For The Greater Good

Гарри не уверен откуда Пенелопа взяла Огневиски, и вообще можно ли его держать в Мунго, но благодарен ей за протянутый стакан. Руки дрожат, когда он подносит к губам и делает глоток обжигающего напитка. Наверное, он в шоке — слышал, как Вислфут произнес это слово, или в стадии отрицания — его мозг отказывается воспринимать полученную информацию. Взгляд цепляется за шкаф у стены в другом конце комнаты, и считает медицинские журналы, выстроенные в ряд. Двадцать шесть. Он решает пересчитать еще раз, ради точного результата. Пятнадцать переплетенных в черную кожу, восемь в красную и три с выцветшей коричневой отделкой. Может, стоит прочесть их? Пенелопа ему симпатизирует, она позволит одолжить один на пару недель. Если он узнает больше о полезных целебных заклинаниях, ему не нужно будет появляться в Мунго так часто. Блейз, наверное, не оценит. Он постоянно ищет повод оказаться здесь. Голоса людей звучат где-то рядом с ним; Пенелопа осторожно дотрагивается до его плеча, нет никакого желания вникать в разговор Целителей. Все это просто абсурд. Нелепо, смешно и невозможно. Он позволяет короткой вспышке последнего сна промелькнуть в его голове — Малфой принимает его помощь. Голова начинает кружиться, поэтому он немедленно отталкивает воспоминание. Нет. Это не имеет никакого смысла, и Целитель явно ошибается. — Гарри? Теперь Пенелопа толкает его локтем. Он отрывает взгляд от книжной полки и смотрит на нее. — Мне очень жаль, Гарри, — говорит она. — Я понимаю, тяжело принять данную ситуацию, но нам нужно обговорить следующие действия, что будем делать дальше, чтобы помочь вам обоим? Обоим. Правильно. Малфой тоже здесь. Он все еще сидит рядом с Гарри, держа в руке точно такой же стакан. Он смотрит на ту же самую книжную полку, его взгляд немного в расфокусе. Вислфут хлопает его по плечу, выводя из транса. — Да, ребята, вы шокированы, но давайте не будем терять время. Я расскажу, какие у вас есть варианты. — У нас есть варианты, — говорит Малфой. Это не вопрос, а скорее недоверие. — Конечно, — подтверждает Вислфут. — У меня шестимесячный список ожидания не просто так. — Он усмехается про себя, Гарри пытается улыбнуться в ответ, но удается только усталая гримаса. Он хотел снова оказаться во вчерашнем вечере. Хотел снова оказаться на своем мотоцикле с Малфоем, прижавшимся к нему, когда реальность происходящего была проблемой для будущего Гарри. Он смотрит на стакан в руке, слегка взбалтывает янтарный виски, раздумывая, стоит ли ему просто допить, когда Малфой толкает его локтем. — Послушай, — раздраженно бормочет он Гарри. — Как я уже говорил, то, как эти два заклинания отреагировали — стало причиной вашего нынешнего затруднительного положения. Связь была очень сильной, хотя и не полностью развитой, когда заклинание забвения попыталось изменить некоторые части вашего сознания, они столкнулись. Воспоминания не были удалены, но они похоронены вместе со связью внутри разума. И теперь, когда связь набирает силу, она позволяет воспоминаниям вновь вернуться. — Мы не знаем на сто процентов, почему связь начала проявляться только сейчас, — вмешивается Пенелопа. — Скорее всего, вы оба достигли психической стабильности. Вы через многое прошли, и процесс исцеления после таких событий часто бывает затяжным, вполне логично, что она пробудилась сейчас. — И что же нам делать? — Уныло спрашивает Гарри. — Вы сказали, у нас есть выбор. — Он хочет, чтобы все закончилось. Он хочет уйти, выпить, лечь спать и забыть происходящее как плохой сон. — Хорошая новость в том, — говорит Вислфут, и Гарри немного оживляется, — что я знаю одно зелье, которое может сработать. — Зелье. Его действия? — Спрашивает Малфой. — Оно уничтожит обе ветви