Great Minds Think Alike

Это было странно. Живот Айрис скручивало так, будто что-то было не так. Хотя, скорее не так было всё. Её подташнивало, голова кружилась — все казалось перевернутым задом наперед. Но она не могла до конца понять что было не так. Помимо убийства, ссор, школы, да и просто жизни девушки-подростка в целом. С того дня как было обнаружено тело Джейсона все немного утихли, но это не означало, что дела стали лучше. По мнению Грэхем всё было как раз таки наоборот. Казалось, будто все погрязли в нудной рутине, ходили по кругу, упираясь в итоге в тупик. Айрис укачивало, хотя под ногами и была твердая земля. Горький металлический привкус оставался где-то на кончике языка, вызывая перманентную тошноту. И её состояние ухудшилось раз в десять, встреть она строгий взгляд Джагхеда, устремленный в её сторону, настороженный и холодный. В глубине души она понимала, что должна посмеяться над иронией ситуации — именно таким должен был быть её первый день в новой школе, но вместо этого она получила просто шикарное привествтие, что оставляло её только смириться со сложившимся отчуждением со стороны. Вроде как. Было бы небольшим преувеличением говорить об отчуждении, поскольку Вероника, Бетти, Арчи и Шерил все еще общались с ней. Бетти и Арчи старались разговаривать с ней только тогда, когда Джагхеда не было поблизости, и они явно ходили по яичной скорлупе. Айрис почти хотела сказать им, что они не обязаны с ней тусоваться — как будто им нужно было разрешение, чтобы перестать с ней общаться, но она боялась, что они просто вздохнут с облегчением и уйдут. Шерил, с другой стороны, активно пыталась сделать Айрис частью Речных Лисиц и наказать своих нелояльных приспешников, заменив их ею. Айрис была не прочь провести время с Шерил, она была и вполовину не так плоха, как пыталась казаться. На данный момент она, казалось, была единственным человеком, который искренне хотел видеть Айрис вне школы и не испытывал из-за этого ни капли стыда или смущения. Тем не менее, Грэхем ни за что не стала бы Мегерой¹ — на это было две причины. Как минимум — у неё не было необходимых физических возможностей и ловкости. Но первое, что пришло ей на ум, когда Шерил упомянула об этом, заключалась в том, что это докажет правоту Джагхеда. И она не смогла бы вынести его взгляд в таком случае, полный презрения и насмешки. А еще была Вероника. Которую не очень то и заботило мнение других людей. — Ты должна прийти, — сказала она с широкой улыбкой, присаживаясь на кровать Айрис. — Я знаю, Арчи хотел бы видеть тебя в толпе. Он — комок нервов, и любое знакомое лицо приветствуется. — Не корми меня дерьмом, Ви, — ответила Айрис, закатив глаза. — Ему в глаза будут светить прожекторы, он никого не увидит, и особенно меня — как будто ему будет не все равно. Единственное, чего я могла бы добиться, появившись там — это поставить вас, ребята, в неловкое положение. — Чепуха! — она махнула рукой. — Как бы ты поставила нас в неловкое положение? — Пожалуйста, не делай вид, будто ты не знаешь, — Айрис села рядом с ней и посмотрела Веронике прямо в глаза. — Джагхед будет там, и Кевин тоже. Они смотрят на меня так, словно я надоедливая грязь у них под ногтями. — У тебя есть склонность к драматизму, не так ли? — Лодж рассмеялась, явно не обеспокоенная строгим тоном Грэхем. — Кевин стал небольшим параноиком после той истории с телом Джейсона, — объяснила она. — И мне не следовало бы говорить тебе это — я обещала сохранить это в секрете — но, поскольку ты так беспокоишься о том, чтобы угодить всем, я думаю, тебе нужно