Из самых глубин

      Вечером накануне бала Гермиона скучала, так как они не могли провести ночь вместе. Северус вместе с профессором МакГонагалл развлекали министра магии и других знатных гостей, прибывших в Хогвартс на празднование. После этого избранные члены педагогического состава, включая мастера зелий, должны были пройти по границам замка, чтобы обеспечить безопасность на самом высоком уровне с помощью всей необходимой магии. Бал обещал стать грандиозным событием, на котором присутствовали многие светила волшебного мира. Уже несколько дней среди студентов и преподавателей царила атмосфера ощутимого возбуждения. Мало кто мог вспомнить такой пышный праздник в замке за долгое время.       Гермионе было странно проводить ночь в одиночестве, в своей комнате в гриффиндорской башне. Она так редко расставалась с ним, что теперь не могла заснуть уже несколько часов. К счастью, на следующий день ей не пришлось рано вставать, и утром она смогла наверстать упущенное после бессонной ночи.       Гермиона с Джинни и некоторыми другими учениками провели первую половину дня, помогая зачаровывать замок и развешивая праздничные украшения. Они отвечали за инициативную группу от Гриффиндора, и к четырём часам большая часть замка была украшена красными и золотыми лентами, их цветами и знамёнами. Это выглядело великолепно и выгодно выделяло их факультет на фоне прочих. Профессор МакГонагалл хоть и уступила место главы Гриффиндора мадам Хуч, всё ещё хранила верность своему дому и похвалила их за усилия с искренней благодарной улыбкой.       Закончив приготовления, они отправились готовиться к балу. Невозможно было не заметить, как в течение дня в замок прибывало всё больше видных деятелей, и с каждой минутой предвкушение росло.       Гермиона не виделась с Северусом весь день. Слизеринские украшения были, мягко говоря, минимальными. Хотя на них почти никто не обращал внимания. Она позволяла себе едко ухмыляться, встречаясь в коридоре со слизеринцами. Очевидно, дизайн интерьера не был сильной стороной их декана.       Все девушки-гриффиндорки поспешили обратно в свою спальню. Многие из них получили посылки с новенькими платьями из дома. В спальне девочек царила суета, но в конце концов все смогли достойно подготовиться. Количество чар, с помощью которых можно было украсить себя на вечер, было строго ограничено преподавателями, поэтому, к своему удивлению, Гермиона заметила огромное количество маггловской косметики и духов, разбросанных повсюду.       Большую часть дня ей удавалось избегать Лоуренса, она почти не видела его с тех пор, как приехала из Эдинбурга. Она вспомнила слова Джинни о том, что он выжидает до бала, а потом… Гермиона тяжко вздохнула, укладывая волосы в гладкие, пышные локоны с помощью единственного заклинания, которое позволила себе использовать в этот вечер. Лоуренс поймал её как раз в тот момент, когда она хотела скрыться в своей комнате, сказав, что зайдёт за ней в семь часов вечера.       Семикурсникам (и восьмикурсникам, уныло подумала Гермиона) разрешалось выпить по два бокала шампанского или по одной рюмке огневиски. И то, только вместе с едой, под присмотром учителей, и ни при каких обстоятельствах не допускалось никакого другого алкоголя. Ходили слухи о том, что слизеринцы втихаря пронесли огромное количество спиртного с помощью чар Сокрытия, но она не видела никаких доказательств этого.       Гермиона осталась довольна своей причёской, поэтому она подошла к платяному шкафу и открыла дверцу. Внутри висело её вечернее платье. Она побаловала себя поездкой в «Харви Николз» в Лондон и потратила часть денег, заработанных с интервью, на изысканное дизайнерское платье. Оно было очень экстравагантным, но она почти никогда ничего не тратила на себя и хотела выглядеть для него как можно лучше. Атласное платье было насыщенно-красным, с открытыми плечами; оно плотно облегало фигуру и спускалось до самой земли; на спинке была шнуровка, которая на пояснице переходила в драпировку, перетекавшую в лёгкий шлейф. Наряд был гораздо более взрослым, чем любое из платьев, которые она видела на других девушках. Гермиона не сомневалась, что её образ произведёт неоднозначное впечатление, но если ему он понравится, ей было всё равно, что о ней подумают другие.       