***
Они попадают через каминную связь к Рону и Гермионе прямо из Мунго, сегодняшний сеанс с Пенелопой больше походил на сеанс психотерапии. Пенелопа задавала вопрос за вопросом о том, как они справляются и что чувствуют. Гарри почти уверен, его лицо было ярко-красным, когда Малфой небрежно упомянул, что они решили начать спать в одной постели. Пенелопа ничего не сказала, только поинтересовалась, не из-за симптомов ли связи, но Гарри слишком хорошо ее знает — она обязательно воспользуется этим преимуществом. Он и Малфой вместе неудобно приземляются, рука Малфоя на мгновение касается руки Гарри, и его желудок снова делает странное сальто. Но прежде чем он успевает убедиться, что никто этого не заметил, у него в руках оказывается Рози. — Дядя Гарри! Я скучала по тебе! Гарри ухмыляется, спускает Розу на пол и целует в лоб. — Я скучал по тебе еще больше, — торжественно заявляет он. — Я так скучал, что чуть не расплакался. Рози хихикает. — Я так скучала по тебе, что чуть не умерла! — она выпаливает в ответ. — Неужели? — С притворным возмущением спрашивает Гарри. — В таком случае в следующий раз мне придется навестить тебя гораздо раньше. Прошло уже несколько дней! — Да! — Роза счастливо смеется. — Тебе придется приходить сюда каждый день! — Это чертовски маловероятно, — говорит Рон, входя в комнату с полотенцем на плече. — Вы как раз вовремя. Малфой хмурится. — Уизли, у тебя еда в волосах? Рон протягивает руку, взъерошивает волосы, и пылинки муки падают на пол. — Ну, — говорит он. — Наверное, мне придется принять душ. — Мы пекли! — Взволнованно поясняет Рози Малфою. — Мы испекли мамино любимое печенье, чтобы подбодрить ее! Гарри озабоченно смотрит на Рона. — С Гермионой что-то не так? — Эй, у меня блестящая идея. Как я помню, ты отличная художница, — говорит Малфой Розе. — Не хочешь научить меня? — Он коротко кивает Рону и Гарри, когда Роза тащит его в другой конец комнаты, где лежат ее карандаши, и Гарри одаривает его благодарной улыбкой. — Что происходит? — Тихо спрашивает Гарри у Рона. — Она прислала сову утром, но мы были, э-э… — Он бросает взгляд на Малфоя, который сидит на одном из маленьких стульев размером с Рози за ее столиком. — Заняты, — заканчивает он. Рон скорчил гримасу. — Я даже не хочу знать чем. Она у себя в кабинете. Со вчерашнего дня она в таком состоянии. Вся ситуация выбила ее из колеи, но после вчерашнего просто добила. Сердце Гарри болезненно сжалось. — Что? Почему? — Мне кажется, она чувствует себя ответственной, — объясняет Рон. — Она заботится о вас, но ничем не может помочь. И теперь, зная, что вы с Малфоем что-то замышляли на шестом курсе, так и не… она просто чувствует себя виноватой. — Блядь, — говорит Гарри. — Я понятия не имею, почему ничего не рассказал вам, но тогда я был таким болваном. — Он проводит рукой по волосам и вздыхает. — Вы оба на меня сердитесь? — Не-а, — заверяет его Рон. — Мы знаем, что ты был болваном. Да и все еще остался им? — Ободряюще, — ворчит Гарри. — Ты сказал, она в своем кабинете? Может, мне стоит поговорить с ней? — Да, поговори с ней. Ей кажется она подвела тебя. — Как будто она когда-нибудь могла, — усмехается Гарри. — Я ей так и сказал. Но из твоих уст, может, ей полегчает. — Он жестом указывает на Малфоя. — Тебе ведь понадобится твой… э-э… друг? — говорит он, снова скорчив гримасу. — Драко не так уж плох, — говорит Гарри. — Уф, Драко, — говорит он. — Теперь мне все понятно. Гарри краснеет. — Отвали. Это просто оговорка. — Иди и утешь мою жену, — требует Рон. — Сейчас же. Гарри смеется и жестом приглашает Малфоя следовать за ним. Малфой что-то бормочет Розе, та едва отрывает взгляд от рисунка, и они идут по коридору в кабинет Гермионы. Гарри помнит, как Рон и Гермиона впервые переехали сюда и пытались решить, что делать со свободной комнатой — Рон только недавно узнал о концепции «мужской берлоги» и был одержим идеей сделать из нее свою «Рон-берлогу». Но в конце концов они пошли на компромисс, Гермиона получила комнату в качестве своего офиса в обмен на то, о чем Гарри не хотел знать подробностей, но что всегда заставляло Рона улыбаться как идиота, а Гермиону краснеть. — Просто чтобы ты знал, — бормочет Малфой позади него, — Роза напомнила мне о твоей татуировке, и я хочу увидеть ее. Гарри сглатывает; дыхание Малфоя обжигает ему ухо, и он кивает. — Ладно, — с трудом выговаривает он. Он стучит в дверь и толкает ее, когда слышит ответ Гермионы. — Привет, — говорит он, просовывая голову внутрь. — Здесь только я и Малфой. Мы можем войти? Она сидит на полу у книжной полки и роется в старом