V1-ЗАКРЫТО.

Hope that you remember just how far I'll go. I'll spend the rest of my life wishing I'm enough.

Ван Ибо кажется, что он спит. Потому что странно просыпаться, ощущая прохладные капли на голой коже. Редкие, тяжёлые, каждая отдаётся в теле странной вибрацией, будто проникая внутрь. Это что, дождь? Перед глазами темно. Воздух тёплый, пахнет чем-то сладковатым, как будто скошенной травой и дикими цветами. Он точно спит. Он ведь был в подвале. Сыром и холодном. С запахом бетона, хлорки и этой дурацкой персиковой смазки. Или он спал всё это время, но проснулся? Только где? Ибо сидит на мокрой траве, прислонившись к чему-то твёрдому. Согнутые в коленях ноги затекли, хочется выпрямить их и потянуться, но сонное оцепенение не спадает. За спиной что-то похожее на толстые металлические прутья. Забор? Он на улице? Его всё-таки выкинули?.. Так тихо. Только шелест деревьев и прерывистое стрекотание. И едва слышный стук капель. По листьям, по телу, по лицу… Под веками тонкий проблеск света. Точно, это просто плотная чёрная повязка на глазах. А на улице – день. Ибо поднимает руки к лицу, чтобы убедиться, но кисти застывают где-то на уровне груди, сдерживаемые цепями. Блять. Он пристегнул его наручниками… к пробке? Что это вообще такое? Сердце внезапно начинает биться в два раза быстрее. С осознанием, что это всё же реальность. И ничего не изменилось. И две недели ещё не закончились. И сейчас начнётся очередной трэш. Так я тебе ещё нужен, Сяо Чжань? Ибо пытается нагнуться, чтобы хоть так дотянуться руками до повязки на глазах, но в шею что-то впивается. Кажется, его пристегнули к забору велосипедным замком. Ибо опускает ладони между ног, пытаясь на ощупь определить, что на этот раз. Металл. Много металла. Наручники на запястьях, какая-то решётка из колец на члене, небольшой замок… Ибо трогает пальцами, ведёт вниз… И там замок. Замок на металлической пробке. Наверное, это такая, которая раскрывается несколькими лепестками внутри и фиксируется, чтоб нельзя было достать обратно… Блять. Нет, он не извращенец. Просто случайно попалось на глаза. Просто любопытно было. И нет, он не будет от этого возбуждаться. Он совсем не хочет, чтоб вот эта металлическая штука на члене, похожая на маленькую клетку, впилась в его плоть… Похуй. Сяо Чжань, ты надел на меня пояс верности? Зачем? Чтобы я не мог себе подрочить, пока тебя нет рядом? А то вдруг пропустишь такое увлекательное шоу? Я же не могу начать без тебя, правда? Ибо обхватывает обе цепи в самом низу, тянет. Чувствует, как пробка упирается в стенки изнутри. И ему нравится. Руки сами повторяют движения снова и снова, а воображение рисует Сяо Чжаня, нависающего над бессознательным телом, засовывающего в него очередной девайс, наверняка со своим именным логотипом, защёлкивающего замки... Кажется, он совсем двинулся. Это похоже на какую-то безумную эйфорию, страх вперемешку с возбуждением и чем-то ещё… Осознание своей принадлежности кому-то заводит. Своей зависимости, невозможности сопротивляться, сбежать, избежать. Сяо Чжань, ты же снимешь с меня эту штуку? Когда-нибудь… Или хочешь, чтобы я хранил тебе верность до конца своих дней? Может, закроешь меня навсегда в своем подвале? И будешь каждый день проводить свои странные эксперименты, используя меня как вещь, как игрушку, оставляя меня связанным и неудовлетворенным… Почему ему, блять, хочется об этом думать? Новая волна бесконтрольного возбуждения накрывает его, шум в ушах заглушает внешние звуки. Ибо вертится, дёргает