bad!trip

      Пока Намджун утром везёт детей и Тэхёна в школу, последний непривычно молчалив. На его лице всё такое же печальное выражение лица, и Намджун к нему не лезет, решив, что если тот захочет поговорить — сделает это сам. Лезть младшему в душу не хочется. Вчера, когда Хосок и Юнги ушли, Намджун заходил к брату в спальню, но тот лишь поделился с ним своими мыслями насчёт Чонгука и сказал, что говорить об этом пока что не хочет. Может, как-нибудь потом.       В отделе уже сидят Хеджин и Хосок, когда Ким приезжает на работу. Поздоровавшись с подчинёнными, он проходит в свой кабинет, открывая сразу жалюзи на прозрачных стёклах, через которые видно весь их офис. Запустив ноутбук, Намджун плюхается в кресло и открывает свой ежедневник, чтобы посмотреть заметки и ничего не забыть сделать за сегодня.       Дверь в его кабинет с коротким стуком открывается и на пороге появляется стажёр. Намджун уже примерно знает, о чём сейчас пойдёт речь.       — Можно?       — Заходи, Чонгук, — кивает босс и откладывает свой планер на угол стола.       — Вот, — Чон кладёт перед ним лист с размашистой подписью в самом низу.       — Это ещё что? — вскидывает бровь Намджун и двигает лист к себе, пробегаясь по строчкам взглядом.       — Рапорт об увольнении. Я не буду заканчивать стажировку.       — Ну-ка сядь, — начальник указывает на кресло напротив его стола, а сам поднимается, чтобы недавно поднятые жалюзи опустить снова.       Чонгук недовольно вздыхает, но всё же усаживается в кресло. Намджун, сложив руки на груди, принимается расхаживать вдоль кабинета.       — Слушай, Чонгук. Ты сейчас порешь горячку. Хосок перегнул палку. Я знаю о том, что вчера произошло, он мне рассказал. Я не одобряю это и не поддерживаю. Я сказал ему это вчера, и скажу это снова. Но, Чонгук, если ты уйдёшь сейчас, твоя стажировка обнулится. Тебе придётся начинать сначала в другом месте.       — Я в курсе. И я не хочу продолжать здесь.       — А если я не подпишу?       Чонгук, насупившись, молчит. Намджун встаёт рядом, уперевшись бедром в край стола и смотрит на парня почти по-отечески, словно тот провинился, и теперь вынужден выслушать воспитательную беседу, а Намджун слишком хорош в отцовстве, чтобы читать бесполезные нотации.       — Чонгук, я, правда, не хочу подписывать. И не хочу, чтобы ты от нас уходил. Я знаю, что ты не хотел сюда изначально, и пошёл только из уважения к Юнги. И знаю, что сначала у нас с тобой не задалось, как и не задалось у тебя с остальным коллективом. Но, ты знаешь, до тебя сюда приходил не один агент, но ни один не был и вполовину хорош так, как ты. Твой профессор абсолютно прав — в тебе есть потенциал. И то, что твоё подозрение пало на Хосока, лишний раз это доказывает.       Чонгук поднимает удивлённый взгляд, словно ослышался, но Намджун кивает в подтверждении.       — Да, не смотри так на меня. Ты правильно делаешь, что не теряешь бдительность даже среди тех, кто, по идее, должен вызывать доверие. И хоть с Хосоком ты ошибся, это хороший опыт. Для всех нас. Даже для меня.       — Это всё равно не меняет того факта, что я хочу уйти.       — Хорошо, я тебя услышал. Давай тогда договоримся. Ты дождёшься окончания стажировки, и потом я не буду держать тебя. Идёт?       Чонгук думает, прикусив нижнюю губу, пока босс выжидательно смотрит на него. Намджуну действительно хотелось, чтобы Чон остался. Место которое пустовало после гибели Ёнсон, словно само отвергало всех, кто пытался на нем осесть, получив эту должность. А Чонгук первый, за кого Киму хотелось бы держаться. Сейчас, узнав его получше, он уверен, что Чон именно тот, кто отлично впишется в их команду, если останется, и он хотел бы сделать всё возможное, чтобы и после стажировки тот не покинул их отдел. Да, временами у стажёра не самый простой характер, но он учится работать в коллективе. Намджун видит значительный прогресс в сравнении с тем, что было, когда он только к ним пришёл. И пусть внешне Чонгук никак этого не показывает, но босс всё равно видит, что он к нему прислушивается. Он уже намного лучше ведёт себя с их девочками, и они совсем перестали на стажёра жаловаться. Напротив, чаще посвящают его в разные дела, советуются и зовут с собой на обеды. Намджуна радует эта тенденция. Ему бы только с Хосоком их помирить. Он чувствует себя отцом, пытающимся вразумить двух упрямых сыновей.       — Ладно, — вздыхает Чонгук, соглашаясь.       Намджун видит, как тяжело даётся ему это решение и делает вывод, что Чону действительно здесь некомфортно настолько, что уйти, похерив стажировку, проще, чем дождаться её окончания.       Отправив Чонгука работать (пока подальше от Хосока — на допрос вместе с Хеджин), Намджун с головой зарывается в дела, сделав мысленно пометку в голове поговорить на обеденном перерыве с Хосоком по поводу стажёра. Склоки и негатив ему в команде не нужны. У них не самая лёгкая работа, они должны держаться друг за друга и полностью доверять. Собственно, так и было всегда, ещё при Юнги. Намджун продолжает эту славную традицию. Они — семья.       Ближе к полудню, когда он доходит до очередного отчета по Сон Юнхо, в его мысли пробирается Чимин. Они не разговаривали друг с другом уже несколько дней, и он начинал ловить себя на мысли, что успел начать скучать по нему. Вчерашний разговор с Тэхёном вдобавок поселил в его голове ворох различных мыслей. Накануне перед сном он много размышлял, взвешивая все «за» и «против», но так ни к чему не пришёл, решив, что пусть всё идёт своим чередом.       Ему симпатичен Чимин, глупо это даже отрицать, хотя по началу он пытался. Когда тебе за тридцать, ты уже был в браке, воспитывал детей и теперь переживал трагический уход из жизни любимого человека — невероятно сложно признаться самому себе, что тебе в самом деле кто-то понравился. Это ведь означает, что ты всё ещё живой, всё ещё молод, можешь испытывать различные эмоции, вроде симпатии, желания, влюблённости. Это значит, что жизнь продолжается. А Намджун давно поставил её на паузу, зарыв в себе все чувства, выполняя каждый день одну и ту же работу, живя по распорядку и не впуская никого нового в неё. И только Чимин в неё, сам того не поняв, ворвался, и поселил в мыслях взрослого мужчины рой сомнений и страхов.       Решив позвонить и узнать, как у Чимина дела, Намджун откладывает дела, берет мобильный и отходит к окну. Пак отвечает тихим сонным голосом, вызвав у Намджуна легкую усмешку.       — Ты ещё спишь, что ли?       — Мм, — мычит в трубку Чимин. — Я рано проснулся, а потом читал и не заметил, как уснул снова. А сколько времени?       — Уже полдень, — с улыбкой отмечает Намджун, глянув на наручные часы. — Скоро обед.       — Да... — тянет Чимин, чем-то шурша. — Я сегодня с родителями обедаю. Им что-то нужно обсудить. Наверное, насчет бизнеса.       — Как ваши отношения? Потепления не намечается?       — Не думаю, что это возможно. Мама, конечно, волнуется, каждый день звонит, но отец, наверное, устал от меня уже. Про Джихёна вообще и говорить нечего.       — Может, заглянешь как-нибудь к нам в гости?       — Ну... если никто не будет возражать.       — Дети будут только рады. Кажется, ты очаровал мою дочь. К тому же, Тэхён обещал купить муки.       — Хорошо, — смеётся Чимин. — Так и думал, что вы просто хотите блинчиков, начальник Ким.       — Не только! — улыбается.       — Ещё панкейков? Или омлета?       — Просто увидеть тебя!       Чимин промычал что-то невнятное, видимо, смутившись, что Намджун принял за согласие.       — Где ты вообще научился готовить? Мы с Тэхёном совершенно бесполезные на кухне!       — Лет в четырнадцать мне засела в голову мысль, что я хочу стать поваром. Вот и готовил, находил рецепты всякие. Отец, конечно, быстро мне эту дурь из головы выбил, но готовить мне до сих пор нравится.       — Мне кажется, это вовсе не дурь.       — Да, но не для моего отца. Я же старший сын. Я уже должен был разделить с ним управление бизнесом. Он разочарован во мне.       Намджун слышит грусть в голосе Чимина.       — А ты не хотел бы сейчас пойти учиться?       — На повара? Не-ет, — протянув гласную отвечает Чимин. — На самом деле, когда всё это закончится... если закончится, я хочу снова пойти в университет. На ту же специальность.       — Это хорошая мысль, Чимин, — одобряет Намджун. — И всё это обязательно закончится, вот увидишь.       Он болтает с Чимином ещё недолго, пока Хосок не заходит, чтобы узнать, не собирается ли босс на обед. С Чимином они договариваются на вечер пятницы, и Намджун обещает заехать за ним сразу же после работы. Попрощавшись, он отправляется на обед следом за Хосоком, собираясь поговорить с тем о стажёре ещё раз. Для профилактики.

