***
Гарри сначала нервничает, Рон и Малфой никогда особо не ладили. Хотя Рон, вероятно, самый легкий в общении человек, которого он знает. Он просто смотрит на Малфоя, когда они появляются в Норе, протягивает руку и говорит «Слышал, ты связан с Гарри. Соболезную», затем возвращается к рисованию с Рози. Гарри и Малфой прибывают предпоследними; Джинни еще не вернулась с тренировки по квиддичу, чему Гарри тихо радуется — Молли привлекает все внимание на себя, возмущаясь по поводу «проклятая капитанша, всегда перетруждает игроков, разве она не знает, как ценно семейное время?» Джорджа и Анджелины нет — у Роксаны грипп, а Билл и Флер уехали во Францию навестить семью Флер; Чарли и Перси болтают в гостиной с Гермионой, а Артур послушно слушает разглагольствования Молли о Гвеног Джонс. Гарри жестом велит Малфою сесть за кухонный стол, сам садится рядом с ним, берет кусок пергамента и цветной карандаш. — Как дела в магазине? — спрашивает он Рона. Он начинает что-то чертить на своем пергаменте, хотя краем глаза наблюдает за Малфоем. Его лицо ничего не выражает, когда взгляд проходится по комнате, но Гарри замечает его нервное состояние. Уизли встретили его настороженно, но вполне дружелюбно. Гермиона заранее объяснила им ситуацию, и Гарри подозревает, все они находятся под строгими инструкциями. — Хорошо, — говорит Рон. — Вчера мы закончили испытания нового фейерверка. Думаю, начнем продавать их через неделю. — Это блестяще, — с энтузиазмом говорит Гарри. — Мы можем использовать их на Рождество, как в прошлом году. Детям понравится. — Угу, — рассеянно соглашается Рон. — Детям. — Он смотрит на свой рисунок, склонив голову набок, внимательно изучая. Через несколько секунд кивает сам себе, а затем смотрит на Гарри и Малфоя. — Как насчет вас двоих, а? Держу пари, для вас это настоящий кошмар. — Он жестикулирует между ними с карандашом в руке. Гарри смотрит на Малфоя, ожидая, что тот заговорит первым; он хочет знать его ответ. — Все… нормально, — неуверенно говорит Малфой. Он колеблется, а потом закатывает глаза. — Хотя вряд ли я стану оскорблять его в доме, полном Уизли? Рон хихикает. — Хорошее замечание. Ты можешь рассказать мне, какой он ужасный, когда все это закончится. Пенелопа уже сказала, когда сможет ее снять? Гарри отрицательно качает головой. — Она не будет пытаться до новых симптомов. Видели ее сегодня утром, и она, кажется, ничуть не приблизилась к разгадке. — Значит, так и будем торчать здесь до особого распоряжения. — говорит Рон. — Чертова чушь. — Папа! — Ахнула Роза, поднимая глаза в первый раз с тех пор, как Гарри и Малфой сели. — Ты не должен произносить это слово при мне! Мама сказала! Рон ухмыляется и ерошит ей волосы, она протестующе вскрикивает. — Извини. Я больше не буду его говорить, обещаю. — Ты всегда так говоришь, — драматично произносит Роза. Она смотрит через стол на Гарри и Малфоя. — Дядя Гарри, у твоего друга нет пергамента! Он же не рисует. Малфой выглядит испуганным, когда Роза наполовину перелезает через стол, чтобы положить перед ним кусок пергамента. Она делит свои карандаши и протягивает ему несколько. — Держи! — радостно говорит она. — Теперь и ты можешь рисовать! Кстати, меня зовут Роза. Мама говорит, ты Драко, и она работает с тобой, и она сказала, что вы с Гарри застряли вместе. Вот, возьми синий. — Она берет синий карандаш и протягивает его Драко. — Синий — мой любимый цвет, но я позволю тебе им попользоваться. Гарри выжидающе смотрит на Малфоя. — Э-э… спасибо, — говорит Малфой. Он берет карандаш и слегка улыбается Розе. — Но у меня не очень хорошо получается рисовать, — предупреждает он ее. — О, все в порядке, — успокаивает его Роза. — Как и дядя Гарри. — Эй! — Гарри дуется на Розу, а Рон и Малфой хихикают. — Ну, это правда, — деловито говорит Роза. — Смотри! Ты сделал небо красным! Гарри оценивающе смотрит на свой