знать. Кевин видел тебя в одном из файлов своего отца. Он думает, что ты что-то скрываешь. — Что, черт возьми, он думает я могу скрывать? — спросила Грэхем, совершенно ошеломленная. — Подожди секунду, с каких это пор ты это знаешь? Кто еще знает? — Вау, успокойся, Айрис, к чему этот допрос? — Вероника отшутилась, но это прозвучало нервно, и она замахала руками. — Ничего серьезного. Кевин просто взбудоражен всем этим. Я уверена что в этом нет ничего личного. — Для меня важно если это публичная информация. Ответь мне, пожалуйста, это серьезно. — Ну… э-э… я думаю, он сказал нам об этом через пару недель после начала учебного года. Вся компания знает, но мы больше никому не говорили. — Джагхед знает? Все это время знал? — настаивала Айрис, чувствуя, что ее терпение на исходе. — Ну… Я думаю… Да? — в конце концов призналась Вероника, по-видимому, не понимая, почему Айрис раздувает из этого такое большое дело. Айрис покачала головой и вздохнула, прежде чем сесть. Может быть, ей следует перестать беспокоиться о том, что думают о ней одноклассники, и начать беспокоиться о том факте, что шериф Ривердейла счел необходимым упомянуть ее имя в досье об убийстве. Если подумать, это может быть из-за пули в дереве, но что если это что-то другое? — Окей. У Кевина уже есть какие-либо предположения по этому поводу? — спросила Айрис уже более спокойно. — Я не знаю, но он убежден, что у тебя есть тайные планы. Какой-то сомнительный скрытый мотив для работы с Джагхедом над делом Джейсона. Вероника посмотрела на свои наманикюренные руки, и Айрис не могла отделаться от мысли, что она делает это только для того, чтобы избежать ее взгляда. Она привыкла к тому, что люди будут смотреть куда угодно кроме нее. Она знает как это выглядит. — Ну, я точно больше этим не занимаюсь. Так почему он все ещё держит на меня какую-то вселенскую обиду? — Просто спроси его! — воскликнула Вероника, вероятно устав от её вопросов и самобичевания. Айрис фыркнула: — Да, конечно, это точно сработает. — Если ты не собираешься говорить с ним — забей. Кевину в конце концов придется смириться с мыслью, что ты не сделала ничего плохого. Но что насчет Джагхеда? Что произошло между вами двумя? Кто-нибудь из вас сделал первый шаг или что-то в этом роде? — Первый шаг? — Айрис нахмурилась и отодвинулась от своей подруги. — Нет! Ви, нет! Это совершенно не относится к делу. Джагхед повел себя как идиот и сказал мне несколько обидных и неприятных слов, которые он не может взять обратно. Что я должна сделать? Я уж точно не та, кто должна извиняться! — Я знаю его совсем немного, но могу сказать тебе, что он не извинится пока ты сначала немного не подтолкнешь его, — мудро заметила Вероника. — Он очень упрямый человек. Ему нравится думать что он умнее всех нас, и, возможно, так оно и есть. Но дело в том, что он ненавидит ошибаться, и еще больше — признавать это. Вслух. Перед кем-то. Кроме себя. — Тогда пусть шагает нахуй, — выплюнула Айрис. — У меня куча других дел помимо разбирательства с его детским поведением. Если он не может осознать, что все испортил, а после исправить отношения, пока не стало слишком поздно, тогда пошел он нахуй. — Аминь, подруга! — Вероника подняла руку к небу в жесте проповеди и улыбнулась, но это было бесполезно. Айрис не была в настроении для улыбок. Ну, последние две недели уж точно. — Даже если я согласна со всем, что ты только что сказала, я знаю, что ты это не всерьез. — Ох? С чего это бы? — спросила Айрис, скрестив руки на груди в знаке защиты и вздернув подбородок в ожидании объяснений от