Masquerade

– Вставай, – приказала Эва, но ее голос дрожал, будто она не совсем понимала, что делает. Это дало Исаку надежду. – Живо. Он поднялся с тяжелым вздохом, внимательно наблюдая за Эвеном, чтобы убедиться, что у него остались силы сделать то же самое. К счастью, он сделал это, только слегла покачнувшись, когда уже был на ногах. Казалось, его голова закружилась от внезапного движения. Исак протянул руку, чтобы поддержать его, и скользнул взглядом к пистолету на полу прямо за плечом Эвена – достаточно близко, чтобы увидеть все детали оружия в подробностях, но недостаточно, чтобы до него дотянуться. Эва проследила за его взглядом. – Пни пистолет сюда, – сказала она, и после того, как Исак убедился, что Эвен твёрдо стоит на ногах и больше не шатается, он неохотно сделал то, что ему велели, вздрогнув от скрежета, когда тяжелый пистолет заскользил по бетонному полу. Эва даже не потрудилась поднять его, просто пнула ногой за спину, чтобы ни у кого из них не было ни малейшего шанса добраться до него. – Итак, кто вы? – требовательно спросила она, слизывая капельку пота с верхней губы. Стояла середина лета, и, хотя на улице было темно, влажность и духота не спадали. На винокурне не только не было кондиционера, но и, казалось, не было достаточной вентиляции, и Исак чувствовал себя так, словно поджаривается в своей рубашке с коротким рукавом. Эва все еще была в брючном костюме, явно только со своей смены в Парадайзе. – Мы копы, – ответил Эвен, прежде чем Исак успел бы что-то придумать. Исак напрягся в шоке, уже готовый к пуле, которая, он был уверен, вот-вот прилетит, но когда он увидел, как лицо Эвы сморщилось от заявления Эвена, то понял, что тот принял правильное решение. Она не хотела убивать их, понял он, но он также знал, что раньше это никого не останавливало. – И подкрепление уже в пути, – добавил Исак. – Я могу передать тебе свой телефон, если хочешь, посмотришь на текстовые сообщения. Слишком поздно, Эва. Все кончено. Она покачала головой, словно отказывалась верить в то, что он говорил, и из ее горла вырвался единственный всхлип, который она быстро проглотила. Несмотря на все это, ее рука, держащая пистолет, оставалась твердой и неподвижной. – Я не хотела, чтобы все так получилось, – отчаянно закричала она, оглядываясь через плечо на Юнаса, лежащего на полу в отключке. Это был первый раз, когда она переместила свое внимание на что-то другое, и Исак с Эвеном тут же обменялись взглядами, пытаясь придумать, что им делать. Но прежде чем они смогли принять решение, она вновь обернулась. – Вы должны мне поверить. – Ты все усложняешь, – сказал Эвен, выходя из-за спины Исака. Эва сразу же направила пистолет на него, но Исак не почувствовал облегчения, перестав быть главной мишенью, даже напротив. Он уже видел, как в Эвена стреляли, и не думал, что сможет пережить это во второй раз. Эвен даже не вздрогнул. Он высоко поднял руки, чтобы показать ей, что не представляет угрозы, а затем отошел достаточно далеко от Исака, чтобы было трудно выстрелить в них обоих в быстрой последовательности. По сути, он выигрывал время для Исака на тот случай, если все полетит к чертям. Исак ненавидел эту его самоотверженность. – Невинные люди не направляют оружие на полицию. Я знаю, что это не ты похитила меня, – продолжил Эвен, коротко глянув на Юнаса. – Так как же ты оказалась в этом замешана? Может, мы сможем помочь. Глаза Эвы наполнились слезами, однако она сердито вытерла их рукавом и затем – к большому удивлению Исака – начала говорить. – Мне нужны были деньги, – просто ответила она. – Курорт уже тонул под горами долгов, когда отец передал его мне, и я сделала все, что могла, чтобы удержать его на плаву. Все было безнадежно. Довольно скоро я столкнулась с банкротством, а мне ведь даже нет тридцати. Я запаниковала. Мы с Юнасом встречаемся, он знал про мои дела, поэтому и предложил... – она вдруг замолчала, но не нужно было быть гением, чтобы понять конец