sl33p t1ght

— А куда мы пойдём? Джеймс с интересом посмотрел на Дэйва, задумчиво глядевшего на пешеходный переход. Он-то точно понятия не имел, куда же его собрался вести его новый юный друг, предложивший встретиться возле школы субботним днём, однако, несмотря на всю таинственность и даже сомнительность предложения, всё же согласился, и это радовало Дэйва больше всего. — Узнаешь, — многообещающе улыбнулся рыжий и вновь перевёл взгляд на красного человечка на табло, сменившего цвет на зелёный и задвигавшего нарисованными пиксельными ножками, — нам прямо. Там недолго идти, это рядом со школой. — У меня есть одна догадка, — предположил Хэтфилд, едва поспевая за шагавшим в радостном воодушевлении Мастейном, — знаешь, когда я тут учился, то иногда, как и ты, скорее всего, прогуливал занятия и отсиживался в этом кафе… — Не, ну так нечестно, — в притворной обиде подросток закатил глаза и надул губки, — испортил тут мой сюрприз своими рассказами о бурной молодости. — Ой, да ну тебя, — Джеймс засмеялся и легонько толкнул Дэйва в плечо, — это место не одному поколению школьников известно, оно же старше меня лет на двадцать. Кстати, сюрприз как раз удался — вот чего я точно не ожидал, что и тебе известно это кафе, я туда стал ходить, когда был постарше… И вообще, давно я там не был, так что с радостью загляну туда снова. — Чёрт, я думал, оно не такое популярное, — всё ещё немного расстроенно заметил Мастейн, не сбавляя, однако, шагу. Недолгая дорога между домами, поворот во двор, ещё пару метров, и кафе «Перемена», маленькое, не самое приметное, по уже даже издалека выглядевшее уютным, предстало перед глазами Дэйва. Освещённая солнцем тускловатая вывеска засияла вдруг яркими красками, поцарапанные буквы приобрели некий шарм и привлекательность, как раз ту, что ценили подростки, вовлечённые в современную моду и тягу ко всему далеко не самому блестящему, глянцевому и искусственному. Мастейн застыл у входа, любуясь пейзажем, а Джеймс встал рядом с ним, с ностальгической улыбкой осматривая знакомое место. — Давай уже зайдём внутрь, — предложил он, — из окна тоже неплохой вид. Дэйв кивнул и первым открыл дверь. Столик он решил занять как раз тот, что располагался поближе к этому самому окну — возможно, именно его постоянно выбирал маленький Джеймс Хэтфилд, также присаживался на край, вероятно, всё того же стула и мечтательно разглядывал дома и дорогу. Последовав его примеру, рыжий отодвинул штору и тоже посмотрел на улицу, мысленно соглашаясь с Джеймсом — действительно, вид был не то, что неплохой, а в самом деле живописный и даже немного романтичный. — Ты уже знаешь, что будешь заказывать? — спросил Хэтфилд, переводя взгляд с вида на жилые дома на Дэйва. — Ну да, — сразу оживился тот, — ты, наверное, знаешь, у них просто суперские блинчики с шоколадом. Я, конечно, не тупая девка-сладкоежка, но, чёрт, иногда так приятно почувствовать себя ей… Джеймс почему-то начал смеяться. Дэйву даже сначала показалось это немного оскорбительным; он тут, видите ли, выдал такое чувственное признание, — не по-пацански это, жрать сладкое и с таким упоением о нём рассказывать, а он взял и решился сказать об этом, — а Хэтфилд лишь начал бестактно ржать над ним. Однако затем Мастейн всё-таки решился спросить, вдруг ведь причина смеха была отнюдь не в этом откровении. — Ну и чего ты угораешь? — скрестив руки в показной обиде, задал вопрос Дэйв. — Ладно, прости, не удержался, — извинился Хэтфилд, — ну не обижайся. В общем, я думал, ты сюда меня позвал на чай. Ну, ты знаешь, не на простой, а на… Хотя, тебе не понять, это — тема для ребят постарше, так что я был неправ, когда смеялся над тобой. Так что забудем об этом, заказывай свои блинчики, я тоже их возьму. Всё время хотел попробовать, но решался, потому что это… Ну, как ты сказал, по-девчачьи