***
Девочку Гром заметил, конечно же, намного раньше, чем Орест и Сильд. Последний вообще с трудом держал глаза открытыми и наверняка споткнулся бы об ребёнка, если бы брёл один. Дана бросилась к ним с рёвом, размазывая слёзы по чумазому лицу. Из сбивчивого рассказа удалось выяснить, что деревня девочки была утром разграблена мародерами, которые увели в плен её родителей. Саму Дану не нашли, и она преследовала отряд до этого места, но боится углубляться в чащу. Гром попытался расспросить о численности отряда и количестве пленных, но Дана разрыдалась с новой силой, и Сильд с Орестом принялись наперебой наглаживать её по голове, бросая на Грома неодобрительные взгляды. Тот предложил им троим остаться здесь, пока он разведает обстановку, но малявка заявила, что хочет быть уверена, что её родителей спасают надлежащим образом. Гром посмотрел на Ореста, который терпеть не мог, когда его пытались оставить в «безопасном месте», на Сильда, сосредоточенного на том, чтобы стоять прямо, на насупленные бровки Даны, что в сочетании с умоляющим взглядом выглядело комично, и понял, что поддержки ему ждать неоткуда. Так что в тыл врага они продвигались гуськом в режиме максимально возможной скрытности. Мародёров было шесть. Они расположились на поляне, занимаясь своими делами: кололи дрова, готовили еду, перебирали травы, отдыхали. Из узкого разлома в скале показалась светловолосая женщина, что-то выбросила и снова скрылась. Гром понял, что разлом, должно быть, расширяется в сеть пещер и, возможно, бандитов намного больше. Тепловизор не улавливал, что находится в скале — дом Сильда имел ме́ньшую герметичность. Гром применил эхолокатор, но волны рассеивались по округе, не давая никакого результата. Должно быть, пленники в пещере, вот только как туда пробраться? Гром решил, что стоит обойти скалу, чтобы собрать больше информации: вдруг есть ещё один вход? Или эта пещера вообще не так глубока, и пленников держат не в ней, а где-то рядом? Гром жестами показал, что он хочет сделать, и осторожно двинулся вперёд, но в этот момент Дана споткнулась о камень и со вскриком упала на землю. Дальше всё завертелось так быстро, что даже мультифункциональный андроид не справлялся с нагрузкой: маленький худощавый паренёк, что до этого дремал, прислонившись к дереву, мгновенно встрепенулся, прокричал что-то маловразумительное и скрестил пальцы, посылая в Грома электрический разряд. Тот мог бы увернуться, но не стал: вытолкнуть из-под линии огня троих было труднее, чем принять удар на себя. Гром был рассчитан на электрические перегрузки, однако разряд был очень мощным, и системе требовалось время, чтобы проверить и устранить возможные ошибки. Не давая Грому передышки, маг запустил в него две ледяные сосульки, что спровоцировало новый сбой: система не могла просчитать действия противника, потому что они не подчинялись законам физики, логики и здравого смысла. Гром зафиксировал, что Орест отполз, прячась за деревом, а Сильд пытается оттащить подальше от средоточия атаки и успокоить вырывающуюся Дану. Следующий сбой вызвал аварийный пересброс: девочка, которая классифицировалась системой как ребёнок, априори нуждающийся в опеке, вдруг обросла шерстью, уменьшилась в размерах и, куснув Сильда за руку, размытой рыжеватой молнией взмыла на ближайшее дерево. Человек, трансформировавшийся в мелкую пятнистую рысь, был последним гвоздём в крышку гроба техника, что разрабатывал программу анализа возможностей. Гром вдруг ощутил, как быстро моргает его левый глаз, попытался взять тело под контроль, но не смог.***
