Теория струн

Стрелка карманных часов переваливает назначенный час — Широ цокает языком и убирает их подальше, будто от этого время будет идти медленнее. Ловить кэб некогда. Вариантов у Широ немного, и он выбирает самый неадекватный: добираться до дома пешком. Швартовка заняла больше нужного. Если бы команда была расторопнее, то Широ ступил бы на землю гораздо раньше. Если бы они не задержались на тот лишний день в Индии из-за штиля, то добрались бы до родного города ещё вчера. Этих «если бы» у Широ хоть отбавляй, но ни одно из них он не в состоянии изменить прямо сейчас. Он опоздал, один морской дьявол знает, когда теперь доберётся домой и как скоро сможет обнять Кита. Едва накрапывающий дождь разгоняется, барабанит по новенькой треуголке, отстукивая азбукой Морзе «дурак ты, Широ», а Широ и не спорит. Лишь продолжает упрямо идти вперёд, пачкая начищенные сапоги грязью, и считать секунды до встречи. Так же упрямо бежит и стрелка, отстукивая ещё полчаса. Нужно было ловить кэб. Мундир вымок сильнее, чем во время шторма близ Мавритании. Поднявшийся ветер уносит треуголку — её Широ ловит рукой. Признаться, он самую малость скучает по морю. За столько дней в плавании земля кажется ему чужой и неприветливой. Вернуться бы назад, закрыться в каюте и смотреть за звёздами через телескоп, согреваясь ромом, но. Его ждут дома. Кит ждёт. А значит Широ вернётся к нему, пусть даже земля сейчас разверзнется у него под ногами. Вместо рома Широ согревается мыслями о Ките. О том, как он сидит в кресле, лениво перелистывая страницы. О том, как горят его глаза, когда он держит в руках саблю. О том, как незадолго до отъезда они вместе катались на лошадях возле поместья. О том, как горячи его губы и всегда холодны ноги — Широ никогда не надоест греть их своими. Он вспоминает улыбку, самую светлую. Ресницы, густые и длинные. Глаза, темнее морских глубин и прекраснее звёздного неба. Кит его опора, его поддержка, его правая рука. Его второй капитан, его вторая половинка. Его всё. В этот раз многое наперекосяк пошло. Сначала сдвинули сроки отплытия, потом получили пробоину в районе одного из носовых шпангоутов, а после и Кит сломал руку, пытаясь помочь рабочим. Хоть тот и говорил, что всё в порядке, что бывало и хуже, Широ отплывал с тяжёлым сердцем. Он не хотел оставлять Кита и на день, не говоря уже о целом годе. Он так соскучился. Приём уже наверняка в самом разгаре. Многочисленных гостей должен был встречать Широ: развлекать рассказами о путешествиях, чтобы заручиться финансовой помощью для следующей экспедиции, заводить новые знакомства и укреплять старые. Но он здесь, эта ноша сейчас на плечах Кита. Нужно торопиться. Кит ненавидит приёмы. Он столько раз спасал жизнь Широ, что спасти его от докучливых гостей — меньшее, что Широ может для него сделать. Он входит в зал тихо. Надеется проскочить в комнату и переодеться, дабы выйти в подобающем адмиралу виде, но застывает у дверей. Гости толпятся у лестницы с парадными портретами. Вдоль них ходит Кит — величественный, невозможный. Его волосы отросли сильнее, небрежно перетянуты лентой и ниспадают на плечо. Белоснежная свободная рубашка открывает вид на ключицы, будто росчерк на светлой коже. Его глаза сияют гордостью. Голос, как сладкое вино, разливается по залу, когда он любовно касается рамы с портретом Широ: — А это — мой муж. Сердце на мгновение замирает, как и всё вокруг. Перед глазами только Кит, настоящий. Любимый. Широ не должен делать этого. Сначала приличия и гости, потом — личное. Не должен, но с губ срывается имя, которое он повторял себе каждую ночь. — Кит. На него смотрят несколько десятков глаз, только он видит одни-единственные. Те, что темнее морских глубин и прекраснее звёздного неба. Кит сбегает к нему по лестнице. Перепрыгивает несколько ступенек — Широ едва успевает испугаться, что тот сейчас ненароком снова сломает себе что-нибудь — и бросается к нему в объятья. — Широ, — шепчет он, касаясь губами шеи над мундиром, — господи, Широ, я… — Ну эй, — Широ смеётся, — я мокрый и грязный, меня неприятно обнимать. — Да плевать. — Кит жмётся теснее. — Рад, что ты вернулся. — Рад вернуться.