14 days

Они спали в разных кроватях, но Мартин присоединился к Андресу около двух или трех часов ночи. Он прижался так близко к другу, что разбудил его. Андрес был абсолютно расслаблен, находясь в полусне, но все же помнил о том, что сказал «нет» сексу. Утром Мартин попытался соблазнить друга, предложив ему минет, но Берлин, ухмыльнувшись, вежливо отказался. Этот момент заставил Палермо выйти за рамки. Они зашли позавтракать в кафе, которое находилось в паре минут ходьбы от отеля. Андрес сказал Мартину сделать заказ, а сам направился в туалет. Сегодня он был в довольно хорошем настроении, поэтому у Палермо были большие шансы на близость этим вечером… Да, шансы были, но они испарились ровно в тот момент, когда Берлин вышел из уборной. Мартин стоял, облокотившись на барную стойку, и болтал с очень красивым официантом. Улыбка. На широкую улыбку Палермо было крайне трудно не обратить внимание. Они оба явно были увлечены друг другом. Мартин закинул голову назад, громко смеясь над шуткой парня, из-за чего Андрес почувствовал, как кровь закипает в его жилах. Берлин немедленно бросился к ним и с силой схватил Палермо за запястье, заставив того зашипеть. Андрес сделал глубокий вдох и спокойно спросил. — Что ты делаешь, Мартин? — глаза Берлина говорили о многом, и Палермо мгновенно показался таким маленьким по сравнению с ним. — Мы просто… мы разговаривали. — прошептал он, и его нижняя губа едва заметно задрожала. — Ты уже заказал? — когда Мартин кивнул, он толкнул его в сторону стола. — Тогда, будь добр, устрой свою задницу поудобнее и жди. — Берлин пошел за другом, рассерженный до такой степени, что ему захотелось ударить кулаком в стену. — Андрес, я… — Я отошел на пару минут, а ты уже успел снять какого-то парня? Ты так отчаянно хочешь секса? Ты животное, Мартин? — Н-нет… — Палермо чувствовал, как на глаза наворачиваются слезы. Его запястье горело, но он не решался взглянуть на него. — Я не хочу тебя видеть сегодня. Мы завтракаем, а потом расстаемся. — Расстаемся? До каких пор? — До тех пор, пока я не захочу снова встретиться с тобой. — Андрес перестал обращать на него внимание, сосредоточившись на еде и на виде из окна. Мартин пытался заговорить с другом, но тот его игнорировал. Напряжение висело тяжелой черной тучей над ними, но Берлин не считал это проблемой. Он просто мысленно приглушил голос Палермо, пытаясь успокоиться. Мартин же, напротив, разваливался на маленькие кусочки. Он не мог сдержать ни слез, ни громких всхлипываний, которые становились все более прерывистыми. — Может, прекратишь? Не устраивай сцен, Мартин. — Я… я не могу… — Палермо закашлялся, начиная задыхаться. Он увидел промелькнувшее волнение в глазах друга, когда тот наклонился ближе, чтобы прошептать. — Ты должен немедленно прекратить все это и вести себя как взрослый. Мартин, чего ты вообще хотел добиться? Ты предал меня и обокрал, а теперь хочешь вести себя так, будто ничего не случилось? Более того, ты позволяешь себе флиртовать с другими парнями. Отлично, Мартин, замечательно. — Андрес… я… я не могу… дышать… — прохрипел он, стараясь не шуметь. Берлин вздохнул и взял его за руку, на которой остался бордовый след. — Посмотри на меня. — Андрес поймал его взгляд и тихо сказал. — Попробуй сделать глубокий вдох. Через нос, Мартин. Через нос, хорошо. Теперь выдыхай через рот. — чем дольше говорил Берлин, тем спокойнее становился Палермо, и в итоге ему удалось прийти в себя. — Молодец. — Спасибо… — Мартин вытер лицо и попытался улыбнуться. — Извини… я не… этот парень просто пошутил… — Ладно, все, тихо. Все в порядке. — Ты… не злишься? — Нет. Я больше не хочу видеть от тебя такого поведения на людях. Мартин… раньше ты был таким веселым. — усмехнулся он и покачал головой. — Я все еще… я все еще веселый. — Палермо опустил голову и прикрыл глаза. — Я все еще могу… смотреть фильмы с тобой, готовить, ходить по разным местам… заниматься любовью и … — Мартин… — вздохнул Андрес. — я не могу заниматься с тобой любовью, если ты себя так ведешь. У тебя явно есть проблемы с пониманием того, что, если ты хочешь, чтобы мы работали вместе, ты должен позволить мне решать, что мы можем делать, а что нет. Очевидно, сейчас не очень подходящий момент для секса, потому что ты даже не поймешь, что мы не вместе. — Я понимаю все это. — Мартин поднял глаза на друга. — Но… ты никогда не вел себя так со мной. Ты никогда… — Знаешь почему? — перебил его Андрес. — Потому что за эти десять лет, ты никогда не делал ничего плохого, Мартин. Я мог доверить тебе свою жизнь, жизнь Серхио. Да все, что угодно. Но после того, что ты сделал… все изменилось, Мартин. — Я хочу все исправить. — Я знаю. Я тоже хочу этого, но мне нужно время. Я должен заново научиться доверять тебе. Но сейчас я не узнаю тебя. Ты не тот Мартин, которого я знал. — Что я могу… что я могу сделать? — Веди себя хорошо. — мягко улыбнулся Андрес. — Мне нравится, когда ты рядом. Просто следуй моим правилам, и у нас все будет хорошо. Обещаю. Мартин был прав, когда говорил, что Андрес никогда не был с ним таким. Настоящее лицо Берлина всегда было на виду, но почему с Палермо он никогда не вел себя так? Мартин был исключением. Он был единственным парнем, к которому Андрес мог прикоснуться. У него был иммунитет. Что бы ни случилось, Палермо был защищен, надежно спрятан за плечом Берлина, настоящего лица которого он никогда не видел. Мартин знал своего лучшего друга очень хорошо, но оказалось, что он понятия не имел, кто такой Андрес де Фонойоса на самом деле. В тот момент, когда между ними начало складываться что-то большее, чем просто дружба… Бум. Добро пожаловать в реальный мир. Предполагалось, что это будет двухнедельный вызов, после которого они станут парой… В какой момент все пошло наперекосяк?

