Чудеса юности

Со всей грубостью и свирепостью всегда было легко забыть, что Джафар и вправду трепетно относился к своему телу. Ну, может, трепетно – не самое лучшее слово, но первое, что удивило Синдбада, когда он начал путешествовать с маленьким сорванцом, было то, что Джафар всегда настаивал на регулярных ваннах. Казалось, это не было в духе сквернословящего мальчишки, закутанного в подранную одежду и бинты. Тем не менее, сами вещи были неряшливыми от долгого ношения и постоянных стирок. Но если взглянуть на самого мальчика... он был очень чист. Однако он, похоже, был не слишком доволен одеждой, которую дал ему Синдбад, несмотря на то, что она была свежевыстиранной и из хорошего материала. Мальчик нахмурился, глядя на неё, и продолжал намеренно надевать вещи неправильно. — Ну же, Джафар, это не так сложно. Подойди. — Не трогай меня. Фраза была произнесена так обыкновенно, что Синдбаду даже стало немного не по себе. Словно Джафар постоянно и непринужденно говорил людям не трогать его. — Надень всё должным образом или дай мне помочь. Тебе выбирать. Его одарили пронзительным стальным взглядом. — Ладно. Давай ты. Я всё равно не понимаю вашей тупой моды. Синдбад вздохнул, но притянул мальчика поближе, чтобы помочь ему одеться. Он нашел на своем столе уменьшенную версию обычной одежды Джафара, вероятно, принесенную слугой по просьбе Ямурайхи. К счастью, цветовая гамма не совпадала, и поэтому одежда не являлась точной копией мантии. К тому же, к комплекту шли штаны. В большинстве своем всё было темно-зеленого цвета, как куфия Джафара, но вставки и пояс были кремово-белыми, в отличие от основной ткани. И всё же, на ребенке вещи смотрелись нелепо, из-за широких штанин и рукавов казалось, что он тонет в них. Синдбад решил, что лучше не заставлять Джафара носить что-либо на голове. — Ну вот, уже лучше, — он протянул руку, чтобы чуть сильнее затянуть мантию, и удовлетворенно кивнул. — Теперь у тебя есть два варианта. Первый – ты берешь меня за руку и следуешь за мной, как хороший мальчик, и второй – я беру тебя под руку и несу так. Потому что я не верю, что ты останешься со мной. Джафар сердито посмотрел на него. — Пошел нахуй. Синдбад протянул руку, выжидательно приподняв бровь. Джафар прорычал и яростно хлопнул своей ладонью по чужой, сжимая пальцы в попытке сделать Синдбаду как можно больнее. Тот лишь улыбнулся, довольный тем, что на этот раз Джафар выбрал легкий путь. Скоро его хватка ослабнет. В ответ король взял руку мальчика и потащил его за собой, выходя в коридор. Сначала он собирался проверить состояние кабинетов, а потом, возможно, попросить генералов заглянуть к нему, чтобы те встретились с Джафаром в его новом состоянии. Они не прошли далеко, Синдбад едва успел остановиться, чтобы прямо за углом не врезаться в Хинахохо. Точно. Он совсем забыл о нём. Ямурайха упоминала, что у покоев будет находиться Имучакк, чтобы убедиться, что Джафар никого не убьет. Хинахохо со своей стороны попросту сделал вид, что Синдбад не знал о его присутствии, и тепло улыбнулся им обоим. — Я здесь, чтобы сопровождать вас и убедиться, что всё в порядке. Могу я спросить, куда вы направляетесь? — Мы-... — он оборвал фразу, когда осознал, что Джафар застыл на месте. Он озадаченно посмотрел на мальчика, удивленный выражением неподдельного шока на лице ребенка. — Ты- Ты Хинахохо?! Имучакк рассмеялся, наклоняясь, чтобы взъерошить волосы Джафара. — Во плоти. Удивлен, насколько я постарел? Полагаю, после пятерых детей мужчины становятся такими. — Пять? Ты что, превратил Руруму в ебаную плодящуюся суку? Сндбад резко дернул Джафара за руку, выводя того из равновесия. — Помнится, я говорил тебе кое-что о грубости, Джафар? Его лишь одарили убийственным