***
— А почему ты обратился к той девушке с фразой: "Не сейчас?" — Они давно спустились с холма и вышли на протянутую слева направо просеку — она была шириной в несколько десятков метров, и юноша намеревался пересечь его, а не идти вдоль по ней. — По привычке, — Мэтт почесал репу и пальцем наткнулся на какого-то жука в волосах; он вытащил его и увидел черную букашку размером с грецкий орех, напоминавший ему жука-носорога, затем отшвырнул его в сторону, — я не хочу хвастаться, но на Земле, откуда родом, у меня много фанаток, которые просят у меня автограф, — Элкеми опустила глаза вниз, — конечно, сперва это выглядит весело и даже забавно, но со временем они становятся заносчивыми и невыносимыми; поэтому , когда та девка повернулась ко мне, я автоматом ее легонько оттолкнул. Элкеми, конечно, видела, как он ее "легонько оттолкнул", но говорить про это не решилась. Они прошли больше половины просеки и до леса осталось десять шагов. — А ты мог бы рассказать о своей Земле? — Не сейчас! Элкеми приуныла еще сильнее, но в какой-то момент Мэтт схватил за ее плечи и резко швырнул в лес — там она как обычно споткнулась и упала лицом в траву, в ее щеки уперлись кусочки хвороста. Девушка в смятении повернула голову и заметила, как возле дерева, на границе леса, присел Мэтт и осторожно выглядывал. С правой от парня стороны по просеке медленно на осёдланных носорогах передвигались два всадника —у одного в руке была алебарда, а у другого — арбалет. — Разве мы не должны найти тех двух придурков? — обратился стражник к стрелку. — Сперва надо поймать ту малявку, королевы приказали, что она первая в приоритете. — Может нам пойти в детский сад, наверняка кто-нибудь из них видел эту девчонку. — Ладно, все равно это лучше, чем ничего. Они прошли мимо двух спрятавшихся беглецов и двинулись дальше. — Ты знаешь, что за детский сад? — шепотом произнес Мэтт. Элкеми пожала плечами. — Нам надо последовать за ними. — А если нас заметят? — Не бойся, — уверенно ухмыльнулся Мэтт, — если что, я с ними справлюсь в два счета (а может даже в один) — пока один целится с арбалета, я прыгаю на него и с вертухи вырубаю его, а когда второй скачет на меня и пытается замахнуться, то ловким движением руки хватаю его за алебарду и выдергиваю из седла. А потом связываю их, и они такие: "Пощади нас, о великий Мэтт, — юноша сделал голос погрубее, пародируя стражников, — мы недооценили тебя", хе-хе-хе-хе. — Кто здесь? — обернулся один из всадников — Мэтт резко приложился грудью к траве. — Хм, никого. — И вернулся к своему другу. — Фьюх, пронесло, — Мэтт стер пот со лба, — я же говорил — они придурки. И наш дуэт, с украдкой и незаметно, пошли по следам всадников.***
Замбалийский лес практически ничем не отличается от земного — только вместо привычного зеленого, был фиолетовым. Даже звери такие же, однако помимо стандартной расцветки, как на Земле, встречались и необычные — как, например, зеленая белка, перепрыгивающая с ветки на ветку, или красный дятел, который стучал по стволу фиолетовой березы. Но крупное зверье, хищники и травоядные, им не попадались. Мэтт не горел желанием оставаться здесь, и поэтому не стал спрашивать у Элкеми про местный бестиарий. Всадники прошли достаточно долгий путь по просеке и свернули направо на какую-то тропинку. Она была узенькая, так что одному из них пришлось пойти первым, а второй, арбалетчик, последовал за ним. Двое беглецов в присядку пересекли просеку, и затем, перебегая с одного дерева на другой, продолжили слежку, как опытные разведчики (такое сравнение сделал Мэтт). Вскоре всадники достигли просторной поляны, окруженной лесом, и спешили с носорогов. Ближе к середине росли маленькие деревья. — Чудесно, — фыркнул Мэтт, — проделать такой путь, чтобы сделать привал черт знает где. Их было трудно разглядеть, и можно только догадываться, что они там делают. Однако, через некоторое время стражники вернулись к своим носорогам, залезли на них и помчались обратно, притом быстро. — Нет! — воскликнула Элкеми и побежала вслед за всадниками, но они скрылись из виду, и она остановилась — догнать их уже было невозможно. — Как мы теперь найдем Лилиан? Все потеряно! — Хватит ныть, — огрызнулся Мэтт, — если тебе кажется, что нет выхода из ситуации, то запомни — выход