Выше, чем здания. Вместе

Руки Сяо Чжаня тряслись. Он сжал их в кулаки и бесконтрольно зашагал по большой комнате. Это была кухня-столовая. Месяц назад здесь вместе с наёмником они решали вопрос насчёт того, как именно они будут вызволять Ван Ибо из тюрьмы, а теперь он не может себя успокоить перед тем, как сюда привезут его диди. Его любимого диди. За большим панорамным окном закат буйствовал всеми оттенками красного, освещая мягким светом взволнованное лицо Сяо Чжаня. Но мужчина не обращал внимания на всю эту красоту и подходил к окну точно не затем, чтобы полюбоваться, ведь каждый раз его взгляд устремлялся вниз. Туда, где Ван Ибо и сопровождающие точно не должны появиться: главный вход. Да и Сяо Чжань мало что мог увидеть: с высоты его этажа люди в лучшем случае выглядели крохотными точками, а подъезжающие машины — очень-очень маленькими прямоугольниками. Так что Сяо Чжань даже в очках не сможет увидеть, когда Ибо сюда привезут. И откуда ему вообще здесь взяться сейчас, вечером, если их план начнётся только около часу ночи? Поэтому Сяо Чжань снимал очки и тёр глаза, пытаясь успокоиться. Но это его наоборот раззадоривало — а вдруг наёмник решил изменить план и его команда привезёт его раньше? — так что он снова надевал очки и в который раз подходил к окну. Но ему можно простить эту нервозность. Всё-таки его любимый человек возвращается домой. *** На часах было полпервого, а Ван Ибо всё ещё не хотел спать. Он чувствовал какой-то непонятный мандраж, будто в нём энергия переливала через край и… разве захочется в таком состоянии спать? Нет. Пусть ему и непонятна причина, по которой ему будто вместо крови налили энергетика, но зря валяться на жёсткой постели он не хочет. Поэтому Ибо откинул одеяло и тут же направился к ноутбуку, чтобы включить какой-нибудь плейлист и ещё раз попрактиковаться в новом движении. На ночь свет отключали везде, так что его силуэт освещал лишь мерцающий экран ноутбука, хотя парню большего и не нужно. Но не прошло и десяти минут как в его комнату зашёл охранник. Это было странно, так как комната заключённого была звукоизолирована и помешать Ван Ибо ему никак не мог. Парень уже было открыл рот, чтобы спросить, зачем он сюда пришёл, как вдруг мужчина приложил палец к губам и жестами приказал выключить музыку. Недоумённый Ван Ибо повиновался, а когда снова посмотрел на охранника, тот держал дверь открытой так, чтобы можно было пройти. Чтобы Ван Ибо мог пройти. — Зачем? — шёпотом спросил парень. — Господин Сяо приказал Вас вывести отсюда, — ещё тише ответил мужчина. — Скорей, у нас в запасе лишь полчаса. И Ван Ибо повиновался. Вышел из камеры, которая более чем на месяц была его жилищем, и пошёл за не-охранником, чувствуя, как внутри разливается что-то тёплое, а щёки начали алеть. Вот оно как, Чжань-гэ это подстроил с самого начала. В момент, когда Ибо уже думал, что больше, чем обычное наблюдение за ним из камеры в углу комнаты он уже не получит, Сяо Чжань смог вызволить его. Ван Ибо знает, что все эти блага вроде личной комнаты, личного ноутбука и личного охранника стоили его семье немалых затрат, но сколько же потратил Чжань-гэ, чтобы его диди сейчас не бежал заполошно по коридору, как в самых знаменитых фильмах про побеги из тюрьмы, а спокойно шёл к какому-то выходу? Наверняка, много. Очень-очень много. И Ван Ибо уже знает, как будет благодарить своего гэгэ, когда вернётся. Его усадили в машину и куда-то повезли. Парень плохо знал этот район, но каким-то шестым чувством понимал, что везут его в центр города. С каждым пройденным километром он чувствовал, насколько ближе к нему становится его любимый. Ему мешало усидеть на месте нетерпение и теперь это больше было похоже на шило в жопе. Наёмный