ящике. — Да, конечно, — говорит она. Малфой выглядит неуверенным, но он входит внутрь, и Гарри закрывает за ними дверь. — Вы двое поговорите, — говорит он. — Притворитесь, что меня здесь нет. — Он садится на диван у окна, берет что-то похожее на один из журналов Рона по квиддичу и начинает листать его. — На что ты смотришь? — Спрашивает Гарри Гермиону, садясь рядом с ней и заглядывая в коробку. Она полна старых пергаментов и журналов, различных Гриффиндорских шарфов и значков. — Что это такое? — Мои старые школьные вещи, — говорит она, вытаскивая большой фотоальбом. — Это все твои вещи из Хогвартса? — Спрашивает Гарри, потянувшись за одной из книг. — Вау. Кажется, я выбросил большую часть. — Нет, конечно, нет. Это всего лишь мои вещи с шестого курса. Гарри смотрит на книгу в своих руках — «Зелья. Продвинутый курс» и морщится, роняя ее обратно в коробку. Он не поднимает головы, но чувствует на себе взгляд Малфоя. Гермиона начинает листать фотоальбом. Гарри видит свои колдографии, на которых он машет рукой в камеру. Рон и Гермиона вместе с ним в Хогсмиде. Невилл и Джинни в общей комнате Гриффиндора. Фотографии замка, леса и Большого зала. — Не знал, что ты так много фотографировала, — говорит он. — У тебя было много других забот, — тихо отвечает она. — Забавно, я все это помню. Похоже, единственные воспоминания, которые я потерял — связаны с Малфоем и Паркинсон. Гермиона издает тихий звук, который Гарри истолковывает как согласие. — Кажется, вы двое уже лучше ладите, — говорит она. — И почему это всех так удивляет? — Вовсе нет. Ты годами боролся со мной, — замечает она. — Я всегда знала, что вы поладите. — Угу, — соглашается Гарри, решив, что сейчас не время вдаваться в подробности. Он снова смотрит на нее; она смотрит на фотографию Гарри, Рона и себя — она стоит между ними, обняв их за плечи, и они все смеются. Это был один из первых дней шестого года, до того, как начались его встречи с Дамблдором, до того, как он узнал о своей миссии. Может быть, даже раньше Малфоя. Он обнимает ее за плечи. — Эй. Все это — не твоя вина, ясно? Ты ничего не могла сделать. В твои обязанности не входило присматривать за мной в школе. Он сжимает ее плечи, и она шмыгает носом. — Мне очень жаль, — печально произносит она. — Нет, это я виноват. Я был скрытным ублюдком и плохим другом. Ты не должна чувствовать себя плохо или думать, что могла бы сделать большее, правда. — О, Гарри, — тихо говорит она, обвивая руками его шею. Гарри чувствует ее неровное дыхание на своей коже, чувствует, как дрожит ее тело, когда она плачет. — Я люблю вас — тебя и Драко, очень сильно. Ты ведь это знаешь? — Конечно, знаю, — заверяет ее Гарри. — Я тоже тебя люблю. — Он кругами проводит рукой по ее спине. Он смотрит через ее плечо на Малфоя, который наблюдает за ними с мягким выражением лица. — Все будет хорошо, все закончится через неделю, и вернется на круги своя. — Он думает о сегодняшнем утре, о руке Малфоя, сжимающей его бедро, и о его губах, и о звуках, которые он издавал, без которых Гарри теперь наверняка умрет, все определенно не будет как раньше. — Во всяком случае, все будет нормально. Гермиона издает слабый смешок. Она отстраняется от него и вытирает тыльной стороной ладони покрасневшие глаза. — Мы разберемся, когда придет время. Просто знайте, что я буду рядом, несмотря ни на что. — Она убирает альбом и взмахом палочки отправляет коробку обратно на полку. Она встает и протягивает руку Гарри, который принимает ее и поднимается. — Перестань волноваться, — бормочет он и снова обнимает ее. — У нас с Малфоем все в порядке. Когда они расходятся, она поворачивается к Малфою, подходит к нему и тоже обнимает. Гарри не слышит, что она ему шепчет, но он краснеет и неловко похлопывает ее по спине. — Ладно, — решительно говорит Гермиона, — не хотите пообедать? На обратном пути в гостиную Гарри слышит громкий лай, приближающиеся шаги в коридоре, и Люси врезается в ноги Гарри. Он наклоняется, чтобы подхватить ее и прижать к своей груди. — Привет моя дорогая Люси, — ласково произносит он. — Как поживаешь? Ты скучаешь по мне? Гермиона идет дальше в гостиную, оставив Гарри и Драко в коридоре с Люси. — Поттер, — говорит Малфой, сузив глаза и наблюдая, как Гарри гладит ее. — Твою шишугу зовут Люси. — Я знаю, — говорит Гарри, опуская ее на землю, когда она начинает извиваться, пытаясь вырваться. — Я дал ей имя. — Почему твою шишугу зовут Люси? — требует Малфой. — Я не знаю, — отвечает Гарри, пытаясь вспомнить причину. — У нее не было имени, когда я взял ее, и оно просто всплыло в голове. А что? — Ты его украл. Боже мой, ты украл мое имя, — бормочет Малфой. — О чем ты говоришь? Малфой качает головой и смеется. — Забудь, придурок. Пойдем.***