— Чего уставился? — проворчал орк, подкидывая ещё дров и встряхивая руками, дабы размять затёкшие плечи. Голова у него была безволосая, но брови и ресницы — белые, как сметана. Гром продолжал смотреть, не меняя выражения лица. — Чего уставился, спрашиваю, блаженный? — орк шагнул к нему ближе. — Спал бы лучше, вам с утра на рудниках вкалывать! — он довольно хмыкнул, наклоняясь к Грому. Тот настороженно повернул голову, будто что-то услышал или увидел, а когда орк автоматически сделал то же самое, с размаху стукнул его лбом в висок. Верёвки Гром порвал уже давно, поэтому легко перехватил падающее тело, беззвучно укладывая его на землю. Потом освободил от пут братьев, приложил палец к губам и кивнул в сторону выхода, вопросительно подняв брови. Сильд и Орест кивнули, и уже четверть часа спустя они вышли на ту самую дорогу, с которой свернули, чтобы помочь бедной девочке, что служила приманкой для излишне мягкосердечных. Небо серело в предрассветном тумане. — Это ведь правильно, что мы просто ушли? — поделился своими сомнениями Гром, когда они достаточно отдалились. С одной стороны, мародёры грабили путников и заставляли на себя работать: рабство на Земле было пережитком прошлого, и у Грома не было инструкций, насколько тяжким является это преступление. Был вариант обезвредить всех и препроводить к местному аналогу полиции — Орест упоминал, что за происходящее на этих землях отвечает лорд Брахский и в его подчинении имеются рыцарские отряды. Но как гуманно обезвредить и обездвижить два десятка человек, среди которых старики и дети? И как перевезти их на приличное расстояние? К тому же андроид мог отвечать агрессией на агрессию или действия, могущие причинить ущерб окружающим, но должен был минимизировать риск того, что его собственные действия спровоцируют агрессию или причинение вреда окружающим. А Гром не мог адекватно оценить риски, потому что ещё не разобрался с магической составляющей, с людьми, которые превращаются в рысят, и уже предвкушал, какой обширный информационный пласт придётся разместить в базу данных и сколько времени это займёт. — Да, — отозвался Сильд, — а что бы мы ещё могли сделать? Орест тоже закивал, и Гром, перебирающий варианты и причинно-следственные связи в течение последних нескольких часов, немного расслабился. — А Дана что, кабес? — Нет, конечно, она оборотень. — А разве она не должна в таком случае превращаться в полнолуние? — у Грома в базе были разрозненные данные о фольклорных элементах, но они категорически не совпадали с тем, что видел андроид. Орест замялся. — По-моему, — снова подключился Сильд, — оборотень должен укусить человека в обличии зверя в полнолуние, но обращаться он потом может, когда пожелает. Но я не уверен, — он пихнул Ореста локтем, — бывают же одичавшие оборотни? — Бывают, — кивнул тот. — А ты до этого видел оборотня? — Мы оба его видели! — с уверенностью объявил Сильд. — Тот балаган пару лет назад помнишь? — То был просто хряк. — То был мужчина, оборачивающийся в свинью. — Обе его вариации были одинаковые. — Ты просто невнимательно смотрел! — А оборотень, это человек или нет? — снова привлёк к себе внимание Гром. — Зависит от действий, наверное? — неуверенно протянул Орест. — Ага, — согласился Сильд, — помнишь Часовщика? — Ой, — скривился Орест. — Нашёл, что обсудить. И он ведь не был оборотнем? — Нет, он был обычным человеком, — Сильд уловил вопросительный взгляд Грома и пояснил, — он пытался сделать часы, используя человеческие тела. — Кости? — неуверенно уточнил Гром. — Внутренности, — зловеще протянул Сильд, — биение человеческого сердца ассоциировалось у него с тиканьем, и он хотел сделать часовой механизм с бьющимся сердцем. — Но это было невозможно, — присоединился Орест. — Но он пытался, — добавил Сильд, — человек тридцать порешил. — Почему он не вырастил сердце? — пробормотал себе под нос Гром. — Не обязательно было убивать людей. Сильд и Орест вытаращились друг на друга. — Потроха не растут сами по себе, Гром, — Орест заботливо погладил его по руке, — уверен, что не хочешь прилечь? Гром закатил глаза — Орест не оставлял попыток уложить его спать, накормить или закутать. Андроид даже попытался раз объяснить про аккумулятор, подзаряжающийся при ходьбе, резервный блок питания, использующий энергию солнца и обновляющийся из молекул воздуха кожный покров, однако Орест пропустил всё мимо ушей. Когда Гром закончил, он