Расправь крылья, Дживс!

Над чашею Вейра взлетают драконы — Бронза, коричневый, синий, зелёный… Всадникам Перна приветствие крикни! Миг — и исчезли. Миг — и возникли.

      Если вы спросите меня, я никогда не стремился стать всадником. Сейчас, познакомившись с Реджи, я, конечно, в корне изменил своё мнение, но иногда вспоминаю о нём. Например, во время путешествий в Промежутке.       Когда мрак и холод небытия сменились ярким весенним солнцем и гудением ветра, старина Бертрам больше напоминал не гордого всадника, а подброшенную вверх рыбу — с выпученными глазами и широко открывающимся ртом. Промежуток на многих действовал угнетающе, а мне ещё последние несколько дней настойчиво вбивали в голову, что вот-вот я должен буду влететь туда сам, без поддержки другого всадника. Хотя на самом деле мне пока что даже на Реджи не разрешали летать. Вот и сейчас я сидел на бронзовой спине Юла, за спиной его собственного всадника.       — Не хлопай глазами, болван! — рявкнул на меня Р’рик. — Смотри вниз и запоминай ориентиры!       Голос у Р’рика был что надо, чтобы рявкать на растерянных джентльменов на высоте в несколько миль, перекрикивая рёв ветра и хлопанье драконьих крыльев. Честно говоря, я бы предпочёл оказаться на в. в несколько миль наедине с кем угодно другим, даже с тётей Агатой, но у тёти Агаты не было дракона.       Я опустил взгляд. Под крыльями Юла проплывали зеленеющие поля, постепенно сменяющиеся каменными постройками, липнущими к скале, внутри которой прятались основные помещения холда. Пейзаж, ни черта не отличающийся для меня от любого другого проплывающего внизу поселения.       «Не волнуйся, Бертрам, — раздался в голове мягкий, как шёлк, и надёжный, как скала, голос Реджи. — Я запомнил вид».       Я завертел головой и обнаружил, что Реджи бесшумно скользит в воздухе у правого крыла Юла. Он вообще был мастером в бесшумном скольжении и незаметном появлении. Стоит вам только моргнуть, как он тут же окажется на противоположном конце Вейра. Или прямо у вас под боком, и всё это без всякого Промежутка.       — Ну и славно, приятель.       — Прекрати бормотать вслух, Вустер! — вновь рявкнул Р’рик, бросая на меня недовольный взгляд через плечо.       Мне не оставалось ничего другого, кроме как закатить глаза и надеяться, что меня не сбросят с дракона до того, как мы приземлимся. Р’рик меня недолюбливал. Он жил идеей стать предводителем Вейра или хотя бы собрать вокруг себя достаточную поддержку, чтобы с ним пришлось считаться. Насколько я успел узнать, он много пропа-чего-то-там свои идеи среди молодёжи Вейра, особенно тех мальчишек, которые выбирались для Запечатления. Во время последнего Рождения двое бронзовых выбрали его последователей, и Р’рик был готов распускать хвост по этому поводу так, словно лично воспитал этих парней. А потом удача повернулась к нему тылом, и третий бронзовый остановил своё внимание на Бертраме. И я был безумно счастлив, что так вышло.       Если спросите меня, Реджи стоит целого крыла других бронзовых, и прочие всадники вам это подтвердят. Драконы никогда не были обычными животными, но всегда считалось что они слегка не умеют прогнозировать будущее. Как будто будущее — это такая погода, которую можно легко предсказать, просто посмотрев на небо! И, в общем-то, Реджи это вполне умел. Когда все его братья и сёстры только лопали да спали, он интересовался всем вокруг, и бедному Бертраму приходилось буквально с ног сбиваться, чтобы помочь с удовлетворением этого интереса. К счастью, Реджи вскоре узнал о существовании книг, и насытить его любопытство стало проще. К несчастью, любимые мною детективы ему быстро наскучили и мне пришлось ломать себе язык, читая ему увесистые тома со словами вроде «детерминизм», «либертанизм» и «экзистенциализм». К счастью, опять-таки, оказалось, что дети в Вейре куда грамотнее, чем их сверстники из холдов, и совсем не возражают за несколько монет от сломавшего язык всадника прочитать его дракону книженцию-другую.       Может, мне следовало внимательнее следить, что именно они ему читают.       «Ты когда-нибудь был у моря?» — поинтересовался у меня Реджи сегодня утром.       — Нет, приятель. А к чему такие вопросы?       «Оскар сегодня читал мне про море. В книге были очень хорошие иллюстрации, и я подумал, что мы могли бы использовать их для перемещения и слетать к морю. Было бы интересно взглянуть на него по-настоящему. Ты можешь попросить Риджиса и Ч’фи отвезти тебя».       Эта мыль мне не понравилась. Реджи наверняка почувствовал это, поскольку блеск его глаз немного приугас.       — Лететь по картинке опасно. Тем более что ты мог не разглядеть её правильно. Прости, приятель, но вы, драконы, не лучшие читатели. А для путешествия в Промежутке нужно чётко представлять себе, куда летишь.       «Ты мог бы посмотреть на иллюстрации сам. Из твоей головы я бы считал их точно».       — А если мы таким образом бухнемся носом в книгу, а не перенесёмся к настоящему морю?       «Мы можем спросить ориентиры у Риджиса. Они наверняка бывали у моря».       Не то, чтобы я не любил море — поскольку действительно никогда не был возле него. Но я видел уже всякие иллюстрации. Судя по ним, море было просто чертовски большой лужей — сплошная вода, небо, иногда немного песка на берегу — в тех местах, где есть берег. Я слышал, конечно, о людях, которые живут у моря и даже плавают туда, но это, наверное, совсем особая порода. Из тех, что способны вытянуть полные дрыгающейся рыбы сети голыми руками, вырубить свирепую акулу одной левой и уничтожить падающие им на головы Нити одним плевком, как драконы. Может быть они даже огненный камень научились жевать. Простого парня из холдов, вроде меня, идея оказаться под сплошным открытым небом не могла обрадовать.       К тому же на тренировках нам постоянно твердили, что мы должны не только растекаться в сюсюкающие лужицы возле наших драконов, но и научиться управлять ими. Проявлять силу воли и всякое такое. Так что я вдохнул поглубже и решил проявить с. в.       — Нет, Реджи, — твёрдо сказал я. — Это дурацкая затея.       Реджи смиренно вздохнул.       «Ладно».       — Абсолютно дурацкая. К тому же сегодня мы обещали навестить тётю Далию.       «Как скажешь».       В результате этого разговора я и оказался на спине Юла.       Жизнь Вейра крутилась внутри Вейра. Практически все, кто там жил, либо там же и родились, либо попали в В. ещё в раннем детстве. Хотя среди Претендентов и были мальчишки, отобранные во время Поиска из цехов и холдов, в общей массе их было совсем немного. Так что людей, более-менее регулярно покидающих Вейр, чтобы навестить кого-нибудь в большом мире, можно было по пальцам пересчитать. Я, Ч’фи, Мейбл, всадница самой молодой королевы, пара ребят из прислуги и Р’рик. Он был вроде нас с Ч’фи, из знати холдов, и, хотя начал со всем этим всадницким делом гораздо раньше, всё ещё продолжал навещать своих приятелей. У нас даже оказалось немало общих знакомых. И, как я уже упоминал, он был готов свернуть мне шею.       Так что, оказавшись на спине Юла, я сообразил, что где-то опростоволосился.       «Юлали собирается снижаться», — предупредил меня Реджи       Я торопливо вцепился в ремни упряжи и поменял положение тела, чтобы не ткнуться носом в спину Р’рика, когда Юл нырнул вниз.       — Спасибо за предупреждение, приятель.       — Я сказал — прекрати бормотать вслух! — немедленно раздалось спереди. — Твой дракон сумеет прочитать всё, что ты хочешь сказать, даже из такого маленького мозга, как у тебя, Вустер! А пока ты разеваешь пасть, тебя слопает первая же Нить во время первого же Падения!       Я недовольно поморщился, пользуясь тем, что Р’рик не может видеть мои гримасы. Проделывать подобное у него перед глазами я бы не рискнул — Р’рик мог не только крыть ругательствами ненавистного ему Вустера и сыпать угрозами, но и легко воплотить эти угрозы в жизнь. Я был слишком привязан к своей шее, чтобы отдать её на расправу этой смеси быка и стража порога.       — Добрый день, лорд Р’рик, — поприветствовала нас тётя Далия, когда мы наконец спустились на твёрдую землю и вошли в её холд. — Берти. Я уж думала, ты не доберёшься сюда сегодня. Как долго можно плестись на драконе, который умеет перемещаться через Промежуток?       — Сколько угодно, если приходится везти недотёпу, который до сих пор не научился толком закреплять ремни безопасности, — проворчал Р’рик.       Тётя Далия бросила на меня неодобрительный взгляд.       Большинство моих тётушек восприняли факт моего Запечатления и становления всадником довольно неодобрительно. Тётя Агата вовсе выглядела так, будто сама готова начать дышать огнём и сожрать меня заживо. Впрочем, она почти всегда выглядела так.       Тётя Далия, с другой стороны, отнеслась к этому довольно снисходительно. Если мне не изменяет память, в мой первый визит после Запечатления она заявила нечто примерно следующее:       — Хорошо, что ты наконец обзавёлся мозгами, Берти. Пусть даже они и находятся в голове у дракона.       Словом, у меня возникло ощущение, что она не только приняла Реджи лучше, чем прочие мои родственницы, но и начала ценить его больше, чем меня. Я, конечно, тоже ценю Реджи, но немного обидно, когда самая близка тебе по духу тётушка внезапно переметается на сторону твоего дракона.       — Разве ты не должна быть на моей стороне? — немного возмущённо поинтересовался я в ответ на её недовольный взгляд. — Родная кровь и всё такое.       — Родная кровь не поможет тебе, если ты свалишься с дракона и разобьёшь себе голову о камни, Берти. Так что не морочь голову мне и начни учиться как следует. Где, кстати, ваши драконы? Их устроили нормально?       — Да, — как самый любимый племянник хозяйки дома, я позволил себе вперёд Р’рика, пока тот не придумал ещё какие-нибудь оскорбления в мой адрес. — Полетели к озеру и хотели поохотиться по пути. Хотя Реджи, я думаю, предпочтёт рыбалку. Обещали вернуться к вечеру.       — Хорошо. Я распоряжусь, чтобы слуги подготовили им место для ночлега. И скажу Сеппингсу найти что-нибудь почитать для Реджинальда.       — Только не географические справочники.       Меня смерили очередным недовольным взглядом.       — О чём ты?       — Не географические справочники, я говорю. От них у Реджи заводятся в голове странные идеи, понимаешь ли.       — Странные идеи? Разумеется, бедному существу хочется посмотреть мир. Неужели ты решил ему это запретить? Это бесчувственно, Берти! И не называй его Реджи, это неуважение к твоему собственному дракону. Так непринято.       — Тогда не называй меня Берти! Это неуважение ко мне и тоже непринято.       — Ничего, ты переживёшь.       Вот видите! Целиком и полностью переметнулась на чужую сторону. За нашим спором мы добрались до гостиной, и я опрокинул в себя порцию старого доброго бренди, чтобы успокоить разболтанные нервы. Или раскачанные.       Р’рик выглядел вполне довольным нашей беседой с тётей Далией. Что ж, хоть кто-то наслаждался визитом.       На этой ноте мы разошлись по комнатам, чтобы переодеться к ужину. Не стоит ведь садиться за стол в плотной лётной куртке и шлеме. Хотя Р’рик всё равно предпочитал держать их под рукой — командира крыла могли вызвать в любой момент в случае какой-нибудь экстремальной ситуации. Кроме нас двоих и тёти Далии с дядей Томом на ужине присутствовала моя кузина Анжела — дочь тёти Далии и дяди Тома, — мой приятель и жених кузины Анжелы Таппи Глоссоп и подруга Анжелы Мадлен Бассет. Прелестная блондинка, но когда она мило прощебетала о том, что чудесные драконы наверняка были созданы магией волшебных существ, живущих в цветочных бутонах, я чуть было не проглотил вилку. Право слово, надо предупреждать людей о том, что с ними за одним столом окажется Мадлен Бассет с её способностью сводить любой разговор к поэтическим фразам о эльфах, звёздах и пушистых крольчатах!       Р’рик же, увидев Мадлен, словно воспрял духом — хотя не сказать, что он когда-либо падал на моих глазах — и, кажется, сам готов был превратиться в какого-нибудь пушистого кролика, чтобы привлечь к себе её внимание. Подобный трюк у него не прошёл, и старина Р’рик взял более привычный курс и принялся развлекать публику типичными всадницкими рассказами о полётах на драконах и сражениях с Нитями. Я слушал весьма рассеянно — подобным меня уже изрядно напичкали в Вейре — и принялся отдавать должное превосходной стряпне тётушкиного повара Анатоля. Впрочем, отдавал должное я, соблюдая изрядную осторожность, на случай если Мадлен вдруг взбредёт в голову сравнить пожирающие любую огр-чего-то, в общем, любой живой материал Нити с какими-нибудь пушистыми зверьками или нежными бутонами.       «Спроси, как завершился последний брачный полёт Юлали», — внезапно подал голос Реджи.       Я вновь едва не проглотил вилку от неожиданности и на всякий случай отодвинул опасный прибор подальше от своего рта.       — Чего?       — Чего? — повернулся ко мне Р’рик.       Его голос, только что почти щебечущий в тон Мадлен, вновь наполнился грозовыми раскатами, готовыми обрушиться молниями на голову Бертрама.       «Спроси его, как завершился последний брачный полёт Юлали. Это приструнит его, я полагаю».       — Э-э, — протянул я.       Реджи, подбросив свою провокационную реплику, замолчал, оставив своего всадника выкручиваться самостоятельно, и я, не способный придумать ничего толкового под грозным взглядом Р’рика, повторил озадачивший меня вопрос.       — Так, как закончился последний брачный полёт Юлали? Просто… захотел спросить.       Никогда не видел, чтобы люди так быстро менялись в лице! Р’рик, ещё секунду назад намеревающийся в очередной раз потоптаться по гордости Вустера, внезапно осел и бросил неуверенный взгляд на слушателей.       — Эм… неплохо, — пробормотал он.       Клянусь, я даже не знал, что Р’рик умеет бормотать.       — Я хочу сказать, бронзовые обычно летают за золотыми — самые лучшие самцы для самых лучших самок, все это знают, да — но иногда они бросаются и за зелёными. Чтобы размять крылья и всякое такое, к тому же Юлали — крепкий и здоровый зверь в самом расцвете сил. А зелёные поднимаются в брачный полёт куда чаще, чем золотые…       — Ага, — подтвердил я. — По-моему, в Вейре не проходит и пары дней, чтобы какая-нибудь зелёная не сорвалась полетать и не утянула за собой половину синих и коричневых. И их куда больше, чем золотых. Так Юлали последний раз летал за зелёной?       Неужели это признание в том, что его бронзовый заинтересовался чем-то меньшим, чем самое лучше, заставило Р’рика так занервничать? Хотя в ином доме, не под крышей тёти Далии, старой охотницы, нас обоих бы уже выгнали из-за стола за подобные разговоры о самцах и самках.       — Ну да, — Р’рик бросил на меня какой-то странный взгляд. — За зелёной. Разумеется, успешно. Синим и коричневым не тягаться с бронзовым, тем более, с таким как Юлали!       Под конец этой фразы он вновь окреп голосом и расправил плечи. Да ещё Мадлен прощебетала на удивление к месту:       — Наверное их крылья были уподоблены стрекозиным, чтобы дать им всю их грацию и стремительность.       Р’рик воспрял от этого ещё больше, я порадовался, что всё ещё держал вилку подальше ото рта, и тут же поспешил исправить это, и ужин вернулся к своему обычному течению.       А потом Р’рик изловил меня в коридоре и прижал к стене, вновь всем своим видом изображая стража порога, готового броситься на непрошенного нарушителя.       — К чему эти расспросы, Вустер?! — прорычал он мне в лицо. — Взялся вынюхивать обо мне, а?       — Нет, разумеется, нет, — заявил я, стараясь сохранить достоинство перед приближающейся смертельной угрозой. — Вынюхивать, ха! Вустеры не занимаются подобным. Просто… наблюдал. Наблюдал немного тут и там и кое-что видел.       «Реджи, приятель, он что-то не торопится становиться приструнённым, ты не находишь?»       — Вот как? — Р’рик встряхнул меня. — Теперь выброси из головы всё, что ты там видел, и больше никаких разговоров о брачных полётах в холдах, понял?       — Да! Да, разумеется.       Трудно сохранять достоинство, когда его норовят из тебя вытрясти вместе с мозгами.       «Скажи, что ты можешь обсудить это со своей сестрой».       «Сестрой? Анжелой?»       «Да».       — Отлично, — Р’рик ещё раз встряхнул меня. — И чтобы больше…       Я постарался собрать в себе ещё не вытрясенное достоинство и возмутился:       — Но позвольте! Если уж вам так неприятна эта тема, я могу не поднимать её в обществе, но, в конце концов, я имею право обсуждать что угодно со своими друзьями!       