Из самых глубин

      Гермиона проснулась, как ей показалось, через несколько часов. Сладко потянувшись, она ощутила во всём теле негу и приятную истому. Северус, прижимавшийся к ней сзади, всё ещё лежал рядом на узкой кровати. Она чувствовала каждый дюйм его тёплого тела. Его дыхание было спокойным и ровным, а грудь сильно вздымалась и опускалась, прислоняясь к её спине.       Она мысленно улыбнулась, и, убедившись, что не тревожит его сон, позволила себе как следует оглядеть комнату. Уже стемнело, угасающие угольки костра отбрасывали слабый тёплый свет на интерьер спальни. Комната была невелика и совсем скудно обставлена, хотя вся мебель здесь выглядела удобной и на удивление добротной. Зато почти каждый дюйм свободного пространства на стенах был покрыт полками с книгами, флаконами и инструментами. В другой ситуации Гермиона с удовольствием изучила бы их, но сейчас она даже представить себе не могла, что что-нибудь может заставить её выбраться из крепких объятий профессора.       Она задалась вопросом: «Который час?» Они вполне могли пропустить ужин. Как раз в этот момент её желудок жалобно заурчал.       Внезапно Северус глубоко вздохнул у неё за спиной. Она ещё теснее прильнула к нему, но в её разуме промелькнуло беспокойство о том, как он отреагирует, когда проснётся.       Он почти не двигался, но по тому, как изменилось его дыхание и напряглись мышцы, она поняла, что он пробудился ото сна. Гермиона немного испугалась.       Затем он заговорил, сказав всего одно слово, но так тихо и мягко, что это было как бальзам на душу:       — Привет.       Она тепло улыбнулась, с облегчением прикрыв глаза, и так же приглушённо ответила:       — Привет.       На какое-то время воцарилось необременительное молчание, а затем его шёлковый голос снова нежно прошептал ей на ушко:       — Ты настоящая?       Гермиона расплылась в улыбке и промолчала, прежде чем ответить:       — Только если ты настоящий.       И снова наступила тишина. Его рука собственнически лежала на её бедре. Она рискнула продолжить разговор и осторожно спросила:       — Для тебя это стало неожиданностью?       Ему потребовалось некоторое время, чтобы ответить.       — Нет.       — В таком случае ты хорошо это скрывал, — ухмыльнулась она.       — Так же, как и ты, — сардонически протянул он.       Она улыбнулась чуть шире.       — Так когда же?..       Он сделал напряжённый вдох.       — В течение всего прошлого года.       — Но тогда мы почти не виделись!       — Я прекрасно знал, через что тебе… пришлось пройти.       — Но… — у неё в голове крутилось так много вопросов, что она даже не знала, с чего начать. Видимо, почувствовав это, он снова наклонился к ней, погладил по щеке и поцеловал.       — Тс-с-с…       Вопросы могут подождать. Ведь физическая потребность пересилила всё остальное. Гермиона повернула голову, желая заглянуть ему в глаза. Но в ту же минуту его рот, удивительно тёплый и нежный, с волнующим напором накрыл её губы. Она сразу же открылась для него, и он бережно, почти нерешительно, скользнул внутрь, трепетно исследуя языком её маленький приоткрытый ротик.       В отличие от первых двух раз, когда Северус готов был съесть её живьём, так как изголодался по вниманию и ласке, теперь он мог полностью открыться миру чувственных удовольствий. Его настойчивость и пылкость ошеломили её, она страстно застонала ему в рот. Гермиона отодвинулась, чтобы сильнее прижаться к нему, и почувствовала, как его каменная эрекция с силой вжимается ей в живот.       Не отрываясь от её губ, он провёл рукой по бедру её ноги, лежащей сверху, слегка приподнял её, передвинувшись, чтобы восхитительно медленно войти во влажное отверстие. Для неё это стало неожиданностью, и, хотя он двигался плавно и неторопливо, она ахнула от удивления, когда его внушительные размеры вновь стали растягивать её ноющие стенки. Он начал совершать неспешные фрикции, всё ещё слегка приподнимая её ногу. Его член идеально входил в её глубины и с каждым толчком дразнил волшебное местечко внутри, посылая импульсы растущего удовольствия, проходящего через неё.       