Выше, чем здания. Вместе

К сожалению, суд не вынес ему смертного приговора. Почему к сожалению? Потому что вместо лёгкой смерти он будет вынужден всю оставшуюся жизнь вариться в одиночной камере. Однако новость о том, что ему предоставят ноутбук с интернетом его приятно удивила, пусть внешне он только фыркнул. Зато теперь он с этим ноутбуком не расстаётся: смотрит и пересматривает различные танцевальные видео, а затем пытается повторить, глядя на себя в двойное зеркало. Он знает, что даже если в той, другой комнате кто-то сидит, то наверняка пялится в свой телефон вместо того, чтобы восхищаться талантом этого малолетнего заключённого. А когда Ибо садился от усталости на металлический пол, то начинал думать. Думать-думать-думать. А ещё сожалеть. О том, что оставил своих учеников, которые уже успели к нему привязаться. О том, что так и не рассказал Чжань-гэ о собственной танцевальной студии и о том, что он устраивался на ту работу лишь для того, чтобы иметь возможность арендовать помещение. О том, что не показал Чжань-гэ, как он умеет танцевать и о том, как мало он говорил ему «люблю тебя». Пусть эти слова повторялись каждый день молча, одними лишь взглядами и действиями, любовь пропитывала каждое движение и каждый шаг, он ведь до сих пор не сказал… «А как сейчас Чжань-гэ? — думал Ван Ибо, пока ополаскивался в личном душе. За это, кстати, спасибо Сянкону — его хотя бы не будут трогать остальные заключённые. — Он уже перестал обо мне волноваться?» Да, Ван Ибо любил Сяо Чжаня и любит до сих пор, поэтому, стараясь заглушить чувства, мечтает о том, что бывший возлюбленный его забудет и найдёт себе кого-то нового. Кого-то, кто жил не в отцовской квартире, а в собственной. Кого-то, кто имел хорошую и стабильную работу. Кого-то, кто мог бы позволить ему почувствовать себя по-настоящему любимым. Ван Ибо знает, что с проявлением чувств у него всё совсем плохо и жалеет, что не водил Сяо Чжаня раньше по ресторанам, когда ещё мог, и не дарил много-много подарков, хотя Чжань-гэ достоин всех и со всего мира. Да, Ван Ибо ревнует Сяо Чжаня к образу этого идеального возлюбленного, которого сам себе придумал, но знает, что если такой человек действительно есть и он сделает Сяо Чжаня счастливым, то этот Бо-ди запихнёт обратно в свою глотку эту ёбаную ревность и будет радоваться счастью Чжань-гэ как своему. Потому что он любит. Любит и скучает, хотя прошла всего неделя. Но что такое неделя, когда раньше вы виделись каждый день? Каждый день любили друг друга, целовали, трогали, вдыхали запах. Чувствовали. А теперь ты знаешь, что этого больше никогда не будет и… что? Нужно жить дальше? Для чего? Чтобы что? Чтобы каждый день чувствовать боль в груди от воспоминаний? От любви, которая уже не сможет найти выход из этого тела? Ван Ибо даже как-то откопал старую фотографию Чжань-гэ, где он стоял посреди своих одногруппников и улыбался. Ибо пальцами оглаживал эти щеки, что ещё не ввалились, эти скулы, что ещё не заострились и целовал глаза, что сияли ярче всех солнц. В его голове не возникло мысли или желания получить этого Сяо Чжаня, ведь в глубине своей мерзкой души он желал, чтобы этот мужчина был только его. Но студент на фотографии был ещё чьим-то другом, знакомым, а нынешний Чжань-гэ принадлежит лишь одному человеку: Ван-И-Бо. Или принадлежал. Теперь-то Ибо сам себе не принадлежит, находясь под властью закона и директора тюрьмы. Да даже того мужика, что караулит его за двойным зеркалом. Но даже если у него была бы возможность всё изменить, он бы повторил всё в точности. Потому что Чжань-гэ отомстил и Чжань-гэ находится на свободе. Чжань-гэ сможет без Бо-ди, он откроет бизнес или устроится на хорошую работу. Будет жить дальше. А Бо-ди будет хорошо от мысли, что жизнь его возлюбленного удалась. Ван Ибо привык считать себя эгоистом. Он с самого детства занимался лишь тем, что ему нравится. Говорил то, что ему хочется. Ван Ибо остался эгоистом, но теперь у него есть лишь одно желание — любить Чжань-гэ и оберегать его. Даже если это значит, что он должен пожертвовать собой. Ноутбук прикреплен к столу, поэтому передвинуть его или взять его с собой в ванную Ван Ибо не может. Поэтому ему остаётся только тихо дрочить на зернистую фотографию прямо под прицелом камеры. Плевать на всех охранников, в этой комнате только они с Сяо Чжанем. Больше никого. Наутро к нему пришёл новый человек. Его представили как нового человека-за-стеклом и Ибо бы совсем не обратил на него внимание, если бы не брошенная тихо фраза: — В камере видеонаблюдения только господин Сяо. Ван Ибо тогда вскинул голову так быстро, как только мог, но смог разглядеть только хитрую ухмылку нового охранника за секунду до того, как за ним закрылась дверь. Тогда он перевёл взгляд на камеру в верхнем углу комнаты. Красный огонёк кокетливо мигнул и парень расплылся в влюблённой улыбке. После чего помахал и радостно рассмеялся. Вот же чёрт… Какой он глупый! Разве может Чжань-гэ забыть его? Он ведь тоже… Любит.