рисунок. — По-моему, довольно художественно, — говорит он, склонив голову набок и закрыв один глаз. — Как закат солнца. Держу пари, я мог бы дорого продать его, Рози, и стать настоящим художником. Рон фыркает. — Люди, вероятно, заплатили бы за любое твое художество. А вот это… — он поднимает свой собственный рисунок — фигурку девочки с рыжими волосами в бледно-голубом платье, и Роза визжит от восторга. — Это настоящее искусство. — Это же я! — Роза радостно хлопает в ладоши. — Дядя Гарри, Драко, смотрите! Папа нарисовал меня! Я хочу показать маме! Она соскальзывает со стула, забирает у Рона рисунок и выбегает из кухни, Рон с гордостью показывает на себя. — Художник, — самодовольно говорит он. Гарри усмехается. — Любитель. — Надеюсь, вы понимаете насколько смехотворны, — замечает Малфой. — Ну конечно, — радостно говорит Рон, откидывается на спинку стула, осторожно покачиваясь на двух ножках. — Но я все равно лучший художник. Хотя… — он берет рисунок Розы и поднимает его. — Рози — настоящий талант в нашей семье. На картине изображены два человека, по-видимому, соединенные в бедре, один с копной диких черных волос, а другой с прямыми желтыми волосами. На них такие же рубашки, как сейчас на Гарри и Малфое. Гарри фыркает. — Ну, я не думаю, что ты в ближайшее время сделаешь себе такую татуировку. — О, я не знаю, — задумчиво произносит Рон. — В этом есть определенный вау-эффект. Интересно, что подумает Гермиона? — Тату? — Спрашивает Малфой. А, ну да. Малфой не знал. — У Рона есть пара рисунков Рози, вытатуированных на нем, — объясняет Гарри. — Ага, — гордо говорит Рон. Он поднимается со стула и, не дожидаясь дальнейших вопросов, снимает рубашку и оборачивается. На его правой лопатке изображены три фигурки из палочек с волосами Рона, Гермионы и Розы. Они держатся за руки, и магия, впитанная в чернила, позволяет палочки Рона и Гермионы качать палочку Рози между ними, когда она счастливо смеется. Рон поворачивается, чтобы показать Малфою надпись на сердце — грязный фиолетовый почерк, гласящий: «папе я лублу тебя от рози.» Он специально оставил орфографические ошибки, сказав, что хочет навсегда запечатлеть момент, когда она вручила ему записку. — Это… вау, — говорит Малфой. — Я знаю, — радостно говорит Рон. — У Гарри тоже есть, правда, Гарри? Малфой резко поворачивает голову, чтобы посмотреть на него, и Гарри краснеет. К счастью, от расспросов его спасает громко хлопнувшая задняя дверь, впускающая поток прохладного воздуха. В комнату входит Джинни с рюкзаком, перекинутым через плечо. — Гарри! — радостно восклицает она, увидев его. Он встает и обнимает ее. — Все еще привязан к Малфою, да? — спрашивает она, бросая рюкзак на пустой стул. Она одета в свою тренировочную мантию Гарпий, ее волосы растрепаны от ветра, а на щеке видна полоска грязи. — Ага, — соглашается Гарри. — Тебе чертовски не повезло, — говорит она, ухмыляясь Малфою. — Застрял с этим придурком. — Она тычет Гарри в живот, и он морщится. Он всегда забывает, насколько она сильная. — Все в порядке, — произносит Малфой, на этот раз более уверенно. — Ты теперь играешь за Гарпий? Просто фантастика, поздравляю. — Извини, Джиневра, — сердито говорит Рон. — Вообще-то я тоже здесь. — Да, уже около года, — делится Джинни. — Сегодня у нас была блестящая тренировка, не могу дождаться игры на следующей неделе. — Эй! — Рон кидает в нее карандашом, и она ловит его прежде, чем тот успевает попасть в нее. Она бросает его обратно, ударяя Рона по носу, и одаривает его раздраженным взглядом. — Да, здравствуй, Рональд! Мерлиновы штаны. Что тебе надо? Я вся внимание. — Хорошо, — кивает Рон, скрещивая руки на груди. — Мама в бешенстве из-за твоего опоздания. Говорит, она уже почти решилась связаться с вашим капитаном и отчитать ее за слишком усердные тренировки. — Блядь, она бы это сделала, — стонет Джинни. — Тогда я лучше пойду к ней, — Уходя, она