Вероники. — Потому что он тебе нравится, — сказала она как ни в чем не бывало. — И не нужно притворяться, что это не так. И я имею в виду не то, что ты ценишь его как друга, а то, что он тебе нравится. В течение десяти секунд напряженного молчания, последовавших за заявлением Вероники, в голове Айрис промелькнуло впечатляющее количество возможных ответов. Очевидно, сначала она хотела все отрицать, утверждая, что Ви все выдумала, что на данный момент она не испытывает к Джагхеду никаких чувств, кроме презрения. Потом она подумала, что может рассмеяться и притвориться, что не верит ей. «Ты шутишь, Ронни? Потому что анекдот вышел замечательный.» За исключением того, что это было на нее не похоже, и внезапный смех, сорвавшийся с губ Айрис после нескольких дней задумчивого молчания, только подтвердил бы ее подозрения. Она могла бы насмехаться над Вероникой просто за то, что та подумала о такой глупости. Она могла разозлиться, она могла без конца твердить о том, что скорее зарежет себя тупым ножом, чем вступит в романтические отношения с Джагхедом. Но она не видела огромную толпу людей перед собой, выстраивающихся в очередь чтобы стать ее подругой, а Айрис намеревалась сохранить дружбу Вероники. Поэтому она выбрала другой вариант. — Я, наверное, совсем дура, раз хоть на мгновение подумала, что это взаимно, да? — выпалила она. — Не отвечай на это, — быстро добавила она, когда Вероника одарила ее сочувственной улыбкой и открыла рот, чтобы что-то сказать. Она снова закрыла его и просто положила руку на плечо Айрис. — Мальчики могут быть слепыми, когда дело доходит до влюбленности в них. — Девочки тоже, — пробормотала Грэхем. — Бетти уж точно. Рука Вероники опустилась, вместе с ее нежной улыбкой. Она также не была зла, но определенно удивилась. — Значит, ты заметила. Это не было вопросом, но Айрис всё равно кивнула. — Получается, что в этой комнате две дуры, — вздохнула она. Ее глаза снова встретились с внимательным взглядом Айрис, и в них была печаль, но также и надежда. — Я уверена, что они делают это не нарочно, понимаешь? Говоря что-то обидное. Никто не может жить не причиняя никому вреда. — Это все равно ничего не оправдывает, — горько усмехнулась Айрис. — Такое ощущение, будто мы живем в подростковой драме. Тебе нравится Бетти, Бетти тоскует по Арчи а Арчи запал на тебя. У меня кружится голова от одной мысли об этом. Хотя, полагаю, я не лучше со своей глупой влюбленностью в загадочного мрачного задрота. А он этого чувства не разделяет. Он думает обо мне как о подозреваемой номер один в «смерти Джейсона Блоссома» — в лучшем случае я персонаж его книги. — Ты не права, Айрис, — твердо сказала ей Ронни, качая головой. — Ты гораздо больше, чем это. Я уверена, что он это понимает. Я просто надеюсь, что он преодолеет себя и признает это до того, как окно возможностей закроется. Не сдавайся пока, парни могут быть довольно тупыми, понимаешь? — Ты нравишься Бетти. Она просто ещё не знает, каким образом — выпалила Айрис. Это заставило Веронику снова улыбнуться, но Айрис видела, что улыбка была немного натянутой. Ни один из них не мог просто так отбросить боль от того, что оказался по ту сторону односторонних чувств. Иногда было просто приятно погрязнуть в жалости к себе. И было трудно смотреть сквозь пальцы на текущее положение вещей. Можно было только надеяться, что они перестанут катиться под откос и начнут поправляться. Какими же они были дурами, размышляя в таком ключе. Но они еще не знали. Они не знали, насколько им будет больно, как сильно они будут нуждаться друг в друге.