Он сердито оскалился, но, клянусь, в глубине его глаз я видел страх! И это подстегнуло во мне азарт охотника, разбуженный домом тёти Далии.       — И что вы собираетесь делать, чтобы этого не допустить? — продолжил напирать я. — Ходить за мной хвостом? Право слово, это только выставит вас на посмешище. Одно дело, если я загляну в комнату моей кузины Анжелы, чтобы поболтать по-родственному, другое — если за мной туда ворвётесь вы. Особенно если там окажется ещё и Мадлен. Хотя если там окажется Мадлен, я, конечно, тоже не стану туда ломиться, в конце концов, они могут просто захотеть поболтать друг с другом, так сказать, по-дамски. В любом случае! В Вейре, конечно, свободные нравы, но это холд, и тут подобное поведение не одобрят!       После моей отповеди Р’рик почти отступил на шаг, вновь немного поникая в плечах.       — Послушайте, Вустер…       — Послушайте, Споуд! — отважно перебил его я. — Если вам так неприятна эта тема, я, разумеется, могу не поднимать её. Но, знаете, я бы ожидал тогда и некоторых услуг от вас. Например, не набрасываться на меня в коридорах и не трясти, словно яблочное дерево. Такое поведение никуда не годится, смею заметить!       Р’рик отпустил меня и всё-таки отступил на шаг.       — Конечно, — процедил он сквозь зубы. — Я увлёкся, Б’трам. Прошу прощения.       Я поправил воротник костюма.       — Извинения приняты. Но постарайтесь впредь контролировать себя получше. Надеюсь, впредь обойтись без подобных недоразумений.       — Разумеется… Б’трам. Ещё раз прошу прощения. Больше такого не повторится. И больше никаких разговоров о брачных полётах в холдах.       По-моему, на последнем предложении он едва не сорвался на крик снова, но всё-таки сумел выдавить из себя все слова достаточно тихо и даже скорчить подобие дружелюбной улыбки. Я счёл это знаком своей победы.       — Разумеется, Р’рик. Больше никаких неприятных разговоров. Спокойной ночи.       И я поспешил удалиться в свою комнату, где рухнул на кровать, переводя дыхание. Сердце колотилось в груди так, что я ощущал себя тем самым перепуганным кроликом, на которого пала тень хищной птицы, а затем устремилась прочь. Наверное, мне стоит поменьше общаться с Мадлен Бассет.       «Так что это было, приятель?» — мысленно обратился я к своему крылатому партнёру.       «Мы поболтали с Юлали во время купания, — тут же отозвался Реджи. — Он рассказал несколько историй, и у меня сложилось впечатление, что, если намекнуть его всаднику на одну из них перед холдерами, особенно перед девушкой Мадлен, он согласится на многое, чтобы не были оглашены подробности».       «Ага, — ошеломлённо кивнул я, пытаясь обработать эту фразу в своём мозгу. — А не мог бы ты мне огласить подробности? Ну, чтобы я поувереннее чувствовал себя перед Р’риком в другой раз».       «Мне кажется, это будет не совсем корректно по отношению к Юлали с моей строны».       Я вздохнул. Драконам, по большей части, не было никакого дела до людей, за исключением их собственных всадников. Даже то, что Реджи обратил внимание на кого-то, кроме моих родственников, не говоря уж о том, что он запомнил имя Мадлен, тянуло на сенсацию. Но между собой драконы держались дружнее и, кажется, соблюдали какой-то вид собственного кодекса. Ну, типа не наступать на чужого всадника и всякое такое.       «Но старина Р’рик, кажется, присмирел».       «Уверен, теперь он будет вести себя более сдержанно с тобой».       «Ну и славно».       «Верно».       «Он изрядно надоел мне своими выходками».       «Согласен».       «И этими постоянными замечаниями».       «Да».       «Знаешь, в следующий раз, думаю, нам стоит слетать на море».       Клянусь, я почти почувствовал его лёгкую улыбку на краю сознания — там, где протянулась с момента Запечатления наша связь.       «Это было бы замечательно, Бертрам».       P.S. Органика! Реджи сказал, что именно так называется та штука, которую пожирают Нити. Не имеет никакого отношения к ограм и уж тем более к эльфам.