Они обедают с Гермионой, Роном и Рози, успокаивая Гермиону каждый раз, когда она начинает поглядывать на Гарри и Малфоя и плакать. Гарри не уверен, сколько еще раз ему нужно убеждать ее, что они оба в порядке и ей не нужно винить себя, но, похоже, ничего не работает. Не то чтобы они были в порядке; они с Малфоем едва коснулись поверхностных тем, особенно после сегодняшнего утра. Но он решительно пытается не думать об этом прямо сейчас, потому что Малфой продолжает смотреть на него с огненным блеском в глазах. После еды Роза настаивает, чтобы Гарри и Малфой попробовали их с Роном печенье. Что касается выпечки, она определенно не самая лучшая, но Гарри послушно съедает три штуки. Затем он бросает взгляд на Малфоя, опасаясь его слов, когда Роза протягивает ему одно, но Малфой доедает его, не выказывая ни малейшего признака неприязни, а затем тепло хвалит Розу. Что-то теплое и покалывающее разливается по груди Гарри, когда он наблюдает, как Малфой взаимодействует с ней, он мог бы легко привыкнуть к такой жизни. Он, его друзья и Малфой обедают по выходным, проводят Рождество в Норе, Малфой регулярно берет его к своей матери на ужин… Он вылавливает себя из своих мечтаний; слишком далекие планы. Они всего-то один раз целовались под влиянием связи. И на тот случай, если он и Малфой не возненавидят друг друга после следующей недели, Гарри не хочет отпугнуть его выбором чертовых занавесок или других предметов уюта. Его ладони зудят от желания снова прикоснуться к Малфою, особенно когда он продолжает смотреть на Гарри так. К тому времени, когда они наконец прощаются с Роном и Гермионой, высвобождаясь из объятий Гермионы и ступая в камин, Гарри думает, что может сойти с ума, если не поцелует его в ближайшее время. Он поворачивается к Малфою, когда они выходят из камин, намереваясь спросить, могут ли они снова поцеловаться, если Гарри пообещает держать себя в руках, но внезапно на его футболке сжимаются кулаки Малфоя, и он подталкивает Гарри к стене. — Ты хоть представляешь, — тихо рычит он, — как выглядишь в этих дурацких магловских джинсах? Он нависает над Гарри, зрачки расширены, он прижимается прямо к Гарри, который может чувствовать нарастающую эрекцию Малфоя у своей ноги. — Твою мать, — умудряется прошептать Гарри. Он даже не подумал о том, что наденет сегодня утром, беря первое попавшееся под руку из сумки, потому что они опаздывали, но теперь он почти уверен, что будет носить эти джинсы каждый день. Его руки лежат на бедрах Малфоя, и Гарри с абсолютной уверенностью знает, если Малфой поцелует его прямо сейчас, его самообладание исчезнет. Его член уже наполовину затвердел, дыхание прерывистое, Малфой очень медленно и намеренно двигает бедрами. — Мы… мы должны… Бедра Малфоя останавливаются, и выражение его лица меняется, как будто он думает, что Гарри собирается остановить его. — Мы должны пойти в спальню, — заканчивает Гарри. На полсекунды воцаряется тишина, он думает, что каким-то образом неправильно истрактовал действия, но затем Малфой хватает его за запястье и тащит по коридору в спальню. Он толкает Гарри в дверь и пинком захлопывает ее за собой. — Ложись на кровать, — приказывает он, уже теребя пальцами пуговицы своей рубашки. Как по команде Гарри пробирает дрожь, и делает то, что говорит Малфой. Он не уверен в происходящем, поэтому не знает, стоит ли ему раздеться или просто лечь. Решает снять футболку, а затем садится посреди кровати, жадно наблюдая, как Малфой крадется вперед, теперь тоже без рубашки, с напряженным взглядом в глазах. Он забирается на кровать и нависает над Гарри, прижимает руку к его груди, толкая на подушки. Гарри позволяет себе упасть, и Малфой следует за ним, захватывая губы в удивительно нежном поцелуе. Гарри жадно целует его в ответ, открывая рот, когда Малфой слегка покусывает его нижнюю губу. Ноги Гарри раздвигаются, и Малфой устраивается между ними. Одной рукой он придерживает себя, а другой обхватывает подбородок Гарри, мягко проводя пальцами по бороде. Несмотря на его требовательность минуту назад и напористость в гостиной, Малфой теперь двигается медленно. Гарри подстраивается под его темп, борясь с желанием обхватить руками спину Малфоя, сильно прижать к себе и бездумно тереться бедрами, пока не кончит. Он хочет… Господи, он хочет… и все еще не имеет ни малейшего представления, откуда берутся дурные мысли. Он никогда не двигался так быстро, никогда и не хотел. Он никогда не чувствовал, что