***

Пара недель пройдет без каких-либо происшествий, если не считать тех, что уже случились. Эмоциональные раны заживали медленно, но неизбежно. Айрис чувствовала себя немного лучше, но все ещё паршиво. Как бы иррационально это ни звучало, она не ценила дружбу с Бетти, Арчи, Вероникой и Шерил так сильно, как дружбу с Джагхедом. — Я такая жалкая — пробормотала Грэхем себе под нос, резко захлопывая книгу которую держала в руке. Человек, сидевший рядом с ней в школьной библиотеке, испуганно подпрыгнул и уставился на нее. Айрис кинула уничтожающий взгляд в ответ, после чего собрала свои вещи перед уходом. В последнее время она действительно была никому не нужна. Но если бы она прислушалась к своей жалости к себе, то, возможно, никогда больше не вышла бы из своей комнаты. Вместо этого она упрямо пыталась общаться с другими людьми — довольно безуспешно, но это никогда не останавливало ее раньше, и уж точно не остановит сейчас. На самом деле, она наслаждалась тем, что сводила людей с ума просто находясь в одном помещении с ними. Казалось, у нее была сверхспособность — заставлять людей замолкать всякий раз, когда она входила в комнату. Изменил ли Кевин свое мнение по поводу отказа распространения конфиденциальной информации за пределами их узкого круга друзей? Вероника поклялась, что это не так. Или, может быть, виной всему было ее постоянное состояние ярости. Возможно, Айрис не умела скрывать свои чувства так хорошо, как ей казалось. Потому что внутри неё все буквально кипело. Возможно, вечно хмурого выражения на ее лице и плохого настроения было достаточно, чтобы превратить ее в персо́на нон гра́та. А также, возможно — только возможно — ее новое испорченное настроение было как-то связано с тем фактом, что «Сине-Золотой», новостной журнал Ривердейл Хай, был реанимирован никем иным, как Бетти и Джагхедом. Внезапно они оба оказались неразлучными, и когда Арчи случайно упомянул об их «доске убийств» во время одного из их разговоров, глаза Бетти расширились и она попыталась незаметно подтолкнуть Арчи локтем и отрицательно покачала головой. Слишком мало, слишком поздно. Поведение Айрис немедленно изменилось, и ее лицо потемнело. Ей потребовалось около полусекунды, чтобы взять себя в руки и снова улыбнуться — но все было по-другому. Джагхед заменил её, вот так просто. Он проводил своё свободное время в офисе Сине-Золотой, даже не проводя мрачные вечера в Попс за написанием своего романа. Арчи был смущен и немного растерян из-за того, что больше не был в центре внимания Бетти, и он даже начал задаваться вопросом, не совершил ли он ошибку, когда оттолкнул ее на выпускном вечере. Рассказ о мальчике, который не знал, чего он хочет. Вероника беспокоилась, что если Бетти узнает об этом, она может снова предложить Арчи встречаться, и что на этот раз он скажет «да». Айрис не стала ей перечить, но она знала, что этого никогда не случится. Она видела, как та смотрит на Джагхеда, и ей это не нравилось. В любом случае, Ронни не повезло, а Айрис и подавно. Знать правду иногда больнее, чем жить во лжи, вот почему она не стала говорить Веронике о своих подозрениях. — Вот блядство, — проворчала Айрис, запрыгивая в свою машину. — Еще один прекрасный день в роли аутсайдера. Еще один день наблюдая за тем, как Бетти почти сидит на коленях у Джагхеда. Это то, к чему она была вынуждена прибегать — разговаривать сама с собой, чтобы выполнить свою ежедневную норму общения. Планка и так была ужасно низкой, но она могла дотянуть даже до этого. — Боже, блять! — воскликнула Айрис когда по другую сторону ее окна внезапно появилось чье-то лицо. Ее рука тут же