магии, — объясняет Вислфут. — Предназначено для противодействия магическим вмешательствам в разум, его невероятно трудно сварить, но я уже делал это однажды. Оно не сработает при обычном обливэйте, но в данном случае — шанс на успех высок. Связь полностью разрушится, как и обливиэйт. Однако, вам предстоит сразу же столкнуться со всеми воспоминаниями. Вы будете страдать от сильной головной боли и тошноты, возможно, даже потеряете сознание. Но в конце концов к вам вернутся воспоминания и вы будете свободны от уз. — И как долго? — Спрашивает Гарри. — Как долго вы будете варить его? — Неделю. — Мы оставим вас наедине, обсудите, — говорит Пенелопа. У Вислфута такой вид, будто он хочет дополнить свою речь, и Гарри благодарен, когда она выпроваживает его. — Думаешь, это был он? — Гарри набрасывается на Малфоя, как только дверь закрывается. — Волдеморт. Это была моя первая мысль. Кто еще мог так поступить с нами? — Орден, — решительно отвечает Малфой. Он теребит манжет своего рукава. Гарри уже готов броситься на защиту Ордена, когда Малфой добавляет, — думаешь, кто-то на его стороне просто наложит обливиэйт на нас и отправит восвояси? Если Пожиратель Смерти был в наших головах и видел то, о чем мы говорили, мы были бы уже мертвы. Он прав, но Гарри не может себе представить, кто из Ордена мог это сделать. — Думаешь, кто-то сделал это ради нашей безопасности? Малфой пожимает плечами. — Не знаю. Да и ради чего? И почему ты пытался помочь мне на шестом курсе? — Может быть… может быть, кто-то не хотел, чтобы это случилось? — рискует Гарри. — Может быть, мы не хотели, чтобы это случилось, — говорит Малфой. Гарри обдумывает его слова. Если воспоминания, которые они видели правдивы — Гарри определенно тянулся к нему, и Малфой принял его помощь. — Я не собираюсь, — внезапно объявляет Малфой. — Я не буду принимать зелье. — Что? — Гарри изумленно смотрит на него. — Почему нет, черт возьми? — Кто-то наслал обливиэйт на нас не просто так, Поттер. Не знаю, зачем мы создали связь, и не знаю, что заставило нас забыть, но я и не хочу знать. — Но… Но как ты можешь просто не хотеть знать? — Недоверчиво спрашивает Гарри. — Разве тебе не любопытно? Малфой бросает на него усталый взгляд. — Теперь у меня хорошая жизнь, Поттер. Я счастлив. Мне понадобилось много времени, но я отошел от войны. Я не хочу пережить заново то, что мы потеряли. — Ты не хочешь ворошить воспоминания о том годе, — понимает Гарри. — На случай, если они плохие. — Конечно не хочу! — Восклицает Малфой. — Это был худший год в моей жизни, Поттер. Если случилось что-то более ужасное, я просто… я не хочу знать. Гарри все понимает. Тот год тоже был для него тяжелым, но по другим причинам. Он знает, как плохо было Малфою, знает, есть вероятность увидеть ужасные вещи, но… — Мне тоже страшно, — тихо признается Гарри. — Но… кажется, я действительно тогда хотел помочь тебе, судя по воспоминаниям. Я всегда думал, что должен был помочь тебе, Малфой, и я хочу знать, почему предложил, но не довел дело до конца. Малфой смотрит на него с непроницаемым выражением лица. — Я чувствую, словно часть меня пропала, — продолжает Гарри. — Нечестно, если только один из нас выпьет зелье и узнает о произошедшем, — он снова смотрит на Малфоя. — Если ты не хочешь, я не буду настаивать, потому что я все понимаю. Малфой соскальзывает с кровати и начинает расхаживать по комнате. Гарри молчит. Больше всего на свете он хочет узнать о случившемся, но ни в коем случае не станет принуждать. Он помнит Малфоя в тот год, помнит, каким худым и изможденным он был, ходил так, словно пытался спрятаться в толпе. Теперь Гарри знает — он был напуган. Малфой прав — обливиэйт наслали на них по какой-то веской причине, и Гарри боится