охранник иногда косился на него, но раздражения во взгляде не было. Ван Ибо вообще плохо понимал, что это за эмоция такая, но чего-то злого он не увидел. Не то, чтобы он засекал, но спустя час и двадцать одну минуту они приехали к месту назначения. Этот квартирный комплекс Ибо раньше видел лишь проездом, но знал, что цены там о-о-очень высокие. Примерно настолько, что даже Сянкон их не осилит. Поэтому в груди зародилась гордость за своего любимого гэгэ, который ради него сделал столько… Однако потом появился довольно закономерный вопрос: откуда у гэ столько денег? Ван Ибо знал про его криминальное прошлое, но не мог… боялся поверить, что он приходил к родителям. К тем самым людям, что заставили его пройти все круги ада… Сяо Чжань ведь не пошёл, так ведь? Или всё-таки пошёл… но не к родителям. Что, если Чжань-гэ попросил помощи у какого-нибудь старого знакомого в обмен… в обмен на что? Даже у себя в голове Ван Ибо не посмел сказать «интимные услуги», это было бы слишком низко по отношению к Сяо Чжаню. Но что, если да? Что он будет делать, если кто-то уже касался Сяо Чжаня ТАМ или Сяо Чжань касался кого-то? «Ничего», — с горечью подумал Ибо. Он ведь всё ещё любит. И будет любить, даже если Чжань-гэ сам ему скажет «уходи». Ван Ибо уйдёт, но сделает это лишь затем, чтобы помочь своему возлюбленному достичь наивысшего уровня счастья. Пусть даже в этом счастливом мире не будет Ван Ибо. Лифт поднимался по-черепашьи медленно, как казалось Ибо, хотя на самом деле этажи проносились с максимально быстрой скоростью: была поздняя ночь, никому никуда не было нужно идти. Однако когда перевалило за 30 этажей парень стал напрягаться, ведь чем выше этаж здесь, тем дороже квартира. Не может же быть, что… На последнем этаже, перед тем, как раскрылись двери лифта, не-охранник ввел пароль, позволяющий войти в квартиру. Квартиру-пентхаус. И первое, что Ибо увидел, была фигура Чжань-гэ. Он стоял около огромного окна спиной, а приглушённый свет позволял увидеть дорогой костюм, хорошо сидящий по фигуре. Спина Сяо Чжаня была образцово ровной, а бесконечно длинные ноги так и манили, чтобы их огладили, после чего — раздвинули. Однако стоило Сяо Чжаню обернуться, как весь игривый настрой Ибо пропал — во взгляде мужчины виделся настоящий лёд. К тому же, он даже на него не посмотрел, обращаясь к наёмнику: — Ваша часть сделки выполнена. Нужная сумма в чемоданчике на столе, можете пересчитать. Наёмник кивнул и подошёл к столу. А затем Ван Ибо с круглыми глазами наблюдал за тем, как тот быстро пересчитывает будто бы бесконечные зелёные бумажки. За всю свою недолгую жизнь Ван Ибо даже не видел никогда столько в одном месте. Наконец, мужчина закончил считать и с довольным видом закрыл чемоданчик, тут же беря его за ручку. — Было приятно иметь с Вами дело, господин Сяо. Наёмник раскланялся и немедленно вошёл обратно в лифт. Ибо проводил его взглядом, а затем повернулся к Сяо Чжаню. Тот всё с тем же холодным видом смотрел, как бывший охранник Ибо скрывается за дверьми лифта, а когда они затворились, оставив пару наедине, Сяо Чжань прикрыл глаза и тяжело выдохнул. От этого звука по позвоночнику Ван Ибо поползли мурашки. Чжань-гэ… жалеет? Что ввязался в эту авантюру, что потратил так много денег на ненужного уже парня, что… Сяо Чжань открыл глаза и за несколько больших шагов пересёк то расстояние, что было между ними и без лишних слов заключил Ибо в свои объятья. Руки Ван Ибо повисли вдоль его тела плетьми и не хотели подниматься, чтобы обнять его в ответ. Как будто не поверили… Сяо Чжань задрожал, повиснув на своём диди и крепче вцепившись в его одежду. — …так скучал… так скучал по тебе, Бо-ди… — до ушей Ибо донёсся сбивчивый шёпот. — Так боялся, что потерял