головой, сжимает член поверх конструкции, суетливо трогает ещё раз между ног, смеётся глупо. Как он, наверное, нелепо выглядит в этих своих хаотичных движениях. А ещё, похоже, для него вчера (вчера ли?..) не пожалели жидкости, потому что теперь ему опять хочется в туалет. Не для этого ли он во дворе? Нет, блять, это слишком. Ибо снова тянется рукой к члену. Дотрагивается пальцем до самого кончика, нащупывает небольшое отверстие в металле. Закрывает его пальцем, вспоминая, как вчера не мог кончить из-за той странной надувной хуйни. Почему он не оставил её внутри? Я бы мог сейчас с ней поиграть… Можно было бы сдуть её и водить туда-сюда… Интересно, так получится довести себя до оргазма?.. Блять, куда его несёт. Ибо прижимает подушечку сильнее, чувствует, что там уже мокро, липко, тесно. Это немного больно, но почему-то так приятно. Он гладит пальцами другой руки между ног, едва касаясь кожи, и всё его тело выгибает от этих сфокусированных в нескольких точках ощущений. С мокрой чёлки по лицу стекают капли воды, попадают в рот, Ибо запрокидывает голову назад, облизывается, дрожит. Он опять на грани, не хватает совсем чуть-чуть, чтобы кончить… …Щелчок камеры. Ещё один. Нет, ему не показалось. Слишком знакомый звук… Сяо Чжань, это ведь ты? Ты был тут, наблюдал за мной всё это время? Псих. Или… Ты же не отдал меня попользоваться кому-то другому?! Ибо так и застывает, с руками на промежности. Не дышит. Потому что если начнёт – он выдаст себя. Выдаст своё развратное нутро и позорные желания. Потому что он не будет дышать, он будет стонать. Его что, заводит, когда на него СМОТРЯТ? На его нелепые попытки хоть как-то себя удовлетворить… Когда он стал таким? Или всегда был?.. Слышится ещё несколько щелчков, и Ибо шумно выпускает воздух из лёгких, открыв рот. Так же шумно вдыхает обратно, давясь рвущимися из горла неприличными звуками… Да похуй, с чего бы ему стесняться? Первый раз что ли? И Сяо Чжаню ведь нравится, когда он такой… Открытый, несдержанный, поехавший. Он же потом смотрит все эти фото… Обрабатывает… Рассматривает детали… Приближает… Дрочит, наверное. Пачкает спермой пальцы. Стонет, закрывшись один в комнате… Нет, Ибо, остановись! Ибо слышит, как хрустит мелкая галька под ногами. Идёт сюда... Чжань садится рядом, прижимается коленями, шуршит чем-то, похожим на плотную плёнку. Кладёт свою ладонь поверх его. Холодная… Медленно ведёт пальцем по пальцу – по тому самому, закрывающему дырочку. Нажимает несколько раз на ноготь, повторяя недавние движения руки Ибо. Как будто застал врасплох за постыдным занятиям, как будто намекает – я всё видел, я всё знаю, продолжай… И Ибо продолжает. А ещё... Он никогда не трогал его руки. Не трогал вот так. Может, это не Чжань?.. Ибо испуганно поворачивает голову в его сторону. В воздухе знакомый запах духов. Всё-таки это он. Странный. Сяо Чжань смотрит изучающе и жадно, сдерживая безумное желание наброситься прямо сейчас и трахнуть в этот призывно раскрытый рот… Зря он оставил его в этот раз без кляпа. Ну как тебе, понравился сюрприз? Правда, это интригует – не знать, как и где ты проснёшься? Ты выглядишь таким невинным во сне. Даже не знаю, что меня больше заводит – когда ты пытаешься сопротивляться, сгорая от стыда и желания, или когда безвольно висишь в моих руках, вздрагивая от прикосновений? Интересно, что тебе снится в такие моменты? Я бы мог делать с тобой спящим всё что угодно. Но не буду. Так не интересно. Хочу, чтоб ты запомнил. Ты не сможешь от этого