узнать ее. Но незнание, скорее всего, сведет с ума. Незнание того, что он сделал, почему он не смог помочь Малфою, почему они связали себя друг с другом, будет тяготить его до конца жизни. — Ладно, — неожиданно говорит Малфой. Гарри втягивает воздух и задерживает дыхание. — Ладно, — повторяет Малфой. — Я это сделаю. Ты прав. — Прав? — Как ни странно, да, — протягивает Малфой. — Мы не можем двигаться дальше, пока не узнаем, что осталось позади. Гарри улыбается. — Очень… очень глубокомысленно, — поддразнивает он. — Заткнись. Не заставляй меня передумать. — Малфой потирает висок. — Позови Целителей, мне нужно присесть. Он падает обратно на кровать, все еще прижимая пальцы к голове; Гарри зовет Вислфута и Пенелопу обратно в комнату. — Гермионе пришлось уйти, — объясняет Пенелопа, когда Гарри спрашивает об ее отсутствии. — Она получила сообщение от Рона — Роза плохо себя чувствует. Она казалась очень расстроенной, но просила передать, что вернется, как только сможет. Гарри благодарно улыбается ей. — Итак, ребята, давайте послушаем. Что вы решили? — Спрашивает Вислфут. Гарри бросает взгляд на Малфоя, и тот коротко кивает. — Мы примем зелье, — говорит Гарри. — Мы понимаем побочные эффекты, но хотим избавиться от связи и вернуть себе память. — Я начну варить его сегодня же, — немедленно заявляет Вислфут, ухмыляясь так, словно Гарри только что объявил о победе Кэннонсов. — Как я уже сказал, займет неделю, так что вы оба понадобитесь мне здесь через семь дней. Мы с Целительницей Клируотер говорили в коридоре, и нам бы хотелось, чтобы вы выпили его в больнице. У вас будет отдельная палата, конечно, подальше от больных, не привлекая внимания пациентов. С вашей стороны не требуется никакой подготовки. Продолжайте то, что делали, держитесь поближе друг к другу, и через неделю ваше испытание закончится. — Мы будем держать Советников наготове, если восстановленные воспоминания окажутся травмирующими, — мягко говорит Пенелопа. — Очевидно, мы понятия не имеем, чего ожидать. И я говорю это не для того, чтобы напугать вас, если воспоминания действительно потрясут, мы будем готовы помочь вам. — Спасибо, — говорит Гарри. Он чувствует легкую тошноту при мысли об очередном сеансе с психологом; он уже много лет не нуждается в такой помощи. — Мы можем… уйти? Нам обоим нужно время все обдумать. — Конечно, — говорит Пенелопа. — Но если вам что-нибудь понадобится, возвращайтесь. Ни один из них не произносит ни слова, пока они не оказываются у камина; Малфой останавливается на полпути, и на его лице выражается шок. — Что? — В панике спрашивает Гарри. — Что случилось? — Те сны… воспоминания. Я только сейчас понял. — Он смотрит на Гарри широко раскрытыми глазами. — В них была Панси.

***

У Малфоя нет адреса камина Панси, но однажды он бывал у нее в гостях, поэтому аппарирует с Гарри в маленький переулок между двумя кирпичными зданиями, как только они выходят из Мунго. Черная кошка выскакивает из-за мусорных баков и шипит на них, прежде чем снова исчезает в переулке. — Может, нам стоит обсудить тактику, прежде чем вламываться? — Спрашивает Гарри, когда они выходят на аллею. — Мы не вломимся, — решительно говорит Малфой, он смотрит налево, потом направо, затем шагает прочь, Гарри спешит за ним. — И говорить будем не мы — нам нужны ответы. — Он оглядывается через плечо на Гарри и криво улыбается. Дом, куда ведет его Малфой — совсем не то, что он ожидал увидеть. Здание высокое и тонкое с белым забором, отделяющим его от дороги, и садом, полным ярких цветов, окаймляющим мощеную дорожку, ведущую к парадной двери. Именно в таком доме он ожидал увидеть кого-то вроде Лаванды Браун, а не Панси Паркинсон. — Когда ты видел ее в последний раз? — Спрашивает Гарри, когда