Сталкер

— Я не собираюсь больше терпеть подобное! Ты издеваешься над нами, да? Ты не выполняешь никакие просьбы, тебе вообще хоть что-то можно поручить?! Пожалуйста, хватит… — Где благодарность? Я кормлю тебя и покупаю тебе одежду, а что взамен? Ты можешь хотя бы учиться нормально? Ты бесталанный и даже не стараешься! Молю вас, прекратите… — Пустышки вроде тебя, такие бесталанные ничтожества, должны прикладывать все свои усилия, чтобы быть наравне с остальными людьми! Не много ли ты о себе думаешь, раз целыми днями валяешься, как кусок мяса? Думаешь, ты заслужил отдыха? Хватит… — А что взамен? Эти уродские порезы на твоих руках и звонки из школы, якобы о суицидальных наклонностях? Так вот что я тебе скажу, люди с суицидальными наклонностями не живут! Они убивают себя! А ты, похоже, и на это не способен, кусок дерьма? Хватит. — Ты хочешь чтобы к нам приехали органы опеки?! Хочешь чтобы нас с отцом посадили?! Хочешь внимания? Да, ублюдок? Уж лучше тогда убей себя! УБЕЙ СЕБЯ, УБЛЮДОК!       Кокичи проснулся в холодном поту, подушка была мокрой, а дыхание мальчика сбитым. Его трясло, голова болела, а в горле пересохло. Осознав то, что это был всё тот же старый кошмар Кокичи прикрыл ладонями лицо и попытался успокоить себя, нашёптывая «все хорошо» под нос. Он не жил с родителями уже четыре года, но кошмары продолжали преследовать его по ночам. Его приёмная семья оплатила мальчику курс с психотерапевтом, который ужаснулся набору травм, присуствующих у тринадцатилетнего ребёнка, но выписал лишь лёгкое успокоительное и провел несколько «полезных» бесед, в профессионализме этого врача сомневался даже сам Кокичи, но ему было слишком стыдно за потраченные приёмными родителями деньги, так что он просто поблагодарил их и сделал вид, что терапия изменила его жизнь в лучшую сторону.       Прийдя в себя, Ома достал таблетки из прикроватной тумбы и, мысленно отчитывая себя за то, что опять нарушил курс приёма, запил пилюли водой.       Рухнув обратно в постель, Кокичи направил взор в окно. Луна на небе зияла мертвенно-бледной дырой. Глаза постепенно слипались под действием таблеток. Внезапно что-то блеснуло в кустах, парень напрягся и хотел было задвинуть шторы, но сонливость взяла вверх и Кокичи заснул.

***

      Надев на голову кепку, Саихара тихо вышел из дома. На часах было 2:45. Путь до дома Кокичи занял бы чуть больше десяти минут. Ночь обещала быть волнующей, Шуичи искренне надеялся на своё везение. Он надеялся, что все обстоятельства сложатся удачно и он сможет сделать много милых снимков своего спящего ангелочка.       Идя по темной улице, освещённой фонарями, он уже не чувствовал себя в опасности, хотя раньше предпочитал не выходить из дома в ночное время. Возможно внутри него действительно что-то переменилось, он и сам это заметил.       Подойдя впритык к ограждению дома, Саихара подставил к нему булыжник, что приготовил заранее и стал высматривать, горит ли свет в спальне Омы. Кустарники с внутренней стороны забора очень удачно прикрывали его, так что, даже если бы никто в доме не спал — сталкер вряд ли бы остался замеченным в такое позднее время. Сделав несколько снимков Шуичи заметил, что Кокичи резко поднялся с кровати, от чего сталкер чуть не свалился на спину, но вовремя удержался и просто пригнулся. «Неужели я разбудил его вспышкой..? А стоп, я ведь вроде без неё снимаю, в чём тогда дело?» — Саихара на всякий случай поменял режим на устройстве и посидев минуту в согнутом положении, предположил, что Кокичи уже успокоился и снова заснул. И правда, когда Шуичи вновь взглянул в окно, мальчик лежал на кровати и кажется, снова спал. Саихара решил сделать ещё один снимок на последок, однако камера предательски блеснула вспышкой. — «Мать твою, так значит я все же до этого без неё снимал..!» — Саихара поспешно спустился с импровизированной подставки и направился домой.

***

      Сидя на своем любимом месте, Саихара большую часть времени рассматривал затылок Кокичи, однако каждый раз, когда кто-то замечал его за этим занятием или подходил к Шуичи чтобы что-то разузнать, тот делал вид, что смотрит вовсе не на милые мягкие фиолетовые волосы или тонкую бледную шею, а куда-то в пустоту, просто задумчиво размышляет о своем. И кажется эта тактика вполне удачно работала. Так и в этот раз, когда к нему стала приближаться Маки, Шуичи быстро изобразил безразличие и пустоту в глазах, а услышав голос девушки, даже не взглянул на неё. — Саихара-Кун, ты не получал никаких посланий на этой неделе..? — монотонно, но с ноткой смущения в голосе вопросила Маки.       И правда, Шуичи ровно три дня назад обнаружил у себя в шкафчике конверт, но будучи не особо заинтересованным в его содержимом, откладывал прочтение на потом. И длилось это «потом» уже, собственно говоря, третий день. — А... Харукава-сан, — наигранно удивился Саихара, делая вид, что до этого не замечал одноклассницу. — Да, вроде было что-то такое, пока не успел прочитать. Там что-то важное? — М… Да, вполне себе… важное. Пожалуйста, прочитай, как появится возможность. — сказав это Маки поджала губы и хотела было удалиться, но что-то задержало её у парты Саихары. Она замерла, Шуичи заметил как сильно сжались её кулаки. «Ещё чуть-чуть и кожа надорвётся, она проткнёт её своими же ногтями» — Саихара чувствовал как она зла, но, не догадываясь о причинах её ярости, все так же старался не встречаться взглядом с одноклассницей. Простояв полминуты, Маки всё же отошла и села обратно за свою парту. Шуичи облегчённо выдохнул и опустил взгляд. На телефон, лежащий на краю парты, пришло уведомление, под которым красовалась заставка со спящим Кокичи.       «Твою мать...» — пронеслось в голове у Саихары.