***
Грэг нажал на меха*, после чего горн разгорелся ещё сильнее. Он уже давно выполнил заказ Гарольда, однако днём к Кандору пришли ещё несколько клиентов, и теперь пришлось снова запустить кузню. Сам же Кандор сидел на кухне и перебирал счетовые бумаги. Закончив с макулатурой, он убрал их в выдвижной ящик, вяло потянулся и почесал бороду. Старший кузнец решил, что тот дурацкий конкурс уже наверняка закончился и направился к выходу. — Я иду к королевам, — крикнул Кандор своему сыну, чтобы перебить звуки ударов молота об горячую заготовку на наковальне. Грэг обернулся к нему, молча кивнул и продолжил работу. Кандор заметил плащ, валяющийся на полу возле бочек, недовольно покачал головой, подобрал с каменного пола, повесил на крючок и вышел из кузни. Кузнец сморщился от лучей яркого солнца, но глаза уже постепенно стали привыкать. Он заметил облака на вершине горы и устало произнёс: — Дожди близко. Медленной походкой отправился в замок через город по большой, широкой улице. Людей здесь было мало, так как многие из них присутствовали на конкурсе. Холодный ветерок никак не спасал от изнывающей жары. Кандор уже запыхался, взял платок с кармана и вытер ею взмокший лоб. Недалеко до площади прямо к нему направляется толпа — горожане болтают меж собой. Можно сказать, что в этом нет ничего удивительного — они каждый день разговаривают о том о сем — но в этот раз толпа была настолько воодушевлена и энергична, будто увидела самое лучшее представление в своей жизни. Зинтратовцы проходили мимо него. Кандор, конечно же, не обращал внимание и не зациклился на них, но уши все равно улавливали куски их диалогов: — ...Ты видела их лица, когда платья испачкались?.. — ...Это было умора, давно так не смеялся!.. — ...Бедные дети, что же с ними будет... — ...Тот красавчик мне так понравился, эх-х-х, хотела бы быть на месте той шатенки — чтобы он схватил меня за руку, и убежать вместе... — ...Наглецы, взяли и испортили конкурс, я бы уже давно занял первое место, сидел в замке и шил платья!.. Кузнец уже оглядывался на прохожих. " Это совсем не типично, для таких конкурсов", — угрюмо подумал Кандор. У него уж очень чесался язык от любопытства, и хотел было спросить, но сумел преодолеть себя и сосредоточился на цели. На площади Кандор протискивался между рабочими, которые разбирали лавки и сцену. Королев и большую часть солдат нигде не было видно. Когда он покинул площадь и прошёл ещё вглубь города по главной улице километр пути, грозные тучи уже заполонили половину неба. Улица уходила чуть вверх по наклону, и когда Кандор достиг верхней точки, впереди показался большой белокаменный замок с двумя высокими башнями. Большая река, в два раза больше, чем возле кузни, разделяла королевскую крепость и город, и чтобы попасть внутрь, нужно было со стороны замка отпустить разводной, деревянный мост. На краю реки, где обрывается дорога, стояли несколько стражников, Кандор подошёл к ним и вежливо обратился: — У меня назначена аудиенция к королевам Замбалии. Один из стражников достал свиток и, развернув его, быстро пробежал глазами по списку. Он раскрыл глаза и устало выговорил: — Вы есть в списке — я могу вас пропустить, но вы вряд ли успеете. — В смысле? — В скором времени они покинут Замбалию, — и крикнул в сторону замка: — отпустите мост! Послышался тяжёлый звон цепей, мост постепенно опускался и тяжело ударился об край брусчатой дороги. Кандор двинулся дальше — глухой топот каблуков его ботинок перебивал шуршание реки. На открытой площадке внутренней части замка, солдаты тренировались на манекенах — били алебардами и стреляли из арбалета. Командиры, одетые наряднее, чем обычные пехотинцы, орали на них что-то невнятное. Достигнув ещё одних врат, стражники открыли перед ним двери, и Кандор вошёл. Внутри был роскошный коридор, с красивой мозаикой на стенах — конец коридора уходил к ещё одним вратам, поменьше, но выкрашенная в белый цвет. К нему подошёл один из королевских слуг и вежливо обратился: — Пожалуйста, подождите вот здесь, — он указал на ряд стульев по левую сторону стены — на одном из них сидел старый фермер, — только будьте аккуратнее, они сегодня не в настроении. Кузнец хотел ему сказать, что они каждый день не в настроении, но передумал и молча подошёл к старику с крючковатым носом