Всё его длинное стройное тело крепко прижалось к ней, он отпустил её бедро и положил руку ей между ног. Теперь Гермиона чувствовала не только, как её лоно всё сильнее сжимало его член внутри себя, но и его проворные пальцы, восхитительно двигающиеся вдоль скользких складок, время от времени поглаживая пульсирующий клитор. Её мышцы приготовились к приближающимся сладким судорогам. Она уже долго стонала в тишине, даже не подозревая, что делает это вслух.       Когда её разум начал затуманиваться, она на мгновение задумалась о его навыках в искусстве любви, внезапно проявившихся вместе с ней. «Это ведь не могло появиться из ниоткуда?» Но по мере того, как его железный ствол восхитительно нежно входил в неё, а искусные пальцы всё ближе подводили к самому краю, этот волнующий вопрос исчез сам собой.       Её хрипловатое дыхание участилось, она вцепилась в скомканные простыни. Единственное, чего ей хотелось, — чтобы он никогда не останавливался. Он был удивительно сосредоточен, полностью поглощён удовольствием, которое доставлял им обоим. Снейп почти полностью вышел из неё, а затем в последний раз толкнулся вдоль сверхчувствительных стенок, в то время как его пальцы сильно тёрли перевозбуждённый клитор. Гермиона резко втянула воздух ртом и растаяла; её тело содрогнулось вокруг члена, дрожа под его пальцами. Влагалище крепко сжимало его плоть, и он тоже стал кончать — так глубоко и долго, что сперма вырывалась из него раз за разом. Он подавил безумный стон, рвавшийся из его груди.       Гермиона не была столь сдержанна в выражении своего восторга, поэтому бессвязно закричала, мучительно задыхаясь от экстаза. Этот звук вытянул из него последний выплеск семени.       После этого они снова лежали молча, наслаждаясь близостью друг друга. Их горячие вспотевшие тела отяжелели и расслабились после оргазма.       — И что теперь? — через некоторое время осмелилась спросить Гермиона.       Снейп ответил не сразу. Хотя она допускала, что он вообще может ничего не ответить. Когда он наконец-то заговорил, его голос зазвучал до странности официально и даже немного отстранённо:       — Ты моя ученица. И ты здесь для того, чтобы сдать выпускные экзамены. Если наша связь вскроется, то тебя исключат, а я потеряю работу. Мне нужна моя работа, а ты должна закончить образование. Таким образом, никто не должен о нас узнать.       Внезапно её охватил страх. Она неуверенно задала ему вопрос, сама не зная, хочет ли знать на него ответ:       — Ты хочешь на этом остановиться?       Он приподнялся на локте и посмотрел на неё сверху вниз в полном недоумении, как будто она сморозила какую-то чушь. Ей было интересно, что же он ответит. Его голос донёсся до неё так уверенно, что ей даже стало стыдно за то, что она предположила.       — Я не могу тебя отпустить.       Гермиона обнадёженно улыбнулась, протянув руку, чтобы снова завладеть его губами.       Он охотно ответил на поцелуй, а затем, когда они оторвались друг от друга, навис над ней и произнёс уже более деловым тоном:       — Я должен появиться на ужине. Мне нужно поторопиться. Я пообещал Филиусу обсудить несколько утомительных вопросов, касающихся наших факультетов. Так что моё отсутствие сразу заметят, если я не приду.       С уколом грусти она ощутила, как он вышел из неё. Атмосфера в комнате резко изменилась.       Снейп больше не разговаривал с ней, а просто быстро одевался. Она интуитивно почувствовала, что должна сделать то же самое. Его отношение и поведение кардинально изменились. Он почти мгновенно вошёл в образ внушающего страх и уважение профессора Зельеварения. Под конец он едва взглянул на неё и приказал:       — Ты уйдёшь отсюда не раньше, чем через пять минут после меня. Я рассчитываю на тебя. Мы не должны зайти в Большой зал в одно и то же время.       Следом за этим он развернулся и пошёл к двери. У неё заныло сердце. Не выдержав, она обиженно крикнула ему вслед:       — Так вот как это будет?! В промежутках, когда ты не будешь меня трахать?! Снова «мисс Грейнджер» и «профессор Снейп»?!       Она даже не думала, что он обернётся, но Снейп приостановился, не в силах встретиться с ней взглядом, и отрывисто бросил:       — Да.       С этими словами он ушёл.       