этой истории. – Сначала это были просто мелочи: кольца, бумажники, часы. Но этого было недостаточно. – Юнас хотел большего, – заключил Эвен, и даже если это было неправдой, Эва ухватилась за это и кивнула, готовая согласиться на все, что возможно снимет с нее часть вины в дальнейшем. – Это должно было быть в первый и последний раз, – объяснила она. – Мне нужно было всего четверть миллиона, чтобы выбраться из долгов, а этот чертов Вильям Магнуссон громко хвастался всем, кто готов был слушать, о своей недавно прошедшей свадьбе за два миллиона долларов. Мы думали, это будут легкие деньги. Юнас отвлек Вильяма, а я схватила Нуру, и потом мы привезли ее сюда и стали ждать выкупа. Никто не пострадал, никто ничего не заподозрил. Это было быстро и легко, и на этом все должно было закончиться. – Но он не остановился, – понял Исак. Эва покачала головой. – Он стал жадным, хотел все больше и больше. Он похитил следующего, даже не сказав мне сначала, а потом пригрозил, что если я не помогу, он расскажет все копам. С того момента все вышло из-под контроля. Клянусь, я не знала, что он собирается забрать Эвена. Я думала, что убедила его остановиться. Печально было то, что Исак действительно верил ей, но тот факт, что она стояла перед ними с пистолетом, направленным им в лицо, не говорил о ее невиновности. Она не должна была приходить сюда, не должна была впутывать себя во все это дерьмо. – Ты помогла мне найти то видео на твоем компьютере, – заметил Исак. – Зачем ты это сделала? Он почувствовал, как Эвен наблюдает за ним краем глаза, чувствовал, как их тела тянутся друг к другу, ища утешения. Сердце бешено колотилось в груди, словно решило втиснуть всю жизнь в эти последние мгновения, и Исак едва мог слышать собственный голос из-за крови, стучащей в ушах. При звуке его голоса Эва повернула пистолет в его сторону, и Исак вздрогнул от этого, ощущая, как сердце пропустило удар. Эвен шелохнулся в другом конце помещения, будто хотел броситься между пистолетом и Исаком, но Исак поднял руку, чтобы остановить его. – Я понятия не имела, что мы действительно что-то найдем, – призналась она, поникнув. – Юнас напортачил в баре накануне вечером. Я не думала, что он рискнет, да еще так скоро – особенно со всей этой дополнительной охраной, которую я наняла. Но когда я поняла, что камера засняла его, должна признаться, я испытала некоторое облегчение. Я видела, что ты подозреваешь Юнаса, и подумала, что, может быть, когда ты вернешь Эвена, ты скажешь копам, что я помогла тебе. Если бы дело дошло до моего слова против его, они, вероятно, поверили бы мне, а не ему. Я была осторожна, а он нет. – Но теперь ты здесь, – заметил Исак. – Это не совсем то что значит «оставаться в стороне». Что заставило тебя передумать? – Я последовала за тобой сюда. И, честно говоря, надеялась, что ты просто убьешь его и все мои проблемы исчезнут, но когда ты этого не сделал, все обрушилось на меня снова. В лучшем случае Юнас расскажет копам, что на самом деле произошло, и они ему не поверят. Но даже тогда моя репутация будет погублена. Курорт обанкротится, и я останусь ни с чем. Я слишком много работала, чтобы допустить это. Я слишком многим пожертвовала. Страх исчез с ее лица, и на его месте Исак увидел решимость. – Возможно, ты уже вызвал подкрепление, – сказала она твердым голосом. – Но вряд ли ты сказал им обо мне. Они не знают, что я здесь. Если я... – она замолчала, впервые запнувшись на словах, но быстро пришла в себя, ее лицо побледнело в тускло освещенной комнате. – Если ты будешь вне игры, я все еще могу убежать. У меня больше ста тысяч долларов после последнего похищения. Я могу исчезнуть. Мой отец поможет мне. – Эва ... – начал было Эвен, его голос был спокоен, несмотря ни на что. Она не слушала. – Но у меня нет времени, чтобы избавиться от ваших тел, – сказала она, оглядываясь через плечо на Юнаса, который все еще лежал без сознания. – Они узнают, что здесь был кто-то еще. Если