они проходят через ворота. — Мы иногда отправляем друг другу сов, — говорит Малфой. — Но стали отдаляться во время войны… ну, и не вернулись к прежней жизни. — Ты нервничаешь? — Спрашивает Гарри. — Из-за встречи с Панси? — Из-за того, что она может знать. Малфой переводит взгляд с двери на Гарри. — Конечно нет. — Неужели? Я нервничаю. — Я… — Малфой неловко переступает с ноги на ногу и опускает глаза. — Ну ладно, я немного волнуюсь, но она бы мне сказала раньше. — Да, — неубедительно соглашается Гарри. — Но наши сны… — Давай просто сделаем это, — вмешивается Малфой. Он громко стучит в дверь, а затем отступает назад, стиснув руки по бокам. Мгновение спустя дверь отпирается, и перед ними появляется Панси Паркинсон. Гарри помнит ее другой, не только потому, что на ней футболка магловской футбольной команды и черные колготки. Теперь ее волосы светлее, почти блондинистые, а в носу торчит серебряный гвоздик. Если бы он встретил ее на улице, то вряд ли узнал. Однако, выражение ее лица при виде них — стопроцентная Паркинсон из Хогвартса. — Почему ты здесь? — тут же спрашивает она. — И тебе привет, — протягивает Малфой. — Я вижу, твои манеры не улучшились. — Прекрати это дерьмо, Драко, — говорит она, складывая руки на груди. — Что происходит? — Нам нужно кое о чем с тобой поговорить, — предлагает Гарри. — Мы надеемся, ты сможешь дать нам некоторые ответы. Панси поворачивается к нему, и ее взгляд становится ледяным, превосходящим все холодные взгляды Малфоя в его сторону. — Я не с тобой разговариваю, — огрызается она. Гарри смущает эта враждебность. Они недолюбливали друг друга в школе — попытка выдать его Темному Лорду в значительной степени ухудшает положение, но Гарри предположил, они не держат друг на друга зла. По крайней мере он. — Мы можем войти? — Спрашивает Малфой. — Это очень важно, Панс. Пожалуйста? Она определенно хочет сказать «нет». Она смотрит между ними, ее верхняя губа скривилась от отвращения, но затем Панси издает раздраженный звук и отступает в сторону, жестом приглашая их войти. — Здесь очень мило, — говорит Гарри, оглядываясь по сторонам. — Ничего не трогай, — приказывает она, провожая их в гостиную. Она отличается от гостиной Малфоя — у Панси отчетливое впечатление, что здесь действительно живут. На спинке дивана валяется пальто, а на кофейном столике стоит недопитая кружка чая. Пара фотографий в рамках с изображением Панси и темноволосого мужчины, но большую часть стены занимают фотографии маленькой девочки с темными кудрями и огромной улыбкой. — Как там Макс? — Спрашивает Драко, присаживаясь. — Ты пришел сюда не для того, чтобы расспрашивать о моем муже, — фыркает Панси. — Скажи, чего ты хочешь, и какого хрена вы вместе. — Это довольно длинная история, — говорит Гарри. — У вас есть… — она смотрит на часы. — Пятнадцать минут. Макс и Эйден скоро будут дома. — Это про шестой курс, — неуверенно говорит Малфой. Панси встает. — Убирайтесь, — говорит она, указывая на дверь. — Сейчас же. Уходите. — Панси, что… — Мне хватило, ты оставил меня в школе после всего, что я пыталась сделать для тебя, — огрызается она. — А теперь ты входишь в мой гребаный дом и хочешь заставить меня пережить все заново? Нет. Отвалите, оба. — Панси, просто послушай, — говорит Малфой. — Мы не знаем, что случилось. Мы застряли вместе на прошлой неделе, потому что нас связывает какая-то ментальная связь. Мы только узнали, что наши воспоминания изъяты, и именно поэтому мы не помним, как связь была создана. Панси свирепо смотрит между ними, как будто хочет заколдовать обоих до полного забвения. — О чем ты, блядь, говоришь? — Требует она. — Долгая история, — мягко отвечает ей Малфой. — Но у нас есть ментальная связь, и мы только обнаружили, что