***
Проснувшись на следующий день, Гермиона и Северус лежали в постели, сплетясь телами, в сладкой истоме. Наступила суббота, и им не нужно было торопиться вставать. Они пробудились, но в течение нескольких минут продолжали тихо лежать, не говоря ни слова. Его рука покоилась на её плоском животе, а кончики длинных пальцев лениво рисовали круги на гладкой коже. Гермионе хотелось, чтобы эти чудесные мгновения никогда не заканчивались. Всякий раз, когда они оставались в его покоях, любое напряжение, любые проблемы между ними испарялись. Казалось, что они были самой обычной парой и смогут пробыть вместе гораздо дольше, чем это было возможно. Лежа в слабом утреннем свете, льющемся сквозь высокие узкие окна, Гермиона, к своему удивлению, первая нарушила тишину: — Что бы ты предпочёл? Мирно лежать здесь вместе или трахаться друг с другом до потери сознания по всему замку? Она почувствовала, как ухмылка тронула его губы. — Выбирайте выражения, мисс Грейнджер. Вам явно стоит заняться улучшением красноречия. Она тихонько хихикнула. — Я серьёзно. Он вздохнул, прежде чем ответить, растягивая слова: — У обоих вариантов есть… свои преимущества. — Я знаю… но когда мы здесь, всё кажется мне таким правильным и естественным. А когда в твоём классе или где-нибудь ещё — это волнующе, но… рискованно и небезопасно. Мы не можем довольствоваться лишь этим, — она неуверенно взглянула на него. — Или можем?.. Он выглядел подавленным. — В некоторых случаях… остаётся довольствоваться малым. Я чувствую… столько всего. Ты нужна мне, иначе я не смогу жить дальше. Ты нужна мне… — эти слова повисли в воздухе. — Как именно? — она слушала, завороженная тем, что её собственные желания проговаривались его устами. — Ты нужна мне… всегда и везде. Ей оставалось только принять эту простую правду. Гермиона снова положила голову ему на грудь, нахмурив брови от сложности их ситуации. Как будто они были во сне; в кошмаре, где человек постоянно что-то ищет; что-то такое правильное и такое реальное, но это всегда вне досягаемости и в самый последний момент ускользает из рук. Возникало слишком много препятствий: одни — реальные, другие — завуалированные, и третьи — мнимые, придуманные ими самими. Но Гермиона знала способ, как прогнать эти страхи, и готова была рискнуть. — Ты спросил меня, есть ли у нас время, Северус, — она немного подождала, пока её слова полностью дойдут до его сознания, а затем продолжила: — Мой ответ «да». Но ты должен спросить себя, сможешь ли ты себе это позволить? Снейп по-прежнему не отвечал, а она и не ждала от него ответа.Глава 14.
25 июня 2020 г. в 21:37
В тот день Гермиона ни на чём не могла сосредоточиться. Она уединилась в библиотеке и с головой ушла в учёбу, стараясь отвлечься от жизненных трудностей. Ничего не помогало! Её глаза заволокло слезами, пока она смотрела в книгу с отсутствующим видом, а в мыслях то и дело возникала картина того, как он прижимал её к столу, снова и снова вторгаясь в её тело.
Именно ответная реакция больше всего занимала мысли Гермионы. Как только он начал принуждать её, ей инстинктивно захотелось сопротивляться, но она позволила ему продолжить. Более того, в тот момент, когда он остановился и мог передумать, она испытала острое разочарование. В одной из своих самых порочных фантазий ей хотелось, чтобы он взял её именно таким образом, поэтому испытанный ею оргазм был одним из самых ярких в её жизни.
«А что насчёт него?» Неприкрытая ревность и собственничество — всё это льстило её самолюбию, но пробудило в нём ту тёмную сторону, которая была свойственна ему только в самые тяжёлые и мрачные времена. «Готова ли я принять в нём и это тоже?» Она знала, через что ему пришлось пройти, и понимала причины такого поведения. Несмотря на неотъемлемую потребность в контроле, достаточно было небольшого толчка, чтобы проявилась его глубочайшая неуверенность, подстегнувшая внутренних демонов.
Несложно было догадаться, что к этому всё и придёт, но в тот момент она чувствовала его как никогда, всей своей сущностью. «Неужели это то, чего я хочу от отношений?» Гермиона уставилась на длинные ряды книг перед собой, и туман в её голове начал потихоньку рассеиваться. Тогда она внезапно осознала — да, это было именно то, чего она хотела.