просто ещё раз предложил кусок вяленого мяса, дождался отрицательно ответа и съел его сам. — Доброе утро! — взмахнул рукой Орест, увидев женщину с коромыслом, что шла в том же направлении, что и они, — далеко ли до ближайшего поселения? — За пригорком сразу, — баба едва удостоила их косым взглядом. Была она невысока, дородна, с пшеничными волосами, выбивающимися из-под платка. — Деревня «Сосновое»? — уточнил Орест. Это был один из немногих крупных населённых пунктов на пути к Фолтисту. — «Козьи Хрюшки». Орест сделал спутникам большие глаза. — Получше названия не могли придумать? — прошептал он, чуть отставая от энергично перебирающей ногами женщины. — Почему не «Козьи Ка́тышки»? — А вы кто такие будете? — неожиданно заинтересовалась та, не сбавляя шага и по-прежнему не глядя в их сторону. — Сам милсдарь сиятельный маг Гром изволит путешествовать, — высокопарно представил Орест, понимая, что их с Сильдом имена вряд ли найдут в сердцах местных хоть какой-нибудь отклик. Реакция была мгновенной: женщина развернулась, едва не протаранив ведром неосторожно подошедшего близко Ореста, и вытаращились на Грома. Видимо, увиденное соответствовало передававшемуся из уст в уста описанию, потому что колени у женщины дрогнули, и она пала ниц, всё также удерживая коромысло. Совместными усилиями её удалось поднять, но в процессе Гром узнал, что был послан не иначе как чудом в их Козьи Хрюшки, и пусть милсдарь маг не побрезгует разобраться, что за чертовщина происходит в деревне. О подробностях чертовщины баба рассказывать не стала, но едва оказавшись на ногах, взяла быстрый старт, выкрикивая на бегу, что они, мол, сейчас всё подготовят, всех созовут, накормят-напоят, и всё расскажут. Воды из вёдер за время забега не было пролито ни капли. — Интересно, у нас тут есть хоть одна деревенька, где всё тихо-мирно, без упырей и кабесов? — пробормотал Орест. — Мы можем обойти её, если ты не хочешь этим заниматься, — обратился он к Грому. Тот пожал плечами. — У меня нет причин отказывать. — Может, тебя ищут? А ты тут, в Козьих Хрюшках. — Кто меня может искать? — Король, например, — Орест воодушевлённо взмахнул руками. Он вообще легко выдумывал разные истории, а могущественный маг неизведанной расы с потерей памяти давал огромное пространство для рассуждений. — Может, ты прибыл с другой земли для налаживания дипломатических связей, но по ходу магического перемещения потерпел крушение. — С какой «другой земли»? — буркнул Сильд. — Которая за большой водой, — жизнерадостно объявил Орест. — Да нету там за водой никакой земли! — Ты не можешь знать наверняка! — Если бы это действительно было так, все бы знали! Пока братья обсуждали вопросы географии, они как-то незаметно дошли до Козьих Хрюшек, и тема о необходимости вмешательства в жизнь поселения отпала за ненадобностью. Изначально на месте деревни стоял торговый дом «Козы и хрюшки». Разной породы животных до сих пор выращивали здесь на продажу, и от визга, блеяния и хрюканья у Ореста, как только они вошли в хлев, заныли уши. Сопровождающий их староста, невысокий энергичный мужичок, нервно заламывая руки, говорил о том, что животинку свою они тут холют, лелеют и глаз не спускают, чтоб какой кабес не позарился. А тут такое. Когда до Ореста дошло, что староста имеет в виду под «позарился», то недоверчиво почесал в затылке. — Да разве же кабесы травоядных кроют? — Нет, потому что за животиной у нас глаз за глаз! — строго припечатал мужичок, и Орест вопрос о том, употреблял ли староста нынче утром, решил не задавать. В вольере, куда их привел мужичок, лежала лохматая свинья с выводком козлят. Орест посмотрел на старосту с сочувствием — это же надо так перетрудиться! — Козлята ведь могли прибежать из другого вольера? — неуверенно предположил он. — Ты за дурака меня не держи! — рявкнул староста. — Я сам! Вот этими руками третьего дня роды принимал! — Нервный он какой-то, — буркнул Орест, когда тот ушёл, оставив Грома осматриваться. — Кабес скорее сожрёт