в какой-то момент на нас наслали обливиэйт. Два заклинания объединились, но плохо отреагировали, и теперь мы видим воспоминания о шестом курсе. Мы оба видели воспоминания о тебе, Панс, и поэтому надеялись, ты сможешь рассказать нам… ну, о том, что происходило тогда. Панси щурит глаза. — Вы под кайфом? — спрашивает она. — Мы не под кайфом, черт возьми! — Раздраженно говорит Малфой. — Мы потеряли наши гребаные воспоминания. Зачем кому-то притворяться, что он связан с Поттером? — Эй, — вмешивается Гарри. — Я прямо здесь. — Не дуйся, — пренебрежительно говорит Малфой. — Ты хочешь получить ответы или нет? — Нет, если ты продолжишь быть таким грубым, — ворчит Гарри. — Поттер, позволь мне самому разобраться. — Ладно, как скажешь. Разбирайся. Панси наблюдает за ними. Она моргает. — Так ты говоришь серьезно, — медленно произносит она. — Ну и кто, блядь, вас заобливиэйтил? — Мы не знаем, — говорит Малфой. — Можешь рассказать о прошлом? — Погоди, погоди, ты сказал, вы связаны узами, — отступает Панси. — Кто это сделал? — Очевидно, мы сами, — печально говорит Гарри. — Вы действительно ничего не помните, — бормочет она. — Вы абсолютные идиоты! — Что… — Неделями, — говорит она Малфою. — Ебучими неделями я пыталась помочь тебе, и когда все, наконец, сдвинулось с мертвой точки, он… — она обвиняюще указывает на Гарри. — Просто перестал помогать, а тебе было похуй, хотя я рисковала своей чертовой жизнью, идя против своей семьи и соглашаясь работать с ним! А теперь ты говоришь мне про обливиэйт? Вы сделали какую-то дурацкую связь и ни один из вас не удосужился рассказать мне? — Мы не помним, Панс, — умоляюще говорит Малфой. — Мы понятия не имеем, что произошло, но если я облажался, то прошу прощения. — Господи Иисусе, пиздец, — бормочет она. — Мне нужна сигарета. — Ты куришь? — Удивленно спрашивает Малфой. — Уже нет, — отрезает она. — Видишь, что ты, блядь, со мной делаешь, Драко Малфой? — Панси, — тихо говорит Малфой. — Пожалуйста. Мы и так запутаны. Можешь рассказать нам? Она драматично вздыхает. — Это самый странный день в моей гребаной жизни, — говорит она, потирая затылок. — Слушайте. Перед тем, как мы вернулись на шестой курс, я получила сову от Поттера, он попросил меня встретиться с ним в поезде. Я была взбешена, потому что он, как идиот, подписался своим чертовым именем, и если бы мои родители нашли, они бы назвали меня предательницей крови и оставили Темному Лорду. — Прости, — слабым голосом произносит Гарри. — Я уже ругалась на тебя за это, — говорит она. — Хотя, если ты не помнишь, могу повторить. Гарри слабо улыбается ей, но она не отвечает ему ответной улыбкой. — Он продолжал писать, сказал, это ради помощи одному из моих друзей. Очевидно, я знала, кого он имел в виду, я не тупая. Правда, я сомневалась насчет встречи с ним, и даже в поезде все еще не решила, но потом он случайно столкнулся со мной в коридоре и оставил свой плащ, так что я пошла. — Ты согласилась помочь? — Я отдал тебе свой плащ? — Ты же знаешь, как сильно я заботилась… забочусь… о тебе, Драко, — раздраженно говорит она. — Я знала, что-то происходит, и не хотела, чтобы тебя убили. И Поттер, каким бы надоедливым он ни был, тоже хотел помочь. Поэтому я согласилась поговорить с тобой и попыталась убедить. — Панси, — тихо говорит Малфой. — Я не… — Забудь. — Она отмахивается от него. — Это уже в прошлом. В конце концов, ты согласился. Ты был пиздецки упрямым, я сама несколько раз чуть не убила тебя, но ты согласился поговорить с Поттером. И на какое-то время все изменилось. Я не знаю, что вы двое делали, или каков был ваш план, и был ли он у вас вообще, но ты был другим. У тебя снова появилась надежда, я поняла, что все идет хорошо. Но затем все просто… прекратилось. Гарри