скучает по кому-то еще до того, как прикоснулся к нему. Ни один из мужчин, с которыми он встречался в прошлом, не заставлял его чувствовать себя так, как Малфой, и действительно ли это связь? Находясь рядом с Малфоем, те части себя, которые он давно считал сломанными снова… каким-то образом заживают. Его руки держат Малфоя за шею, а их языки лениво двигаются в унисон. Его член тверд и отчаянно нуждается в трении, но это великолепно, и Гарри думает, он мог бы лежать вот так, просто целуя, прикасаясь, неторопливо исследуя в течение нескольких часов. Рот Малфоя идеально подходит к его губам, их губы сливаются вместе, как две части мозаики. Гарри издает разочарованный звук, Малфой прерывает поцелуй, но он быстро превращается в стон, когда Малфой наклоняет голову в сторону и проводит губами по шее Гарри. Он находит особенно чувствительное место, где шея переходит в ключицу, посасывая сильнее, когда Гарри стонет, и Гарри чувствует ухмылку Малфоя на коже. Рука Малфоя скользит вниз по горлу Гарри, вниз по его груди, он начинает теребить пояс джинсов и дыхание Гарри прерывается,. — Так нормально? — Малфой напевает у Гарри на шее, прижимая ладонь к животу. Гарри отвечает ему, протягивая руку между ними и расстегивая джинсы. Малфой стонет, а затем его рот снова оказывается на губах Гарри, он тянет ширинку джинсов вниз, костяшки пальцев задевают член. — Сними, — бормочет Малфой прямо в рот. — Сними их сейчас же. Гарри приподнимает задницу с кровати, чтобы стянуть джинсы, губы ищут Малфоя, когда он отстраняется, давая Гарри больше места. Он сбрасывает джинсы с кровати, и тогда пальцы Малфоя снова оказываются на поясе его трусов. Желудок сжимается от нетерпения. Он не дрочил уже пару недель, а последние несколько дней почти постоянно испытывал возбуждение. Гарри молча молится, чтобы продержаться больше тридцати гребаных секунд и не выставить себя полным дураком. Примерно в тот момент, когда рука Малфоя скользит в его трусы и обхватывает член, мозг полностью перестает работать. — Ох, блядь, — выдыхает Гарри, сжимая простыни в кулак, когда Малфой начинает гладить его. — О боже, Малфой. Малфой хихикает. — Ты больше, чем я думал, — поддразнивает он. — Отвали, — отвечает Гарри, выгибая бедра и прижимаясь ближе к руке Малфоя. — Это все еще ужасная идея, — добавляет он. — Мне остановиться? — Спрашивает Малфой, снова покусывая нижнюю губу Гарри и щелкает запястьем при следующем движении вверх. — Господи, нет, — выдыхает Гарри. — Не смей останавливаться, Малфой. — Мне кажется тот факт, что я держу твой член в своей руке, означает, мы прошли стадию фамилий, — задумчиво произносит Малфой, продолжая свои медленные, мучительные поглаживания. — Ты так не думаешь? — Прямо сейчас я не могу. — Что, думать? Что-то новенькое для тебя? — О боже, да заткнись ты наконец и просто… ах! Гарри замолкает, когда Малфой — Драко — ускоряется, его глаза закрываются, когда он приближается все ближе и ближе к краю. — Ты кончишь? — Шепчет ему на ухо Драко. Его зубы задевают мочку уха Гарри, и он жарко дышит ему в ухо. — Ты кончишь для меня, Гарри? Все дело в его имени — голос Драко шепчет его имя на ухо, как будто заставить Гарри кончить — сейчас самое важное в мире. Оргазм разрывает его на части, и его бедра дико вздрагивают, Драко упрашивает его, целуя шею, подбородок и уголок рта Гарри. Черт возьми. Драко вытаскивает руку из трусов Гарри, вытирая липкое семя, покрывающее его пальцы, о ткань нижнего белья. Он самодовольно смотрит на Гарри сверху вниз. — Все еще думаешь это ужасная идея? Гарри ухмыляется. — Да, — отвечает он. Он протягивает руку и одним быстрым движением переворачивает Драко на спину. Он ухмыляется ему сверху вниз, когда находит твердую выпуклость в брюках Драко и берет в руку. — Но с моей стороны было бы невежливо не отплатить тем же, не так ли? — Господи, — простонал Драко, откидывая голову назад, Гарри медленно обхватил его ладонями. — Тебе лучше поскорее снова стать твердым, Гарри, потому что мы сделаем это еще раз. Гарри без колебаний засовывает руку в брюки Драко. Член Драко тяжелый и горячий в его руке, уже скользкий, Гарри начинает медленно гладить его, и собственный член дергается с новым интересом. Мерлин, он уже много лет не мог так быстро восстановиться после одного раза. — Не беспокойся обо мне, — заверяет его Гарри, наклоняясь, чтобы укусить Драко за шею. — Я только начал.***