есть всегда. Я даже хотел доказать это на практике, но мистер Бульфорд наорал на меня, типа: "Мэтт, зачем ты забаррикадировал все выходы в школе, даже аварийные, — голос парень сделал еще грубее, чем был у стражников, — а ну быстро все исправил!" Что за мудак. В любом случае, надо посмотреть, что они там делали. Элкеми и Мэтт двинулись на поляну — деревья были разного роста, один из них, самый высокий, достигал двух метров. Но как только они приблизились к маленьким деревьям, то последние резко развернулись в их сторону. Шатенка от испуга быстро спряталась за спину Мэтта, а последний встал в боевую позу и закричал: — Подходите по одному, я вас всех съем на завтрак! — Мэтт начал махать руками туда-сюда. Деревья с фиолетовыми глазами на дуплах отпрянули назад. — Эй, погоди-ка, — Элкеми выглянула из-за плеча Мэтта, — да это же замбалята. — Госпожа Дрэвесса? — заныл маленький среди них, — нас тут хотят съесть на завтрак. — Госпожа Дрэвесса? — повторила две первые фразы того замбаленка Элкеми и вышла со спины юноши. Мимо деревьев просочилась знакомая дама. — Элкеми? — удивилась она. Для шатенки было не привычно видеть ее в неравнодушном виде. — Ты что здесь делаешь? И что с твоей одеждой? Девушка взглянула на свою белую рубаху — она была испачкана сверху донизу — слежка за всадниками дала о себе знать. — Это не важно, — махнула рукой Элкеми, — что вы тут делаете, я думала вы работаете организатором конкурсов. — Ко мне пришел пекарь Билл и сообщил, что Элизабет не сможет прийти в детский сад, и поэтому мне пришлось ее замещать. — А что от вас хотели стражники? — вклинился Мэтт. — Они рассказали, что одна маленькая негодница испортила конкурс и теперь ищут ее. Элкеми опустила голову, и еле-еле смогла выдавить следующее: — Этой негодницей была моя сестренка, Лилиан. Дрэвесса прикрыла рот рукой от неожиданной новости: — Мне так жаль. — Ее голос звучал искренне. — Честно говоря, когда стражники ее описывали, я должна была догадаться. — Выходит, вы ее заложили? — Мэтт скрестил руки на груди. — Ничего подобного, юноша, — возразила госпожа, — я им сказала, что не знаю, где она, и если что, сообщу им, если узнаю. — Правду говорят, что многие женщины врут, — огрызнулся Мэтт, — если вы им ничего не сообщили, тогда почему они умчались с большой скоростью? Замбалята все это время были рядом и внимательно слушали их разговор — им редко доводилось видеть огрызающихся людей. — Я не знаю, да и вообще, кто ты такой? Мэтт, как и на той площади, на сцене, откашлялся в кулак, отряхнул рубаху и разгладил волосы на голове. — Меня зовут Мэттью Ольсен, для друзей — просто Мэтт, а для девушек — Красавчик Мэтт. — Красавчик Мэтт? — Она, конечно, хоть и зрелая женщина, но да ладно. — Мэтт сделал паузу. — Точно подмечено. — Откуда ты откопала этого идиота? — Дрэвесса обратилась к Элкеми. — Эй, я вообще-то здесь стою и все слышу. — Мэтт не дал шатенке ответить. — Если бы ты был умнее, то предложение со зрелой женщиной ты бы произнес про себя, а не вслух. Мэтт в ответ лишь недовольно фыркнул и задрал нос. — Я и не знала, что моя мама работает воспитательницей, — произнесла Элкеми. — Она пришла сюда недавно, — добродушно пояснила Дрэвесса, — твоя мама очень добрая и отзывчивая, замбалята сразу же ее полюбили. — Госпожа Длэвесса, — к ней прибежал самый маленький замбаленок, которого раньше не было видно, он выглядит в точь-точь как пенек, глаза у него были чуть-чуть ниже среза, — когда плидет тетя Элизабет? Мэтт, увидев его, залился таким адским хохотом, что аж птицы улетели с близрастущих деревьев. — Офигеть просто, говорящий пенек, — смех перерос в лошадиный ржач (два, три замбаленка, стоявшие возле юноши, слегка засмеялись), и Мэтт схватился за живот, — о боже, боже, боже, боже, боже, я сейчас умру со смеху, — и упал на бок, продолжая хохотать. Дрэвесса грозно на него посмотрела и скрестила руки на груди. — О нет, — Элкеми испугалась и побежала к нему, с глаз проступились несколько слезинок, и взялась за его плечо, — пожалуйста, не умирай. — Элкеми! — воскликнула воспитательница. — Что? — Он не умирает — это выражение такое, когда человек не может совладать со своим смехом. — Фу-у-у-у, — Мэтт наконец-то успокоился и выдохнул, — давно так не смеялся. Но когда увидел, как Дрэвесса