и Малфой нервно переглянулись. — Одной ночью ты снова стал прежним. Я пыталась поговорить с тобой, но ты вел себя так, будто я сумасшедшая, и теперь это имеет смысл, — задумчиво говорит она. — Я помню, — тихо произносит Малфой. — Я понятия не имел, о чем ты говоришь. — Я была совершенно сбита с толку. И тогда я подошла к тебе… — В библиотеке, — вспоминает Гарри. — Черт, да, я тоже это помню. Ты потребовала объяснить, почему я не помогаю Малфою, и я подумал, ты сошла с ума. — Вот тогда-то мы и начали отдаляться друг от друга, — печально говорит Малфой. — Ну, я была растеряна и обижена, — говорит Панси. — А потом начался седьмой курс, Поттер исчез, а ты был просто зомби, не желающий ни с кем разговаривать, а потом ты тоже свалил. Тот год был… — она вздрагивает. — Все думают, Слизеринцам было так легко, но Кэрроу причиняли боль каждому, кто не подчинялся им. Мы были напуганы, я была зла. Я ненавидела тебя за то, что ты бросил меня, и ненавидела Поттера, за то, что он отказался помогать тебе. Вот почему я так поступила. — Вот почему ты сказала те слова во время битвы? — Предлагает Гарри. — Да, — сухо отвечает она. — Но я не только была зла, я боялась за свою жизнь, свою семью и своих друзей. То, что они делали со студентами в тот год… я думала, все прекратится, если борьба просто закончится. Конечно, было глупо с моей стороны. — Я прощаю тебя, — говорит Гарри. — Я понимаю. — Я не просила у тебя прощения, — фыркает она. — Ну, как жаль. Оно у тебя есть. Панси фыркает, и Гарри думает, что это почти смех. — Он раздражающий, не так ли? — она комментирует Малфою. — Да, — соглашается Малфой. — Но Панс, ты не знала, почему мы наложили связь? Или кто мог наслать на нас обливиэйт? — Нет, — говорит Панси, скрестив руки на груди и мрачно глядя на них. — После всего случившегося вы, очевидно, забыли сказать об этом единственному человеку, который помогал вам обоим.

***

Когда они возвращаются в квартиру Малфоя, их уже ждет сова от Гермионы с запиской, в которой она просит разрешения зайти к ним позже. Гарри пишет торопливый ответ, говорит, им нужно немного времени все обдумать, но он уверяет ее, что они в порядке. Отношения между ними нормальные, но, возможно, они оба все еще обрабатывают полученную информацию. — Я не понимаю, — говорит он, отослав сову, и садится за кухонный стол, пока Малфой заваривает чай. — Почему я ничего не сказал Рону и Гермионе? — Понятия не имею, — отвечает Малфой. Он ставит дымящийся чайник, сахарницу, молоко на стол и садится рядом с Гарри. Гарри тянется за сахаром, насыпая слишком много в кружку. — Может и рассказал, — предполагает Малфой. — Может, на них тоже обливиэйт. — Я думал об этом, но тогда мы бы видели их в воспоминаниях? Если я не поделился с ними нашими с тобой планами, они бы заметили мое странное поведение, исчезновения, ради разговоров с тобой. — Ты меня преследовал, — замечает Малфой, пожимая плечами. — Может, они ничего и не подозревали. — Я не преследовал тебя, — возражает Гарри, хотя точно знает, что преследовал. Вот только теперь он не так уверен в своих настоящих мотивах. — Значит, мы это делаем? — Устало спрашивает Малфой. — Разговариваем о происходящем? Гарри нервно сглатывает, помешивая чай. — Мы должны, — отвечает он. — Но я даже не знаю с чего начать. Малфой с задумчивым выражением лица подносит кружку к губам. — Ты хотел мне помочь, — говорит он через мгновение. — И не помог, — напоминает ему Гарри. Эта часть беспокоит его больше всего. Если он решил помочь Малфою, попытался уберечь от опасности, то почему не до конца, что произошло? — Кто-то не хотел таких действий от тебя, — предположил Малфой. — Я думал, может быть… — он неуверенно замолкает. — Что? — Просто