***

— Мне нравится эта. Что ты думаешь? — Андрес вопросительно посмотрел на своего друга, который был сосредоточен на стеклянной витрине перед ними. — Я думаю, серебро выглядит более изящно. — кивнул Мартин, указывая на украшение, которое ему приглянулось, и быстро убрал руку, чтобы девушка не заметила синяк на его запястье. — Может, мне просто купить тебе ошейник? — тихо прошептал Андрес, заставляя Мартина слегка покраснеть. — Тебе больше понравилась эта, которая тоньше? — Да. — Палермо кивнул и улыбнулся девушке, что их обслуживала. — Тогда мы возьмем эту… нет, спасибо, упаковка не нужна. — Берлин взял из рук девушки дорогую серебряную цепочку и надел ее на шею Палермо. — Я больше не хочу видеть тебя с другими парнями. — прошептал ему на ухо Андрес. — Да, конечно. — улыбнулся Мартин, и мурашки пробежали по его коже, когда Берлин провел едва ощутимую линию от его уха до плеча. Палермо подождал, пока Андрес расплатится, и они молча двинулись дальше. — Я подумал, мы могли бы поехать куда-нибудь на выходных. — вдруг сказал Андрес, и Мартин сразу же напрягся, потому что в его голове возникла мысль лишь об одном месте. — Может быть, в Берлин? Как ты думаешь? Ну, конечно, это все уже после того, как мы вернемся из Перу. Ты уже решил, когда мы сможем уехать отсюда? — Не совсем. — Палермо медленно покачал головой. — Ты хочешь вернуться? — Мы можем поехать куда-нибудь еще. Честно говоря, здесь становится скучно. — Ладно. — Мартин пожал плечами. — Ты прав, да, мы могли бы попутешествовать. Куда ты хочешь поехать? — Мексика… или Канада. Я не уверен. Как ты думаешь? — Мы не были в этих странах, так что… — Мартин мягко улыбнулся, глядя на друга. — Мы можем поехать и туда, и туда. План подождет, так ведь? — Берлин явно был в хорошем настроении, но Палермо все равно было не по себе. — Тогда лучше сначала в Канаду. Там холоднее, поэтому, когда мы отморозим задницы, мы сможем поехать погреться в Мексику. — предложил Палермо, слегка улыбнувшись. — Ты такой умный, Мартин. — Андрес взял его за руку. — Мы можем купить билеты прямо сейчас.