бросает взгляд на разбросанный по столу пергамент. — Хороший рисунок, Гарри, — замечает она, прежде чем выйти. Гарри самодовольно улыбается нахмурившемуся Рону, он начинает бормотать о самодовольных спортсменах и что они вообще знают о жизни. — А Гермиона все еще здесь? — Спрашивает Малфой, когда Гарри снова садится. — Да, я здесь. — Гермиона входит из гостиной, Роза плетется за ней, все еще крепко сжимая в руке рисунок Рона. Гермиона целует Малфоя в щеку, а затем обнимает Гарри. — Как вы поживаете? — Нормально, я думаю, — говорит ей Гарри. — Мы… — он бросает взгляд на Малфоя. — Мы просто пытаемся поладить. Рон фыркает, а Гермиона хлопает его по руке. — Поддержи их, — наставляет она. — Никаких ударов! — Вмешивается Роза. — Я тут кое-что выяснила, — продолжает Гермиона. — Трудно сказать, что именно я должна искать, поскольку мы не знаем точную разновидность связи и как она появилась. Поэтому я изучила столько различных видов, сколько смогла. — Гермиона, ты не должна этого делать, — говорит Малфой, прежде чем Гарри успевает сказать первым. — Существует тысячи связей. Ты будешь заниматься исследованиями вечно. — О, все в порядке. Я хочу помочь, — говорит она, отмахиваясь от него. — Кроме того, не все связи имеют требование оставаться рядом, круг значительно сужается. — Едва ли, — бормочет Малфой. — Ты несешь полный абсурд. Она улыбается ему, а затем берет со стойки тарелку с печеньем и ставит на стол. — Спасибо, — благодарно говорит ей Гарри. — Мы очень ценим твое желание помочь нам. На лице Гермионы мелькает странное выражение, но тут же исчезает. — Как все прошло с Пенелопой? — спрашивает она, предлагая им печенье, потом выбирает одно для себя и одно для Розы. — У нее есть новая информация? — Нет, — говорит Гарри, качая головой. — Она стала крепче, но новых симптомов все еще нет. Однако, мы пока не хотим рисковать и проверять новые симптомы. — Хорошо. — Гермиона согласно кивает. — Пока вы оба остаетесь в безопасности и слушаете инструкции Пенелопы, все будет в порядке. — Если вы это выясните, — безрезультатно вмешивается Рон. — Может, вы будете связаны навсегда. — Для твою… Рон! Почему ты так говоришь? — Требует Гермиона. — Герм… ай! — Он смеется, потирая руку в том месте, где она его шлепает. — Я пошутил, они знают, что я пошутил! — Ты просто ужасен, — фыркает она. Она отодвигает тарелку с печеньем подальше от него. -Теперь ты ничего не получишь в наказание. — Ой, папа в беде, — громко шепчет Роза. — Несправедливо, — заявляет Рон. — Я всю неделю мечтал о маминой выпечке! — Ну вот что ты получаешь за то, что не поддерживаешь меня, — говорит Гермиона, снисходительно откусывая кусочек своего печенья. — О! — Внезапно говорит Гарри, прерывая перебранку Рона и Гермионы. Замечание Рона кое о чем ему напомнило. — Я совсем забыл тебе сказать, Малфой. Позапрошлой ночью мне приснилась твоя подруга. Так странно. Малфой хмуро смотрит на него. — Какая подруга? — медленно спрашивает он. — Паркинсон. Мы снова были в школе, кажется, в подземельях, и разговаривали. Я имею в виду, что вы двое разговаривали, а я был как бы… ну, словно я был тобой, но Мерлин, она страшна, даже во сне. Ты все еще общаешься с ней? — Тебе снилась Панси Паркинсон? — Рон фыркает. — Пожалуйста, не рассказывай подробностей, я не хочу потерять аппетит. — Не в том смысле! — Протестует Гарри, озабоченно поглядывая на Рози, которая снова принялась раскрашивать свой рисунок, изображающий его и Малфоя. — Вообще-то, недавно у меня были и другие. В одном мы были в Хогвартс Экспрессе, а в другом Драко просто говорил мне не разговаривать с ней, но ни один из них не был таким… таким. Рон все еще смеется, а Гермиона переводит взгляд с него на Малфоя, Малфой как-то странно смотрит на него. — Что? — Неуверенно спрашивает Гарри. Он думал, Малфою это покажется забавным, но, возможно, они с Паркинсон больше не общаются. Блейз упоминал ее несколько раз за эти годы, но он никогда не уточнял, являются ли они с Малфоем все еще друзьями. Их окружает звук громких голосов, направляющихся в сторону кухни, один за другим входят Уизли. Он толкает Малфоя локтем. — Так что? — повторяет он снова. — Ничего, — отвечает Малфой, стараясь не встречаться с ним взглядом. — Забудь. Гарри собирается надавить, но тут Чарли привлекает его внимание и начинает рассказывать ему о заповеднике драконов. К концу обеда Гарри уже забыл о странном моменте.***