и морщинистым лбом — он был одет в белую рубаху и коричневые штаны, на которых лежали квадратные очки, обернутые во выцветший платок. — Привет, Герберт, — сухо поприветствовал его Кандор, — ты тоже к королевам? Только лишь после вопроса Кандор осознал, что задал дурацкий вопрос и ждал подкола от старика , но тот лишь сказал: — Ага, — кузнец пришел к выводу, что проводит слишком много времени с ворчуном Генри, — представляешь, на мой чердак свалился некий паренёк, я сам не пойму, как он залез туда — когда я поднялся туда, то увидел, что мой сундук оказался распахнутым, и мои вещи оттуда пропали. А когда выбежал наружу, то увидел паренька в моих одеяниях, убегающего через мои грядки, который умудрился еще и наступить на несколько незрелых овощей. У-ух, вот я разозлился — пригрозил ему кулаком и выкрикивал ему вслед нехорошие слова, — Герберт протер очки и надел их, — вот только есть одно но. — И что же? Когда Герберт потянулся вбок, то кузнец только сейчас заметил бирюзовый вещмешок, горловина которого затянута веревкой. Старик положил его себе на колени и раскрыл его. Кандор заглянул внутрь и увидел непонятные скомканные лохмотья со странной обувью. Герберт достал одежду и обувь и показал кузнецу. — Ты когда-нибудь видел что-то подобное? — с любопытством спросил старый фермер, надеясь, что тот хоть что-нибудь скажет. Разумеется, Кандор никогда в жизни не видел стильные, синие джинсы, темно-желтую футболку с черными, короткими рукавами и белые кроссовки заводского покроя и молча покачал головой. Герберт разочаровался и убрал одежду обратно в вещмешок. — Может королевы заинтересуются этой загадочной одеждой и всерьез задумаются этим делом — а то стража не очень-то хотят этим заниматься, понимаешь? Кандор тоже заметил, что стража в городе на все смотрит сквозь пальцы, и сочувственно кивнул. — А ты зачем пришёл? — Да вот, решил заключить сделку о поставке оружия. — Королевы готовы вас принять, — с гордо поднятой головой воскликнул слуга, после того, как показался из открывшейся двери. Герберт тяжело поднялся (Кандор, кажется, услышал похрустывание его коленей) и взял в руки вещмешок. — Ну, я пошёл, — после чего зашёл в тронный зал, слуга закрыл за ним дверь, оставив Кандора в одиночестве. Он присел на один из стульев и стал прокручивать у себя в голове обсуждение с королевами насчёт договора.***
На удивление Кандора, фермер находился там довольно долго, так как, учитывая характер этих повелительниц, они могли обделить его вниманием и немедленно сопроводить его прочь. Спустя много времени, дверь наконец вновь отворилась и оттуда с довольным видом вышел Герберт. — Они так удивились этому, что приказали страже срочно этим заняться, удачи тебе с твоей сделкой, — и неспешно направился к выходу. Кандор заметил на себе нетерпеливый взгляд слуги, стоящий возле распахнутой двери, поправил жилетку и вошёл внутрь. Тронный зал был просторным и весь белым, с витражными окнами и золотыми занавесками. С потолка висела люстра, украшенная драгоценными камнями. Впереди кузнеца королевы в своих белых одеяниях сидели на белоснежных тронах, рядом с ними стояли гвардейцы. Младшая упёрлась головой об ладонь и глухо постукивала накрашенными ногтями о подлокотник, Старшая же держала спину ровно, пытаясь подчеркнуть свой незыблемый авторитет. — Сам Кандор Кузнечнорожденный, пожаловал к нам, — усмехнулась старшая. — О, мои достопочтейнишие королевы Замбалии, — Кандор слегка поклонился и продолжил свою заранее отрепетированную речь, — да снизойдёт до вас... — Давай ближе к делу, — прервала его младшая, — времени в обрез. Кандор кашлянул несколько раз и перешёл к сути: — Я пришёл заключить с вами договор о поставке вооружении, как мы и договаривались. — Вот блин, я забыла совсем, — растерялась Старшая, хлопнула лицевой стороной ладони по лбу и обратилась к слуге, — позовите наших соратников. Не успел подчинённый тронутся с места, как позади врата сильно распахнулись, и внутрь влетела городская стража, силой удерживая взрослого юношу, с сажей на лице, в черном фартуке. Кандор узнал своего сына и удивлённо растерялся. — Ваше светлое сиятельство, — высоким тоном воскликнул командир стражи, — мы поймали хулигана, устроившего хаос на окраине города... — СКОЛЬКО ВАМ НАДО ПОВТОРЯТЬ, ЭТО НЕ Я! — отчаянно завопил Грэг, пытаясь вырваться из цепких рук стражников. — ...