***

Они купили билеты на следующий день и решили попрощаться с Перу на пляже. Мартин отвел Андреса в свое любимое место, но так и не смог убедить друга поплавать, поэтому пошел один. Вода была довольно приятной, и он смог расслабиться и немного остыть. Мартин вдруг вспомнил свой недавний сон, в котором он тонул. Он почувствовал, как его грудная клетка сжимается, а руки начинают дрожать. Не было никакого смысла успокаивать себя или пытаться вбить себе в голову тот факт, что это был всего лишь ночной кошмар. Палермо немедленно вылез из воды и сел на песок. Небольшие волны омывали его ноги, и Мартин был уверен в том, что смог бы просидеть так очень долгое время. Как бы он ни старался убедить себя в том, что путешествие в Канаду и Мексику будут удивительными, наполненными новыми впечатлениями, он просто хотел остаться в Перу. Остаться здесь на недели или даже месяцы, пока не кончатся деньги. — Глупо, Мартин. Это глупо. — пробормотал он себе под нос и встал с песка. Он подошел к Андресу, который читал газету на шезлонге. — Не намочи меня, пожалуйста. — тихо сказал Берлин, щурясь на солнце. — Ты похудел. — Да, наверное. — Палермо смущенно прикусил губу. — Я выгляжу… плохо? — О, нет, совсем наоборот. — Андрес притянул к себе Мартина за плавки так, что тому пришлось наклониться, и их глаза оказались на одном уровне. Палермо почувствовал знакомое покалывание и дрожь, пробежавшую по спине. — Ты выглядишь сексуально. — Мартин облизнул губы, смотря на Андреса, который не был из тех, кого часто можно было увидеть без костюма. В одних шортах Берлин выглядел шикарно. — Мартин. — Да? — Ты хочешь заслужить прощение за свой недавний поступок? — Андрес приподнял бровь и улыбнулся. Палермо не нужно больше было что-либо говорить. Он опустился на колени перед шезлонгом, на котором лежал Берлин, и посмотрел по сторонам. — Здесь люди, Андрес. — Они даже не смотрят на нас. Ты вдруг застеснялся, Мартин? — Берлин открыл свою газету, прикрывая друга. — Нет. — Мартин улыбнулся и, наклонившись между ног Андреса, поцеловал его во внутреннюю сторону бедра. Его сердце билось с бешеной скоростью, но он был уверен, что Берлин позаботится о том, чтобы никто не увидел их. Мартин отодвинул ткань шорт друга и взял член в рот, вызвав этим действием тихий стон Андреса. Палермо был хорош в этом. Он точно знал, как доставить удовольствие Берлину. Андрес начал двигать бедрами навстречу Мартину, закусив нижнюю губу и оглядываясь по сторонам. Если кто-то и мог слышать их, он бы точно не понял, в какой момент кончил Андрес. Грудь Берлина тяжело вздымалась, дыхание было частым, а по всему телу разлилась горячая волна возбуждения. Андрес кончил, слегка закинув голову назад, и Мартин лишь мягко улыбнулся и облизнулся, поцеловав головку члена друга, прежде чем убрать его обратно в шорты. Берлин лениво ухмыльнулся и взъерошил волосы Палермо.  — Ты замечательно владеешь своим ртом, Мартин. — Спасибо. — покраснел Палермо, глядя на Берлина, который все еще не мог восстановить дыхание. Мартин не сводил глаз со своего друга, высматривая любой признак того, что может получить что-то взамен. — Что бы ты хотел, cariño? — усмехнулся Андрес, смотря на друга, который сидел на песке рядом с шезлонгом, положив голову на его бедро. — Я… — он вздохнул. — Я хочу все… — Скажи мне. Скажи мне, что тебе нужно. — Берлин посмотрел ему прямо в глаза, и Палермо забыл, как говорить. — Чего ты хочешь, Мартин? — Я… — у Мартина перехватило дыхание, когда Андрес опустил руку с шезлонга и положил ее на бедро друга. — Пожалуйста… — Я все еще не знаю, чего ты хочешь, Мартин. — он провел большим пальцем по выступающему бугорку в плавках друга. Палермо пришлось очень сильно постараться, чтобы не застонать вслух. Он откинул голову назад и закрыл глаза, чувствуя, что теряет контроль. — Просто… позволь мне… — Позволить тебе… что? — Андрес сжал член Мартина через плавки, заставляя того тихо застонать. — Пожалуйста… пожалуйста, просто… продолжай… — Мартин, ты же не думаешь, что я буду дрочить тебе на людях? — Берлин убрал руку и коснулся подбородка Палермо, поворачивая его голову так, чтобы они смотрели друг на друга. — Терпение, Мартин. — Андрес, пожалуйста… — Всему свое время. — Берлин перевел взгляд на газету и перестал обращать внимание на друга. Мартин прикусил нижнюю губу и постарался выкинуть все мысли из головы. Он знал, что, если немного подождать, он сможет получить лучшую ночь в своей жизни. Но, черт возьми, это было так сложно сделать.