Гарри не уверен, что сделал что-то неправильное, но Малфой ведет себя совершенно странно по отношению к нему весь оставшийся день и вечер; почти не разговаривает, даже не смотрит в сторону Гарри. Он радуется, когда Малфой снова соглашается лечь спать пораньше, хотя, судя по черным кругам под его глазами, вряд ли Малфой вообще спал прошлой ночью. Когда он спрашивает за завтраком, Малфой только бормочет, что с ним все в порядке, и отворачивается, чтобы сварить себе кофе, а потом долго смотрит в окно. Гарри ломал себе голову, прокручивая в голове весь день, проведенный в Норе. Он уверен, что никто из Уизли не сказал ничего оскорбительного, а даже если и сказал, то почему Малфой вымещает злость на Гарри? Когда они тем утром идут в Мунго, Гарри даже не может выдавить из него ни единой эмоции. Огрызающийся в ответ и язвительный Малфой — с таким Гарри может справиться. Но Малфой, отказывающий проглотить наживку, ворчащий в ответ «я в порядке», оставляет в Гарри чувство… неуравновешенности. Он испытывал искушение пройти рядом с Малфоем по длинным коридорам больницы Святого Мунго, просто чтобы посмотреть, не рассердится ли Малфой за близость на людях. Когда они прибывают, Пенелопа уже находится в смотровой комнате и улыбается гораздо теплее, чем вчера. — Доброе утро, — радостно говорит она, закатывая рукава мантии и откидывая волосы с лица. Малфой издает неопределенный звук, и Гарри просто кивает. — Или не доброе, судя по всему, — говорит она, вызывая их карту, когда они сидят рядом на кровати. — Что-то случилось? Гарри начинает говорить «нет», но Малфой обрывает его. — Новый симптом. — Что? — Что? Гарри и Пенелопа говорят в унисон, оба уставившись на него. — О чем ты говоришь, какой новый симптом? — Требует Гарри. — Я ничего не чувствую! — Ты уверен, Драко? — Мягко спрашивает Пенелопа. — Возможно, стресс от сложившейся ситуации… — Это не стресс, — твердо настаивает Малфой. — У нас общие сны. После его заявления воцаряется долгое молчание, которое в конце концов прерывает нервный смех Гарри. — Это просто смешно. У нас не было общих снов. — Драко, откуда ты знаешь? — Спрашивает Пенелопа. — Вчера, — сообщает им Малфой, — Поттер сказал ему приснился сон с моей старой подругой. Все, что он описал — мне приснилось той же ночью. — Какого хрена? — Восклицает Гарри. — Почему ты ничего не сказал? — Я все обдумывал, — мягко говорит Малфой. — Обдумывал, — невозмутимо отвечает Гарри. — Ты потратил весь день и всю прошлую ночь на обдумывание, и пришел к выводу, что лучше всего сбросить бомбу на меня сейчас. Малфой, по крайней мере, имеет приличие выглядеть немного смущенным. — Послушай, Поттер. Я не… — Это ментальная связь, — внезапно говорит Пенелопа. — Да, — соглашается Малфой, опустив плечи. — Именно об этом я и думал… — Что это значит? — Требует Гарри. — Наши умы связаны? — Господи Иисусе, какого хрена Малфой видел, если у него есть доступ к разуму Гарри? — Потенциально, вмешиваться в сознание друг друга. Не знаю, выходит ли это за рамки совместных сновидений в вашем случае, но… — Пенелопа взмахнула волшебной палочкой, и в ее руках появилась тяжелая старая книга. Она быстро перелистывает страницы. — Вот, — объявляет она. — Я только вчера вечером читала. Из-за сложной и деликатной природы, ментальная связь, нарушенная внешней магией или заменена на