взлетела к груди, и она почувствовала, как резко участилось сердцебиение. — Айрис! Это была Шерил с ее огненно-рыжими волосами, смотрящая в её окно так, словно не могла её видеть. Айрис открыла окно. — Шерил, — поприветствовала она ее с улыбкой. — Чему я обязана таким удовольствием? — Я предлагаю тебе свою компанию, — сказала она с широкой улыбкой, очевидно думая что это самая большая честь, которую она может оказать Айрис. — Куда едешь? — Уроки закончились, поэтому я еду домой дуться в своей комнате. Может быть, есть мороженое, пока не потолстею до такой степени, что перестану влезать в свое любимое платье. Зато появится повод съесть еще больше мороженого и быть еще более угрюмой. — Боже мой, я никогда в жизни не слышала ничего более жалкого, — вздохнула Шерил. Айрис остудила свой энтузиазм менее чем за тридцать секунд. — Подвинься, — Блоссом жестом указала ей пересесть на пассажирское сиденье. — Это моя машина. Почему ты ведешь мою машину? — вслух удивилась Айрис, явно с трудом улавливая суть событий. — Я просто веду. Точка. Считай это похищением. Мы с Вероникой подумали, что тебе нужно немного развеяться. Мы устали смотреть, как ты убиваешься по этому бомжу-Джагхеду. — Перестань его так называть, — огрызнулась Айрис. — Видишь? Ты все еще защищаешь его… — обвинила она, взглянув на Грэхем пока выезжала с парковки. — …Это неприемлемо. Он обращается с тобой как с дерьмом. — Он вообще никак со мной не обращается, — проворчала Айрис, прислонившись головой к окну. Она была такой уставшей — физически, морально. Просто уставшей. —Он едва признает мое существование. — Он едва признаёт мое существование, — повторила Шерил плаксивым голоском, имитирующим слова Айрис. — Заткнись, или я пожалею, что вообще подружилась с тобой. Мне хватает получаемого позора от того, что я тусуюсь с кем-то, кто одет в лохмотья и не является речной лисицей. — Ну, забей на меня. Возвращайся к своим слугам. — Ни за что. Ты голодна? Айрис давненько не чувствовала голода. Единственная причина, по которой она не сбросила вес, заключалась в том, что она съедала нездоровое количество выпечки чтобы почувствовать себя лучше. Сладкие угощения были лекарством для души — они и депрессивная музыка. — Ты не отвечаешь, так что я расцениваю это как «да». Мы идем в Попс, остальные уже там. — Остальные? Какие остальные? — в ее голосе начала зарождаться паника. — Что такое, Айрис? — усмехнулась Шерил. — Твои друзья из клуба «Грустный Завтрак», конечно же. Ты понимаешь, что я не зайду. Я только хотела убедиться, что ты доедешь туда. Я знала, что ты изменишь свое мнение по дороге. — Изменение моего мнения подразумевает, что в какой-то момент я согласилась с этим. А меня даже не спрашивали, — возразила Айрис, но Шерил была невозмутима. — Ты сама сказала, что это похищение. — Ты поблагодаришь меня позже. Вероника будет ждать тебя на парковке, — сообщила Шерил ей. — Сегодня вечером твоя ссора с малышом Джагги закончится. Как и отчаянные попытки Вероники привлечь внимание Бетти. Вам двоим нужно наладить свою жизнь. Если бы Айрис была уверена, что единственная причина, по которой Шерил вдруг захотелось помочь Ви и ей самой, заключалась в том, что ей нужно было отвлечься от мыслей об убитом брате-близнеце, она бы что-нибудь сказала. Надутые губы растянулись, и Айрис стиснула зубы, проглотив свою гордость. — Ладно! — она огрызнулась. — Я иду, но у меня плохое предчувствие по этому. Всё пойдет по пизде. — Расслабься, Кассандра, — Шерил закатила глаза. — Мы приехали. Иди, — она весело вышвырнула Грэхем из её собственной машины. По непонятной ей причине Айрис повиновалась и выпрыгнула