избавиться. Ты никогда не станешь прежним. Чжань снимает замок с шеи Ибо, отстёгивает цепи от наручников, вдевает обе его руки в длинные рукава. Ведёт по спине ладонью, прижимая к телу что-то холодное и гладкое. Это что, дождевик? Зачем? Я уже весь мокрый… Надевает на голову капюшон, возвращает на место наручники, снова пристёгивает шею к забору. Поправляет рукава, почти полностью закрывая кисти, разглаживает плёнку. Звук капель становится громче. Ибо чувствует, как они разлетаются на мелкие брызги, ударяясь о плотную поверхность. Ибо, ты ведь не думаешь, что я решил укрыть тебя от дождя? Нет – я просто хочу посмотреть на твои проколотые сосочки под прозрачным полиэтиленом, липнущим к мокрой коже... А знаешь, как приятно, когда их трогают и дразнят через что-то тонкое и гладкое, и как сладкая дрожь разбегается вокруг? А ещё мы никогда не фотографировались с тобой при дневном свете… Нет, не только поэтому. Трогать по открытой коже – слишком интимно, слишком доверительно. Мы ведь никто друг другу. Я не могу быть с тобой нежным, потому что ты сам закрылся от меня. Спрятался, сбежал, забыл. Когда-нибудь я стану безразличным, как ты. И тогда мне будет всё равно, где ты и с кем, в какой рекламе снимаешься, на каком мероприятии выступаешь, в какой город летишь… Блять. Заткнись. Я просто хочу его трахнуть. Чжань выдавливает из тюбика прозрачный заживляющий гель, много геля, наносит на оба соска Ибо. Не спеша размазывает указательными пальцами, слегка задевая серёжки. Твоим соскам вчера досталось… А я хочу, чтоб они были красивыми. Тебе ведь нравится, да? Я давно понял, что это одно из самых чувствительных мест на твоём теле. Ибо тянется навстречу, выгибается сильнее, жмётся к холодным рукам. Но чем он ближе, тем они дальше. Щекотно. Хочу больше… Чжань запахивает полы дождевика, прижимает их ладонями к груди, смотрит, как излишки геля растекаются под плёнкой. Медленно застёгивает кнопки одну за одной, спускаясь от шеи вниз, до самых бёдер, оставляя открытым только закованный в пояс верности член. На фото всё должно быть видно. Чжань встаёт, и Ибо снова слышит мерзкие щелчки. Терпи. Ещё немного – и всё закончится. Сколько он тут уже? Кажется, он скоро залипнет во всём этом окончательно и просто не захочет уходить… Сяо Чжань, может, сделаешь меня своей постоянной моделью?.. Блять. Залей в меня чего-нибудь, чтобы я не думал об этом. Голос Чжаня где-то совсем рядом, произносит отрешённо, выдёргивая из потока мыслей: «погладь соски»… «высунь язык»… «раздвинь ноги»… «убери руку с члена»… Обычно он позирует в других ракурсах, но Ибо ведь профессиональная модель, он умеет слушаться, он всё сделает, он справится. Дождь усиливается, и Ибо задыхается, захлёбывается этим бесконечным потоком. Руки сами движутся по телу, стирая капли воды. Ему снова мерещится, что что-то подобное уже было, но было страшно… На удивление Ибо, фотосессия заканчивается быстро. Чжань снова оказывается сидящим рядом с ним, и всё превращается в какую-то изощрённую пытку. Он трогает везде. Ибо не знает, где следующий раз окажутся руки Чжаня, это заставляет возбуждаться ещё сильнее, тянуться всем телом за этими блядскими пальцами. Он дразнит ногтями, скользит ладонями, то прижимает сильно, то едва касается плёнки. Ибо сладко умирает с каждым новым прикосновением, ему так хорошо, что можно даже не кончать. Потому что это ярче, это больше, это глубже, это острее... Он даже не догадывался, что так бывает. Его будто опрокинули в совершенно другую вселенную – далёкую и непонятную, засасывающую и пожирающую. Но он не хочет возвращаться обратно. Подожди, Ибо, не отключайся. Ты же хочешь больше удовольствия? К этому поясу есть ещё одна маленькая деталь... Чжань подносит к члену Ибо небольшой катетер из прозрачного пластика, смазанный чем-то скользким, вставляет целиком, вкручивает в резьбу на верхушке девайса. Ибо думает, что ещё немного – и он забудет своё имя... Он почти не двигается, даже кричать не может, тело содрогается в каком-то своём внутреннем ритме – с каждой новой каплей дождя, с каждым новым прикосновением. Когда Чжань приставляет к головке вибратор с вращающимся наконечником – Ибо окончательно теряет контроль. Его кидает из стороны в сторону, крутит и выгибает, как будто кто-то невидимый управляет его телом изнутри, оно вдруг становится совершенно ему неподвластно. Стук падающих капель превращается в грохот, Ибо даже не понимает, кричит ли он. Его пальцы впиваются в руку, прижимающую вибратор – то ли в попытке оттолкнуть, то ли умоляя не отпускать. Вибрирует, кажется, везде – внутри и снаружи, спереди и сзади, даже в мозгу. Идите все нахуй, он просто хочет подрочить! Нормально подрочить, со свободными руками, без этих всех ограничивающих игрушек и странных приспособлений! Сяо Чжань, я однажды найду тебя и сделаю так же. Хуже. Хотя тебе, конечно же, понравится? Хахаха. У тебя в голове полный пиздец, я больше ничего не понимаю. Если ты не дашь мне кончить, я подам на тебя в суд! Чжань опускает вибратор ниже, ведёт по промежности, прижимает к основанию пробки. Ибо всё-таки срывается на крик, и Чжань тут же затыкает его рот своим запястьем, обтянутым мокрым рукавом дождевика. Губам больно, дышать становится почти нечем. Ибо снова захватывает поток неконтролируемой внутренней дрожи. Ещё несколько секунд – и из тонкого отверстия на конце трубочки начинают сочиться густые белые капли. Он кончает долго, рывками, сжимая зубы на запястье Чжаня, а задницу на металлической пробке. Кажется, это безумие никогда не закончится, и от этого невыносимо хорошо и плохо одновременно. Сяо Чжань не отпускает, продолжает водить вибратором по всему телу, прижимает к соскам, к животу, снова спускается ниже. Ибо хочет оттолкнуть, но не может, в его руках почти смертельная слабость. В голове глухо стучит. Почему такое чувство, что он не кончил? Звон в ушах, звон в теле, боль в члене. Наверное, он бы разрыдался, но у него нет сил, он полностью опустошён и измотан, и всё, что он хочет – это отрубиться и заснуть, хоть здесь, хоть в этой мокрой траве под забором... И помочиться наконец… Нет, Чжань, ты же не хочешь, чтобы я сделал это при тебе... НА ТЕБЯ?? Не хочешь ведь?.. Нет?? Ты не для этого надел дождевик? Нет, пожалуйста, уйди, оставь меня, я больше не могу выносить твоего присутствия… Но Сяо Чжань не уходит. Он перекидывает одну ногу через Ибо, практически усаживаясь ему на колени, придвигается ближе, и Ибо чувствует, как обнажённая плоть скользко трётся о его живот… Он что, тоже голый? В одном дождевике? Пиздец. Не успел же он так быстро раздеться. И не прижимайся так сильно, а то я точно описаюсь… Чжань резко хватает Ибо за запястье, опускает его ладонь на свой член, и у Ибо рвёт крышу от того, что он трогает его там ПЕРВЫЙ РАЗ… Неужели? Теперь мне можно?.. Чжань направляет его пальцы, проводит ими от основания к верху, задерживается на мгновение – и так же неожиданно отпускает, отшвыривая его руку в сторону. Подаётся вперёд, встаёт на колени и с силой прижимается головкой