Особенно ясно был виден контраст между невероятно сложным, умным, но измученным жизнью профессором и ясноглазым, простоватым и поверхностным сокурсником-гриффиндорцем. Её никогда не прельщали лёгкие задачи.
Гермиона вспомнила их недавние разговоры. Она была слишком пытливой и прямолинейной, наступая в своей обычной манере. Возможно, она слишком поторопилась, так рано заговорив с ним о любви и Лили. Ей стало стыдно, когда она вспомнила, как неохотно он общался с ней на столь личные темы. Ей хотелось убедить его, что верность и безответные чувства, которые он испытывал к Лили, хоть и были благородными и прекрасными, но едва ли могли считаться настоящей любовью. Для того, кто любит по-настоящему, это не просто жгучая страсть и непоколебимая преданность. Речь идёт об уважении, терпении и компромиссе. Только когда получаешь взаимную любовь, приходит полное понимание этого слова.
«Любовь», — это глухо звенело у неё в голове. «Так вот что я к нему чувствую? Неужели я так далеко зашла?» Это оставалось неясным.
Зато она не сомневалась, что хочет продолжения. Гермиона хотела разобраться в своих чувствах, допуская, что могла влюбиться, но пока точно не определила, что она испытывает. «Может быть, это неправильно? Давать ему ложную надежду? Неужели мы оба настолько испорчены, что шаг к истинной любви будет слишком труден для меня, как и для него?»
Девушка обхватила голову руками и запустила пальцы в копну кудрявых волос. На улице уже стемнело, и, взглянув на часы, она поняла, что давно пора ужинать. Гермиона быстро собрала свои вещи и поспешила вниз, в Большой зал. Его там не было. Она не удивилась, но была разочарована больше обычного. Случившееся потрясло его так же сильно, как и её саму. Ей нужно было убедиться, что с ним всё в порядке.
Быстро расправившись с едой, она встретилась взглядом с Лоуренсом Филмором, который сидел на другом конце гриффиндорского стола и выжидательно смотрел на неё широко раскрытыми глазами. Он улыбнулся ей, его голубые глаза оптимистично блеснули. Ответив ему вежливой улыбкой, она быстро опустила голову.
— Чёрт, — пробормотала Гермиона себе под нос.
Она полагала, что должна быть польщена; этот юноша считался завидной партией, но для неё он был ничем не привлекателен. «Придётся как-нибудь погасить его энтузиазм. Всё и так стало слишком сложно».
Гермиона направилась в гриффиндорскую башню, не зная, что ей делать дальше. Но, свернув в коридор, ведущий к лестнице, она увидела одинокую мужскую фигуру, стоявшую посреди прохода, опустив голову и ссутулив плечи. Несомненно, это был мастер зелий. Она остановилась. Профессор слегка приподнял голову и взглянул на неё, но не двинулся с места. Она медленно подошла к нему, но не остановилась, а просто сбавила скорость, позволив ему пойти следом и не отставать. Снейп осторожно положил руку ей на локоть и незаметно провёл её в пустой класс.
Как только они оказались за закрытыми дверями, он неловко отодвинулся от неё и замялся, не в силах посмотреть ей в глаза.
Она молча ждала.
Наконец он обратил на неё взор и сделал неуверенный шаг вперёд, всё ещё держась на расстоянии.
— Я прошу прощения.
Её сердце забилось сильнее, она протянула ему руку.
— Всё в порядке.
Северус неуверенно посмотрел на неё, а затем неожиданно подошёл и упал перед ней на колени, крепко обняв её за талию. Уткнувшись лицом в её живот, он вдыхал её запах, целовал её одежду — всё, до чего мог дотянуться. Она обнимала его, как могла, успокаивающе гладила по волосам.
Через некоторое время Гермиона тоже опустилась на колени рядом с ним, нежно обхватив его лицо ладонями.
— Я тоже этого хотела! Я так нуждалась в тебе! Ты бы остановился, если бы я сказала «нет». Я знаю, что остановился бы! — последовала пауза. — Я не хотела, чтобы ты останавливался.
Он посмотрел на неё со смесью стыда и удивления. Они одновременно потянулись друг к другу; он нежно коснулся губами её горячих губ, без слов извиняясь и получая прощение.