— Покажи мне свое тату, — требует Драко. Гарри тянется к одеялам, которые Драко скинул в спешке, и натягивает их обратно до пояса. Он чувствует себя липким и каким-то мерзким, но лежит, закинув руку за голову; ноги переплетены с ногами Драко и он больше никогда не хочет вставать с этой кровати. — Где она? — Спрашивает Драко, блуждая глазами по груди Гарри. — Должно быть, я упустил ее. — Честно говоря, ты был немного занят, — замечает Гарри. — Покажи мне, — снова требует Драко, тыча в живот. Гарри вздыхает. — Ладно. Слезь с моих ног. Драко слезает, давая Гарри возможность перевернуться на живот. Он слышит тихий удивленный возглас Драко, когда тот замечает ее. Драко забирается на него сверху, седлая ноги Гарри, затем его пальцы слегка скользят по коже, прослеживая линии, которые теперь являются частью Гарри. — Тедди нарисовал мне его давным-давно, — объясняет Гарри. Он кладет руки под голову и подпирает подбородок, чтобы подушка не заглушила его голос. — Я сохранил оригинал — он все еще у меня в кабинете… и когда пару лет назад Рон узнал о волшебных татуировках, мы решили сделать. Драко все еще трогает его спину. Его член покоится на задней стороне бедра Гарри, и Гарри пытается притвориться, это нечто другое; даже если у него снова встанет, он не думает, что у него есть энергия для очередного раунда. — Это дракон, — тихо бормочет Драко. — Да, — соглашается Гарри. — Тедди нарисовал мне сотни картинок, но эта всегда была моей любимой. — Дракон, — тихо повторяет Драко. Гарри пытается оглянуться через плечо, чтобы спросить Драко, все ли с ним в порядке, но затем Драко переворачивает его, и захватывает губы Гарри, прежде чем он успевает произнести что-либо. — Пошел ты, Поттер, — рычит Драко ему в рот. — Я снова Поттер, — говорит Гарри, инстинктивно обнимая Драко за спину. — И что же я сделал? Но Драко не отвечает ему, и член Гарри, очевидно, не получил записки о том, что они устали; он снова дергается с интересом, когда Драко трется о него, и Гарри быстро сдается. Остальная часть выходных проходит точно так же. Теперь они попробовали друг друга и не могут остановиться. Словно отчаянно наверстывают упущенное время, а также пытаются насытиться друг другом до вторника. Им необходимо поговорить о том, что произойдет, но оба избегают как огня. Гарри пытается поднять этот вопрос однажды в пятницу утром, они провели предыдущий вечер, руками изучая все способы, которыми могут заставить друг друга стонать, но затем Драко заползает под одеяло и облизывает член Гарри, прежде чем взять его в рот, и слова умирают в горле Гарри. Драко тоже пытается поднять эту тему — позже той же ночью. Они на кухне готовят ужин, он выглядит встревоженным и нервным, поэтому Гарри прижимает его к двери кладовки и падает на колени, возвращая прежнюю любезность. Пальцы Драко впиваются в волосы Гарри, когда он неглубоко вонзается ему в горло, и все, что он собирается сказать, теряется в неразборчивых стонах и мольбах о большем. Они уверяют Пенелопу во время осмотров, что у них все в порядке, им не нужно говорить о вторнике. Они слушают, как она снова перечисляет побочные эффекты зелья и имена различных Советников, которые, по ее мнению, лучше всего помогут им справиться с любой травмой, но Гарри слишком отвлекается на ногу Драко, крепко прижатой к его ноге, чтобы сосредоточиться на чем-то другом. В глубине души Гарри страшно боится, но он отталкивает мысли, пытается как можно больше насытиться Драко до того, как они узнают правду. Что бы это ни было, что бы ни случилось, Гарри знает, будет больно. Может быть, раньше он и справился. Но теперь? Теперь он каким-то образом влюбляется в Драко гребаного Малфоя после недели, проведенной вместе, и не знает, сможет ли принять ужасную правду. Так быть не должно. Это ненормально — чувствовать, что он, черт возьми, не может жить без кого-то, с кем почти не общался; но когда он смотрит, как Драко ходит по его квартире, видит, как он улыбается и смеется, слушает, как он рассказывает о своей жизни, грудь Гарри болезненно сжимается при мысли о разлуке. Может и нет, с надеждой предлагает его мозг посреди ночи, в то время как Драко мирно спит на его груди. Может, это и не будет иметь большого значения. Но Гарри знает, это изменит их. Они не просто так создали связь. В понедельник вечером идет дождь, они тащат одеяла Драко в гостиную и заказывают магловскую еду на вынос. Свернувшись калачиком перед камином на полу, Гарри впервые засомневался, следует ли принимать зелье. Они могли бы просто продолжать в том же духе, могли бы найти способ продолжать жить в блаженстве, которое обрели за последние несколько дней. Да и кого бы это побеспокоило, это же их жизнь? — Было бы здорово, — бормочет Драко в знак согласия, когда Гарри признается о своих мыслях. Он прислонился к груди Драко, а пальцы того лениво перебирали его волосы. Веки Гарри тяжелеют, он смотрит на пламя камина, и думает, что скоро уснет. — Но ни один из нас не сможет жить, не зная, что случилось, — мягко напоминает он Гарри. Он прав, но от этого боль в груди не становится меньше. Драко обнимает его, положив подбородок на голову Гарри, прижимая еще крепче. — Мне очень жаль, — слышит Гарри, когда сон затягивает его. — За что бы я тебе ни сделал.***
Гарри просыпается от ощущения горячего, влажного рта на своем члене. Он стонет, не открывая глаз, пока его руки шарят в поисках головы Драко, запуская пальцы в его мягкие волосы. — Господи, — говорит он. — И тебе доброе утро. Драко издает звук, похожий на тихий смех, проводит руками по животу и груди Гарри, слегка поглаживая его соски подушечкой большого пальца, затем кладет их обратно на бедра. Он сосет медленно, как будто никуда не спешит, его язык обхватывает член Гарри с каждым движением головы. Голова Гарри неудобно прислонена к дивану, и он двигается, вытягивая больную шею. Он открывает глаза и видит, что Драко смотрит на него снизу вверх, растянувшись голым между его ног и обхватив ртом член. Камин позади него давно погас, и раннее утреннее солнце струится в окно гостиной. Сегодня, внезапно вспоминает Гарри. Через пару часов все изменится. — Гарри. — Драко вытаскивает его из мыслей. — Не думай об этом, ладно? Прямо сейчас мы просто два мужчины, которые собираются трахнуть друг друга в дурацкое утро вторника. Это все, о чем тебе нужно беспокоиться. — Но… Он забывает о своих словах, когда Драко берет его обратно в рот, глотая член, пока Гарри не чувствует заднюю стенку горла Драко. Он издает сдавленный стон, его бедра толкаются вперед. Драко опускает руки на бедра Гарри и удерживает его на месте, не позволяя двигаться, пока облизывает и сосет. Гарри чувствует знакомое тепло, растущее в основании позвоночника; так близко, так невероятно близко… Драко снова отстраняется, и бедра Гарри тянутся вверх, пытаясь следовать за жаром рта. — Что ты… Драко подталкивает себя вверх и седлает ноги Гарри. Он наклоняется ближе, и Гарри кажется, что он собирается поцеловать его. — Я хочу тебя, — шепчет он прямо в губы Гарри. Его рука ложится на щеку, большой палец медленно рисует круги на коже, а теплое дыхание обдувает губы. Гарри закрывает глаза, руки скользят по бедрам Драко и обратно, обхватывая зад. Они еще не делали этого, не трахались как следует. Это было не сознательное решение — скорее тот факт, что каждый раз, когда они начинали касаться друг друга, то приходили в такое отчаяние, что не могли зайти далеко. И может быть, это ужасная идея, может быть, они не должны этого делать, но прямо сейчас для Гарри ничто не имеет значения. — Я весь твой, — бормочет Гарри. Драко всхлипывает, когда Гарри проводит пальцем между ягодиц, и он так нуждается. Гарри не уверен, что сможет отрицать свои чувства, если посмотрит на Драко прямо сейчас, поэтому он держит глаза крепко закрытыми. — Я хочу объездить тебя, — говорит ему Драко. Гарри тяжело сглатывает и кивает. — Хорошо. — По правде говоря, Гарри представлял себя распростертым и трахаемым Драко, но это хорошо. Это кажется правильным. Когда нащупывает анус Драко, он обнаруживает, что Драко уже скользкий и готовый, его глаза резко открываются. — Ты уже… — Угу, — соглашается Драко, и веки его трепещут, когда Гарри засовывает палец внутрь. — Пока ты спал. — Блядь, — шепчет Гарри, образ Драко, растягивающего себя рядом с ним на полу гостиной, заставляет член пульсировать еще сильнее. Он добавляет второй палец, и Драко насаживается сильнее. Гарри мог бы засунуть в него свой член прямо сейчас… он такой мокрый, такой готовый, но он неторопливо растягивает, запоминая Драко трахающего себя его пальцами. — Пожалуйста, — шепчет Драко, обнимая Гарри за шею. — Господи, пожалуйста, сделай это. Гарри снова сжимает бедра Драко, он садится на колени, и тянется к члену Гарри, а затем медленно, так чертовски медленно, опускается вниз. Его глаза не отрываются от Гарри, когда входит в плотное кольцо мышц, и он использует свой вес, до конца опускаясь на член, как будто был создан для этого. Они стонут в унисон, останавливаясь на мгновение, пока оба привыкают. — Твою мать, Драко, — говорит Гарри. — Ты так… Драко начинает медленно вращать бедрами, и дыхание Гарри становится прерывистым. Он находит губы Драко, целует его жадно, отчаянно, наслаждаясь вкусом, звуками и ощущениями. Гарри не знает, как будет жить дальше, если Драко уйдет от него. Гарри хочет, чтобы он был в