А также напал на меня, находящегося во время патрулирования, при задержании. — Грэг, что это значит? — Это не я, колесо от водяной мельницы дяди Генри врезалось в нашу кузню и уничтожила одну стену с крышей. — ЧТО?! — ошарашенно воскликнул Кандор, — КАК ЭТО ВЫШЛО? — Я не знаю — помню, что меня накрыло обломками, а когда очнулся, то меня уже волокли прочь. — ТИШИНА В ЗАЛЕ!!! — крикнула во весь голос Старшая Королева, — выходит, это твой сын устроил переполох? — Зачем моему сыну уничтожать свой же дом? Это же бессмыслица! Младшая Королева заметила, что это надолго — встала с трона, похлопала в ладоши несколько раз и громко заявила: — Все это может затянуться надолго, отправьте юношу в тюрьму — когда возвратимся с Метафоры, тогда и разберёмся! — Это несправедливо! — не унимался Кандор. — Довольно! — воскликнула Старшая, — за неуважение к королевам мы прекращаем с тобой деловые отношения, СТРАЖА, ВЫДВОРИТЕ ЕГО С ЗАМКА! Стражники схватили кузнеца за руки и уволокли с тронного зала. Кандор напоследок взглянул в растерянные глаза Грэга, после чего двери захлопнулись. Они сопроводили его за пределы замка и грубо толкнули вперёд — Кандор чуть не потерял равновесие. В порыве гнева хотел ещё возразить и попытаться спасти сына, но стража уже ушла обратно, и мост начал медленно подниматься, издавая жуткий скрежет. У кузнеца в душе одновременно возникли разные чувства — переживание, гнев и несправедливость — переплелись между собой. В данной ситуации, он ничего не мог поделать, ему оставалось лишь поспешить к кузне и разузнать, что случилось.***
Кандор никогда раньше не бегал, и ему это далось с большим трудом — казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. По пути домой издалека на горизонте заметил черный дым, идущий со стороны, где как раз находилась кузня. Он поднажал ещё сильнее и не обращал на капли пота, которые уже заливали глаза — в спешке достал платок, вытер глаза и неуклюже засунул обратно в карман, не заметив, как в тряске он выпал наружу. Кандор в глубине души надеялся что это все не взаправду, но когда за поворотом на горизонте увидел свою затлевающую кузню, то пришел в ужасное разочарование. Подойдя вплотную, он заметил, что кузня уже лишилась крыши и левой стены; двери, которые ещё с утра смазал Грэг, выгорели полностью — их угольки с прикрученными петельками лежали снаружи. Остальные стены были разрушены наполовину. Войдя внутрь, он увидел чёрные, как смола, обгоревшие комнаты, точнее, то, что от них остались; кузнечная печь была нетронутой, но тоже покрылась абсолютной чернотой. Кандор заметил какое-то движение и тотчас поспешил туда, перешагивая через обугленные останки крыш. Он увидел, как Генри перебирал завалы. — Во славу света, Кандор, наконец-то ты пришёл. — Мельник вздохнул облегчённо и подошёл к нему, также перешагивая через обгоревшие брусья, которые когда-то были основанием крыши. — Я так-то до этого собирался идти за тобой, но никто не знал, куда ты ушел. — Что здесь произошло? — Кандору поскорее хотелось узнать обстоятельства данного происшествия. — На горе случилось землетрясение, и возле водопада откололась здоровенная глыба камня, он упал на мою мельницу. К счастью, дома никого не было. Колесо освободилось, покатилось вниз по наклонной и врезался в твою кузню. Стражники оповестили горожан, и они все вместе тушили пожар, даже Билл помогал. Вот, все, что сумели спасти. — Генри указал на лохмотья, которые лежали на улице через запасной выход из кухни, и посмотрел через плечо кузнеца. — А где Грэг? — Я в это время был на аудиенции у королев и увидел, как стражники притащили к ним Грэга. Они заявили, что поймали его за уничтожением кузни. — Это же бессмыслица какая-то! — Так и я о том же! — продолжил Кандор, — я спросил их, зачем моему сыну уничтожать свою же кузню. А они в ответ заявили, что спешат на Метафору — разберутся с этим по прибытии обратно и отправили моего сына в тюрьму. Последнее предложение далось Кандору тяжело, и он присел на один из уцелевших стульев. — Мне так жаль, — сочувственно похлопал по его плечу Генри, — скорее всего, когда приедут, они просто махнут рукой и оставят гнить в тюрьме. Кузнец был настолько разбит горем, что не мог даже грубо воскликнуть мельнику о его прямолинейности. — Мне тоже жаль твою мельницу, — лишь грустно выдавил Кандор. Генри тоже присел на стул и молча смотрели на обугливающие останки стен, тем самым поразмыслив над случившемся. — Единственное, что приходит в голову, так это напиться в трактире, — сухо нарушил тишину Кандору. — Ты прав. Кандор и Генри привстали со стульев и пошли в место, где могли временно заглушить боль, по крайней мере, они так думали.***