немного… — Подожди, что за чай? — уже с неподдельным интересом спросил рыжий. У него на уме вертелось одно пошловатое подростковое выражение — «заваривать чай», но Дэйв подсознательно понимал, что оно тут не причём, чай действительно был каким-то… для взрослых, но без всякого сексуального подтекста. — Дэйв, тебе такое рано… — Джеймс сначала было не хотел рассказывать, но, увидев, как Мастейн саркастично закатил глаза, продолжил, — ладно-ладно, ты же уже взрослый, да и когда-нибудь всё равно узнаешь. Короче, видел этот пункт в меню? — Офицерский чай? — прочитал Дэйв надпись над пальцем Хэтфилда. Конечно же, он его видел — не раз листая меню, чтобы скоротать время ожидания заказа, Мастейн натыкался на этот напиток, но без интереса пролистывал дальше; чего такого может быть в обыкновенной чашке чая за целый доллар, да ещё и с таким скучным названием? — Ну да, видел кучу раз, а что? — Ну ты даёшь, — блондин снова улыбнулся и на этот раз прикрыл рот рукой, чтобы спрятать смешок, — значит, видел и ни разу не спросил, что это? Тогда расскажу тебе сам. Это — не просто чай, а с водкой, как тебе такое, а? Да уж, сегодня — день открытий. Чего только не узнаешь, оказывается, и такое люди пьют. На этот раз была очередь Мастейна смеяться. — Чай с водкой? Что за жесть? Да и мне действительно нельзя такое, — добавил под конец слегка растерявшийся Дэйв, с огорчением вспомнив, что водку как бы не наливают шестиклассникам, — хотя я бы попробовал… Да, точно бы попробовал, чего тут такого? Я уже с одиннадцати начал хлестать водяру, так что давай. — Да не жесть это, а вполне нормальный напиток, да и тут его умудряются так намешать, что вроде бы алкоголь и не чувствуется, но чашечка неплохо так в голову ударяет. Я дома пытался, не выходит так, однако. А, во-вторых, — блондин заговорил тише, — тут всегда наливают, если уговорить. Ну, со мной в десятом классе работало. Дэйв внимательно слушал, что ему говорил Хэтфилд и не сводил с него глаз. Надо же, необычно-то как. И Джеймс такой умный, раз ему всё это известно. — Что будете заказывать? — прервал размышления рыжего подошедший к столику официант. Джеймс многозначительно посмотрел на Дэйва и подмигнул, тот поймал его взгляд и украдкой кивнул. — Две порции блинчиков с шоколадом, — Хэтфилд повернулся к кудрявому темноволосому мужчине примерно его возраста, — и чай, ну, особый чай, одну чашку… Секундочку, Хамстер, ты, что ли? — Чёрт возьми, Хэт, ты до сих пор помнишь эту дурацкую кличку… Уж где тебя не ожидал увидеть, так это здесь. Ты ещё и чаёк заказал, охренеть, взрослый мужик же вроде… Или это ты ему, признавайся! — Секрет, — улыбнулся Хэтфилд и вновь обратился к Мастейну, — мой бывший одноклассник, Кирк. А это — Дэйв, он с одиннадцати начал хлестать водяру, его фразочка. Рыжий издал смущённый смешок — обязательно же было Джеймсу говорить об этом своему старому знакомому? — и принялся задумчиво рассматривать пирсинг на лице официанта. Проколотый нос и губа — круто, конечно, но немного перебор для уже зрелого мужчины, хотя, сейчас делают и не такое, да и ему-то, подростку, точно не стоит кого-то осуждать за лишние отверстия в теле. — Ясно всё с тобой, — мягко, но в то же время с каким-то упрёком, режущим и неприятно слышимым в голосе, произнёс Кирк, — спаиваешь малолеток. Хэт, ты же нормальный пацан, уж точно не думал, что ты станешь таким заниматься… Чувак, я в тебе разочарован. Учти, я слежу за вами, чуть что… — Придурок, мы просто посидеть пришли, — весьма раздражённо отозвался Хэтфилд, толкнув старого друга в плечо, — а не то, что ты там напридумывал, извращенец. Боже мой, ты же сам, когда был мелким, вечно зависал со взрослыми, тебе-то уж точно должно быть известно… — Конечно, помню, как ты меня вечно за это дразнил педиком, — горько усмехнулся Кирк, не скрывая