свинью, чем будет её крыть. И козёл тут вообще при чём? Он же сам сказал, свинью спаривали с хряком! — Орест полюбовался на хряка, ни разу не похожего на отца выводка козлят, и развернулся к Грому, который как раз осторожно взял одного. — Да не утруждайся даже! Староста просто пьян! — Я бы так не сказал, — Гром дал ему в руки козлёнка и раскрыл ему рот, демонстрируя зубы. — И разрез глаз совсем не как у козы. — Ну, не может свинья родить козлят, — утомлённо протянул Орест. Сегодня все стремились искалечить ему психику. — Что ты делаешь? — Беру кровь на анализ. — Ты так сможешь узнать, не кабес ли кто из них? — Да, — Гром был доволен, что Орест не стал уточнять подробности. Потому что если он не понял про аккумулятор, то вряд ли поймёт про гены. Пока Гром возился с одним козлёнком, второй встряхнулся и взвизгнул, завалившись набок. Его братец отозвался хрюком и задёргался в руках Грома. — Кажется, мне надо на свежий воздух, — протянул Орест и нетвёрдой походкой направился на улицу. — В неспокойное время живём, — печально констатировал он, пристраиваясь на бревенчатом загрождении около Сильда, что отстал от их компании, пока староста обсуждал вопросы животноводства, и теперь прославлял подвиги Грома по многочисленным запросам общественности. — Был тот кабес страшен и могуч, как медведь, — возвестил Сильд громко и тихонько добавил, обращаясь к Оресту, — что тебя не устраивает? — Там у козлят клыки, и они хрюкают, — пояснил Орест так, будто это причиняло ему невыносимую головную боль. — Распахнул он свою огромную клыкастую пасть, да и заглотил козла целиком, — продолжал декламировать Сильд. — Не за горами день, когда курица откусит руку, когда попытаешься забрать у неё яйцо, — нагнетал впечатлительный Орест. — Но мало было кабесу, развернулся он к великому Грому, да и бросился на него, раззявляя пасть свою бесстыжую. Общественность охнула и перекрестилась. — Тебя же там не было, откуда знаешь? — Я с пастухами общался, — цыкнул Сильд, — но могучий маг не растерялся: поднял длань свою, да и испепелил на месте кабеса проклятого — только дым смрадный пошёл! Раздался радостный гомон и редкие аплодисменты. — Пастухи тоже ничего не видели, Гром сказал, они позже подошли, — бухтел Орест. — Цыц, — Сильд шутливо дал ему подзатыльник. — Ну, что там Гром? Помощь нужна ему? — Он отбирает у животных кровь. Сильд скривился: забор крови для него был больной темой. — Зачем? — Кабеса среди них ищет, — Орест пожал плечами так, будто понимал все тонкости этого процесса. — Среди козлов или среди свиней? А так кабеса разве не сразу видно? — Среди всех, — ответил Орест на первый вопрос. — А в козлятах я бы кабесов не заподозрил: там дальние зубы клыками и глаза вроде не такие большие и выпуклые. — Пошли помогать ему, — Сильд стянул апатичного брата с бревна, — тут скотины пара сотен голов, если он каждого проверяет, то надо много ловить и держать. — Я считаю это всё глупостью, — гнусаво пробубнил Орест. — Если свинья родила козлят, значит, её покрыл козёл. А как козёл стал кабесом? Хищник его не сожрал, а спарился? — Почему нет? В Хмелинках, помнишь, пёс повязал гуся? Мы ещё ребятишками бегали смотреть? — Ну, то был мелкий домашний пёс. А адские гончие больше волков. — Они могли спариваться с собаками, получая более мелких щенков. — Ты клонишь к тому, что зубастые курицы всё-таки возможны, да? — уныло протянул Орест. — Надеюсь, что нет, — Сильд покровительственно приобнял его за плечи, — но с зубастыми козлами надо бы разобраться. Кстати, с каких это пор свинья стала травоядной? Орест вскинул брови. — Ты сказал старосте, что кабесы не покрывают травоядных, — напомнил Сильд. — А речь шла о свинье. — Свиньи едят корешки и жёлуди, — убеждённо проговорил Орест. — Они едят всё. Орест наморщил нос. — Голодные свиньи и человека могут сожрать. — Свиньи едят корешки и жёлуди, — нервно повторил Орест, с огромным энтузиазмом бросаясь на помощь Грому.***