Дверь в трактир отворилась, и рыжий кузнец с мельником завалились внутрь. Кандор глубоко вдохнул и ощутил кисловатый запах с примесью табака. Посетители, в основном взрослые мужчины, заполонили всю стойку и половину столов. Большинство из них грустными глазами поглядывали на вошедших — уже почти весь город знал про их трагедии. Генри уселся за один из столиков, а Кандор подошёл к трактирщику и попросил две кружки пива. — Мне жаль, что так случилось, — грустно вымолвил трактирщик, рядом сидевшие посмотрели на Кандора и понимающе кивнули, — заказ будет за счёт заведения. — Спасибо, — выдавил благодарность кузнец, взял две налитые пивом кружки, направился к Генри и уселся напротив него спиной к выходу. Генри лишь молча взял кружку и неохотно взглотнул. Кандор подвинул кружку к себе и смотрел на пенистую поверхность золотистого напитка. Кузнец слышал много трагических истории, связанные с этой уповающей жидкостью и никогда не пил эту гадость — даже в те самые дни, связанные с его любимой женой. Но в этот раз он совсем был разбит, даже рука не хотела поднимать кружку. Все также уставился на пиво, вглядывался в него, пытаясь найти что-то — словно на его дне можно будет найти какое-то решение всех проблем. Какой-то проблеск света, проблеск надежды на лучшее... Кандор так и сидел молча, вдумчиво вглядываясь в кружку, а Генри не решался тревожить его и хлебнул ещё немножко. Они даже не обратили внимание на вновь вошедших. — Фу, здесь так воняет, — доносился детский голосок. — А ты что, ждала запах ромашек и тюльпанов? — с усмешкой спросил другой голос, принадлежавший молодому юноше. Парень подошёл к трактирщику и торжественно воскликнул: — Подайте мне две кружки пива, да побыстрее — у меня в горле пересохло. Трактирщик бросил на него сердитый взгляд и вякнул: — С детьми нельзя, — и указал на маленькую девочку позади него. — И что, ты хочешь, чтобы я ее оставил на улице, — грубо отозвался брюнет, — у тебя вообще совесть есть? — Да мне без разницы, это место только для взрослых. Юноша хотел возразить, но у него созрела идея получше. — Ладно, — неохотно согласился парень, — я пока уведу ее, а ты наливай давай. Трактирщик обернулся и стал наливать в кружку из крана, привинченный к бочонку. Послышались уходящие звуки шагов, и дверь вновь отворилась. — Стой снаружи и никуда не уходи! — воскликнул юноша так, будто специально возвысил голос для того, чтобы трактирщик его мог услышать. После чего демонстративно захлопнул дверь и вновь подошёл к стойке. Однако сзади Кандора послышался тихий шорох, словно кто-то незаметно пытался сесть за стол, отодвинув стулья со скрипучим скрежетом. Но кузнец и на это внимание не обратил. — С тебя две золотые монеты, — недовольно буркнул трактирщик. — А как насчёт скидки местным героям? — Две златые, — вновь повторил сухо владелец трактира. Брови парня равнодушно опустились, и он сунул руку в карман, достал оттуда две сверкающие монеты и неохотно вручил трактирщику. После того, как взял кружки, умеренной походкой направился к столику позади Кандора. Юноша положил кружки и сел за столик. — Я же говорил, что все получится, — тихим шёпотом молвил он, — а ты боялась, что застукают. — Можно мне теперь попробовать пиво? — девчачий голосок вновь возобновился — кузнец недоуменно оживился, сверкнув глазами. — Да можешь всю кружку выпить, я ведь не жестокий родитель какой-нибудь. Кандор округлил глаза сильнее, когда услышал гладкое скольжение кружки по столу. Он резко обернулся и увидел, как светловолосая девочка с усилием приподняла к себе кружку и уже готовится прикоснуться губами, как кузнец тут же воскликнул: — Эй, что это за чертовщина? Ты зачем ребёнку даёшь пиво? Девочка и юноша дернулись от испуга, и последний грубо возмутился: — Эй, а тебя не учили, что вмешиваться в чужие дела нельзя? — девочка