не... – Эва задумалась и замолчала. – Мне придется убить и его тоже. Пусть это будет похоже на убийство-самоубийство. – Эва, – остановил ее Исак, надеясь, что одного этого будет недостаточно, чтобы заставить ее нажать на курок. Она крутанула головой вокруг, будто вообще забыла, что он тоже там есть. – Ты говоришь о тройном убийстве, – предупредил он, взывая к ее логике. Хотя и было понятно, что паника, подобная этой, не очень хорошо поддается контролю. – Все, что тебе нужно сделать, это рассказать копам то же самое, что и нам. Скажи им, что Юнас шантажировал тебя. Скажи, что ты ни в чем не виновата. Они пойдут на сделку, они... Он продолжал говорить, выдумывая новые и новые доводы, и Эва, наконец, прозрела. – Я все еще виновна в краже и похищении, – отрезала она. – Нет смысла спорить об этом. Нет, это мой единственный шанс... Пистолет по-прежнему был направлен на Исака, и он, затаив дыхание, наблюдал, как она кладет палец на спусковой крючок. Он чувствовал, что Эвен рядом с ним наблюдает за ним, чувствовал, как его паника накатывает волнами. Сам Исак ощущал, как его охватывает умиротворение. Все от осознания того, что если Эва нажмет на курок один раз, у нее не будет шанса сделать это снова, а значит, Эвен останется жив и сможет обезоружить ее. Исак молился, чтобы так оно и было. Глаза Эвы встретились с его газами, и в них была доброта, которой он не ожидал от человека, готового лишить его жизни. Однако было приятно, по крайней мере, знать, что она чувствует себя плохо из-за этого. Он задумался, принесли ли его глаза хоть какое-то утешение человеку, которого он убил. – Мне очень жаль, что приходится делать это в твой медовый месяц, – сказала она, и, несмотря ни на что, Исак не смог сдержать смех, который клокотал в его груди. Она все еще считала, что они женаты—по крайней мере, хоть что-то он сделал правильно. После этого все произошло очень быстро. Эва нажала на спусковой крючок, подписывая ему смертный приговор, но прежде чем пистолет успел выстрелить, Исака отбросило в сторону твердой стеной мышц. Затем раздались удары, и он рухнул на пол, чувствуя, как тело Эвена наваливается на него сверху. – ПОЛИЦИЯ! – крикнул незнакомый голос, и Исак услышал шаги окруживших их спецназовцев Саны. – Опустите оружие! Раздался тихий всхлип, а затем лязг металла о бетон, когда Эва выронила пистолет. Через несколько секунд Исак услышал щелчок защелкивающихся наручников и вздохнул с облегчением, зная, что опасность наконец миновала. Лежащий на нем Эвен не шевелился. – Эв, – пробормотал Исак, прося, чтобы его отпустили. Эвен оставался неподвижным еще несколько долгих секунд, и Исак, вероятно, забеспокоился бы, если бы не тот факт, что спиной чувствовал, как сердце Эвена чуть ли не вырывается из его груди. Они оба были живы и в безопасности в объятиях друг друга. Наконец Эвен пошевелился и сел ровно настолько, чтобы заглянуть Исаку в глаза. Оба все еще тяжело дышали, но на его лице было выражение облегчения, которое успокоило Исака. – Ты в порядке? – задыхаясь, спросил Эвен, протягивая руку к лицу Исака и наклоняя его голову из стороны в сторону в поисках хоть малейшего проявления ранения. – Черт, Исак. Я думал, что потерял тебя. – Ты думал, что потерял меня? – Исак оскорбленно воскликнул. – Это тебя похитили! Я искал тебя столько— Прежде чем он смог закончить, Эвен сократил расстояние между ними и поцеловал его так, будто это был первый и последний поцелуй, который они когда-либо разделят. На вкус он был как пот и кровь, как страх и облегчение, смешанные вместе, и Исак поцеловал его в ответ со всей оставшейся в нем жизнью, потому что в тот момент, когда прикосновение Эвена зажгло в нем огонь, он вдруг осознал, что почти потерял все это. Запустив пальцы в густые волосы, он притянул Эвена ближе, целуя крепче и мечтая о будущем, которое они проведут в объятиях друг друга. Их прервал отрывистый голос Саны: – Эвен, у тебя кровь, – она не казалась особенно