Она нанесла чуть больше макияжа, чем обычно, особенно вокруг глаз, надела на шею мамино ожерелье и стала ждать. Мысль о том, что первым человеком, перед которым она предстанет в таком виде, будет Лоуренс Филмор, пробуждала угрызения совести. Ей безумно хотелось, чтобы Северус подошёл к ней и окинул её завороженным взглядом с головы до пят, но она знала, что это невозможно.       Без пяти семь раздался негромкий, но настойчивый стук в дверь.       Гермиона глубоко вздохнула и встала, попытавшись изобразить на лице вымученную улыбку, прежде чем открыть дверь.       При виде её Лоуренс чуть было не потерял сознание.       — Ого! Ты выглядишь… — он не смог закончить фразу, только шумно выдохнул в восторженном изумлении; его глаза безостановочно бегали вверх и вниз по её телу.       — Как? — она заставила его продолжить.       — Потрясающе!       — Спасибо, — ответила она, не забыв вежливо улыбнуться. Нельзя было грубить. В конце концов, он не виноват, что оказался просто не тем человеком. — Ты и сам отлично выглядишь, Лоуренс.       Он тоже поблагодарил её, хотя в глубине души ей было наплевать. Гермиона почувствовала себя немного виноватой из-за того, что лишила какую-нибудь восемнадцатилетнюю девчонку шанса провести с ним вечер.       Лоуренс на мгновение замер, нервно проведя рукой по волосам.       «Он преждевременно облысеет, если будет продолжать в том же духе», — подумала Гермиона. Она выжидательно приподняла брови, как бы говоря: «Ну что, мы идём?»       После этого он пришёл в себя и протянул ей руку. С тихим вздохом она вышла из комнаты и взяла его под руку.       Они направились в Большой зал. Вскоре к ним присоединились Джинни с Гарри и другие друзья. Гермиона порадовалась тому, что теперь она находилась в большой группе, где ей легче было незаметно ускользнуть от своего спутника. Когда они добрались до зала, она шла уже в нескольких футах от Лоуренса.       Большой зал просто гудел! Потолок был зачарован необычным сочетанием ночного звёздного неба с дополнительным куполом в виде гигантских заснеженных ветвей деревьев. Несмотря на отсутствие облаков, сверху пушистыми хлопьями падал снег, который, опускаясь, почти касался их голов, но исчезал, так и не достигнув макушек. Выглядело это очень реалистично! Кроме того, повсюду были развешаны большие гирлянды из еловых веток, сосен, остролиста, плюща и омелы. Среди них мерцали и искрились крошечные огоньки, а над головой летали малиновки*, хотя Гермиона заметила, что птички то и дело исчезают в воздухе; видимо, они были волшебными, специально созданными для этого вечера.       Несмотря на нежелание быть с Лоуренсом, Гермиона также не хотела проводить вечер, занимаясь светской беседой с собравшейся элитой волшебного мира, поэтому слегка напряглась, заметив, что многие устремили на неё взгляды, стоило ей войти в зал. Она оглядела толпу в поисках Северуса, но его нигде не было видно. Настроение сразу упало. Прежде чем она успела спуститься по ступенькам, её успели остановить два аврора, глава Департамента магического правопорядка (который должен был стать её новым боссом) и хранитель Национальной магической библиотеки. Она огляделась в поисках Гарри или хотя бы Лоуренса, надеясь, что кто-нибудь из них спасёт её от болтовни и фальшивых улыбок, но все как сквозь землю провалились. Когда хранитель библиотеки ещё больше погрузил её в полукататоническое состояние, она стала рассеянно блуждать глазами по комнате и наконец-то увидела его.       Северус стоял примерно в двадцати футах от неё, стараясь держаться подальше от всех, пристально глядя на неё с выражением полнейшего изумления на лице. Она встретилась с ним взглядом и поняла, что, должно быть, на её лице отражается то же самое. Никогда ещё она не была так рада его видеть! Мгновение спустя её лицо расплылось в такой широкой улыбке, что уголки рта начали болеть.       