заметил всё, что не предназначалось его серым глазам. — Петь, я не в лучшем состоянии сейчас… — девушка полулежала на полу, прикрывшись каким-то пледом, явно без одежды. По лицу была размазана косметика, волосы висели какими-то сосульками. Глаза показались ему настолько пустыми. — Что здесь, мать твою, происходит? Даш? — парень подбежал к ней, грузно опустившись рядом на пол, попытался посмотреть ей в глаза. — Ты почему… ты голая? Ты на полу спала, что ли? — Петь, я… — блондин понял, что сейчас расспрашивать её будет совершенно бестактным и глупым решением. Девушка почему-то почувствовала себя ужасно виноватой, когда он нервно и часто задышал, пытаясь связать между собой обнажённую Лаврецкую, кровь на ковре и общий бардак в квартире. — Кто это сделал? Стас? — Квитко поймал взгляд серых глаз и медленно потянул её за руки, помогая подняться на ноги. — Я убью его. — Петь, пожалуйста… можно мы не будем сейчас об этом говорить… — Даша вдруг затряслась как осиновый лист и тихо начала всхлипывать. Блондин тяжело выдохнул, сглатывая ком, вставший в горле. Мягко обернув её тело в плед, он позволил ей вцепиться в свои плечи и осторожно повёл её в сторону ванной комнаты. Даша еле перебирала ногами, спотыкаясь на ровных местах, практически висела на парне. Он помог ей забраться в душевую кабину, посадил её и тактично отвернулся. — Давай мне плед, я выйду… — девушка попыталась размотаться сама, но руки тряслись, как у параноика. Петька молча ждал, пока она не произнесла: — Я не могу снять… у меня руки трясутся… — парень сглотнул и повернулся к ней. Она так виновато смотрела на него, что ему стало невыносимо больно внутри. — Помоги мне… пожалуйста… — Конечно, прости… — он вдруг ощутил, что руки начинают дрожать, но сумел быстро успокоиться и потянул за край пледа, стараясь как можно аккуратнее снять его с Даши. На оголённых участках кожи один за другим проступали синяки, отчего ему стало вдвойне больно. Плед остался в его руках и он, настроив Лаврецкой воду, вышел из ванной комнаты. Следующие сорок минут он прислушивался к шуму воды и её тихим всхлипам. В голове путались между собой самые разные мысли. В сердце что-то кололо, когда перед глазами вставали картинки возможного происшествия. Горло сдавили ледяные ладони вины. Что-то бы изменилось, если бы он пошёл провожать её вчера? Вряд ли, но чувство вины всё равно не отступало, подкатываясь к горлу огромными комами. Он так не хотел, чтобы с ней случилось что-то подобное. Ничего не предвещало, за ней никто не следил и никаких намёков на это не было. Вечером они разошлись счастливые, а утром он находит её на полу, абсолютно голую и всю в синяках. Ладони снова затряслись, когда из ванной комнаты, опираясь на стены и косяки, медленно вышла Даша, завёрнутая в полотенце. Мокрые волосы прилипли к шее и плечам, колени то и дело дёргались, а внутри только дикая боль. Петька молча подошёл к ней и крепко прижал к себе, стараясь забрать частичку кошмарного состояния. Даша беззвучно плакала, то и дело вздрагивая и не говоря ни слова. — Всё будет хорошо, слышишь? — Петька будто убеждал в этом сам себя. Сам себе обещал, что больше такого не повторится. Будто ему было в разы тяжелее, чем ей. — Пойдём… Он осторожно повёл её по коридору в направлении комнаты. Девушка цеплялась за него тонкими пальцами, успокаивая себя его присутствием. Дверь в её комнату он открывал уже ногой, потому что руки были заняты. В последний момент она начала падать на колени. Ноги не держали совершенно, собой она не владела и тело её не слушалось. Квитко подхватил её на руки, пытаясь не задеть синяки и не сделать ещё больнее. Как только голова коснулась подушки, Лаврецкая залезла под одеяло с головой. Петька сел рядом в кресло, надеясь, что она уснёт, но через пару минут она показалась из своего укрытия. — Иди сюда, пожалуйста… — парень молча повиновался, осторожно располагаясь рядом с ней и мягко обнимая. Даша согрелась и перестала трястись. Молчание длилось минут пятнадцать, пока девушка не решилась сказать хоть что-нибудь своим сиплым голосом. — Их было двое. — Ты знаешь их? — парень задавал вопросы тихо и спокойно, стараясь не напугать её. — Видела когда-нибудь? — Нет… — она часто дышала, будто ей давалось это с трудом. — Было