обеспокоенной, но Исак немедленно отстранился. – Что?! – закричал он, отталкивая Эвена. – Где? Эвен что-то проворчал, но все-таки отстранился. И на боку его белой рубашки действительно проступило алое пятно. У Исака кровь застыла в жилах. – Я в порядке, – заверил его Эвен, закатив глаза, и это прозвучало так небрежно, что Исак не мог не поверить ему. – Только слегка задело. Он едва поморщился и протянул руку, чтобы помочь Исаку подняться. – Клянешься? – спросил Исак, зная, что Эвен ему врать не будет. – Клянусь, – Эвен кивнул. – А теперь пошли. Чуть успокоившись, Исак взял его за руку, и даже когда он наконец-то поднялся на ноги, не осмелился отпустить. Ни на секунду. Они последовали за Саной сквозь людской лабиринт в ночь. Эва и Юнас уже сидели в наручниках на задних сиденьях двух разных полицейских машин, и именно тогда до Исака наконец дошло, что все кончено. Он был свободен. Кольцо на его пальце больше ничего не значило. Он снова стал Исаком Вальтерсеном. Исак Андерсен остался в стенах винокурни. На самом деле он не был уверен, рад ли он этому. – Сюда, – сказала Сана, заставляя его отвлечься от Юнаса, который смотрел на него через окно без малейшего намека на симпатию, к которой Исак привык за последнюю неделю. – Нам нужно на это взглянуть. Она подвела их к припаркованной машине скорой помощи, и Эвен неохотно отпустил руку Исака, чтобы забраться на заднее сиденье и стянуть окровавленную рубашку. Фельдшер подвела его к каталке, и он с раздраженным видом присел на край. Исак знал, что ему не следует оставаться – знал, что, вероятно, есть очередь из детективов, ожидающих, чтобы поговорить с ним, – но он все равно последовал за Эвеном в заднюю часть машины и положил руку на его обнаженное плечо, давая понять, что он все еще там, когда фельдшер начал осматривать рану на его боку. – Это всего лишь поверхностная рана, – сказала фельдшер через секунду, и Эвен тут же повернулся к Исаку, самодовольно приподняв бровь в духе «я же тебе говорил». Исак закатил глаза. – Я его почищу и одену, а потом вы можете идти. – Спасибо, – ответил Эвен, и девушка принялась за работу. Сана ушла, пока Эвена осматривали, но теперь вернулась с двумя бутылками ледяной воды в руках. – Вот, – она протянула бутылки и практически впихнула их им в руки. – Выпейте. Эвену не нужно было повторять дважды. Прошло уже больше суток с тех пор, как он в последний раз пил, и он быстро прикончил всю бутылку. Убедившись, что он все выпил, Сана повернулась к Исаку. – О чем, твою мать, ты думал, идя туда без прикрытия? – возмутилась она. – Ты мог погибнуть! Да ты едва не погиб! Боже, я должна уволить тебя прямо здесь и сейчас. Если бы я не появилась так вовремя, вы оба были бы мертвы. – Да, да, – ответил Исак рассеянно, отвернувшись от нее, чтобы посмотреть, как на Эвена накладывают повязку. Сана щелкнула пальцами прямо перед его носом, требуя внимания. – Что? Ты была права, я ошибался. Это то, что ты хочешь услышать? – Нет! – немного истерично возразила она. – Я хочу, чтобы ты чертовски сожалел, но я знаю, что ты не будешь этого делать, – она была права. Исак не будет. – И ты! – разъяренной фурией она развернулась к Эвену, который съежился под ее взглядом. – Какой гребаный идиот снимает свой трекер, когда ищет гребаного похитителя? – В данный момент, Сана, – начал Эвен как ни в чем не бывало. – Звучит так, будто ты обвиняешь жертву. – Сана продолжала сердито смотреть на него, он пожал плечами, заставив фельдшера раздраженно выдохнуть и протянуть руку, чтобы удержать его. – Не смотри на меня так. Я был без сознания. Во всем виноват Исак. Сана все еще кипела от злости, и было похоже на то, что на языке у нее крутилось еще миллион вещей, но она просто ущипнула себя за переносицу и вздохнула. – Ты в порядке? – спросила она, поворачиваясь к Исаку. Он без слов понял, что она говорит не только о его физическом благополучии. Его чуть не застрелили сегодня. В Эвена стреляли – едва-едва, но