— Так много времени прошло с тех пор, как… Я больше не хочу испытывать эти эмоции. Этот хаос в душе. Они разрушают меня, — он глубоко вздохнул, прежде чем продолжить: — Я никогда не мог с ними совладать.
Его откровенное признание ошеломило её, но лишь усилило потребность утешить и обнять. Она гладила его по голове, тихо шепча:
— Тс-с-с… Я понимаю. Ты больше не один. Ты должен позволить мне разделить с тобой эти эмоции. Я готова принять их. Все до единой.
Напряжённо вздохнув, Снейп заговорил низким настороженным голосом:
— Со мной… это будет означать принятие очень многого. Некоторыми из них, возможно, ты не захочешь… себя обременять.
— Я понимаю, — она продолжала крепко обнимать его. — Это будет нелегко. Так и должно быть. Нам потребуется время.
— Разве у нас есть время?
Она помедлила, прежде чем ответить:
— Посмотрим…
Ненадолго воцарилось молчание.
— Я увижусь с тобой завтра? — его голос, как и прежде, звучал нетвёрдо.
— Конечно. Сегодня вечером, — она выглядела такой же морально уставшей, как и он сам. — Сегодня вечером, Северус, пожалуйста!
Он изумлённо взглянул на неё, но кивнул и снова поцеловал.
— Иди. Я последую за тобой. Будь осторожна.
Гермиона неохотно поднялась и вышла из класса, убедившись, что вокруг никого нет. Она незаметно спустилась в подземелья. В это время суток в коридорах было мало людей, и ей удалось снова остаться незамеченной. Она стала ждать его в кабинете Зельеварения, чувствуя, как по её телу бегают сотни мурашек предвкушения и надежды. Не считая тех моментов ранее, когда она особенно остро нуждалась в нём, в последние несколько дней её страсть к нему стала более сдержанной. Но не сейчас. Ждать его прихода было всё сложнее, и она заметила, что всё чаще и чаще начинает нервно расхаживать по комнате.
Наконец дверь открылась. Гермиона с трудом сдержалась, чтобы не броситься к нему на шею, и молча пошла вслед за ним в его спальню.
Оказавшись в его покоях, они больше не могли сдерживать своё желание, их губы тотчас встретились в обжигающем поцелуе. Гермиона приоткрыла рот; он так сильно посасывал и кусал её губы, что она почувствовала вкус собственной крови. Его скользкий язык глубоко проникал, двигаясь всё более неистово в потребности обладать ею. Она подняла руки, сражаясь с рядом мелких пуговиц. Их было слишком много, но по одному его слову они тут же расстегнулись. Сбросив с его плеч сюртук, она принялась за пуговицы рубашки. Гермиона быстро справилась с ними, и ей открылся его обнажённый стройный торс. Она попыталась прикоснуться к нему, но он удержал её на месте, поспешно снимая с неё одежду. Её руки сами собой потянулись к его ремню и пуговицам на ширинке. Она спустила его брюки, и вскоре они оба стояли нагими друг перед другом.
Он опустил её на кровать, а после того, как лёг сверху, она обвила ногой его талию и, используя вес мужского тела, перевернулась вместе с ним, уложив его на спину. Северус взглянул на неё с лёгким удивлением, но она только улыбнулась и, сидя на нём верхом, склонила голову к его груди. Гермиона восхитительно нежно покрывала поцелуями его испрещённую шрамами кожу, пока не добралась до сосков. Открыв свой тёплый рот, она высунула язык, кружась и дразня его твердеющий чувствительный сосок. Он тихо зашипел, но ничего не сказал. Переключившись на другой, она повторила действия, на этот раз вызвав его стон, когда плоть под её языком напряглась ещё сильнее.
Взглянув на него снизу вверх, Гермиона опустилась ниже, лаская языком и губами, мягко покусывая кожу на животе. Она потянулась к его упругому члену, торчащему прямо к ней, налитая головка которого уже жаждала её прикосновений. Она позволила себе бросить мимолетный восторженный взгляд на мужское достоинство, гордо стоявшее перед ней, а затем открыла рот и сомкнула вокруг него губы. Он больше не сдерживался. Опустив голову на подушку и приподнимая бёдра в такт её движениям головой, он положил руку на её макушку, ещё сильнее прижимая к себе. Она позволяла ему это, пока сама наслаждалась ощущением горячей бархатистой плоти у себя во рту.