его жизни, он нуждается в нем, и он чувствует жгучую боль в глазах, когда понимает, что это, вероятно его единственная возможность наблюдать за таким Драко. Губы Драко сжаты между зубами, глаза закрыты. Как будто он чувствует, что Гарри наблюдает за ним, открывает глаза и начинает двигаться быстрее. — Драко, — выдыхает Гарри, впиваясь пальцами в его бедра. — Драко… черт, я не… о боже, я не хочу потерять тебя. Он не хотел этого говорить и хочет немедленно взять свои слова обратно, когда Драко резко остановился. Он смотрит на Гарри с болезненным выражением на лице, но затем скользит руками по волосам Гарри, наклоняясь вперед, чтобы захватить его губы в мягком поцелуе. — Ты не потеряешь, — обещает он Гарри. — Не сможешь. — Ты этого не знаешь, — говорит Гарри. Драко снова начинает вращать бедрами; медленные, растянутые толчки, которые позволяют члену Гарри выскользнуть почти полностью из него, прежде чем он опускается обратно. Гарри подавляет желание дико вскинуть бедра. — Заткнись, — говорит Драко, скользя губами по губам Гарри, — и трахни меня. Гарри судорожно выдыхает, затем обхватывает одной рукой талию Драко и одним быстрым движением переворачивает их так, что Драко оказывается на спине. Гарри нависает над ним, обхватив руками голову Драко, их лица близко-близко. Грудь Драко быстро поднимается и опускается, его глаза полузакрыты и потемневшие от похоти. Его щеки слегка раскраснелись, и от этого сердце Гарри учащенно бьется, ведь это он причина такого состояния любовника. Его член такой твердый, но он не входит в Драко. Он хочет… господи, он хочет… но сначала ему нужна минута. Вместо этого Гарри целует его, целует острый подбородок, щеки, целует лоб. Он целует каждую частичку Драко, до которой может дотянуться, обводя губами очертания его лица. Если это все, что получит Гарри, он запомнит каждую чертову деталь, даже самое сильное заклинание забвения не сможет стереть образ Драко, распростертого под ним. Драко издает тихий, нуждающийся звук, и Гарри отстраняется, чтобы посмотреть на него. Какое-то мгновение они молча смотрят друг на друга, и Гарри с силой прикусывает губу. Как же он будет жить без этого? Он снова ловит губы Драко и пытается вложить в поцелуй все, что чувствует, все, что не может сказать. Драко засовывает язык в рот Гарри, стонет, соприкасаясь с чужим языком, руки цепляются за скользкую от пота спину Гарри, притягивая ближе. Не выпуская губ Драко, Гарри протягивает руку между ними, направляя член внутрь. Драко стонет, когда Гарри входит до конца, и у Гарри перехватывает дыхание при виде того, как его веки трепещут. Он находит руку Драко, и переплетает их пальцы вместе; другая гладит член Драко. Они медленно двигаются вместе, синхронно, как будто делали это уже сотню раз. Оргазм Гарри настигает его в мгновение ока. Сначала медленно, его мышцы сжимаются в предвкушении, губы нависают над губами Драко, но не совсем целуют его, просто тяжело дышат друг другу в рот. Но затем он обрушивается с ошеломляющим, потрясающим мир толчком удовольствия. Он слышит свой громкий крик, но не может сказать наверняка, что именно говорит, все вокруг на мгновение теряется. Его рука все еще обхватывает член Драко, и он смутно осознает, как горячая липкая масса от оргазма Драко покрывает его пальцы. Драко целует его, и Гарри позволяет себе остаться потерянным еще на минуту, когда Драко завладевает его ртом. Поцелуй отчаянный, голодный и скорбный. Это прощание. Гарри прижимает их лбы друг к другу, крепко зажмурив глаза. Он тянется к щеке Драко, но не может заставить себя ничего сказать. Они остаются в таком положении довольно долго, не обращая внимания на пот и липкость, просто лежат рядом, наслаждаясь тихим утром и позволяя времени ускользать. Наконец, Драко шевелится под ним. — Нам нужно идти, — печально бормочет он. — Мы уже опаздываем. Гарри слегка подташнивает, когда он скатывается с Драко. Ну вот и все. Все кончено. — Да, — соглашается он. — Да, хорошо.***