***

      Чонгук возвращается вместе с Хеджин в отдел, когда время уже движется к окончанию рабочего дня, что не может не радовать. Он хотел позвать Тэхёна снова покататься вечером, но он на его сообщение почему-то ничего не ответил, хотя прочитал, и Чон решил, что тот, наверное, занят.       Решив не откладывать ничего на завтра, он собирается закончить с делами сегодня, раз уж вечер у него свободен. В отделе к тому моменту опять остаются только он, да Хосок, наличие которого Чонгук упорно игнорирует. Тот тоже заканчивает какие-то дела, не обращая на стажёра внимания, полностью сосредоточившись на работе.       За окном уже стемнело, когда старший Чон оказывается у стола Чонгука и ему приходится поднять на него взгляд.       — Я хотел извиниться за вчерашнее, — говорит Хосок безо всякого веселья, к которому уже привык Чонгук. Он выглядит совершенно серьезно, но стажёр не находит, что ему ответить. — Думаю, я поступил довольно жёстко. Надеюсь, что ты в порядке. Я не подумал, что это зайдёт так далеко. Прости за это.       — Тебя Намджун отправил извиняться?       — Отчасти, — честно отвечает Хосок. — Мы говорили об этом. И Намджун абсолютно прав, я не должен был так себя вести по отношению к тебе. Я же должен наоборот помогать и всё такое. И я тоже заинтересован в здоровой атмосфере в коллективе.       Чонгук коротко кивает и опускает взгляд обратно в свои бумаги.       — Мои извинения приняты? Мир? — Хосок протягивает Чонгуку ладонь.       — Но если ты ещё хоть раз... я выбью из тебя всю эту херню, ясно? — стажёр дожидается от Хосока довольного кивка и жмёт его ладонь в ответ.       — Вот и славно! С меня ужин и выпивка, в качестве компенсации!       Сам не зная, зачем согласился на этот ужин, Чонгук чувствует себя крайне неловко, пока Хосок жарит для них мясо на гриле в небольшом ресторанчике неподалёку от подразделения.       Он в основном молчит и наблюдает за приготовлением, пока Хосок без умолку болтает и подкладывает кусочки мяса на его тарелку. Чонгук берет их палочками и заворачивает в листья периллы, добавив туда риса и перцовой пасты. Вкусно, но всё ещё неловко.       — Кстати, мне нужно извиниться ещё за кое-что, — вспоминает Хосок.       — За что? — с набитым ртом интересуется Чонгук и двигает к себе стопку, наполненную соджу.       — Я вчера сболтнул лишнего при Тэхёне. Думаю, тебе стоит поговорить с ним и объяснить, что он не так всё понял. Ну, ведь не так же, да?       — О чём ты, черт возьми говоришь? — прожевав мясо, он запивает его соджу и хмурится, вцепившись в Чона взглядом.       — Ну, тогда, в клубе. Намджун сказал, что Тэхён подумал, что ты просто использовал его, как прикрытие.       — Так и сказал? — мрачно переспрашивает Чонгук, потеряв всякий аппетит и настроение заодно. Да когда же он перестанет так лажать...       — Да. Прости, чувак... я понятия не имел, что это может так прозвучать. Я думал, у вас всё отлично, вы встречаетесь и все дела, и Тэхён в курсе всей этой ситуации.       — Мы не встречаемся.       — Подожди, я же сам видел, как вы целовались в клубе, — озадачено говорит Хосок.       — И что, — Чонгук бубнит едва слышно.       — Так вот ты какой, Чон Чонгук, — начинает ухмыляться старший спецагент, опрокинув в себя очередную рюмку соджу, словно ему завтра не на работу. — Целует мальчиков, а отношения им не предлагает! Всё с тобой ясно, Джакомо Казанова!       — Всё не так. И вообще, не твоё дело, — злобно прерывает его стажёр.       — Ладно, ладно. Я не лезу. Но Тэхёну, всё-таки позвони. Кажется, он сильно расстроен.       Оставшуюся часть вечера они говорят о работе, но Чонгук то и дело думает о Тэхёне. Говорит, конечно, в основном Хосок, и младший сам не замечает, как уходит в свои мысли. Проверив телефон, он обнаруживает, что Ким ему так ничего и не ответил. Кажется, он и правда игнорирует его.       Оставив свои машины на парковке, они разъезжаются по домам на такси. Чонгук размышляет о Тэхёне всю дорогу домой, пока принимает душ, и пока пытается уснуть. Перед сном он отправляет парню ещё одно сообщение, спрашивая, могут ли они встретиться завтра. Сообщение снова остаётся без ответа.       