темно, я не видела их… — Где Стас? — девушка пожала плечами и Петька шумно вздохнул. — Понятно… прости меня. — За что? — Даша подняла голову. Он смотрел куда-то в стену, о чём-то усердно думал. — Ну, что не уберёг… Не смог помочь… — девушка приподнялась на локтях и вдруг заметила на его глазах слёзы. — Может, если бы я не пошёл с Лерой… — Нет. Петь, нет. — Даша обхватила его шею руками и уткнулась носом в плечо. — Никто не застрахован, ты ничем не мог мне помочь… В комнате снова повисла тишина. Через какое-то время Петька услышал тихое сопение и осторожно поднялся с кровати, накрывая девушку одеялом, вышел в коридор. Из соседней комнаты слышалось чьё-то мычание. Парень захватил с тумбы молоток, по неизвестным причинам там находившийся, попытался бесшумно проникнуть в помещение. — Твою мать, Стас! — посреди комнаты на стуле сидел Смирнин, привязанный бельевой верёвкой. Лицо было вчистую разбито, изо рта торчала какая-то тряпка, вокруг весь пол был залит кровью. По всей видимости, той же, что была в гостиной. Петька бросился развязывать его, чувствуя, что сам уже на грани срыва. Это воскресенье должно было стать светлым и счастливым. Они с Дашкой договаривались пойти в парк, сегодня ведь годовщина отношений. Стас должен был встретиться с Никой, перед которой вчера целый день извинялся и просил дать ему последний шанс. Подумать только, сколько судеб он сломал, пока внутри него боролись добро и зло. Алкоголь никого до добра не доводит, наверное, именно поэтому Петька не пьёт и не собирается. Слишком много примеров встретилось ему в жизни. Стас с трудом смог удержаться на ногах, когда Квитко помог ему подняться со стула. На коже остались синие следы от верёвок. Тряпка, которую блондину пришлось вытаскивать из его рта, была пропитана кровью и вообще парень был сам на себя не похож. — Петь… Дашку вчера… — Смирнин сплюнул на пол сгусток крови и угрюмо склонил голову. — Ублюдки… — Я знаю. Я всё знаю. — Квитко усадил друга на диван и принялся что-то колдовать над его лицом.Эта годовщина запомнится ему надолго.
***
Лера плелась по коридорам старого здания. Стены давили на глаза и даже казалось, что сдвигались. Каблуки стучали по каменной кладке, создавая гул от тяжёлых шагов. Навстречу попадались какие-то люди, вымученные и с обезумевшими глазами. Самойлова не понимала, как сюда попала и почему до сих пор ей приходится сюда являться. — Здравствуйте, Валерия… — по помещению разнёсся мужской хриплый бас. Девушка бесцеремонно опустилась в кресло и закинула ногу на ногу. — Как идут дела? — Всё очень плохо. Я не знаю, как выпытать у Аркадия код от сейфа. — Девушка, казалось, совсем не боялась поплатиться за такое отношение к этому человеку. Мужчина поднялся с места и, опираясь руками на стол, посмотрел в её глаза. — Могу я отказаться от задания? — Безусловно. — Он улыбнулся, протягивая ей договор. Внимательно приглядевшись, она заметила там свою подпись. — Но в таком случае, согласно договору, ты должна покончить с собой. — Что? — Лера выхватила из его рук бумаги и снова перечитала всё содержимое. В середине мелким шрифтом было подробно описано это условие. — Но здесь указано, что возможны другие варианты! — Конечно. Я могу убить тебя сам. — Мужчина засмеялся, наполняя комнату басистым шумом. Самойлова с ненавистью уставилась на собеседника, желая прямо сейчас выцарапать ему глаза. — Добудь кодик и будь свободна, детка! Это гораздо проще, чем ты думаешь. — Я не хочу больше жить как преступница! — мужчина оскалился так страшно, что Лера вздрогнула. — Я хочу быть обычным подростком! — Ты уже необычна, Лера. Ты работаешь на самого Первачова Евгения Михайловича, ты должна гордиться этим! — Евгений спокойным выточенным движением достал из тумбы сигару и начал дымить. — Так что? Договорились? Ты мне код от сейфа, а я обеспечу тебя до конца жизни. Как сыр в масле кататься будешь. — У меня есть выбор? — но умирать не очень-то хотелось. Самойлова вымученно вздохнула и, прижав к себе сумку, встала с кресла. — У тебя есть целая неделя. В пятницу ты придёшь сюда в это же время, с кодом или без. Лера не стала больше ничего говорить и молча покинула помещение. За ней выплыл дым от сигар и ощущение скорой смерти.«Неделя на то, чтобы жить по-настоящему».
***