Пенелопа уже ждет их у камина. Она спрашивает, как у них дела, они оба только пожимают плечами в ответ, Целительница без лишних слов ведет их в палату, которую Гарри никогда не посещал. Он видит, что она хочет задать еще несколько вопросов, и ценит ее сдержанность. Несколько человек с любопытством смотрят в их сторону, но Драко, похоже, это не волнует, и Гарри игнорирует их. В комнате нет ни плакатов, ни картин, украшающих стены, ни растений, ни стульев для посетителей. Там всего две кровати, примерно в трех футах друг от друга, с простыми белыми простынями и короткими металлическими тумбочками. — Извините, — говорит Пенелопа, заметив, как Гарри обводит взглядом пустую комнату. — Я знаю, здесь все как-то стерильно, но эта палата редко используется, и так как мы не знаем, что произойдет, нам нужно было уединенное место… — Все в порядке, — заверяет ее Драко, не глядя на Гарри. Он ни разу не взглянул на Гарри с тех пор, как они поднялись с пола в гостиной. — И что же ты хочешь, чтобы мы сделали? — Целитель Вислфут будет через пару минут с зельем, — говорит Пенелопа. — Устраивайтесь поудобнее, и как только он будет здесь, он в последний раз расскажет о побочных эффектах, а потом вы выпьете зелье. — Она переводит взгляд с одного на другого, чувствуя напряжение, потом добавляет, — я оставлю вас наедине. Гарри подходит к одной из кроватей и сбрасывает ботинки. Она такая же неудобная, как и выглядит. Гарри подумывает о том, чтобы наложить смягчающее заклинание, но решает, сейчас это не так важно. Он сидит, уставившись на одну из стен, сложив руки на коленях. — Ты в порядке? Он смотрит на Драко, который сидит на своей кровати, скрестив под собой ноги. У Гарри болит грудь. — Наверное, да, — отвечает он. — Это просто… — Ужасно. Отвратительно. Я буду скучать по тебе. Я не хочу потерять тебя. — …странно. — Угу, — тихо соглашается Драко, не отводя от него взгляда. — Странно. — Эй, — говорит Гарри, желая, чтобы кровати были ближе, чтобы он мог потянуться и взять Драко за руку. — Если… если это был я, и я сделал что-то, что причинило тебе боль… — Гарри… — Нет, просто дай мне сказать, — говорит Гарри. — Прости меня, ладно? Я хочу, чтобы ты знал это сейчас, пока еще слушаешь меня. — Я не собираюсь ненавидеть тебя, Гарри, — говорит Драко. — Скорее всего ты возненавидишь меня. И если это так… я тоже прошу прощения. Гарри хочет сказать ему, что почти уверен, нет ничего, что могло бы заставить его ненавидеть Драко, после менее чем двух недель совместной жизни Драко так крепко засел в его сердце. Но ведь это ненормально, не так ли? неприятный голос шепчет в его голове: так не работает — нельзя влюбиться в кого-то так быстро, так сильно. Люди не привязываются настолько без связи, которая заставляет их находиться вместе. Что бы он ни чувствовал — что бы он ни думал, что чувствует, — это не более чем результат связи. Так ведь? Он хочет встать и пойти к Драко, чтобы тот снова заверил его, связь здесь ни при чем, но тут дверь снова открывается, входят Пенелопа и Целитель Вислфут, последний сжимает в руках два фиала с фиолетовой жидкостью. На нем зеленая мантия, но она распахнута настежь, а под ней видна черная футболка с надписью «Что было в Вегасе — остается в Вегасе». — Доброе утро, ребята, — говорит он, его настроение было слишком веселым для нынешней атмосферы. Он подходит к ним и протягивает каждому по зелью. — Нет смысла терять время, а? Я уверен, что вам обоим не терпится покончить. Итак, побочные эффекты. Как только вы проглотите зелье, эффект будет почти мгновенным. Весь процесс, скорее всего, займет несколько минут, хотя это зависит от того, сколько было стерто, он может и затянуться. На вас обрушится поток воспоминаний. Вы можете обнаружить дезориентацию и будете страдать от сильной головной боли, а также от тошноты — но опять же, зависит от количества воспоминаний. Вы также можете потерять сознание, но мы будем здесь следить за вами. Он оборачивается и смотрит на Пенелопу. — Есть что добавить? — спрашивает он ее. Она одаривает Гарри и Драко теплой улыбкой. — Только то, что вы оба будете в порядке. Что бы вы ни восстановили сегодня, это не меняет того, кто вы сейчас. Хорошо? Я хочу, чтобы вы оба держались за эту мысль. — Спасибо, — бормочет Драко, глядя на свой флакон. — А Гермиона здесь? — Спрашивает Гарри. — Она отправила сову вчера вечером, сказала встретит нас здесь. — Прости, Гарри, но я ее еще не видела, — мягко говорит Пенелопа. — Ты хочешь подождать? Гарри снова смотрит на Драко. Он слегка сгорбился, как будто пытался стать меньше ростом. Его лицо бледнее обычного, и, несмотря на относительно небольшое расстояние между ними, Гарри никогда не чувствовал себя таким далеким. Он явно нервничает, и Гарри не может больше заставлять его ждать. — Нет, — наконец говорит Гарри. — Нет, давайте просто покончим с этим. Он смотрит на пузырек в своей руке, а затем снова на Драко. — Все будет хорошо, — говорит Драко, хотя Гарри и так видит, что его рука дрожит. Он поднимает пузырек. — Твое здоровье, да? Гарри имитирует этот жест. — Твое здоровье, — шепчет он, а затем они оба подносят флаконы к губам, не сводя глаз друг с друга, и выпивают отвратительное на вкус зелье.