взглядом, прежде чем ребенок выжидающе уставился на Хинахохо. Очевидно, всё ещё ожидая ответа на свой совершенно неуместный вопрос. — Понятно, значит, к его времени Руруму ещё не успела научить его примитивным манерам, — угрюмо пробормотал Имучакк. — Желаю с ним удачи, Синдбад, и на этом я откланяюсь. — Подожди, разве ты не должен оставаться поблизости? — как бы он не предпочитал держать Джафара близко к себе, отец пяти детей мог бы хоть немного помочь улучшить поведение мальчика. — О, Ямурайха сказала, что сейчас ты не хочешь, чтобы я следил за Джафаром, — спокойно ответил Хинахохо, — поэтому я оставляю всё на тебя. Наверное, теперь у меня есть множество других дел, пока Джафар не следит за порядком. Уверен, ты прекрасно справишься с ним сам. — Хер что у него получится, — злобно выплюнул Джафар, но его проигнорировали. — Но Хинахохо, — заныл Синдбад, — ты же не оставишь меня одного с ребенком? — Смотри внимательно. Он надул губы и снова проскулил имя Хинахохо ему вслед, чувствуя себя преданным. Ну, наверное, он сам виноват в том, что раньше был таким собственником. И вина Джафара в том, что он становился невыносимым лишь после пары слов. Синдбад точно помнил, что в прошлом мальчик был милее. Может, он всё же немного романтизировал свои воспоминания. — Надеюсь, ты не собираешься говорить в таком тоне со всеми, — пробормотал он, — потому что поверь, мои прежние угрозы не были пустыми словами. Джафар фыркнул и отвернулся, слушая слова Синдбада, задрав нос. — Если ты считаешь, что немного потянуть меня за руку – наказание, то я не впечатлен. Отъебись, ссыкло. Синдбад вздохнул и покачал головой. — Ты за это заплатишь. — Хотел бы я посмотреть, как ты это сделаешь. — Потом не жалуйся, — продолжив шаг, он бесцеремонно потащил Джафара за собой, уже потеряв терпение из-за ребенка. Он не собирался любезничать, идя медленнее, чтобы позволять мальчику успевать за ним, он больше не заслуживал такого внимания. Кроме того, если ему придется бежать и спотыкаться, чтобы не отстать от Синдбада, он, скорее всего, немного запыхается к тому времени, когда они доберутся до кабинетов – что на самом деле может заставить его ненадолго замолчать. Следовало бы догадаться, что для того, чтобы измотать маленького убийцу, требуется нечто большее, чем просто бег. Он сумел протащить шипящего и ругающегося ребенка через здание до самых кабинетов, не обращая внимания на странные взгляды, которыми его одаривали в коридорах и во дворе. Добравшись до места назначения, он остановился, низко пригнувшись и заставив Джафара посмотреть ему в глаза. — Я собираюсь пойти туда и поработать. Из-за твоего отсутствия внутри хаос, но сейчас ты будешь держать свои умные мысли при себе и хорошо вести себя. Я понятно объясняю? — Тц, — Джафар отвернулся, пытаясь вырвать руку из хватки Синдбада. С глубоким вздохом он схватил бледного мальчика за лицо, впившись пальцами в его щеки, и заставил его повернуть голову обратно. — Всё понятно? — Блять! Да- твою мать, пусти! Он пристально посмотрел на мальчика, выжидающе подняв брови. — Ладно... Я буду молчать. — Так-то лучше, — он отпустил лицо мальчика и встал, всё ещё крепко и неподвижно держа его за руку. Он глубоко вздохнул, прежде чем протиснулся сквозь дверь. «Беспорядок» – это ещё мягко сказано. Кабинет Джафара и его подчиненные прибывали в состоянии хаоса, свитки и заметки были разбросаны по всем столам и даже по полу, люди бесцельно порхали с бумагами, которые им, вероятно, даже не были нужны. Синдбад застонал от отчаяния, сжимая переносицу и стараясь сохранять спокойствие. Это будет настоящий кошмар. Не потребовалось много времени, чтобы кто-то заметил его, и в самое кратчайшее время всё затихло, мужчины и женщины одинаково робко смотрели на него. — Разве никто не сказал вам, что делать? — ...