предположение, но как насчет Дамблдора? Честно говоря, Гарри уже задумывался об этом. Смог Дамблдор наслать забвение на учеников, ради победы над Волдемортом? — Дамблдор дал бы мне знать о своих планах, — пытается объяснить Гарри. — И… насколько я помню, он хотел помочь тебе? Хотел, чтобы Снейп тоже помог тебе. — Наверное, — соглашается Малфой. Он не уверен, и Гарри не винит его. — А что если я просто сдался, — говорит Гарри, ему тошно от этой мысли. — Если я был полным придурком и бросил тебя? — Он начинает нервничать, но не может остановиться. — Господи, а если это все моя вина и я каким-то образом тебя подставил? Если все могло сложиться иначе для тебя? Теплая рука накрывает его руку, и он смотрит вниз на пальцы Малфоя. — Успокойся, черт возьми, Поттер. Из нас двоих я серьезно сомневаюсь, что ты сделал даже отдаленно ужасное. Он не убирает свою руку, вместо этого обхватывая пальцами руку Гарри. — Я сделал тебе больно, — говорит Гарри. — В туалете. Сектумсемпра. — Малфой вздрагивает при воспоминании, но все еще не отстраняется. — Я тоже собирался сделать тебе больно, — замечает он. — Ты просто опередил. — Мне очень жаль, — говорит ему Гарри. — Я очень сожалею о своем поступке. — Я не сержусь на тебя, — говорит Малфой. — И никогда не сердился, как это ни досадно. Снейп сказал мне, ты не знал о действии заклятия. Кроме того, я был ужасным человеком в то время. — Ты был напуган, — возражает Гарри. — Я был придурком в школе, Поттер. И не собираюсь притворяться тем, кем не был. — Ну, по крайней мере, ты повзрослел. Мне нравится, какой ты сейчас. — Малфой выгибает бровь, глядя на него, и Гарри не может не улыбнуться. — Ну ладно, еще не совсем повзрослел. Но теперь ты придурок в хорошем смысле. Малфой сжимает руку Гарри и наклоняется ближе. — Как можно быть придурком в хорошем смысле? — тихо спрашивает он. — Я не уверен, — говорит Гарри немного задыхаясь, его пульс подскакивает. Они снова слишком близко. Малфой держит его за руку. Они только узнали о прошлом. Они должны… они должны поговорить, верно? Паниковать? — Что сейчас происходит? — глупо спрашивает он. — Ты всегда так много говоришь? — Бормочет Малфой. Его свободная рука лежит на колене Гарри, большой палец выводит маленькие круги. Они почти нос к носу; Гарри может различить отдельные темно-серые пятна, разбросанные на радужке Малфоя, он загипнотизирован калейдоскопом различных оттенков, не уверенный, как не замечал этого раньше. — Мы не должны, — говорит он, отчасти потому, что знает — это плохая идея, а отчасти боится того, как сильно ему хочется. — Мы не знаем, что случится… воспоминания… если ты возненавидишь меня после? — Значит, «да», — говорит Малфой, — про болтовню. Он тихо смеется, все еще пристально глядя на Гарри, его губы слегка приоткрыты. Гарри хочет сказать что-то в знак протеста, но потом не может вспомнить, почему решил, что это плохая идея, Малфой только облизал свою нижнюю губу, она мокрая и блестящая. Гарри почти уверен, если не попробует ее, то умрет… Он чуть не подпрыгивает, когда в соседней комнате с ревом оживает камин. Малфой отстраняется от него, нахмурившись, при голосе Блейза. Гарри простонал. Черт возьми, неужели они почти…? Он следует за Малфоем в гостиную, они находят голову Блейза, качающуюся в зеленом пламени. — Вы оба выглядите раздраженными; я вам помешал? — спрашивает он, ухмыляясь. — Отвали, Блейз. Плохой тайминг. Что тебе надо? — Спрашивает Гарри. Ухмылка Блейза становится шире. — О, я действительно помешал! — радостно говорит он. — Я бы извинился, но уже много лет говорю Драко: вам двоим давно пора заняться непристойностями, а он никогда не слушал, следовательно, вся вина на вас. Щеки Малфоя пылают, когда Гарри смотрит на него. — Блейз, чего