***
Вечерело. Между тем Мэйк потихоньку отходил от порошка, становился вменяемым и более адекватным. Однако иногда хитрец специально притворялся больше положенного: прижимался к Валере, обнимал его, нависал на нем, целовал. Второй же был не против, но многого не требовал и не брал ситуацию в свои руки, лишь изредка гладил руки клеточки, которые прижимали его и изредка позволял себе целовать такого желанного****
И так с последним стоном демона белая, как крылья нашего ангела, сперма сочится прямо в рот Мэйка, тот, опешив, так её и проглатывает. — Я как раз таки думал сглотнешь или выплюнешь. Сглотнул все-таки. — как то улыбчиво говорит Валера, будто Мэйк не отсосал, а купил ему яхту. — Как тебе? — голос Мэйка стал тоньше и более выше от волнения. — Для начала неплохо, Мэйк, но можно было и погрязнее причмокивать, ну и там знаешь сетчатые колготки, каблуки надеть. — Валера истерично смеётся и постукивает себя по коленке. Мэйк же не обратил внимание на это недоразумение и начал говорить о том, что так волновало, убивало его изнутри и не давало ему нормально жить: — Валер, давай на чистоту, ты мне с самой первой встречи понравился… И сейчас ты мне нравишься. И за тот минет я тебя уже простил. Валер, Я люблю тебя, хоть иногда ты и ..... подонок! — Мэйк подходит вплотную к Валере, решительно, но с надеждой произносит. — А ты меня? Валера нежно прикасается к шее Лава и целует его прямо в столь нежные алые губы, которыми Мэйк в последнее время говорил много непристойностей и более того совершал их. — И я тебя. — шепчет Валера, интимно прикусывая ушко Мэйка, а Мэйк ждёт не дождется, когда же начнётся самое интересное.****
Валера так и решается на отчаянные действия, дурманящие его голову, да что уж там говорить; этот ангел, яки дурман, чертовски возбуждает. Прижимает Мэйка к стенке подвала: и так становится холодно и жарко! Валера чуть наклоняется оставляет багровые, очень хорошо заметные засосы на шее Мэйка. Мэйк же вновь ловит пухлые губы Диджейкина и целует их долго, нежно, любовно, вновь и вновь… А позже встаёт как ни в чем не бывало, как будто он этого и не начинал, по-глупому хлопает ресницами, поджимает губки и говорит: — Валер, а ты это как это? Засосы оставляешь? Я вот пробовал, но у меня так видимо как у тебя вообще не получалось… Глупость и наивность Мэйка, пусть и наигранная, заводила ещё сильнее и от происходящего ехала крыша. — Малыш, можешь попрактиковаться на мне. — голос Валеры стал ещё ниже и вот уже и сам демон прижат к стенке ангелом. Вот уже Мэйк кусает кожу Валеры; и его дурманит: он вдыхает её запах и не в силах совладать с собой облизывает шею, а потом ещё один засос и ещё один. Лишь Диджейкин спускает его с небес на землю: — Малой, надо кусать сильнее и чтоб вакуум был, а то у тебя не очень видим получается. И Мэйк все делает, чуть ли не тая от одобрений стонущего Диджейкина; хочется ещё и ещё: и он делает. И так Диджейкин уже помечен во всех видных местах. — Валееер, Я хочу большего… — умоляюще произносит Лав, прижавшись к стене и выпячив пятую точку. — Малыш, ты уверен? — спрашивает Валера; а я его так и тянет на эти действия! — Да. — Жалобно произнёс Мэйк — Понял.****
И вот уже Мэйк припускает штаны и боксеры, сгибает свою спинку, руками опирается на стену, расслабляется, а потом вновь напрягается из-за мыслей: «А он точно тот самый? А он этого достоин? А я не зря так?» — Малыш, ну ты чего весь сжался? Расслабься, все будет хорошо. — любовно и улыбчиво сказал Валера, поглаживая его по спинке. — Тебе не будет холодно? — Будет. Пока ты капец как долго решаешся в меня войти. — съязвил Мэйк. — Вот в кого ты такой вредный! — шутливо удивился Валера и протянул ему указательный палец, мол давай, облизывай, если хочешь быстрее. Мэйк же облизал его аж три раза с мерзкими причмокиваниями вдобавок на что Валера усмехнулся.****
И вот уже, смазанный слюною палец входит в заднее отверстие Мэйка, несколько раз входит и выходит. А вот и присоединяется другой пальчик, который уже значительно приносит удовольствие Мэйку и он прогибается, стонет; отчаянно пытаясь сдерживаться. А это только начало! — Ты готов к настоящему кайфу? — спрашивает Валера, на что Мэйк отвечает кратким и невыносимым от ожидания и возбуждения «угу.» Валера спустил штаны и, держась за задницу, аккуратно вошёл в Мэйка, на что последний жалобно вскулил, мол мало, а хочется зрелищ! Демон лишь хмыкнул и начал ускорять темп. — Быстрее~ — простонал Мэйк. Валера сжал задницу Мэйка до покраснения и буквально начал втрахивать его в стену. — Да, ещё~ — Вот сучка ненасытная! — хриплым голосом, едва ли не срывающемуся на очень громкие стоны, говорит Валера. И он ещё сильнее втрахивает того в стену и одновременно с тем берет в руку его член и быстро надрачивает его. — Я щас кончу. — предупреждает Мэйка Диджейкин. — Я тоже. — говорит Мэйк. И оба изливаются кто куда: кто прямо на собственный живот, а кто прямо в задний проход своего партнёра. **** Вот и пришло время попрощаться с холодным подвалом: и как в таком нетёплом месте они смогли поделится теплом их души и сердца и даже проявить свою любовь друг к другу не только душевно, но физически! Может это Купидон? Иль Асмодей? Иль двоя сговорились! Неясно.****
Шли ангел и демон за ручку, шли легко, будто чувства поднимали их вверх и теперь без особых усилий крыльями можно было взлететь, казалось выше самого рая! Но в действительности они счастливы без рая, а прямо здесь и прямо сейчас. — Мэйк, ты не представляешь как я всему этому рад! — Валера до сих пор не мог переварить все эти события, произошедшие с ним за один всего лишь день: тут он сигарету покурил, педофилу морду набил, Мэйку в любви признался, переспал с ним и сейчас снова гуляет с ним и на чистоту без пафоса и фальши разговаривает с ним. — А я то как! — Мэйк целует блондина в щёчку, вновь говорит: — Я люблю тебя, Валер. — Я тоже тебя. — смотрит на Мэйка ещё роднее и влюбчивее, а зрачки на его глазах увеличиваются, словно фотоаппараты, словно хочет это навсегда оставить это в черепной коробке, во чтобы то не стало! — Валер, а мы же… можем теперь встречаться? — с надеждой спрашивает Мэйк. — Ну разумеется. — улыбается ещё шире и целует Мэйка на последок, ведь они как раз дошли до дома Библейского и уже неотъемлимой части Мэйка. — Ну пока, малыш. — Пока. — немного грустно произносит Мэйк, но заходит в дом, застав Библейского, уснувшего прямо за книгами и какими-то бумагами.