виновато опустила глаза, положила кружку обратно и отодвинула вперёд. — Смотри, что ты наделал — взял и обидел ребёнка. — Какой нахал нарисовался, — Кандор не заметил, как разозлённый Генри встал из-за стола и подошёл ближе, став рядом с кузнецом, — если бы ты был моим сыном, я бы тебя сию минуту же выпорол, на глазах у всех! — Но я не твой сын, — злобно подметил парень, — так что сядь обратно за стол и кусай локти! Генри в ярости выпучил глаза на этого прохвоста, и со всей своей старческой силой сжал кулаки, готовясь в любую секунду набросится на него. — Тихо, тихо, успокойся, — Кандор привстал и, обхватив его за плечи, успокаивал разъяренного мельника, — а то у тебя снова покосится здоровье. Генри повиновался, вдохнул и выдохнул. — Слушай, давай пойдем отсюда, — тихо молвила девочка. — Да, конечно, Лилиан, когда спокойно допьем. Кандор, услышав знакомое имя девочки, снова обратился к ним. — Погоди, ты ведь дочурка Гарольда и Элизабет? Лилиан медленно кивнула. Брюнет вмешался: — Я ее спас от рук опасного монстра и веду к родителям. Мы тут решили сделать привал и хорошенько отдохнуть, а тут вы вмешались. Кандор только минуту назад с ними заговорил, а уши уже устали от сварливого и говорливого тона юного наглеца. — Что-то ты не похож на местного, — подозрительно сказал Кандор, — как тебя зовут? Юноша поправил волосы, прочистил горло и с поднятым носом уверенно воскликнул: — Меня зовут Мэттью Ольсен, для друзей — просто Мэтт, а для красивых девушек — Красавчик Мэтт. — Красавчик Мэтт? — хрипло повторил последние две фразы Генри. — Эй, я же уточнил — для красивых девушек, а не для старых пердунов. Генри вновь завёлся, однако его терпение быстро лопнуло — взмахнул тростью и со всей силой шандарахнул по столу, за которым сидели Мэтт и Лилиан, от вибрации немного пива вылилось за край и со стенок кружек стекал на стол. — Кого это ты назвал старым пердуном, ты... ты... — вдруг старый мельник запнулся. Кандор увидел в его глазах тревогу. Генри уронил трость, с грохотом упавший на деревянный стол, схватился рукой за грудь и прислонился к столу. — О нет, мое сердце. — Позовите лекаря, СРОЧНО! — завопил Кандор. Многие посетители привстали, чтобы взглянуть на перекошенного старика, трактирщик выбежал через дверь за помощью. Кандор аккуратно усадил его и краем глаза заметил, как Мэтт и Лилиан уже выходили из трактира — на спине у девочки красовались длинные порезы, поверх которых были наложены фиолетовые листья. Но не обратил внимание, что на столе, за котором сидели юноша с девочкой, исчезли кружки с пивом.***
Лекарь прополоснул руки в специальном, деревянном тазике и вытер руки об полотенце. Затем обратился к Кандору: — Ему нужен длительный покой, больше никаких вспышек агрессии. Дело происходило в деревянном жилище лекаря — здесь находились столы с настойками и мисками для ингредиентов, на другой стене расположились койки, на одной из них мирно лежал Генри. — Когда он очнётся? — Скоро, а теперь прошу меня простить, у меня много дел. — После этих слов, вышел наружу. Глаза Генри разлиплись, во рту у него все пересохло, и он облизнул губы. — Что случилось? — недоумевал старик. — Тебе стало плохо, и я отвел тебя к лекарю. Полусонный Генри приподнялся на локти и огляделся по сторонам. — Спасибо тебе, Кандор, ты хороший друг. Кузнец одобрительно кивнул. — Лекарь сообщил мне, что следующий такой... гневный выброс... может стать для тебя последним. Генри загрустил и опустил глаза. — Да, слегка погорячился, — вымолвил мельник и почесал остатки волос на голове, — я думал, что людей наглее уже больше никогда не встречу, и вот, я ошибался, — Кандор ничего не ответил, и он спросил: — что намерен делать дальше? — Я пока толком не знаю. — Можешь пожить с нами — моя жена гостит с нашим сыном и его семьёй, будем только рады. Кандор не хотел доставить ему неудобство; да и к тому же, будет жутко тесновато. — Нет, спасибо, у меня уже есть к кому обратиться. — Тогда не забудь навестить моего сына, чтобы он смог забрать меня, а я пока вздремну немного. Удачи тебе, Кандор, увидимся позже. — Спи крепко и выздоравливай. Генри перевернулся на бок и задремал. Кандор вышел наружу, отметив в голове будущий маршрут — сперва зайдет к сыну Генри, а затем пойдет к дому фермеров Светлогорничных.