Гермиона кинулась на односпальную кровать, внезапно её охватило сильнейшее отчаяние. Они провели вместе гораздо больше времени, чем она мечтала, но реальность их отношений, если это вообще можно было назвать отношениями, её как громом поразила. Возбуждающее напряжение, подпитанное запретностью, тайными взглядами и их неловкими беседами, невозможно было отрицать, но здесь, в уединении его покоев, она поняла, что впервые наслаждалась нормальным общением с ним. Его внезапный уход и стремление подчиниться установленным правилам, связывающим руки им обоим, теперь воспринимался как удар под дых.       Вот только всё её тело сразу же заныло от потери. Несмотря на разочарование, она знала, что будет вести себя именно так, как он хочет. Лишь бы быть с ним. Поскольку быть с ним она могла только таким образом. Перед тем как уйти, она ещё раз произнесла Противозачаточное заклинание, которое применяла к себе в течение последнего года или около того. И, после указанного им количества времени, тихо и осторожно выскользнула из подземелий.       Гермиона вошла в Большой зал, изо всех сил стараясь на него не смотреть. Она подсела к своим друзьям и в этот раз постаралась вести себя как душа компании. С беззаботным выражением лица она свободно болтала с гриффиндорцами и часто прерывала разговор звонким смехом. Её друзья наконец-то вздохнули с облегчением, а Джинни в особенности была рада вновь обретённому хорошему настроению своей подруги.       Гермиона краем глаза наблюдала за Снейпом. Она заметила, что он тоже довольно непринуждённо беседовал с профессором Флитвиком, что само по себе было довольно редким явлением. Она улыбнулась про себя. До сих пор они ни разу не пересеклись взглядами, но связь между ними была более ощутимой, чем когда-либо. Несмотря на странный характер их расставания, Гермиона всё равно чувствовала себя безумно счастливой.       Во время десерта она наконец-то рискнула поднять голову и пристально уставилась на него, увидев, что между учителями возникла пауза. И действительно, продолжая разговаривать с профессором Флитвиком, Снейп медленно поднял глаза и встретился с ней взглядом. Её сердце ёкнуло, но на сей раз это сопровождалось глубоким теплом, распространявшимся по всему телу. Он продолжил беседовать со своим коллегой, но задержал на ней взгляд дольше положенного. Она не смогла удержаться, уголки её рта приподнялись в нежной улыбке. В тот же момент его губы перестали шевелиться, он продолжал смотреть на неё. Разумеется, Снейп не ответил ей улыбкой, но его взгляд заметно потеплел, чего она вообще никогда не видела раньше. Счастье внутри неё стало просто безграничным.       Как раз в этот момент Джинни рассказала анекдот, который заставил сидевших за столом гриффиндорцев громко рассмеяться. Гермиона уловила его смысл лишь в самый последний момент, но успела повернуться к своим друзьям и присоединилась к общему веселью. Она задорно засмеялась, запрокинув голову. Она не заметила, как Снейп позволил себе незаметно приподнять уголки рта, прежде чем вернуться к своему десерту.       Студенты начали вставать из-за стола. Они пребывали в прекрасном настроении. Гермиона пыталась подражать им, но мысль о том, что ей придётся покинуть своего профессора, доставляла ей боль. Джинни взяла её под руку и наклонилась, чтобы поделиться сплетнями о новом бойфренде своей подруги. Она потянула её к дверям. Гермиона почувствовала, как внутри у неё всё сжалось, и, повернув голову, снова бросила взгляд на преподавательский стол. Снейп смотрел в проход, его глаза были прикованы к её удаляющейся фигуре.       Гермиона довольно приятно провела вечер в гриффиндорской гостиной и даже призналась сама себе, что по-настоящему насладилась компанией своих легкомысленных друзей. Но эйфория, оставшаяся после встречи с мастером зелий, вскоре сменилась ощущением пустоты, грозившей уничтожить её изнутри. В ту ночь она лежала в своей постели, думая о нём, а томление в её глубинах усилилось до тошноты. Это была странная смесь мучительного желания и глубокой тоски, вызванная их вынужденной разлукой.       Она перевернулась на бок, повыше натянула одеяло и поймала себя на мысли, что оказалась в точно такой же позе, как когда лежала рядом с ним. Её пустое лоно, так приятно наполненное им раньше, пульсировало от вновь накатившего желания. Гермиона попыталась представить, как он прижимается к ней сзади, и закрыла глаза, вспоминая его обжигающие бездонные глаза. Спустя долгое время она погрузилась в глубокий сон.