Она не могла отвести от него глаз, так же, как и он от неё. А потом он пошевелился. Северус направился к ней в своей неподражаемой манере, пробираясь сквозь толпу. Она замерла, удивлённая его смелостью, но в равной степени разволновалась от того, что он рискнул приблизиться к ней среди всех этих людей.       Тем не менее совсем скоро он уже стоял рядом с ней, взирая на неё с высоты своего роста. Его глаза горели живым огнём. Гермиона не слышала ни слова из того, что говорил ей библиотекарь последние несколько минут.       — П-профессор Снейп, — выдавила она, тяжело дыша.       — Мисс Грейнджер, — начал он. Последовала пауза. Они не сводили друг с друга глаз. — Позвольте… похвалить вас за украшения, которыми Гриффиндор оформил замок. Они просто… завораживают, — его глаза пробежались по её телу.       — Благодарю вас, профессор. Эм-м… вы знакомы с… э-э-э… простите, не запомнила вашего имени? — она повернулась туда, где только что стоял хранитель, но тот ушёл. Она ощутила вспышку вины и повернулась к Северусу с соответствующим видом. На его губах промелькнула довольная улыбка.       — Слава Мерлину, — негромко прошептал он.       Она рассмеялась и опустила глаза, а когда снова подняла голову, он смотрел на неё с тем же выражением, что и раньше.       — Ты выглядишь… поистине восхитительно!       Слегка покраснев, Гермиона в конце концов сумела разглядеть то, во что он был одет. «Этот наряд ему очень идёт», — подумала она. В нём он выглядел достаточно строго, но смотрелся эффектнее многих других. Верхняя мантия из иссиня-чёрной бархатистой ткани, с широкими разрезами на рукавах, плавно спускалась по его стройному торсу к талии, обхваченной тяжёлым поясом. Сам сюртук был украшен обычными пуговицами, но длиной был до самого пола, подобно церковной сутане. Впрочем, он не создавал излишне благочестивый образ, который может передать такое одеяние. Воротник был высоко поднят и разделён острым V-образным вырезом чуть ниже подбородка, под которым Гермиона заметила лёгкий намёк на белоснежное полотно. Снейп не обременял себя никакими внешними изысками, но наряд подчёркивал его высокую фигуру.       — И ты тоже, — с трудом выдохнула она. — В смысле… на самом деле! — она немного посмеялась над своей неспособностью связно выражаться. Он снисходительно улыбнулся ей.       — Ты одна?       Она огляделась по сторонам.       — В данный момент, кажется, да.       Они неловко стояли, просто глядя друг на друга. Им многое хотелось сказать, но при данных обстоятельствах они не могли себе этого позволить. Как бы то ни было, они поняли, что им следует поскорее уйти друг от друга, иначе они могут вызвать подозрения. Гермиона продолжала умоляюще смотреть на него. Ей так хотелось дотронуться, провести пальцами по его крепкому телу, по плечам, по спине! Из её груди вырвался всхлип, дыхание стало прерывистым.       — Я хочу прикоснуться к тебе, — с тихим отчаянием прошептала она.       Его лицо дрогнуло, но он ничего не сказал. Северус не мог остановиться. Он сделал шаг в её сторону. Их разделял всего лишь дюйм или около того. Он был так близко, что она чувствовала его дыхание на своих волосах. Гермиона так глубоко вдыхала его неповторимый аромат, что ей казалось, будто она пробует его на вкус. Его грудь быстро поднималась и опускалась прямо у неё перед глазами, она невольно потянулась к нему, не в силах ни думать, ни вести себя разумно…       — Гермиона! Северус!       Громкий голос министра магии вывел их из оцепенения. Гермиона ойкнула от шока и, обернувшись, увидела Кингсли Шеклболта, несущегося на них с сияющей улыбкой на лице.       Он тут же сгрёб её в медвежьи объятия, за что она была ему очень благодарна, так как думала, что иначе упадёт в обморок. Кингсли повернулся и с силой пожал Снейпу руку. Мастер зелий выдавил из себя улыбку, но в его глазах мелькнуло недовольство.       — Что всё это значит, Северус? Тебе никто не сказал, что сегодня вечером можно не работать? Или ты до последнего готов наставлять самую лучшую ученицу школы, а? Мне сказали, что экзамены начинаются только во вторник. Ну же, Гермиона, не позволяй нашему занудному профессору утомить тебя сегодня до бесчувствия. Повеселись для разнообразия!       