ты хочешь? — Спрашивает Малфой сквозь стиснутые зубы. Блейз равнодушно пожимает плечами. — Просто зашел проверить, не забыл ли я сообщить Поттеру о пропущенном рабочем дне. Гарри почти не думал о работе, и он практически стонет вслух, думая обо всех бумагах, которые Блейз складирует на его столе. — Клеменс злится, что мне пришлось взять еще один выходной? — Не-а, — говорит Блейз. — Он не в восторге от происходящего, и я получаю дерьмовые задания, потому что не рассказываю о твоей ситуации. — Извини, — говорит Гарри. — О, когда ты вернешься — загладишь свою вину заполнением моих бумажек. Но что же все-таки происходит? — Небрежно спрашивает Блейз. — Связь и все такое. У вас обоих все хорошо? — Ты беспокоишься за нас? — Спрашивает Малфой, и на его лице появляется хитрая ухмылка. — Не говори глупостей, — бросает Блейз. — Мне просто скучно. — Интересно, потому что в Мунго Пенелопа сказала, ты подслушиваешь ее, пытаясь узнать последние новости о нас, — говорит Малфой. Это ложь, Блейз выглядит удивленным на секунду, но быстро меняется в лице. — Умоляю, — усмехается он, не отрицая. — Вы оба так увлечены собой. Одна маленькая связь, и вы думаете, весь мир вращается вокруг вас. — Ты заботишься о нас, — поддразнивает Гарри, радуясь легкости после напряженного дня. — По-моему, это очень мило. — Я думаю, вы оба психи, — говорит Блейз, закатывая глаза. — Мне нужно идти. — Отправить сову Пенелопе? — Невинно спрашивает Малфой. — Отвали, — фыркает Блейз. — Я беру свои слова обратно. Мне не нравится, что вы двое вместе. Пламя исчезает, снова оставляя камин холодным и пустым. Гарри хихикает, но быстро трезвеет, когда смотрит на все еще красное лицо Малфоя. — Он ведь просто пошутил, да? — Спрашивает Гарри. Малфой даже не смотрит в его сторону. — Разумеется, Поттер. Идем, я умираю с голоду. Я хочу что-нибудь приготовить, и мы сможем обсудить, какая задница сделала это с нами и разрушила наши жизни. Гарри следует за ним, мысленно прокручивая все случаи, когда Блейз пытался уговорить его выпить с ним и Малфоем. Он всегда думал, Блейз приглашал просто из-за вежливости, но теперь задается вопросом, каковы были его настоящие мотивы, и что еще он мог упустить.

***

— Ты повел себя как придурок, Драко, — раздраженно говорит Гарри, когда Драко подходит к нему. Он сидит у озера, и Драко медлит, прежде чем сесть рядом. — И что на этот раз я сделал в твоем воображении? — спросил он, глядя на Гарри. — Я знаю, что ты сказал Рону. — О, ты имеешь в виду, когда он пытался проклясть меня? — Он… что? — Как выгодно он рассказал историю, не упомянув об этой части, — протянул Драко. — Я… мне жаль, — смущенно пробормотал он. — Мне не следовало набрасываться с обвинениями. — Не следовало, — согласился Драко. — Не беспокойся об этом. Я зря нагрубил ему. Защитная реакция. — Наверное, так лучше. Ведь мы держим это в секрете, так что тебе лучше продолжать вести себя как… — Как обычно? — Да, — согласился Гарри. — Прости. — Не стоит, — сказал Драко, пожимая плечами. — Я знаю, каким был раньше. — Но сейчас ты совсем другой, — заметил Гарри. Драко вздохнул. — Я все тот же человек. Но пытаюсь меняться. Теперь я вижу недостатки во всем, чему меня учили верить. Не хочу, чтобы ты думал обо мне лучше, чем есть на самом деле. Не пудри себе мозги моим лживым образом. Гарри только закатил глаза. — Я прекрасно знаю кто ты, Драко. Я вижу перемены в тебе, даже если ты их не замечаешь. Они долго сидели молча, глядя на озеро. Солнце садилось за лес, небо над деревьями окрашено ярко-оранжевым цветом. — Мы что, совсем спятили? — Наконец спросил Гарри, глядя на Драко. — Конечно, — сказал Драко с невеселым смешком. — Но мы все равно это сделаем? — Да, — согласился Гарри. — Да, сделаем.