другую, заставляет Связанных испытывать неудобные, иногда болезненные физические симптомы, если они отдаляются, как способ заставить их оставаться в непосредственной близости, пока магия связи восстанавливается. Она смотрит торжествующе. — Вот почему она становится сильнее. И почему изначально была такой слабой. Связь, так или иначе, была нарушена, теперь заставляет вас держаться рядом, пока она не восстановится. И… — она снова смотрит в книгу, переворачивает страницу, и снова смотрит на них. — На днях я была совершенно права. Причина, по которой эффекты так сильны, когда вы находитесь врозь, заключается в том, что связь, должно быть, довольно стара и оставалась неактивной до сих пор. — Это… — Гарри устало потирает лицо, переваривая новую информацию. — Как это могло случиться? Мы не можем быть порознь, и теперь он видит мои сны. Подожди. — Он набрасывается на Малфоя. — Так вот почему у тебя такой усталый вид? Ты не спал прошлой ночью, чтобы я ничего не увидел? Малфой закатывает глаза. — Не смеши меня, — говорит он, но последовавший за этим зевок выдает его. Он хмурится и скрещивает руки на груди, отказываясь смотреть на Гарри. — Черт побери! Что же нам теперь делать? — Спрашивает Гарри Пенелопу. — Как ты думаешь, будет больше, чем просто сны, или все не так плохо? — По мере того, как магия связи установится, мы получим более четкое представление о других аспектах, характеризующих связь, — говорит Пенелопа. — А вот это уже хорошо, — добавляет она. — Это уже прогресс. Мы приближаемся к разгадке. Хорошо — не то слово, которое Гарри выбрал бы для описания ситуации. Малфой может видеть его сны, которые он определенно предпочел бы сохранить в тайне. Мерлин, а если ему приснится то, о чем он мечтал, когда Малфой был в душе? Гарри трет лицо. — А почему она оставалась в спячке все это время? — устало спрашивает он. — Разве это нормально? — В этом нет ничего странного, но мы выясним. Давайте проведем диагностику, — говорит Пенелопа, многозначительно глядя на Малфоя, — а потом обсудим, почему не рассказал сразу, как только узнал. Краснеющий Малфой напоминает Гарри сцену в душе. Его покрасневшая кожа, когда он только выходит из душа… Он быстро прогоняет эту мысль. Их разумы связаны, сейчас слишком опасно думать. Ему нужно лучше контролировать свои мысли. Кроме того, он все еще злится на скрытного болвана Малфоя. Пенелопа тихонько напевает себе под нос, когда начинает диагностику, с довольной улыбкой на лице. Гарри задается вопросом, радует ли ее только их прогресс, или есть другая причина. — Ты не видела Блейза? — выпаливает он, вспомнив, что сказал Малфой на днях. — Нет, — равнодушно отвечает Пенелопа. — А что? — О, он упоминал о тебе на днях, — небрежно говорит Гарри. — Я думал, может быть, вы виделись. Она не отрывает взгляда от карты, но Гарри замечает едва заметную перемену в выражении ее лица. — Он упоминал обо мне? — небрежно спрашивает она. — Наверное, говорил ужасные вещи. Рядом с ним фыркает Малфой. — Вы двое просто смешны. — Я? — Обиженно спрашивает Гарри. — Нет. — Он показывает на Пенелопу. — Она и Блейз. — Прошу прощения? — Резко говорит Пенелопа, румянец касается ее щек. Гарри никогда раньше не видел, чтобы она краснела. — И что это должно означать? Гарри хитро улыбается. — О, я думаю, ты знаешь. — Она определенно знает, — добавляет Малфой. — Я… вам обоим нужно помолчать, — заявляет Пенелопа. — Прямо сейчас. Это заклинание очень… сложное. Вы не можете говорить, пока оно работает. Гарри смеется. Малфой ловит его взгляд и слегка улыбается, но затем Гарри вспоминает, что он зол, а Малфой — лжец, и момент ускользает. — Давай просто покончим с этим, — говорит он с горечью. — Затем, мы можем уйти и снова начать игнорировать друг друга.***