Гермиона сумела немного улыбнуться.       — Не сомневаюсь, Кингсли. Как жизнь в Министерстве? Боюсь, что с января вам придётся терпеть моё присутствие.       Министр магии громко рассмеялся и твёрдо положил руку ей на плечо.       — Превосходно, моя дорогая! Не могу дождаться, когда ты окажешься у нас на борту. Зачем ты настояла на том, что хочешь сдавать эти чертовы экзамены, выше моего понимания. Мы бы наняли тебя, даже если бы ты завалила все свои С.О.В.       Она поймала взгляд Северуса: тот иронично поднял бровь и посмотрел на неё с выражением «Я же тебе говорил».       Шеклболт продолжал:       — С кем ты сегодня, Гермиона? Осмелюсь предположить, что юноши из кожи вон лезли, желая тебя сопровождать? Должен сказать, ты выглядишь потрясающе! Несравненно! Разве она не очаровательна, Северус? — он повернулся к Снейпу.       Он чуть помедлил, а потом просто сказал:       — Да.       Шеклболт с удивлением посмотрел на профессора и снова повернулся к Гермионе.       — Ну вот и всё, Гермиона. Если ты в состоянии произвести впечатление на Северуса, ты можешь сразить наповал кого угодно. Кстати, кто твой партнёр?       Гермиона покраснела и потупилась.       — Это… Лоуренс Филмор.       С этими словами молодой гриффиндорец сам подошёл к ним.       — Вот ты где, Герми. Я повсюду тебя искал, — он сделал испуганный шаг назад, увидев, с кем разговаривает его спутница.       — О… Э-э-э… Здравствуйте, министр… Боже! Я действительно рад встретиться с вами! Я большой ваш… эм-м… фанат!       Гермиона закатила глаза. Представиться «большим фанатом» — точно не лучший способ приветствовать самого выдающегося политика в волшебном мире.       Шеклболт лишь широко улыбнулся и протянул парню руку.       — А вы, должно быть, мистер Филмор. Очень рад с вами познакомиться. Позаботьтесь сегодня вечером о мисс Грейнджер, хорошо?       — Обязательно, господин министр, не беспокойтесь.       Шеклболт снова раскатисто расхохотался и, прежде чем уйти, хлопнул Лоуренса по спине.       — Держу пари, что так и будет! Не сомневаюсь, мой мальчик!       Северус Снейп выглядел так, словно его вот-вот стошнит.       Наконец Лоуренс понял, что рядом с ними стоит ещё один человек.       — Ой! Добрый вечер, профессор Снейп… Э-э-э… Вы в порядке?       «Если бы взглядом можно было убивать…» Это выражение опять промелькнуло в голове Гермионы, как часто бывало, когда она видела своего возлюбленного, доведённым до белого каления.       — Да, мистер Филмор… Так уж случилось, что я очень даже… в порядке.       Лоуренс ждал, что профессор скажет что-нибудь ещё, но тот предостерегающе замолчал. Впрочем, молодой человек не почувствовал накаляющегося напряжения и, повернувшись к своей спутнице, непринуждённо сказал:       — Ну и отлично. Пойдём, Герми. Тебе, должно быть, надоело разговаривать со всякими стариками, пойдём поищем остальных, — он почти не пытался понизить голос на последней фразе.       С этими словами он приобнял Гермиону за талию — жест не ускользнул от внимания Северуса, который вздрогнул, увидев это, — и оттащил её от учителя. Повернув голову, Гермиона посмотрела на него с тоской, когда её уводили прочь. Северус застыл на месте, глядя ей вслед. Её сердце разрывалось на части.       До начала танцев был запланирован праздничный ужин. На столах, застеленных нарядными скатертями и безупречно украшенных, появились огромные блюда с самыми лучшими яствами. Гермиона села между Гарри и Лоуренсом и попыталась сосредоточиться на еде. Несмотря на роскошный пир, у неё не было аппетита. Она всё время поглядывала на Северуса, сидящего между МакГонагалл и Шеклболтом. Он тоже почти ничего не ел.       Воспользовавшись возможностью, она стала перешёптываться с Гарри, который тихо поинтересовался, как у них дела.       — Всё… замечательно, Гарри. Он действительно старается измениться. Даже нормально отреагировал насчёт сегодняшнего вечера. Я сказала, что хочу просто немного повеселиться, потанцевать и провести время со своими друзьями… И он меня понял! — она тепло улыбнулась ему.       