Какое-то время она сосала его с удивительной сдержанностью, а потом опустила голову и взяла так глубоко, как только могла; её рот плотно обхватил его изнутри. Сверху донёсся ещё один стон. Низ живота обдало щекочущим жаром собственного желания, и она мучительно медленно выпустила его изо рта, слизав предэякулят, просочившийся на язык.
— Пожалуйста…
Гермиона вскинула глаза, не уверенная, правильно ли его расслышала. Снейп почти никогда не разговаривал с ней во время секса, и звук его отчаянного голоса поразил её. Она знала, что нужно им обоим. Девушка неохотно отстранилась от него, но то, что она собиралась сделать, должно было безмерно удовлетворить их обоих.
Приподнявшись, она расположилась над гладкой покрасневшей головкой и слегка наклонилась вперёд, обхватив рукой его шелковистую плоть. Северус смотрел на неё с выражением блаженного предвкушения, его грудь быстро вздымалась и опускалась. Не сводя с него глаз, она начала неторопливо опускаться вниз. Головка пульсирующего члена стала раздвигать стенки её узкого прохода, и он снова застонал. Она с наслаждением выдохнула, почувствовав, как пенис растягивает влагалище. Гермиона остановилась, чтобы привыкнуть к ощущениям, затем снова продолжила опускаться — не спеша, всё ниже и ниже, пока не ввела его до упора. Томно откинув голову назад, она ощутила его глубже, чем могла себе представить. Затем она выпрямилась, желая смотреть ему в глаза. Оттолкнувшись от его груди, Гермиона снова начала подниматься, почти полностью соскользнув с члена. Она дразняще медленно двигалась на нём; на её губах мелькнула ухмылка, когда она увидела, как его длинные чёрные волосы беспорядочно разметались на подушке вокруг лица. Снейп не выдержал и снова нарушил молчание, тихо и настойчиво приказав:
— Вниз.
Улыбнувшись ещё шире, она заскользила вниз, так же плавно, как прежде. С каждым дюймом, который она вбирала в себя, исходящий от него стон становился всё более громким и нуждающимся. Гермиона упивалась своей властью над ним. Её собственное возбуждение усиливалось, и она знала, что скоро ей придётся увеличить темп. Девушка слегка изменила позу, чтобы тереться о его лобок своим клитором. Чувственный стон вырвался из её груди, заставляя его член набухнуть внутри неё ещё сильнее. Она приподнялась, на этот раз быстрее, но почти сразу же снова опустилась на него. На этот раз она не остановилась и тут же устремилась вверх. Её пальцы вжимались в его грудь, оставляя красные отметины на бледной коже. Снейп старался поддерживать зрительный контакт, но по мере того, как скорость увеличивалась, не мог не закрыть глаза, концентрируясь на высшем удовольствии от того, как она сжимала его напряжённый член.
Теперь она двигалась быстро, приподнимаясь только для того, чтобы снова насадиться на него, глубоко и жёстко. Гермиона почувствовала, как её бёдра задрожали, кожу покалывало, а лоно напряглось в трепетном ожидании. Она чувствовала, что уже на грани, и откинулась назад, чтобы он точно попадал по точке G. Она опёрлась руками на его ноги, а её груди подпрыгивали в воздухе с каждым толчком.
Северус открыл глаза для того, чтобы увидеть, что творилось над ним, и тут же судорожно кончил, как только она снова полностью насадилась на него. Внезапно крепко сжав её бёдра, он забился в конвульсиях, кончая такой мощной струёй горячей спермы, что ему показалось, будто он вот-вот опалит её изнутри. Гортанный крик вырвался из него, и с этим проявлением высшего экстаза она замерла, её рот приоткрылся в изумлении, прежде чем оргазм волна за волной прошёл через её разгорячённое тело.
Восторг продолжал охватывать их обоих дольше, чем когда-либо. Гермиона чувствовала, что его член всё ещё твёрд внутри неё; их совместные спазмы продолжались, и она поняла, что никогда не испытывала с ним такой целостности.
Спустя целую вечность она смогла откинуть голову назад и посмотреть на него сверху вниз. Никогда ещё он не казался ей таким довольным. Она тепло улыбнулась и прижалась к нему всем телом. Он обнял её рукой, и они заснули. Вместе.