нет, ваше величество. Он снова тяжело вздохнул, бросив взгляд на слегка смущенного ребенка рядом с собой – просто чтобы в будущем сделать ему выговор за то, что он так собственнически относится к рабочему графику – и затем вошел в кабинет. — Уберите этот бардак. Серьёзно, почему эти бумаги лежат на полу? С этого момента все свитки, документы и записи должны быть рассортированы. Когда закончите, можете начать перечислять всё то, что, как вы помните, должно быть сделано. Когда люди вокруг него начали копаться в бумагах, он подошел к столу Джафара и со вздохом опустился на его стул. Даже не задумываясь об этом, он притянул ребенка к себе на колени, заставляя его сесть. — Что за- Синдбад, какого хера? Ты не заставишь меня сидеть здесь! — Мы договорились, что ты будешь молчать, помнишь? — Я не блядский младенец! — Ты сидишь здесь, потому что я не могу быть уверен в том, что ты будешь послушным, если я тебя отпущу. Для работы мне нужны обе руки, поэтому тебе придется остаться у меня на коленях. Это всего лишь следствие твоего непослушания, и я уверен, ты понимаешь, как это работает. Ассасин кипел от злости и пытался вырваться из хватки Синдбада, но тот легко удерживал мальчика. — Джафар, не расстраивай меня ещё больше, — тихо предупредил он. Это, похоже, сработало, и Джафар замер на месте. На Синдбада с благоговейным трепетом смотрели широко раскрытые глаза. Видимо, своей настойчивостью ему, наконец, удалось произвести впечатление на мальчика. Это не было тем, к чему привык Джафар. В прошлом Синдбад слишком мягко относился к убийце, и единственной причиной, по которой он стал серьёзнее, чем он сам, стало железное воспитание Руруму. О, чего бы он только не отдал за то, чтобы она сейчас была здесь и заботилась об этом ночном кошмаре. Ну... он был готов на многое, чтобы вернуть её, не только ради Джафара. Он тряхнул головой, пытаясь выбросить эти мысли из головы, и подтянул к себе дорого выглядящую стопку бумаг, ожидая, что они будут довольно важными, хотя бы из-за цены бумаги. Обнаружив в них записку от Джафара, он вздохнул. Письмо в Хелиохапт, да? Это будет долгий день. *** Этот старый Синдбад был невыносим. Даже хуже, чем была молодая версия. Если будучи молодым он был просто раздражающим, слишком легко отслеживаемым и громким, то сейчас он умел контролировать ситуацию. И хотя тот непринужденный разговор с Хинахохо говорил о том, что обычно поведение Синдбада отличается, сейчас он делал именно это. И вся эта ситуация была просто унизительной. Он сидит на коленях у этого ублюдка, одетый в обезьяний костюм такого качества, какого он раньше видел только на своих жертвах. Как какой-то сопляк или домашнее животное. И всё же, голос Синдбада звучал довольно серьёзно. В тот момент, когда он услышал этот низкий командный голос, он понял, что на него давят, и от этого по спине пробежали мурашки. И сидеть на коленях Синдбада было не так уж плохо... Нет, плохо всё же было. Это всё ещё было унизительно, и тот факт, что он не возражал против близости к этому человеку, только больше сбивал с толку и расстраивал его. Он последовал за этим человеком, потому что восхищался им, но это не должно было выражаться в каком-либо физическом дерьме, не так ли? Сама мысль об этом была отвратительна. Одно дело – не обращать внимания на близость с кем-то на несколько лет старше, но этот парень был просто старым. Он бы сгодился Джафару в отцы. Блять, судя по тому, как он бегал за женщинами, он с легкостью мог им стать. Но это не означало, что Джафар в ближайшее время увидит в нем отца. Даже если сейчас Синдбад вёл себя именно так. Джафар мало что знал об "отцах", но ругань и довольно мягкий способ наказания, конечно, не казались ему вполне королевскими. И возможно – только возможно – он был немного благодарен за это. Потому что это означало, что Синдбад обращался с ним не просто как с подданным, а как с другом. Он надул губы и слегка съежился, пока Синдбад читал над его головой какой-то документ. При этой мысли он почувствовал странное тепло, хотя и не хотел в этом признаваться. Синдбад просто был тем, за кем он следовал, ничего такого, из-за чего можно было бы становиться миленьким и омерзительным. Но теперь он был его королем. Очевидно, он доказал, что достоин этого. Синдбад стал королем, а Джафар – его генералом. Сколько времени понадобилось Синдбаду, чтобы стать его боссом? Джафар признавал, что он был хорош, но не настолько, верно? Эта мысль одновременно тревожила и волновала. Ему не хотелось снова подчиняться. Он не хотел, чтобы ему снова приказывали. Но мысль о том, что он связал себя с человеком, способным на такое величие, была далеко за пределами его мечтаний. Он был рад, что тогда, в подземелье Валефора, он сдался. Даже если это означало, что сейчас ему приходилось сидеть на коленях у какого-то старикашки. Быстро заскучав, он заглянул в документы, которые читал Синдбад. Джафар даже не догадывался, что тот умеет читать. Ну, он, наверное, научился этому дерьму еще до того, как стал королем. Ему оставалось только гадать, когда это случилось, поскольку он не помнил, чтобы у них на корабле были какие-нибудь бумаги или что-то подобное. Этот документ выглядел довольно вычурно. Наверное, королевская штука. Всё здание выглядело вычурно. Если бы Синдбад не тащил его по коридорам настолько быстро, он, возможно, наслаждался бы великолепием чуть больше – может, украл бы парочку вещей – но Джафар не успел увидеть больше, чем "вычурность" и пол. В этих кабинетах был небольшой беспорядок, но все столы казались мастерски сделанными. И треугольные полки со свитками действительно впечатляли – даже если он нихера не мог прочитать. Он слегка пошевелился, пытаясь повернуться на коленях Синдбада и немного потянуться, чтобы лучше рассмотреть полки. Они были сделаны не только красиво, но ещё и умно. Их форма идеально подходила для свитков, и каждая треугольная щель, казалось, имела какую-то метку. — Джафар, — пробормотал Синдбад, усаживая его чуть выше. Тот нахмурился, прекрасно понимая, что к чему. Двигаясь, он начинал мешать. Ну, сидение на коленях было не его идеей. Здесь ему нечего было делать, так что если ему нельзя даже оглядеться вокруг, Синдбад может пойти нахер. Джафар ещё немного покрутился, глядя в другую сторону. Оценил столы. Столы тоже были красивые. И бумаги- Блять, было скучно. — Ты собираешься сидеть спокойно или как? — Не я виноват в том, что ты настолько, блять, скучный! — он огрызнулся и бросился вперед, но его тут же притянули назад, и Джафар ощутил на себе хмурый взгляд. Не то чтобы он боялся Синдбада или что-то в этом роде, но всё же... он довольно ясно выразился по поводу уважения и прочего. Сидеть здесь было само по себе наказанием, и он не хотел знать, что будет дальше. Синдбад закатил глаза и вздохнул, отложив штуку, которую читал. — Мне что, дать тебе бумагу и карандаши для рисования? Вот что делают дети твоего возраста, когда их родители могут себе это позволить. Не хочешь? Он очень надеялся, что убийственного взгляда, которым он одарил Синдбада за это предложение, будет достаточно, чтобы заставить его передумать. Рисовать? Он не был каким-то сопливым избалованным богатым ребёнком, который рисовал уродливых собак на листе бумаги вместо того, чтобы рисовать их палками на грязи, как обычные дети. У него не было времени на такое дерьмо. — Тогда как ещё мне заставить тебя не ёрзать? Я пытаюсь сосредоточиться. — Как