Гарри просиял.       — Очень рад это слышать. Должен сказать, ты выглядишь сногсшибательно! Я имею в виду не только платье. Ты вся светишься.       Улыбка Гермионы стала ещё радостнее. В этот момент Лоуренс наклонился к ней с вопросом:       — Всё хорошо, Герми? Шампанское будешь? Налить тебе?       Она повернулась к нему как раз, когда он допивал своё игристое вино и снова наполнял свой бокал.       — Ну давай, — в её голосе звучала покорность судьбе.       Лоуренс перегнулся через неё и налил ей шампанского.       — Не могу не сказать, что ты выглядишь просто… охренен… прости! Чертовски привлекательно! Чёрт возьми, ты… невероятно… красива! — он говорил невнятно, что было немного странно после одного бокала некрепкого алкоголя. Она с любопытством посмотрела на него.       — Спасибо, Лоуренс, — осторожно сказала она, немного отодвигаясь от него.       После ужина блюда волшебным образом исчезли так же быстро, как и появились. На сцене заиграл оркестр, и всем было предложено пригласить своих партнёров на первый танец. Для начала должны были состояться официальные танцы — обязательная традиция в волшебном мире, которая позволяла танцевать с как можно большим количеством людей.       Гермиона взяла за руку Лоуренса и оглядела огромный зал, ища глазами Северуса. В конце концов она его нашла. Он сидел в дальнем углу, поглощённый разговором с главой Аврората, явно игнорируя всё, что происходило на танцполе.       Бал продолжался. Танцы, в основном, были быстрыми, а это означало, что никто не оставался с одним и тем же партнёром надолго. Гермиона танцевала как со студентами, так и с преподавателями. После трёх танцев она успела потанцевать почти со всеми учителями. Со всеми, кроме одного.       Всякий раз, когда Лоуренс становился её парой, она замечала, что он излишне крепко притягивает её к себе за талию. Однажды его рука стала упорно сдвигаться вниз к её пояснице, но, к счастью, в этот момент танец закончился, и она смогла отвязаться от него.       Закончился последний официальный танец, после которого зазвучала обычная маггловская классическая музыка. Гермиона грустно вздохнула. Северус упустил свой шанс. Она старалась не сердиться на него, но была глубоко разочарована тем, что он даже не попытался проявить инициативу, ведь была прекрасная возможность слиться с толпой.       Ей перехотелось участвовать в дальнейшем веселье. Но в тот момент, когда она уже решила сесть за стол, Гермиона увидела, что к Снейпу направляется мадам Хуч. Энергичная преподавательница полётов решительно протянула ему руку и практически подняла его на ноги. Они начали спорить, и Снейп, казалось, побеждал, но в последний момент он поймал взгляд Гермионы, которая ободряюще ему улыбнулась.       С недовольным вздохом, закатив глаза, Северус позволил мадам Хуч, по сути, вытолкнуть его на танцпол. В этот момент Гермиона готова была расцеловать судью по квиддичу за то, что благодаря её настойчивости он наконец-то присоединился к остальным.       Заиграла музыка. Партнёры Гермионы сменяли друг друга, плавно кружась с ней в танце. Почти каждый из них слегка краснел и очаровательно улыбался, как только подходил ближе. Но ей хотелось лишь одного — чтобы они двигались дальше. Она отчаянно желала танцевать лишь с одним человеком в этом зале.       Наконец, он должен был быть следующим. Северуса едва ли можно было назвать раскованным танцором, но он грациозно двигался и обладал хорошим чувством ритма, заметила она. Резко повернувшись налево, Гермиона оказалась напротив него. Танец требовал, чтобы они встали в традиционную бальную позицию. Несмотря на то, что они регулярно занимались любовью и их тела сливались в плотских объятиях, в данный момент он как будто не знал, как это сделать. Остальные пары уже изящно скользили вокруг них, а Северус до сих пор даже не обнял её. Чтобы не мешать остальным, Гермиона сама шагнула к нему и взяла его за руку, положив вторую руку ему на плечо. Лишь тогда он поднял на неё глаза и положил руку ей на талию. Даже сквозь ткань платья она чувствовала обжигающее тепло его ладони. Его хватка усилилась, и он умело повёл её в танце.       