Без ответа остаётся и звонок в обеденный перерыв следующего дня, и Чонгук понимает, что ещё никогда и никто его так открыто не игнорировал. Он чувствует себя неуютно, непонятно, некомфортно... ему кажется, что он даже начинает по Тэхёну скучать.       Устав от этой молчанки, в конце очередного рабочего дня, после безрезультатных попыток дозвониться Тэхёну, Чонгук подходит к Намджуну, чтобы узнать, дома ли его брат. Босс отвечает, что они с детьми собирались вечером в парк.       Туда Чонгук и направляется сразу после работы, проматывая в голове по сто сценариев, как будет объяснять Тэхёну своё отношение к нему, пока стоит в вечерних пробках.       В парке ему приходится прилично побродить, прежде чем он находит Тэхёна, фотографирующим детей в их школьной форме на зелёной поляне. Он делает несколько кадров, после чего просматривает результат и показывает племянникам поднятый вверх большой палец.       Чонгук подходит сзади, когда Тэхён просматривает очередную порцию кадров, и заглядывает за его плечо.       — Красивые снимки.       — Чего тебе? — без эмоций спрашивает Тэхён, слегка развернувшись к Чону.       — Я тебе писал и звонил. Ты не отвечал.       — Значит, не хотел.       — Я пришёл сказать, что ты в самом деле не так всё понял. Вернее... — Чонгук усаживается рядом с Тэхёном на траву.       — А что я, собственно, не так понял? Что ты решил попользоваться тем, что нравишься мне, и проследить за Хосоком, под прикрытием меня? Мне кажется, что я верно всё понял.       — Да, но...       — Ты сам только что ответил на все свои вопросы. Теперь я даже дружить с тобой не хочу. Не думал, что ты окажешься таким, — Тэхён кладёт фотоаппарат около своих ног и отворачивается в противоположную сторону.       — Я, правда, изначально думал, что ты просто поможешь мне с этим... что это будет удобно. Но теперь я так не думаю! Я хорошо проводил с тобой время, потому что правда хотел этого!       К ним, тем временем, подошли дети, и дочь Намджуна устремила сразу взгляд на незнакомого парня, пока мальчишка просто молча уселся под бок Тэхёну.       — Вы же Чонгук с папиной работы? — интересуется у него девчонка.       — Ну... да, — удивляется он, что она его запомнила. Сколько раз они виделись? Один, два?       — Больше не нужно обижать нашего Тэхёна, понятно?       Йери хватает своего дядю за руку, заставив того подняться на ноги, прихватив с собой фотоаппарат, и тянет его вместе с Ёнджуном на выход из парка. Чонгук остаётся сидеть в одиночестве на газоне, грустно поджав губы и смотря удаляющемуся парню вслед.

***

      В пятницу Намджун собирается домой в отличном настроении. Тэхён отчитался по смс, что в магазин сходил, бутылку вина к ужину купил, и сам ужин заказал к определенному времени. Однако, когда Намджун садится за руль, собираясь отправиться за Чимином, от того приходит сообщение, в котором он извиняется и говорит, что не придёт на ужин. Известия Намджуна озадачивают, и даже расстраивают, но он лишь интересуется у Чимина, всё ли в порядке. В ответ приходит лаконичное «да».       Стараясь не выдавать испортившегося настроения, Намджун посвящает вечер детям. После ужина они разваливаются втроём на его кровати, пока Тэхён собирается на встречу с друзьями, и смотрят мультфильмы, закидывая в рот кубиками нарезанные фрукты.       Чимин звонит ему поздним вечером следующего дня. Его дрожащий голос с потрохами выдаёт, что ни черта он не в порядке.       — Тише, Чимин, успокойся. Что случилось? — встревоженно спрашивает Намджун, начиная натягивать на себя первые попавшиеся под руку брюки.       — Я... я вышел из квартиры, а там под дверью коробка. А в ней... в ней шприц, — задыхаясь выдавливает Чимин.       — Закройся и жди меня, хорошо? Я отправлю к тебе ещё наряд полиции, и они приедут ещё раньше, чем я. Не бойся, ладно? И ничего больше не трогай. Я скоро буду.       Намджун скидывает звонок, чтобы позвонить коллегам из участка, и как можно быстрее переодеться, и тут же пулей отправиться к Чимину.       