былую не до конца забытую обиду в голосе, — ладно, удачи вам двоим, чём бы вы там не занимались… Дэйв старательно делал вид, что полностью занят чтением меню, однако от его острого слуха не ускользнуло ни фразы. Значит, вот как их двоих видят люди, принимают Джеймса за растлителя малолетних, а его самого — за ни о чём не подозревающую жертву! Ну это же не так! Не так, верно?.. «Конечно же нет, — ответил себе же Мастейн, — я сам его позвал и сам согласился с ним выпить… Нет, Джеймс точно не такой.» Однако всё ещё не слабо сомневаясь, он, когда прилично раздражавший одним своим существованием дружок Хэтфилда отошёл принимать другие заказы, решился спросить: — А мы же просто посидеть пришли? — он повернулся к Джеймсу и внимательно посмотрел на него. — Без всяких этих… — Ты сейчас прикалываешься? — блондин окинул его удивлённым взглядом в ответ. — Дэйв, у меня вообще-то девушка есть, да и я не стал бы ни за что к тебе так… Ты чего? У меня и мысли не было… Но если тебя сейчас что-то напрягает, обязательно выскажись, не держи это в себе. — Нет, всё в порядке. Мастейн вновь взглянул на Хэтфилда и, стыдясь своих глупых подозрений и убеждаясь в их бессмысленности, виновато опустил глаза. — Точно? — всё же не поверил ему Джеймс, смутившийся не меньше самого Дэйва. Его тонкие длинные пальцы, увенчанные массивными металлическими кольцами, нервозно отбивали какой-то быстрый ритм по деревянной поверхности стола; рыжий предположил, что это было что-то из репертуара группы Slayer, но не стал спрашивать. — Смотри, видишь эту девушку рядом со мной? — он достал из кармана кожаной куртки бумажник и продемонстрировал вложенную туда фотографию не особо симпатичной, как показалось рыжему, но и не шибко уродливой блондинки примерно его возраста, обнимающей его за талию. — Вот ей достаётся всё, чего ты с опасением ожидаешь от меня, ну и она, конечно, не против… — Да я понял, — отчего-то досадливо перебил подросток, — вы встречаетесь, а ты слишком правильный, чтобы лезть к кому-то ещё, всё, забей уже, я тебя не подозреваю ни в чём, а твой дружок наверняка сам хочет оказаться на её месте, просто не хочет, чтобы его спалили, вот и на тебя гонит. Мастейн сам не понимал, с чего это в его голосе вдруг появилась едва слышимая обида, усилившаяся в конце до такой степени, что даже Хэтфилд мог с лёгкостью заподозрить неладное. Что же стало причиной? Собственная ревность? Рыжий даже не хотел об этом думать. Сравнительно недавно начав взрослеть, он с превеликим облегчением убедился, что его всё-таки, как и положено нормальному пацану, привлекали девушки, — стройные, фигуристые, и конечно же с сиськами третьего размера, — а тут он сел побеседовать со своим невероятно крутым взрослым другом и с какого-то перепугу пришёл в досаду с того, что тот, как тоже полагалось не менее нормальному мужику, спит с какой-то блондинистой тёлкой. Это же невероятно правильно и естественно, в чём же была проблема? — Фантазёр ты, Дэйв, — засмеялся Джеймс, по всей видимости решивший из тактичности не затрагивать эту странную тему, — но ладно, пусть будет так. О, а вот и наш заказ принесли, спасибо, бро, — он кивнул Кирку, помогая тому переставить всё с подноса на стол и оставляя чаевые, — эй, посмотри-ка влево, видишь того мужика? — Ну да, — недоумённо ответил бывший одноклассник Хэтфилда, — ну дедок какой-то, зачем он мне? — Как это зачем? Попроси его купить тебе чаёк, — Джеймс слабо пихнул Кирка локтем, подначивая, — как раз по возрасту подойдёт, вспомнишь молодость. Мы тут с Дэйвом предположили, что ты меня подозреваешь, чтобы себя выгородить, так вот, можешь этого не делать, иди и исполняй свою мечту. — Эй! — возмутился Дэйв, недовольный присвоением его идеи. — Это я придумал вообще-то. — Оно и видно, — отозвался Кирк, убирая чаевые в карман форменного