Гарри, к сожалению, никогда не умел нарочно игнорировать людей, даже когда злился на них. Может быть, это связано с его Гриффиндорской натурой, но когда что-то беспокоит его, а этот человек стоит прямо перед ним, он не может просто молчать. — Какого хрена ты мне не сказал? — требует он, как только они вернулись в квартиру Малфоя. — Ты не думал, что я имею право знать о происходящем, черт возьми? — Мы все еще не знаем, что происходит, — устало говорит Малфой. На часах полдень. Сегодня им пришлось задержаться у Пенелопы подольше, чтобы она могла подробнее рассказать о снах. Малфой идет прямо к своему бару и достает бутылку Огненного виски. — Я имел право знать! — Огрызается Гарри. Малфой перестает наполнять стакан и смотрит на него. — Я правда не думал, что ты так расстроишься, — медленно говорит он, выглядя все более и более неуверенным. — Ну, я расстроен. Держу пари, тебе это показалось очень забавным, не так ли? Держу пари, ты знатно посмеялся. Глупый Поттер, он даже не понял, что у нас общие сны. — О да, — саркастично рычит Малфой, его глаза темнеют. — Я не спал прошлой ночью, потому что не хотел рисковать и видеть эти странные вещи, происходящие в твоей голове. Просто легкая прогулочка для меня, Поттер. — Если бы ты только сказал мне, мы бы что-нибудь придумали! — Например? — Малфой усмехается. — Ты бы тоже не спал, и тогда мне бы пришлось сегодня чувствовать себя полной дрянью и смириться с тем, что ты лишен сна. Звучит изумительно. — Мы могли бы спать посменно! — Парирует Гарри. — Дело в том, что я имел право знать, а ты скрывал от меня! Малфой одним глотком опрокидывает виски в себя. — Пошел ты, Поттер, — говорит он скрипучим от обжигающего спиртного голосом. — Теперь ты знаешь, все в порядке. — Ничего не в порядке, и ты просто ублюдок. — Ты прав, — протягивает Малфой, опускаясь на диван. Он сбрасывает туфли и откидывается на подушки. — Драко Малфой — полный ублюдок. Гарри свирепо смотрит на него, а затем, решив, что Малфой может пойти нахуй, топает через всю комнату и хватает Огненный виски. Игнорируя протесты Малфоя о дорогой стоимости, он делает большой глоток прямо из бутылки. Гарри никогда не получал удовольствия от напитка, почему люди хотят, чтобы алкоголь причинял им боль? Но он не обращает внимания на сильное жжение в горле, когда глотает, а потом пьет еще немного. — Это не вода, Поттер, Господи Иисусе, — говорит Малфой. — Ты напьешься. — Хорошо, — решает Гарри. — Именно этого я и хочу. Напиться и притвориться, что этого не происходит. — Как бы здорово это ни звучало, ты не утопишь моим виски свои печали, — протестует Малфой. — Разве? — Гарри издевается, а потом делает еще один глоток. Теперь он привыкает к вкусу. Малфой свирепо смотрит на него, и Гарри задается вопросом, кто победит, если Малфой прямо сейчас вскочит и попытается вырвать у него бутылку. Малфой выше его по меньшей мере на полфута, но обучение в Аврорате даст ему преимущество и силу, которых у Малфоя нет. Может быть. Однако Малфой не двигается и не пытается отобрать у него бутылку. Он только вздыхает и закрывает глаза. — Как скажешь. Злись. Мне все равно. — Я так и сделаю, — парирует Гарри. — Потому что я этого хочу, а не потому, что ты мне так сказал. — Говори все что тебе угодно, — устало говорит Малфой. — Я собираюсь вздремнуть. Ты бодрствуй. — Нет не вздремнешь! — Гарри обходит кофейный столик и опускается рядом с Малфоем, тыча пальцем в плечо. Возможно, он сидит слишком близко, но Малфой может просто заткнуться и смириться с этим. — Ты должен составить мне компанию после того, что сделал. — После того, что сделал, — передразнивает его Малфой. — Я тебе ничего не должен, Поттер. Мы не друзья. Гарри долго смотрит на него — так долго, что Малфой приоткрывает один глаз, чтобы посмотреть на него. — Что? — спрашивает он. — У тебя такой вид, будто я только что пнул твою шишугу. Мы не друзья. — Ну, извини, что я так думаю, — с горечью отвечает Гарри. Это не должно его так сильно беспокоить. В конце концов, это