это все равно считалось. – Я в порядке, – заверил он ее, сжимая плечо Эвена. Тот протянул руку, чтобы пожать его в ответ. Взгляд Саны скользнул по этому жесту и смягчился. – Вы два идиота, – констатировала она, а затем развернулась и поспешно вытерла глаза рукавом, уходя. – Ваш рейс домой завтра утром, я скину вам билеты по электронной почте. Ваши отчеты должны быть у меня на столе к концу дня. Приятного вечера. Затем, не сказав больше ни слова, она исчезла в толпе, оставив их в одиночестве. – Все готово, – сказала фельдшер, как только Сана ушла, выпрыгивая из своей машины скорой помощи. – Вот, выпей еще бутылку воды, а я пойду проверю, как там парень, которого ты ударил по голове. Никуда не уходи. Я хочу измерить твое кровяное давление, как только ты получишь немного жидкости. Эвен не любил, когда с ним нянчились, но, тем не менее, все-таки ценил воду, потому выпил сразу же половину, прежде чем глотнуть воздуха. Исак обошел его спереди, проводя пальцами по его обнаженной ключице, а затем устроился между длинных вытянутых ног. Эвен тут же обхватил его руками за талию, и Исак почувствовал, как бутылка с холодной водой прижимается к его разгоряченной спине. Он не возражал. – Ты действительно пошел за мной без прикрытия? – спросил Эвен, и Исак увидел печаль в его глазах. – Да, – признался он в ответ. – Это был рассчитанный риск, на который я был готов пойти. Я думал, твоя жизнь в опасности. – Моя жизнь не стоит твоей, – сказал Эвен, но Исак покачал головой прежде, чем успел закончить. – Не тебе решать, – горячо возразил он, чувствуя себя странно взволнованным. Он обхватил лицо Эвена ладонями и прижал их лбы друг к другу, желая почувствовать его, прикоснуться к нему, убедиться, что он настоящий. – Если я чему и научился за последний год, так это тому, что не хочу жить без тебя. Так что, если ты злишься на меня за то, что я делаю именно то, что и ты сделал бы в моей ситуации...что ж, это чертовски плохо. В следующий раз скажи им, чтобы они похитили меня, а ты останешься, чтобы принимать ответственные решения. Это сложнее, чем кажется. Он прижался ближе, пытаясь прогнать это хмурое выражение с лица Эвена, и после нескольких ленивых прижиманий их носов друг к другу, Эвен, наконец, улыбнулся. – Прекрати, – заскулил он, наклоняясь, чтобы нежно поцеловать Исака в губы. – Я тут пытаюсь злиться на тебя. – Ты не можешь, – возразил Исак, притягивая его к себе для еще более глубокого поцелуя. – Это в принципе невозможно. Они продолжили целоваться, не обращая внимания на толпящихся вокруг них людей, но когда Исак наконец отстранился, вспомнив о приличиях, Эвен моментально схватил его за руку и притянул обратно, словно мысль о расставании причиняла ему боль. Исак свернулся калачиком в тепле его тела и оставался там до тех пор, пока не понял, что Эвен все еще держит его за руку и рассеянно крутит обручальное кольцо вокруг пальца. Исак отстранился и посмотрел на яркий, блестящий символ их фальшивого брака с какой-то нежностью, которой он определенно не ожидал, когда все это только начиналось. – Я так понимаю, они нам больше не нужны, а? – спросил он, глядя Эвену прямо в глаза. Тот казался счастливее, чем когда-либо за долгое время, хотя и был весь в крови, сидя на заднем сиденье машины скорой помощи. – Пожалуй, нет, – согласился Эвен, глядя на свое кольцо. – Это очень плохо. Я вроде как привык к этому. Взгляд, который он бросил на Исака, был таким обнадеживающим, что тот не смог сдержать широкой улыбки, растянувшейся на губах. Он чувствовал себя школьником, которого пригласили на выпускной бал, но в то же время это было нечто большее. Как будто вся его жизнь была сведена к одному-единственному идеальному моменту. – Может быть, когда-нибудь, – сказал Исак, думая о Эвене в смокинге, идущем ему навстречу. Эвен улыбнулся в ответ и наклонился для последнего долгого, медленного поцелуя, наполненного обещанием вечности. – Да, – согласился он. – Когда-нибудь.