Орест неизящно грохнулся с печки, встал, потирая задницу, и с трудом сфокусировал взгляд. — Чего ржёшь? — буркнул на Сильда, который пытался не подавиться гречневой кашей. — Есть будешь? — Нет, конечно, кто же это ест с утра, упавши с печки, — передразнил Орест, совершая вращения каждой конечностью по очереди. Несмотря на то, что вчера он отправился спать раньше Сильда, от всех этих приседаний-наклонов-разгибов с живностью в руках у Ореста всё болело. — Откуда еда? Вчера их кормили у старосты и заселили в пустую избу, которую кто-то, пока они были заняты в хлеву, прибрал и почистил. — Дочка старосты принесла, — Сильд указал на корзинку, которую сонный Орест не заметил. — Тут вон яйца, масло, хлеб и пирог мясной, я к печи поставил, чтоб не остыл. Орест со стоном наслаждения укусил мягкий ароматный хлеб и потянулся за маслом. В дверь постучали. — Тут вот ещё молочко свежее, маменька просили передать, — на пороге стояла худенькая рыжая девушка с прикрытым тряпицей кувшином. Орест поблагодарил. — А милсдарю Грому как? Понравилось? — пискнула она, запинаясь и краснея. — Что понравилось? — уточнил Орест, не уверенный, что всё понял правильно. — Пирог! Я сама готовила! — девушка затеребила передник. — Ах, пирог! — да, вначале Орест понял её неправильно. — Он великолепен! Милсдарь Гром почувствовал небывалый прилив сил после того, как попробовал его, и уже ушёл работать над вашей проблемой. Девушка просияла. — А где Гром? — поинтересовался Орест, едва закрылась дверь. — Мы вчера проверили всех, и он велел мне идти спать. — Ну, нашли кабеса? Сильд замотал головой. — Так отлично! Говорим старосте, что все животные в порядке и они могут спаривать их, не опасаясь получить монстров, и всё! — По-моему, Гром всё-таки хочет выяснить, как так получилось. — Только не говори мне, что он пошёл искать по лесам кабеса, который покрыл эту свиноматку! — Именно это я и пытаюсь тебе сказать. Что эта самоубийственная затея, рисковавшая растянуться на недели, увенчается успехом уже к вечеру, Орест не ожидал. Гром гордо поставил кабеса на деревянный пол и отошёл на шаг. Не проявляя никаких признаков страха или агрессии, тот процокал копытцами к столу и тявкнул на поджавшего ноги Ореста. У кабеса был собачий хвост, уши торчком, но прямые козлиные зубы. От головы до хвоста по позвоночнику шла полоса чёрной шерсти, бока и ноги были в серовато-белых пятнах. — Что это? — пискнул Орест. Кабес как раз лизнул ему палец на ноге, и тот едва не кувыркнулся вместе со стулом. — Он травоядный, — поспешил успокоить Гром. — По-моему, это плод любви козла и адской гончей, — тоном «а я был прав» заметил свесившийся с печки Сильд. Гром кивнул. — Он милый, — протянул Орест, осторожно почёсывая кабесу ухо. — Надо, наверное, старосту позвать? — Я сам ему сейчас отнесу, — Гром потрепал подошедшего к нему козлика по морде и подхватил его под пузо. — Жители убьют его? — грустно вопросил Орест у Сильда, когда Гром вышел за дверь. — Кабеса? Не знаю. — Жалко даже. Утром, когда они покидали Козьи Хрюшки, Орест обратил внимание на двор с очень необычной собакой, которой вчера тут не было: кабес с умиротворённым видом возлежал около будки, грызя морковку, которую зажимал передними лапами. От его шеи до конуры тянулась цепь. Орест коротко свистнул, и кабес насторожился, приподняв уши. Неуверенно тявкнул пару раз и снова сосредоточился на морковке. — Вроде бы он всем доволен, — заключил Орест, — и как травоядный выжил в лесу? С вероятностью в полпроцента. — Повезло, — улыбнулся Гром. На самом деле козлику повезло дважды: андроид вчера слышал слова Ореста и позаботился о том, чтобы донести до старосты мысль, что от дружелюбного травоядного существа не обязательно избавляться, достаточно просто держать подальше от других животных. Мужчина, который поначалу был готов зашибить козлика лопатой за порчу любимой свиньи, в конце концов успокоился. А когда кабес тявкнул и припал на передние ноги, приглашая к игре, даже умилился. Почему было важно порадовать Ореста, Гром пока не анализировал.