правда. Но то, что Малфой говорит, расстраивает Гарри даже больше, чем секрет про сны, просто смешно. — Мерлин, ты же не можешь уже напиться, — стонет Малфой. — Я не пьян, — протестует Гарри. Во всяком случае, он так не думает. Он определенно чувствует себя теплее, но его горло сейчас горит огнем. Он делает еще один глоток, потому что, может быть, после него алкоголь станет приятным на вкус, а жжение пройдет. Он морщит нос. Нет, все равно ужасно. — Как ты можешь говорить, что мы не друзья? — спрашивает он через мгновение, толкая Малфоя локтем в колено. — После последних двух дней, мы больше не враги, верно? — Господи, да ты один из этих пьяниц, — говорит Малфой, бросая на Гарри испепеляющий взгляд. — Ты скоро станешь плаксивым и эмоциональным, правда? — Я не пьян, — возражает Гарри, хотя внезапно перестает быть в этом уверен. Огневиски очень крепкий, и обычно он не пьет много. Тихий голосок шепчет, ему определенно не следует продолжать пить, скорее всего, он сделает или скажет что-нибудь глупое. Но предупреждение заглушается мозгом, кричащим об отдыхе от этой дерьмовой ситуации. Кроме того, если Малфой не считает его своим другом после всего, что, черт возьми, с ним не так? — Поттер! — Голос Малфоя врывается в его мысли. Гарри даже не заметил, как отключился. Он снова сосредотачивается и смотрит на Малфоя. — А? — Почему у тебя такой несчастный вид? — Осторожно спрашивает Малфой. — Если ты начнешь плакать, клянусь богом… — Я не собираюсь плакать, Малфой. Идиот, — фыркает Гарри. — Я просто не понимаю тебя. — Конечно, нет, ты же меня не знаешь. — Ну и кто в этом виноват? Малфой пристально смотрит на него. — Что? — Я столько времени пытаюсь поговорить с тобой, а ты мне не даешь и шанса! За ужином я узнал о тебе от твоей матери больше, чем ты мне рассказал. — Я… — теперь Малфой немного нервничает. — Ну, я тоже ничего о тебе не знаю, так почему должен рассказывать о себе? — Ты с кем-нибудь встречаешься? — давит Гарри. Малфой, похоже, не думает, что это странная тема для Гарри, чтобы начать свой допрос, поэтому Гарри не позволил себе смутиться. — А ты? — Парирует Малфой. В его глазах вызывающий взгляд, как будто он бросает вызов Гарри, как будто он не верит, что Гарри ему ответит. И прекрасно, решает Гарри. Если он хочет знать, Гарри ему все расскажет, и, может быть, взамен он тоже узнает что-нибудь о Малфое. — Сейчас я ни с кем не встречаюсь. Уже лет сто, — признается Гарри, откидываясь на спинку дивана. — Мои последние отношения, я даже не знаю, можно ли их так назвать, но закончились они плохо. Я с самого начала знал, что у нас ничего не получится. Он был каким-то придурком, и не в хорошем смысле этого слова. — Как можно быть придурком в хорошем смысле слова? — Спрашивает Малфой, глядя на него, приподняв бровь. — Например, как т… — Гарри обрывает себя. — Я не знаю, — говорит он, скрестив руки на груди. — Я просто отчаянно хотел, чтобы кто-то любил меня, понимаешь? И вот я убедил себя, что все было хорошо и что я был счастлив, но на самом деле я чувствовал себя таким же одиноким, как и сейчас. Он смотрит на Малфоя. — Я полагаю, ты думаешь, я жалкий? — с вызовом спрашивает он. Малфой закатывает глаза. — Я не чудовище, Поттер, ты засранец. Мне кажется, ты бредишь, если думаешь, что весь волшебный мир не любит тебя. Гарри отрицательно качает головой. — Нет. Им нравится сама мысль обо мне. Они обожают истории. Но они не знают… они не знают, какой я пью чай по утрам. — Прошу прощения? Гарри краснеет. Он не хотел этого говорить. Чертов Огневиски. — Вот во что я верю. А Эммет — мой бывший, так и не узнал. Неважно, ты подумаешь, это глупо. — Это определенно возможно, — серьезно соглашается Малфой. — Но ты все равно должен мне сказать. — Ты придурок, — говорит ему Гарри. Малфой только ухмыляется, заставляя Гарри вздохнуть. — Хорошо, — соглашается он. — Просто… то, какой