фартука, — ну уж нет, он стрёмный какой-то, а мне нужно, чтоб на тебя был похож. — Как был педиком, так и остался, — ответил Джеймс, которому уже определённо наскучило беседовать на эту тему, интересную лишь озабоченным и подвыпившим подросткам, — ладно, жди уж своего заветного часа. Кирк обиженно вскинул голову, взметнув вверх чёрное кучерявое облако, и ушёл к соседнему столику принимать заказы. — Терпеть его не мог в школе, — немного лицемерно пожаловался Джеймс, предаваясь воспоминаниям, — мы сидели вместе класса так с третьего, никак не мог от него отвязаться, прикинь. — Мог бы врезать ему, и всё, точно бы отлип, — дал запоздалый так лет на двадцать совет Дэйв, с любопытством посматривая на простую высокую чашку из прозрачного стекла, по объёму сравнимую с нормальным таким пивным бокалом, осторожно приподнимая её с блюдечка и даже украдкой нюхая напиток, вдыхая горячий воздух, наполненный ароматом вполне приятной смеси чёрного и травяного чая и ничего больше. Алкоголем не пахло. Неужто Хэтфилд просто взял и так жестоко развёл его как последнего простака? Наверняка и тот кудрявый, о котором шла речь, был замешан. Вот так и доверяй людям. — Не помогало, — развёл руками блондин, — я его столько раз колотил, в основном по пьяни, конечно, а он всё никак не оставал. Но насилие — не выход, так что не слушай меня. Давай уже пей чай, а то остынет. — Он обычный, — выделяя последнее слово, процедил Мастейн, переключая внимание с этого тупого розыгрыша на любимые блинчики с шоколадом, — я уж поверил, что там реально водка. — С чего ты взял? — подивился Джеймс, делая приличный такой глоток, не дождавшись ответа. — Есть там водка, не надо тут. Мог бы для начала попробовать. Испугавшись, что Хэтфилд такими темпами выпьет весь чай и вместе с ним водку, существование которой было только что доказано, подросток выхватил чашку и отхлебнул сразу половину. Существование водки было доказано во второй раз. Аромат распаренных чайных листьев целиком и полностью перебивал её едкий запах, но не вкус. Дэйв чуть не подавился горячим напитком, поспешно глотая и ощущая, как жидкость обжигала горло, сдавливая дыхание. Вторым глотком Мастейн осушил чашку и, довольный собой, со стуком поставил её на угол стола, переводя дух. — Вот это ты даёшь, — оценил его манеру пить Джеймс, — было круто. — Тебе было, — ответил Дэйв, потянувшись через весь стол к опустевшей чашке, чтобы осмотреть её на наличие стекавших по стенкам остатком, желая вылить оные себе в рот, — а мне сейчас станет… Ну или уже стало, он же горячий, быстрее в кровь всасывается. Вдоволь поумничав и похваставшись своими познаниями в биологии и химии, Мастейн откинулся на спинку стула, запрокидывая назад рыжую голову. Отчего-то ему стало весело. Весело и тепло. Так вот, какая эта водка, всё-таки не зря он её попробовал, и пустое хвастовство про алкоголизм аж в одиннадцать стоило того. Вернув голову в предыдущее положение, Дэйв с приятным удивлением заметил, что несколько лишних секунд он видел мир в практически перевёрнутом положении, словно бы его одурманенное алкоголем практически детское тело постепенно теряло координацию, распадаясь на отдельные органы чувств, функционировавшие сами по себе. Вот ведь странное чувство. Рыжий усмехнулся про себя и с улыбкой уставился на Джеймса. «А ты красивый, — в своих мыслях он произнёс это тем самым зазывающим и похотливым голоском как у грёбаной порноактрисы из дешёвенькой кассеты, недавно просмотренной им за библиотечным компьютером вместе со всем своим шестым классом, — чёрт, мне нравится, как это звучит, но лучше я промолчу, а то Джеймс меня назовёт педиком и настучит сначала по башке, а потом моим предкам.» — Какой ужас, я напоил ребёнка, — всё-таки каким-то образом блондин услышал эти мысли и теперь с каким-то страхом и несказанными