Снейп удивительно элегантно закружил её по залу. Гермиона не могла отвести от него глаз. Его взгляд обжигал её, почти вызывая слёзы. Она крепко сжала его руку, а её пальцы впились в его плечо с такой силой, как будто она цеплялась за него, чтобы выжить. В танце он притягивал её всё ближе и ближе к себе, пока она не почувствовала, что прижимается к нему всем телом.       Его запах снова затуманил ей голову. В сочетании с быстрыми повторяющимися движениями у неё закружилась голова. Северус почувствовал её головокружение и ещё теснее прижал к себе с лёгким отголоском собственного желания. В этот момент друг для друга они были единственными людьми во всём мире.       Она прильнула к нему и почувствовала внизу знакомую твёрдость. Он ещё откровеннее вжался в неё своей эрекцией. Гермиона не смогла сдержать стон, вырвавшийся из груди. К счастью, музыка была достаточно громкой, чтобы скрыть это. Их губы практически соприкасались. Ей пришлось постоянно напоминать себе, что нужно дышать.       Его рот оказался у её уха, а горячее дыхание шевелило кудрявые волоски, щекоча тонкую кожу за ушной раковиной. Он хрипло зашептал:       — Я чувствую твой запах… Запах твоей похоти… Я хочу тебя… Я должен заполучить тебя… попробовать тебя… взять тебя… прямо сейчас.       Гермиона посмотрела на него, едва в силах сосредоточиться. Но в тот же миг мадам Помфри похлопала её по плечу, выдернув из эротического тумана.       — Мисс Грейнджер! Просыпайтесь! Меняйте пару, дорогая! Боже мой, Северус! Как хорошо, что ты не учишь танцам!       С этими словами Гермиону практически перебросили из его объятий к её последнему партнёру по танцам, прыщавому семикурснику из Хаффлпаффа. Она не смотрела парню в глаза на протяжении всего действа, чем прилично испортила ему настроение.       Танец закончился. Гермиона еле держалась на ногах. Комната словно вращалась вокруг неё. Она увидела, что Северус стоит чуть поодаль в своей длинной чёрной мантии, делающей его ещё более высоким и статным, чем обычно. Она знала, что есть лишь один доступный им способ. «Я сойду с ума, если не сделаю это».       Бросив на него последний жаждущий взгляд, она повернулась и практически выбежала из зала. Гермиона не сомневалась, что он последует за ней.       Она торопливо протискивалась мимо людей и свернула в коридор. Гермиона бросилась вперёд и успела повернуть за угол, когда услышала за спиной быстрые размашистые шаги. Шум толпы стих, но она всё ещё была в общественном месте — в главном коридоре, ведущем к классам. Маловероятно, что кто-то мог прийти сюда сегодня вечером, но возможно. Она в отчаянии огляделась, ища, где можно уединиться. Все классные комнаты были заперты, а двери специально заколдованы, чтобы никто не мог проникнуть в них этой ночью.       Прежде чем она успела подумать об этом, одетые в чёрное руки обхватили её талию, а твёрдые горячие губы атаковали нежную плоть на её шее. Откинув голову назад, она всхлипнула от желания.       Поглаживая руками её тело в плотно облегающем шёлковом платье, он развернул девушку и прижал к себе так сильно, как только мог.       — Такая красивая… Совершенство… Ты — изысканное совершенство…       Она сама потянулась к нему, лихорадочно целуя его в губы, врываясь в его рот своим языком.       — Пожалуйста… Пожалуйста, поторопись… Не могу дождаться… Пожалуйста, Северус…       Он подхватил её под бёдра и усадил на выступ, который тянулся вдоль края коридора. Гермиона откинулась на оконную раму, но похоть не позволяла ей связно мыслить. Она могла только стонать и хныкать в предвкушении. Он задрал платье и сорвал с неё нижнее бельё, что только подстегнуло её вожделение.       Северус, не колеблясь, опустился перед ней на колени и немедленно погрузил в неё свой язык. Она застонала в холодной ночи замка и ещё сильнее прижалась к нему, выгнув спину. Он также издавал стоны желания, создавая вибрацию и посылая дрожь наслаждения в её глубины.       