чай ты пьешь — одна из маленьких подробностей, о которой никто другой не узнает, если только не спросит. Но… кто-то, кому действительно есть дело до тебя, должен знать. Они спросят или заметят, потому что заботятся и искренне хотят знать. А Эммет… ну, он просто никогда не заботился обо мне настолько, чтобы узнать, как я пью свой чай. Когда Гарри поднимает глаза, Малфой смотрит на него так, словно у него выросла вторая голова. — Забудь об этом, — быстро говорит он. — Ты ничего не понял. Я… — Дай мне это. — Малфой выхватывает из рук Гарри виски и делает большой глоток. Гарри старается не смотреть его подпрыгивающий кадык, когда он сглатывает, но глаза, кажется, живут отдельной жизнью. — С тобой все в порядке? — спрашивает он, когда Малфой наконец-то вынимает бутылку изо рта. Одна-единственная капелька Огненного виски вырывается и стекает по подбородку Малфоя, голова Гарри наполняется образами его самого, наклоняющегося вперед, чтобы слизнуть ее. Он задается вопросом, будет ли Огневиски гореть так же, если он сойдет с кожи Малфоя. — Ты идиот, — объявляет Малфой. Гарри хмурится. — Я так и знал. Мне не следовало ничего говорить. — Нет. Ты идиот, если думаешь, что я не понял, — говорит Малфой. — Думаешь, мне легко? Посмотри на меня, Поттер. Мой бывший… — на лице Малфоя появляется мрачное выражение. — Он был ужасен. Обращался со мной как с мусором, и, может быть, я заслужил… Но я терпел его месяцами, потому что не хотел остаться один, и не думал, что когда-нибудь найду кого-то еще. — Он делает один большой глоток, а потом вытирает рот тыльной стороной ладони. — Я с самого начала знал. Все мои отношения были такими же. Мне всегда кажется, что… — Чего-то не хватает. — Гарри не понимает, что говорит вслух, пока снова не поднимает глаза на Малфоя. — Да, — медленно соглашается Малфой, хмурясь. — Да. Именно так. Между ними воцаряется молчание. Гарри хочет что-то сказать, но момент, который они делили, кажется ему очень важным, он не хочет его испортить. Но пропасть между ними, кажется, увеличивается с каждым мгновением, и Гарри должен убедиться, что Малфой не отступит от него. — Ты действительно заслуживаешь большего, — выпаливает он. — Заслуживаешь. Твой бывший был мудаком, а ты хороший человек, и заслуживаешь того, кто будет тебя ценить. Малфой тихо смеется. — Ты имеешь в виду кого-то, кто знает, какой я пью чай, — ухмыляется он. Никакого молока, одна ложка сахара, думает Гарри, а потом замирает. Откуда, блядь, это взялось? Послеполуденные лучи солнца струятся в окно, показывая, что сейчас еще очень светло, но Гарри чувствует себя в тумане от алкоголя. — Я устал, — говорит он. — Думаю, мне нужно немного вздремнуть. — Он смотрит на Малфоя, на темные круги у него под глазами. — И тебе тоже, — предполагает он. — Сны, — осторожно напоминает ему Малфой. Гарри пожимает плечами и встает. — Я слишком пьян, чтобы видеть сны, — он не уверен, но фраза звучит убедительно. Малфой тоже встает и ставит бутылку на кофейный столик. — А что, если… если случится что-то еще? Еще один симптом? Гарри бледнеет. — А ты думаешь, случится? — Я не знаю, — медленно произносит Малфой. — Скорее всего, нет… но ведь Пенелопа сказала, рисковать не стоит? Гарри открывает и закрывает рот. Малфой смотрит на него со странным, полным надежды выражением. — Может… как ты думаешь, может, нам лучше остаться в одной постели, — осторожно говорит Гарри, внимательно наблюдая за реакцией Малфоя. — Для близости. Для связи. Малфой вовсе не выглядит испуганным. — Да, — медленно соглашается он. — Для близости. И связи. На случай, если что-то пойдет не так или станет хуже. Гарри серьезно кивает. — Именно. Это… ведь ответственный поступок, верно? — Да, — снова говорит Малфой. — Хорошая мысль, Поттер. Идем. Гарри следует за ним в спальню, он уже не уверен, что водоворот в животе имеет какое-то отношение к алкоголю.