к одному из сосков. Ибо вскрикивает. Слишком неожиданно, слишком… просто слишком. Это даже хуже, чем висеть неподвижно в клетке. Он всё ещё содрогается от недавно пережитого удовольствия, как от мелких разрядов тока, и каждое новое прикосновение к телу ощущается невыносимо ярким и болезненным. Он не знал, что может быть настолько чувствительным. Чжань медленно ведёт членом вокруг соска, остро впивается ногтем в другой. Ибо, что ты чувствуешь? Ты ведь даже не ненавидишь меня. Если ты не не орёшь от боли и не корчишься в оргазменных конвульсиях – на твоём лице абсолютное безразличие и полная отрешённость. Я хочу видеть больше твоих эмоций... Он смотрит, как беззвучно раскрываются губы Ибо, как они красиво выделяются на фоне белой кожи под черной повязкой, и так хочется их потрогать, смять, искусать в кровь… Чтобы ярче, чтобы сильнее, чтобы больнее… Но вместо этого он хватает край капюшона, прижимает его к щеке, резким толчком поворачивает голову Ибо набок, вжимая её в решетку забора. Серёжка в соске дразнит возбуждённую плоть, проезжаясь по дырочке с каждым новым движением, и Чжань кончает неожиданно сам для себя, не издав почти ни звука. Он так и стоит на коленях, прижимаясь головкой к одному из сосков, размазывая сперму по прозрачному полиэтилену. Что это было вообще?.. Он же хотел в рот… Почувствовать, как плотно сжимаются его губы... Ибо, это из-за тебя я такой. Ибо приходит в себя, когда Чжань ведёт его куда-то, слегка толкая в спину. Под босыми ногами хрустит, сладковатый запах становится ещё сильнее. Сжимающиеся на локте пальцы заставляют остановиться. Через несколько мгновений Ибо слышит лёгкий металлический скрип и щелчок, как будто дверь закрыли. Он так и стоит на мокрой гальке, не понимая, что делать дальше. Сяо Чжань, ты вот так и оставишь меня, даже к забору не пристегнёшь? Так охуенно вздрочнул, что забыл? Конечно, ты же знаешь, что никуда я не пойду. Пока сам не отпустишь. Всё так же хочется упасть и не двигаться. И, может, тут есть какие-нибудь кусты? Потому что нельзя столько терпеть. Ибо прислоняется плечом к сетке, приподнимает член… Как же сложно это сделать после оргазма… Ещё и с этой штукой… Может, катетер достать? Трогает металлический шарик на конце члена, откручивает, вынимает трубку медленно, не сдерживается и обливает теплой жидкостью пальцы. Снова слышит щелчок камеры… И ещё один. И ещё. Ибо кажется, что сейчас он провалится сквозь землю от стыда. Похуй, похуй, поооохуй. Прости, я даже не знаю, что я тут тебе загадил. Надеюсь, ты не будешь тыкать меня носом, как собачку?.. И нет, я не буду останавливаться. Хотел смотреть – смотри. Фоткай. Подрочи на это! Ахаха. Ибо демонстративно снимает повязку с глаз и поворачивается на звук, продолжая поливать и без того мокрые камушки. Сяо Чжань стоит напротив с фотоаппаратом. Небольшая территория полностью ограждена по периметру, дверь закрыта. Это похоже на загон для какого-нибудь... животного. Или тоже специально для него подготовил? Ибо улыбается однобоко, чуть наклоняется – и засовывает конец прозрачной трубочки, только что вынутой из члена, себе в рот. Как тебе такое? Финал показа, триумф, овации! Где-то по другую сторону камеры умирает Сяо Чжань. Если бы не оставленный в доме ключ от пробки, он бы сейчас жёстко выебал эту невоспитанную задницу, прижав щекой к гальке. Ибо, а ты дерзкий… Что же будет, если предоставить тебе полную свободу действий?... Нет. Ты будешь делать так, как я решу. Сяо Чжань уходит, закрывая дверь на замок.