Поменявшиеся (Switched)

      Цзинь Лин вошёл в пещеру, следуя за Сюэ Яном. Не Мин Цзюэ и Сун Лань, которые были проинформированы о заговоре Су Минь Шаня, решили отправиться в Цин Хэ и Юнь Мэн, чтобы собрать подкрепление. Цзинь Цзи Сюань и Цзинь Гуан Яо тоже вернулись в Лань Лин за дополнительной поддержкой, а Мо Сюань Юю было поручено передать информацию в Гу Су Лань.       Цзинь Лин думал, что он будет рад снова увидеть своих близких друзей, но как только они вошли в пещеру, то сразу почувствовали тяжелую атмосферу. Дядя Сянь увидел его и нахмурился.       — Почему Цзинь Лин здесь?       Цзинь Лин почувствовал, как его обдало холодным воздухом.       — Сюэ Ян-гэ сказал мне, что Сы Чжуй и Цзин И здесь…       — А где Цзинь Цзы Сюань и Цзинь Гуан Яо?       — Отец и второй дядя вернулись за подкреплением в Лань Лин. Третий дядя отправился в Гу Су.       — И тебе не пришло в голову пойти с ними? Почему ты решил, что чем-то здесь сможешь помочь? Ты явно не подумал, что совсем не готов к бою, — холодно сказал дядя Сянь.       Цзинь Лин задрожал. Сюэ Ян тоже немного испугался. Он редко видел своего мастера таким холодным по отношению к собственному племяннику. Вэй У Сянь, конечно, был не из тех, кто балует других, но обычно он был очень ласков.       — Мне очень жаль, Шифу. Я привёл его сюда, не подумав… — его голос дрогнул.       Он замер. Плечи Даочжана тряслись, будто он пытался сдержать смех.       — Ты испускаешь убийственную ауру. Я думаю, ты перебарщиваешь, — сказал «Хань Гуан Цзюнь».       Его мастер, однако, не согласился.       — Ерунда, у меня нет убийственной ауры.       — Пощади бедного мальчика, он весь дрожит, — сказал Цзян Чэн.       И Цзинь Лин, и Сюэ Ян были крайне смущены такой разницей поведения. Цзинь Лин наверняка думал, что его дядя Цзян Чэн будет первым, кто пригрозит сломать ему ноги, а дядя Сянь будет защищать его. А теперь, похоже, они поменялись ролями?       А-Цин подбежала к Сюэ Яну и схватила его за руку.       — А-Ян, они не настоящие Даочжан и мастер Вэй! Они поменялись местами с ужасными людьми!       — Ужасными людьми? — спросил Сюэ Ян.       — Простите, но за двадцать один год своей жизни я не сделал ничего противозаконного, — внезапно заговорил Даочжан, закатив глаза. Затем его глаза встретились с широко раскрытыми, удивленными глазами Сюэ Яна, и он прищурился, как бы показывая своё недовольство.       — На что ты уставился? От*бись.       А-Цин воскликнула, а у Сюэ Яна отвисла челюсть. Его нежный Даочжан… его нежного Даочжана действительно подменили кем-то…       … забавным. Он никогда не думал, что когда-нибудь увидит, как Даочжан бросает такой взгляд, но Сюэ Яну нравился этот свирепый взгляд. Очень.       Сяо Чжань нахмурился.       — С чего ты взял, что привести сюда необученного сопляка — это хорошая идея? Прямо сейчас мы окружены двумя кланами, и их возможный предводитель находится там, и, скорей всего, наслаждается данной ситуацией.       — Мы их всех отравили… — оправдалась А-Цин.       — Их можно легко вылечить с помощью отваренного клейкого риса, а это значит, что они будут в порядке примерно через час. Во всяком случае, ты только что оставил своего отца с тем, из-за кого мы, возможно, и оказались в этой ситуации, — сказал Сяо Чжань.       Цзинь Лин был ошеломлён.       — Вы говорите о моём дяде? Моём втором дяде? Но мой дядя…       — Да, я говорю о Цзинь Гуан Яо. Твой отец когда-нибудь рассказывал тебе, что сделал Цзинь Гуан Яо? Почему твой дед сейчас в тюрьме, несмотря на то, что он бывший глава клана? — спросил Сяо Чжань.       Цзинь Лин замолчал.       — Мои родители никогда не упоминали об этом… но я знаю. Все остальные говорили об этом. Но дядя изменился! Он хорошо относится ко мне и ко всем своим братьям и сёстрам. Не может быть, чтобы он поступил так с нами.       Сяо Чжань поднял бровь.       — Хотелось бы верить, что он тоже изменился. С другой стороны, люди не так легко меняются. Цзинь Гуан Яо — человек очень амбициозный и злопамятный. Он убьёт своего отца, своих братьев, даже собственного сына, если понадобится. Я думаю, что Цзинь Гуан Яо не был удовлетворён тем, что Цзинь Гуан Шань просто сидит в тюрьме. Его прогнали, с ним плохо обращались, он не смог жениться на девушке, которая ему нравилась, из-за злодеяний отца, а теперь ему приходится стоять в тени брата и страдать от пристального внимания госпожи Цзинь.       Цзинь Лин запротестовал:       — Мой дядя не такой! Что… о чём ты говоришь?       Сяо Чжань прищурился. Он посмотрел на Не Хуай Сана.       — Не-сюн, сколько людей знают о Цинь Су и Цзинь Гуан Яо?       Не Хуай Сан покачал головой.       — Не много. Насколько я знаю, только Вэй-сюн, возможно, Хань Гуан Цзюнь и Цзэ У Цзюнь, и ещё четверо, непосредственные участники этой истории. Цзинь Гуан Яо не дал никаких объяснений, почему он отказался от своего предложения. Все считали, что он слишком стыдится жениться на Цинь Су после того, как его преступление было раскрыто.       И Цзинь Лин, и Сюэ Ян, которые знали только об отозванном предложении, но не о настоящей причине, были сбиты с толку. Только переместившийся каст «Неукротимого», которые знали правду, казались встревоженными.       — Что это за история с моим дядей и девой Цинь? — спросил Цзинь Лин.       Сяо Чжань фыркнул.       — Это длинная история, у нас сейчас нет на это времени. А теперь давайте быстро выбираться из этой пещеры.       Не Хуай Сан побледнел.       — Но мы будем вне защитного поля, а Сюэ Ян — единственный боец…       — Су Минь Шань знает, что мы здесь. Он знает, что мы не можем сражаться, он играл ту песню, которая заблокировала нашу ци. Здесь небезопасно, — сказал Сяо Чжань. — Ещё я беспокоюсь о Цзинь Цзы Сюане. Уровень совершенствования Мо Сюань Юя был ниже, чем у Цзинь Гуан Яо, и он послал Мо Сюань Юя одного в Гу Су, но все знают, что именно он в близких отношениях с Цзэ У Цзюнем.       Цзинь Лин хотел было возразить, но обнаружил, что тоже начинает во всём сомневаться. В конце концов он смирился и последовал за Сяо Чжанем и всеми остальными.       — Какой у нас план? — спросил Лю Хай Куань, когда они вышли из пещеры.       Сяо Чжань закусил губу.       — Я отвлеку их. Остальные пойдут вперёд. Сюэ Ян, на тебе их защита.       Ван Чжо Чэн ахнул.       — Ты с ума сошёл? Ты не можешь сражаться с ними!       — Никто из нас не может. Но предполагаемая цель Су Минь Шаня — это я. До остальных ему нет дела. Вы оказались здесь по моей вине.       Ван Ибо взял его за руку.       — Я пойду с тобой.       Сяо Чжань улыбнулся и приобнял его за талию.       — Конечно, муж мой.       Цзинь Лин кашлянул.       — У тебя есть что-нибудь, чем можно сражаться?       Сяо Чжань улыбнулся.       — Есть. Цзэ У Цзюнь, отведи их в то особое место.       Хай Куань приподнял бровь.       — То особое место?       Сяо Чжань кивнул и положил голову на грудь Ибо.       — Ну ты знаешь… Место, где я впервые признался своему мужу.       Хай Куань кивнул.       — Цзинь Лин, если ты хочешь быть полезным, иди с А-Цин и передай главе клана Не, чтобы он тоже направился туда, — сказал Сяо Чжань.       Цзинь Лин кивнул.       — Хорошо!       Сяо Чжань усмехнулся и махнул рукой.       — А теперь ступай!       Группа разделилась — одна часть направилась к оговорённому месту, Цзинь Лин с А-Цин — искать Не Мин Цзюэ, а Сяо Чжань и Ван Ибо остались на том же месте, перед пещерой. Сяо Чжань вздохнул.       — Я знаю, что ты всё слышал, Су Минь Шань. Выходи уже.       Не прошло и трех секунд, как появилась группа адептов Мо Лин Су. Су Минь Шань усмехнулся. Похоже ему всё ещё сложно было ходить, на его шее были следы от трупного яда, но он, вероятно, использовал своё мастерство заклинателя, чтобы сдерживать его.       — Как смело с твоей стороны, Невеста Гу Су. То, что и муж, и жена смотрят на меня сверху вниз, действительно очень досадно, — сказал Су Минь Шань. — Даже если я погибну от яда, ты думаешь, что вы двое сможете победить целый клан, когда ваша ци заблокирована?       У Сяо Чжаня дёрнулся глаз. Чёрт побери, как же он ненавидел этот титул. Он больше подходил главному герою какой-нибудь романтической комедии.       — Глупо думать, что, если ты использовал себя в качестве приманки, твоя семья и друзья будут в безопасности, — сказал Су Минь Шань. — Пока мы разговариваем, ещё несколько моих учеников и заклинатели из Лао Линь Цинь устроили засаду на твоих друзей. Будет лучше, если ты сдашься прямо сейчас.       Сяо Чжань спокойно посмотрел на него.       — А что именно пообещал тебе Цзинь Гуан Яо?       Су Минь Шань застыл.       — Что?       — Не важно, как сильно ты ненавидишь Хань Гуан Цзюня, ты не можешь быть настолько глуп, чтобы объявлять войну великим кланам только из-за зависти. Охота за Стигийской Тигриной Печатью скорее предлог, чтобы показать, что у тебя есть сила, чтобы защититься от возмездия, но явно не является самим мотивом. Ты даже не знаешь, как её восстановить.       Су Минь Шань отшатнулся. Сяо Чжань приподнял бровь, наблюдая за языком его тела. Этого человека действительно было слишком легко прочитать.       — Он скормил тебе какую-то ложь? Например, возможность снять следы от проклятия тысячи дыр или, может быть, что-то более невероятное, например, использовать Стигийскую Тигриную Печать, чтобы полностью излечить тебя?       Лицо Су Минь Шаня покраснело.       — Заткнись! Почему ты вдруг упомянул Цзинь Гуан Яо? Моя обида направлена против тебя и твоего высокомерного мужа!       Сяо Чжань ухмыльнулся.       — Ну, замешан ли в этом Цзинь Гуан Яо или нет, мы узнаем, как только прибудут все участники игры.