из машины, вскоре наблюдая, как Шерил уезжает на её машине, задаваясь вопросом, как, черт возьми, она собирается возвращаться домой или откуда ей нужно будет забирать свой пикап. Она пожала плечами — скоро она все узнает. Как и было обещано, Вероника уже была там, ожидая Айрис. Она выглядела, как обычно, сногсшибательно, немного чересчур нарядно, особенно если сравнить ее наряд с мамиными джинсами Айрис и винтажной мужской рубашкой. Давайте даже не будем говорить о ее жалких туфлях и старой кожаной куртке. Было поистине поразительно, что Шерил согласилась присутствовать в ее присутствии в таком наряде. Вероника улыбнулась своей самой белоснежной улыбкой и обхватила Айрис за локоть. Однажды она призналась, что делала это для того, чтобы сохранять равновесие когда она на каблуках. «Это постоянная борьба со своими ногами за то, чтобы удержаться на своих двух в этих туфлях» сказала она ей. Айрис рассмеялась, и причина, по которой она помнила это в таких деталях, заключалась в том, что это был последний раз, когда она так сильно смеялась с тех пор, как Джагхед отвернулся от нее. Шерил была права, она должна была разобраться со своими проблемами. И чем скорее, тем лучше. — Ооох, — проворковала Вероника, ткнув пальцем в левую ямочку Айрис и заставив ее слегка улыбнуться. — Я вижу, что ты с нетерпением ждешь этого! Я знала, что ты будешь рада всей бандой в сборе. Я знаю, Арчи почувствовал облегчение, когда я сказала ему об это всем. Ему действительно тяжело, когда его друзья ссорятся. — Кто нас ждёт? Я полагаю, что Джагхед не в курсе? Они оба знали, что он не пришел бы, если бы знал. — Только Арчи. Его миссия состояла в том, чтобы убедиться, что Бетти и Джагхед хоть раз вылезут из Сине-Золотой и зайдут в Попс. — Умно, — согласилась Айрис. — Хитро. Я восхищаюсь этим. Хорошая работа. — Спасибо, — гордо улыбнулась Ронни. — Сделай глубокий вдох, — сказала она ей. Айрис так и сделала, а затем Ронни потянула ее вперед и открыла дверь. Зазвенел дверной колокольчик, оповещая Попс и других посетителей об их присутствии. Первый поприветствовал их кивком, а что касается их друзей, то они казались, мягко говоря, удивленными. Арчи сидел напротив Джагхеда и Бетти и одарил новоприбывших счастливой улыбкой. Бетти не смогла бы скрыть своего удивления, даже если бы попыталась, а Джагхед был, как всегда, непроницаем. Ронни крепче сжала ее руку, и Айрис вздрогнула. Вероника заняла место рядом с Арчи и легким кивком велела Айрис сесть рядом с Бетти. Разговор затих, как только они сели, но благодаря настойчивости Арчи и доброй воле Вероники он возобновился, а вскоре Бетти тоже присоединилась и помогла сделать ситуацию менее неловкой. Иногда во время этой болтовни, когда Айрис не заглушала голоса своих друзей, ей действительно было весело. Она присоединилась к ним, немного посмеялась и постаралась не вздрогнуть, когда Бетти упомянула, как далеко они продвинулись в деле Джейсона Блоссома. Джагхед напрягся, когда она это сделала, и Арчи, каким бы тупым он ни был, когда дело касалось чувств девушек, заметил это и быстро сменил тему, спросив Джагхеда, не мог бы он помочь ему и его отцу с сайтом в эти выходные. Как раз в тот момент, когда Ронни смеялась, толкала Арчи в плечо и хватала Айрис за руку на столе — короче говоря, когда все, казалось, было хорошо и почти вернулось на круги своя — это и случилось. Плавно и без каких-либо колебаний Джагхед положил руку Бетти на спину, и она слегка, почти незаметно, наклонилась к нему, заставив улыбки Вероники и Айрис испариться. Даже посторонний человек увидел бы, что двум девушкам просто нанесли удар ножом в сердце.