извинениями посматривал на рыжего, в голос захохотавшего на этой фразе, — может, поешь? Это поможет протрезветь. Ну вот, теперь он начал винить во всём этом себя. И зачем так сокрушаться? Ну напоил и напоил, разве это настолько плохо? — Да не пьяный я, — всё же решил успокоить его Дэйв. Стараясь смотреть ровно и не двигать глазами, он ватной рукой притянул к себе тарелку, разглядывая уже не столь манящее как раньше шоколадное блаженство, — и я не особо голоден, может, сначала поешь ты? — Как хочешь, — согласился Хэтфилд, отламывая вилкой кусочек десерта. «Как хочешь», значит? Видимо, так он решил загладить вину — позволить Дэйву руководить ситуацией, чтобы всё было, как он хочет. Что ж, замечательно, только «как хочешь» должно выглядеть немного по-другому. Торжествующе улыбаясь, Мастейн подмигнул Джеймсу, а затем неожиданно для того привстал со стула, легонько схватил его за руку и хитро покачал головой. — Не, не так, — он выхватил из податливой руки вилку и сам поднёс её к губам Хэтфилда, для удобства нагибаясь через весь стол и сначала не замечая, а потом уже просто-напросто игнорируя то, как излишне длинные полы его белой школьной рубашки испачкались в растопленном шоколаде со своей тарелки, — давай, открой ротик. — Боже мой, Дэйв, зачем? Зачем? Тупой, что ли? Ну вот, теперь ещё и искать оправдания всему этому. И нет, Дэйву не стало стыдно, — ещё несколько часов его ждала беззаботная свобода от этого бестолкового и совершенно не нужного чувства, — он лишь ощутил себя весьма озадаченным и недовольным тем, что приходилось напрягать мозги и придумывать эту глупую отговорку для такого же глупенького Джеймса. — Да просто так, — начал рыжий, сочиняя на ходу, — я просто видел это в одном фильме, хочу так же сделать со своей подружкой, ну знаешь, она посчитает этот жест романтичным и всё такое… — Именно, — перебил его Хэтфилд, ничего, впрочем, не предпринимавший, чтобы остановить это, — с подружкой и занимайся таким, я тебе зачем? — Да как это зачем? — Мастейн изобразил на лице всплеск раздражения подобно учителю, упорно пытавшемуся вдолбить простой материал нерадивому школьнику. — А вдруг я что-то сделаю неправильно? Девки же тупые, она сразу посчитает меня девственником и неудачником… — Девственником? — усмехнулся блондин. Нет, ну правда, неужели его никто не учил, что надо слушать собеседника, а потом уже задавать вопросы? Да уж, только на работе он такой приличный и воспитанный. — Чёрт, да я даже не задумывался об этом в двенадцать. Только не говори, что ты уже… — Ну, скоро перестану им быть, — хвастливо заметил Мастейн, хватаясь рукой за край стола, стараясь продержаться ещё несколько минут в этой неудобной позе. А не зря он вставил это только-только начавшее входить в его обиход слово — Хэт несомненно поверил, что рыжий часто им пользуется, и наверняка стал считать его ещё взрослее, — так вот, надо всё отработать и довести до идеала. Джеймс, скажи, я правильно всё делаю? — Ах, так вот, в чём дело… — купился, всё-таки купился! Да уж, и не скажешь так, что большой брутальный Хэт такой глупенький и наивный. — Ну смотри, я бы придрался к аккуратности исполнения. Глянь вниз, видишь эти пятна у себя? Я понимаю, что в таком-то состоянии тебе точно плевать, но вот девчонки же любят всё до чистоты вылизывать, они сразу заметят, и им это не понравится. Ох, и сдалась ему эта рубашка? Конечно, Джеймс был прав — следовало проявлять некую осторожность, только вот сейчас она уже совершенно ни к чему — Дэйву наскучила эта болтовня не по теме, ему уже не терпелось попробовать совершить это — грёбаный романтичный жест. На Джеймсе Хэтфилде и ни на ком больше, а тупые девчонки обойдутся. Не выдержав его настойчивого требовательного взгляда, Джеймс, наконец, прекратил препираться и уводить разговор и послушно приоткрыл