Его язык теперь кружился вокруг её распалённого клитора, поглаживая, разжигая, чтобы тот ещё больше набух. Она громко застонала, закрыв глаза и мотая головой из стороны в сторону. Он с силой вдавил большой палец во влагалище, в то время как другим пробирался в её задницу. Гермиона подалась им навстречу, позволив ему легко проникнуть в оба входа.       — О боже! — простонала она, и её слова эхом отразились от старых каменных стен. Её рука инстинктивно опустилась вниз, чтобы крепко схватить его за волосы и прижать к себе. Пальцы внутри неё поглаживали и тёрли стенки проходов, а его рот втягивал клитор, доводя до сильнейшего возбуждения. Из неё вырвался стон, который снова раздался эхом вокруг них. Он мог ответить ей только собственным стоном, приглушённым её влажной промежностью.       — Так приятно… Так близко… Пожалуйста, покончи с этим… Уже слишком… Слишком хорошо…       Её тело напряглось, готовое к разрядке. Его язык настойчиво лизал её набухшую плоть, но не настолько, чтобы довести до оргазма. Гермиона громко всхлипывала, каждый мускул её тела кричал от полного удовлетворения. Затем, когда она уже подумала, что его рот сдвинется, чтобы в последний раз пососать клитор, Северус поднял голову и отодвинулся от неё. У неё вырвался стон отчаяния, но она заставила себя замолчать, когда он начал возиться с пуговицами на ширинке. Их было так много, что ему пришлось прибегнул к беспалочковому заклинанию, быстро пробормотав несколько слов. Всё пуговицы на нижней части сюртука немедленно расстегнулись, и появилась его мощная приподнятая эрекция.       Её разочарование от того, что он отстранился, немедленно исчезло, как только она увидела огромный, жаждущий её внимания член. Гермиона снова легла на спину, широко расставив ноги, а он быстро приблизился, не в силах больше сдерживаться. Северус провёл головкой члена по влажным складкам, снова дразня клитор. Она вскрикнула от нетерпения. Его рука легла ей на затылок, впиваясь пальцами в нежную кожу шеи и слегка приподнимая голову, чтобы заглянуть ей в глаза. Другой рукой он держал свой член, готовый войти в неё.       — Ты видишь? Видишь, что ты со мной делаешь, ведьма? Ты завладела мной. Ты завладела мной целиком, знай это! — с этими словами он сделал толчок и вошёл в неё так сильно, что её голова оказалась прижатой к оконной раме. Она вскрикнула от сочетания удовольствия, шока и боли, но в её разуме и теле появилось лишь удовлетворение.       Гортанный подрагивающий стон вырвался из его горла, и Гермиона немедленно почувствовала, как он набухает в ней ещё больше. Она была сосредоточена исключительно на ощущении его твёрдой, как камень, эрекции, глубоко заполняющей её изнутри. Когда их глаза встретились, она уже не могла отвести взгляд, её рот приоткрылся от удивления. На его лице отразилось не меньшее изумление. Стенки влагалища бешено пульсировали вокруг него, и его черты дрогнули. Обычно его лицо искажалось так, когда он был недоволен или раздражён, но в этот раз она знала, что это был чистый экстаз.       Снейп снова поднял руку к её шее, его пальцы с силой впились в кожу, и притянул девушку к себе, проникновенно глядя ей в глаза. Она услышала, как он испустил долгий благоговейный вздох. Другой рукой он сжал её бедро и опустил взгляд на точку их соединения, собираясь начать двигаться.       — Подожди! — внезапно воскликнула она. — Подожди… Просто побудь со мной, оставайся во мне… всего одну минутку, любимый. Я просто хочу почувствовать тебя…       Его лицо напряглось. Она знала, что он хочет немедленно ощутить долгожданное трение. Тем не менее он продолжать поддерживать её на руках. Гермиона посмотрела вниз, приподнимая платье как можно выше, чтобы взглянуть на место слияния их тел. Она восторженно прошептала:       — Да… именно так… всегда! Я хочу это видеть!       