насчёт того, чтобы отпустить меня со своих блядских коленок? — его вознаградили невозмутимым взглядом, и он тяжело сглотнул. — Я имею в виду... не мог бы ты отпустить меня... пожалуйста. О, это слово даже звучало отвратительно. — Какой прогресс, — Синдбад ухмыльнулся, но лишь на секунду, и это осталось почти незамеченным. — И что именно ты будешь делать, если я тебя отпущу? Джафар неуверенно пожал плечами. — Тогда нет. Не могу. — Что? Почему? — ему с трудом удалось сдержаться, поняв, что это было нытьем, и он нахмурился. Он не был таким плаксивым, как Синдбад. — Я уже сказал почему. Я дал тебе возможность вести себя прилично, и ты ясно показал, что я не могу тебе верить. Поэтому ты должен держаться поблизости. Ауч. Это ударило по нему сильнее, чем он ожидал. Было больно прямо слышать от Синдбада, что он не верит ему. Конечно, он знал. Он знал, что Синдбад ему не доверяет – черт, кто вообще станет верить наемному убийце, даже после того, как он заявил, что сменил стороны? Джафар всегда втайне надеялся, что Синдбад хотя бы немного верит ему. Сам факт того, что он взял его с собой и поделился своими идеалами, заставил поверить в это. В его голове появилась мысль, что кто-то способен доверять ему без предварительной оплаты. Но для этого сначала он должен показать, что ему можно доверять, верно? Джафар чувствовал себя полнейшим тупицей и даже не понимал, почему так жаждет одобрения Синдбада. Этот парень был идиотом. Тупым идиотом с безумными идеалами. С безумными идеалами, которые ему удалось воплотить в реальность. Синдбад был почти всем, о ком он когда-либо мечтал. Вдохновляющим лидером. Добрым другом. Кем-то, кто обнимет, когда ему станет плохо. Он ни в ком из них не нуждался. Он мог бы назвать Синдбада отцом, если бы это полностью не противоречило его чувствам. Втайне он просто хотел, чтобы Синдбад принадлежал только ему. Джафар хотел обладать этим ярко сияющим человеком и ни с кем не делиться. То, в чем он явно никогда не преуспеет. Что-то, в чем ему не следует преуспевать. Ему просто хотел иметь что-то красивое. В этом не было никакого восхищения. Если бы только Синдбад мог доверять ему так же, как он своему королю. Если бы только... Резким движением Джафар соскользнул с колен Синдбада под стол, пригнулся и метнулся прочь, как стрела из лука. Он услышал, как мужчина вскочил на ноги и закричал позади него, но он был слишком быстр. Черта с два он собирался снова быть пойманным. Черта с два он позволит кому-то видеть своё лицо. Теперь ему очень не хватало бинтов, поэтому он резко натянул мантию, пытаясь прикрыть ею разгоряченное лицо, и выбежал из комнаты. На его щеках было что-то горячее и влажное, и он не понимал, что именно. Он не хотел этого понимать. Возможно, он истекал кровью, потому что ему было достаточно больно. Он помчался по коридору, сделав несколько поворотов, пока окончательно не потерялся. Но вдалеке он всё ещё слышал голос Синдбада, поэтому не собирался останавливаться. Он распахнул пару дверей и оказался на балконе. Тупик. Он не был уверен, что за ним следят, но и рисковать тоже не хотелось. Быстрым прыжком он оказался на перилах балкона и без каких-либо усилий вскарабкался по стене, словно ящерица. Он был легок и хорошо натренирован, ему не обязательно было держаться за что-то большое. Через несколько минут он уже был на крыше, отыскав себе место, которое нельзя было увидеть ни из какого окна. Джафар прислонился к стене, зарывшись лицом в мантию. Почему из его глаз текла кровь, когда больно было в груди? И почему его кровь даже не была красной? Она была похожа на воду. У него из глаз текла вода. Он не плакал. Когда-нибудь Синдбад станет доверять ему. Он надеялся, что поскорее найдет способ заслужить это.