гладит пенек поверху, который примкнул к ее ногам, то снова разразился хохотом и упал обратно на бок. Госпожа резко к нему подошла и подняла его, схватив за шиворот. — Слушай сюда, придурок, — свирепо процедила сквозь зубы Дрэвесса, — никто не смеет смеяться над моими воспитанниками, они не уродливые и очень красивые, и если ты этого не понимаешь, то тебе пора валить отсюда! — Я не специально, — оправдывается Мэтт, — просто не сдержался, если бы вы были из моего мира, то тоже засмеялись бы. — Из другого мира? — Госпожа отпустила юношу. — Советую тебе не говорить об этом кому попало. Для своей же безопасности. И если в твоем мире такое поведение приветствуется, то твое измерение насквозь прогнившее. — Оно уже давно сгнило — об этом только и говорит каждый второй в социальных сетях и видеохостингах. — ВОН!!! — Ладно-ладно, я ухожу, — проворчал Мэтт, направился в лес, по тропинке откуда пришли и по которой умчались всадники, и что-то угрюмо бормотал под нос. — Так вы и правда не знаете, где Лилиан? — Я бы сказала тебе, если бы знала где она, честно, — с сочувствием произнесла Дрэвесса, — я могу лишь тебе кое-что подарить, — она сняла с пальца тот самый перстень и протянула Элкеми, — вот, держи. — Нет, что вы, не надо. — Но Дрэвесса не послушалась Элкеми, взяла ее за руку, положила в ладонь перстень и сомкнула пальцы. — Пусть поможет тебе в дальнейшем — выходка Лилиан сулит тебе и твоей семье серьезные неприятности. Двигайся по той же тропинке, куда ушел этот самовлюбленный и эгоцентричный идиот, затем на просеке сверни налево, где-то через час ты дойдешь до границы Зинтрата — все же лучше, чем бродить по лесу. — Спасибо вам! — и обняла Дрэвессу — та ответила взаимно. Затем Элкеми направилась к Мэтту и помахала воспитательнице и детям. — Ну-ка, что надо сказать Элкеми? — Удачи, — хором ответили замбалята.***
— Тоже мне нашлась, тупая, старая дева, думает, что умнее меня. — Мэтт шел по тропинке и до сих пор ворчит. — Мэтт, подожди, — Элкеми добежала до него, — если свернем налево, то через час будем в городе. — И ты ей поверила, я на 100% уверен, что это ловушка — сдала Лилиан, сдаст и нас. — Она не такая уж и плохая, — донесся детский и неизвестный голос позади. — Говори за себя, — Мэтт повысил тон, — может с виду так и выглядит, но... эй, погоди-ка, кто это сказал? Они вдвоем повернулись назад и увидели замбаленка, того самого — высокого, двухметрового. — Меня зовут Тлиф, — представился он. Его ноги в виде корней выглядят так, будто он присел, шире раздвинув ноги в стороны; голос у него был мальчишеский, под стать ровеснику Лилиан, — и я знаю куда твоя сестра делась. — Где она? — занервничала Элкеми. — Я скажу, если вы пообещаете взять меня с собой, хочу участвовать в вашем путешествии. — Ну, почему бы и нет, — сказал Мэтт, — сперва, конечно, у тебя будет испытательный срок, посмотрим тебя в деле, а потом сделаем выводы и... секунду, выходит это ты рассказал им? — Так-то, тетя Элизабет учила нас не разговаривать с незнакомцами, — Тлиф для своего возраста разговаривал внятно и отчетливо, — но когда они собирались уходить, один из них обратился к другому по имени — выходит, что тот теперь знакомец, значит я могу с ним говорить, и поэтому все рассказал... — Железная логика, — перебил его Мэтт, — и не поспоришь. — Нам надо добраться до нее до того, как это сделают стражники, — сказала Элкеми. — У меня к тебе только один вопрос, как быстро ты бегаешь? — спросил Мэтт. — Быстрее, чем носороги, — уверенно воскликнул Тлиф, — ну так что, возьмете? — Добро пожаловать к Мэтту и его команду. — Юноша бодро запрыгнул на его ногу. — Тебя ждут удивительные и незабываемые приключения с драками и взрывами, с интригами и печеньками. Мы будем смотреть в глаза опасности и вершить правосудие над преступниками. Показывай дорогу! — Тлиф широко улыбнулся от пафосной речи парня. — Залезай, Элкеми, время спасать Лилиан. — А что насчет Дрэвессы, она же в ответе за ВСЕХ замбалят. — Ой, да пошла она, — фыркнул Мэтт, — что тебе дороже — репутация этой обнаглевшей стервы или жизнь твоей сестренки? Элкеми сперва замешкалась, но все-таки залезла на другую ногу Тлифа. — Держитесь крепко! — Тлиф резко рванул с места и помчался по просеке, в противоположную сторону от города.