Она проговорила это с обожанием и положила ладони ему на грудь, немного отодвинув от себя, чтобы увидеть, как он извлекает свой член, а затем схватилась за чёрную ткань мантии, зачарованно наблюдая за тем, как тот снова в ней исчезает. Она чувствовала, как всё внутри неё растягивается, приспосабливаясь к нему. Северус застонал от этого движения, его глаза закрылись от наслаждения, но ему нужно было больше. Его соблазнительный голос пробрался в неё, когда он нетерпеливо прошипел:       — Мне нужно двигаться! Позволь мне, ведьма! Я должен чувствовать тебя, видеть тебя. Я хочу довести тебя до оргазма, доставить удовольствие — всё, что в моих силах! Дай мне сделать это!       Её взгляд метнулся к нему.       — Сделай это сейчас же! — прошептала она, не сводя с него глаз. Его рука всё ещё сжимала её шею, удерживая тело в вертикальном положении. Зарычав в знак согласия, он немного вытащил член, а затем снова с силой вошёл в неё. Северус пытался удержать её взгляд, но она видела, что ему трудно сосредоточиться. Она не могла вспомнить, чтобы он когда-нибудь был таким твёрдым внутри неё.       Теперь он двигался грубо, не сдерживаясь. Его отрывистые стоны были такими же низкими, как и тональность его голоса, и доставляли Гермионе даже большее удовольствия, чем сама близость. Мышцы влагалища, которые уже были на пределе напряжения несколько минут назад, теперь снова напряглись перед оргазмом, ещё более жаждущие разрядки.       Рыдающий крик вырвался из неё, её рот снова беспомощно открылся. Он тёрся о клитор с каждым толчком. Она намертво вцепилась в чёрную ткань его мантии, пытаясь удержаться перед пропастью, в которую вот-вот должна была упасть.       Его лицо исказилось, словно от мучительной боли, в тот же момент он крепко сжал её лицо и резко повернул к себе.       — Поговори со мной! Скажи мне, что ты чувствуешь!       Её глаза расширились. Она заговорила, слова сами шли из глубины её души:       — Я чувствую тебя… И так будет всегда… Такой горячий, такой настоящий, ты всецело владеешь мной… Мне больше никто не нужен! Я хочу только тебя, чтобы только ты… наполнял меня, трахал меня… Только ты! Только ты, любимый! Ну же… кончай вместе со мной… Заставь меня кончить… Я люблю тебя, люблю, люблю!       С этими словами Северус почти полностью вышел из неё, его лицо скривилось ещё сильнее, как будто он собирался заплакать, а затем вошёл до упора. Всё вокруг Гермионы разлетелось на кусочки, когда ослепительная вспышка затуманила зрение, а тело распалось на части. Её прошило столь необычайное наслаждение, что ей показалось, будто её оторвали от материального мира. В воздухе вокруг неё прозвучал крик безграничного экстаза. Только позже она поняла, что это был её собственный крик. Каждый мускул, каждая клеточка её существа пульсировали вокруг него. Она почувствовала, как Северус крепко схватил её за бёдра, пытаясь совладать с собой. Он приближался к кульминации, приближался так яростно, что ему показалось, будто у него подкосились колени. Он ещё крепче вцепился в её тело, чтобы не упасть. Он и не думал, что можно испытывать такое неземное всепоглощающее блаженство. В ту же секунду его семя стало вырываться из члена снова и снова, проникая глубоко в неё. Небывалый оргазм пронзал всё тело, а на его лице отражался чувственный восторг. Он словно коснулся совершенства.       Успокаиваясь, Гермиона устало прислонилась спиной к оконной раме, пока её разум медленно возвращался к реальности. Снейп склонился над ней, положив руки по обе стороны от её тела и глядя на неё сверху вниз. Она выдавила из себя слабую улыбку.       Никто из них ничего не произнёс. Слова и не требовались. В конце концов, почувствовав себя в состоянии сделать это, он медленно вышел из неё и привёл себя в порядок, позволив ей сделать то же самое. Они убрали все следы страсти с помощью заклинания. Гермиона убедилась, что её причёска и макияж всё ещё целы.       Она встала, собираясь пойти обратно в зал. Однако, когда она проходила мимо, он поймал её за запястье. Гермиона повернулась и вопросительно посмотрела на него. Северус притянул её к себе и проговорил — тихо, с уязвимой искренностью:       — Я люблю тебя.       Вместо слов, она ответила ему долгим прощальным поцелуем, а затем отстранилась, чтобы снова вернуться на бал.