Тэхёну он без подробностей говорит, что Чимину грозит опасность, поэтому он вынужден отъехать на какое-то время, на что младший брат отвечает «конечно, без проблем».       У дома, в котором Пак снимает квартиру, уже стоит патрульная машина, а на этаже работают криминалисты. Дверь в квартиру приоткрыта, туда-сюда снуют люди в форме. Намджун здоровается, проходя мимо них и заглядывая внутрь. Дома у Чимина ему ещё не приходилось бывать.       Парня он находит на кухне. Тот сидит к нему спиной, поджав ноги к груди, и смотрит в окно.       — Чимин, — зовёт его Намджун, подходя сзади.       Пак слегка вздрагивает и тут же оборачивается на него.       — Ты приехал, — облегченно выдыхает Чимин, когда Намджун протягивает ему руки для объятий.       — Чимин, что с лицом? — хмурится мужчина, осторожно беря пальцами за его подбородок. Нижняя челюсть покрыта гематомами, доходящими до скулы, бровь рассечена и припухла. На губе запекшаяся кровь.       — Да, это... ничего, — качает головой Чимин.       — Это, по-твоему, ничего?!       — Просто с братом подрался... — бормочет он, пока спецагент продолжает разглядывать его пострадавшее лицо.       — Ты из-за этого вчера не пришёл? Джихён приходил вчера? — догадывается Намджун и, наконец, сгребает Чимина в успокаивающие объятия. Чимин угукает. — У тебя уже взяли показания?       — Да, только закончили. Они забрали коробку, и теперь изучают тут всё.       Чимин усаживается обратно на стул, приглашая Намджуна сесть рядом.       — Сейчас ребята закончат здесь, и поедем к нам домой, — говорит Ким. — И попрошу Сокджина лично проконтролировать и отзвониться мне по поводу этого шприца. Сильно напугался?       — Это было страшнее, чем встретить Юнхо дважды за день, — шепча признаётся Чимин.       — Куда ты вообще собирался пойти? Время уже позднее.       — Хотел дойти до аптеки и купить обезболивающее, — вздыхает Чимин.       — Болит? — Намджун снова касается его лица едва ощутимо.       — Не здесь.       — Где-то ещё есть?       Чимин кивает и слегка приподнимает футболку, оголяя ребра, на которых тоже цветёт гематома. Намджун выдыхает.       — Слушай, Чимин. Я хочу, чтобы ты написал заявление на своего брата.       — Нет, Намджун, зачем...       — Затем, что сначала он тебя избивает, а потом ты находишь подарок у себя под дверью, — жестко отвечает Намджун. — Нам ничего не будет стоить связать эти две «случайности». Если ты понимаешь, куда я клоню.       — Джихён — он не... я не думаю...       — Просто напиши заявление, — настаивает спецагент. — А мы уже разберёмся.       Намджун просит полицию задержаться, и Чимин вдобавок к своим показаниям пишет заявление об избиении. Когда криминалисты заканчивают работу, Намджун везёт Чимина в клинику, чтобы зафиксировать повреждения на его теле, и использовать это против младшего Пака.       Домой к Кимам они приезжают совсем поздно, и их встречает Тэхён, переодетый в пижаму и с собранными повязкой волосами. Пока Намджун помогает Чимину расположиться, Тэхён на кухне готовит на троих чай и на подносе приносит его в гостиную, ставя на низкий журнальный столик. Пока они пьют чай, Намджун с Чимином рассказывают Тэхёну о произошедшем. Тот слушает с распахнутыми глазами, периодически передергиваясь от ужаса.       — Мне кажется, что Чимину пока лучше оставаться у нас, — предлагает Тэхён, слишком впечатлившись ситуацией и потрепанным внешним видом парня.       — Я не могу, и не хочу. Здесь дети, я не хочу подвергать их опасности, — машет головой Чимин.       — Тэхён прав, вообще-то. Здесь полностью просматриваемая площадка вокруг дома, камеры слежения на каждом углу. Ни тебе, ни детям здесь ничего не будет угрожать. Да и кто вообще сунется домой к начальнику отдела расследования уголовных преступлений?       — Я не знаю... — вздыхает Чимин. — Это слишком...       — Ладно, — негромко хлопнув в ладоши, Тэхён поднимается с пола. — Вы тут ещё можете поиграть в смущенных школьников, а я уже очень хочу спать. Жду-не дождусь утра, когда буду есть блинчики на завтрак.       Помахав рукой, Тэхён удаляется в свою спальню, оставив Чимина, с порозовевшими щеками, на не менее смущенного Намджуна.