тебя… сначала, а потом упал… со здания. Ударился головой, ха-ха, представляешь? Я… я п-правда думал, что умру тогда… умру, так и не сделав для тебя что-то полезное… ты ведь всё для меня д-делал. Я пошёл к отцу…и обыграл его! Я обыграл его, представляешь, Бо-ди?! Чжань-гэ отстранился и Ван Ибо увидел его дрожащие губы, все равно складывающиеся в улыбку. Его блестящие из-за слёз глаза. Тогда-то Ибо и отмер: поднял руку и стер влажные дорожки с этих худых щёк. А Сяо Чжань схватил эту руку своей и тут же принялся покрывать её поцелуями. Теперь и Ибо понял, что тоже плачет. — Чжань-гэ… не надо, — он отнял руку и положил вместе со второй на худые плечи, а сам Сяо Чжань в свою очередь начал поглаживать любимое лицо Бо-ди, касаясь этих пухлых губ, этих покрасневших щек и тыча в кончик этого милейшего носа. — Хочу сказать… так давно хотел сказать что люблю тебя… не бросай только… — Ни за что не брошу, Бо-ди, — Сяо Чжань приблизился и начал осыпать лицо, по следам касаний, короткими поцелуями, говоря в промежутках: — Только ты не бросай меня… я не смогу… люби меня… — Люблю, так тебя люблю, — всхлипнул Ван Ибо. Или Сяо Чжань. Но уже без разницы: сейчас они одно целое. — Я тоже… тебя. Только тебя люблю. Наконец, губы встретили друг друга. Этот поцелуй был нежным, но настолько жадным, что оба начали задыхаться, но отпустить друг друга было слишком сложно. Наконец, они оторвались от губ другого, но лишь для того, чтобы Сяо Чжань поцеловал кадык Ван Ибо, а тот — его лоб. — Ты говорил… что головой ударился? — пробормотал Ибо. — Болит? — Нет, Бо-ди, — с тихим нежным смешком ответил Сяо Чжань, а потом провёл языком по этой самой прекрасной на всём свете линии челюсти. Ван Ибо застонал. — Уже ничего не болит. Сяо Чжань вернулся наверх и позволил языку Ибо раздвинуть его губы и начать поигрывать со своим. Мужчина шумно вдохнул через нос и Ван Ибо довольно ухмыльнулся в поцелуй, обхватывая своего возлюбленного за талию и прижимая к себе как можно ближе. Сяо Чжань в ответ закинул ему руки на шею, пальцами зарываясь в отросшие волосы на затылке. Ибо весело хмыкнул и ненадолго оторвался от любимых губ, чтобы спросить: — Где у тебя тут постель? Мужчина недовольно застонал и пошёл куда-то спиной, утягивая Ван Ибо за собой, так и не открывая глаз. — Слишком далеко… не хочу, — прошептал он в рот Ибо и, нашаривая холодную поверхность рукой, чтобы не удариться, прижался к окну спиной. Ван Ибо застыл и с восхищённым видом стал разглядывать Сяо Чжаня, такого красивого и соблазнительного с фоном из бескрайнего ночного неба. Прекрасен, до невозможности прекрасен. Ван Ибо осторожно расстегнул пуговицы на пиджаке и в последний раз спросил: — Хочешь у окна? Не боишься высоты? — Если бы боялся, то не купил бы квартиру на последнем этаже, — сказал тихо Сяо Чжань и притянул Ван Ибо к себе за футболку, сталкивая их губами. Теперь лишние слова никому не были нужны. Они в четыре руки снимали футболку Ван Ибо и расстёгивали пуговицы на рубашке Сяо Чжаня. Можно было бы и порвать, но сегодня хотелось быть нежными. Не хотелось резких или грубых движений тогда, когда они только-только воссоеденились вновь после долгих дней разлуки, полных бессмысленных самокопаний озлобленности на весь мир за то, что он посмел отнять их друг от друга. Нет, сейчас это всё в прошлом. Сейчас Ибо покрывает поцелуями маленькие родинки на плечах Сяо Чжаня, пока неторопливо входит в него сзади. А мужчина цепляется мокрыми пальцами за скользкое стекло и под ним только огни большого города, а над ним — лишь тёмное небо. Без звёзд, их не видно в больших городах, но Ван Ибо поможет ему их увидеть. Сейчас они выше, чем всё, что есть в этом мире. Выше, чем все самые высокие здания. И снова вместе.