розоватые губы. Вот и он, этот волнительный момент. Дэйв выдохнул и поднёс вилку к его рту, старательно вглядываясь в детали, чтобы получше запомнить всё. — Твою мать! — вдруг воскликнул рыжий, едва не роняя из рук вилку. — Что у тебя за железка во рту? Офигеть, это пирсинг? Действительно, между двух завидно ровных белых зубных рядов на языке Хэтфилда блестел небольшой серебристый шарик. Сказать, что Мастейн был удивлён — ровным счётом то же, что просто промолчать. Чего уж точно он не ожидал, так увидеть ещё один пирсинг у блондина. Дэйв и не представлял, что его взрослый друг был настолько крут, хотя, казалось бы, куда ещё больше. — Впрочем, плевать, — не дав Хэтфилду вновь прервать этот момент, он всё-таки коснулся наколотым на вилку куском блинчика губ Джеймса, и тот сразу же подцепил ими угощение, закрывая рот, — потом покажешь. — Да чего уж там, смотри на здоровье, — сделав несколько движений челюстью, блондин открыл рот, демонстрируя украшение. Дэйв досадливо рассмеялся — опять этот деревенщина испортил всю атмосферу. — Мог бы и прожевать сначала, — немного оскорблённо заметил рыжий, недовольный манерами Хэтфилда, а вернее, их отсутствием, — некультурно. — Да ладно тебе, сам — далеко не кисейная барышня. Кстати, вкусно очень, — быстро орудуя вилкой, Джеймс с удивительной скоростью сократил содержание тарелки примерно наполовину и снова высунул язык, — ладно, вот. — Круто, — отдал должное Дэйв, в самом деле считавший подобные вещи достойными уважения, — а можно потрогать? Он вновь потянул руку к лицу своего друга, намереваясь узнать, какова была эта штука на ощупь, но на этот раз Хэтфилд, посчитавший, что с рыжего на сегодня было достаточно, закрыл рот и погрозил ему пальцем. — Ну уж нет, обойдёшься, так можно только моей девушке. Давай ешь уже. С наигранной обидой Дэйв отвёл взгляд и направил его исключительно в свою тарелку, не собираясь больше удостаивать им этого грубияна. Ну и пускай дальше тыкается в свою девушку этим куском металла, наверняка сплошь покрытым остатками пищи. Зашибись романтика. — Я домой хочу, — изрёк Мастейн, прерывая звон вилок о тарелки. Всё-таки Джеймс был прав; он был пьян, и непривычно большое количество алкоголя играло с ним злую шутку, превращая нормального, ну совсем уж чуточку ревнивого и обидчивого пацана в какую-то тупую капризную тёлку, вдобавок ещё и столь озабоченную. Впрочем, виноват был всё равно Хэтфилд — он же его напоил, пускай и отдувается. — Ты хочешь, чтобы я проводил тебя? — предположил Джеймс, вытирая губы салфеткой. Эх, лучше попросил его это сделать, хоть такие мысли и определённо стоило пресекать в корне. — Я хочу, чтобы ты пошёл со мной, — потребовал рыжий, явно намекая на невозможность Хэтфилда дать отрицательный ответ, — как раз мать уехала, будет поздно, а у меня новая PlayStation, но играть не с кем. Ты… ты же не занят? — Ну хоть в конце вспомнил, — не то похвалил, не то упрекнул его блондин. Мастейн даже не стал ничего говорить в ответ; он в волнении замер, даже задержал дыхание, ожидая решения Джеймса. Желание провести с ним вечер (конечно же, двенадцатилетний Дэйв подразумевал под этой двусмысленной фразой мирные посиделки с колой и игровым джойстиком, придавая, всё же, этому простенькому занятию весомость, готовую сравниться с самой настоящей интимной близостью) возникло спонтанно, но мгновенно приобрело крайне существенную роль. Всё же Хэтфилд для него многое значил, как и абсолютно любое времяпровождение с ним, но была ли эта связь двусторонней? — А знаешь, — наконец, определился тот, — не сказать, что совсем не занят, но, так и быть, выкрою ещё парочку часов для тебя и твоей приставки. Была, всё-таки была эта связь двусторонней, и Джеймс тоже так считал! Дэйв засмеялся от радости. Давно ещё он не чувствовал себя настолько счастливым.