***

В их последнюю ночь в Перу Мартин решил, что нужно действовать. Он подождал, пока Андрес примет душ, и послал сообщение Серхио о том, чтобы тот не волновался. Когда Берлин вышел с балкона после разговора с братом, Палермо подошел к нему и жадно поцеловал, потянув друга к кровати. Халат, в который был одет Андрес, распахнулся, когда они упали на холодные простыни. Секс улучшает отношения. Он сближает людей, укрепляет их чувства. Однако Мартин и Андрес имели совершенно разные понятия о том, к чему приведет секс в их ситуации. Палермо был убежден в том, что ночь вместе вернет их в прошлое, когда они были счастливы, наслаждаясь друг другом. Берлин же очень хорошо понимал, что секс, особенно после того, как долго они терпели, заглушит все плохие эмоции, которые он мог испытывать, и разбудит хорошие. Андрес находился в идеальном положении прямо сейчас. Если ему удастся с помощью секса избавиться от истерик и плохого поведения друга, то у него будет все, чего он и хотел добиться. Лучший друг и секс. Без каких-либо чувств и обязательств. Палермо целовал шею друга, время от времени покусывая, что, вероятно, заставило что-то щелкнуть в Берлине, потому что он одним резким движением стянул боксеры с Мартина и сжал его член. — Трахни меня, пожалуйста. — простонал Палермо, жадно глотая ртом воздух от внезапно нахлынувшего удовольствия. Когда Андрес выдавил немного смазки на пальцы и вошел в Мартина, тот громко застонал и выгнулся, лежа на спине. Несмотря на дикое желание, все происходило очень медленно. Прямо как в их первый раз. Андрес заменил пальцы своим членом, начиная осторожно двигаться, постепенно наращивая темп. Несмотря на то, что Берлин был нежен, Палермо задыхался от удовольствия и громко стонал от каждого толчка. Они идеально подходили друг другу. Мартину никогда и ни с кем не было так хорошо, как с Андресом. Когда они оба достигли кульминации, Палермо громко вскрикнул, кончая одновременно с другом. — Я люблю…. Андрес, я люблю тебя… Они лежали на простынях, потные и довольные. Мартин повернул голову к другу и нежно поцеловал его, но Андрес не ответил на его действия, мягко улыбаясь. Берлин высвободился из объятий Палермо, надел свой халат и вышел на балкон. Мартин быстро натянул боксеры и последовал за другом, широко улыбаясь. Он встал рядом с Андресом и нерешительно спросил. — Как ты себя чувствуешь? — Все в порядке. — Берлин посмотрел в глаза Палермо. Мартин хотел поцеловать друга, но тот его остановил. — Не надо. — Почему? — Потому что мы не вместе, Мартин. — вздохнул он. — Нальешь мне что-нибудь выпить, пожалуйста? — Хорошо. — Палермо налил два стакана виски и вернулся обратно на балкон. — Вот. — Спасибо. — некоторое время они стояли молча, но потом Берлин положил руку на талию Мартина, притягивая его ближе. Палермо опустил голову на плечо друга и улыбнулся. — Я не могу не любить тебя. — прошептал он. — Ты можешь ужасно со мной обходиться, но я все равно буду тебя любить. Я всегда буду любить тебя. — Мартин, замолчи. — Почему? — Палермо повернулся к другу, чтобы посмотреть тому в глаза. — Почему я должен замолчать? Ты боишься влюбиться в меня? — Конечно, нет. — Берлин покачал головой. — Тогда в чем дело? — Мартин… — Нет, послушай, мы просто можем попробовать! Что тебе терять? — он пожал плечами. — Ты всё равно умрешь. — сказал Палермо прежде, чем успел подумать. Андрес вздохнул, костяшки его пальцев побелели от силы, с которой он сжал стакан. — Черт, я не… я не это имел в виду… — Я надеюсь… — Берлин медленно повернулся лицом к другу. — Я надеюсь, что проживу достаточно долго для того, чтобы сломать тебя. — он шагнул ближе, прижимая Мартина к перилам. — Я надеюсь, что проживу достаточно долго для того, чтобы полностью уничтожить тебя и увидеть, как ты развалишься на маленькие кусочки. Я надеюсь, Мартин, что, когда я умру, ты последуешь за мной, потому что не сможешь жить без меня. — их губы были в нескольких сантиметрах друг от друга. — И я надеюсь, что ты впредь будешь думать головой и следить за своим языком. — после этих слов Берлин с силой ударил Палермо по щеке ладонью. — Не могу поверить, что ты превратился во что-то подобное, Берроте. — Андрес повернулся спиной к другу и зашел обратно в номер, закрывая балконную дверь. Мартин не мог пошевелиться. Шок и боль полностью подавили все остальные эмоции. Огромная черная дыра внутри Палермо поглотила слезы, которые наверняка бы потекли тоненькими струями по щекам. В этот момент Мартину казалось, что он потерял абсолютно все.